Текст книги "Мастер сновидений"

Автор книги: Алинна Ниоткудина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 79 (всего у книги 86 страниц)

У фонтана скучал мальчишка в оборванной одежде, явно местный. Подошла к нему и показала медную монетку.

– Скажи–ка мне, абориген, где тут могут поселиться усталые путешественники? – Мальчишка заворожено смотрит на монетку, а потом пытается ухватить ее грязной с обломанными ногтями рукой. – Но–но–но–но… Сперва информация…

– А не обманешь?

– Держи. Получишь еще одну, если покажешь то, что нам надо…

– А чего Вам надо–то?

– Нам нужна гостиница или трактир с комнатами… Не очень дорогая, но приличная и с хорошей кухней.

Мальчишка в задумчивости трет грязный и весь в канапушках нос. Оглядывает нас, оценивая нашу не дорогую, но добротную одежду, мечи у меня за спиной и на боку у Мары–наемницы и Одрика, все еще пялящегося на гоблинов, и с важным видом сообщает.

– Могу порекомендовать трактир «Три капитана», но он у порта и там собираются моряки. Но трактир не из дешевых, поэтому простые матросы туда не заходят. Вы за себя, судя по всему, постоять можете, так что все остальное вас устроит, и кормят там хорошо…

– Веди, посмотрим на месте…

Искомый трактир располагался на набережной в непосредственной близости от порта, но в респектабельной ее части. Можно ожидать номер с видом на гавань… Заведение выглядело прилично… Яркая, недавно покрашенная вывеска, трехэтажный с мансардой дом, солидные двери, цветы на окнах и вкусный аромат жареной рыбы. Надо бы еще номера посмотреть.

– Теть, дай монетку…

– Держи… Но если нам там не понравится, то в другое место поведешь бесплатно.

– Понравится, тут кормят хорошо… – И пацан сглотнул набежавшую слюну…

– Ну что, как тебе? – Спросила я Одрика…

– Набережная рядом, хорошо… Погулять можно…

– Ты с этим делом тут аккуратнее, в порт один не ходи, там и на перо за медный грошик поднять могут…

– Теть, а теть… – Дергает меня за рукав мальчишка…

– Чего еще?

– А вам еще чего–нибудь показать не надо будет?

– Не знаю, может и надо…

– Так я тут посижу…

– Сиди, место чай не купленное… Пошли поселяться… – оторвала я женишка от наблюдения за чайками и качающимися мачтами. – Насмотришься еще…

Заведение действительно оказалось солидным. Тяжелые столы, темная стойка, крепкая лестница, ведущая на второй этаж, погашенный по летнему времени камин, и даже маленькая сцена для выступлений менестрелей.

Нам навстречу выбегает хозяин, кругленький, живенький толстячек…

– Что господа хотят?

– Нам два номера, мне и моему… брату. – Одрик смотрит на меня и согласно кивает.

– А девушке? – Хозяин кивает на Мару, я смотрю на нее оценивающе, забыла…

– Тогда для меня номер с двуспальной кроватью. – Трактирщик посмотрел на меня странно, но ничего не сказал.

– Вы надолго к нам?

– Нет, дня на два–три…

– Тогда номер для юноши по одному серебряному в день, а для вас по два… За питание оплата отдельная…

– Нам бы номера посмотреть, тогда и решим… Одрик? – Толкаю женишка в бок локтем, отвлекая его от зачарованного созерцания картины со штормом и тонущим кораблем над барной стойкой. Красотень – Айвазовский отдыхает!

– А, да… посмотреть надо… А окна куда выходят? Мне бы хотелось на набережную…

Мы поднимаемся наверх… Первым показывают номер для Одрика. Небольшая комнатушка с кроватью, шкафом и столиком, за дверцей умывальник а–ля «дачный», ванны нет, есть только кресло с дыркой и сиротливо стоящей под ним ночной вазой. Но окно, как Одрик и хотел, выходит на набережную. На подоконнике цветы, на полочках салфетки, красивые шторы, в общем – нормально…

– А ванны нет? – Интересуюсь я, пока Одрик разглядывает вид за окном.

– Ванны нет, но в любой момент за один медный грошик можно принести бадью и горячую воду.

– Ну что? Одрик!

– А, все нормально… Вид красивый…

– Пойдемте, посмотрим другой номер… – и мы с трактирщиком выходим, а Одрик остается у окна наблюдать за морем и парусами.

Номер, предназначенный мне, побольше, два окна, оба во внутренний двор, но и хорошо – тихо будет. Те же цветы, салфетки, большая двуспальная кровать темного дерева под темным шерстяным балдахином. Приподняла покрывало и оценила упругий матрас и чистое почти новое постельное белье. Шкаф с зеркалом, столик и два стула. За дверкой комнатка с удобствами, и в отличие от номера Одрика бадья тут уже есть, большая и солидная, но с бадейкой в моем орочьем люксе не сравнить, меньше раза в три. А водопровода, как в Караваче тут нет, поэтому в эту комнатку есть еще один вход сразу на черную лестницу и вниз, и судя по запаху на кухню. Проверяю задвижку на двери на черную лестницу: крепкая и дверь тоже ничего, не шатается…

– Подходит. Приготовьте нам что–нибудь поесть, а то мы с дороги, устали…

– Что кушать желаете?

– Давай что–нибудь из местной кухни, мы все едим.

– А пить что будете?

– Сейчас что–нибудь безалкогольное, дел еще куча…

– Через полчаса все будет готово…

– Хорошо.

Трактирщик ушел, а я решила расположиться в номере, разобрала свой мешок, умылась, причесалась. Положила договор с Союзом в отдельный мешок, вышитый бисером, купленный в Караваче специально для ношения разных мелочей. И долго размышляла брать его с собой или оставить в номере, решила оставить. Зашла за Одриком, он тоже уже обосновался в номере и наблюдает из окна за жизнью гавани.

Пообедали, обед получился немного ранним, но очень и очень вкусным. Я морскую рыбу в этом мире еще не ела. В Огнях Несайи подавали исключительно речную, а тут просто пир… Мара–наемница сидела с нами за столом и лопала все в три горла, щедро запивая все пивом. Оно, видите ли, совсем не крепкое, а ей надо после перехода по порталу нервы успокоить. Где интересно у демона нервы? Не иначе в районе желудка…

– Одрик, задумчивый ты мой, какие у тебя дальнейшие планы?

– Я хочу по городу пройтись… на море посмотреть…

– Иди, иди… искупайся… Только, дорогой, о защите не забывай, Ерт город портовый тут разных темных личностей, как грязи… Еще и гоблинов полно…

– А они что, опасные?

– А Гаарх их знает…

– Хорошо, я буду осторожен.

– И кошелек оставь в номере, там для этого сундук специальный есть… – Дает ему ценный совет Мара. – Или мне отдай, я сохраню…

– Одрик, денег ей не давай, обратно не вернет. – Мара обижается и хлебом подбирает соус с тарелки, все остальное уже съедено. Она бы свою тарелку облизала, но я ей показала кулак, теперь хлебом подбирает, воспитывается постепенно.

– Да, деньги я пожалуй оставлю в номере, так возьму чуть–чуть… А ты куда?

– У меня дела… Когда буду не знаю, так, если что, то ужинай без меня.

Я с трудом вылезла из–за стола, жрать надо меньше. Проверила свой магический уровень, все в порядке, расплатилась с трактирщиком за обед и номера и вышла на набережную. У входа сидит утренний мальчишка.

– Теть, дай монетку… – начинает он канючить.

– Дам, покажи мне город. Где тут у вас что находится?

– А что вам надо?

– Пока не знаю… Ты показывай, потом разберемся….

Несколько часов осматривала город, Мара ходила следом за мной и блаженно молчала, переваривая обед. Мне были показаны: Синяя набережная, на которой стоит наш трактир, надо запомнить. Порт – шумно, грязно и не интересно; рыбный рынок, на него я не пошла, делать мне нечего как рыбу нюхать. Огромный храм Стергу и всем ветрам, интересно и познавательно, но подношений оставлять не стала. Центральная площадь с ратушей, сквер с фонтаном и памятником одному из Зетерингов, непонятного пола. Почему именно ему или ей установлен памятник, и как его или ее имя, мальчишка не знал, а на памятнике не написано. А больше спросить было некого, сквер был совершенно пустынен, жаль. Походили по узким и крутым улочкам. Вместо извозчиков тут везде шныряют местные рикши – ририки. Возят их в основном гоблины. Они же возят и носят на себе и все остальное, что потребно куда–либо доставить. Улочки слишком узкие и крутые, варгам не развернуться.

Меня очень заинтересовала ратуша. Когда я стояла и смотрела на нее, у меня на затылке заболел и стал жечься родовой знак, и захотелось войти в эти двери и пройтись по коридорам и комнатам.

Как я читала в путеводителе, здание, где сейчас расположена ратуша Ерта, когда–то раньше была родовым домом моего Рода. Родовой знак Зетерингов до сих пор украшает фронтон и красуется на воротах, дверях и балконах. Как же он сохранился? Почему его не убрали, не сбили? Странно это… И он зовет меня… Но не сейчас же… А вот ночью надо будет сюда наведаться, и поискать захоронку незабвенного дядюшки Зарта.

Я уже скормила мальчишке три медные монетки и достала четвертую.

– А скажи–ка мне, дружочек, где в этом славном городе живет знаменитый мэтр Коди. Знаешь такого?

– Как не знать…

– Веди.

Далеко идти не пришлось мэтр жил почти в самом центре города в небольшом приземистом доме с маленьким садиком с задней стороны.

Постучала в дверь молоточком. Открыл старый и ссохшийся, как сушеный гриб слуга, и сразу мне заявил:

– Мэтр никого не принимает. – И попытался захлопнуть дверь перед моим носом. Не на ту напал, я уже просунула в дверь ногу.

– Меня он примет.

– Мэтра нет дома.

– А где его можно найти?

– Уберите немедленно ногу или я позову стражу.

– Да хоть весь гарнизон…

Но у старичка видимо, все уже давно отработано. Он вытащил откуда–то длинную палку с острым концом и болезненно уколол меня в ногу, что не позволяла ему закрыть дверь. Ногу я естественно отдернула и дверь закрылась.

Присела на стоящую тут же рядом тумбу с цветами и стала лечить пострадавшую конечность. Вроде и не сильно больно, идти могу и даже хромать не буду, но тебе, сморчок сушеный, я это припомню.

– Теть, а теть… – опять теребит меня за рукав мальчишка.

– Ну чего еще?

– Если дашь серебрушку, я тебе покажу, где мэтра найти можно. Только это за городом, идти далеко, придется ририка нанимать.

Не доверяю я этим возкам и гоблинам, Гаарх знает, чего от них ожидать можно… А как они носятся по крутым улочкам! Себе шею свернуть они точно не боятся, а мне моя дорога.

– И насколько это место далеко от города? – Мальчишка опять трет грязный нос.

– Пара миль точно будет…

Да–м, далековато… пешком топать не хочется и жарко…

– Ладно, давай наймем, где они тут тусуются?

Мальчишка тут же кинулся искать ририка с большим двойным возком. Пока мальчишка бегал с заданием, Мара перетекла из наемницы в маленькую, черную ящерку и с удобством разместилась у меня на плече.

«Вот теперь я на тебе ездить буду. " Заявила она мне с восторгом.

Тут и ририк подъехал. Я, наверное, тупая, но двойной возок, точно такой же, как и одноместный…

– А где ваша подружка? – Поинтересовался юный экскурсовод, усаживаясь в возок у моих ног.

– В пивную пошла, она с нами не поедет. – Мара–ящерица обиженно фыркнула.

– К дальним купальням, подождать и обратно. – Важно заявил мальчишка гоблину–вознице. Тот кивнул лысой, как яйцо головой и протянул руку с красными, словно накрашенными ногтями.

– Грошик туда, грошик подождать, два грошика обратно в город. – Я протянула ему одну медную монетку. – А остальное?

– Когда обратно приедем. – Заявил гоблину вместо меня обнаглевший маленький попрошайка.

Гоблин вздохнул и, налегая на перекладу тележки, быстро побежал вперед. Через некоторое время я стала даже получать удовольствие от поездки, и поняла, что гоблин по силе не на много уступает варгу.

Мы быстро пронеслись по улочкам и переулкам, просто чудом уворачиваясь от столкновений со встречными и поперечными ририками и прохожими. Потом выскочили на южную окраину города и со страшной скоростью понеслись вверх по крутому подъему. В конце гоблину пришлось–таки затормозить, а потом с силой приналечь, чтобы втащить возок на вершину холма. Зато вниз мы просто летели и как при этом не разбились – просто удивительно. Гоблин умудрялся притормаживать и направлять движение возка. Но все когда–нибудь заканчивается, еще пара подъемов и спусков и возок тормозит у съезда на пляж в маленькой бухте.

– Приехали. – Констатирует факт возница. Я, пошатываясь, вылезаю из этого жуткого средства передвижения, меня немного укачало, а мальчишка уже спрыгнул и бегает по чистому песку.

Посреди бухты возвышается какое–то странное сооружение, частью своей уходящее в воду.

– Что это?

– Купальня… – С гордостью в голосе сообщает мне гид.

Что–то такое крутится в памяти. Это сооружение предназначено для стеснительных барышень, боящихся раздеться на публике.

– А где мэтр Коди? В купальне? – Моему удивлению нет предела…

– Нет, он там дальше за камнями купается…

А искупаться в море было бы не плохо. Купальника нет, так можно и без него, благо фигура позволяет, а вот отсутствие полотенца, может все испортить.

– Теть, а теть…. Дай серебрушку, ты же обещала…

– Держи, вымогатель. Стой, – отработанным еще в Караваче жестом ловлю пацана за ухо. – Хочешь еще пару грошиков заработать?

– А то…

– Найди мне полотенце, я хочу искупаться, а полотенца нет.

– Так идите в купальню, все барышни там купаются. Там и полотенца есть…

– Я тебе велела полотенце найти, а не учить меня, куда мне идти. – Зашипела я на своего гида, скорчив при этом страшную рожу. Его как ветром сдуло, через пол минуты вернулся:

– Полотенце продадут за серебрушку.

Выдала монетку, чувствую, что обманывает, но очень уж хочется искупаться, а полотенце я потом с собой заберу. Но не получилось, полотенце оказалось большим и одноразовым, из чего–то похожего на туалетную бумагу. Сойдет… И я пошла за камни, где должен был плавать мэтр.

Место за камнями и вправду оказалось очень даже симпатичным. По пояс в полосе вялого прибоя сидит какой–то полненький, упитанный, лысоватый старичок. Выше по берегу стоит паланкин и возле него скучают два гоблина носильщика, один ририк с возком и пожилой слуга, занимается какими–то странными перемещениями вещей и продуктов из одной корзины в другую.

Наплевав на всех, начинаю раздеваться. Когда последний предмет моего гардероба – белая рубашка упала к ногам, из–за камней раздался одобрительный свист. Свистел мальчишка–гид, залез на один из камней и откровенно подглядывает… Да и шут с ним, от меня не убудет, и, оставив Мару–ящерицу стеречь вещи, пошла в воду. Эх, хороша водичка, чистая, прозрачная, теплая, но в меру. Сплавала, туда, обратно, полежала немного на воде, а перед выходом проверила маскировку, а то в воде все растрепалось…

Выхожу, вытираюсь и выжимаю косу… Старичок все также сидит по грудь в воде и смотрит на меня… Повезло ему сегодня с развлечением. Одела на себя рубашку, она как раз чуть–чуть прикрывает бедра, и пошла знакомиться…

– Добрый день… – что бы было удобнее разговаривать захожу по колено в теплую воду.

– Добрый, красавица, добрый… Давно я не видел столь красивых обнаженных девушек. Порадовали вы меня старика, порадовали… Мэтр Альберт Коди, с кем имею честь?

– Анна…

– Просто Анна?

– Скажем так, мне бы не хотелось афишировать свое имя при посторонних… – и оглядываюсь на берег, откуда за нами наблюдает множество любопытных глаз… – Я специально приехала из Каравача в Ерт, чтобы повидаться с вами, мэтр Коди.

– И чем обязан вашему визиту?

– Мне нужен поверенный…, мне сказали, что вы самый лучший, и я сама тоже так думаю. Я прочитала все три ваши книги. Очень интересно…

– Мне жаль, что вы проделали столь долгий путь совершенно напрасно. Я больше не практикую, болезнь не позволяет мне…

– И все же мэтр, я прошу вас хотя бы о приватной аудиенции и небольшой консультации…

Мэтр какое–то время думает… и разглядывает мои голые ноги, старый пень, а все туда же.

– Хорошо… я сделаю для вас исключение. Приходите завтра к обеду, в два часа по полудни. Давно у меня в доме не было столь хорошеньких и умненьких девушек, и мне будет приятно разделить с вами трапезу.

– Спасибо Вам за приглашение…

– Пустое, а сейчас позовите моего слугу, чтобы он помог мне выбраться из воды.

Выхожу на берег и машу рукой слуге мэтра, он уже спешит на помощь хозяину. Помогает ему встать и выйти на берег. Сам мэтр еще крепкий и немного полненький дедок, а вот его ноги… Никогда такого не видела, жуткое зрелище, изо всех сил стараюсь сохранить на лице спокойно–доброжелательное выражение и не глазеть открыв рот.

Обе ноги мэтра ниже колена распухли и стали ОГРОМНЫМИ, каждая почти вдвое толще бедра, на стопы свивают толстые складки отеков. Кожа на ногах не ровная, какая–то вся бугристая и воспаленно–красная… Стопы ног настолько отекли, что ходить мэтр фактически не может. Они расплылись, и подобрать на ЭТО обувь просто невозможно, сшить на заказ, наверное, тоже. Я вижу, что даже прикосновение стоп к мягкому песку для мэтра болезненно. А следы ног больше похожи на отпечатки слона, если на Лари есть слоны.

Стараясь не глазеть, спокойно одеваюсь, а заодно внимательно осматриваю медленно одевающегося и ковыляющего к паланкину мэтра, в магическом диапазоне. Легкое магическое сканирование показывает жуткое состояние мелких сосудов, особенно на ногах. Проблема даже не в самих сосудах, а в лимфе, которая стекает вниз, и остается там, разлагается и гниет. Как синий маг, я могу попытаться кое–что исправить, облегчение его состояния возможно, но что–то не так с его аурой и линиями силы… Даже у простого человека без способностей линий больше… А те что есть у мэтра, они какие–то не живые, а словно искусственные и в ауре какие–то странные прорехи, от болезни затемнения в ауре другие. С кем бы посоветоваться по поводу ауры?

«А Учитель Одрика хвастался, что большой специалист в этом вопросе, вот у него и спроси…» влезает в мои мысли со своими советами Мара.

Я уже оделась, и затягивать свое пребывание здесь мне не стоит, но все же я еще раз подхожу к мэтру.

– Прошу меня простить, мэтр, можно мне привести с собой на обед к вам моего брата, он очень интересуется… – я не успела договорить чем, как мэтр прервал меня…

– Приводите, но только одного. Если он умный юноша, то ему будет интересно послушать рассуждения и воспоминания старого поверенного.

– Тогда, до свидания…

– Да, да…

Возле ожидающего меня возка стоит, переминаясь с ноги на ногу, мой гид.

– Теть, а теть, дай монетку…

– Нет, дорогой, теперь монетка с тебя…

– За что?

– А за «поглядеть». Ты за мной подглядывал? Свистел от восторга, так что плати… – И протягиваю к нему открытую ладонь. Мальчишка таращит глаза и пытается убежать, но я уже привычно хватаю его за ухо с явным намерением взять ухо в оплату долга.

– Да ладно вам, вот… – И дает мне МЕДНЫЙ грошик!

– Нет, дорогой, одним грошиком ты не отделаешься. За «посмотреть» на такую фигуру как у меня надо не меньше серебрушки платить. Смотрел? Смотрел. Плати.

Пацан, чуть не плача, достает откуда–то из района причинного места серебряную монетку и дрожащей рукой протягивается ее мне.

«Слушь, хозяйка, кончай над мальцом измываться… Он же сейчас обделается от страха, да и не прилично это – деньги у детей отбирать. " Влезает с советами Мара. «Урок он уже выучил».

– Ладно, прощаю… – отпускаю многострадальное ухо и отдаю монетку обратно. – Но если еще раз полезешь за мной подглядывать…. Я тебе… – Грожу пальцем и залезаю в возок. – Чего стоишь? Пешком собрался идти? Нет? Тогда залезай…

Мальчишка пешком в город топать не хочет и медленно, бочком залезает в возок, гоблин возница невозмутим, его наши разборки совершенно не касаются – его дело везти.

– Поехали… Отвезешь в центр, к ратуше… – Надо еще посмотреть на здание, походить вокруг и прикинуть, как в него ночью проникнуть.

На ратушной площади я с трудом вылезла из возка и расплатилась с возницей, рессоры в этом виде транспорта не предусмотрены, а дороги тряские.

– Теть, а теть… простите меня… я больше не буду за вами подглядывать… А дайте еще монетку…

– Покажи мне подробно все, что вокруг ратуши понастроено. Может тут какая кофейня есть, а то после купания перекусить не помешает…

– Есть! Есть, вон там, справа.

Но я поворачиваюсь налево и начинаю обходить ратушу с другой стороны. Любуюсь окружающими домами и ажурной решеткой ратуши, украшенной моими родовыми знаками. Медленно и планомерно рассматриваю все в магическом диапазоне, ничего интересного и одним ухом слушаю малолетнего гида. Во дворе и вокруг ратуши есть какая–то защитная магия, ее отголоски ощущаются в ограде, во дворе и на воротах, но сейчас она не активна и что она из себя представляет – не понятно. А, ночью разберусь, вряд ли там что–нибудь сложное.

В одном месте из–за ограды торчат ветки большого дерева, другие его ветви упираются в окна здания.

«Мара, я сейчас посажу тебя на ветку, ты оттуда на дерево и внутрь. Побегай там… меточки поставь. Я сейчас в кофейне сяду, а ты покажешь мне, как там все изнутри устроено. Потом я тебя так же с ветки заберу…»

«Ну вот, опять Мара…» но на ветку слезла и ловко пошустрила наверх.

Я же все также лениво обошла ратушу по кругу, и прослушала до конца – кто занимает соседние дома и чем знаменит, заплатила мальчишке еще одну монетку и обосновалась в кофейне, за стоящим на улице столиком. Заказала себе мятного взвара и местных, таящих во рту, пирожных.

Мара между тем уже пролезла внутрь и разбежалась во все стороны полусотней маленьких ящерок. Ничего интересного, обыкновенные казенные помещения, в большинстве из них уже много раз был ремонт и перепланировка, многие стены явно переставлены. Все это пропускаем, не интересно. Если то, что мне надо, было там, то это давно бы уже нашли. А я уверена, что захоронка дядюшки еще на месте… Значит, надо искать помещения, где не переставлялись стены. Таковых нашлось всего три: дальняя часть подвала, кабинет мэра и нынешняя спальня мэра, а также не большое помещение между ними, занятое ее гардеробом.

Еще полчаса наблюдений и подслушивания, и я выяснила, что мэра и ее мужей нынче в городе нет, но завтра они возвращаются. На их возвращение очень сетовали два замученные жизнью клерка. Придется лезть в ратушу сегодня…

Забрала с ветки Мару и пошла в трактир, надо отдохнуть перед делом. Никогда я в чужие дома не лазила. Хотя, по сути, этот дом мой и лезу я в свой дом, так что с моральной точки зрения все в порядке.

Одрика в трактире не наблюдалось, шляется где–то… Заказала воду в ванну, и с удовольствием поплескалась в воде. Воду, кстати, налили соленую, пресная, тут – дефицит, ее для питья и еды едва хватает. Последние годы, речка, что протекает через Ерт совсем обмелела… Местные во всем обвиняют гоблинов. Дескать, как появилось их поселение севернее Ерта, так и стала река мелеть. Глупость конечно, но повод для волнения у местных есть серьезный, если не будет реки, то городу конец. Все это мне рассказала услужливая трактирщица, настоящая владелица трактира, пока командовала наполнением для меня ванны.

Вторая версия обмеления реки, рассказанная ею же, мне понравилась больше. Река начала мелеть, когда переставили памятник, тот, что сейчас стоит в сквере. И опять я забыла спросить, кому же он поставлен. Он раньше стоял на холме над городом, там, где река делает крутой поворот. Но прошлой Великой, Род которой сейчас владеет городом, и заехавшей в Ерт на юбилей тогдашнего мэра ее дальней родственницы, это не понравилось, и она велела памятник снести. Но жители его пожалели, столько лет стоял, и его потихоньку перевезли в сквер. Как я вообще заметила, к памяти о моем Роде тут относятся с некоторым благоговением. Все почему–то считают, что при Зетерингах жилось намного лучше, и рыбы в море было больше, и река была полноводней. Им виднее…

После ванны спустилась вниз ужинать. Женишок уже нашелся и сидел за столом, изучая меню.

– Ну, что есть будем? – Поинтересовалась я у него…

– Даже не знаю… Тут одна рыба, причем я не знаю что это за рыба. Ничего знакомого.

– А что тут удивительного, мы же на море… Зато рыба тут свежая. Утром плавала – днем на столе, днем плавала – вечером на столе, вечером плавала – утром на столе, утром…

– Достаточно, я все понял.

– Кстати, мы с тобой приглашены завтра на обед. – Одрик морщится…

– К какой–нибудь местной шишке?

– Не к шишке, а к знаменитости! К самому мэтру Альберту Коди!

– А кто это?

– Вот придем, и он сам все тебе расскажет…

– А может ты одна? А я по городу похожу…

– Одрик, вообще–то приглашена была действительно я одна, и у меня к мэтру дело, но мне нужна твоя консультация. Вернее даже не тебя, а Учителя.

– И по какому, позволь тебя спросить, вопросу?

– Мне Мара поведала, что он как–то хвастался, что очень хорошо разбирается в аурах. И я хотела попросить его посмотреть ауру мэтра, в ней что–то не так. А что я понять не могу, но что–то интересное…

– А зачем тебе это?

– Видишь ли Одрик…. У меня образовались некоторые неприятности, помочь разрешить которые может только мэтр. А он серьезно болен, и как мне думается, его болезнь как–то связана с этими странными аномалиями в его ауре, да и вообще у него с энергетикой не все в порядке. И если это как–то исправить и подлатать его сосуды, то я могу надеться на сотрудничество с ним. А для меня это очень и очень важно.

– Понимаю, можешь на меня рассчитывать. – И почти сразу добавил. – И на Учителя тоже. О, смотри, сегодня концерт будет.

Если днем зал трактира почти пустовал, то сейчас все было занято почти под завязку. У входа застыл вышибала, мужик огромного роста и видимо такой же силы, с огромной обитой кожей дубинкой у пояса. В большинстве своем люди тут ужинали солидные, но не дураки выпить. Мужчин и женщин было почти поровну, некоторые компании были шумны, но в меру. Большинство посетителей были завсегдатаи и хорошо знали друг друга, все с обветренными загорелыми лицами и натруженными руками, одетые разнообразно, но удобно, в основном в брюки. У почти всех на одежде присутствуют следы соли.

Среди обычных людей было много магов, почти все голубенькие ветродуи, среди них как–то потерялась пара зеленых и один желтый. Посетители входили, здоровались за руку, задавали вопросы, пересаживались от стола к столу, заказывали друг другу выпивку, в основном в ходу был гоблинский ром. Заказала себе рюмку, у сейна в заначке похуже будет. Надо напоследок купить ему в подарок местного рома и себе пару бутылок, в запас.

Среди публики было несколько женщин наемниц, в составе компаний, а также были и девицы разбитного, но вполне даже ничего себе вида. Старых или грязных девиц вышибала на порог не пускал, и номеров на часочек в этом заведении не сдавалось. Поэтому девицы частенько уводили с собой из трактира, запавших на них клиентов. Рядом с девицами сидело несколько юношей приятной внешности и в яркой, привлекающей внимание, одежде. Один из юношей, не обращая внимания на сидящего рядом со мной Одрика, долго и упорно строил мне глазки… Все время забываю о том, что тут почти всем правят женщины, вот и представители древней профессии тут обоих полов.

На площадку для выступлений между тем поднимались двое менестрелей, юноша и девушка. Их появление подстегнуло выбор Одриком незнакомых рыбных блюд, а я просто заказала дежурные и еще что–нибудь «на усмотрение официанта».

Концерт был великолепен. Юноша играл на флейте, а девушка пела низким и сочным голосом, и все вместе это производило неизгладимое впечатление. Жалко пришлось уйти, так и не дослушав до конца вторую песню. Надо подготовиться к ночной вылазке, плетения подготовить на разные случаи и просто сосредоточиться. Пришлось сказать женишку, что разболелась голова, устала и хочу спать. А Одрик остался в зале…

После полуночи, я одетая во все темно–серое или черное потихоньку выскользнула из трактира по черной лестнице для слуг. После некоторых размышлений сестер оставила в номере, при самом крайнем случае я всегда смогу их призвать, или Мара принесет. Оставила на другой крайний случай окно открытым, только заперла магией от воров, и быстро переходя из тени в тень, дошла до темного здания ратуши. Мара в своем привычном виде скользила рядом со мной черной тенью, обнюхивая, по привычке, все углы зданий. Можно было бы сразу переместиться к ратуше, но я решила дойти до нее на своих двоих, тут не далеко.

Посмотрела на здание ратуши и решетку вокруг нее в магическом диапазоне и обомлела. Все, и здание и ворота, и двор, были перевиты мелкой частой синей сеткой, узлы сетки крепились к родовым знакам. Днем ничего подобного не наблюдалось, но теперь понятно, почему знаки не сняли – охранные плетения пожалели.

– Марусь, сможешь перенести меня внутрь?

– Смогу, но охранное плетение будет задето, уж очень тут все часто переплетено.

– Тогда не надо. Скажи у тебя нет ощущения, что этой защите уже Гаархова уйма лет?

Демон присмотрелся к синему плетению…

– Не знаю, для меня время имеет другие соотношения, но все это стягивается к воротам и к той маленькой калитке, рядом с большим деревом. Можно попытаться отключить иллюминацию оттуда.

И теперь понятно, почему ратушу никто не охраняет, старые охранные плетения живы и здравствуют. Ворота ратуши выходят на площадь и хорошо освещены, а вот калитка прячется в сумраке переулка. Подошла к ней и стала изучать крепление узлов и плетение, примериваясь, откуда начать распутывать, или как эту иллюминацию отключить.

Я так увлеклась интересной задачкой, что не заметила, как одна из нитей охраны потихоньку вылезла из общего клубка и крепко схватила меня за шею. От неожиданности я дернулась, на моем затылке резко активизировался родовой знак. По нитке держащей меня за шею прошла судорога, она дернулась, отпустила мою шею и резко втянулась обратно в клубок нитей. И я уже совсем собралась уходить и попытаться проникнуть в ратушу днем, как на моем родовом знаке, украшавшем калитку, появился, светящийся синим, ореолом отпечаток ладони. Это было похоже на приглашение для опознания, и я поколебавший минуту другую, приложила ладонь к знаку.

Меня немного кольнуло статическим напряжением, родовой знак на моей шее слегка нагрелся, и калитка с легким щелчком открылась, а охранное плетение, перекрывавшее проход к дому, где приподнялось, а где раздвинулось, открывая широкий проход. Опознание прошло успешно.

– Добро пожаловать, Анна, ну и ты Марусь, заходи…

Без всяких проблем дошла до боковых дверей в ратушу. На украшавшем их родовом знаке, также явственно проступал след ладони. Приложила руку, опять легкое покалывание и жжение родового знака, и дверь чуть приоткрылась.

Зашла внутрь, теперь надо сориентироваться…

– Мара, кабинет мэра и ее спальня где?

– Иди за мной… – и Мара легкой черной тенью заскользила по коридору, цокая коготками по мраморным полам, потом по лестнице, дальше по коридору и остановилась у дверей, опять–таки украшенных моим родовым знаком. – Это кабинет, спальня рядом. Откуда начнем?

– Кабинет мне кажется более перспективным.

– Тогда открывай, и пошли искать.

Приложила руку к знаку, покалывание, щелчок и дверь приоткрылась. Внутри темно, приходится все рассматривать в магическом диапазоне. Магии в кабинете, кроме, охранной, что рассеялась без следа, почти нет. Так, несколько магических безделушек на столе. Каменные стены закрыты старинными и не очень гобеленами, под гобеленами никакой магии – голый камень. Паркетный пол когда–то перестилали. Пусто. Выхожу, закрываю дверь и наблюдаю, как охранная магия опять опутывает кабинет, непроходимой синей сеткой.