Текст книги "Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд"
Автор книги: Роберт Шекли
Соавторы: Генри Каттнер,Джон Кейт (Кит) Лаумер,Борис Штерн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 102 страниц)
– Укройся за моей спиной, Ретиф, – громыхнул Гонг.
– Ату их, дружище! – Ретиф наклонился, подобрал с земли тяжелый железный прут. – Я буду прыгать и отвлекать их внимание!
Гонг заревел и набросился на незрелых пилястриан. Они попытались окружить его… один из них споткнулся, упал. Ретиф взмахнул железным прутом, который он только что так удачно засунул между ног первому нападавшему, и ударил второго по голове. Юнец передернул плечами, повернулся, и в этот момент Гонг обхватил его сзади и отшвырнул к сторожке.
Ретиф нанес второй удар, третий… Юнец растянулся на земле, по лицу его медленно текла пурпурная кровь. Двое оставшихся в строю членов ССОРА торопливо удалились, прихрамывая на ходу.
Тяжело дыша, Ретиф бросил железный прут на землю.
– У молодых – чугунные головы, – сказал он. – Хорошо бы как следует их проучить, но время не ждет. Не знаю, кого гроачи собирались взорвать, но они играют только по крупному, а четырех канистр титанита достаточно, чтобы скуттер разнесло на мелкие кусочки и пассажиры превратились в атомную пыль.
– Их заговор сорвался, – прогремел Гонг. – Но для чего им это было надо?
– Гроачи что—то готовят. И мне кажется, они не посвятили ССОРА в свои планы.
– А кто вожак у них? – Гонг пнул ногой поверженного юнца. – Ответь мне, соня!
– Не возись с ним, Гонг. Свяжем их обоих и оставим здесь. Я знаю, где можно найти вожака, о котором ты говоришь.
Банкетный зал с низким потолком был переполнен. Ретиф обежал взглядом столы, высматривая бледные лица землян, сидящих рядом с огромными, навечно закованными в панцири, пилястрианами. На другом конце зала Магнан встал с кресла, помахал рукой. Воздух вибрировал: музыка, не воспринимаемая человеческим слухом, звучала в инфразвуковом диапазоне. Ретиф подошел к Магнану, сел рядом с ним.
– Извините меня за опоздание…
– Для меня большая честь, что вы вообще соизволили прийти, – ледяным тоном произнес Магнан и повернулся к пилястрианину, сидевшему по его левую руку. – Какая прекрасная музыка, господин министр! Она просто чарует! Сколько в ней веселья и радости!
Старец уставился на него глазами—бусинками.
– Вы присутствуете на панихиде. Исполняется национальный Плач Скорби по Невылупившимся из Яйца, – сказал он на международном земном языке.
– О, – сказал Магнан, – как это интересно. Классический подбор инструментов.
– Соло для дрюна, – сообщил министр, подозрительно глядя на посланника Земли.
– Почему бы вам не сознаться, что вы не слышите никакой музыки? – громким шепотом спросил Ретиф. – И если вам нетрудно уделить мне минутку внимания…
Магнан откашлялся.
– Теперь, когда мистер Ретиф, наконец, почтил нас своим присутствием, можно начать церемонию назначения спонсора…
Положив локти на стол, Ретиф наклонился к Министру Культуры Пилястры.
– Что вы знаете об этих молодежных группировках, которые называют себя ССОРА, господин министр? – спросил он.
– Ничего, – громыхнул старец. – По мне всех юнцов, пока они не отрастят панцирей и не научатся отвечать за свои поступки, надо держать в загонах вместе со скотом.
– Нельзя забывать о том, что энергию молодых необходимо рационально использовать, – назидательным тоном заявил Магнан.
– В трудовых лагерях, – отрезал министр. – В дни нашей юности нас отдавали в бригады, вычерпывающие ил со дна морей. Я сам не один год волочил драгу.
– Сейчас не старые времена. На нас лежит обязанность позаботиться о молодом поколении, чтобы потом юнцы с радостью вспоминали золотые часы своего счастливого детства.
Министр фыркнул.
– На прошлой неделе, в один из золотых часов, они окружили меня и закидали переспелыми фруктами навозного дерева.
– Нормальное проявление чисто детской несдержанности! – вскричал Магнан. – Присущая им чувствительность…
– В том хаме, который только что сюда зашел, – министр ткнул вилкой в сторону стоявшего на пороге юнца, – чувствительных мест не найти даже с помощью взрывчатки.
– Да ведь это наш почетный гость, – сказал Магнан. – Очень милый юноша. Кажется, его зовут Чернила…
– Темнила, – поправил Магнана Ретиф. – Девять футов подлости и наглости. Господин посол, я…
Магнан поднялся на ноги, постучал по хрустальному бокалу. Все пилястриане, почувствовав неприятные для себя ультразвуковые колебания, наморщили лбы, начали возбужденно переговариваться. Магнан постучал громче. Министр втянул голову в плечи, закрыл глаза. Несколько старцев встали из—за стола, пошли к выходу. В зале стало шумно. Магнан застучал по бокалу с удвоенной силой; хрусталь разбился с мелодичным звоном, зеленое вино растеклось по скатерти.
– Во имя Великого Яйца! – пробормотал министр и глубоко вздохнул.
– Я приношу свои глубочайшие извинения… – Магнан судорожно схватил салфетку, принялся тыкать ей в расползшуюся лужу.
– Жаль, что бокал разбился, – заметил Ретиф. – Через минуту вы бы очистили зал от публики, и тогда, быть может, мне удалось бы сказать вам несколько слов. Дело в том, господин министр, – продолжал он, обращаясь к пилястрианину, – что мне необходимо проинформировать вас о…
– Внимание! – громко сказал Магнан, вновь поднимаясь на ноги. – Прибыл наш почетный гость, и комиссия по назначениям тоже в сборе. Я рад объявить, что мистер Ретиф, Советник нашей Миссии, прошел жесточайший отбор, а затем победил в конкурсе кандидатов, претендующих стать спонсорами молодежных групп.
Ретиф дернул Магнана за рукав.
– Подождите меня представлять, – попросил он. – Я хочу появиться неожиданно – это создаст необходимый драматический эффект.
Магнан одобрительно посмотрел на него сверху вниз.
– Наконец—то вы начали входить во вкус дела, – прошептал он и вновь повернулся к своей аудитории. – Я приглашаю высокого гостя подняться вместе со мной на трибуну… Репортеры наверняка захотят снять церемонию презентации…
Он вышел из—за стола, направился к невысокому помосту, расположенному в центре зала, забрался на него и встал рядом с молодым пилястрианином, ослепительно улыбаясь в ближайшую камеру.
– Я счастлив, что мне еще раз представился случай выразить глубочайшее удовлетворение во поводу того, что молодежные группы, наконец, обретают спонсора, – медленно произнес он, следя за журналистами, строчащими в блокнотах. – Мы гордимся тем, что с этой минуты будем иметь отношение к тем великим делам, которые ССОРА совершит в ближайшие годы… – Магнан умолк, глядя, как мощный старец вскарабкался на платформу с другой стороны и остановился позади почетного гостя, который кивал головой направо и налево, не замечая ничего и никого вокруг.
В то же самое время Ретиф протискался через толпу и остановился прямо перед Темнилой. Тот уставился на него, вздрогнул, выпрямился во весь рост.
– Ты меня знаешь. Темнила, – громко сказал Ретиф. – А я слышал о тебе от старца по имени Гонг перед тем, как ты попытался отрубить ему голову. Помнишь? Это было в той самой избушке, где я просматривал чертежи боевого крейсера, который вы строите.
Взревев от ярости, Темнила протянул к Ретифу руки и придушенно вскрикнул, когда Гонг обхватил его сзади и оторвал от пола.
– Я рад, что репортеры решили сегодня прийти к нам на прием, – сказал Ретиф, обращаясь к растерявшимся журналистам. – Дело в том, что Темнила, являясь начальником верфи, решил построить боевой крейсер и договорился с одним ловкачом из посольства гроачи о поставках оружия и амуниции. Впоследствии, как я предполагаю, ССОРА намеревалась захватить власть на Пилястре, а также, под руководством своих союзников гроачи, развязать ограниченную межзвездную войну с Фламинго или другим близлежащим миром.
Магнан обрел дар речи.
– Вы что, с ума сошли, Ретиф? – закричал он срывающимся голосом. – За ССОРУ поручилось Министерство Молодежных Дел!
– Это министерство давно пора упразднить, – сказал Ретиф и посмотрел на Темнилу. – Хотел бы я знать, замешан ли ты в организации диверсии, которая должна была состояться сегодня вечером? После взрыва скуттера «Скальный Мох» нашлось бы множество улик, говорящих о причастии к этой акции ССОРА Гроачи немедленно направили бы ноту протеста в Главное Управление, обвинив в происшедшем посольство Земли, которое назначило спонсора фракции молодежи.
– «Скальный Мох»? – удивленно произнес Магнан. – Но, ведь… Ретиф! Этого быть не может! Группа ССОРА собиралась отправиться завтра на нем в круиз!
Внезапно Темнила взревел, рванулся изо всех сил. От неожиданности Гонг ослабил захват, и в мгновение ока пленник оказался на свободе. Спрыгнув с платформы, он кинулся к выходу из зала, ловко увертываясь от неуклюжих старцев. Магнан смотрел на него, раскрыв рот.
– Гроачи, как всегда, вели двойную игру, – сказал Ретиф. – После того, как цель их была бы достигнута и земляне опорочены, они намеревались избавиться от юнцов.
– Что вы стоите как истукан? – взвыл Магнан, сверкая глазами. – Если этот Темнила – главарь банды, его необходимо обезвредить! – Он попытался спрыгнуть с платформы; Ретиф едва успел схватить его за руку.
– Подождите! У вас столько же шансов выйти из зала, как у рыбы – вырваться из сети. Разве вы не видите, что здесь творится?
Минут через десять толпа начала потихоньку расходиться.
– Теперь пройти мы сможем, – сказал Гонг по—пилястриански. – Смелей, вперед!
Он осторожно слез с платформы и пошел к дверям, расталкивая старцев мощными плечами. Ретиф и Магнан шли за ним следом.
В вестибюле Ретиф схватил телефонную трубку, набрал номер. Никто не ответил. Он набрал другой номер…
– Безнадежно. – Подождав несколько секунд, Ретиф бросил трубку. – Придется ловить машину.
Альфа, голубое солнце, едва проглядывало из—за низких облаков. Плоские тени лежали на грязной улице. Ретиф, Магнан и Гонг остановили невысокий грузовик, забрались в кузов. Гонг, кряхтя, сел на деревянный пол, заскрипевший под его тяжестью.
– О, как бы я хотел избавиться от ноши, как тот юнец фальшивый, червь никчемный, – со вздохом сказал он. – Мне вскоре предстоит уйти на отдых, где не дадут мне никакой работы и будут лишь кормить один раз в сутки. Ждет каждого из нас судьба такая, и рыбака, и первого министра. Нет! Лучше быть на берегу песчинкой, чем праздно проводить тысячелетья и ощущать при том свою никчемность.
– Вот что, – сказал Ретиф. – Вы с Гонгом поезжайте в полицейское управление, а я сойду. Хочу проверить одну свою догадку. И возвращайтесь поскорее, на тот случай, если она, к великому моему сожалению, подтвердится.
– Что?.. – ошарашенно спросил Магнан.
– Иди, Ретиф. Пусть путь твой будет легок, – сказал Гонг.
Машина проезжала мимо ворот верфи. Ретиф соскочил на землю, побежал к космическому скуттеру. В сторожке по—прежнему никого не было. Двое связанных юнцов куда—то исчезли.
– Плохо жить в захолустье, – пробормотал Ретиф. – Полиция бездействует.
– Он спрятался за сторожку и стал ждать. Альфа светила, но не грела. Было холодно…
Судя по грохоту, внезапно раздавшемуся у трапа, там столкнулись два танка. Ретиф осторожно выглянул из—за угла, увидел гиганта—Гонга, сцепившегося с высоким, мощным пилястрианином. Крохотная фигурка сбежала с трапа, обогнула сражавшихся, помчалась к воротам. Ретиф сделал шаг вперед и схватил улепетывающего со всех ног гроачи.
– Привет, Йиф, – вежливо сказал он. – Что за спешка?
– Отпустите меня, Ретиф, – прошипело бледнолицее существо. – Эти бегемоты подрались, потому что не смогли решить, кто из них должен разорвать меня на части!
– Я их понимаю. Попробую что—нибудь для вас сделать… не бесплатно, разумеется.
– Я обращаюсь к вам, – хрипло прошептал Йиф, – как к собрату—дипломату, собрату—инопланетянину, собрату—мягкотелому.
– Почему бы вам не обратиться к Темниле, как к собрату—конспиратору? Сидите смирно, и, может, мне удастся сохранить вам жизнь.
Гигант поднял своего соперника в воздух и швырнул об землю.
– Того, кто победил, зовут Гонг, – сообщил Ретиф. – Хотел бы я знать, с кем он подрался и, главное, зачем?
Гонг взял неподвижно лежащего пилястрианина за ноги и поволок его к трапу. Ретиф подтолкнул Йифа к сторожке.
– Спрячьтесь и не вздумайте улизнуть. Все равно я бегаю быстрее вас. Оставайтесь на месте, а я пойду, посмотрю, в чем там дело. – Он вышел из—за сторожки и окликнул Гонга.
Пыхтя, как паровоз, старец бросил свою жертву и подошел к Ретифу.
– Приветствую тебя, о легконогий! – воскликнул он. – Решил проверить ты свою догадку, а я – свою. По улице мы проезжали тихо, когда навстречу нам попался старец: он странным показался мне каким—то. Решил я проследить, куда пойдет он, – и, посмотри! – ведь это же Темнила, надевший на себя специально панцирь! Теперь, Ретиф, мне многое открылось!
Ретиф присвистнул.
– Значит, юнцы вовсе не такие молодые, какими они хотели казаться. Похоже, кто—то облагодетельствовал нескольких пилястриан за счет всех остальных.
– Не кто иной, как мягкотелый это, – сказал Гонг. – Давай его сюда, Ретиф, я видел, как ты его поймал. Не медли.
– Подожди, Гонг. Не горячись…
Старец ухмыльнулся, подмигнул Ретифу одним глазом и взревел:
– Я должен отомстить! И я проверю, насколько мягок этот мягкотелый! Ту слизь, в которую он превратится, я разолью по маленьким бутылкам, чтоб каждый из родных сей мерзкой твари имел возможность схоронить останки!
Ретиф увидел краешком глаза какое—то движение, бросился за гроачи вдогонку, поймал его футов через пятьдесят и за шиворот подтащил к Гонгу.
– Я передаю его тебе из рук в руки, Гонг, – сказал он. – Мне известно, какое огромное значение придаете вы, пилястриане, ритуальной мести.
– Пощады! – просипел Йиф, и тонкие трубочки, на концах которых были расположены его глаза, закачались из стороны в сторону. – У меня дипломатическая неприкосновенность!
– Но я не дипломат! – прогрохотал Гонг. – С чего ж начать мне? Пожалуй, с этих неприличных глаз, которые вращаются все время…
– Послушай, мне пришла в голову блестящая мысль! – воскликнул Ретиф. – Может, ты откажешься – в виде исключения, разумеется, – от мести, если Йиф обещает построить на вашей планете Медицинский Центр, где хирурги—гроачи будут избавлять старцев от панцирей?
Гонг заколебался, неуверенным тоном произнес:
– Ты только посмотри на эти глазки! Какое наслажденье получу я, срывая их по очереди каждый?
– Ссоглассен, – прошипел Йиф. – Клянуссь, самые лучшие наши хирурги… миллионы хирургов… новейшее оборудование…
– О, неужель мечте моей не сбыться? Хочу я посидеть на негодяе, услышать, как трещат, ломаясь, кости под грузом тела моего большого!
– Ты станешь легче перышка, – прошептал Йиф. – Будешь порхать, как птичка. Возрадуешься, обретя вторую молодость…
– А может, хоть один глазок мне вырвать? Ведь у него останется четыре…
– Играй по правилам, – сказал Ретиф.
– Ну, ладно.
– Вот и договорились. – Ретиф повернулся к гроачи. – Йиф, вас отпускают под честное слово дипломата, инопланетянина и мягкотелого. Хирургическое искусство гроачи станет экспортом, от которого они получат куда больше выгод, чем от продажи оружия. Взамен Гонг откажется от намерения посидеть на вас, а я не подам на гроачи в суд за вмешательство во внутренние дела независимого иностранного государства.
За спиной Гонга послышались какие—то звуки. Скидывая с себя тяжелый панцирь. Темнила встал на ноги… и в это время Гонг схватил его, поднял высоко над головой и понес к открытому люку скуттера.
– Эй! – воскликнул Ретиф. – Что ты делаешь?
– Я разберусь с ним сам, Ретиф, не бойся. Получит то, что заслужил, Темнила. Хотел он путешествовать в комфорте? Исполнится сейчас его желанье!
– Там титанит!
– Не становись мне поперек дороги и знай, Ретиф, теперь мне не до шуток. Он – мой, и я не откажусь от мести. – Гигант—пилястрианин, продолжая держать свою ношу высоко над головой, исчез в открытом люке.
– Гонг по—настоящему разозлился, – заметил Ретиф, обращаясь к гроачи, выпучившему все свои пять глаз и находившемуся в полуобморочном состоянии.
– К сожалению, у меня слишком мало сил, чтобы помешать ему исполнить задуманное. Впрочем, будем надеяться, он просто решил напугать Темнилу до смерти.
Гонг вышел из люка, спустился но трапу.
– Что ты с ним сделал? – спросил Ретиф.
– Нам лучше удалиться поскорее, – громыхнул Гонг. – Тот, кто стоит в пятидесяти ярдах от звездолета, что стартует в космос, расстаться с жизнью может моментально.
– Ты хочешь сказать…
– Автопилот настроен на планету, где мягкотелые живут гроачи. Последний сон Темнилы будет долог.
– Красиво рвануло, – сказал Ретиф. – Впрочем, вы, должно быть, сами видели…
– Ничего я не видел! – возмущенно произнес Магнан. – Как я ни увещевал этого Ганга… Донга…
– Гонга.
– …грубиян замотал меня в мой собственный плащ и положил под какое—то дерево. Вне всякого сомнения я упомяну о столь неслыханном нарушении этикета в ноте протеста, которую вручу Министру Иностранных Дел. – Магнан сделал пометку в блокноте.
– Что—нибудь говорят о постройке нового Медицинского Центра?
– Благороднейшее, великодушнейшее начинание! – вскричал Магнан. – Честно говоря, я был просто поражен! Мне кажется, мы судили гроачи слишком строго.
– Я слышал, в Министерстве Молодежных Дел разразился скандал. Если верить слухам, фракция молодежи распущена.
Магнан откашлялся, зашелестел бумагами.
– Я… э—э… объяснил репортерам, что вчерашнее…
– Фиаско.
– …недоразумение было вызвано необходимостью спровоцировать подозреваемых, чтобы вывести их на чистую воду. Что же касается взрыва дипломатического скуттера для особо важных персон и предполагаемой гибели Темнилы…
– Пилястриане все понимают, – сказал Ретиф. – И у них действительно существует ритуальная месть. Йифу крупно повезло: на нем не было крови. Это единственное, что его спасло.
– Гроачи воспользовались дипломатическими привилегиями и нарушили закон, – сказал Магнан. – Мне думается, нота протеста… нет, лучше неофициальная памятная записка…
– Автопилот скуттера был настроен на планету гроачи, – перебил его Ретиф. – Взрыв произошел после того, как «Скальный Мох» лег на заданный курс. Примерно через месяц—другой осколки корабля прибудут по месту назначения. Я думаю, эту памятную дату гроачи сами запишут в своих календарях и впредь будут шарахаться от Пилястры, как черт от ладана.
– Но нелегальное использование…
– К тому же, чем меньше вы составите бумаг, тем труднее будет упрекнуть вас в каком—нибудь недоразумении, если что—то переменится.
– Это верно. – Магнан поджал губы. – Вот теперь вы мыслите конструктивно, Ретиф. Мы еще сделаем из вас настоящего дипломата. – Он снисходительно улыбнулся.
– Сегодня вам не удастся испортить мне настроение. – Ретиф встал из—за стола. – Я беру отпуск на две недели… если, конечно, вы не возражаете, господин посол. Мой друг, Гонг, обещал показать мне один южный остров, где прекрасно ловится рыба.
– Но нас ждут неотложные дела! Я считаю необходимым взять шефство над группировкой Самых Старых Старцев…
– На меня не рассчитывайте. Когда я слышу о группировках, меня начинает тошнить.
– Что вы, Ретиф! В конце концов дипломатов тоже можно считать своего рода группировкой.
– Вот—вот. Вы правильно меня поняли.
С открытым от изумления ртом Магнан смотрел в спину Ретифу, вышедшему в коридор и закрывшему за собой дверь.
Политика
«..Преданные своему делу профессиональные полевые сотрудники Корпуса были выше того, чтобы позволять внешнему виду партнеров мешать выполнению своих профессиональных обязанностей, и неослабно применяли просвещенные концепции, разработанные в ШК Корпуса глубоко и далеко мыслящими группами Высшего Уровня, беспрестанно трудившимися в подземных пещерах, выковывая дух дружбы между разумными существами. Действенность тесных культурных связей вкупе с дружной работой миссии была крайне эффективно продемонстрирована преданным исполнением своих обязанностей административным помощником Иоландой Мойл, и. о. консула на Гроаке, укрепившей достойное и заслуженное положение Корпуса, основы которого заложил ее предшественник консул Ваффл…»
Т. VII, катушка 98, 488 г. а. э. (2949 г. н. э.)
– «Консул Земных Штатов,– диктовал Ретиф,– свидетельствует о своем почтении и т. п. Министерству культуры Гроакской Автономии и, в связи с присланным вышеупомянутым министерством приглашением посетить сольный концерт интерпретирования гримас, имеет честь выразить глубокое и искреннее сожаление ввиду невозможности…»
– Вам никак нельзя отвергать это приглашение,—решительно воспротивилась административный помощник фройляйн Мойл.– Я переделаю так: «с удовольствием принимает».
Ретиф выдохнул облачко сигарного дыма.
– Фройляйн Мойл,– напомнил он,– за последнюю пару недель я пережил шесть легких концертов, четыре покушения на камерную музыку и Бог знает сколько разных фольклорных ансамблей. С тех пор, как я здесь нахожусь, у меня не было ни секунды свободного времени.
– Это вовсе не повод обижать гроаков,– резко сказала фройляйн Мойл.– Консул Ваффл никогда бы…
– Ваффл отбыл отсюда три недели назад,– напомнил Ретиф.– Оставив руководить земной миссией меня.
– Хм! – бросила фройляйн Мойл, отключая диктопринтер. – Я, безусловно, не знаю, под каким предлогом отказать министру.
– Да забудьте вы о предлогах, просто скажите ему, что меня там не будет.– Он встал.
– Вы уходите? – поправила очки фройляйн Мойл.– Мне нужно, чтобы вы подписали несколько важных писем.
– Что—то не припоминаю, чтобы я диктовал сегодня какие—то письма,– усомнился Ретиф, надевая легкий плащ.
– Я составила их за вас. Они именно таковы, какими их захотел бы видеть консул Ваффл.
– Вы что, писали за Ваффла все его письма, фройляйн Мойл?
– Консул Ваффл был человек крайне занятый,– чопорно ответила фройляйн Мойл.– Он вполне доверял мне.
– Поскольку я отныне сокращаю культурную программу, то буду не столь занят, как мистер Ваффл.
– Хм! Можно мне спросить, где вы будете, если что—то произойдет?
– Я отправляюсь в Архив Министерства иностранных дел. Фройляйн Мойл моргнула за толстыми линзами очков.
– С какой целью?
Ретиф задумчиво посмотрел на нее и сказал:
– Вы пробыли на Гроа четыре года, фройляйн Мойл. Что стояло за государственным переворотом, который привел к власти нынешнее правительство?
– Я, ясное дело, не встревала в…
– А что вам известно насчет того земного крейсера, исчезнувшего где—то в этих краях лет десять назад?
– Господин Ретиф, это именно те вопросы, которых мы избегаем касаться в разговорах с гроаками. Искренне надеюсь, что вы не собираетесь открыто вторгаться…
– Почему бы и нет?
– Гроаки очень чувствительный народ. Они не принимают с распростертыми объятиями инопланетных копателей в грязном белье. С их стороны достаточно любезно вообще позволить нам загладить тот факт, что земляне как—то подвергли их глубокому унижению.
– Вы имеете в виду, когда прибыли искать крейсер?
– Лично мне стыдно за примененную тогда тактику произвола. Этих невинных созданий допрашивали с пристрастием, словно настоящих преступников. Мы стараемся не бередить эту рану, господин Ретиф.
– Однако крейсер так и не нашли, не правда ли?
– Уж во всяком случае, не на Гроа,
– Спасибо, фройляйн Мойл,– поблагодарил Ретиф и кивнул.– Я вернусь прежде, чем вы закроете офис.
Когда он закрыл дверь, на тощем лице административного помощника пролегли морщины мрачного неодобрения.
Глядя сквозь зарешеченное окошечко, бледнолицый гроак страдальчески вибрировал горловым пузырем.
– В Архив не входить,– слабо произнес он,– Отрицание разрешения. Глубокое сожаление архивариуса.
– Важность моей задачи здесь,– настаивал землянин, с трудом выговаривая звуки горлового языка гроаков.– Мой интерес к местной истории.
– Невозможность доступа для инопланетянина. Уйти тихо.
– Необходимость мне войти.
– Определенные инструкции архивариуса,– голос гроака поднялся до шепота.– Не настаивать больше. Бросить эту мысль!
– Ладно, кащей, я понимаю, когда меня обыгрывают,– сказал по—земному Ретиф и передразнил: – Проявлять осторожность.
Выйдя на улицу, он на мгновение остановился в задумчивости, глядя на покрытые глубокой резьбой оштукатуренные фасады без окон, тянущиеся вдоль всей улицы, а затем двинулся в сторону Генерального Консульства Земли. Встречающиеся на улице немногочисленные гроаки украдкой посматривали на него и спешили свернуть в сторону при его приближении. По упругой мостовой катили, тихо попыхивая, хрупкие паровые автомобили на высоких колесах. Воздух был чист и прохладен. А в офисе наверняка ждет фройляйн Мойл с очередным списком жалоб. Ретиф изучил резьбу над одной из открытых дверей. Сложный узор, выделенный розоватой краской, указывал, если он не ошибался, на гроакский эквивалент бара. Ретиф решил заглянуть туда.
Бармен—гроак, проворно выдававший глиняные горшки с местными алкогольными напитками из бара—ямы в центре помещения, заметил Ретифа и застыл, не закончив движения, с металлической трубкой в руках над дожидающимся своей очереди горшком.
– Прохладительный напиток,– сказал по—гроакски Ретиф, присаживаясь на корточки у края ямы.– Опробовать истинное гроакское зелье.
– Не наслаждаться моими скромными предложениями,– промямлил гроак.– Боль в пищеварительных мешочках. Выражать сожаление.
– Не беспокоиться,– ответил Ретиф.– Налить его и предоставить мне решать, нравится ли.
– Буду сцапан блюстителями порядка за отравление иностранца.– Бармен огляделся в поисках поддержки, но нигде не нашел ее. Клиенты—гроаки смотрели куда угодно, только не на него, да и вообще потихоньку расходились.
– Выбрать на твой вкус,– сказал Ретиф, кидая массивный золотой в автомат выдачи блюд.– Пожать щупальце.
– Достать клетку,– призвал сбоку тонкий голос.– Показывать этот урод.
– Задохнуться в верхнем мешочке,– прошипел бармен, вытягивая все свои глаза в сторону пьяного.– Молчать, помет трутней.
– Глотать сам свой яд, раздатчик отравы,– прошептал пьяный.– Найти надлежащую клетку для этого сбежавшего из зоосада кошмара.
Он пошатнулся в сторону Ретифа:
– Показывать этого урода на улицах, как всех прочих уродов. Небось видел много уродов вроде меня, не так ли? – заинтересовавшись, оживленно спросил Ретиф.
– Говорить разборчиво, вонючий инопланетянин,– выдал гневную тираду пьяный.
Бармен что—то неразборчиво шепнул, и двое ближайших клиентов, подойдя к пьяному, взяли его за руки и помогли добраться до дверей.
– Добыть клетку,– вопил разбушевавшийся алкаш.– Держать животных там, где им место…
– Я передумал,– сказал Ретиф бармену.– Чертовски благодарен, но Должен теперь спешить.
Он проскользнул в дверь, последовав за пьяным. Гроаки—добровольцы, отпустив скандалиста, поспешили вернуться в бар. Ретиф подошел поближе и посмотрел на шатающееся создание.
– Сгинь, урод,– прошептал гроак.
– Быть корешами,– предложил Ретиф.– Быть добрым к глупым животным.
– Сволочь, тебя на скотобойню, дурно пахнущая иностранная живность.
– Не сердиться, душистый туземец,– попросил Ретиф.– Разрешить мне быть тебе добрым приятелем.
– Бежать, пока я не отделать тебя тростью!
– Выпить вместе.
– Не выносить такой наглости.– Гроак двинулся на Ретифа, тот попятился.
– Пожать руки,– настаивал землянин.– Быть корешами.
Гроак потянулся было цапнуть его, но промахнулся. Одинокий прохожий пугливо обогнул их, опустив голову, и шмыгнул прочь. Ретиф, отступая в узкую поперечную улочку, излагал местному дебоширу дальнейшие предложения дружбы, и пьяный в ярости последовал за ним. Тут Ретиф быстро обошел его кругом, ухватил за воротник и рванул. Гроак с треском упал навзничь. Ретиф встал над ним. Упавший туземец приподнялся, но консул Земных Штатов поставил ему ногу на грудь и толкнул.
– Никуда не уходить несколько минут,– ласково попросил он.– Оставаться прямо здесь и вести долгую приятную беседу.
– Вот и вы наконец! – глянула на Ретифа поверх очков фройляйн Мойл.– Вас ждут два джентльмена. Гроакских джентльмена!
– Слуги государства, как мне представляется. Новости разлетаются, как на крыльях.– Ретиф снял плащ.– Это избавляет меня от необходимости почтить МИД еще одним визитом.
– Что вы натворили? Не буду от вас скрывать, они, похоже, очень расстроены.
– Уверен, не будете. Идемте… Да, и захватите с собой аппарат для официальной записи.
Двое носивших тяжелые шоры гроаков, со сложными орнаментами на гребнях – символом их высокого ранга, поднялись, когда в помещение вошел Ретиф. И, как он отметил, ни тот, ни другой не сочли нужным вежливо щелкнуть жвалами. Спору нет, они были взбешены.
– Я – Фисс, из Земного отдела Министерства иностранных дел,– представился на шепелявом, но все же вполне понятном земном более высокий гроак.– Разрешите представить вам Шлуха, из Внутренней Безопасности.
– Садитесь, господа,– предложил Ретиф. Те снова уселись. Фройляйн Мойл неуверенно потопталась, а потом нервно присела на краешек стула.
– Ах, мы так рады…– начала было она.
– Оставьте,– оборвал ее Ретиф.– Эти господа пришли сюда сегодня вовсе не чаи распивать.
– Верно,– продребезжал Фисс.– Откровенно говоря, господин консул, я получил самое что ни на есть тревожное сообщение. И попрошу Шлуха официально зачесть его еще раз.
Он кивнул шефу полиции.
– Час назад,– доложил Шлух,– в госпиталь был доставлен гроакский гражданин, пострадавший от серьезной контузии. При допросе данного лица выяснилось, что на него напал и избил его иностранец, а точнее – землянин. Оперативно произведенное моим департаментом следствие установило, что описание преступника почти полностью совпадает с внешность земного консула…
Фройляйн Мойл ахнула, выпучив глаза.
– Вы слышали когда—нибудь,– вкрадчиво осведомился Ретиф, не сводя глаз с Фисса,– о земном крейсере МКК «Великолепный» , который пропал без вести в этом секторе девять лет назад?
– Уж в самом деле, вы переходите все границы! – воскликнула, подымаясь, фройляйн Мойл.– Я умываю руки…
– Как угодно, главное – продолжайте запись,– отрезал Ретиф.
– Я не стану участвовать…
– Вы станете делать то, что вам приказывают, фройляйн Мойл,– спокойно сказал Ретиф.– А я приказываю вам сделать официально скрепленную печатью запись этого разговора.
Фройляйн Мойл села.
Фисс негодующе запыхтел, раздувая горловой пузырь.
– Вы вскрываете старую рану, господин консул. Это напоминает нам об определенных беззакониях, творимых землянами, жертвами которых мы стали несколько лет назад.
– Чушь,– заявил Ретиф.– Такая песенка проходила с моими предшественниками, но мне она режет слух.
– Мы потратили столько усилий,– не выдержала фройляйн Мойл,– стремясь загладить тот ужасный эпизод в наших взаимоотношениях, а вы…
– Ужасный? Как я понимаю, земной «Мироблюститель» остановился достаточно далеко от Гроа и отправил на планету делегацию, чтобы задать несколько вопросов. Та получила какие—то странные ответы и осталась немножко пораскапывать дальше. Покопавшись с неделю, она отбыла восвояси. Несколько обидно для вас, гроаков, если вы, конечно, были невиновными…
