Текст книги "Князья тьмы. Пенталогия"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 81 страниц)

«Конечно».

«Однажды он приехал сюда, в Льяларкно, на машине – просто проезжал мимо, так же, как вы. Увидел Мшистый Аль-Рун и решил его купить. В конце концов, что такое миллион СЕРСов для Ленса Ларка? Он прошелся по саду, разглядывал то одно, то другое, понюхал цветы, попробовал ягоды. В то же время Адарио Чансет решил прогуляться у себя в саду и заметил за оградой незнакомого человека. «Эй, там! – закричал Чансет. – Чем ты там занимаешься?» «Осматриваю дом и участок, выставленные на продажу, если вам так хочется знать, – ответил Ларк. – Я решил их купить». Чансет взревел: «Черта с два! Еще не хватало, чтобы твоя хвастливая даршская рожа маячила у меня над садовой оградой – не говоря уже о том, что ты воняешь за версту! Убирайся из Льяларкно и не смей возвращаться!» Ларк тоже взбеленился: «Черта с два тебе! Куплю все, что захочу, и рожей своей буду надоедать всем, кому захочу!» Чансет бросился к себе в дом и вызвал охрану. Охранники, конечно, вытолкали Ленса Ларка в шею. С тех пор этот дом пустует – больше никто не хочет выкладывать за него миллион СЕРСов».

«А что случилось после этого с Ларком?»

«Кто его знает? Говорят, он уехал в ярости и выпорол кнутом дюжину подростков, чтобы успокоить нервы».

«Он все еще на Метеле?»

«Опять же, кто знает? Никто не знал, что он – Ленс Ларк, когда он торговался по поводу Мшистого Аль-Руна. Только впоследствии обнаружилось, что он и был тем самым покупателем».

Герсен не мог хорошенько разглядеть Мшистый Аль-Рун – мешала листва разросшихся деревьев. Дальше, за усадьбами и садами, на озере блестела дорожка лунного света – всходила Шанитра[50]50
  Луну Метеля нарекли Шанитрой в честь нелепого клоуна, традиционного персонажа метленской оперы-буфф.


[Закрыть].

Герсен снова сел в такси, и они поехали дальше по Льяларкно – среди рощ и полян, через озаренные луной луга, мимо больших старых усадеб, на которые Герсен больше не обращал внимания. Такси вернулось по пологому спуску на Аллею. Размышления Герсена прервал голос водителя: «Куда еще вы хотели бы съездить, сударь?»

Герсен ответил не сразу. Необходимо было торопиться, но у него не было никакого настроения спешить. Все, что он должен был сделать, с таким же успехом можно было сделать завтра утром: «Отвезите меня в «Коммерческий отель»».

Глава 13

Из монографии «Народы Коранны» Ричарда Пельто:

«Реагируя на аристократические претензии метленской элиты, тванишские полукровки мало-помалу создали, в пику метленам, свое собственное общество – упорядоченное, благовоспитанное и осмотрительное. Вероятно, следует упомянуть о том, что «полукровка» – не метленский термин. С точки зрения метленов существуют только три разновидности людей – сами метлены, все остальные люди, кроме даршей, и дарши. Слово «полукровка» было впервые употреблено в шутку репортером журнала «Тванишский грамотей» с тем, чтобы подчеркнуть смешанное происхождение жителей Тваниша; это выражение вошло в моду в качестве иронического преувеличения, в насмешку над высокомерием метленов – ни один из метленов, разумеется, не позволил себе заметить в этом ничего смешного.

Полукровки предпочитают игнорировать свою экономическую зависимость от метленов. Они любят думать о себе как об энергичных, работящих предпринимателях, обслуживающих клиентуру многообразного расового состава. Их общество, по существу, состоит из среднего класса и контролируется строгим, даже брезгливым этикетом.

На посторонний взгляд, фантазии полукровок не менее смехотворны и возмутительны, нежели представления метленов, хотя они носят скорее оборонительный, а не агрессивный характер. Как правило, полукровки рассматривают метленов как легкомысленных, тщеславных, потворствующих своим прихотям выродков, рискующих вступать в близкородственные браки во имя сохранения чистоты расы – тогда как себя полукровки считают образцами достоинства, здравомыслия и психической устойчивости. Частые праздничные процессии метленов кажутся полукровкам расточительными, сумасбродными и в какой-то мере инфантильно хвастливыми – наподобие соревнований распустивших хвосты и гордо вышагивающих павлинов. Тем не менее, развлечения и празднества метленов – источник бесконечных сплетен среди полукровок, и каждого метлена из Льяларкно, появляющегося в Тванише, немедленно распознают по имени.

Эти два народа со столь противоречивыми культурами живут, тем не менее, в полном согласии. Полукровки презирают хрупкость нравственных устоев метленов; метлены же не обращают на полукровок никакого внимания».

Герсен проснулся рано, оделся, взял чемоданчик и направился к Башне Скохуна. В вестибюле было тихо; дверь коммерческого бюро Удольфа Тестеля была закрыта.

Герсен поднялся в лифте на третий этаж. Он миновал контору № 307, даже не задерживаясь – одержимость Оттиля Паншо сигнализацией и всяческими ловушками делали нецелесообразной попытку немедленного проникновения в представительство «Котцаша». У конторы № 308 Герсен остановился и, убедившись в том, что в коридоре никого нет, вставил ключ в замок. Дверь отодвинулась в сторону. Герсен заглянул в управление «Конструкторского бюро Жаркова». Он увидел большую приемную с отделенным стеклянной перегородкой столом секретарши слева и коротким коридором справа, ведущим в чертежный зал, опять же отделенный стеклянной перегородкой, а также к двум закрытым кабинетам.

В помещениях никого не было. Герсен зашел внутрь и закрыл за собой дверь. В приемной стояли диван, два кресла, письменный стол и стеллажи, демонстрирующие модели различного космического горного оборудования: откатных вагонеток, экскаваторов, дробилок, центрифуг, бункеров и конвейерных систем. Отделение секретарши находилось у стены, отделявшей конструкторское бюро от конторы Оттиля Паншо. Герсен вынул из чемоданчика игольчатое сверло и осторожно проделал в этой стене едва заметное глубокое отверстие. В это отверстие он вставил датчик – так, чтобы он соприкасался с наружным покрытием стены в конторе Паншо. Под столом секретарши Герсен закрепил черную коробочку диктофона, которую он подсоединил к датчику прозрачной проводящей пленкой, нанесенной распылителем. Удалив заднюю панель телефона секретарши, Герсен подсоединил волоски выводов прослушивающего устройства к контактам внутри телефона.

Герсен работал быстро и аккуратно; до начала рабочего дня оставалось достаточно времени. Тем не менее, как только он установил панель телефона на прежнем месте, входная дверь открылась, и в приемную зашла молодая женщина в типичном костюме секретарши, состоявшем из черной юбки и накрахмаленной скромной блузы в лиловую, красную и белую полоску. Сама секретарша, впрочем, не производила впечатление скромницы – по сути дела, она оказалась пикантной, живой и привлекательной блондинкой с кудряшками, выпирающими из-под белой шапочки. Увидев Герсена, она остановилась, как вкопанная: «Кто вы такой, позвольте спросить?»

«Техник по обслуживанию систем связи, барышня, – ответил Герсен. – На вашей линии регистрировались помехи, барахлил контакт – я его починил».

«Неужели? – девушка прошла к креслу и бросила на него сумочку. – Я что-то такое замечала, особенно когда мы звонили на Шанитру».

«Теперь все должно быть в порядке. Даже нержавеющий металл со временем корродирует, но замена мелких компонентов занимает пять минут, и обычно это удается сделать до того, как люди приходят на работу. Сегодня, однако, я немного задержался».

«Подумать только! Ну, а я сегодня пришла раньше обычного – мне нужно подготовить несколько писем, моих собственных. Вы работаете всю ночь?»

«Только в том случае, если много вызовов. Я работаю сдельно, а не посменно, и еще не совсем привык к новому укладу жизни – я прилетел на Метель всего лишь месяц тому назад».

«Даже так? Откуда вы?»

«Я родился и вырос на Альфаноре, это в Кортеже Ригеля».

«Ох, как я хотела бы побывать на планетах Кортежа! Но даже если мне дадут отпуск, мне не хватит денег на билет дальше Дар-Сая, чтоб его черти побрали!»

Герсен подумал, что, несмотря на привлекательность и живость темперамента, девушка умела вести себя достаточно сдержанно: «Вы работаете на фирму, которая занимается космическими горными разработками – казалось бы, вам могли бы время от времени поручать деловые поездки на разные планеты».

Девушка рассмеялась: «Я всего лишь секретарша. Господин Жарков изредка посылает меня в магазин, купить какую-нибудь мелочь, но ни о каких деловых поездках и речи нет. Может быть, я и сопровождала бы его в поездках, в особом качестве – вы понимаете, что я имею в виду – но я не такого рода секретарша».

Герсен поднял свой чемоданчик: «Что ж, мне пора идти». Немного поколебавшись, он сказал: «Как я уже упомянул, Тваниш мне еще не знаком, я здесь практически никого не знаю. Что бы вы обо мне подумали, если бы я попросил вас встретиться со мной сегодня вечером? Мы могли бы где-нибудь приятно поужинать».

Откинув голову, девушка рассмеялась – может быть, слегка принужденно: «Да уж, вы прямолинейно подходите к делу. Мы, полукровки, строго соблюдаем приличия – а я не совсем уверена в том, что понимаю, куда вы клоните».

«Я не имею в виду ничего, что противоречило бы самым строгим правилам», – поспешил заверить ее Герсен, попытавшись изобразить искреннюю улыбку – хотя, если бы он видел себя в зеркале, то сказал бы, что улыбка эта скорее напоминала лукавый волчий оскал.

Девушка, однако, приняла улыбку за чистую монету: «Вы женаты?»

«Нет».

«На самом деле мне следовало бы с возмущением вам отказать, – секретарша искоса бросила на Герсена надменный взгляд. – Но – чем черт не шутит – почему нет?»

«Действительно, почему нет? Где и когда мы встретимся?»

«О! Ну, скажем, в «Черном хлеву» – там очень весело, все танцуют. Вы хорошо танцуете?»

«Ммм... нет. Можно сказать, что я танцую очень плохо».

«Мы исправим этот недостаток! Когда прозвучит гудок вечерней смены, я буду вас ждать у красной двери».

«Все понятно – но как я найду «Черный хлев»?»

«Силы небесные, вы и вправду новичок! Все знают, где находится «Черный хлев»!»

«Я его найду, не беспокойтесь. Но позвольте узнать – как вас зовут?»

«Лалли Инкельстафф. А вас?»

«Кёрт Герсен».

«Какое странное имя! В нем есть что-то средневековое. Вы приобрели профессию на Альфаноре?»

«Сначала на Альфаноре. Потом я работал на разных планетах – мне привелось побывать во многих местах, – Герсен направился к выходной двери. – Я лучше пойду. Нам не полагается производить ремонт в рабочее время. Не хотел бы мешать господину Жаркову».

«Вы опоздали, – сказала Лалли Инкельстафф. – Он уже идет по коридору, я слышу. Но не беспокойтесь по этому поводу. Он редко кого-нибудь замечает – кроме меня, конечно».

Входная дверь сдвинулась в сторону – в приемную зашли двое. У одного, сутулого, узкоплечего и седого, было тощее грустное лицо. Другой, высокий, грузный и плечистый, отличался нездоровой, обрюзгшей бледностью и совершенно не подобающей его комплекции копной золотистых кудрей. На нем был свободный и заметно помятый костюм полукровки – черные брюки и пиджак в черную, зеленую и оранжевую полоску, тоже не вязавшийся с его телосложением и с цветом лица. Печальный тощий человек сразу прошел в чертежный зал; грузный субъект задержался, чтобы холодно смерить Герсена взглядом с головы до ног. Он повернулся к секретарше, весело ответившей на невысказанный вопрос: «Доброе утро, господин Жарков! Позвольте представить вам моего жениха, Дорта Кусина».

Жарков недружелюбно кивнул Герсену; Герсен вежливо поклонился, после чего Жарков прошествовал к себе в кабинет. Лалли приложила ладонь ко рту, сдерживая смех: «Прошу прощения, мне это только что пришло в голову. Господин Жарков время от времени позволяет себе вольности, и я давно хотела что-нибудь придумать, чтобы отвадить его без лишних слов. Иногда он ведет себя, как властелин мира – надеюсь, вы не обиделись».

«Нисколько, – заверил ее Герсен. – Рад, что смог оказаться полезным. Но мне действительно пора идти».

«До вечера!»

Герсен вышел наконец из управления конструкторского бюро и сразу направился к конторе № 307, то есть к представительству фонда «Котцаш». Он попробовал открыть дверь, но она была заперта на замок. Герсен постучал – никто не ответил.

Поразмышляв немного, Герсен спустился на лифте в вестибюль и снова просмотрел список арендаторов. Контору № 422 занимал Эврем Дай, юрисконсульт и адвокат высшего ранга.

Герсен снова зашел в лифт, поднялся на четвертый этаж и направился к конторе № 422. Секретарь провел его во внутренний кабинет, где Эврем Дай работал за письменным столом.

Герсен изложил сущность своего дела. Эврем Дай, как можно было ожидать, хотел, чтобы ему предоставили несколько дней на оформление всех необходимых документов, но Герсен настоял на том, чтобы все было сделано не только в спешном порядке, но буквально сию минуту. Эврем Дай немного подумал, после чего подготовил документ. Пользуясь видеофоном, юрисконсульт связался с несколькими служащими, а затем с дородным господином за монументальным столом с покрытием из черного янтаря, инкрустированного золотом. Эврем Дай продемонстрировал акции фонда «Котцаш» и подготовленный им документ. Дородный господин величественно кивнул; Эврем Дай загрузил документ в прорезь устройства связи и через минуту получил тот же документ, скрепленный подписью и печатью.

Герсен уплатил адвокату существенную сумму и покинул его контору. Спустившись на третий этаж, он увидел, что подоспел как раз вовремя: Оттиль Паншо заходил в контору № 307. Подбежав к двери, пока она не закрылась, Герсен зашел в контору вслед за Паншо. Оттиль Паншо оглянулся с некоторым удивлением, но без особого беспокойства: «Да, что вам угодно?»

«Вы – Оттиль Паншо?»

Паншо прищурился, наклонив голову набок: «Кажется, мы где-то встречались. У вас знакомое лицо».

«Если вы недавно посещали Дар-Сай – возможно, вы там меня видели».

«Возможно. Как вас зовут, и по какому делу вы пришли?»

«Я – биржевой спекулянт. Меня зовут Джард Глэй, и я приобрел контрольный пакет акций инвестиционного фонда «Котцаш»».

«Неужели?» – Оттиль Паншо задумчиво направился к столу.

Герсен задержал его: «Одну минуту! Господин Паншо, с этой минуты я – ваш работодатель. Насколько я понимаю, вы получаете заработную плату от фонда «Котцаш»?»

«Да, это так».

«В таком случае я хотел бы, чтобы вы пользовались вот этим креслом, пока мы будем обсуждать наши дела».

Паншо криво улыбнулся: «Вы еще не продемонстрировали тот факт, что вы – на самом деле владелец контрольного пакета акций».

Герсен предъявил ему документ, подготовленный адвокатом: «Вот официальное подтверждение этого факта, а также судебный приказ, обязывающий вас безотлагательно передать в мое распоряжение все документы, записи и корреспонденцию, относящиеся к коммерческой деятельности фонда «Котцаш», вкупе со всеми его активами, к числу которых относятся денежные средства, ценные бумаги, доли акционерных капиталов, контракты, недвижимость и прочее имущество – короче говоря, все вообще».

Улыбка Паншо слегка задрожала: «Возникла необычная ситуация. Разумеется, мне известно, что вы скупали акции «Котцаша». Могу ли я спросить – с какой целью?»

«К чему этот вопрос? Даже если я вам все объясню, вы мне не поверите».

Паншо пожал плечами: «Я не настолько недоверчив, как вы, по-видимому, считаете».

«Неважно! – отрезал Герсен. – Какую должность вы официально занимаете в инвестиционном фонде?»

«Генерального директора».

«Кто важнейший акционер, не считая меня?»

«Мне принадлежит значительное количество акций», – осторожно выразился Паншо.

«И чем, в основном, занимается в настоящее время фонд «Котцаш»?»

«По существу, добычей дуодециматов».

«Будьте добры, поясните подробнее».

Паншо воззвал к пониманию деликатным жестом: «Что еще я могу вам сказать? Фонд «Котцаш» контролирует различные исключительные права и привилегии, и мы пытаемся извлекать прибыль из этих концессий».

«Где и каким образом, конкретно?»

«В данный момент наше внимание сосредоточено на Шанитре».

«Кто принимал соответствующие решения?»

«Само собой, их принимал я – кто еще?»

«Откуда поступает финансирование?»

И снова Паншо ответил деликатным жестом: «Наши подразделения оказались достаточно доходными».

«Но вы не распределяли эти доходы между акционерами?»

«Мы отчаянно нуждаемся в оборотном капитале. Генеральный директор обязан распределять финансовые средства в соответствии со своими представлениями о важнейших потребностях фонда».

«Я намерен внимательно проверить все аспекты деятельности фонда. А пока что распорядитесь приостановить все операции».

«В качестве владельца предприятия вы облечены достаточными полномочиями для того, чтобы отдавать любые распоряжения», – любезно произнес Паншо.

«Именно так! Намерены ли вы продолжать выполнение обязанностей генерального директора?»

Нервное лицо Оттиля Паншо поморщилось, он был в замешательстве: «Ваше появление для меня – полная неожиданность. Мне потребуется время для того, чтобы оценить ситуацию».

«Короче говоря, вы отказываетесь со мной сотрудничать?»

«Что вы! – пробормотал Паншо. – Не следует извращать значение моих слов».

Герсен прошел к письменному столу. С одной стороны находились экран и клавиатура системы связи. С той же стороны, на краю стола, стоял небольшой ящик для хранения текущих записей. Важнейшая информация об операциях фонда «Котцаш», однако – если не вся существенная информация – хранилась только под хрупкой оболочкой черепа Оттиля Паншо.

Паншо, печальный и задумчивый, сидел в кресле. Герсен искоса следил за ним, уже несколько раздраженный – в каком-то смысле он перехитрил самого себя. Для того, чтобы Оттилю Паншо представилась возможность поговорить по телефону – скорее всего, с Ленсом Ларком – Герсен должен был покинуть контору и оставить в ней одного Паншо. А это, в свою очередь, было чревато риском уничтожения записей фонда «Котцаш».

Напрашивался приемлемый план действий. Герсен произнес – на этот раз более успокоительным тоном: «Я понимаю, что неожиданные изменения могли оказаться для вас неприятным потрясением. Вы должны, однако, принять решение – желаете ли вы продолжать выполнение обязанностей генерального директора? Я могу предоставить вам несколько минут на размышление».

«Это было бы очень любезно с вашей стороны», – если в голосе Паншо и прозвучала какая-то ирония, то он успешно постарался ее скрыть.

«Хорошо, я пару раз пройдусь по коридору, – сказал Герсен. – Можете сидеть за столом, если вам так нравится, но, пожалуйста, не трогайте никакие документы или записи».

«Разумеется, нет! – с достоинством отозвался Паншо. – Вы принимаете меня за мошенника?»

Герсен молча вышел в коридор, демонстративно оставив дверь открытой. Он прогулялся к лифту, а затем в обратную сторону, заглянув по пути в контору через открытую дверь. Как он и ожидал, Оттиль Паншо серьезно говорил с кем-то по видеофону. Герсен не мог видеть экран видеофона – в любом случае, собеседник Паншо, скорее всего, не передавал свое изображение. Герсен прошелся до конца коридора и по пути назад снова заглянул в контору; Паншо все еще говорил по видеофону, но теперь он нервно хмурился – что-то вызывало у него недовольство.

Герсен совершил еще одну прогулку по коридору; когда он вернулся и снова проходил мимо двери, Паншо уже откинулся на спинку кресла и безмятежно смотрел в потолок.

Герсен зашел в контору: «Вы приняли решение?»

«Да, принял, – сказал Паншо. – По словам моего юрисконсульта, у меня есть только две возможности. Я могу сию минуту покинуть управление фонда – или продолжать работать генеральным директором, получая заработную плату. На мой взгляд, если я дам волю своим эмоциям и сложу с себя полномочия директора, это не послужит моим интересам и даже будет им противоречить».

«Разумный подход! – одобрил Герсен. – Таким образом, насколько я понимаю, вы решили со мной сотрудничать?»

«Совершенно верно – если мы сможем договориться о финансовой стороне дела».

«Прежде, чем я предложу вам какие-либо условия, я хотел бы получить дополнительные сведения о корпорации – о ее ресурсах, обязательствах и активах».

«Хорошо вас понимаю, – кивнул Паншо. – Прежде всего, позвольте сказать вам следующее. Вы проницательны, у вас блестящая интуиция. Я могу винить только самого себя в непростительном промедлении – мне давно уже пора было приобрести контрольный пакет акций. Я пренебрег этой обязанностью и теперь вынужден нести заслуженное наказание – по возможности, с достоинством».

Герсен слушал, пытаясь уловить в голосе Паншо лживую нотку, которая свидетельствовала бы о том, что он подозревает о существовании прослушивающего устройства. Судя по всему, Паншо считал, что разговор не записывается. Герсен ответил: «Если не возникнет никаких препятствий, я буду продолжать пользоваться вашими услугами и назначу вам надлежащий оклад. В данный момент, однако, я хотел бы получить от вас подробный перечень активов фонда «Котцаш»».

Паншо поджал губы: «Такой перечень не существует. У нас есть несколько тысяч СЕРСов в банке...»

«В каком банке?»

«В банке «Свичем» – он неподалеку, на Аллее».

«Какие компании считаются подразделениями фонда «Котцаш»?»

Паншо колебался: «Мы заключили договоренности с несколькими сторонами...»

Герсен прервал его: «Давайте положим конец бесполезной болтовне! Вы прирожденный лжец – подозреваю, что сказать правду вы можете только под пыткой. Я наводил справки. Мне известно, например, что транспортная компания «Гектор» получила страховое возмещение за звездолет «Эттилия Гаргантюр». Где эти деньги?»

Паншо не проявлял никаких признаков смущения или беспокойства: «По большей части эти деньги потрачены на оплату услуг конструкторского бюро Жаркова».

«Каких именно услуг?»

«Он ведет разведочные работы на Шанитре. Мы финансируем крупномасштабные операции на Шанитре».

«С какой целью?»

«Согласно имеющимся сведениям, где-то на Шанитре находится огромная залежь дуодециматов. Мы пытаемся ее найти».

«На Шанитре нет дуодециматов, – сказал Герсен. – Если бы они там были, метлены нашли бы их давным-давно».

Паншо вежливо пожал плечами: «В прессе постоянно появляются сообщения об открытии новых месторождений».

«Только не на Шанитре. Фонд «Котцаш» отныне находится под моим контролем, и я не желаю, чтобы средства фонда выбрасывались на ветер. Немедленно прекратите все работы на Шанитре».

«Легко сказать! Мы уже заплатили вперед за выполнение многих проектов...»

«Эти деньги будут возвращены. Вы заключили договор?»

«Нет. Я сотрудничал с Жарковым на основе взаимного доверия».

«Тогда остается только надеяться, что он действительно заслуживает доверия и вернет неиспользованные средства. Прикажите ему немедленно прекратить работы».

Паншо снова вежливо пожал плечами, после чего поднялся на ноги и вышел из конторы. Герсен немедленно присел у видеофона и позвонил в управление Жаркова. На экране появилась выразительная физиономия Лалли Инкельстафф. Герсен тут же отключил видеокамеру системы связи – девушка напрасно ожидала увидеть изображение собеседника.

«Конструкторское бюро Жаркова! – сказала она. – С кем я имею честь говорить?»

Герсен хранил молчание. Через несколько секунд Лалли выключила видеофон. Но Герсен все еще контролировал линию связи с ее аппаратом в приемной Жаркова. Он ввел команду с клавиатуры – устройство, установленное под столом секретарши, начало воспроизводить запись через репродуктор в конторе Паншо.

Сначала послышалось какое-то потрескивание, затем раздался звук шагов Паншо, заходящего в контору, и сразу вслед за этим – звук шагов самого Герсена. Начался первый разговор Герсена с Паншо. Почти сразу после того, как Герсен вышел прогуляться по коридору, Паншо проговорил в микрофон: «У меня новости. Бель-Рук провалился. Ко мне только что явился новый владелец. Он получил судебный приказ».

В ответ прозвучал грубый хрипловатый голос – Герсен вздрогнул, словно ужаленный электрическим разрядом: «Кто он?»

«Назвался Джардом Глэем. Я видел его на Дар-Сае – не помню точно, где и когда. Странный тип! Никак не пойму, что ему нужно».

Наступило кратковременное молчание. Зловещий голос произнес: «Поосторожнее. Держи ухо востро. Завтра или послезавтра его подберут – я позабочусь. Тогда мы узнаем, кто он такой и что ему нужно».

«Возможно, это лучше сделать уже сейчас, – осторожно предположил Паншо. – Он может наломать дров. Вдруг он что-нибудь разнюхал про «Дидроксус»? Или захочет снять деньги со счета «Гектора»? Или доберется до «Теремуса»? Если он заблокирует счета, мы можем остаться без денег».

«Откуда ему знать?»

«На Алоизии компания «Гектор» защищалась в суде. Счета других компаний тоже под рукой – в банке «Свичем»».

«Опорожни эти счета, датируй перевод вчерашним днем. Косима с этим справится».

«Это нетрудно. И все-таки, чем-то этот тип мне не нравится. Он и сейчас следит за мной из коридора».

«Пусть следит. Как только я покажу лицо, я им займусь. Но сначала я должен показать лицо».

«Ладно», – голосу Паншо недоставало уверенности.

«Тем временем, сотрудничай с ним – в определенных пределах. Узнай, чего он хочет – может быть, он сообщит что-нибудь полезное. Уже через четыре дня – ну, может быть, через пять – мы с ним покончим».

«Воля ваша».

Герсен ввел еще одну команду, чтобы рассоединить линию связи, поднялся на ноги и подошел к двери. Паншо уже должен был вернуться из управления Жаркова. Герсен снова включил систему связи и позвонил в бюро Жаркова. На этот раз он позволил секретарше увидеть свое лицо: «Это я, ваш жених. Вы меня еще помните?»

«О да! Но...»

«Скажите, Оттиль Паншо еще у вас в управлении?»

«Только что вышел».

«Спасибо! Сегодня вечером в «Черном хлеву» – не забудьте!»

«Не забуду».

Герсен вышел из конторы, спустился в вестибюль и вышел на улицу. Не далее, чем в тридцати метрах севернее он заметил вывеску:

«БАНК «СВИЧЕМ»

Коммерческие услуги и межпланетные денежные переводы».

Герсен бегом поспешил к банку и распахнул высокие стеклянные двери. К нему тут же подошел служащий: «Чем я могу быть полезным, сударь?»

«Где господин Косима?»

«Вот он, в своем кабинете. Но в настоящее время он занят».

«Он занят делами, касающимися меня. Мне придется его побеспокоить».

Герсен пересек фойе и зашел в кабинет Косимы. За столом, спиной ко входу, сидел Оттиль Паншо. Напротив него за тем же столом сгорбился пухлый субъект с круглой розовой физиономией и сложенными трубочкой розовыми губами. Пухлый субъект хмурился, разглядывая какую-то бумагу; услышав шаги Герсена, он нервно, рывком поднял голову. Оттиль Паншо печально улыбнулся.

Герсен схватил бумагу, которую рассматривал Косима. Это было поручение о безналичном денежном переводе на сумму 4 501 100 СЕРСов с нескольких счетов, поименованных следующим образом: «Котцаш 2: Теремус», «Котцаш 4: Гектор», «Котцаш 5: Дидроксус» и «Котцаш 9: Вундергаст». Перевод был датирован вчерашним днем; получателем денег значилась инвестиционная компания «Басрамп».

Герсен устремил пронзительный взгляд на Косиму: «Это хищение в особо крупных размерах! И вы участвуете в нем, сговорившись с Оттилем Паншо?»

«Разумеется, нет! – выпалил Косима. – Я только что собирался сообщить господину Паншо о том, что ничем не могу ему помочь. Как вы смеете предполагать, что имеет место какое-то хищение?»

«Я могу это предположить в присутствии властей. Я могу продемонстрировать это поручение о денежном переводе, оформленное на официальном бланке банка «Свичем»».

«Абсурд! – срывающимся, дрожащим голосом заявил Косима. – У вас нет никаких оснований заявлять о какой-либо недобросовестности!»

Герсен язвительно хмыкнул: «Взгляните на эти документы. Я – владелец контрольного пакета акций фонда «Котцаш»».

«Что ж, по-видимому это так. Возможно, господин Паншо не удосужился проинформировать меня...»

Паншо поднялся на ноги: «Мне пора идти».

«Не спешите! Сядьте!» – приказал Герсен.

Паншо поколебался, но опустился на стул.

«Господин Косима, настоящим я уведомляю вас о том, что господин Паншо не располагает никакими полномочиями в том, что относится к финансовым средствам фонда «Котцаш». С этой минуты я намерен опротестовывать в суде любые платежи, произведенные с использованием счетов этого фонда, если платежные поручения не будут подписаны мною лично».

Косима слегка поклонился: «Я прекрасно вас понимаю. Уверяю вас...»

«Да. В вашей непоколебимой добросовестности. Пойдемте, Паншо!»

Оттиль Паншо вышел на улицу вслед за Герсеном. «Одну минуту, – сказал он. – Давайте присядем на скамью напротив».

Вдвоем они пересекли Аллею и уселись на скамье в парке.

«Вы – удивительный человек! – заявил Паншо. – Боюсь, вам придется дорого заплатить за то, что вы сделали».

«Почему же?»

Паншо покачал головой: «Не стану называть никаких имен. Но охотно объясню вам, что собираюсь сделать я – и в самое ближайшее время. Через два часа из местного космопорта вылетает пассажирский звездолет компании «Черная стрела», направляющийся в систему звезды Сад-аль-Сауд. Я намерен быть на борту этого звездолета. Настоятельно рекомендую вам сделать то же самое и улететь с Метеля как можно скорее. Когда человек, чье имя я не могу произнести, узнает, что вы присвоили почти пять миллионов СЕРСов, которые он считает своими, он подвергнет вас таким пыткам, какие я не могу себе даже вообразить».

«Меня удивляет только то, что вы решили меня предупредить».

Паншо улыбнулся: «Я – вор, я – мошенник, я – вымогатель. Я – мерзавец до мозга костей. Но в тех случаях, когда не затронуты мои личные интересы, я могу быть порядочным и даже в какой-то степени щедрым человеком. Теперь я бегу – в панике, потому что безжалостный убийца может наказать меня за ваши поступки. Если вы не присоединитесь ко мне на борту звездолета «Анвана Синтро», вы меня больше никогда не увидите. Если вы со мной не улетите, вас схватят и отвезут в тайное убежище. После чего с вас постепенно и методично сдерут кожу заживо».

«Скажите мне, где найти этого убийцу. Я его прикончу».

Паншо поднялся на ноги: «Не посмею. Он никогда не забывает обид – вам предстоит это узнать на своей шкуре. Не пользуйтесь услугами такси; меняйте гостиницу каждую ночь. Не возвращайтесь в контору «Котцаша» – там для вас нет ничего интересного. Он выбрал эту контору только потому, что она рядом с управлением Жаркова».

«Вы приказали Жаркову прекратить работы?»

«Для Жаркова мои слова ничего не значат. Скажите: где мы встречались раньше? Ведь я впервые увидел вас не на Дар-Сае, не правда ли?»

«В Рат-Эйлеанне – в Эстремонте и в Соборе. Помните верховного арбитра Дальта?»

Оттиль Паншо возвел глаза к небу. «Прощайте!» – он торопливо удалился в глубину парка.