Текст книги "Мастер сновидений"

Автор книги: Алинна Ниоткудина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 86 страниц)

– Нет, тот слепок, что прислали из Ричелита, снимали после регистрации патента, там не подделаешь. Этот был сделан, сразу по ее приезде в Каравач. Потому, что она была вместе с «объектом повышенной опасности», со своей наставницей. Как видишь – ничего общего… – маг внимательно осмотрел слепки аур.

– Да. А остальные приметы?

– Совпадают возраст, рост, цвет волос и глаз. Еще тут сказано, что девица хорошо владеет мечами, они всегда при ней, мечи старинные эльфиской формы. Вот эта примета тоже совпадает.

– О, брюнетка… А портрет где? И как – похожа? – Спросил асса Тадиринг, рассматривая розыскные бумаги.

– Нет, совсем другое лицо.

– Тогда что тебя смущает?

– Мечи.

– А что с мечами? Таких мечей, если поискать, у местных наемниц найдется десяток пар.

– Ты их не видел. Они ЖИВЫЕ.

– Ну, это ты преувеличил… А откуда они у нее спрашивал?

– Говорит – по наследству достались.

– Ну, так это вполне может быть. Она тебе нравится?

– Да.

– Тогда, наплюй на все свои сомнения, мой тебе совет. Пусть все идет, как идет. Она на балу будет?

– Будет. – И сейн тяжело вздохнул…

– Тогда я пойду, переоденусь во что–нибудь более подходящее, и ты проведешь меня на бал, приглашения мне в этом году не прислали. Я хочу посмотреть на твою пассию, и ассу я давно не видел…

– Тадиринг, ты не понимаешь… Она меня знает под другим именем!

– И что? Подумаешь… Я представлю тебя ей еще раз, под твоим настоящим именем. Ерунда, какая… Я пришлю кого–нибудь из охраны от ворот, когда приду, проведешь меня… – и асса Тадиринг, покинул знакомый кабинет, чтобы срочно найти подходящий костюм для бала.

Стоило мне переступить порог, как асса потащила меня на последнюю примерку. Платье удалось… длинною почти до пола, узкое и обтягивающее меня как вторая кожа, со шнуровкой сзади. Голые руки и плечи прикрывал балахон, многочисленные складочки и рюшечки на шее, но так, чтобы был хорошо виден родовой знак. Балахон закрывал собой шелк платья и укутывал меня как тайна. Я очень надеялась, что балахон создавал иллюзию синего тумана, вокруг обтянутой шелком фигурки. Руки на четверть оставались открытыми и для них предназначались браслеты. А еще я не сказала портному, что собираюсь разрезать шов слева, чтобы был до самого бедра, а то ходить в этом платье действительно нельзя.

Кое–как пообедали, асса сильно нервничала, а мне кусок не лез в горло. Потом был парикмахер, вызванный в номер, нормальный парень, хорошо сделал прическу, и визажист–косметолог, он же эльф. Этого я чуть не прибила, отобрала косметику и красилась сама.

Дольше всего возилась, распарывая боковой шов на платье, хорошо сшили. Мара, тоже закапризничала, не захотела одевать ошейник, сделанный мной из пояса, пары под мои браслеты и шпильки. Пришлось напомнить кто из нас хозяин. Бархотку тоже сняла, а то весь триумф ассы будет испорчен.

Идти пешком в бальных платьях во дворец доджа, слава всем богам не пришлось. Асса опять шиканула и заказала два паланкина, для себя и для меня. Но заказывать паланкин, когда тут всего пройти два квартала, дорого обойдется ассе престиж! Хорошо я догадалась перед посадкой сделать Мару невидимой, а то возникли бы сложности, а вот сестер пришлось оставить дома. Одна надежда, если они срочно понадобятся, то я уже здорово натаскала Мару приносить их мне. Эльфы охраны, разодетые в пух и прах, топали рядом с паланкинами, и делали вид, что охраняют.

Бал! Первый в моей жизни бал! Любая девушка поймет мои волнения. В воспоминаниях Лианы балов не было, но правила этикета она знала хорошо. Ну, и я тоже, соответственно. Решетки у ворот распахнуты, паланкины останавливаются. Вылезаем из неудобной и тесной коробки, нам в этом помогает наша охрана. Выстраиваемся в торжественную колонну: впереди два, чуть не лопающихся от гордости, охранника, потом асса под ручку с айре, потом я со, ставшей уже видимой и увеличенной, тоже за ради престижа, до размера теленка Марой. Потом ученик айре, все время забываю, как его зовут, что–то трудно выговариваемое, и еще два охранника. Додж отдыхает… И поднимаемся по пяти ступенькам вверх в дом. Почти на пороге своей резиденции стоит додж с супругой и выводком детей и встречает прибывших.

Асса, престижа ради, приехала на бал почти последней, чтоб все видели наш торжественный вход в зал. Когда мы ступили на порог большого бального зала, музыка как раз смолкла. Первая пара охранников быстро отошли в стороны и торжественно застыли по бокам, мы замерли по центру входа. А мажордом торжественно открыл рот, а что бы его все услышали асса заранее приготовила плетение для усиления голоса для пущего увеличения эффекта от нашего появления. И в результате, то, что закричал мажордом, было слышно во ВСЕЙ резиденции доджа. Это она, конечно, перестаралась немного…

– Асса Зита аль Зетеринг с племянницей ассой Анной аль Зетеринг, айре Эльмитлан с учеником и сопровождающие их лица.

Я перестала сдерживать, бушующие во мне силы, и вокруг меня, в магическом диапазоне, появился ежик ярко синих нитей, и перевернула кольцо со знаком помощника на пальце знаком вверх. Даже ленивые и свисающие вниз нити силы ассы Зиты тоже приподнялись, дабы соответствовать торжественности момента. Вокруг нас образовалось широкое пустое пространство и МЫ ВОШЛИ В ЗАЛ.

Асса Зита под ручку с незаменимым айре, торжественно двинулась вглубь резиденции. Удивительно, но многие ей кивали в знак приветствия, а пара купцов, даже подошли поздороваться и приложиться к ручке. Видимо рассчитывали на контракты на поставки в Злые Камни, или им еще чего от ассы надо. На меня смотрели как на экспонат в музее, но подойти никто не спешили. Еще бы попробуй подойти к девушке, когда рядом с ней животное размером с небольшого илларя, да еще и странного страшного вида, когтями размером с небольшой ножичек по паркету цокает. Асса, конечно, хорошо придумала взять Марку с собой для престижа, а что с ней потом делать, она естественно не подумала.

Никто не танцует, хотя музыка звучит, но какая–то спокойная или скорее вялая. Под такую хочется спать, а не танцевать. Все чинно расхаживают по залам, закусывают и выпивают, то же мне бал!

Асса целенаправленно шла в сторону представителей магического совета, и как она их нашла в такой толпе. По дороге у стен стояли столы с легкой закуской, скатерти на столах висели до пола, и я решила потом, когда меня представят этим снобам, я велю Марке уменьшиться и спрятаться под столами. Может тогда меня кто и пригласит потанцевать? А то побывать на балу, и не потанцевать ни разу, это полный облом.

Представление меня членам магического совета в количестве трех штук, состоялось, так, как это и неоднократно представляла себе, и рассказывала мне, как это будет, закатывая от восторга глаза, асса Зита. Члены совета стояли столбом, и возмущению их не было предела.

– Господа и дамы, члены Совета Магов, позвольте представить Вам мою племянницу и наследницу, – ого это что–то новенькое, – а также моего помощника ассу Анну аль Зетеринг. – Я склоняюсь в приветствии. – Вот подтверждающие бумаги… – И протягивает застывшим в своем возмущении магам папку с бумагами, до этого момента папку тащил ученик айре.

Пока маги решают, кто же возьмется чистенькими белыми ручками за страшную папку, рассматриваю их в магическом зрении. А маги–то, послабее Зиты будут. Вон тот красный вообще не понятно, как в магистры попал, руки за спиной сцепил, чтоб папку в руки не сунули. Даме в желтых тонах, вообще все по барабану, у нее руки заняты, в одной пирожок, в другой бокал. А голубой магистр, самый сильный из этой троицы пытается сбежать и тихо так пятится. «Мара встань у голубого за спиной, чтоб не сбежал, и чуть–чуть подтолкни сюда. Ну, зачем же так сильно, хотя, хорошо получилось, молодец.» Магистр голубой магии подтолкнутый широкой головой в обратном направлении, чтобы удержаться на ногах, делает несколько шагов вперед и … хватается руками за подставленную папочку. Асса тут же выпускает ее из рук. Дело сделано. Бумаги они взяли, при свидетелях, теперь не отвертятся. Асса вежливо с ними прощается, представители стоят, как воды в рот набрав. Мы торжественно переходим в другой зал.

«Мара, я сейчас сделаю вид, что уменьшаю тебя. Будь так добра прими привычные для меня размеры, и как подойдем к столам, залезай под стол и сиди там и не высовывайся. Я тебе туда блюдо с чем–нибудь вкусненьким поставлю». Подходим к столам, делаю картинные движения, как будто, что в воздухе уменьшаю, Мара принимает привычные мне и ей размеры и залезает по стол.

Асса Зита с айре тоже решили перекусить, выбираем закуски и напитки по вкусу. Рядом толпятся девочки–фефочки все в рюшечках и оборочках по последней моде, хаят мой наряд и только пальцем на меня не показывают. Обидно… там еще и юноши с ними. Поворачиваюсь к ним так, чтобы хорошо был виден разрез до бедра в узком шелковом платье. Парни, что с ними, уже на девиц не смотрит, а дружно таращатся на мою голую ногу. Полегчало…

Тут к ассе Зите подкатывает какой–то старичок, но крепенький такой, маг, целует ей ручки говорит комплименты. О, так они давно и хорошо знакомы. Айре пока ушел на задний план, он углядел на столах с закусками грибы в разных видах, теперь пока все не съест, от стола не отойдет.

– Деточка подойди ко мне. – Асса манит меня пальчиком. – Познакомься, это мой старинный друг асса Тадиринг. Он совсем недавно ушел на заслуженный отдых, а раньше служил городу в Тайной страже. Ах, если бы ты видела его в черной форме … Я всегда на него засматривалась, и вообще, форма так идет некоторым мужчинам… – Вежливо улыбаюсь, поставляю ручку для поцелуя.

– Как же наслышан, наслышан… А где позвольте вас асса Анна спросить, ваш демон, что–то его не видно.

– Под столом сидит, чтоб под ногами не путалась.

– А позвольте вас попросить показать его мне, очень, знаете ли, любопытно.

– А она просто так не вылезет. Ей подношение надо…

– Позвольте спросить, какое?

– Что–нибудь мясное и не острое …

Старичок зорко оглядывает ближайшие столы. За соседним столом увидел стоящее в углу блюдо с остатками жаренного хвачика. Быстренько его оттуда притащил, держит в руках и смотрит на меня.

– Ставьте его на пол.

– Прямо сюда?

– Ну, можно конечно и посреди залы поставить, но я думаю, что не стоит. – У старичка с чувством юмора все в порядке. Ставит бренные остатки на пол у наших ног. «Мара, деточка, вылезай, тут тебе вкусненького принесли.» Ну, она и вылезла. Вот не понимаю, когда я по залу с огромным демоном ходила, все молчали, а как Мара из–под стола вылезла, так девицы в рюшечках сразу визг подняли. Старичок на них посмотрел, плечами пожал и продолжил рассматривать жадно жующую кости, собаку.

– А когда вы шли по залу, она была значительно больше.

– Мне такой размер как сейчас привычнее, да и ей тоже.

– Она вас слушается?

– Да абсолютно. Может, все же уберем тарелку с костями под стол, а то на нас все косятся.

– Да, пусть косятся. Вас это смущает?

– Да. Есть немного…

– А потрогать ее можно?

– Сейчас лучше не надо. Она же кушает…

– Ах, какое забавное создание.

– Ну, что можно убирать?

– Да, да, конечно…

Пока я задвигала тарелку и Мару под стол, к моему собеседнику кто–то подошел.

– Асса Анна, позвольте вам представить, моего давнего друга и бывшего командира, бывшего, потому как я ушел на заслуженный отдых, сейна Калларинга Дьо–Магро командира Тайной стражи вольного города Каравача. Сейн Калларинг позвольте Вам представить племянницу моей давней подруги ассу Анну аль Зетеринг.

Смотрю в пронзительно синие глаза… и не могу сказать ни слова. Старичок тихо испаряется, так, словно его и не было, и мы остаемся ОДНИ. А черная форма ему идет…

– Асса Анна, позвольте пригласить вас на танец … – И протягивает мне руку… Боже мой это ВАЛЬС, здесь танцуют вальс…

Протягиваю руку и в каком–то полусне иду. Мы выходим на середину большого бального зала, все стоят по краям зала и чего–то ждут. Все смотрят на меня, от страха начинают подгибаться и дрожать колени. С ужасом понимаю, что я НЕ УМЕЮ ТАНЦЕВАТЬ. Если что и знала, то забыла, хорошо и прочно. Останавливаемся, он кланяется мне, я тоже приседаю в поклоне, делаем шаг навстречу друг другу, одна его рука на моей талии, моя на его плече. Вторую мою руку он нежно держит, так словно боится ее разбить.

В панике шепчу ему в ухо:

– Я не умею танцевать!

– Это не важно. Смотри мне в глаза, я поведу.

Музыка становится громче, она оглушает, МЫ ТАНЦУЕМ, он ведет, мы плывем по паркету зала. Все смотрят на нас и шушукаются по углам.

– Почему кроме нас никто не танцует?

– Мы открываем бал, как самые родовитые из присутствующих здесь.

– А как же додж?

– Додж лицо выборное, а аристократия – это всегда самые лучшие представители города, и додж выбирается из них. Нынешний додж стар и у него больная нога, поэтому бал открываем мы. – Молча обдумываю, как я в эту самую аристократию попала. Голова начинает кружиться, и умных мыслей там нет, поэтому к гаарху сомнения, сейчас я хочу танцевать, с самым красивым мужчиной на этом балу, а с аристократией, потом разберемся.

Музыка заканчивается, мы кланяемся друг другу. Почти сразу начинается новый танец. Я уже пришла в себя и знаю его фигуры, зал заполняют другие пары, много пар. Бал открыт, теперь всем можно танцевать. Мой избранник не отходит он меня ни на шаг, мы танцуем, танцуем, танцуем.

– Все я устала…

– Ну, тогда пошли, покажу тебе местные достопримечательности. – Под достопримечательностями понимался один из многочисленных маленьких садиков, без фонтана, выход в сад в маленькой угловой зале довольно вдалеке от танцев, музыка тут едва слышна, рядом залы с закуской, там тусуются те, кто не танцует.

Асса Зита и асса Тадиринг мило проводили время у столов с закуской и выпивкой. Асса Тадиринг рассказывал старой ведьме местные плетни и анекдоты. Расспрашивал ее о жизни в пустыне и вообще развлекал, как мог. Вдруг магов что–то насторожило… В это время из–под одного из столов выбрался маленький черный демон, увеличиваясь на глазах он быстрым аллюром побежал к ним, остановился, чуть тараща черные, на выкате глаза, и заговорил басом:

– Скорее, скорее… за мной, а то она его убьет… – и быстро, оглядываясь через плечо, побежал вглубь резиденции доджа, куда полчаса назад прошли сейн и ученица ведьмы.

Магам не нужно было повторять дважды, за несколько минут до прихода демона они оба почувствовали огромное напряжение магических полей и, как огромная сила вытягивает магию из близлежащих источников. Демон бежал впереди и расшвыривал попадавшихся ему на пути людей и не людей, как горох, впрочем, он был по возможности вежлив и, чтоб не покалечить лишних, старался выбрать путь, где людей поменьше и не очень громко кричал басом: «Поберегись»… К счастью бежать магам пришлось не очень далеко… всего лишь через два не больших зала с закусками.

Перед распахнутыми настежь дверями в сад демон затормозил и отскочил в сторону, пропуская вперед людей.

– Быстрее, там, в глубине, если она призовет призрачных сестер, то я не удержу защиту… – Маги кинулись в глубину сада, а демон остался на пороге сторожить, чтобы никто лишний не проник в сад и не помешал…

Сад был наполнен плотным туманом, кое–где разрываемым бьющими из земли струями воды, в небе полыхали зарницы близкой грозы, над садом сверкали молнии, воздух пах озоном.

В глубине сада стояла ученица ведьмы, руки ее были опущены вниз, кулаки сжаты и возле них уже стали проявляться лезвия мечей. В воздухе перед ней в черном коконе защиты висел мужчина, защитное плетение было сильно сжато, мужчина внутри почти задохнулся. Но асса Анна, а это была она, не хотела ждать, пока это случится, она хотела крови. Еще чуть–чуть и будет поздно …

Сквозь биение пульса в висках слышу ласковый женский голос:

– Деточка, успокойся, он уже наказан. Если ты его сейчас убьешь, то будешь об этом жалеть всю оставшуюся жизнь, поверь мне, я знаю, о чем говорю.

Мужской голос с той ж ласковой и расслабляющей интонацией продолжает:

– Отпусти его, он сейчас задохнется. Если он в чем–то провинился перед тобой, то он принесет тебе свои извинения, я обещаю. Отпусти … Вот так…

Звучание этих голосов немного приводит меня в себя. Голос Лианы внутри перестает заглушать все остальные мысли. Разжимаю кулаки с рукоятями призрачных сестер внутри, почти сформировавшиеся лезвия осыпаются вниз жгучими кристалликами льда. Там где крупинки льда падают на траву, он прожигает в ней проплешины.

Постепенно отпускаю призванные силы, если отпустить их сразу, то все вокруг, разнесет к гаарховой матери. Медленно, плавно, по чуть–чуть… Немного успокаиваюсь… Висящий в воздухе, на нитях силы мужчина падает вниз в большую грязную лужу. Человек с ласковым мужским голосом бросается к нему, проверяет пульс, лежащий в луже жив, чуть придушен, основательно помят, сломано пара ребер, но жив. Слава пресветлым богам, я ведь его чуть–чуть не убила. Опоздай они на минуту, и было бы поздно.

Наставница ласково гладит меня по плечу:

– Успокойся, все позади, ты смогла себя сдержать. Пусть и с нашей помощью, но смогла. Теперь все будет хорошо… Пойдем в дом, а то сейчас призванная тобой гроза начнется, промокнем, и будем похожи на мокрых нищенок. – Идем к дому…

– Как вы нас нашли?

– Твой демон привел… – вход–выход плотно перекрыт. На пороге лежит огромная белая туша гваррича и своим телом перекрывает выход в сад. Плотно лежит, не войти, не выйти. Пинаю ногой белый бок.

– Мара уйди… – Раздается звук разбитого хрустального бокала и вместо огромного белого величественного животного рядом со входом сидит маленькое черное, ушастое существо. В зале толпятся стражники, но выходить в сад, под проливной дождь не спешат. Раньше их демон не пускал, а теперь и сами идти не хотят.

Запал у меня еще не совсем прошел и хочется поскандалить.

– Ты что ж сука ко мне на помощь не пришла, а наоборот настучала на меня, а?

– Ты меня не впутывай… и со своими кобелями разбирайся сама.

Оглядываюсь по сторонам в поисках на ком бы сорвать остатки злости. Стража, заметив у меня в глазах нехороший блеск, поспешно ретируется. Нечего ей здесь делать.

– Завтра придешь сюда, будешь ликвидировать последствия… Сад загублен, откуда ты горячие водные потоки достала не знаю… Поделись секретом, что у вас там такого произошло, что ты так разозлилась? – Бухтит над ухом наставница.

Что произошло? Что произошло… при воспоминании, опять начинаю впадать в бешенство. Начинаю скрипеть зубами, и магия вокруг меня начинает искрить, у ног уже опять начал сгущаться туман…

– Все, все … Успокойся… мне это совсем не интересно, потом как–нибудь расскажешь, если захочешь… – Опять успокаиваюсь, в этом зале пусто, стража разогнала отсюда всех гостей, но закуска и выписка на столах остались. Выпиваю стакан чего–то, становится легче.

На пороге сада появляются двое. Сейн Калларинг, едва стоит на ногах, асса Тадиринг подставил ему свое плечо. А хорошо я повеселилась… Сейн мокр с головы до ног, с него капает, грязная вода и собирается на полу в темные лужицы, он бледен, но спокоен, дышит тяжело с хрипами, на шее видны следы удушения. При виде сейна я опять начинаю злиться и призывать магию, но под строгим взглядом наставницы отпускаю собранные на борьбу со врагом силы. На улице бушует гроза …

В залу, сильно хромая, вбегает бледный и насмерть перепуганный додж, и, игнорируя нас с ассой, бросается к мужчинам с расспросами.

– Что тут произошло? Мне доложили о магическом нападении.

– Ничего страшного, – отвечает за всех асса Тадиринг. – Милые бранятся только тешатся. – Медленно считаю про себя до десяти и обратно. Додж недоуменно оглядывается, делаю вид, что меня чрезвычайно заинтересовала люстра … асса продолжает:

– Как я понял, сейн сделал девушке предложение, но, видимо, в не подобающей форме и был, закономерно, отвергнут. Попытался настаивать и вот… ожидаемый результат.

– Ах, сейн, надеюсь у вас еще осталась надежда… Ах, какой союз мог бы быть, как бы мы утерли нос Совету Великих, как бы это повысило престиж Каравача. – Сейн с ужасом смотрит на меня, но я это уже слышала, правда несколько в другой форме, но суть та же. Я уже успокоилась … но осадок остался.

Асса Зита подхватила меня под руку, и мы торжественно пошли искать обожравшегося грибов эльфа, чтобы покинуть и не думавший завершаться бал. Пока асса искала свою охрану, ко мне подошел какой–то купец огромного роста и объема, и вежливо кланяясь, попросил о приватной беседе и я, не долго думая, пригласила его в Золотой дом. Тут явилась асса с охраной, и мы торжественно покинули бал.

В гостинице я поняла, что слишком перенервничала и сейчас не засну, организм требовал, даже не требовал, а кричал, что ему надо выпить, много и желательно в хорошей компании. Своему организму я предпочитаю потакать… Только переоделась в привычную одежку, чтобы пойти выпить, как в дверь постучали.

На пороге стоял огромный купец.

– Асса Анна извините за поздний визит, но дело, о котором я хотел с вами поговорить, не терпит отлагательств.

– Мэтр …. – Гаарх, не помню как его там …

– Юммит Кнон.

– Мэтр Юммит Кнон поставками и закупками занимается асса Зита и я не собираюсь ничего покупать…

– Асса Анна я просил вас о приватной беседе совершенно по другому вопросу.

– Я вас слушаю.

– Не могли бы Вы установить дополнительную защиту от прослушивания?

Почему бы не установить, сил из источников я сегодня вытянула столько, что хватит на полог для всего вольного города. Пожав плечами небрежно установила … Заодно рассмотрела в магическом диапазоне и позднего визитера. Интересно, а это не человек, и на эльфа не очень–то похож, что–то странное… никогда такого не видела. Но и не орк…

– Асса Анна, я являюсь коммерческим представителем моего народа в людских землях, и от имени своего народа и всей территории Синих топей прошу взять нас, своих детей, под свою руку.

– Обоснуйте…

– Вы являетесь истинной наследницей нашего отца ассы Зарта, в вас есть его кровь, мы чувствуем ее. Если вы по праву принадлежите роду Великого Зарта, то вы должны позаботиться о его детях. Мы нуждаемся в вашей защите и вашем внимании, нам плохо без мудрого руководства рода Зетеринг. Ваш мудрый и великий предок, создал нас и дал возможность выжить, спрятав нас в Синих топях, но мы выросли, нас стало много, нам тесно в топях, но мы не можем выйти оттуда. Только ваша кровь и ваша воля смогут спасти нас.

– Почему вы не обратились к ассе Зите? Она сестра Великого Зарта…

– Мы не чувствуем голоса крови в ассе Зите.

– Чем вы докажете, что вы оттуда …

– А разве вы сами не чувствуете голоса крови, прислушайтесь к себе, загляните в себя…

Вспоминаю дневники сумасшедшего дядюшки… Пресветлая богиня, это же оборотень, по описанию подходит. Неожиданно оживает родовой знак на шее, он начинает гореть и словно вплавляется в позвоночник. Я ВИЖУ… Я вижу магию оборотня, я вижу, что в ней ошибка, поэтому он маленький, если поправить, то он вырастет, но тогда перестанет быть похожим на человека, таких больших людей не бывает… Безумно хочется посмотреть на трансформацию.

– Обернись.

– Мне придется раздеться, иначе пострадает одежда и моя конспирация…

Машу рукой – раздевайся, что–то в последнее время слишком часто лицезрю голых мужчин. К чему бы это?

Оборотень, не сомневаясь ни минуты, сбрасывает с себя всю одежду, а потом словно выворачивается наизнанку. Магический всплеск, за энергией он полез непосредственно в источник, я сама брала оттуда недавно и помню вкус местной магии, и передо мной стоит кошмар. Большой, темный, защищенный толстыми роговыми щитками ящер, длинные когти ног немного поцарапали паркет, когтями на передних лапах можно косить траву, зубы и внимательный взгляд хищника, и в то же время покорность в позе. Почти тираннозавр… Знак на затылке по–прежнему доставляет мне беспокойство. Зверь передо мной силен и жесток, но он меня боится, нет, не боится, а благоговеет, как собака перед хозяином. Да, я его хозяйка, он это знает. Он пойдет за меня умирать, не думая и не сомневаясь в моем приказе, и умрет счастливым. Еще раз убеждаюсь, что дядюшка был гений, но сумасшедший, но все же гений.

– Оборачивайся.

Отворачиваюсь, мне почему–то не хочется опять смотреть на голого мужика.

– Госпожа, каково будет ваше решение?

Я думаю, я напряженно думаю… И понимаю, что не могу отказаться, это мой долг, долг перед родом, который принял меня, долг перед этими ни в чем неповинными тварями, которым действительно плохо без хозяина, и просто плохо в скученности топей. У меня нет повода им отказать, это было бы не правильно. Сегодня мне хорошо напомнили, что я – аристократия, но я безземельная аристократия, пшик… Оборотень же предлагает мне какую–никакую, но землю, подданных и … армию. А на кой мне все это надо?

– Я согласна. Я беру вас и Синие топи под свою руку. Передай это моим подданным.

– Когда госпожа соизволит посетить свои земли.

– Через месяц, сразу после летнего поворота. Можете идти. – Стоит не уходит. – Что–то еще?

– Какого цвета знамена будут у госпожи?

– Черного. «А то тут некоторые в черном, считают себя шибко важными. Чем я хуже?»

– И еще, наша предсказательница, та что делала браслет из шелковых нитей, просила вам передать, чтобы вы будучи здесь в Караваче поинтересовались предсказанием пифии, сделанным ею в день ее последнего рождения и взяли с собой в топи мага, что узнает вас по собаке, не знаю что это такое, извините… Это все.

Ушел. Нет, это невозможно, какой трудный день выдался. Надо срочно выпить и чего–нибудь покрепче.

Оставляю сестер в номере зову Мару и мы идем на улицу. Ставлю демона между своих ног:

– Увеличивайся.

– Зачем?

– Увеличивайся, я тебе сказала. Повезешь меня в кабак.

– А может ты сама?

– Давай без возражений, дождь прошел, лужи, ножки замочу. И, потом, ты сегодня провинилась, так что давай вези, а то хуже будет.

– Ну, вот еще и ездовую собаку сделали…

Мара больше не возражает, она–то меня давно знает, если я в таком злобном настроении, то плевать мне на каком ухе у нее тюбетейка. Демон растет, я уже сижу у него на спине, два прыжка и я почти падаю на ступеньки знакомого трактира. Вваливаюсь в зал, со злобным шипением расталкивая припозднившихся посетителей. Кто–то пытается возразить, но отлетает в сторону от толчка Мары. Молодец, защищает, исправилась.

Прямым ходом топаю к стойке и водружаю себя на высокий стул. Злобно смотрю на орка.

– Ягодка моя сладенькая, ты уже со всеми успела поругаться? – сладким голосом спрашивает он у меня.

– Да, вашего Калларинга вываляла в грязной луже, разнесла сад у Доджа, и если мне сейчас же не дадут выпить, то по бревнышкам раскатаю трактир одного вредного орка. – У трактирщика улыбка до ушей, и он совсем не боится.

– Что девушка пить будет?

– Огневку, покрепче и побольше.

– А закусывать?

– Я никогда не закусываю, я такой дурной привычки не имею, но в рот положить что–нибудь надо, поэтому что–нибудь острое и соленое, и пирожков с утренницей.

– Сладеньких?

– Сладеньких, сладеньких…

– Мара, ты стереги и никого сюда не подпускай, во избежание… так сказать, а то покалечу кого ненароком. Поняла?

Орк ставит передо мной стаканчик, наливает. Я злобно смотрю на него, вздыхает, ставит второй стакан и наливает себе. Выпили. Смотрю по–прежнему злобно, наливает по второй, уже легче стало. Набиваю трубочку.

– А расскажи–ка мне любезный хозяин, что это ты за рожи тут третьего дня корчил, когда я тут в углу мужика снимала.

– О–о–о…это длинная история…

– А я никуда не тороплюсь. И вообще я сюда пришла напиться, причем в компании. Твоя вполне подходит, только, чур, пить на равных, а то худо тебе будет, обещаю. – И так гаденько улыбаюсь. Орк икнул и налил по третьей, еще лучше стало. – Ты не прерывайся, я жду.

– Когда я после последнего пожара отстраивал свой трактир заново, ко мне сюда по своим коммерческим делам зашла наша пифия, померла она весной. Пусть ее перерождение будет легким. Так вот, я решил похвастаться и стал показывать ей второй этаж и номер, что я планировал, как самый дорогой. Все надо мной смеялись, публика ко мне такая ходит, что денег вечно нет, а тут такой большой номер, что вместо него пять можно было сделать, а еще ванна. Все смеялись, а пифия пошла, посмотрела, а потом и говорит, молодец, хороший номер, когда–нибудь в этом номере решится судьба всех людских земель Лари и сам сейн проведет в этом номере несколько ночей. Когда все было готово, сюда зашел по делам Сейн Калларинг, что–то они тут у местной шпаны искали, и обыск в номерах делали. Вот он и спрашивает, зачем тебе такой дорогой номер в таком затрапезном трактире, а я ему и говорю, зря вы так, сами тут как–нибудь ночевать будете. Ну, слово, за слово и поспорили мы с ним, что если он проведет в этом номере ночь, то на другой день оплатит все мои долги.

– И как оплатил?

– Оплатил. – И орк расплылся в довольной улыбке.

– Я так думаю, что когда днем он пришел оплачивать твои долги, их было гораздо больше, чем было вечером?

Морда орка стала еще более довольной.

– Ну, тогда давай за предприимчивость. – Я уже могла говорить тосты, хороший признак.

– Правильно ты этого сноба наказал. Если бы знала, что это какая шишка, а не честный наемник, ни за что бы к нему не подсела.

– А за что ты его в грязи изваляла?

– Ты, наливай, я сейчас расскажу. Понимаешь, когда я узнала, что провела несколько ночей с человеком, равным мне по положению, и которому, я так надеялась, нравлюсь, я подумала, что он ведет меня в сад, ну который я потом разнесла. Я думала, он мне предложение сделать хочет. В принципе он его сделал… Если бы он сказал, что я ему не безразлична, то я бы согласилась. Я бы пошла за ним на край света…. А он стал говорить, как выгоден был бы наш союз для Каравача, для его рода. Что после заключения такого союза и рождения детей Каравач может потребовать себе полноправного одиннадцатого места в союзе. Как можно было бы повернуть в нужную городу сторону политику Союза. Пока я была для него простой наемницей о том, что от наших развлечений могут быть дети, ему и в голову не приходило, а зачем они ему, собственно. А как узнал, к какому роду я принадлежу, так сразу поинтересовался – нет ли последствий? Он хотел МЕНЯ ИСПОЛЬЗОВАТЬ и не только меня, но и МОИХ ЕЩЕ НЕ РОЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ на пользу, нет, не своему роду, это было бы еще простительно, а для возвышения Каравача. И не скрывал этого, сволочь он, ваш сейн. А я ничем не обязана Карвачу, я вообще тут четвертый день и я тут не прописана. Давай выпьем… Давай выпьем за разочарования, чтобы они делали нас еще сильнее.

Выпили, стало совсем хорошо, даже захотелось закусить, благо на стойке что–то стояло. А еще захотелось спеть. В углу то–то тренькал музыкант. Сфокусировала на нем зрение, вот зараза, то один, то много, а какая разница, сейчас я могу и с оркестром спеть. Вот ведь странно, будучи в этом теле я еще ни разу не пыталась спеть и даже не знаю какой у меня голос. А какая разница, не на сцене же…