Текст книги "Hunters and Victims (СИ)"
Автор книги: Sascha_Forever_21
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 68 страниц)
– …это город? – ошарашено спросила я у него, не отрывая взгляда от вертикалей небоскрёбов, высящихся на отдельном островке. Вот только небо было серым, грубо обнявшим всё кругом жёсткой рукой. Ни облаков, ни туч, ничего здесь не было: оно было глухим и низким, как потолок, и от этого мне стало ужасно не по себе. В этом мире всё было похожим на картонные декорации к театральной постановке. Только пять столпов небоскрёбов, да кучка домов вокруг них. А всё, что за чертой – луга и кромка леса, теряющегося в тумане. И воздух, мёртвый, кажущийся густым, как сироп. Я испугалась, настолько, что притёрлась плечом к Крику и шёпотом сказала. – Жуть.
Он приподнял маску, глядя на заливные луга, покрытые туманом, и в таком необозримом пространстве мы оба увидели мигнувший огонёк костра. Готова спорить, люди, что сидят возле него, очень напоминают нашу группу выживших. Я переглянулась с Криком, вгляделась в его серые глаза.
– Думаешь, надо спуститься? – спросила я.
– Не я так думаю, – намекнул Крик и прищурился на ворона. – А он.
Птица стремительно скользнула вниз, и мы последовали за ней по косогору, держась друг за друга и торопясь.
Камушки летели из-под ног, мы не смели сбавить скорость и спустились в луговые травы, правда, я споткнулась об острые камни и полетела вниз.
– Ч-чёрт! – ругнулся Крик и подхватил меня очень вовремя, обняв поперёк талии. – Будь внимательнее.
– Постараюсь, – холодно откликнулась я и покосилась на него, когда он неохотно убрал руки и устремился дальше.
Мы бежали за чёрной, как уголь, птицей, что вела нас по таинственному, неживому миру. Оранжевое пламя было к нам всё ближе и ближе, и мы потихоньку сбавляли ход, перейдя на шаг. Крик остановил меня рукой и заметил:
– Хочу, чтобы ты была в курсе: я здесь никому не доверяю.
– Даже мне? – усмехнулась я, но он меня поразил, качнув головой.
– Тебе… пожалуй, доверяю больше, чем прочим. Что лишь подтверждает общее правило. – Он поджал губы и опустил маску на лицо. – Слушай, что-то здесь неладно. Я хочу выбраться из этой могилы, она мне осточертела не меньше, чем тебе.
– Я помогу, но взамен хочу уйти с тобой, – вдруг выпалила я. Крик взглянул на меня сверху вниз, усмехнувшись, и легонько потрепал по щеке.
– Всё равно, куда? – просто спросил он.
– Лишь бы только отсюда.
Он задумчиво посмотрел мне в лицо и замялся, опустил глаза, разглядывая землю под ногами. Это показалось мне странной переменой в настроении дерзкого и опасного убийцы. Я нахмурилась.
– Что с тобой? – от простого вопроса он вздрогнул. – Всё в порядке?! Ты сам не свой.
– Нет, – покачал головой Крик. – Всё не в порядке. Я вспоминаю слишком быстро и слишком многое…
Он коснулся моего плеча ладонью и провёл по нему, а затем тыльной же стороной вдруг погладил мою шею.
– В голове мелькает всё, что случилось, и то, кем мы были, – глухо сказал он, – прямо как в кино. В жутком, чертовски быстром… а-а-ах дьявол!
Он покачнулся и взялся за лоб, едва не осев на землю, но я подхватила его под грудь, и он лишь припал на колено, устало прислонившись лбом к моему животу.
– Тихо-тихо, здоровяк, – шепнула я, неожиданно испугавшись, что могу остаться одна, без него, наедине с этим туманом. – Давай поосторожнее, ладно?
– Да, чикала, – угрюмо кивнул он, и меня обожгло, будто плетью ударило. Я вцепилась ногтями в его плечи, тряхнула за них.
– Повтори! – мне было необходимо услышать это снова. Не знаю, зачем, но необходимо! – Что ты сказал? Повтори!
Убийца медленно поднял на меня взгляд из-под маски, и там, среди незнакомых мест, среди чужих трав, меня осенило, что я тоже помню, кажется, его имя.
– Шикоба?.. – шепнула я непонимающе, и мне показалось, что под маской он улыбнулся.
С коротким лязганьем цепи упали сверху, из этого страшного неба, и ворон, громко каркнув, поспешил ретироваться прочь, исчезая в тумане. В одно мгновение сталь прошибла плечо и голень Крика, и он закричал от боли, не в силах сдержать её. Кровь плеснула на траву, когда ещё одна цепь словно снаряд, пущенный из пращи, пробил его руку, заламывая её назад под болезненным углом.
– НЕТ!
Мой вопль был слишком громким для этих мест. Он прокатился эхом над лугом, и на секунду всё замерло… а затем ещё одна цепь пронзила бок Крика, заставив его распластаться параллельно земле.
– Лесли! – рыкнул он, сдёрнув маску с лица, и я увидела, как он агонизирует, пронзённый этими живыми орудиями, подобно змеям шевелящимся в уродливых ранах. – Беги отсюда! Немедленно… ухо… а-аргх!
Он рванулся прочь, раня себя ещё сильнее, но всё же уклониться от новой цепи, пронзившей его спину, не смог. Я застыла на месте, кривясь от ужаса и дрожа, и смотрела на то, как изо рта обездвиженного Крика, упавшего на колени и ладони, стекает по подбородку на грудь и на траву тёмная кровь.
Я никогда не видела такого оружия и не представляла, кто может им обладать и как мне помочь убийце. Но Крик поднял на меня удивительно ясные глаза и с мольбой вгляделся в лицо.
– Убегай, – сказал он, дрогнув, и я пугливо попятилась. – Ворон выведет обратно. Здесь тебе не место…
Лязг!
Цепь пронзила вторую его руку, заставляя мужчину прогнуться в пояснице и унизительно склониться ниже к земле. За его спиной я увидела выступающие из тумана высокие силуэты. К нам неторопливо, степенно приближались незнакомцы, и облик их даже сокрытым пугал. В тишине я услышала странное пощёлкивание, словно кто-то стучит зубами от холода…
– Б е г и, – выдохнул Крик и вдруг прорычал, – давай, глупая!
Я подскочила на месте и понеслась по лугу, теряя из виду нанизанное на цепи тело и лишь слыша тихие мужские стоны, но скоро и они погасли в тумане. Я бежала вперёд, не разбирая дороги, и кажется, потерялась.
Короткий, дьявольский стук зубов друг о друга заставил меня метнулся в другую сторону, но он, кажется исходил отовсюду…
Вдруг громкое карканье раздалось прямо над головой, и слёзы радости и облегчения брызнули у меня из глаз.
Ворон! Это был он!
Птица словно манила меня за собой, стараясь увести подальше от беды, и я побежала следом за ней, поднимаясь вверх по косогору. Стоило ему появиться, как тут же нашлась нужная дорога, и туман расступился передо мной, открывая путь обратно, к родному лугу и костру.
Я выбилась из сил, пока бежала, и едва дотянула до красно-золотого пламени, упав на землю и замерев. Меня душили рыдания, словно я утратила что-то несоизмеримо важное. А следом ко мне подбежала Мэг.
– Что стряслось?! – она подхватила меня под руки и подняла. – Лесли!
Я не могла ничего сказать, ни слова выдавить! – но слёзы текли из глаз по щекам, хотела я того или нет. Шикоба. Он там остался.
Кто он такой?
Почему я не могу вспомнить, мне нужно вспомнить!
Ребята сорвались со своих мест, и меня окружили знакомые лица. Эйс. Фенг. Мэг. Дэвид. Дуайт. Они тревожно загалдели, заговорили, но когда я взглянула на их лица, то похолодела, сжавшись в комок.
А затем закричала.
Их лица… пустые, бледные, с незрячими глазами-точками, зашитыми косыми стежками неведомой рукой. И с открытыми ртами, из которых, как из ретрансляторов, кричали криком вороны…
Карканье исходило из их глоток, шумело шелестом тысяч птичьих крыльев вокруг меня, и я завизжала, обхватив голову руками и взмолившись про себя:
Господи, Шикоба, если ты жив, прошу, приди и спаси меня, прошу, приди и спаси, спаси, спаси, спа…
Всё смолкло так же внезапно, как и началось, и я ошалело прекратила свой визг, дрожа всем телом. Подняла глаза на вставших стеной вокруг меня выживших, – ужасающих, жутких, страшных – и позади них вдруг увидела бледно мельтешащее лицо Лори.
– Лесли! – шепнула она и с мольбой посмотрела на меня. – Лесли… ты в порядке?
– Да, – едва живая от страха, кивнула я, всё ещё не спуская глаз с неподвижных выживших. Лори всхлипнула.
– Смотри на них постоянно, – сказала она твёрдо. – Как я. Я всегда смотрю. Если не смотреть, они набросятся.
– Господи, Лори, о чём ты, – едва шевеля губами, спросила я, но задрала подбородок и цепко вгрызлась взглядом в несколько человек. Лори хрипло усмехнулась.
– Хотела бы я знать, в чём тут дело, но когда ты исчезла около пяти циклов назад…
– Пяти циклов?! – воскликнула я. – Но меня же не было всего час… возможно…
Я осторожно ухватилась за руку Лори, просунутую между телами осатаневших выживших. Сглотнув, ухватилась покрепче и, не отрывая глаз от людей, вывалилась между них, отползая по траве. Лори смотрела не моргая, едва шевеля губами, шепнула:
– Ты ушла – и началось что-то жуткое. Они стали вялыми и апатичными, на охоте перестали убегать. Они почти не разговаривали друг с другом и перестали интересоваться хоть чем-нибудь – просто стояли у края тумана на лугу, смотрели в небо и смеялись порой. Мне было не по себе, и я держалась близ костра. А потом…
Мы отступали. Поднявшись, шаг за шагом, уходили к костру, дрожа и держась за руки.
– …в один день они разом начали каркать. Как птицы. Как вороны грёбаные. – Она поджала губы. – У костра можешь их не бояться, они не идут к огню. Но если не смотреть на них слишком долго, они нас окружат…
Я испуганно спрятала лицо в ладонях. Сил моих не хватало на то, чтобы выдержать ещё и этот кошмар. В ушах стоял стон и крик, и я молча приткнулась к плечу Лори, кажется, понявшей всё лишь по молчаливому ответу на свой вопрос:
– Ты ведь ушла не одна тогда? – она догадывалась, с кем. И вздохнула, шепнув. – Хотела бы я, чтобы Майкл был здесь…
Боль. Вспышка адской боли.
Крюки поддели кожу на лице, ухватили за самые чувствительные места.
Боль. Море боли…
Он стонет, но понимает, что с выпавшими кишками это уже бесполезно. Он молил бы о пощаде, но те, кто повелевал цепями, были безжалостны. Он видел лишь их силуэты – сами сенобиты так и не показались убийце. Они одержали победу над нарушителем, исполнили волю одержимости Сущности. И ушли прочь.
С тихим лязгом, цепи покидали тело Крика, выползая, словно змеи. И новые взрывы одуряющих судорог пронзили его, заставляя вопить и извиваться.
Он умолял о смерти и о том, чтобы хотя бы раз ещё увидеть её.
Как он мог забыть, что она – его жена. Как он мог охотиться на неё. Как он забыл…
Кровь вытекала из распоротого живота, превращая траву из тусклого изумруда – в яркий рубин. Глаза безжизненно смотрели перед собой, но Крик знал: он не умрёт так быстро, как хочет, а потому лишь устало шепнул:
– Прошу, смерти. Смерти…
Им никогда отсюда не выбраться.
Эти цепи уже пронзали его в том, другом мире. Они и уволокли его сюда, как он мог забыть…
Он обещал, что спасёт её, но не спас. Он вспомнил слишком поздно.
Губы, обагрённые собственной кровью, стали восковыми, а взгляд обрёл тоскливую предрешённость. И когда чёрная птица каркнула, выронив из лап охотничий нож – с засечками на лезвии, с тёртой вороной {?}[воронóй – в значении цвета: черной] рукоятью – Крик вдруг на секунду ожил. Потеплел глазами. Он признал в ноже верного друга, кровавого убийцу, такого же, как он. Ненастоящее оружие было всё ещё при нём.
Ворон хрипло каркнул.
Но именно этим ножом он прервёт свои мучения. Этим. Из того же мира, из которого пришли они с Лесли.
Он глухо булькнул кровью в горле и мучительно изогнулся, придерживая выпадающие внутренности, разорванные цепями. Он чувствовал, как словно в пустом контейнере, при дыхании лёгкие перестукивались в нём с каждым движением. По траве за Криком протянулась кровавая широкая полоса.
Он полз к ножу, чувствуя, что силы покидают его, и испугался, что умрёт от этих ран быстрее, чем от собственной. Тогда он снова попадёт к Сущности.
Он вздрогнул и покачал головой. Вытянулся, едва ухватившись за нож.
Серое небо нависло над головой, но Крик знал, что там, в этих огромных домах, и кроется та дверь, что ведёт на свободу. Но поздно уже, никакой свободы ни ему, ни ей не видать.
– Прости, – глухо прошептал он и крепко ухватился за нож. – Эта штука не даст мне воскреснуть.
Крик не медлил. Он ударил себя в грудь лезвием, погрузив его по рукоятку. Он точно знал, куда бить, и в агонии слабо вытянулся, стекленея взглядом навсегда.
====== Церковь, девушка и ворон ======
Комментарий к Церковь, девушка и ворон Дорогие друзья! Вот и свадебная глава. Я рада показать её вам, она большая, в ней много событий. Она праздничная, весёлая, немного грустная и надеюсь, она вам придется по вкусу.
Все обряды и традиции, что показаны здесь, музыкальные инструменты и прочие предметы и ритуалы описаны исходя из существующих и лишь немного дополнены образно.
Свадебный арт и вся музыка: https://vk.com/saschaforever21?w=wall-170410898_3601
Приятного чтения! И поздравьте молодожёнов)
Он спокойно дышит, пока рука движется вверх и вниз в иступленной ласке. Утомлённо смотрит полуприкрытыми глазами перед собой и видит только мелькание неярких бликов солнечного света и кружение пыли. Он любит рассматривать воздух и свет, любит слушать тонкий запах дерева, озона из открытого окна и дыма от разожженной свечи, окутавшего комнату.
Он любит вдыхать запах горькой ванили и бергамота: так, а ещё чем-то особенным, звонким, похожим на свежескошенную траву, пахнет Лесли. Он где-то читал, что этот запах – запах травы после покоса – любят люди своеобразные. При гибели под серпом или ножами газонокосилки трава выделяет молекулярные летучие вещества, которые нравятся хищным насекомым и животным. Запах боли, страха, смерти. Свежий, сладкий. Точно такой же, какой Крик чувствовал вокруг своих жертв, когда убивал их.
Он отогнал от себя эти мысли и втянул воздух ноздрями.
Сегодня это случится. То, чего он так долго ждал. О Боже…
Вик коротко перекатился на живот, вжимаясь грудью в постель и прогибаясь в пояснице. Дыхание чуть участилось, когда рука, обхватив член по стволу указательным пальцем, точно держа рукоять ножа, прокатилась по всей длине. Полусонный, он подсогнул ногу в колене, приподнял себя от кровати, сладко вытягиваясь в спине, точно кот. Перед глазами была она.
Сколько месяцев он тосковал, сколько голодал? Сегодня у него начинается совсем новая жизнь. Рука задрожала по плоти, но Вик совладал с собой. Уткнувшись лицом в подушку и лишив себя воздуха, он упёрся в постель второй ладонью и жадно сгрёб простынь в пальцах. Член пульсировал в руке, под ладонью проступали тонкие вены по мере того, как он напрягался. В боках и лобке было уже тяжело, от живота до коленей всё горело глубоко внутри, под кожей. И, коротко выстонав в подушку, он вспоминал.
Пусть не каждый её взгляд и жест, как говорят для красного словца романтики, но глаза – большие, карие, пронизанные солнцем и тронутые мшисто-зелёным по внутреннему ободку.
Её смуглую, золотистую кожу, такую, будто она немного перележала на солнце, расслаблено покрываясь ультрафиолетовыми поцелуями. Она всегда была намного светлее него, но этот милый загар очаровывал Вика, как и румянец, если она краснела. О, он будет делать всё, чтобы она заливалась краской чаще.
Грудь провалилась и опала горячим дыханием, он уткнулся носом и губами в подушку, ускоряя темп. Через миг рука предательски дрогнула по собственной смазке, и Вик задрожал, будто ему стало холодно. Его и впрямь охватил озноб. Раз за разом обхватывая себя всё плотнее, он сжал член до пронзительной боли – и в последнюю предоргазменную секунду вспомнил тёплую, родную улыбку.
С коротким и бесстыдным стоном Вик содрогнулся, кончая и чувствуя, как тепло покидает тело, и вместо горячечного, опьяняющего возбуждения голова трезвеет, а его самого охватывает уже не сонливость, а жажда деятельности.
Сегодня для этого есть повод: их свадьба. Он с улыбкой привстал на локте и задумчиво посмотрел впереди себя, прокручивая весь предстоящий день в мыслях и отпихивая испачканную простынь.
Что нужно сделать и что он уже сделал? Понравится ли свадьба его Ли?
Он больше не мог оставаться в постели, терзаясь ожиданием, и встал. Сделал короткую разминку.
На улице стояла прекрасная погода.
Вик оделся, бесшумно вышел из своей спальни, спустился вниз в шортах, футболке и кроссовках. Он тихо свистнул Цейлон, и собака, принюхиваясь, обошла его и ткнулась носом в руку.
– Ну что, – спросил её хозяин, – на пробежку?
Цейлон звонко гавкнула и, не спуская с Вика глаз, выбежала следом за ним во двор. Индеец побежал по лужайке и легко перемахнул через свой же забор. Чёрная собачья тень сиганула следом. Вик выбежал на проезжую часть и привычно помчал навстречу ходу движения машин, правда, пока что ни одной не было.
Он работал в обычном для себя темпе. Бег тренировал выносливость и скорость, и того, и другого у него хватало в избытке. Он ещё в школе учился, когда понял, что может спокойно тренироваться дольше остальных парней, не теряя при этом в показателях. Может, поэтому его из команды и вышвырнули? Вик свернул через лесополосу и свистнул. Цейлон помчалась за ним, вывалив розовый язык.
Собака и хозяин петляли между деревьев, залитых утренним светом. Они быстро миновали пролесок и, перебежав через широкое скоростное шоссе, поднырнули под сень ив и поспешили по песку. «Моя последняя холостая пробежка» – одобрительно подумал Вик и усмехнулся.
Наигравшись и накупавшись, счастливая парочка ленивой рысью возвращалась назад. Они уже приближались к дому, когда Вик заметил во дворе Джои, любовно шнырявшего вокруг гаража, где стоял «Мерседес». Он знал, что сегодня как шафер сядет за руль, и уже предвкушал это событие. Вик одобрительно хмыкнул, устало толкнул кованые ворота и впустил мокрую Цейлон, тут же бросившуюся к собачьей дверце.
– Ты уже одет? – Вик скорчил рожицу, опустив вниз уголки губ, и покивал головой. – Похвально.
– А от тебя пахнет мокрой собакой, – жизнерадостно поделился Джои, брезгливо отойдя подальше от индейца. – Женишок.
– Имею право вонять псиной, – отбрил Вик. – Который час?
– Семь.
– Семь! – он спохватился. – Я мигом в душ, и позавтракаем. А там уже собираться пора. Ты, кстати, забрал же от портного мой костюм?
– Костюм? – насторожился Джои. Невинно стрельнул глазами вбок. Вик снял мокрую насквозь футболку и кивнул.
– Ну да, костюм. Знаешь, на свадьбах это обычно принято – когда жених костюм надевает.
Джои задумался на миг, прищурил карие глаза.
– А откуда я должен был его забрать?
Вик взял полотенце с кресла на террасе и, взъерошив волосы, вытерся.
– От портного. – Повторил он, и в голосе просквозила прохлада. – Ты же забирал от него свой костюм, помнишь?
– Это да, раз я в нём, – Джои тактически отступал по газону и к мастерской, чувствуя, что Вик идёт на него, по-прежнему вытираясь. Выглядело это как жалкая попытка сбежать от тигра, вальяжно преследующего по вольеру добычу. Парень уже понимал, что где-то крепко так ошибся.
– Мой ты тоже должен был, – вкрадчиво напомнил Вик, невзначай растирая костяшки пальцев, красноречиво сбитые. Джои посмотрел на них и подумал: а они когда-нибудь заживают? То, что Вик бьёт больно и профессионально, он на себе уже узнал. Повторять этого больше не хотелось.
– Правда?
Джои понял, что попал. И что быть ему поколоченным. Он попятился и наткнулся спиной на угол мастерской, засмеявшись и подняв руки.
– Ну ладно тебе, Вик, делов-то! – ухмылка вышла нервной. – Подумаешь, съезжу сейчас к этому портному…
– Конечно, съездишь, – бархатно протянул Вик. – Даже не так. Сбегаешь! Но не в салон. Он же открывается с десяти, а мне в десять нужно быть в церкви.
– Тогда куда же мне? – не понял Джои и вздрогнул, когда Вик прихватил его за пуговицу рубашки, вжимая в стену.
– К нему домой, полагаю. Позвони. Извинись. Упади на колени. Короче, действуй! Я схожу в душ и выпью кофе, костюм должен быть здесь в течение часа, парень. Это была моя единственная просьба к тебе в тот вечер, когда ты ушёл с Тэм, а я остался один и добивал кровельные работы. А ты что?
– Что? – эхом откликнулся Джои, сглотнув.
– А ты всё просрал, – ласково намекнул Вик. – Ну что, Джо. Время пошло.
Джои едва не бегом кинулся к пикапу, пока Вик невозмутимо исчез в доме и уже там грязно выругался. М-да, женатая жизнь началась с того, что он всё проебал. Но это ничего. Сейчас семь утра, конечно, однако портной наверняка и не с такими казусами встречался!
Успокаивая себя таким образом, Вик быстро принял душ и, с распущенными волосами и в пижамных штанах заваривая простенький растворимый кофе в кофейник, постарался настроиться на праздничный лад.
Неужели он так много просит? Он и так взвалил на себя подготовку к празднику, не просил помощи, всё тихо и быстро сделал сам. Но даже с такой простой задачей этот олух не справился! Вик налил кофе в небольшую чашку и сел у окна, вытянув ноги. И когда пикап лихо затормозил возле дома, он закатил глаза.
– Не прошло и года, – протянул он, лениво наблюдая за Джои. Однако тот вышел из машины с пустыми руками, и в голову Крейна закралось нехорошее предчувствие.
Прямо сказать, дурное!..
Адам и Теодор даже не надеялись, что Рашель понравится в Вудсборо. Штат Мэн был для неё уж слишком: уж слишком мрачным, уж слишком лесистым, уж слишком зелёным, уж слишком пасмурным. Их рыжее солнышко барабанило ноготками по окну в машине, холодно рассматривая пейзажи, и ожила, только когда показался дом Вика. До того она хранила прохладное молчание, а в машине без помощи сплит-системы веяло арктическим бураном.
– Ну наконец-то, – вздохнула она. Рыжие кудри упали со лба назад, Рашель скрестила на груди, изрядно округлившейся, руки. На тонких запястьях поблёскивали дорогие браслеты. – Цивилизация. А неплохой, между прочим, домик.
– Не то что наш, конечно, – небрежно сказал Тео и повернул на подъездную дорожку. Ребята взяли в прокат большой и комфортный новенький «Крайслер», условившись, что Адам заедет на нём за невестой.
Рашель улыбнулась, посмотрела на мужчину, а он лишь молча приподнял уголки губ. Адам в это время старательно копался в смартфоне на заднем сиденье.
– Что ты делаешь, Эдди? – ласково спросила Рашель.
Адам поднял карие щенячьи глаза, озадаченный вопросом, и сел на край кресла, приблизившись к Рашель и чмокнув её в голое веснушчатое плечо поверх бретельки топа.
– Заказываю бухло, – нежно проворковал он.
– Дельная мысль, – сказал Тео спокойно. – Но я уже заказал с доставкой. Четыре ящика.
– Четыре!.. – Рашель возмущённо посмотрела на Теодора. Адам оскорбился.
– А что так мало?! – возмущённо спросил он и тут же поправился, когда Рашель хлопнула его по лбу. – В смысле, что заказал?
– Всё, что надо для нормального времяпровождения, прекрати этот допрос, Эд, – поморщился Тео и отстегнул ремень безопасности, свой и Рашель, попутно мельком погладив её живот. – Ты как, в порядке?
– Вполне.
– Я не у тебя спросил, – невозмутимо приподнял чёрную бровь Теодор. – Я у него.
Рашель засмеялась, словно колокольчики зазвенели. Она с улыбкой подалась навстречу мужчине и мягко поцеловала его в губы, поглаживая по гладкой щеке, и Теодор ответил с трогательной покорностью.
Адам сидел с выражением лица обделённого вниманием кота.
– Ну и пожалуйста, – оскорбился он и выскочил из машины. – Целуйтесь, если очень хотите. Если что, я в доме.
– Мы подойдём позже, – отмахнулся Тео, но его быстро увлекли обратно в поцелуй.
Хлопнув дверью и сплюнув, Адам вздохнул и привычно наклеил на лицо фирменную широкую улыбку.
Дом Вика был незаперт. Странно. Адам прошёл в большую гостиную, не разуваясь, и, потирая ладони, тихо двинулся на кухню. Оттуда слышались подозрительная возня и хрипы.
Глазам его предстала интересная картина. Вик в пижамных штанах, уложив Джои на стол, методично душил его. Тот пытался оттолкнуть Крейна, упираясь ему в бедро коленом. У парня, тихо сипящего под предплечьем Вика, были расстёгнуты ремень и ширинка на брюках. На племяннике была накинута белая рубашка, явно ему не по размеру – в плечах она заметно расходилась, на груди её было не застегнуть. А вот на Джои рубашки как раз не было.
Занятно. Наполовину раздетые и взмыленные, они явно уже отдубасили друг друга.
– Доброе утро, мальчишки! – бодро поздоровался Адам. – Я не вовремя? Или ты, Вик, решил оставить Лесли ради Джои, воспылав к нему нездоровой небратской любовью?
– Адам! – прохрипел Джои. – Помоги…
– Вот же тварь, – цедил Вик, неделикатно перекрывая ему дыхание и надавливая на кадык. – Я двадцать семь лет ждал, когда женюсь…
– Ой, прям из роддома вышел и ждать начал! А-а-а-а! Только ниже пояса не жми, больно!
Адам с усмешкой обратил внимание, что Вик держит нож у ширинки Джои, отчего тот даже вздрогнуть боится. На лице Каллигена расползалась всё более широкая улыбка, пока наконец он не хлопнул в ладоши.
Вик резко повернулся к нему, весь багровый от ярости.
– Господа убийцы! – зычно сказал Адам. – Расслабьтесь, а не то я вас сожру, и свадьбы не будет.
Оба притихли. Джои убрал колено с бедра Вика, тот хмуро отвёл нож в сторону и положил его на кухонный стол.
Джои уставился на него с выпученными глазами:
– Ты мне член ножом для масла резать собрался?
– Скажи спасибо, что не ложкой, – огрызнулся Вик.
– У-у-у, – поморщился Адам и прислонился к стене. – Ложкой – это брутально. А теперь изложите причину, почему вы тут едва не устроили рестлинг, плавно переходящий в добрачный гейский секс.
– Я его убью! – тут же пояснил (или пообещал?) Вик, сверкнув глазами. – Этот красавец профукал единственную мою просьбу за все эти дни. Он не забрал мой костюм от портного.
– Не беда, заедем к портному, – развёл руками Адам.
– Хер! – оскалился Джои. – Я туда погнал, а у него с детьми сидит нянька с сиськами четвёртого размера и сообщает мне, что они ещё позавчера уехали куда-то с женой, она место называла, я не запомнил… И не откроется он, в общем, до четверга.
– Значит, про четвертый размер ты запомнил, а куда слинял нужный нам человек – нет?! – возмутился Вик.
Адам потёр переносицу и устало вздохнул.
– Ладно, я понял. Смертью Джои проблему не решить. Вик, почему бы тебе не надеть брюки с выпускного Ли?
Жених просиял издевательской улыбкой, сложив на груди руки:
– Потому что Джои случайно пролил на них отбеливатель.
– М-да, – цокнул языком Адам, со скепсисом косясь на темнокожего парня, – Джо, я смотрю, ты нарываешься погибнуть во цвете лет. А почему тебе рубашка мала по размеру, а у Джои брюки расстёгнуты?
– Потому что, – уже взревел Вик, – он решил раздеться и одолжить мне свой костюм…
– Под ножом никто ничего добровольно не решает! – высказался его дружок, отведя кудри в сторону.
– …а он оказался мне мал, – продолжил Вик и бровью не поведя.
– А потому что нехер столько жрать, – пикнул Джои.
– Да я тебе!!!
Вик резко рванулся вперёд, явно намереваясь устроить хорошую трёпку наглецу.
– Тихо! – грянул Адам и развёл драчуна и сжавшегося Джои в обе стороны за плечи. Он обвёл кухню глазами и уточнил. – Хватит сраться, Вик, у тебя свадьба на носу. Кстати, кофе горячий?
– Да, угощайся, – устало махнул рукой Вик и вырвался из-под дядиной большой ладони. – Я в отчаянии, если честно. Да не шарахайся ты от меня, Джои. Какой смысл тебя убивать? Всё равно твоя одежда мне мала, мелкий засранец.
Адам хмыкнул, плеснул кофе себе в чашку и отпил, тут же поджимая губы.
– Обжёгся, – он облизнул ожог. – Ну так вот. Позажимались, парни, и хватит. Джо-Джо, застегни штаны. Вик, отдай ему рубашку. Кстати, ты какой-то встрёпанный, расчешись. Тебе жениться через…
Прищурившись, Адам взглянул на часы на духовке и присвистнул.
– Господи Боже, уже девять! Вик, а во сколько венчаемся?
– Мы с тобой? – меланхолично откликнулся племянник. Адам не среагировал, и он закатил глаза. – В десять.
– Тогда у нас с Рашель есть ровно пятьдесят минут, чтобы превратить тебя, нашу милую убийственную замухрышку, в классного парня, чтоб невеста не сбежала, – спокойно ответил Адам.
Солнце ласково светило в окна. День, который должен был стать одним из самых запоминающихся и важных в моей жизни, не был особенно пасмурным, но величественные облака так и повисли над Вудсборо белыми перинами. И глядя на них в окно, я поняла, что уже улыбаюсь.
Есть не хотелось. Я спустилась в столовую, где уже вовсю хозяйничала мама, и опешила, за столом сидели Тамара, Хэлен, Дафна и заодно, до кучи, моя тётя Роуз из Чикаго. Она была невысокой, хрупкой блондинкой, но с выражением лица откровенно бульдожьим.
– Тётушка, – протянула я, сделав вид, что очень обрадовалась.
– Ах, Лесли, детка! – проворковала она и поднялась со стула, чтобы заключить меня в крепкие объятия. Даже слишком крепкие, как по мне. – Я так давно тебя не видела, ты так выросла!
Хэлен за её спиной скорчила рожицу.
– А как похудела!
– Это она от любви у нас ссохлась, – пошутила мама, снимая со сковороды несколько полосок бекона и раскладывая их по тарелкам. – Садись, дочка, я тебе тоже тут приготовила…
– По своему-то кавалеру? – ухмыльнулась тётушка.
– Мам, – скривилась я и простонала, едва уловив запах жареного бекона. – Не могу, тошнит.
– С чего бы? – в голос осведомились с коварнейшими улыбками Дафна и Хэлен. О Господи, кто-нибудь, выведите их отсюда.
Я взаправду чувствовала себя слишком нервно, чтобы проглотить что-то тяжелее кофе с молоком. Усевшись, осмотрела с беспокойством этот женский круглый стол, где за Артура явно была мама в своём парадном фартуке, который она надевала только при гостях, и помассировала виски.
Скорее бы уже увидеть Вика. Он меня точно спасёт от бешеных друзей и родственников. Хотя, кто знает, может, Шикоба только со мной такой крутой? А при гостях присмиреет и будет пай-мальчик.
С энтузиазмом все за столом активно уплетали свой завтрак, кроме меня и мамы. Мы обе явно слишком переживали для этого и просто пили кофе, поглядывая на часы.
Наконец меня выпустили на свободу, прекратив мучить расспросами в духе «где же ты познакомилась с таким кхм-кхм интересным молодым человеком?». Дафна, Тамара и Хэлен потянулись со мной в спальню, и сестра фыркнула, топоча по ступенькам:
– Добро пожаловать в серпентарий! А чего это тебя от бекона тошнит, ты часом не…
– Заткнись, мелкая, просто заткнись! – гаркнула я.
Не знаю, как это происходит у других невест, но мои сборы были чрезвычайно комфортными. Пока я подпиливала один особо неподдающийся ноготок, Дафна колдовала над моей причёской. Она с таким усердием и так старательно расчесывала, плела и завивала тёмные локоны плойкой, что я решила не вмешиваться в творческий процесс – только изредка контролировала его короткими взглядами в зеркало.
С утра написала уже дважды Вику, но он не ответил ни на одно сообщение. Привычных «С добрым утром, красотка» или «Привет, детка, скучала по мне?» я не получила. Наверное, он занят! Я решила таким образом и отвлеклась.
Дафна как раз закончила с причёской и уступила Тамаре. Та азартно приняла эстафету и подошла ко мне с палитрой теней, деловито разглядывая лицо с разных углов и придерживая меня для этого за подбородок. Я улыбнулась.
