сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 63 страниц)
-Мне все равно на это! - Шико вскочил с кресла, собираясь уйти.
-Постой, - задержал его король, - что если Блюститель Чести - это Франсуа?
-Франсуа? Твой брат?
-Да, а что? Если он участвовал в заговоре, то решил спасти свою шкуру, предложив помощь мне.
Шико вспомнил, что наблюдал за тем, как герцог Анжу сговаривался с братьями Бомонт.
-Это не лишено смысла, сын мой. А теперь отпусти меня, я хочу отправиться по одному важному делу.
-Хорошо, я отпускаю, только ты потом расскажешь мне, где был.
Шико скривил физиономию и ушел. Король остался один.
Дворец герцога Анжу.
Герцог Анжу прибывал в смятении, погрузившись в размышления от скверных до самых радужных. Франсуа удавалось довести себя до полуобморочного состояния, измышляя, что Де Бурбон и Де По предали его королю, и что хуже всего он сам помог им раздобыть свой смертный приговор. Но убеждая себя всяческими доводами и успокаиваясь, вспоминая речь Де Бурбона, герцог Анжу погружался уже в совершенно противоположные мысли. Он представлял себя на Фландрийском престоле, упивался местью, всем кто презирал его с рождения. Самой красочной мечтой было лицо Генриха, когда ему станет известно, что его младший брат, Франсуа, становится королём Фландрии и Брабанта. Долго Анжу ещё мысленно придумывал этот великолепный разговор между двумя Валуа, в котором, конечно, сам Анжу выглядел бесподобно.
- Скорее, позовите Бюсси, - приказал Анжу с неожиданным оживлением. Лицо герцога ещё не покинула мечтательная улыбка, и Орильи почуял в этом дурной знак, он испугался, что его господин от переживаний сошёл с ума.
Господин Де Бюсси явился, как только смог, но при этом выразил свое недовольство тем, что его разбудили, когда ночью ему пришлось так много потрудиться.
-Монсеньор, - поклонился недовольный и хмурый Бюсси.
- Что с тобой, друг мой? Ты сердишься? - удивился Анжу.
- Ах, ваше высочество, для чего вы снова вызвали меня? - ответил Бюсси без каких либо любезностей.
- Раз ты хочешь, чтобы я сразу приступил к делу, то будь по твоему, - с непроницаемым лицом ответил герцог.
Бюсси всегда думал, что монсеньор безропотно проглатывает все неподобающие дерзости, которые граф себе сам позволял. Но на самом деле Анжу просто не считал нужным показывать Де Бюсси, что недоволен, он терпел его до тех пор, пока ему это было нужно. В любой момент он мог бы пресечь наглость своего вассала, но Франсуа нравилось изображать из себя Генриха с его миньонами. Как известно, король много позволял своим друзьям, и общались они друг с другом весьма вольно. Конечно, отношения между Анжу и Бюсси были другие, их нельзя было назвать даже друзьями. Бюсси никому не служил кроме самого себя, а Анжу просто использовал графа.
- Приказывайте, мой принц, - с лёгкой усмешкой ответил Бюсси.
- Съезди в Лувр, найди там наших друзей Бурбона и Де По. Я хочу пригласить их к себе на ужин. Я и тебя так же жду, ты придёшь?
- С удовольствием.
- Я пригласил Брантома, будет о чем поговорить.
- Стало быть, вы уверенны, что всё сложилось хорошо?
- Полагаю, что так.
- Но, монсеньор, не слишком ли вы доверяете этим господам Де Бурбону и Де По?
- Я думаю, что мы с ними имеем много общего.
- Вы говорите загадками, монсеньор.
- Ах, Бюсси, они не так просты. Умны не по годам, проницательны. Осведомлены, даже с пугающей достоверностью. Они так стремительно движутся в неизвестном мне направлении, точно выпущенные стрелы.
- Тогда возникает вопрос, кто выпустил эти стрелы?
- Возможно, - задумался принц, - что за ними кто-то стоит. Говорят, что они из Московии. Но не московский царь руководит ими, как мне кажется.
- Вы так уверенны?
- Да, может статься, что они сами себе руководители. Они обзавелись знакомствами практически со всеми знатными домами. Я слышал, что Генрих Наваррский от них без ума.
- У них слишком много влиятельных друзей, теперь ещё и вы.
- Да, я не отрицаю. И потому оберегитесь, Бюсси.
- Чего же, монсеньор?- засмеялся Бюсси.
- Я на счёт твоей дуэли. Боюсь, что они слишком хитрые и опасные противники. Я не думаю, что в этом поединке столкнётся твоя сила и храбрость против их силы и храбрости. Скорее уж их хитрость и твоя глупость.
- Монсеньор, я не потерплю советов, касающихся дуэлей и моей чести.
- Я пытаюсь спасти тебя.
- Это ни к чему. Я всё решил и не отступлюсь от того, в чём поклялся себе перед Богом.
- Я не хочу с тобой ссорится. Отправляйся туда, куда я тебе велел.
- Ах, монсеньор, позвольте заметить.
- Позволяю.
- Эти юные господа плохо влияют на вас.
- Почему же?
- Вы стали вести себя, как подобает принцу.
Анжу ничего не ответил. Только сделал знак рукой, и Бюсси удалился. Когда граф скрылся, Анжу улыбнулся, прикрыв глаза.
Трактир Жареный Петух.
В Жаренном Петухе, если бы кто-то знал какие высокопоставленные особы его посещают, уже давно открыли бы второй Лувр. Вот уже привычным стало для мэтра Гаспара появление господина Маринуса и Натаниэля.
- Милостивые господа, - дрожащим голосом обратился трактирщик к Бурбону и Де По.
- Что тебе, денег? Или Роксана что-то натворила? - усмехнулся Де По доброжелательно.
- Ах, сударь, ваше благородие, не сочтите за грубость. Простите мою дерзость, нижайше кланяюсь вам, мои маленькие господа, - изливал нелепые похвалы мэтр Гаспар Улиэль.
- Говори быстрей, - раздражённо вскрикнул Маринус.
- Я лишь хотел узнать будет ли сегодня у вас компания?
- Какая ещё компания! Мы никого не хотим видеть, - всё больше раздражался Маринус.
- Но, сударь, милостивый господин, не серчайте. Вы всегда так говорите, что никого не ждёте, потом непременно кто-нибудь вас здесь находит, и это заканчивается дракой. Лигисты, будь они прокляты, - шёпотом добавил трактирщик, - они же стены истыкали шпагами, все лавки разбили, двери посносили, а от посуды и вовсе ничего не осталось.
- Ну, во-первых, как ты смеешь укорять нас за это! Во-вторых, мы невиноваты, раз то и дело случайно встречаем своих друзей в этой дыре. В-третьих, если нам надо будет, мы сами затеям драку, да такую что это на тебе живого места не останется. В-четвёртых, никого сегодня точно не будет. В-пятых, вот возьми этот кошель и отстань от нас!
Объяснения, особенно пятое, оказались исчерпывающим для мэтра Гаспара Улиэля.
Маринус и Натаниэль поднялись к своей подруге Роксане в комнату и заперлись там по обыкновению.
- Надеюсь, сегодня и вправду нас никто не найдёт здесь, я так спать хочу. Просто умираю, - зевнул Натаниэль. - Роксана, привет тебе, друг мой милый.
Натаниэль бросился на постель и собрался немедленно уснуть.
- Натаниэль, - сказал Маринус, снимая плащ, - я всё понимаю, я и сам бы мог так же как и ты забыться. Сложнее всего управлять чувствами, это даже невозможно, особливо, когда влюблен. Но всё-таки, если ты ещё не забыл, чем мы тут занимаемся, то я советую тебе быть сдержаннее с королём.
- Я не могу с ним быть сдержанным. Он не понимает полумер, если я стану с ним холоден, он решит, что я разлюбил его, и вышлет нас.
- Да я понимаю. Ты прав.
- Я правда люблю его.
- Кто же его не любит? Он чудо как хорош, - улыбнулся Маринус. - и умён и смел. И ужасно ревнив.
- Маринус, Маринус, - включилась в разговор Роксана, которая до этого прибывала в мечтательной отрешенности. - Я такие гадости про короля слышала. Вечерами, когда сюда приходят люди, они такие гадости про него говорят. Маринус, никто не любит короля. Только вы. Маринус.
- Все их надо казнить, - во сне ответил Натаниэль.
- Такое говорили, - Роксана готовилась к тому, чтобы в подробностях передать все гадости, которые слышала и сама придумала.
- Мы не хотим это слушать, Рокси. - строго сказал Маринус. - Если кто-то посмеет при нас порочить имя короля, того немедленно повесят на Гревской площади. Кстати, ты знаешь, что любовника твоей госпожи казнят за измену, за участие в заговоре против короля? Так что всем, кто тебе рассказывал гадости про его Всехристеанейшее Величество, расскажи про казнь Де Камерона и пригласи поглазеть.
Роксану не проняли эти слова, и она похлопала несколько раз ресницами над холодными голубиными глазами.
- Маринус, Маринус. Мне так этот мужчина понравился.
- Орильи?
- М-м-м, нет
- О, Бюсси?
- Нет, нет, он мне не понравился. Злой и высокомерный. Мне другой понравился, богатый, в красных сапогах. Много денег дал мне. Маринус, как его зовут?
- О нет, он слишком высокороден, даже для того чтобы ты называла его имя.
- Маринус, красные сапоги. М-м-м - Роксана силилась вспомнить имя принца.
- Забудь о нём, - сказал, переворачиваясь на другой бок Натаниэль. - всё-таки как же любовь жестока.
Только Маринус прилёг на свою подушку, чтобы уподобиться своему брату, как раздался стук в дверь.
- Рокси, открой и скажи, что мы спим, - велел Маринус.
Роксана, недовольная приказным тоном, не пошла открывать и крикнула через всю комнату.
- Войдите!
- Дура, - проворчал Натаниэль и накрылся с головой одеялом.
- Господа, - сообщил трактирщик Гаспар стоя в дверях, - вас там ищет один дворянин.
- Кто? - спросил Маринус.
- Кто может знать, что мы здесь? - добавил Натаниэль.
- Может, Шико, да кто угодно! Келюс, Можирон, Шомберг, Ла Валет!
- Этот господин ждёт вас под окнами, так как не стал заходить внутрь, - рассказал трактирщик, - может, хотите взглянуть на него из окошка осторожно? А если вы не захотите его видеть, то я скажу, что вас нет у меня.
- Молодец, Гаспар, хорошо ты придумал.
Маринус и Натаниэль подобрались к окну и через щёлочку поглядели на улицу. Пред ними во всей красе предстал граф Де Бюсси сеньор Д'Амбуаз.
- Бюсси? Какого чёрта? Как он нас нашёл?
- Придётся нам узнать, я чувствую, его послал герцог Анжу.
- Маринус, это красные сапоги! - воодушевилась Роксана, припомнив имя щедрого господина.
Маринус и Натаниэль не обратили на неё внимания.
- Маринус, можно я с вами? Я пойду к Красным Сапогам. Он обещал мне еще денег.
- Нет, и не вздумай!
Братья оделись и попрощались с нежностью и пылкими обещаниями вернуться к своим кроватям, принеся им клятву в том, что всё-таки поспят за эти два дня.
- Господин Де Бюсси. Какая честь! Как же вы нашли нас здесь, любезный сеньор? - улыбнувшись, поприветствовал его граф Де По.
- Моё почтение, сударь, - Бюсси сделал минимальный поклон, чуть-чуть дёрнув своей буйной головой в сторону Де По. - герцог Де Бурбон, мое почтение. Так же спешу передать вам о том, что его высочество, герцог Анжу, высочайшим соизволением приглашает вас на ужин в его дворец.
- С превеликим удовольствием и благодарностью принимаем приглашение его высочества.
Господин де Бюсси и братья Бомонт отправились ко дворцу герцога Анжу по улице Сен-Жак.
- На вас лица нет, господин Де По, и вы на редкость не разговорчивы сегодня, а вы, господин Де Бурбон, вы так высокомерны и так редко удостаиваете меня своими речами, что я признаться и не надеюсь на это, - заметил Бюсси.
- Просто вы не сказали ещё ничего достойного моего внимания. - ответил герцог Де Бурбон.
- Вы само молчание, герцог, - держал ответ Бюсси, задетый высокомерием Маринуса, - либо слишком умны, либо слишком осторожны. Вы редко что-либо говорите. Один человек, мой знакомый, говорит, что самое важное в человеке - это его речь.
- Значит, что когда он молчит, он ничего не стоит, - усмехнулся Натаниэль Де По.
Маринус благосклонно улыбнулся остроте своего брата, и даже Бюсси оценил глубокомыслие молодого графа.
Дворец герцога Анжу
На ту пору принц, младший и теперь единственный брат короля, вступил в самый рассвет своей молодости. Ему было только двадцать три года, он обладал приятной внешностью, искусно пряча недостатки от следов оспы с помощью белил. У него были светлые курчавые как у королевы-матери волосы и темные пленительные глаза, как у отца Генриха 2.
Герцог Анжу ревностно следовал моде, подражая брату. Сегодня на нем был расшитый жемчугами и рубинами костюм из багряного бархата. Воротничок и манжеты белоснежной сорочки, заказанные из Венеции, вышиты золочеными и серебряными нитями. В каждом ухе герцог носил жемчужные сережки. На груди у него покоилась толстая золотая цепь, усеянная крупными бриллиантами и жемчужинами, настолько длинная, что овивала шею целых три раза.
Когда господин Бюсси пришел вместе с господами Де Бурбон и Де По, то принц вышел на середину зала, чтобы встречать их как дорогих гостей.
-Бюсси! Какое щедрое подношение ты принес мне к ужину, - сказал герцог Анжу, - я так ждал вас, господа, мы как будто давно не виделись, в то время как следует многое обсудить.
Братья поклонились принцу. Бюсси скорчил недовольную гримасу:
-Расстались всего прошлой ночью, а уже успели соскучиться. Смотрите, ваше высочество, как бы вам не уподобиться вашему брату в любви к этим господам.
Граф Де По тут же хотел ответить что-то дерзкое по своему обычаю, но принц остановил его:
-Полно вам, дорогой сеньор Де По, не ссорьтесь с Бюсси, он у нас как Маркиз Сладкоуст никогда не может держать язык за зубами, если хоть какая-то порядочная острота придет ему в голову. Сядем же у камина погреемся, покуда нас не позовут отужинать. Да еще я и ожидаю одного моего премилого друга. Он займет вас тысячами преинтересных историй.
И герцог Анжу пригласил братьев Бомонт и графа Де Бюсси рассесться по мягким креслам. За окнами уже начало темнеть, ведь известно, что дни на исходе осени коротки и холодны, поэтому залу наполняли множество сияющих свечей.
Герцог де Бурбон с тяжким вздохом опустился в кресло и на мгновение прикрыл веки.
- Я могу говорить о нашем деле при господине Бюсси? - спросил Маринус более низким и спокойным голосом, чем обычно. Таким он у него делался, когда герцог сильно уставал.
Бюсси прикусил ус с досады, но ничего не сказал.
- Да, когда я сделаюсь королем Фландрии, то Бюсси станет моим генералом, не так ли, Бюсси?
Бюсси неопределенно хмыкнул, так как не знал еще готов ли он покинуть Францию.
- Когда вы явились ко мне прошлой ночью, как какой-нибудь гёз в своей простой одежде, то я сначала было не поверил вам, но теперь, когда вы смелостью и находчивостью доказали мне свою верность, я бы хотел знать на какие привилегии могу рассчитывать во Фландрии?
- После того как морские гёзы под флагом Османов одержали победу в сражении при Хаарлеммермеере как вы знаете губернатором назначен герцог Альба и он своей железной рукой перевел тысячу бойцов на тот свет. Ту информацию, что я вам сейчас выложу, является строго секретной. Совет Семнадцати Республик, при котором нам приходилось присутствовать, хочет вступить в новый союз с Османской Империей...
-Но возможно ли это, господа? - взволнованно спросил Анжу, - когда султан Сулейман умер, а вместе с ним и союз протестантов с магометянами против испанцев.
-Мы с братом решили озаботится этой идеей сами. На престоле османов сидит теперь внук Сулеймана Великолепного - Мурад III, и его паша, наш хороший друг и бывший собрат по вере - серб Соколу Мехмед-Паша . Мы думаем, что при нашем посредничестве, возможно было бы заключить новый договор.
Герцог Анжу ничем не выдал внутреннего волнения. В жилах его текла кровь Медичи, и он никогда не переставал быть хитрым политиком. Эти господа не бахвалятся, они тайные друзья великих мира сего. Только кто они сами? Франсуа не знал ответа, но ждал, так как только время способно преподнести разгадки.
-Так, продолжайте, - кивнул принц.
- Мы считаем, что такому союзу вполне могут благоволить французы, ведь такое уже бывало.
-Помилуйте, но разве Франция не потерпела напасти из-за этого?
-Все средства хороши, чтобы разрушить империю Испании.
-Вы руководствуетесь девизом голландских гёзов: "Лучше османы, чем паписты!", и видно носите на груди полумесяц, как они, - заметил Бюсси.
-На груди я ношу христианский крест, - холодно ответил Де По.
-А мне кажется, вы носите его в ухе! В то время как на груди у вас портрет короля.
-Так вот, - продолжил Бурбон, говорил он медленно, и раздражался, когда его поминутно прерывали, потому что совершенно лишившись сна, он боялся забыть все важные сведения, коими его снабдил принц Вильгельм Оранж, - мы предлагаем вам устроить самый великий союз против Филлипа II, союз Голландии, Франции и Османской Империи, а вы, монсеньор, встанете во его главе при посредничестве и, конечно, военной помощи вашего брата, милостью божией короля Франции.
У Франсуа закружилась голова от волшебных перспектив.
-А что же Англия?
-Они молчат, они не решаются. И я бы не стал будить этого спящего льва, потому пока Генеральные Штаты Брюсселя еще не испросили помощи у Елизаветы I, мы и помчались сюда во Францию. Чтобы просить вашей защиты. Ибо если наша победа состоится, то вы покроете себя и Францию славой.
-Как хорошо, что вы стараетесь во благо Франции, - саркастически заметил Бюсси.
-Но я наполовину француз! А в сердце целиком!
