Текст книги "Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд"

Автор книги: Роберт Шекли

Соавторы: Генри Каттнер,Джон Кейт (Кит) Лаумер,Борис Штерн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 102 страниц)

6

Вокруг кипела жизнь!

Уши Ретифа улавливали невероятное число разных звуков: и жужжание, и гудение, и шипение, и треск ветвей, и шелест густой листвы. Над головой и, как ни странно, под ногами носились мохнатые шарики самых ярких расцветок

– местные птицы; с ветки на ветку резво прыгали маленькие зверьки, похожие на земных хорьков; шелестели крыльями золотистые четырехкрылые бабочки. Вдали раздался какой—то крик, на секунду хор лесных голосов смолк, но тут же возобновился.

Ретиф глянул вниз, но он мог увидеть лишь нескончаемые уровни листвы и ветвей. Где—то в двухстах футах внизу лес затмевался облачным покровом. До земли, по условным подсчетам Ретифа, было не меньше мили—полутора. М—да, нелегкий отсюда спуск. С другой стороны, похоже было, что другого выбора у него нет. Ретиф избавился от порванного баллона вместе с ненужной уже летной курткой и стал осторожно, переступая с ветки на ветку, спускаться вниз.

Он преодолел не более пятидесяти футов вниз, как вдруг уловил боковым зрением какое—то странное движение в листве. Он остановился и стал смотреть в ту сторону. Прошла минута и налетевшим порывом ветра откинуло в сторону листву, и Ретиф увидел перед собой грузное и бледное, как привидение, существо с телом, покрытым короткой белесой щетиной и головой в форме ровного сфероида. Существо отчаянно молотило своими членистыми черно—блестящими конечностями по паутине шелковых и алых нитей, причудливо сплетающихся между собой в спиральном рисунке. Рядом с попавшимся в ловушку существом покачивалась плоская сумка на ремне. Паутина, как заметил Ретиф, была сплетена на концах двух длинных сучьев и изогнулась дугой под тяжестью жертвы…

Заглянув в тень листвы, Ретиф увидел лапу длиной в фут, которая будто ножницы садовника зависла в двух футах от плененного существа. Эта лапа резко переходила в шестифутовую гладкую, словно труба, конечность, которая в свою очередь исходила из тела, заключенного в серебристые пластины—латы и почти полностью скрытого в тени листвы.

Пока Ретиф с любопытством наблюдал за этой картиной, признаки жизни подавала только жертва, не перестававшая предпринимать попытки к своему освобождению. Но вдруг зашевелился и агрессор. Его лапа внезапно сделала выпад в сторону жертвы, пробила лиственный тент и вырвала из шкуры несчастного существа клок белесой шерсти. Неизвестно еще, чем закончилась бы эта атака, если бы в самое последнее мгновенье жертва не сделала спасительного нырка в сторону. Агрессор сам не мог дальше продвигаться к своей цели, так как это грозило обрывом паутины. Но все равно пленник уже никуда не мог деться и его жестокое убийство было лишь вопросом времени.

Ретиф порылся к себя в карманах и достал оттуда перочинный нож с лезвием длиной в два дюйма: им удобно было обрезать горгенсенские сигары. Этим ножом он перерезал виноградную лозу, которая нависала над его головой. Полученную таким образом веревку он смотрел в жиденькую бухту и вновь начал подниматься наверх.

Забравшись на ветку несколько выше того места, где была паутина, Ретиф глянул вниз и увидел двадцатифутовое чудовище, прильнувшее головой вниз к стволу толщиной в шесть—семь дюймов. Хищник вытягивался изо всех сил во всю длину своего огромного тела в попытках все—таки достать запутавшуюся в клейких нитях паутины жертву.

Ретиф, выгнув спину, бесшумно заскользил вниз, чтобы быть как можно ближе к задней ноге монстра. В следующую минуту он бросил свой аркан, наскоро сделанный из куска гибкой виноградной лозы, и когда тот зацепился за голеностопный сустав монстра, землянин ловким рывком затянул петлю, которая от последующего натяжения должна была превратиться в настоящий тугой узел. Другой конец аркана он привязал к крепкому стволу за своей спиной, да так, что веревка была почти натянута. Чудовище даже не заметило, как его связали. Впрочем, Ретиф заранее знал о пониженной чувствительности задних конечностей у больших животных.

Затем Ретиф скользнул вниз по стволу на свое прежнее место наблюдения. В руке он держал вторую сделанную им веревку, один которой был привязан к крепкому суку.

Попавшая в ловушку жертва все больше запутывалась в клейкие нити паутины и все меньше имела свободы двигаться. Она вдруг увидела Ретифа и инстинктивно дернулась, что вызвало еще одну атаку со стороны чудовища, которая, однако, и на этот раз оказалась неудачной.

– Так держать, – тихо проговорил Ретиф. – Я попытаюсь отвлечь его внимание.

С этими словами он выступил на тонкую ветвь, которая прогнулась под его тяжестью, но выдержала. Держа в свободной руке конец веревки он медленно пошел по этой ветви и наконец остановился в каких—то десяти футах от паутины.

Сверху послышался шорох: чудовище с клешневидной лапой заметило постороннее движение, насторожилось и, скосив блестящий глаз, стало изучать Ретифа с дистанции в пять ярдов. Ретиф увидел, что лапа несколько отклонилась от прежнего направления и теперь нерешительно пошатывалась из стороны в сторону, как бы еще не знаю, куда ударить сначала.

В нескольких дюймах от лица Ретифа с какой—то ветки свешивался плод величиной примерно с бейсбольный мяч. Ретиф сорвал его, тщательно прицелился и запустил прямо чудовищу в глаз. Цель была поражена, – благо, глаз был гигантский, – а сам плод треснул и забрызгал листву вокруг какой—то клейкой ярко—желтой мякотью, обладавшей запахом перезревшей дыни. Лапа с клешней будто молния ударила в то место, где стоял Ретиф, но поздно… его там уже не было. В последнее мгновенье он ухватился за конец веревки и спрыгнул с ветки на которой стоял. Совершив длинный прыжок—перелет в стиле Тарзана, он приземлился на небольшой площадке в тридцати футах от паутины. Разозленный неудачей хищник прыгнул вслед за Ретифом… Раздался ужасный треск молодой виноградной лозы, которая скрепляла лапу хищника с деревом. Ствол накренился, но он был слишком мощен для того, чтобы его можно было вот так просто сломать. Лоза также выдержала. И блистающее серебристыми пластинами на своем гладком, будто ствол орудия, теле чудовище вдруг на какой—то почти неуловимый миг повисло неподвижно в воздухе в начале своего прыжка. Ретиф, стоявший в безопасности на своей площадке, успел поймать как в мгновенном фотоснимке оскаленную несколькими рядами острых здоровенных зубов пасть чудовища… Затем хищник полетел назад, виноградная лоза, зацепившись за какой—то шип, порвалась и чудовище всей своей массой рухнуло вниз. Некоторое время еще были слышны хруст ломающихся ветвей, сыплющейся листвы, ударов о стволы, но потом все звуки потонули в бездонных глубинах пропасти.

7

Ощетинившийся цунер тяжело раскачивался в сети, глядя настороженно на Ретифа, – глаза у этого существа располагались в ряд и напоминали блестящие розовые пуговки на рубашке, – прорубавшегося через крепкие нити паутины с помощью своего перочинного ножа. Получив свободу, цунер тут же потянулся к своей сумке своей четырехпалой рукой в перчатке, украшенной декоративными когтями в дюйм длиной, достал из нее маленький цилиндр и насадил его на свой средний глаз.

– Хрр—и—кк, – сказал он с легким придыханием.

Рот его скривился в каком—то диком несоответствии с произнесенным звуком. Средний глаз цунера осветился ярким зеленым цветом, от которого Ретифу пришлось почти зажмуриться. Чужак снял цилиндр и кинул его обратно в сумку, но через мгновенье его рука появилась оттуда уже с другим предметом, напоминающим небольшую в фут длиной губную гармонику. Цунер приладил этот предмет куда—то к своей шее. Тут же из него донесся какой—то хрип, свист, шипенье. Цунер молчал. Выждав паузу, Ретиф сказал:

– Если я не ошибаюсь, это гроасский электронный транслятор. Полезная вещь, тут уж не поспоришь.

– Правильно, – перевело маленькое устройство слова цунера, сказанные тоненьким голоском. – А что, работает! Ей—богу, работает!

– Гроасцы не имеют себе равных, когда речь заходит о микроэлектронике и приобретении недвижимого имущества, – подтвердил Ретиф.

– Недвижимое имущество? – спросил цунер с изменившимся тембром голоса.

– Я имею в виду сейчас поверхность вашей планеты, – объяснил Ретиф.

– Ах, это! Да. Я слышал, они решили поселиться под нами. Идиоты. Чтобы принять такое решение, надо в детстве с коляски свалиться. Но, впрочем, всяк по—своему накладывает на себя руки, как очень тонко подметил Церд, прежде чем покончил с собой, надышавшись азотной кислоты, – сказал цунер и вдруг как—то оценивающе посмотрел на Ретифа. – А ты, как я погляжу, к своей смерти подходишь изобретательно.

– В каком смысле?

– Я имею в виду твою тарзанку из виноградной лозы, – пояснил цунер. – Это опасно, знаешь ли. Клешня могла перерезать эти твои качели, как травинку. И полет мог закончиться в самой середине, а это… Ты понимаешь, чем это тебе грозило.

– Да, но у меня создалось впечатление, что хищник был занят в основном вами, – возразил Ретиф.

– О, да, он был занят мной. Почти поймал. Но его труд все равно не окупился бы: у меня невкусное мясо. – Цунер проверил работу транслятора, внимательно взглянул на землянина и спросил: – Должен ли я понимать твои действия так, что ты намеренно спасал меня?

Ретиф кивнул в знак подтверждения этой мысли цунера.

– Чего ради?

– По идее разумный всегда должен приходить на помощь разумному, особенно когда его хотят съесть живьем. Такова традиция.

– Ммм… Интересная концепция… Ага, а теперь ты, стало быть, рассчитываешь на то, что я верну тебе этот свой долг, да?

– Если это вас не затруднит, – невозмутимо ответил Ретиф.

– Но ты выглядишь таким съедобным, таким аппетитным… – вдруг заговорил цунер. Без всякого предупреждения одна из черных – будто ствол эбенового дерева – конечностей цунера взметнулась в сторону землянина, а когти на ней вытянулись на полную длину. Это был быстрый удар, но Ретиф оказался быстрее. Молниеносным выпадом он ударил носком своего ботинка в голень другой ноги цунера изо всех сил. Цунер завопил от боли и повалился вниз. Он успел подставить руки, чтобы не удариться лицом, но Ретиф не проявил милости: он врезал сначала по одной руке, потом по другой. В следующую секунду дуло маленького пистолета уперлось в щетинистый живот цунера.

– Эта штучка называется пистолетом. Мы, земляне, также умеем делать хорошие вещи, – сказал он спокойно. – Вы поймете это, когда я выстрелю.

– …но внешний вид может быть таким обманчивым, – закончил прерванную фразу цунер, потирая отбитые конечности.

– Ничего, это традиционная ошибка, – сказал Ретиф мирно. – Надеюсь, вы больше не будете рассматривать меня как кусок съедобного мяса? Кстати, именно так рассматривал вас тот хищник. Я тоже невкусен, поверьте: так, нестройный набор химических элементов.

– Да. Ну, хорошо, в таком случае, я, пожалуй, пойду, – сказал цунер и тут же повернулся от Ретифа в сторону.

– Прежде чем вы уйдете, – остановил его голос землянина, – необходимо, на мой взгляд, обсудить кое—какие вопросы. К нашей общей выгоде.

– О? Какие, например?

– Вторжение на Цун, это во—первых. И способы возвращения вашего племени на цунианскую твердыню, это во—вторых.

– Ты способен заставить. Знаешь, что я тебе скажу? Это своего рода невроз. Ни у того хищника, ни у моей скромной персоны нет дела до других, мы можем жить себе спокойно. Вмешиваться в чужие дела – тяжкий путь.

– Боюсь, в вашем трансляторе надо подрегулировать настройку, – сказал Ретиф. – Вы стали неясно излагать свои мысли.

– А мне вот тоже сдается, что ты что—то крутишь—вертишь, но прямо не говоришь, – признался цунер. – Я вижу, что ты пытаешься мне что—то объяснить, но, клянусь своей жизнью, не могу понять: что именно? Давай—ка прогуляемся ко мне домой. Примем аперитив и попробуем просветить друг друга. Кстати, меня зовут Кой Готовый Укусить.

– А меня Ретиф Иногда Уходящий в Запои, – ответил с улыбкой землянин. – Показывайте дорогу, Кой, а я сделаю все, чтобы от вас не отстать.

8

Это было захватывающее дух путешествие почти по верхушкам деревьев, длившееся около получаса. Цунер передвигался красивыми и удивительно длинными прыжками, после каждого из которых он несколько секунд отдыхал там, где приземлялся. Ретиф отчаянно пытался не потерять цунера из своего поля зрения. Он использовал для своего движения толстые ветви деревьев, виноградные лозы и старался не думать о той дикой пропасти, которая ожидает его, если он сделает хоть одно неверное движение.

Эта гонка закончилась у стофутового сферического пространства, которое было очищено от растительности и представляло собой что—то вроде тенистой, освещенной мягким зеленым светом пещеры. По ее окружности тянулись заросшие зеленью беседки и балкончики; маленькие, хрупкие на вид террасы были подвешены в тени ветвей и листьев гигантских местных папоротников. В поле зрения находилось несколько десятков цунеров, одни из которых отдыхали на удобно устроенных площадках, а другие развалились в креслах, сплетенных из крепких стеблей и мягко раскачивающихся под легким ветерком. Некоторые, казалось, бесцельно слонялись из одного насеста в другой. Наконец две—три особи висели, зацепившись конечностями за ветви винограда, и, видимо, спали.

– Придется тебя представить, – сказал Ретифу цунер. – Иначе ребята попробуют взять тебя на зуб, как я, и пострадают также, как пострадал я. Я против этого, потому что раненый цунер – не такая уж приятная компания. – Он выключил на минуту транслятор и издал резкий тонкий крик. Головы цунеров повернулись в сторону своего собрата и землянина. Кой произнес короткую речь, все время показывая рукой на Ретифа, который вежливо, но с достоинством кланялся. Цунеры очень быстро потеряли всякий интерес к землянину и вернулись к своим прерванным делам.

Кой указал Ретифу на маленький стол, поставленный на высоком брусе, вокруг которого симметрично располагались три сиденья. Ретиф занял свое место, Кой сел напротив него. Было немного непривычно, так как креслица качались и сильно прогибались под тяжестью Ретифа. Кой коротко и пронзительно свистнул, и тут же к столу прыжками приблизилось серое в черных крапинах существо. Кой отдал какое—то распоряжение, существо ускакало и через минуту вернулось с двумя флягами, из горлышек которых исходил приятный аромат.

– Ахх! – с наслаждением выдохнул Кой и откинулся на спинку своего кресла, скрестив под столом ноги. – Удобное кресло, фляга с аперитивом – это ли не Нирвана?! – Он поднял свою фляжку и, сунув горлышко в раскрытый рот меж рядами зубов, которые по своей остроте могли поспорить с зубами того хищника, и сделал большой глоток.

– Интересное местечко у вас тут, – сказал Ретиф, осторожно принюхиваясь к напитку. Затем он попробовал немного. Жидкость мгновенно растаяла у него на языке, оставив во рту мягкий и удивительно приятный аромат.

– Да, здесь неплохо, – согласился Кой. – Но было бы еще лучше, если бы не обстоятельства.

– Какие обстоятельства?

– Недостаточно пищи. Слишком много хищников. Таких, как тот, которого ты отправил на землю. Ограниченность жилого пространства – некуда пойти прогуляться. И, конечно, необходимо учитывать еще тот факт, что мы отрезаны от минерального сырья, полезных ископаемых. Это лишает нас перспектив технологического развития. Давай смотреть правде в глаза, Ретиф: мы сидим на дереве и этим все сказано.

Ретиф скосил глаза на одного грузного цунера, который на его глазах совершил один из тех удивительно длинных и легких прыжков, которые были характерны для этого племени.

– Кстати, о технологии, – сказал землянин. – Как вам удается этот номер?

– Какой?

– Вы весите, должно быть, не меньше трех сотен фунтов, но когда захотите, можете плыть в воздухе не хуже пылинок одуванчика.

– Ах, это. Вы называете это, видимо, чем—нибудь вроде врожденного умения. Это свойство присуще даже нашим стручкам со спорами, иначе они погибали бы при соприкосновении с землей. – Органическая антигравитация, – восхищенно проговорил Ретиф. – А, впрочем… Лучше бы это назвать телепортацией.

– Железы воспринимают мысленные импульсы, – сказал Кой. – К счастью, у нашего потомства вообще не приходится говорить о каком бы то ни было мышлении, поэтому они не могут подняться с земли. Иначе, боюсь, мы бы не имели возможности жить так спокойно, как ты видишь.

Он вновь опрокинул горлышком вниз свою фляжку и сделал еще один большой глоток, откинувшись на спинку кресла. Вдруг оно поплыло мягко в воздухе вокруг стола, а кресло, в котором сидел Ретиф, также сдвинулось с места и поползло в противоположную сторону. Наконец, Кой остановился на прежнем месте Ретифа, а Ретиф – на прежнем месте Коя. Цунер даже не изменился в лице от этого внезапного перемещения, зато Ретифу пришлось на секунду зажмурить глаза и смахнуть капли пота, выступившего на лбу.

– Странно, но я не могу понять, почему у вас тут не видно детей? – спросил Ретиф, приходя постепенно в себя.

– Что?! – Кой резко вскинулся в своем кресле, от чего оно заходило под ним ходуном и кинул встревоженный взгляд в сторону входа в свою беседку. – О, проклятье! Не надо со мной так шутить, Ретиф! Маленькие монстры живут на поверхности планеты, которая им принадлежит!

– Без всякого присмотра?!

Кой передернул плечами.

– Я думаю, что нам следует что—то предпринять в этом смысле, но… очень опасно.

Ретиф очень удивился, но ничего не спросил, ожидая, что цунер расскажет сам.

– Эти маленькие демоны сдерут почвенный слой со всей планеты, если им не будет позволено утолять свой голод и свою жестокость…

– Каким способом они это делают?

– Да поедают друг друга!

– Значит, по этой причине вы и не живете на поверхности планеты?

– Да. Если бы наши предки не забрались на деревья, сейчас бы нашей расы вообще не было. Нас бы сожрал наш собственный молодняк.

– И, похоже, ваше равнодушие к вторжению гроасцев имеет под собой те же корни.

– Сезон активного питания на поверхности только—только начинается, – тут же сказал цунер. – Когда он наберет силу, эти ребята не продержатся и суток. Правда, в них мало мяса и соку… По крайней мере в том, которого я встретил…

– Вы имеете в виду бывшего владельца этой кожаной сумки и транслятора?

– Именно. Интересный попался парнишка. Он крутился на каком—то странном небольшом приспособлении с винтом на верхушке. Да вот зацепился за виноградную лозу, которую я протянул… – проговорил цунер, отпивая из фляжки.

– Да, гроасцы не производят впечатление отважных существ, – согласился Ретиф. – Но в их распоряжении имеется современное оружие, включая и субядерное. И, похоже, они всерьез хотят разобраться с вашим агрессивным потомством.

– Ну так что? Может, им и удастся очистить планету от этих маленьких дьяволов. Тогда даже лучше. Мы сможем вернуться на землю и зажить по—людски.

– А как же тогда быть с продолжением рода?

– А черт с ним, – беззаботно отозвался Кой. – Нас интересует только наша жизнь.

– И все же, – проговорил Ретиф задумчиво. – Вы сами когда—то были молодым…

– Если ты решил давить на меня, землянин, – раздраженно проговорил цунер, – можешь идти отсюда!

– Хорошо, – ответил невозмутимо Ретиф. – Но прежде не согласитесь ли вы описать мне ваших ужасных детишек?

– Внешне—то они не совсем похожи на взрослых. По размеру бывают вот от таких… – Кой сдвинул вместе два своих когтистых пальца в дюйм толщиной каждый, – до таких… – Он показал руками полтора ярда. – И, разумеется, детская шерстка. Длиной в фут, очень густая и бледно—голубого цвета.

– Вы сказали… голубая?!

– Голубая.

Ретиф задумчиво кивнул.

– Знаете что. Кой… Я думаю, у нас есть база для сотрудничества в одном дельце. Если вы уделите мне еще пяток минут, я выложу вам все, что у меня на уме…

9

Находясь между Коем и другим цунером по имени Орнкс Жадно Поедающий, Ретиф просверлил своим телом толстый облачный покров. Тихо жужжал реактивный движок, снятый с проколотого летного снаряжения.

– Вон туда, прямо по курсу, – крикнул он, перекрывая шум свежего ветра и показывая на возвышающуюся гору, казавшуюся с такого расстояния бледно—розовой.

– Ух ты! – восторженно воскликнул Кой, не отставая от Ретифа. – Вот это идея, землянин! Знаешь, я никогда даже представить себе не мог, что от полета можно получать такое удовольствие! Постоянно вертишься меж ветвей, да ждешь пока тебя слопает какой—нибудь местный монстр… Смысла во всем этом ни капли… А с этими крохотными бродягами мы теперь живем! Ведь открываются совершенно новые перспективы! Ты знаешь, во мне уже чувствуется заметное уменьшение моей ненависти к детям!

– Не позволяйте своим необузданным эмоциям забираться к вам в голову и хозяйничать там. Кой, – предостерег цунера Ретиф. – Посмотрим, как себя чувствуют наши друзья—гроасцы. В этими ребятами надо вести себя осторожно. Вы повесите в сторонке, пока я разведаю обстановку.

Спустя несколько минут они подлетели к вершине коралловой горы и Ретиф пронесся над тем местом, где его коллег брали в плен. Поблизости не видно было ни одного гроасца, зато Ретиф заметил нескольких землян, бесцельно бродивших по своей открытой всем ветрам высокогорной тюрьме. Едва завидев приземлявшегося Ретифа, они все как один издали вопль радости и со всех ног бросились к нему навстречу.

– Ах, мой мальчик, мой мальчик! – орал полковник Смартфингер, отчаянно тряся руку Ретифа. – Я знал, что вы не оставите нас прозябать здесь! Эти негодные гроасцы экспроприировали наши летные куртки и теперь…

– Но где же военное подкрепление?! – нетерпеливо и возмущенно возопил сотрудник политического отдела, заглядывая Ретифу за спину. – Где наш корабль? Где Его Превосходительство? И что это за существа?! – Он указал на цунеров, подыскивавших место для посадки. – Где вы были, Ретиф? – Вдруг он ошалело оглядел своего молодого коллегу с ног до головы, обошел его кругом и потрясение спросил: – А где же ваша летная куртка?

– Позже все объясню, – сказал Ретиф и указал дипломатам на сдутый гроасский газовый мешок, складками покрывавший скалы неподалеку. – Сейчас нет времени для пустой болтовни. Цепляйтесь все за этот воздушный шарик и побыстрее!

– Но ведь он проколотый! – запротестовал полковник Смартфингер. – Он не полетит!

– Полетит, когда наши новые союзники закончат свою работу, – заверил землянин Ретиф.

Цунеры уже вовсю суетились, набивая эрзац—облако полными пригоршнями стручков с летучими спорами. Угол гроасского Троанского Коня округлился и, лениво зашевелившись, поднялся в воздух. Прошло несколько минут и воздушный шар был готов. Земляне, затаив дыхание, смотрели на это чудо—превращение.

– Вы знаете, что нужно делать, – крикнул Ретиф Кою. – Не теряйте времени и нагоняйте меня внизу.

С этими словами Ретиф высоко подпрыгнул, врубил контрольный рычаг реактивного движка на полную и на приличной скорости перевалил через гребень коралловой горы.