Текст книги "Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд"

Автор книги: Роберт Шекли

Соавторы: Генри Каттнер,Джон Кейт (Кит) Лаумер,Борис Штерн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 102 страниц)

9

Целая когорта пышно одетых квахогов заполнила великолепно декорированный желудочный проход, где собрались земляне. По этому случаю хозяева приняли форму, сходную с гуманоидной. Мягкая музыка звучала в помещениях. Неслышно двигающаяся прислуга проносила между гостями подносы со стаканами.

Слунч выдвинулся вперед, почти неузнаваемый в обширном пурпурном костюме, который, казалось, был готов треснуть по всем швам.

– Вот и все! – закричал он, сжимая руки гостей большим желеобразным щупальцем. – Как вам нравится наше собрание? Весело, не правда ли?

– Исключительно, – сказал Маньян, беря из его рук предложенный коктейль. – Но тем не менее, друг мой, я еще не видел посла Рафа Фокса.

Он вытянул шею, оглядываясь поверх толпы. Заметив это, все, как бы в буквальном смысле слова, спрятали головы.

– А сейчас, – поспешно сказал Слунч, – разрешите мне представить вам двор Его Верховности. Они стремятся составить вам компанию.

– Прекрасно, – сказал Маньян. – Но тем не менее, – где же Его Верховность и Его Превосходительство?

– Где он, вы спросили? – переспросил Слунч. – Да, ну, честно говоря, то есть, не то, чтоб я был совсем честен с вами всегда, но если говорить совсем честно, то… мы и сами не знаем, где он.

– Вы утверждаете, что он покинул Его Верховность, никому ничего не сказав?

– Хуже этого, мистер Маньян. Он пропал два дня назад. Он исчез.

– Как? Снова? – голос Маньяна дрогнул. – Но давайте же его искать. Как мы можем здесь веселиться, когда пропал посол Земли?!

– Т—ш—ш—ш—ш!… не так громко. Его Верховность об этом еще не знает.

Но Маньян твердо продолжал:

– Сэр, это должно быть оглашено.

– Невозможно, это может привести Его Верховность в расстройство, а вы знаете, что это означает?

– Что бы это не означало, это должно быть сделано, – холодно сказал Маньян.

– Он становится синим, – воскликнул Слунч вытянув свои псевдоруки, – а стены – мокрыми. Вся фурнитура летит к черту, а пища… – министр вздрогнул, наподобие того, как дрожит желе на тарелочке. – Нет—нет, давайте продолжать наш вечер, как будто ничего не случилось.

– Это невозможно, господин Министр, – твердо сказал Маньян. – Я прошу вас, чтобы вы применили все ваши возможности для того, чтобы сообщить о случившимся заместителю секретаря.

– К сожалению, – сказал Слунч, – это невозможно. – Вы не понимаете ситуации, джентльмены. Его Превосходительство утеряны, но это не причина для прекращения наших дружественных взаимоотношений.

– Мы покидаем вас, – сказал Маньян. – И немедленно.

– Нет, о нет! – возразил Слунч. Он как—то осел назад и, потеряв свои обычные пропорции, походил сейчас на пышно одетого двурукого спрута. – Вы не сможете покинуть нас в такую погоду.

– Это что, угроза? – возмутился Маньян.

– Ни в коем случае, мистер Маньян, это простая констатация фактов. Вы, надеюсь, понимаете, что ваше сообщение о пропаже посла Земли может привести к большим международным осложнениям. Поэтому вы останетесь здесь. Давайте будем веселы и счастливы. И знайте, что если Его Превосходительство не вернется, то вы проведете здесь остаток жизни…

10

– Ретиф, это фантастика! – сказал Маньян, как только Слунч вышел из контакта с ними. – Как мог Раф Фокс исчезнуть без всяких следов? Он имеет прекрасную аппаратуру, радиоактивные датчики, проектор гамма—лучей и прочая, прочая, прочая…

– Если только Слунч не лжет телепатически, он удивлен не меньше нашего, – сказал Ретиф.

Маньян вытер лоб платочком.

– Боже, меня что—то лихорадит. Господи, у меня, кажется, начинается жар. Интересно, может ли Его Верховность изготовить антибиотики?..

– Это не жар, – ответил Ретиф, – Действительно, становится теплей. Сейчас около девятнадцати градусов.

Праздничная толпа вокруг, которая до сих пор держались дипломатически, на некотором расстоянии, выказывала знаки отчаяния. Они буквально дрожали под своими квазичеловеческими формами, облеченные в странные костюмы.

– У вас есть какой—нибудь план, как нам спастись с этой раскаленной сковородки? – задыхаясь спросил Маньян, обмахиваясь руками, как веером.

– Я думаю, они и сами не имеют представления, как им спастись, – заметил Ретиф. – Они приняли форму максимально излучающей поверхности.

Слунч пробрался к ним через буквально расползающуюся, аморфную толпу. Только его фигура оставалась по—прежнему нормальной.

– Что здесь происходит, Слунч? – спросил Маньян тоном настолько официальным, насколько мог себе позволить. – Это напоминает мне духовку.

– Температура поднялась до необычно высокого уровня, – категорически ответил Слунч. – Его Верховности, по—видимому, стало хуже. Его лихорадит. И будет чудом для нас, если мы все не погибнем следующим же утром.

Маньян схватил Ретифа за руку.

– Мы должны немедленно уходить отсюда!..

– Нет! Ничего не изменилось, – быстро сказал Слунч. – Я не могу позволить вам уйти. Впрочем, это уже неважно, – слабо телепатировал он, – поймав взгляды землян. – Я уже ни на что не надеюсь. Его Верховность достиг температуры 110 градусов и она продолжает повышаться… Это конец для всех нас…

11

– Может быть и нет, – сказал Ретиф. – Где здесь ближайший выход наружу?

– Бесполезно. Его Верховность закрыл все выходы. Мы заперты.

– И вы собираетесь спокойно ожидать своей участи?! – с негодованием воскликнул Маньян.

– Но мы ничего не можем поделать, – упадническим голосом ответил Слунч.

– Вы говорите, Его Верховность обречен? – спросил Ретиф. – Можно ли предложить какие—нибудь экстремальные меры для его спасения?

– Что вы предлагаете?

– У вас есть здесь где—нибудь носовые отверстия?

– Я думаю, но…

– Время не ждет, – сказал Ретиф. – Ведите нас туда.

Слунч устремился вперед.

– Я думаю, это бесполезно. Носовые отверстия закрыты. Это безусловно. Я говорю вам, его мысли полностью перепутались… – дальше он продвигался молча по покрытому буграми полу. Повсюду лежали бессознательные квахоги. Некоторые судорожно дергались. Их цвет напоминал цвет необжаренных голубиных тушек.

Группа оказалась в пустом носовом проходе и, свернув налево, очутились в плохо освещенном коридоре, украшенном табличками «Не курить!» и увеличенными фотографиями, вырезанными из разных журналов.

– Здесь немного прохладнее, – промямлил Слунч. – Но нет никакой разницы. Все закрыто.

Они находились в помещении с высокими сводами, полностью заполненном какими—то кожаными занавесками, которые висели, слегка покачиваясь.

– Носовые мембраны? – спросил Ретиф.

– Да. Вы видите, все плотно закрыто. Все противопыльное, противоветреное…

– Можете ли вы попытаться уговорить Его Верховность открыть их?

– Я пытался, – сказал Слунч, собираясь в кучу. – Но он не внемлет моим просьбам. Может быть, вам удастся? Он по вашей просьбе может превратиться в какой—нибудь продукт.

– Да—да, для продажи в посольстве Земли, – простонал Маньян. – Поторопитесь, Ретиф. – Проделайте дыру в этой тряпке и вопрос будет исчерпан.

– Ретиф, вы не должны этого делать! – Слунч сделал попытку схватить землянина, который отступил в сторону.

– Но что же нам остается делать?

– Вы обманули меня! – взвыл Слунч, – Увы мне, несчастному! Я окажусь причиной мучений Его Верховности в последние мгновения его жизни!

– Послушайте, Слунч, мне нужна ваша помощь, – перебил его Ретиф. – Как глубоко под землей мы сейчас находимся?

– Около тридцати футов, я думаю.

– Можете ли вы вытянуться на эту длину?

– Очень просто, но…

– Вам потребуется какой—нибудь якорь. Ну—ка, обхватите этот выступ. По—видимому, он является каким—то сенсорным окончанием.

– Но зачем?

– Потому что, если вы не сделаете этого, я прожгу дыру в Его Верховности!!

Слунч последовал инструкциям, свернувшись вокруг сенсорного окончания и закрепившись на нем.

– Цепляйтесь за него, мистер Маньян, – сказал Ретиф своему начальнику, устраивайтесь верхом на квахоге.

– Что вы собираетесь сделать?

– Проверить рефлексы, – сказал Ретиф, – Ну—ка, зажмите нос!

Он вытащил коробочку с коричневым аллергическим порошком гроуси, открыл ее и высыпал содержимое на ближайшую чувствительную мембрану.

Результат был потрясающим. Мембрана дернулась, подобно шторам, сделалась огненно—красной и сморщилась, отбросив во все стороны облако порошка. Он осел на других ближайших мембранах, они тоже задергались и изменили цвет. И вдруг впереди образовалась сорокафутовая щель, открывая вид ослепительного дневного света и пропуская волну холодного, свежего воздуха.

– Это только «А», – объяснил Ретиф, – Ну, сейчас держитесь крепче!

Второе, третье судорожное втягивание воздуха.

– Слунч, приготовиться!..

Стены разомкнулись.

– Вперед! – скомандовал Ретиф. Подобно чудовищному удаву, квахог быстро скользнул вперед и вылетел наружу.

– Ну, держитесь покрепче, – сказал Ретиф Маньяну. И через мгновение со страшным, подобным землетрясению, чиханием они оказались на свободе, среди резиновых колец министра внутренних дел.

12

– Ну, вот мы и снаружи, – простонал Слунч, медленно принимая обычные для суперслага формы. – Но что же случилось? Его Верховность ушел в небытие… Мы, выжившие, будем обречены карабкаться по скалам, подумайте об этом. Миллионы лет эволюции пошли насмарку…

– Ну, не так горестно, Слунч, – сказал Ретиф. – Вы можете нас привести на то место, где вы нас нашли?

– Покинув место последней агонии Его Верховности?

– Ретиф, вы говорили что—то о том, что его можно спасти?

– Да, но я не гарантирую успеха. Однако можно попробовать кое—какие меры. Пойдемте!

Полчаса ушло у маленькой партии на то, чтобы добраться до места, где были расположены посадочные боты и грузовое судно с медикаментами. Под управлением Ретифа Слунч превратился в большую бульбообразную бочку с тонким носиком на конце.

Ретиф открыл один из двенадцати контейнеров.

– Отлично, Слунч, накачивайтесь! – скомандовал он.

Неуклюжий Министр внутренних дел поместил свой тонкий носик в ближайшую бочку и заметными мускулистыми сокращениями начал втягивать в себя ее содержимое. Он быстро повторил то же самое и с другими оставшимися контейнерами. После чего он превратился в огромную бочкообразную башню.

– Ретиф, – слабо телепатировал он, – А вы твердо уверены в том, что собираетесь делать?

– Совершенно. Пошли обратно.

Это было очень трудное передвижение.

Нагруженный подобно громадному грузовому катеру, Слунч передвигался тяжело и неуклюже, с трудом переваливаясь через каждый холмик и издавая телепатические стоны и всхлипывания.

Наконец показалась кромка холмов, под которыми страдал Его Верховность.

– Ну, а сейчас последний фокус, – сказал Ретиф. – Можно ли каким—нибудь образом заставить Его Верховность открыть свою глотательную полость?

– Невозможно, – заявил Слунч. – Это же защита против сильнейших ураганов.

– Даже против самых сильных? Ну что же, мы немного пощекочем его. – сказал Ретиф. – Приготовьтесь…

С этими словами он вытащил бластер, поставил его на самую малую мощность, нацелил на холмоподобную губу Суперслага и нажал спусковую кнопку.

Несколько мгновений ничего не происходило. Затем каменный рот дернулся и через мгновение в нем образовалось отверстие.

Слунч опустил свой хоботообразный отросток в это отверстие, и рот снова закрылся.

– Это замечательно, – сказал он. – А что же дальше?

– А дальше – начинайте выкачиваться, господин министр, – сказал Ретиф. – А мы будем стоять в сторонке и ждать.

С могучими сокращениями своего тела Слунч впрыснул двести галлонов высококачественного лекарства в носоглотку его любимого Хозяина.

13

Праздничная толпа вновь заполняла украшенный зал. Слунч, великолепный в своей тентообразной униформе, украшенной орденом Пурпурной Печенки за примерную службу отечеству, радостно заколыхался, двигаясь навстречу миссии землян.

– Это вы, господин посол! – сказал он, торопясь выдвинуть вперед множество отростков, протягивая их сразу всем членам делегации. – Вы выглядите просто прекрасно после всех ваших переживаний.

– Переживаний? Каких переживаний? – прогромыхал Раф Фокс, поспешно беря с подноса бокал. – Ерунда, мой мальчик. Я замечательно провел время, исследуя катакомбы дворца. – Он взял плитку шоколада с другого подноса. – Я должен признаться, что несколько отягощен марокканскими вишнями, а мой коктейльный багаж был утерян.

– О! А как вам пришла идея потеряться снова?

– Ничего странного, Слунч. Очень интересное место, эти катакомбы. Я даже смог разобрать часть фресок до того, как началось землетрясение.

Мусорное вторжение

1

– Я считаю, что это просто возмутительно! – с чувством сказала Анна Тэйлор, красивая и высокая молодая девушка, однако, уже зарекомендовавшая себя в качестве ценного научного работника. На лишенную разумной жизни планету Делисия ее направили в должности наблюдателя за местными флорой и фауной. Ее чудесная ножка в высоком сапоге для верховой езды неслышно ступила на толстый ковер, покрывавший собой пол в кабинете вице—консула Земного Дипломатического Корпуса Джейма Ретифа, откомандированного для работы в Галактическую Региональную Организацию по Защите Окружающей Среды (сокращенно ГРОЗОС) и уже оттуда также временно назначенного на Делисию в должности исполняющего обязанности специалиста по вопросам дикой природы планеты.

– Я считаю это возмутительным нарушением закона! – гневно повторила Анна. – До какой же степени безрассудства потребовалось дойти этим карликам—гроасцам с липкими ладонями, чтобы обратиться в ГРОЗОС с требованием предоставить им Делисию для сбрасывания там их вонючих отходов и мусора?!

Ретиф и мисс Тэйлор стояли около широких застекленных створчатых дверей. Они были раскрыты настежь и в кабинет беспрепятственно залетал весенний свежий ветер. Внизу перед ними расстилалась просторная равнина, вся зеленая с частыми пятнышками деревьев. Она расстилалась по низким холмам и терялась в утренних пурпурных тенях густого леса, покрывавшего собой склоны горной гряды на среднем плане. Рассеявшимися стадами на равнине паслись стройные, похожие на оленей, местные жвачные. Высокие, окрашенные в мягкий розовый цвет птицы легко переходили вброд мелкие воды озер, отражавшие блики утреннего солнца. Тут и там зеленое однообразие пейзажа взрывали бурными красками «заплаты» – клумбы дикорастущих цветов. Идиллический мир.

– ГРОЗОС пока не удовлетворила просьбу гроасцев, – мягко возразил Ретиф. – Так что до беды еще далеко.

– А знаете, когда я только прибыла сюда, – глядя в небо, – восторженно сказала Анна Тэйлор, – я совсем ничего не знала о Делисии. Теперь же вижу, что этот мир совершенен, красив и не испорчен… Он пленил мое сердце. Я даже готова сейчас сказать, что мне здесь лучше, чем дома, на Плантации—2. Если идея превратить этот мир в мусорную свалку получит санкции на выполнение, это будет настоящей катастрофой для планеты. Я вот живу здесь и со страхом думаю о том, что этим… простофилям из ГРОЗОС любой бред может оказаться оправданным. Никогда не знаешь, что они выкинут. Кроме того, вы же знаете, что в Совете по галактическим биологическим видам сидят два гроасца. Они могут использовать в ГРОЗОС свое влияние.

– Ну а пока что этот воздух чист и свеж и отчего бы нам немного не насладиться им? – шутливо предложил Ретиф. Он провел девушку из дверей на маленький с низкими перилами балкончик, открывавший чудесные виды на местный пейзаж с уровня третьего этажа, на котором располагался кабинет Ретифа. Они оба, как по команде, глубоко набрали в легкие девственно чистого воздуха, в котором едва уловимо ощущался аромат цветущей магнолии.

– Не теряйте надежды, Анна, – посоветовал Ретиф. – Предложение землян о том, чтобы объявить Делисию галактическим заповедником, все еще в стадии решения. Мы можем протолкнуть его, несмотря на сильную оппозицию со стороны гроасцев. Господин Маньян, без сомнения, привезет нам сегодня какие—нибудь новости по этому вопросу, ведь он вот—вот приедет.

– Ну, во—первых, объясните мне, что забыл здесь ваш господин Маньян? – строго спросила Анна. – Я знаю, что он такой же дипломат, как и вы, только рангом повыше, но какой интерес для него может представлять такая удаленная от всех оживленных галактических дорог и галактической жизни планета, как Делисия? Я думала, что и сама неплохо справляюсь здесь со всеми своими обязанностями. Кроме того, что касается черной работы, то мне в ней помогают шестеро лесничих. И вдруг, ни с того ни с сего, я узнаю, что ко мне собираются приехать чиновники из Корпуса и взять здесь все в свои руки! Это не значит, что ваше присутствие здесь мне неприятно, Джейм. Разумеется, вы очень галантный джентльмен и обаятельный молодой человек. Но вот об этом господине Маньяне я ничего не знаю. Расскажите, что это за человек?

– Господин Маньян – это закаленный дипломат, настоящий профессионал, – сказал Ретиф. – Временами он бывает нервным, но это всегда имеет под собой серьезную причину. У него безошибочная интуиция на неприятности.

– Зачем он сюда приезжает? – спросила Анна. – Если не считать группы тех любознательных господ из ГРОЗОС, которые нагрянули ко мне в прошлом году и всюду, где надо и где не надо совали свои носы, меня никто не тревожит.

– Да, вероятно, это плановый наблюдательский визит, – сказал Ретиф. – Не волнуйтесь, вот увидите, господин Маньян будет счастлив избавить себя от тяжелой работы и будет просто наслаждаться здешней природой, не забирая у вас ни капельки ответственности. Что же касается вашего покорного слуги, то я и не собираюсь отнимать у вас власть.

– Значит, вы полагаете, я могу вздохнуть с облегчением? – испытующе глядя на Ретифа, проговорила Анна. – После двух лет жизни на Делисии я привыкла воспринимать ее уже чуть ли не как свою личную собственность и мне ненавистна мысль о любых изменениях, которые могут здесь произойти без моего разрешения и одобрения.

Мисс Тэйлор потянулась на носочках и раскинула руки в стороны. Это была стройная девушка с отличной фигурой, но с несколько неправильной осанкой. У нее было аристократичное, милое лицо и роскошные золотисто—каштановые волосы. На ней были серые джинсовые брюки для верховой езды, накрахмаленная белая блузка и замшевая зеленая куртка с бахромой вдоль рукавов. Волосы были прихвачены сзади красной ленточкой.

Вдруг тишина солнечного утра была нарушена смутным нараставшим гулом.

– О, боже! – воскликнула Анна, тревожно всматриваясь в небо. – Я надеюсь, что дождя все—таки не будет. Я так хотела прогуляться с вами немного перед ланчем!

– Это не гром, если вы так подумали, – сказал Ретиф. – Такой звук бывает, когда в слои атмосферы входит челночный корабль. Подозреваю, что господин Маньян прибывает на этот раз в точном соответствии с графиком.

– Я надеюсь, что у него хватит сообразительности приземляться не на территории административного комплекса, а на специальной посадочной площадке… Я не хочу, чтобы он пожег мне здесь великолепную траву и помял цветы, – сказала Анна, все еще не отделавшись до конца от предубеждений в отношении прибывающего чиновника—дипломата.

Спустя минуту стало ясно, что ее надежды скорее всего оправдаются: над вершинами холмов показался небольшой и кургузый, в форме бутыли, спускаемый аппарат. Он медленно терял высоту, подпираемый снизу мощной тормозящей струей огня. С появлением этого металлического чудовища стада животных, мирно пасшихся невдалеке, в ужасе рассеялись. Слышался приглушенный звук затихавших двигателей аппарата и жалобный животный вой. Спускаемый аппарат приземлился точно в центре треугольной посадочной площадки, а тормозящая струя из раскаленно—белой сначала стала красной, потом бледно—розовой и наконец исчезла как таковая.

Ретиф с Анной покинули кабинет и спустились по эскалатору в вестибюль – роскошное помещение, залитое ярким солнцем, которое отбрасывало зеленоватые оттенки, так как на подоконниках раскрытых окон раскинули свои широкие листья рассаженные по горшкам растения.

Когда они вышли на воздух, Ретиф нажал кнопку своего карманного сигналера, и через минуту из гаража, который находился за задней стороной салатового цвета административного здания, показался двухместный автоматизированный транспортер. Он легко промчался по полукругу подъездной аллеи и остановился перед Ретифом и Анной, покачиваясь слегка на своих двух колесах и тихо жужжа включенным двигателем. Дверца открылась также автоматически.

Ретиф помог Анне взобраться на сиденье рядом с водительским – сиденья своими изгибами повторяли линии человеческого тела и поэтому были очень удобны, – а затем сел и сам. Салон машины хорошо проветривался, но в нем все же носился еле уловимый запах свежей краски и кожи внутренней обивки. Ретиф повернул рычаг—шишечку и на экране переднего вида появилась карта увеличенного масштаба, на которой были изображены окрестности примерно в одну квадратную милю в самых подробных деталях. В центре этого небольшого района располагался административный комплекс. Прибывший спусковой аппарат светился на экране зеленой точкой на расстоянии примерно мили. Ретиф запомнил координаты и ввел их в компьютер—водитель. Едва он нажал кнопку, приводившую транспортер в движение, как неслышно закрылась дверца и с тихим гулом заработала вентиляционная система. Машина проехала некоторое расстояние по заасфальтированной дорожке, выполнила аккуратный поворот влево, взмыла в воздух на высоту чуть более фута и стремительно понеслась вперед, взяв прямой курс на серую ракету, которая скрывалась своей неуклюжей тушей за рядом деревьев породы «хео», окружавшими посадочную площадку.

Анна включила магнитофон, и салон транспортера наполнили сочные звуки оперы Пуччини, вырывавшиеся из квадратных динамиков слева и справа.

Очень скоро машина проскользнула между двумя деревьями на территорию посадочного поля, остановилась в воздухе и затем мягко приземлилась на колеса, поддерживаемая тихо вздыхавшей воздушной подушкой. Ретиф выключил двигатель и в то же мгновение выпукло—вогнутый, в форме морской раковины люк—дверца неслышно отодвинулся в сторону. Через минуту Ретиф и Анна увидели, как в верхней части приземлившегося аппарата из корпуса показалась металлическая лесенка, спустившаяся до земли. Чуть повыше первой ступеньки открылась прямоугольная дверца и в ней показался худощавый и узкоплечий мужчина в безупречно сшитом деловом костюме с карточкой Корпуса, болтавшейся на грудном кармане. Он весело замахал рукой, повернулся спиной и стал неторопливо спускаться по лесенке.

– Батюшки мои, Ретиф! – вскричал он обрадованно через плечо. – Надеюсь, мой визит не помешал никаким мероприятиям, которые рассчитаны на двоих, а?

– Боюсь, что не помешали, – отозвался снизу Ретиф. – Мы с мисс Тэйлор пока еще не решились переступить барьер официальности во взаимоотношениях.

– С этими словами он с улыбкой взглянул на девушку. В ответ она также одарила его улыбкой.

Ретиф выбрался из транспортера на посадочную площадку.

– Мисс Тэйлор, – официально произнес он. – Позвольте представить вам советника Земного Дипломатического Корпуса господина Маньяна. – После этого он перевел взгляд на только что прибывшего гостя. – Вам еще доведется увидеть на Делисии много разных красот, но ничего прекраснее мисс Тэйлор, исполняющей здесь обязанности наблюдателя за местными флорой и фауной, вам встретить не удастся. Мисс Тэйлор является единственным и наивысшим здесь официальным должностным лицом, что предполагает – надеюсь вас в этом не придется убеждать специально – высокий уровень ответственности, опираясь на который мисс Тэйлор вот уже год ведет здесь исключительно важную научную работу.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, мисс Тэйлор, – сказал Маньян, согнувшись в поклоне настолько, насколько это возможно было для человека, спускавшегося по лестнице спиной к адресату. – Господи, скажите, вы временами не приходите в отчаяние от осознания того, что являетесь единственным разумным существом во всем этом мире?

– У меня в подчинении шестеро лесничих, – сказала Анна. – Некоторые из которых вполне разумны, если не выпьют слишком много пива «Альфа Пейл».

– О, разумеется! – воскликнул смущенно Маньян и подпустил на лицо немного стыдливого румянца. – Я вовсе не хотел бросать тень неразумности на ваших коллег по работе, независимо от их скромных должностей. Просто я неудачно пытался обратить ваше внимание не странность того, что, несмотря на то, что Делисия является в высшей степени пригодной средой для развития разума, на деле не располагает формами жизни более разумными, чем пасущиеся на пастбищах жвачные.

– Не волнуйтесь, господин Маньян, – сказал Ретиф. – Я не расскажу лесничим о том, что вы про них намекнули.

– Ретиф, я прибыл сюда с важными известиями и, если совсем откровенно, я рассчитываю на ваш совет. Поэтому давайте будем шутить как—нибудь в другой раз, – довольно резко проговорил Маньян.

– Все зависит от того, что вы от меня потребуете, – ответил Ретиф. – Если вы хотите уговорить меня остаться здесь еще на шесть месяцев с полным содержанием, я буду рад удовлетворить вашу просьбу без лишних жалоб и возражений. – С этими словами он повернулся к Анне, еще раз улыбнулся ей и сказал: – Почему бы вам не отправиться домой на транспортере, Анна? Я провожу господина Маньяна, так как все втроем мы все равно не влезем в машину. Встретимся в моем кабинете. Кстати, у вас будет довольно времени, чтобы взбить нам парочку освежающих коктейлей и заложить в машину—кулинар меню восхитительного обеда, посвященного прибытию господина Маньяна.

– Как вам понравится, если гвоздем программы я сделаю жареных цыплят Зандерса? – спросила она.

– О, прошу вас, никакой экзотики! – запротестовал Маньян. – Меня вполне устроит обычная еда, правда, если она будет обильна. К примеру, известен случай, когда я с удовольствием в течение нескольких часов кряду грыз еврейскую национальную колбасу… Знаете, которая еще полита хлебной водкой. А в то же самое время сам банкет проходил в соседней комнате…

– Прошу прощения, но мой автомат—кулинар не запрограммирован на подобные блюда нехристианской кухни, – развела руками Анна. – Вообще, я очень мало знаю об этом… Несколько месяцев назад меня посетила группа инспекторов. Они прибыли из страны, которая, кажется, называется Пакистаном. Так вот, до их приезда и разъяснений я совершенно серьезно полагала, что «кэрри» – это что—то из области лошадей. Оказалось – приправа.

– О, что вы, не извиняйтесь, моя дорогая, – воскликнул Маньян и в попытке сделать поклон чуть не полетел с лестницы вниз головой. Он наконец ступил ногами на твердую землю. Транспортер умчал Анну в направлении административного здания.

– Итак, ваши предложения? – обратился к новоприбывшему Ретиф.

– Пойдемте, Ретиф, – сказал Маньян. – Отличный день для прогулки. Что вам сказать о первых впечатлениях? Красивый, но неразвитый мир, – Маньян зашагал вперед, поглядывая по сторонам на дальние лужайки с клумбами диких цветов. – Но впрочем, жаль, что этой восхитительной дикости недолго осталось пребывать в дикости.

– Вы упомянули о каких—то важных известиях, господин Маньян, – вежливо напомнил Ретиф.

– Ах, ну конечно. Вы, не сомневаюсь, знаете о том, что вот уже несколько месяцев я в качестве специалиста Корпуса прикомандирован к ГРОЗОС. В настоящий момент перед нами одна за другой встали несколько трудноразрешимых проблем. Короче, сложилась такая ситуация, что, если я в кратчайший срок не найду решения Базуранского вопроса, моей маме придется распрощаться с надеждами на мою карьеру…

– И ради этого сообщения вы поспешили на Делисию? – недоверчиво спросил Ретиф.

– Не превращайте все в шутку, Ретиф. Задача действительно сложная. Перед нами сейчас перспектива вымирания целой разумной расы. И знаете, из—за чего? Они едят поедом свою собственную планету! И хотя их обмен веществ таков, что допускает диету, состоящую только из необработанного металла и силикона, на всей планете не осталось больше ни одной неусвоенной молекулы! А связь с Делисией здесь, пусть и не самая прямая, но есть. Дело в том, что эта съеденная планета находится всего в одном парсеке расстояния отсюда.

– И эту расу вы все еще продолжаете называть разумной? – осведомился Ретиф.

– Ну не будем все сваливать на нее. Прецеденты уже были, – напомнил Маньян. – Вспомните—ка о судьбе континентальных китайцев на Земле шесть столетий назад? Кстати, я так и не пойму, почему континентальных китайцев называли красными китайцами? В моем подчинении работало несколько человек китайского происхождения, но – цвет их кожи был ближе скорее к желтоватому. Во всяком случае не красный.

– Наверно, кроме сообщенных вами интересных сведений есть и еще известия? – тщательно скрывая нетерпение, проговорил Ретиф.

– Именно, – ответил Маньян. – К сожалению, не приходится сбрасывать со счетов и еще одну проблему. Ко времени моего отбытия из ГРОЗОС туда поступило уже более сотни отчаянных призывов от цивилизаций, стоящих на пороге экологической катастрофы. Вся суть дела в том, что им уже некуда девать свои все увеличивающиеся биологические и промышленные отходы. По какой—то необъяснимой причине, главный экологический координатор Кродфоллер распорядился передать мне семьдесят девять вышеупомянутых призывов и обращений на решение. Вы понимаете, конечно, что с такой задачей целому штату работников быстро не справиться, а ваш покорный слуга один—одинешенек. Я разыскал директора по вопросам экологии Страфангера, выразил ему свое недоумение порученным мне заданием, а он не только не ободрил меня своим сочувствием, я уж не говорю о том, чтобы снять с меня непомерную нагрузку, но еще и дал мне дополнительное назначение: принять участие в окончательном формулировании земной резолюции относительно превращения Делисии в галактический заповедник.

– Каковы, на ваш взгляд, реальные шансы на то, что в ГРОЗОС будет утверждена эта резолюция и санкционирована к выполнению? – спросил Ретиф, оживившись.

– Насчет этого пока сплошной туман, – ответил Маньян. – Незадолго до моего убытия я имел возможность переговорить с послом Фиссом, главой гроасской делегации в ГРОЗОС, и он остался непоколебим в своем видении проблемы. Он продолжает настаивать на том, – и это неизменная позиция гроасского правительства, – что обеспечение новыми территориями для сбрасывания и захоронения там мусора и отбросов – задача неизмеримо более важная по сравнению с увековечиванием примитивных природных условий Делисии и превращением этой планеты в место отдыха, где бы, говоря его словами, «низшие расы получили бы возможность давать волю своим неоформившимся эстетическим инстинктам». Увы, – Маньян вздохнул, оглядывая окружающий его девственный пейзаж. – Боюсь, что, если Фисс не утихомирится, вся эта красота обречена на гибель, Фисс, как вам известно, блестящий дипломат и, боюсь, ему уже удалось заручиться поддержкой полномочных представителей иных миров, также имеющих проблемы с мусором и отбросами. Но давайте все же не будем отчаиваться раньше времени. У меня тоже есть кое—какие планы относительно того, как сделать, так, чтобы в ГРОЗОС верх взяла земная точка зрения. Слава богу, я весь набит идеями. – При этих словах Маньян энергично потер руки. – Двести миллионов квадратных миль девственных лугов, возвышенностей, холмов, долин, озер, морей, островов наконец – все это ждет, пока к ним не прикоснется созидающая рука архитекторов!