Текст книги "Князья тьмы. Пенталогия"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 81 страниц)

Войноткач спросил ледяным тоном: «В чем заключается причина этой задержки?»

«Охотно объясню вам эту причину, причем уверен, что все вы поймете, в чем состоит мое затруднение. Прежде всего, насколько мне известно, я нажил смертельного врага, знаменитого преступника. Его прозвали «Палачом Малагейтом», – Герсен переводил взгляд с одного лица на другое. – Не сомневаюсь, что вы о нем слышали, он – один из так называемых «князей тьмы». За день до того, как мы вылетели в космос, один из подручных Малагейта, некий Хильдемар Дасс, похитил молодую женщину, в судьбе которой я заинтересован, и отвез ее в свое убежище. Я чувствую себя обязанным помочь этой девушке – она пострадала совершенно безвинно, только потому, что Малагейт хотел наказать или запугать меня. Судя по всему, мне удалось определить координаты мира, на поверхности которого скрывается Дасс. Я намерен спасти его пленницу и надеюсь на ваше сотрудничество».

Деттерас произнес голосом, мычащим от гнева: «Почему вы не сообщили нам об этих планах прежде, чем мы покинули Альфанор? Вы настаивали на срочном отлете, вы заставили нас отложить все дела и встречи, причинив нам огромные неудобства...»

Герсен сдержанно прервал его: «У вас есть основания для возмущения, но, так как мне приходилось торопиться, с моей точки зрения лучше всего было объединить два проекта». Шея Деттераса побагровела от нового приступа ярости. Герсен усмехнулся: «Если мне будет сопутствовать удача, это дело не займет много времени, и вскоре мы отправимся на планету Тихальта без дальнейших проволочек».

Келле задумчиво спросил: «Похититель увез девушку на планету, находящуюся поблизости?»

«Насколько мне известно. Надеюсь, что это так».

«И вы ожидаете, что мы поможем вам вызволить эту девушку?»

«Только своим бездействием. Не препятствуйте моим планам – это все, о чем я прошу».

«Что, если похитителю не понравится ваше вмешательство? Что, если он вас убьет?»

«Такая возможность существует. Но на моей стороне преимущество неожиданности. Если похититель будет уверен в том, что ему ничто не грозит, для меня не составит большого труда преодолеть его сопротивление».

«Преодолеть сопротивление?» – деликатно-язвительным тоном спросил Войноткач.

«Убить его, если хотите».

Раздался высокий воющий звук: выключился двигатель Джарнелла, и звездолет приобрел менее чем световую скорость. Прямо по курсу тлела тусклая красная звезда. Несмотря на то, что это была двойная звезда, ее погасший спутник еще нельзя было различить на таком расстоянии.

Герсен продолжал: «Как я уже упомянул, неожиданность имеет решающее значение для моего успеха, в связи с чем попрошу каждого из вас ни в коем случае не пользоваться радиосвязью, случайно или злонамеренно, – Герсен уже вывел из строя корабельный радиопередатчик, но не хотел провоцировать Малагейта раньше времени. – Позвольте подробнее изложить мои планы, чтобы не возникало никаких недоразумений. Прежде всего, корабль должен находиться достаточно близко к планете Дасса, чтобы я мог изучить ее поверхность, но достаточно далеко от нее, чтобы радар Дасса не зарегистрировал наше присутствие. Если мои предположения правильны, и мне удастся обнаружить убежище Дасса, я опущу звездолет к поверхности с противоположной стороны планеты и, обогнув ее на бреющем полете, постараюсь приземлиться как можно ближе к жилищу Дасса – опять же, так, чтобы он ничего не заметил. Затем я воспользуюсь реактивной разведочной платформой и сделаю все, что нужно сделать. Вам придется только подождать моего возвращения, после чего мы продолжим полет к планете Тихальта. Я знаю, что могу рассчитывать на ваше сотрудничество, потому что, естественно, возьму волокно монитора с собой и спрячу его где-нибудь перед тем, как заявить о своем присутствии Хильдемару Дассу. Если он меня убьет, записывающее волокно будет потеряно. Разумеется, мне потребуется оружие, находящееся в корабельном сейфе – не вижу причин для каких-либо возражений по этому поводу».

Никто ничего не ответил. Переводя взгляд с одного спутника на другого, Герсен, внутренне посмеиваясь, сосредоточенно изучал выражение лица подозреваемого. Малагейт оказался в логическом тупике и вынужден был сдерживать бешеную злобу. Если он вмешается и как-нибудь предупредит Дасса, Герсен может погибнуть, в каковом случае Малагейту придется распрощаться а надеждами на приобретение планеты Тихальта. Пожертвует ли он Дассом ради планеты? Герсен в этом не сомневался: Малагейт был знаменит бессердечной алчностью.

Деттерас глубоко вздохнул: «Герсен, вы большой хитрец. Вы поставили нас в положение, вынуждающее нас подчиниться вашим требованиям – хотя бы из чисто логических соображений».

«Заверяю вас, что я руководствуюсь безупречными побуждениями».

«Да-да, отважный рыцарь спасает красавицу, попавшую в беду. Все это прекрасно и замечательно – с нашей стороны было бы непростительно отказать вам в возможности вырвать ее из рук преступника. Мое раздражение вызвано не столько вашими целями – если на этот раз вы сказали нам правду – сколько тем, что вы нас обманули в первую очередь».

Герсену было нечего терять, и он проявил скромность: «Да, возможно, мне следовало сразу объясниться с вами начистоту. Но я привык действовать в одиночку. Так или иначе, в данный момент ситуация такова, какой я ее изобразил. Могу ли я рассчитывать на ваше сотрудничество?»

«Ммм... – протянул Войноткач. – Вы прекрасно знаете, что у нас нет выбора».

«Господин Келле?» – спросил Герсен.

«Как отметил господин Войноткач, у нас нет выбора».

«В таком случае я займусь осуществлением своего плана. Кстати, мир, на котором нам предстоит приземлиться – на самом деле погасшая звезда, а не планета».

«Как похититель может жить в таком мире? Разве чрезмерная сила притяжения не препятствует этому?» – поинтересовался Келле.

«Мы скоро узнаем».

Войноткач подошел к иллюминатору, чтобы взглянуть на красного карлика. Теперь можно было заметить невооруженным глазом темный спутник этой звезды: большой коричневато-серый диск, диаметром раза в три больше Альфанора, покрытый сетчатой рябью темно-коричневых и черных пятен. Герсен с удовлетворением заметил, что в системе двойной звезды было много космического мусора: на экране радара высветились десятки больших астероидов и даже небольших лун, кружившихся по сложным орбитам, в том числе поблизости от мертвой звезды Дасса. Прячась за одним из таких спутников, он мог приблизиться к погасшей звезде, почти не опасаясь обнаружения. Включив на несколько секунд гиперпространственный двигатель, а затем тормозя реактивными двигателями, Герсен заставил корабль лениво дрейфовать примерно в четырехстах тысячах километров от погасшей звезды, теперь уже казавшейся огромной.

На тусклой, почти лишенной ориентиров поверхности огромные пространства были покрыты чем-то вроде океанов темно-шоколадной пыли. Узкая кайма этого мира резко выделялась на фоне черного космоса, что свидетельствовало о наличии разреженной атмосферы. Герсен подошел к макроскопу, чтобы рассмотреть поверхность получше. Сразу стал заметен рельеф, хотя открывшуюся взору местность трудно было назвать сильно пересеченной. В пустыне без барханов выделялись только цепочки пологих сопок; местами наблюдались переплетения сдвигов, трещин и провалов, кое-где возвышались магматические останцы. В целом и в общем, в этом мире можно было насчитать сотни вулканов, в основном потухших или бездействующих, хотя некоторые испускали струйки дыма.

Герсен сфокусировал перекрестие макроскопа на небольшом остроконечном пике. Пик этот выделялся на терминаторе – в полосе, разделявшей день и ночь – и, судя по всему, не перемещался по отношению к терминатору; погасшая звезда была постоянно обращена одной стороной к красному солнцу. В таком случае жилище Дасса почти наверняка должно было находиться на освещенной стороне – скорее всего в самом теплом районе, то есть примерно там, где экватор встречался с меридианом, прямо обращенным к солнцу. Герсен тщательно изучил этот район, включив максимальное увеличение. В этой обширной области можно было заметить десятки вулканических кратеров, больших и маленьких.

Герсен занимался поисками не меньше часа. Войноткач, Келле и Деттерас прохаживались по салону, всем своим видом выражая, в той или иной степени, нетерпение и сардоническую неприязнь.

Герсен проанализировал логику своих умозаключений – она представлялась вполне обоснованной. Красный карлик был зарегистрирован на использовавшейся Дассом странице «Звездного каталога»; его система находилась в пределах рассчитанной компьютером эллипсоидной оболочки; у карлика был спутник – погасшая звезда. Дасс должен был прятаться где-то здесь! Причем почти наверняка он должен был устроить убежище где-нибудь в самом теплом районе.

Внимание Герсена привлекла необычная геологическая формация: почти квадратное плато с пятью горными хребтами, расходившимися подобно пяти пальцам руки. Герсен вспомнил название, произнесенное пещерным бесом на Мельных холмах: «Подноготная Рытвина». Герсен внимательно рассмотрел участки, которыми заканчивались напоминавшие пальцы хребты. Под возвышенностью, соответствовавшей «ногтю большого пальца», приютился небольшой кратер. Действительно, он чем-то отличался от других подобных кратеров – то ли оттенком, то ли текстурой поверхности. А это что? Красноватый отблеск солнца на внутренней стене? Еще ниже, в глубине кратера, что-то смутно белело.

Герсен рассмотрел окружающую территорию под меньшим увеличением. Даже если Дасс не мог обнаружить звездолет, приблизившийся на межпланетное расстояние, радар мог предупредить его о попытке приземления. Опустившись к поверхности с ночной стороны мертвой звезды, подкравшись на бреющем полете и приземлившись за возвышением плато, образовавшим «ладонь», расходящуюся пятью «пальцами», Герсен вполне мог застать Дасса врасплох.

Он ввел необходимые данные в навигационный компьютер и включил автопилот. Корабль повернул и начал спускаться.

Келле, больше не в силах сдерживать любопытство, спросил: «Так как же? Вы нашли то, что искали?»

«Скорее всего, – ответил Герсен. – Хотя полной уверенности у меня нет».

«Если вы позволите себя убить, – заметил Келле, – это поставит всех нас в высшей степени неприятное положение».

Герсен кивнул: «Именно это я пытался вам объяснить. Надеюсь, что вы мне поможете – по меньшей мере пассивно».

«Об этом мы уже договорились».

Внизу выросла бурая поверхность погасшей звезды – корабль опустился на голый каменный уступ примерно в полукилометре от вздымающихся черных холмов. Камень здесь напоминал шероховатый кирпич: окружающая равнина была покрыта сухой грязно-коричневой коркой.

В зените набух огромным багровым шаром красный карлик; звездолет отбрасывал короткую ярко-черную тень. Разреженный ветер взметал на равнине небольшие пылевые вихри, отсеивая легчайшую голубовато-серую пыль и укладывая ее пологими шевронными дюнами.

«По-моему, справедливее было бы, если бы вы оставили записывающее волокно на корабле, – задумчиво произнес Деттерас. – За что вы нас наказываете?»

«Я не хочу умирать, господин Деттерас».

«Ваш замысел может сорваться».

«В таком случае ваши проблемы окажутся тривиальными по сравнению с моими. А теперь позвольте мне взять оружие».

Сейф открыли. Три администратора тревожно наблюдали за тем, как вооружался Герсен. Он снова изучил их лица. В уме одного из этих трех лихорадочно кишели расчеты. Поведет ли он себя так, как ожидал Герсен – то есть смирится ли он с временным бездействием? Герсену приходилось рисковать. Он мог ошибаться. Он мог не найти убежище Дасса за возвышенностью, и Малагейт мог об этом знать. Интуиция могла подсказать Малагейту, в чем заключалась настоящая цель Герсена. Он мог быть готов пожертвовать надеждами на приобретение планеты Тихальта ради того, чтобы оставить Герсена навсегда в пустыне потухшей звезды. Со стороны Герсена было бы глупо не принять последнюю меру предосторожности.

Герсен спустился в отсек двигателя и отделил небольшой, но необходимый компонент от энергореактора; приложив немало усилий и терпения, этот компонент можно было изготовить заново, пользуясь бортовыми инструментами и материалами. Герсен засунул компонент реактора, вместе с волокном монитора, в поясную сумку, и только после этого заметил, что во входном проеме двигательного отсека стоит Войноткач. Почетный ректор, однако, никак не прокомментировал его действия.

Герсен надел легкий скафандр с прозрачным шлемом и покинул звездолет. Откинув люк носового трюма, он спустил лебедкой на каменный уступ небольшую реактивную платформу, укрепил на ней запасной защитный костюм и запасные кислородные баллоны, после чего без дальнейших церемоний направился к Подноготной Рытвине. Платформа скользила низко над поверхностью пустыни; ветровое стекло чуть дрожало под порывами разреженного газа.

Открывшийся пейзаж производил странное впечатление даже на взгляд привыкшего ко всему космического бродяги. Непрерывность темной, пузырчатой, напоминавшей застывшую губку поверхности различных каштановых, бурых и серых тонов изредка нарушалась коническими сопками и пологими, волнистыми черными холмами. Черные холмы могли состоять из давно остывшего звездного шлака – но та же возвышенность могла быть сформирована и ударом астероида. Скорее всего, здешний рельеф объяснялся взаимодействием обоих процессов. Способствовало ли осознание того факта, что он летел над поверхностью погасшей звезды, ощущению жутковатой нереальности происходящего? В разреженной атмосфере все очертания были предельно четкими, горизонт убегал в немыслимую даль, панорама казалась бесконечной. А над головой громоздилась заслонившая восьмую часть неба тлеющая сфера красного карлика.

Уступчатый подъем превратился в плоскогорье, напоминавшее из космоса ладонь, а при ближайшем рассмотрении оказавшееся титаническим лавовым полем. Герсен повернул направо. Прямо впереди можно было видеть гряду черных холмов, пересекавших ландшафт наподобие хребта чудовищного окаменевшего ящера. Этот хребет был «большим пальцем», под «ногтем» которого спрятался вулканический кратер Дасса. Герсен летел над самой поверхностью вдоль обрывистой стены плато, поворачивая внутрь и наружу в зависимости от ее изгибов и пользуясь всеми возможными прикрытиями. Так он приблизился к череде зубчатых черных обнажений.

Медленно, осторожно, Герсен поднимался над крошащимся обрывистым склоном – в разреженном воздухе даже рев реактивных двигателей казался приглушенным тихим ворчанием. Дасс мог установить на этих склонах детекторы – но это представлялось исключительно маловероятным. Почему бы Красавчик Дасс стал прилагать такие усилия? Координаты его логова были известны, скорее всего, только Малагейту. А Малагейт всегда мог запустить в кратер торпеду из космоса, он не стал бы подкрадываться к Дассу в скафандре по безжизненным осыпям звездного шлака.

Герсен взлетел на гребень хребта. В трех километрах впереди был кратер, где он надеялся обнаружить тайное убежище Дасса. Справа внизу, на равнине, убегавшей в бесконечную даль, Герсен увидел нечто, впервые в жизни увлажнившее его глаза слезами душераздирающей радости: небольшой космический корабль. Он не ошибся! Перед ним была Подноготная Рытвина, здесь скрылся от всей Вселенной, но только не от него, Красавчик Дасс! Жива ли еще бедная Паллис Этроуд?

Герсен опустил платформу на камни и двинулся дальше пешком, по возможности держась за прикрытиями, избегая показываться там, где его проще всего было бы заметить – хотя такие предосторожности казались уже не более, чем формальностью. Судьба не могла завести его так далеко только для того, чтобы нанести удар в спину! Герсен спустился по оползню из угловатых обломков базальта, обсидиана и туфа. Взобравшись на край кратера, он заглянул вниз: круглую впадину покрывал сетчатый купол из тросов и прозрачной пленки, выпукло натянутой давлением воздуха. Небольшое жерло кратера, метров пятьдесят в диаметре, отличалось почти совершенной цилиндрической формой; стенки цилиндра были образованы слоистым вулканическим стеклом.

На дне кратера можно было заметить результаты равнодушных попыток Дасса придать своему жилищу не столь мрачный и безжизненный вид. Красавчик устроил пруд с коричневатой водой, окруженный несколькими чахлыми пальмами и буйно переплетенными, но облезлыми кустами или лозами. Если бы в эту минуту кто-нибудь заглянул Герсену в лицо, он увидел бы образ неумолимого бога мщения.

В центре кратера находилась клетка, а в клетке сидел обнаженный мужчина – высокий, но скрюченный, изможденный, с искаженным застывшей гримасой лицом, покрытый сотнями рубцов. Герсен вспомнил рассказ Суфиро о том, как Дасс лишился век. Приглядевшись, он вспомнил также фотографии в углу гостиной Дасса: на фотографиях был запечатлен именно этот узник.

Герсен продолжал изучать планировку дна кратера. Прямо под ним виднелась крыша навеса, сооруженного из нескольких соединенных черных брезентовых палаток. Хильдемар Дасс нигде не появлялся. Пройти в кратер, по-видимому, можно было только через туннель в склоне вулкана.

Осторожно переместившись вдоль окружности края вулкана, Герсен разглядел наружный склон. Во всех направлениях, кроме той стороны, где к вулкану почти прилегала осыпь плоскогорья, расстилалась нескончаемая равнина, покрытая пористым коричневато-черным туфом. Неподалеку покоился космический корабль, на фоне беспредельной пустыни похожий на детскую игрушку; невероятная прозрачность атмосферы позволяла различить мельчайшие детали его корпуса.

Герсен снова сосредоточил внимание на куполе. Дотянувшись до прозрачной пленки, он сделал в ней небольшой разрез ножом, после чего приготовился ждать.

Через десять минут сработал датчик, предупреждавший о снижении давления. Из черной палатки выскочил Хильдемар Дасс. Увидев его, Герсен снова почувствовал прилив дикой радости. На Красавчике были свободные белые панталоны и больше ничего. Его цилиндрический торс, окрашенный в бледно-лиловый цвет, бугрился мышцами. Дасс уставился вверх голубыми глазами без век, голубые щеки цвели на его пунцовом лице.

Красавчик решительно куда-то направился по дну кратера. Узник в клетке неотрывно провожал его глазами.

Дасс скрылся из поля зрения. Герсен спрятался в расщелине склона. Через некоторое время Дасс показался на равнине в скафандре, с чемоданчиком в руке. Легко переступая сильными длинными ногами, он поднялся к краю кратера, оказавшись рядом с Герсеном.

Дасс опустил чемоданчик, вынул из него излучатель и облучил купол, поводя трубкой прибора из стороны в сторону. По-видимому, в воздух, выходивший из разреза, был добавлен флуоресцирующий агент, потому что над разрезом образовалась струйка светящегося, расплывающегося оранжевого тумана. Дасс подошел к разрезу, нагнулся над ним – Герсен почувствовал, что Красавчик сразу напрягся. Выпрямившись, Дасс посмотрел по сторонам. Герсен вжался в расщелину.

Когда Герсен снова выглянул, Дасс заклеивал разрез тонкой полоской пленки. На всю эту операцию ушло не больше минуты. Затем Дасс сложил излучатель и рулон неиспользованной пленки в чемоданчик, снова выпрямился и внимательно рассмотрел весь край вулкана, его наружный склон и равнину. Не замечая ничего подозрительного, он стал спускаться по склону.

Герсен тихо выбрался из укрытия и последовал за Дассом шагах в пятидесяти.

Перепрыгивая с камня на камень, Дасс смотрел себе под ноги и не позаботился обернуться – пока обломок туфа, оторвавшийся под ступней Герсена, не проскакал вниз мимо Красавчика. Дасс остановился и резко обернулся. Герсен успел спрятаться за выступом скалы, ухмыляясь до ушей как сумасшедший, придумавший игру в прятки со смертью.

Дасс продолжил спуск. Герсен не отставал – теперь он почти догонял Красавчика. У самого подножия вулкана что-то спугнуло Дасса – звук или вибрация грунта. Он снова обернулся, чтобы взглянуть вверх – и увидел бросившуюся на него сверху фигуру. Герсен расхохотался, заметив раскрывшийся от изумления бледно-розовый рот, и нанес удар. Дасс опрокинулся, перевернулся, вскочил на ноги и неуклюже побежал к воздушному шлюзу. Герсен выстрелил и попал в тыльную часть широкого мускулистого бедра. Дасс упал.

Герсен схватил его за лодыжки, протащил по туннелю в шлюзовую камеру и захлопнул наружную дверь. Дасс вырывался и пинался, его красное с голубыми щеками лицо исказилось ужасной гримасой. Герсен направил на него дуло лучемета, но Дасс только продолжал пинаться, пытаясь выбить лучемет у него из руки. Герсен выстрелил снова – у Красавчика онемела другая нога. Теперь Дасс лежал неподвижно, глядя на Герсена, как загнанный в угол боров. Вынув из поясной сумки моток липкой ленты, который он захватил на такой случай, Герсен связал лодыжки Дасса. После этого, соблюдая осторожность, он схватил правую руку Дасса и загнул ее ему за спину. Дассу пришлось перевернуться лицом вниз. Через некоторое время, несмотря на упорное сопротивление Красавчика, Герсену удалось замотать руки Дасса за спиной. К тому времени автоматический механизм уже заполнил шлюзовую камеру воздухом; Герсен снял с головы Дасса сферический шлем из прозрачного сплава.

«Вот мы и встретились снова!» – негромко, с почтительной радостью сказал Герсен.

Дасс ничего не ответил.

Герсен вытащил его на дно кратера. Узник, сидевший в клетке, вскочил на ноги и прижался лицом к прутьям клетки, глядя на Герсена так, словно тот был архангелом во плоти – с белоснежными крыльями, радужным нимбом и золотой трубой.

Герсен убедился в надежности пут, сковывавших Красавчика, и подбежал к палаткам с лучеметом наготове – на тот случай, если у Дасса был какой-нибудь помощник или сожитель. Узник следил за ним изумленными, широко раскрытыми глазами.

Паллис Этроуд лежала, свернувшись калачиком, на влажной грязной простыне, лицом к стене. Больше никого внутри не было. Герсен прикоснулся к ее плечу и замер, пораженный пробежавшей по всему ее телу дрожью. Его ликование смешалось с ужасом, превратившись в отравляюще зловещее, тошнотворное ощущение – раньше он и представить себе не мог ничего подобного. «Паллис! – тихо позвал он. – Паллис, это я – Кёрт Герсен». Слова, приглушенные прозрачным сферическим шлемом – он забыл его снять – проникли в сознание девушки, но она только плотнее сжалась и скорчилась. Герсен повернул ее к себе – она лежала, зажмурив глаза. Ее лицо, некогда такое веселое, дерзкое, очаровательное, стало суровым, холодным, серьезным. «Паллис! – закричал Герсен. – Открой глаза! Это я, Кёрт Герсен! Ты в безопасности!»

Она отрицательно подернула головой, зажмурившись еще плотнее.

Герсен отвернулся. У выхода из палатки он обернулся. Глаза девушки были изумленно открыты, но она тут же снова зажмурилась.

Герсен оставил ее, обыскал весь кратер, убедился в отсутствии опасности и вернулся к Дассу.

«Приятное гнездышко ты себе устроил, Красавчик! – похвалил Герсен тоном старого приятеля. – Правда, его трудно найти, так что уж извини, что я не навестил тебя раньше».

«Как ты меня нашел? – гортанно спросил Дасс. – Про это место никто не знает».

«Никто, кроме твоего хозяина».

«Он тоже не знает».

«А как еще, по-твоему, я тебя нашел?»

Дасс замолчал. Герсен подошел к клетке, открыл засов и подозвал жестом узника, опасаясь, что тот, подобно девушке, потерял способность соображать: «Выходите».

Спотыкаясь и пошатываясь, заключенный вышел: «Кто вы?»

«Неважно. Вы свободны».

«Свободен?» Узник сделал нижней челюстью такое движение, будто пробовал это слово на вкус, после чего повернулся, посмотрел на связанного Дасса, и благоговейно спросил: «А что будет – с ним?»

«Я его убью. В ближайшее время».

Узник пробормотал: «Мне это снится».

Герсен вернулся к Паллис. Она уже сидела на постели, завернувшись в простыню. Ее глаза открылись – она посмотрела на Герсена, встала и упала в обморок. Герсен поднял ее и вынес на дно кратера. Освобожденный узник стоял и разглядывал Дасса, держась на почтительном расстоянии.

Герсен обратился к нему: «Как вас зовут?»

Тот обернулся, явно в замешательстве, и нахмурился, напрягая память. «Меня зовут... Робин Рампольд, – тихо сказал он наконец. – А вы? Вы – его враг?»

«Я – его палач. Исполнитель воли Немезиды, если хотите».

«Чудеса-то какие! – выдохнул Рампольд. – Прошло столько времени, я даже не помню, когда все это началось...» Слезы текли по его впалым щекам. Он взглянул на клетку, подошел к ней, внимательно рассмотрел и обернулся к Герсену с просветлевшим лицом: «Я хорошо знаю это место. Знаю каждую трещинку, каждый заусенчик, каждое зернышко металла...» Голос его затих. Внезапно он спросил: «Какой нынче год?»

«Тысяча пятьсот двадцать четвертый».

Рампольд будто уменьшился в размерах: «Я не знал! Не знал, что ждал так долго! Я уже столько позабыл, я все забыл!» Он взглянул наверх, на купол: «Здесь не бывает ни дня, ни ночи – ничего, кроме красного солнца. Когда он уходит, здесь вообще ничего не происходит... Значит, я простоял в этой клетке семнадцать лет. А теперь я из нее вышел». Робин Рампольд подошел к Дассу и долго смотрел на него, опустив голову. Герсен встал рядом с бывшим узником. Рампольд сказал: «Давным-давно мы с ним были разными людьми. Я проучил его. Я заставил его страдать. Только память об этом позволила мне выжить».

Дасс рассмеялся – хриплым, тряским смехом: «А я тебе возместил сполна». Взглянув на Герсена, Красавчик прибавил: «Лучше убей меня, пока можешь – или я окажу тебе такую же услугу».

Герсен размышлял. Дасс должен был умереть. Никаких сожалений по этому поводу Герсен не испытывал. Но за пунцовым крашеным лбом скрывалась информация, в которой Герсен нуждался. Как извлечь эту информацию? Пыткой? Герсен подозревал, что Дасс будет хохотать на дыбе или на жаровне. Обмануть его? Обвести вокруг пальца? Наклонив голову, Герсен оценивающе разглядывал уродливое красное лицо с голубыми щеками. Дасс отвечал вызывающим немигающим взглядом.

Герсен повернулся к Рампольду: «Вы сможете управлять звездолетом Дасса?»

Рампольд отрицательно покачал головой.

«Тогда, надо полагать, вам придется вернуться со мной».

Рампольд снова спросил дрожащим голосом: «А что будет – с ним?»

«Его придется прикончить».

Понизив голос, Рампольд буркнул: «Отдайте его мне».

«Нет». Герсен вернулся к осмотру Дасса. Каким-то образом нужно было выведать у него, под каким именем скрывался Малагейт. Задавать такой вопрос напрямую было хуже, чем промолчать. «Дасс! – обратился к нему Герсен. – Почему ты сюда привез Паллис Этроуд?»

«Жалко было убивать такую красавицу», – охотно пояснил Дасс.

«А зачем понадобилось ее убивать?»

«Мне нравится убивать красавиц».

Дасс надеялся его спровоцировать. Герсен усмехнулся: «Ты можешь умереть. Или ты можешь жить и сожалеть об этом».

«Кто тебя сюда прислал?» – спросил Дасс.

«Тот, кто знал, где тебя найти».

Дасс покачал цилиндрической головой: «Этого не может быть. Он никогда бы тебя не прислал».

«Трюк не удался, – подумал Герсен. – Дасса не проведешь так просто». Что ж, в таком случае приходилось отвезти связанного Дасса на борт корабля. Такое событие обязательно должно было вызвать заметную реакцию.

Возникала, однако, еще одна проблема. Герсену нужно было вернуться к реактивной платформе, но Герсен не смел оставить Дасса в обществе Робина Рампольда даже на несколько минут. Рампольд мог убить Дасса. Или Дасс мог приказать Рампольду развязать его. Рампольд подвергался издевательствам и пыткам семнадцать лет – у него вполне мог выработаться рефлекс подчинения. Кроме того – как быть с Паллис Этроуд?

Герсен обернулся и обнаружил, что девушка стояла у входа в палатку, завернувшись в простыню и тревожно глядя на него широко раскрытыми глазами. Герсен подошел к ней – она отшатнулась. Герсен не был уверен даже в том, что она его узнала: «Паллис! Это я – Кёрт Герсен».

Она серьезно кивнула: «Я знаю». Взглянув на валяющуюся фигуру Хильдемара Дасса, она прибавила с недоверчивым удивлением: «Вы его связали».

«Я еще не то с ним сделаю», – пообещал Герсен.

Паллис испуганно вздрогнула. Герсен почувствовал, что не сможет ее понять.

Девушка спросила: «Вы... разве вы ему не друг?»

Герсен познал еще одну новую разновидность тошнотворного ощущения: «Нет. Я ему не друг. Конечно, нет. Он утверждал, что мы – друзья?»

«Он сказал... он...» – Паллис в замешательстве уставилась на Дасса.

«Не верьте ничему, что он вам говорил», – Герсен заглянул в ее лицо, пытаясь оценить степень ее замешательства – или помешательства? «Вы в порядке? Как вы себя чувствуете?»

Девушка отказывалась встретиться с ним глазами. Герсен пообещал ей, мягко и тихо: «Я отвезу вас обратно в Авенту. Теперь вы в безопасности». Паллис кивнула с каменным лицом. Если бы только она проявила какую-нибудь эмоцию! Почему в ней не заметно облегчение? Где слезы? Где, хотя бы, упреки?

Герсен вздохнул и отвернулся. Оставалась нерешенной проблема платформы: как погрузить Дасса, Рампольда и Паллис на платформу? Герсен боялся оставить наедине с Дассом не только Рампольда, но и Паллис – Красавчик слишком долго запугивал и того, и другую.

Герсен надел Дассу на голову прозрачный шлем и вытащил его через шлюзовую камеру и туннель на равнину – туда, где его не могли видеть две жертвы, оставшиеся внутри.

Покачиваясь на ревущих двигателях, перегруженная платформа неохотно обогнула плоскогорье по равнине, вздымая облака пыли, удивительно быстро осаждавшиеся в разреженной атмосфере. Впереди уже показался звездолет, крохотный на фоне гигантского горизонта. Герсен опустил платформу рядом с входным люком. Готовый выхватить лучемет, он поднялся по лесенке трапа. Внутри его ждал Аттель Малагейт – он уже видел в иллюминатор, кого привез Герсен. Малагейт не мог знать, что рассказал и чего не рассказывал Герсену Хильдемар Дасс. Князь тьмы должен был принять трудное решение. Дасс, конечно, уже опознал знакомый корабль, но еще не знал, находится ли на борту Малагейт.

С глухим стуком закрылся люк шлюзовой камеры, послышался пульсирующий звук – сработали насосы; отодвинулась внутренняя перегородка. Герсен зашел в салон. Келле, Деттерас и Войноткач, сидевшие поодаль друг от друга, встретили его недружелюбными взглядами. Никто из них не двинулся с места.

Герсен снял сферический шлем: «Я вернулся».

«Примите наши поздравления», – сухо обронил Деттерас.

«Моя авантюра завершилась успехом, – сообщил Герсен. – Я привез с собой пленника – Хильдемара Дасса. Должен вас предупредить: этот человек – беспощадный убийца. Он готов на все. Я намерен предотвратить любые его попытки освободиться. Прошу не вмешиваться и не общаться с этим человеком. Со мной вернулись также два других человека: мужчина, которого Дасс продержал в пыточной клетке семнадцать лет, и молодая женщина, которую Дасс недавно похитил – вполне возможно, что она помешалась от страха. Я предоставлю ей свою каюту. Дасс будет заперт в трюме. Не сомневаюсь, что Робин Рампольд, многолетний узник Дасса, с радостью согласится спать на диване в салоне».