Текст книги "Князья тьмы. Пенталогия"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 81 страниц)

Глава 7

Из предисловия к «Краткой истории Ойкумены» Альберта Б. Холла:

«Эволюция человека никогда не была непрерывной и постепенной – напротив, это всегда был циклический, даже конвульсивный процесс, если рассматривать всю историю человечества в целом. Племена смешивались и сливались, образуя расы, после чего начинался период изгнания, миграции, обособления, разделения на новые племена.

Последний такой процесс продолжался больше тысячи лет по мере того, как расширялась сфера захваченного людьми космического пространства. Изоляция, особые условия и близкородственное скрещивание привели к формированию десятков новых расовых категорий. В последнее время, однако, в Ойкумене наступила стагнация – разумеется, происходит масса всевозможных событий, но возникает впечатление, что маятник эволюции, возможно, замер и начинает перемещаться в другую сторону.

Я говорю, конечно, только об Ойкумене! Люди продолжают заселять новые миры Запределья, сфера человеческого обитания неудержимо растет. Никогда еще изоляция не достигалась так легко, никогда индивидуальная свобода не обходилась так дешево!

К чему это приведет? Остается только гадать. Возможно, Ойкумену ждет вынужденное расширение. Могут образоваться другие Ойкумены. Можно представить себе, что рано или поздно люди вторгнутся в жизненное пространство другой, нечеловеческой расы – ибо на сегодняшний день уже найдено более чем достаточно свидетельств того, что другие существа пересекали межзвездные пространства гораздо раньше нас; почему и куда они исчезли, никто не знает».

«Где Зейман Отваль? – спросил Герсен. – Здесь, в конструкторском бюро?»

«Нет. Но он в Патрисе. Он хочет знать, зачем я оставил ему сообщение, – выражение на лице Мирона Пача стало еще более обвиняющим. – Я не знал, что ему сказать... Унизительно лебезить перед человеком, устроившим такую подлость... Словно тебя заставляют глотать пепел...»

«Но что вы сказали?»

Пач беспомощно развел руками: «Что я мог сказать, кроме правды? Я сообщил ему, что мы нашли способ модифицировать форт».

«Мы?»

«Разумеется, я сослался таким образом на «Конструкторское бюро Пача», ни на что иное».

«Он заинтересовался?»

Пач неохотно кивнул: «Отваль заявляет, что получил новые инструкции свыше. Он скоро прибудет».

Герсен сидел и думал. Зейман Отваль мог быть или не быть одним из многих аватаров Кокора Хеккуса, а Кокор Хеккус мог знать или не знать, что Кёрт Герсен был стукачом, нарушившим его планы в Скузах. Герсен встал: «Когда придет Зейман Отваль, примите его у себя кабинете. Представьте меня как Ховарда Уолла, заведующего производством или главного инженера – что-нибудь в этом роде. Не удивляйтесь ничему, что я скажу». Помолчав, Герсен прибавил: «Не удивляйтесь также изменению моей внешности».

Продолжавший негодовать Пач сухо кивнул и отвернулся. Герсен направился в душевую предприятия, где настенный дозатор позволял выбирать пигменты для кожи. Выкрасив кожу в экзотический двойной тон, багрянистый темно-бордовый с зеленым блеском, он причесался так, чтобы его волосы были разделены пробором точно посередине и ниспадали на щеки – на манер столичных белоколпакских «знатоков». У него не было другого костюма, в который он мог бы переодеться, в связи с чем он накинул белый лабораторный халат. Все еще не удовлетворенный, Герсен нацепил на себя украшения, оставленные в душевой одним из техников, предпочитавшим придавать себе щегольской вид: пару филигранных позолоченных «феерических раковин», закрывавших уши, и позолоченную полоску на нос. Расфуфыренный по последнему слову моды, теперь Герсен сам себя не узнавал в зеркале.

Герсен прошел по коридору в управление конструкторского бюро. Секретарша встретила его удивленным взглядом; Герсен молча прошел мимо нее и сразу зашел в кабинет Мирона Пача. Он застал Пача врасплох – тот поспешно спрятал оружие, которое только что разглядывал. Поднявшись на ноги, инженер раздул щеки: «Да, сударь? Что вам угодно?»

«Меня зовут Ховард Уолл», – сказал Герсен.

«Ховард Уолл? – Пач напряженно нахмурился. – Мы знакомы? Кажется, я где-то слышал ваше имя».

«Разумеется, – отозвался Герсен. – Я произнес это имя несколько минут тому назад».

«О! Герсен. Да уж, в самом деле! – Пач прокашлялся. – Вы меня здорово напугали». Инженер снова уселся: «Зачем такой маскарад?»

«Для Зеймана Отваля. Он меня не знает, и я хочу, чтобы он продолжал меня не знать в дальнейшем».

Всем своим видом Пач изображал упрямое недовольство: «Мне не нравится якшаться с бандой оголтелых преступников, это бросает тень на репутацию фирмы, а высокая репутация – наш самый ценный актив».

Герсен игнорировал возражения: «Не забывайте: я – Ховард Уолл, заведующий производством».

«Как вам будет угодно», – с достоинством уступил Пач.

Уже через пять минут секретарша объявила о прибытии Отваля. Герсен подошел к двери и сдвинул ее в сторону. В кабинет бодро вошел Зейман Отваль. Его кожа была раскрашена бросающимися в глаза темно-рыжими и черными узорами; длинный горбатый нос, костлявые скулы, подчеркнутые впалыми щеками, и выступающий острый подбородок, а также высокие заостренные раковины на ушах, из черного агата с перламутровой инкрустацией, делали его лицо похожим на гротескную маску, вырезанную на носу корабля. Герсен пытался сравнить этого субъекта с воспоминанием о человеке, с которым он столкнулся на Притоне Биссома. Было ли между ними какое-то сходство? Возможно. Отваль был сложен примерно так же, но физиономические пропорции были явно другими. Герсену приходилось слышать о косметических операциях, приводивших к радикальному изменению лицевых метрических показателей, но Отваль отличался от «Билли Карзини» не только носом и не только впалыми щеками... Вопросительно взглянув на Герсена, Зейман Отваль молча перевел такой же взгляд на Мирона Пача – тот неуверенно поднялся на ноги и представил Герсена: «Наш генеральный директор».

Отваль вежливо кивнул: «Значит, у вас стало больше заказчиков?»

«Мне пришлось нанять директора, – ворчливо пояснил Пач. – Кому-то надо было присматривать за предприятием в мое отсутствие. В связи с чем никак не могу выразить вам благодарность».

Отваль беззаботно махнул рукой: «Кто прошлое помянет, тому глаз вон. У патрона свои причуды – он никогда не скупится, но требует, чтобы щедрое вознаграждение оправдывалось ценностью приобретения. Господину Уоллу известно, чьи интересы я представляю?»

«Разумеется. Он понимает необходимость конфиденциальности».

Герсен кивнул с подобающей случаю торжественностью.

Зейман Отваль слегка пожал плечами: «Очень хорошо, господин Пач. Это приемлемо. О чем вы хотели со мной говорить?»

Указав на Герсена большим пальцем не так любезно, как предпочел бы Герсен, Мирон Пач произнес напыщенно-ироническим тоном: «Господин Уолл понимает характер трудностей, возникших в прошлом в связи с выполнением вашего заказа, и предложил несколько новых идей».

Казалось, Отваль не замечал, что Пач явно не проявлял энтузиазма: «Буду рад вас выслушать».

«Прежде всего – вопрос, – сказал Герсен. – Заинтересована ли все еще сторона, которую вы представляете, в приобретении механизма на условиях, предусмотренных первоначальным договором?»

«Вполне может быть, – ответил Отваль, – если наши требования будут удовлетворены. Патрон был чрезвычайно огорчен неуклюжестью перемещения прототипа. Ноги двигались угловато, рывками, как ножницы парикмахера».

«И это был единственный недостаток?» – поинтересовался Герсен.

«Без сомнения, это была важнейшая недоработка. Допускаю, что в остальных отношениях механизм изготовлен в соответствии с общеизвестными высокими стандартами «Конструкторского бюро Пача»».

«Разумеется!» – заявил Пач.

«Значит, теперь у заказчика не может быть никаких претензий, – сказал Герсен. – Господин Пач, с моей помощью, разработал систему, позволяющую программировать любые плавные движения ног и синхронизировать их в любой последовательности».

«Если это так, и если система соответствует нашим требованиям к надежности, патрон будет приветствовать такую новость».

«Прекрасно. В таком случае необходимо рассмотреть вопрос о возмещении расходов и вознаграждении. В том, что касается финансовых вопросов я, конечно, представляю интересы владельца предприятия, господина Пача. Он хотел бы получить в полном размере сумму, предусмотренную первоначальным договором, а также сумму, возмещающую затраты на внесение изменений и включающую обычную ставку прибыли».

Отваль ненадолго задумался: «За вычетом, разумеется, денежных средств, уже вложенных в разработку механизма. Насколько я помню, ваша фирма получила 427 685 СЕРСов».

Мирон Пач начинал вскипать. Герсен не мог удержаться от усмешки: «Наши дополнительные расходы в итоге составили 437 685 СЕРСов. Эту цифру следует учитывать при окончательном расчете». Отваль начал было возражать, но Герсен решительно поднял руку: «Мы не намерены торговаться. Механизм может быть доставлен заказчику, но мы настаиваем на оплате в том размере, какой я указал. Разумеется, если ваш работодатель желает обсудить этот вопрос более подробно, мы будем рады выслушать его доводы, но только в ходе личной встречи».

Зейман Отваль холодно рассмеялся: «Как хотите! Я согласен. Патрон ждет доставки с нетерпением».

«И все же – ни в коем случае не преуменьшая вашу роль в заключении сделки – мы предпочли бы иметь дело с вашим работодателем. Хотя бы для того, чтобы не возникали дальнейшие недоразумения».

«Это невозможно. Он занят в другом месте. Зачем осложнять дело пустяками? Я уполномочен действовать от его имени».

Инженер начинал беспокойно ерзать на стуле: так называемый «партнер», единственным вкладом которого в «Конструкторское бюро Пача» было «погашение задолженности» на станции Менял, безжалостно узурпировал его прерогативы. Герсен следил одним глазом за Пачем, другим – за Отвалем; оба были непредсказуемы.

«На нет и суда нет, – пожал плечами Герсен. – А теперь, господин Отваль, от вас потребуется очередное вложение капитала в разработку механизма – в размере примерно полумиллиона СЕРСов».

«Ни в коем случае! – отрезал Отваль. – Патрон занят другим предприятием, где он должен сосредоточить все свои ресурсы».

Мирон Пач наконец взорвался: «Сначала вы заплатите, и только после этого...»

Герсен поспешно вмешался: «Допустим, что изготовление механизма завершено, что он готов к доставке. Где гарантия того, что мы получим свои деньги?»

«Вполне достаточно моего личного заверения», – сказал Отваль.

«Недостаточно! – рявкнул Пач. – Еще чего! Вы уже надули меня раньше и обманете опять, как только представится такая возможность!»

Отваль придал лицу обиженно-непонимающее выражение и повернулся к Герсену: «Если мы не выполним свои обязательства – смехотворное предположение! – мы не получим от вас механизм. Все предельно просто».

«И что мы будем после этого делать с шагающим фортом на тридцати шести ногах? – поинтересовался Герсен. – Мы вынуждены настаивать на выплате аванса в размере одной трети договорной цены, на выплате второй трети после утверждения удовлетворительного движения новых ног механизма и на выплате последней трети непосредственно в момент доставки».

«Я считаю, что вы обязаны уплатить штрафные убытки! – бормотал Мирон Пач. – Десяти тысяч недостаточно. С вас причитаются сто, двести тысяч! За все, что мне пришлось претерпеть, за все неудобства и тревоги, за...»

Пререкания продолжались. Отваль потребовал подробного описания новой системы перемещения ног; Герсен отвечал в расплывчатых выражениях: «Мы используем гибкие элементы, по своей конфигурации точно соответствующие техническим условиям. Они приводятся в движение специализированными гидравлическими трубчатыми устройствами и контролируются модуляторами электромагнитного поля, обеспечивающими неограниченное множество позиционных сочетаний».

Наконец Отваль уступил: «Мы могли бы без труда поручить выполнение заказа другому предприятию, но у нас мало времени. В какие сроки вы можете гарантировать доставку? В новом договоре необходимо предусмотреть пункт о штрафной неустойке – мы и так уже проявили чрезмерную снисходительность».

И снова разгорелся спор. В какой-то момент Пач вскочил и наклонился над столом, потрясая в воздухе кулаком; Отваль презрительно отступил на пару шагов.

Наконец все вопросы были согласованы. Зейман Отваль настаивал на осмотре незаконченного форта, и Пач, продолжавший возмущенно бормотать, повел его в ангар; Герсен замыкал шествие. По пути Герсен изучал фигуру и походку Отваля. Тот двигался вкрадчивой уверенной поступью пантеры, широкий в плечах, узкий в бедрах – то же можно было сказать о Билли Карзини, но то же можно было сказать и о миллионах других подвижных мускулистых людей.

Отваль был удивлен тем, что техники и механики уже работали вовсю. Повернувшись к Герсену с мрачной усмешкой, он спросил: «Вы ожидали, что я уступлю?»

«Несомненно – после того, как попытаетесь выжать из нас все, что можно».

Отваль рассмеялся: «Вы правильно оценили ситуацию. У вас недюжинные умственные способности, господин Уолл. Вы бывали в Запределье?»

«Никогда. Я придерживаюсь строгих правил и не люблю приключений».

«Странно! – сказал Зейман Отваль. – В тех, кто работал в Запределье, всегда чувствуется что-то особенное, вроде излучения. Мне показалось, что я заметил в вас эту эманацию. Разумеется, мои предположения не всегда оправдываются». Он снова повернулся лицом к шагающему форту: «Что ж, на мой взгляд все правильно, если не считать, конечно, отделки поверхностей».

«Не могли бы вы удовлетворить мое любопытство? – спросил Герсен. – В чем заключается конечное предназначение этой машины?»

«Могу. Патрон проводит много времени на далекой планете, где ему постоянно досаждают варвары. Каждый раз, когда ему нужно куда-нибудь поехать, на него нападают. Шагающий форт обеспечит ему необходимую безопасность».

«Значит, форт будет использоваться чисто в оборонительных целях?»

«Конечно. Моему работодателю приписывают всевозможные пороки, его проклинают и поносят. На мой взгляд, однако, он вполне разумный человек. Да, он дерзок, предприимчив, временами даже опрометчив; вне всякого сомнения, он – самый изобретательный из всех ныне живущих людей – но при этом остается разумным человеком, во всех отношениях».

Герсен задумчиво кивнул: «Насколько мне известно, он особенно изобретателен в том, что касается запугивания, то есть эксплуатации страха и ужаса».

«Гораздо лучше угрожать действием, чем прибегать к жестокостям как таковым, – заметил Зейман Отваль. – Вы не согласны?»

«Возможно, вы правы. Но мне приходит в голову, что человек, одержимый абстрактными аспектами ужаса, скорее всего, сам страдает от приступов мучительного страха».

Судя по всему, Отвалю это наблюдение показалось неожиданным. «Об этом я не думал, – признался он. – Возможно, что так оно и есть. Настойчиво стремящийся к самовыражению человек живет стократно: он испытывает во всевозможных ипостасях радость, печаль, торжество, отчаяние и, конечно же, страх, причем все его ощущения выходят за границы эмоционального диапазона обычных людей. Он ликует, как никто, он страдает, как никто – он боится, как никто! – но никогда не согласился бы жить по-другому».

«Чего, по-вашему, он боится больше всего?»

«Это не секрет: больше всего он боится смерти. Ничего другого он не боится, но для того, чтобы избежать смерти, принимает самые экстравагантные и далеко идущие меры».

«Вы говорите со знанием дела, – заметил Герсен. – Вы хорошо знакомы с Кокором Хеккусом?»

«Не хуже любого другого. И, само собой, я тоже изобретателен, у меня тоже яркое воображение».

«Мне тоже хватает изобретательности и воображения, – вмешался Мирон Пач, – но я не решаю свои финансовые проблемы с помощью Менял».

Зейман Отваль тихо рассмеялся: «Достойный сожаления эпизод. Предлагаю оставить его в прошлом и больше никогда о нем не вспоминать».

«Вам легко говорить! – пожаловался Пач. – Вас не отлучали от дел и не держали взаперти два месяца».

Они вернулись в управление конструкторского бюро, где у Зеймана Отваля, по-видимому, испортилось настроение; он угрюмо и раздраженно подписал поручительство о переводе полумиллиона СЕРСов с номерного счета, после чего к нему вернулась прежняя любезность, и он откланялся. Герсен немедленно отнес поручительство Отваля в местное отделение «Банка Ригеля», где подлинность расписки была подтверждена и деньги были перечислены на счет «Конструкторского бюро Пача».

Вернувшись в ангар, Герсен нашел Мирона Пача в состоянии агрессивного возбуждения. Пач хотел, чтобы Герсен взял аванс, выплаченный Отвалем, и отказался от своей доли акционерного капитала. Герсен отказался это сделать. Пач угрожающе проворчал что-то о соглашениях, заключенных под принуждением, и принялся рассуждать о том, что он закроет предприятие до тех пор, пока не добьется удовлетворения своих претензий по суду. Герсен рассмеялся ему в лицо: «Вы не можете закрыть предприятие. Я – владелец контрольного пакета акций».

«Я не понимал, что имею дело с гангстерами и бандитами! – выпалил инженер. – Не понимал, что доброе имя «Конструкторского бюро Пача» будет запятнано. Монстры! Убийцы! Террористы! Воры! Грабители! Во что я вляпался?»

«В конечном счете вы станете полноправным владельцем своей фирмы, – утешил его Герсен. – И не забывайте, что ваша корпорация извлечет большую прибыль».

«Если меня снова не изобьют на улице и не отвезут на станцию Менял, – горько вздохнул Пач. – Это произойдет с минуты на минуту, помяните мое слово!»

Герсен тихо выругался – Пач с удивлением взглянул на него; он не привык к подобным проявлениям эмоций со стороны своего партнера: «Что случилось?»

«Я забыл об одной вещи – точнее, даже не подумал об этом заранее».

«О чем именно?»

«Я мог бы следить за Отвалем с помощью робохвоста – или даже самостоятельно».

«Зачем? Он остановился в гостинице «Халкшир». Вы его там найдете».

«Да, разумеется», – Герсен подошел к видеофону и соединился с регистратурой отеля «Халкшир». Ему сообщили, что в данный момент господин Отваль не проживает в гостинице, но может получить оставленное для него сообщение. Герсен повернулся к Пачу: «Осторожная сволочь! Полагаю, что он сумел бы ускользнуть и от моего робохвоста».

Пач смотрел на Герсена с выражением настороженного внимания, никогда раньше не появлявшимся на его лице: «Я так и знал!»

«О чем вы?»

«Вы – ищейка из МСБР».

Герсен рассмеялся и покачал головой: «Должен вас разочаровать. Я – Кёрт Герсен, и больше никто».

«А каким образом, если вы не из полиции и не из МСБР, вы могли бы воспользоваться робохвостом?» – с проницательной усмешкой поинтересовался Пач.

«Это нетрудно, если знать подходящих людей. Давайте лучше займемся нашим чудищем».

На следующий день Зейман Отваль позвонил по видеофону, чтобы сообщить, что он покидает планету. Он намеревался вернуться примерно через два месяца и надеялся, что к тому времени работы существенно продвинутся.

Еще через день по телевидению передали сенсационные новости. Предыдущей ночью неизвестные вымогатели похитили одного или нескольких представителей каждой из пяти богатейших семей Камберленда.

«Вот зачем Зейман Отваль прилетел на Крокиноль», – сказал Герсен Пачу.

Сооружение шагающего форта продвигалось достаточно быстро – факт, вызывавший удовлетворение у Мирона Пача и беспокойство у Герсена. Следовало ли считать Зеймана Отваля и Кокора Хеккуса одним и тем же лицом? Если нет, каким образом можно было заставить Отваля выдать местонахождение Хеккуса? Герсен надеялся, что Хеккус снова решит самолично явиться в ангар и произвести инспекцию. Но это могло и не случиться... Герсен подумывал о возможности устройства в шагающем форте потайного отделения, где он мог бы спрятаться, но отказался от этой идеи – несмотря на размеры чудища, в его утробе было недостаточно свободного места. Может быть, ему удалось бы сопровождать шагающий форт в качестве инструктора или эксперта? Но если механизм действительно подлежал доставке на Тамбер, Герсен мог тем самым обречь себя на пожизненное изгнание или рабство.

Ему в пришла в голову мысль о возможности совсем другого рода, и на протяжении нескольких следующих дней Герсен воспользовался этой возможностью. Сигналы управления циклическим процессом перемещения шагающего форта поступали по продольному гибкому кабелю, закрепленному на нижней внутренней поверхности сегментов; ответвления кабеля соединялись слева и справа с реле, установленными в каждом сегменте. Кабелепровод начинался в голове чудища, и здесь Герсен спрятал выключатель, срабатывавший при возбуждении миниатюрных газовых датчиков, установленных снаружи по бокам головы монстра. Ионизация газа в любом из этих датчиков – вызванная, например, воздействием слабого парализующего разряда лучемета – приводила к возникновению электрического тока в проводнике, подсоединенном к выключателю, выключатель размыкал цепь, и шагающий форт застывал в неподвижности по меньшей мере на десять минут, пока происходила аварийная перезагрузка программ.

Тем временем на поверхности механизма наносили эмали. Проверялись и регулировались сервомоторы и цепи, перемещение ног испытывалось в различных режимах. В конце концов инженеры вынесли приговор: механизм был готов к доставке заказчику. В сумрачные предрассветные часы шагающий форт накрыли брезентовым чехлом и «вывели» своим ходом на улицу, где его подхватили мощным электромагнитом грузового вертолета и перевезли в пустынный район на юге прихода Бизе с целью проведения полевых испытаний. Мирон Пач гордо восседал за пультом управления; Герсен устроился рядом. Дробно перестукивая ногами, форт плавно двигался по пересеченной местности, заваленной камнями и поросшей кустарником, и легко поднимался по склонам холмов. Обнаружились некоторые неисправности, надлежащим образом учтенные и устраненные. За несколько минут до полудня шагающий форт перевалил через невысокую гряду и, проворно перебирая тридцатью шестью ногами, спустился по ложбине прямо в палаточный городок, где устроили пикник завсегдатаи Общества любителей дикой природы. Многочисленные туристы, отвлеченные от мирного походного полдника, одновременно ахнули от ужаса и с воплями разбежались по холмам. «Еще один успех! – отметил Герсен. – Теперь мы можем с чистой совестью гарантировать Кокору Хеккусу достижение требуемого эффекта».

Пач развернул форт и направил его обратно за холмы. В вечерних сумерках чудище снова облачили в брезентовый чехол и перевезли в ангар конструкторского бюро.

Словно ясновидящий, Зейман Отваль позвонил уже на следующий день и потребовал отчета о результатах работ. Пач заверил его в том, что форт успешно прошел испытания и что, если Отваль того пожелает, он может сам испробовать механизм. Отваль согласился. Снова покрытый чехлом форт, с цокотом перебирая ногами, вынырнул из ангара на безлюдную предрассветную улицу промышленного района и был перевезен на обширную пустошь за Хрустальными шпилями; Отваль следовал за грузовым вертолетом в небольшом, ничем не примечательном аэромобиле.

Герсен, выкрасивший кожу в прежний бордовый оттенок с зеленым отблеском и нацепивший модные украшения, сел за пульт управления – снова шагающий форт стал плавно и быстро подниматься и спускаться по каменистым отрогам холмов.

В соответствии с условиями договора, оружие еще не было установлено; тем не менее, упругие баллоны для ядовитого газа и плюющиеся вонючей кислотной жидкостью «железы» монстра заправили газом, образующим дымовую завесу, и подкрашенной водой. Форсунки и разбрызгиватели срабатывали бесперебойно и точно поражали цели. Отваль спрыгнул на землю и пронаблюдал за тем, как форт перемещается передним и задним ходом, после чего снова залез в голову чудища и уселся за пульт управления. Он говорил очень мало, но по нему можно было видеть, что он доволен. Мирон Пач, тоже необычно молчаливый, явно поздравлял себя с тем, что ненавистная афера должна была скоро завершиться.

В сумерках форт перевезли обратно в Патрис. Отваль, Пач и Герсен собрались в управлении конструкторского бюро. Отваль расхаживал взад и вперед, словно погруженный в глубокое раздумье. «Судя по всему, форт функционирует приемлемо, – сказал он. – Тем не менее, если уж говорить начистоту, его стоимость представляется слишком высокой. Я порекомендую патрону произвести окончательную инспекцию механизма только в том случае, если цена будет снижена до разумного и целесообразного уровня».

Пач отшатнулся и побагровел. «Как?! – взревел он. – Как вы смеете здесь стоять и говорить такие вещи? После всего, что вы заставили меня перенести, после всего, что я сделал, чтобы изготовить ваше треклятое пугало?»

Зейман Отваль смерил инженера холодным взглядом: «Громогласное пустословие ничему не поможет. Я уже разъяснил мои...»

«Вон! – закричал Мирон Пач. – Вы ничего от меня не получите! Вон отсюда! И не смейте возвращаться, пока не заплатите все до последнего грязного гроша!» Пач решительно подступил вплотную к бандиту: «Убирайтесь, или я прикажу вас выбросить на улицу! Это доставит мне огромное удовольствие. По сути дела...» Инженер схватил Отваля за плечо и стал толкать его к двери. Отваль слегка пошатнулся и безмятежно улыбнулся Герсену, словно забавляясь яростным нападением игривого котенка. Пач снова потянул его к выходу – Отваль сделал небольшое резкое движение; Пач отлетел на несколько шагов, ударился головой об стол и упал, часто моргая от боли. Отваль повернулся к Герсену: «Как насчет вас? Хотите попытать счастья?»

Герсен покачал головой: «Я хотел бы только завершить сделку. Привезите своего работодателя, чтобы он произвел окончательную инспекцию, после чего, если он будет удовлетворен, получите заказанный механизм. Мы не согласимся снизить цену ни в каких обстоятельствах и ни на каких условиях; начисление процентов на сумму вашей задолженности начинается с сегодняшнего дня».

Зейман Отваль рассмеялся: «Вы заняли твердую позицию. На вашем месте я сделал бы то же самое. Что ж, я вынужден уступить. Когда вы сможете передать нам форт?»

«Согласно условиям договора, мы обязаны упаковать его в пеноматериал, погрузить в контейнер и отвезти в космопорт – это займет три дня после приемки товара заказчиком и обработки платежа».

Отваль слегка поклонился: «Очень хорошо. Я попробую связаться с патроном, после чего вы получите от меня соответствующее уведомление».

«Насколько я понимаю, – сказал Герсен, – настало время для перечисления второго платежа». Мирон Пач растирал ушибленную голову, уставившись на Отваля так, словно надеялся испепелить его ненавистью.

«К чему беспокоиться? – пожал плечами Зейман Отваль. – Все эти скучные финансовые вопросы можно решить впоследствии».

Герсен не отступал: «Чего стоит договор, если его положения не рассматриваются как подлежащие обязательному исполнению?» Опираясь на стол, с трудом поднявшийся на ноги Пач стал обходить стол с поспешностью больного, срочно нуждающегося в дозе лекарства. Герсен быстро обогнал его и вынул лучемет из полуоткрытого ящика стола. Отваль покровительственно рассмеялся: «Вы только что спасли ему жизнь».

«Я спас вторую выплату, – возразил Герсен. – В случае смерти Пача мне пришлось бы прикончить вас на месте».

«Ладно, ладно! Не будем говорить о смерти, мысль о прекращении существования меня пугает! Скучные люди, вы думаете только о деньгах. Еще полмиллиона, надо полагать?»

«Совершенно верно. Третий платеж, – Герсен сверился с заметками, – в размере 681 490 СЕРСов, позволит вам окончательно рассчитаться с «Конструкторским бюро Пача»».

Отваль медленно расхаживал по кабинету: «Придется сделать некоторые приготовления... Упаковка займет три дня, вы говорите?»

«На мой взгляд, это разумный срок».

«Слишком долго. Вот как можно упростить этот процесс. Закройте форт чехлом; в полночь выведите его на улицу. Грузовой вертолет подхватит его и отвезет к нашему звездолету – по счастью, он под рукой, и его трюм достаточно вместителен».

«Возникает одно препятствие, – возразил Герсен. – Ночью банки закрыты, и действительность вашего чека не может быть подтверждена».

«Я принесу наличные деньги, всю сумму – вторую и третью выплаты вместе».

На самом деле Герсена платежи нисколько не интересовали – но в этот момент он вдруг почувствовал, что ни в коем случае не должен был допустить, чтобы Отваль снова надул «Конструкторское бюро Пача». Герсен заставил себя рассмотреть ситуацию в более далекой перспективе. Он спросил: «Так ваш работодатель не приедет проводить инспекцию?»

Отваль ответил нетерпеливым жестом: «За качество продукции придется отвечать мне. Патрон слишком занят и предоставил мне все полномочия. Так что же, по рукам?»

Герсен раздраженно усмехнулся. Кто был этот человек с ястребиным носом: Кокор Хеккус или его подручный? Иногда возникало впечатление, что Отваль – не кто иной, как Хеккус, но уже через минуту становилось очевидно, что это не так. Герсен тянул время: «Еще один вопрос – как быть с техническим обслуживанием? Вы ожидаете, что машину будет сопровождать техник?»

«Если обслуживание потребуется, вас об этом известят. В конце концов, у нас есть свой собственный технический персонал – кто, по-вашему, подготавливал эскизы и определял размеры? Насколько я понимаю, необходимость в дополнительных специалистах не предвидится».

Мирон Пач, присевший в кресло, порывисто выпрямился. «Убирайтесь! – бормотал он срывающимся голосом. – Оба, убирайтесь! Убийцы, бандиты! Вы тоже – Уолл или Герсен – как бы вас ни звали. Не знаю, что вам здесь нужно, и знать не хочу».

Герсен безразлично взглянул на инженера, игнорируя его истерику. Зеймана Отваля происходящее, казалось, забавляло. Герсен сказал: «Если вы хотите, чтобы форт доставили в полночь, переведите всю причитающуюся нам сумму на банковский счет конструкторского бюро. Мы не желаем принимать оплату наличными, проверять деньги фальсометрами и носить их с собой до тех пор, пока не откроется банк. Не сомневаюсь, что вам и вашему работодателю можно безусловно доверять, но существование подлых и бесчестных грабителей общеизвестно, и их приходится принимать в расчет. Как только платеж будет подтвержден, форт будет передан в вашу собственность».

Зейман Отваль серьезно поразмыслил над словами Герсена и в конечном счете согласился. «Будь по-вашему». Он бросил по-змеиному быстрый взгляд на часы: «Время еще есть. Где ваш банк?»

«В Патрисе. «Банк Ригеля» на главной площади в Старом квартале».

«Примерно через полчаса вы можете проверить перечисление денег. Я подготовлю все необходимое для приемки форта в полночь».

С некоторым запозданием вспомнив о своей роли генерального директора корпорации, Герсен повернулся к Пачу: «Вас устроит такое решение вопроса, господин Пач?»