Текст книги "Hunters and Victims (СИ)"
Автор книги: Sascha_Forever_21
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 68 страниц)
– Наконец-то я размялся, – процедил он. Один из осколков стекла, большой и неожиданно острый, вошёл глубоко в его торс, в подреберье, окровавливая безрукавку. Я возилась и пыталась ударить его коленом между ног, но всё было тщетно. Крик как минимум вдвое больше и сильнее, и я предвкушаю удар его ножа в грудь. Нет речи о том, зарежет ли он меня. Я задаюсь вопросом, когда и как он это сделает.
Клинок Крик перехватывает удобнее в руке, садится поверх меня, и мне кажется, что под маской он тихо улыбается.
– Убивать тебя куда приятнее, чем их, – вдруг тихо поделился Крик. – Ты сопротивляешься.
Неожиданно нежно, он провёл лезвием под моим подбородком, и я ожидаю, что убийца просто перережет мне глотку, как свинье. Но он так не делает.
Он медленно выдыхает, с радостным предвкушением запускает руку с ножом в мои волосы, поглаживая висок большим пальцем. Медлит. Смотрит. И в его глазах, с мрачным нетерпением глядящих в прорези глазниц, почти незаметных в двух чёрных безднах на кричащей маске, я читаю столько желаний, что забываю о боли и скорой смерти.
Он стиснул ладонь на моей шее, встал и поднял меня, задыхающуюся, на вытянутой руке перед собой. Я била ногами в воздухе, извивалась и хрипела, цепляясь за его запястье. Мышцы окрепли под смуглой кожей, мускулы напряглись, когда он тряхнул меня и поднял выше своей головы, почти под потолок. Я проводила жалобным, прощальным взором незапущенный генератор, свою последнюю надежду, когда Крик понёс меня на улицу.
Он толкнул задвижку и пнул дверь, вышел на террасу. Холод окутал меня, кусая за лицо и руки, и я увидела, как стягивается туман, чтобы показать то, чего боялся каждый выживший… то нечто, что является каждый раз из ниоткуда и утаскивает нас в седую пелену.
Паучья лапа опускает прикреплённый к ней на цепи крюк. Он уже обагрён чужой кровью, капающей в снег алым… и я сжимаюсь, понимая, что в следующую секунду он пробьёт мою грудь.
Я не хочу умирать в очередной раз и так больно. И медленно стискиваю руку вокруг запястья убийцы, всматриваясь в его маску:
– Прошу… убей сейчас…
Он знает, что Сущность любит свежую жертву. И что крови на его руках останется больше, если он нанижет меня на крюк ещё тёплой и дышащей.
Крик привлёк меня на мускулистое плечо, усмехнувшись. Я на миг вцепляюсь в него и неожиданно для себя обвиваю руками, слыша, как гулко бьется его сердце. Умолять бесполезно. С чего вдруг я решила?! Почему захотела воззвать к его жалости?
Между мной и крюком, спускающимся из туманного облака над Ормондом, теперь стоит лишь он, и только он мог решить, как я умру.
– Мне было приятно поохотиться, – мягко шепнул Крик мне в ухо, перехватил на миг, подкинув в воздухе, поперёк талии, вжимая в себя. Даже если я ударю его, это ничего не даст. Но я вспомнила, что в боку убийцы торчит осколок стекла… и осторожно опустила руку ниже, роняя ее себе на бедро. – Как-нибудь повторим?
Я уже нащупала острый край осколка. Раня пальцы, ухватилась за него и вдруг резко вынула из тела Крика, заставив его рыкнуть от боли.
Странно, что я нашла в себе столько сил и вынула своё импровизированное оружие так быстро.
– И не мечтай, ублюдок! – рявкнула я, всаживая в его шею острое стекло. Из-под капюшона мне на лицо брызнула его кровь, и убийца кашлянул, дёрнулся…
– Масс, – прорычал он на незнакомом мне языке, вновь обхватывая за горло и без промедления двигаясь к крюку, покачивающемуся на ледяном ветру. Нет, нет! Я сжалась и зажмурилась. – Ты мне нравишься, мразь. В другой раз я буду убивать тебя подольше.
Я закричала, брыкаясь, но всё тщетно. Он силён и одним ударом прошибает мою грудь крюком, так, что торс взрывается болью, и с губ слетает такой истошный вопль, какого Ормонд наверняка ещё не знал.
Крюк подтягивается, цепь гремит, а боль не прекращается. Паучья лапа тащит меня вверх, в пелену тумана, и я смотрю на Крика, остающегося внизу. Он проводил меня глазами в ответ, подняв вдруг руку и издевательски помахав. И в тот момент, когда сознание помутилось, а боль сломала тело пополам, я перевела взгляд наверх и увидела множество горящих красных глаз над головой. Свет ослепил меня. Я застыла, как муха, попавшая в паутину, и провалилась в агонию. И там, поедаемой Сущностью, мне приснился сон…
====== Сон в прерии ======
Комментарий к Сон в прерии Друзья! Как всегда задержала, но глава вышла большой и информативной.
Надеюсь, вам понравится! Ваши отзывы – лучшая награда.
В субботу утром будет новая глава 🔪
И обалденный Арт с купанием рыжего Вика: https://vk.com/wall-170410898_2407
Солнце начало нещадно жарить ближе к полудню. У меня были полностью открыты руки и ноги, топ и шорты совсем не спасали, и я предчувствовала, что в отель вернусь обгоревшей до хрустящей корочки.
Эдна подхватила меня под локоть, провела на третий ряд, усадила на свободный стул и примостилась рядом, охотно указав на ограждённый просторный загон:
– Правила простые. Пока играет музыка, главное – не свалиться с лошади. Если удержишься в седле, проходишь на второй круг. В итоге участников остаётся двое, а кругов всего может быть как три, так и четыре, но не больше…
Объездка оказалась крайне серьезным и опасным видом спорта. Самый первый седок не продержался на спине у лошади и минуты, слетев в песок и едва успев ухватиться за узду.
Второй, в маске с черепом на всё лицо, показал себя почти блестяще, но очки с него сняли за то, что он раз соскочил с коня, а затем снова запрыгнул в седло. Тем не менее, он прошёл дальше.
Я с сомнением посмотрела на серую лошадь, которая в перерыве между ездоками исхитрилась цапнуть одного из сотрудников, и покачала головой. Ещё двое объездчиков попытались сесть на ретивого скакуна, но их уже отправили в нокаут самыми разными способами. Следом должен быть Вик.
– Очень надеюсь, что этот день мы не закончим в травмпункте, – с надеждой вздохнула я.
– Вик отличный наездник, – кивнула мне Эдна и похлопала по плечу с ухмылкой. – Но тебе ли это объяснять.
Я побагровела, кашлянув в кулак, и задумалась впервые над тем, что здесь люди знают Вика с совсем другой стороны. То, как они общаются, и что говорят о нем… такое чувство, что он ничуть не скрывал от них своей более жесткой стороны. О чем же ещё я не в курсе?
Вдруг Эдна легонько задела меня плечом:
– Гляди, вон наш Вик.
– Ставлю двадцатку, что он не усидит, – покачал головой индейский парень впереди нас.
– Это с чего?
– Тут нужно быть быстрым и ловким, а этот парень, не знаю, выглядит так, словно коняшку завалить хочет, – хохотнул третий. – Ставлю десятку на то же.
Мне стало обидно. Что?! Это Вик не усидит?! Я, конечно, предпочла бы, чтобы он вообще не калечился и не участвовал в этом сумасшествии, но если уж говорить что-то про ставки…
– А я ставлю тридцатку, что усидит до конца, – с вызовом сказала я прежде, чем сообразила, что поддерживаю азартные ставки на деньги. – И пройдёт в следующий раунд.
– Да уж конечно, мечтай! – фыркнул вдруг парень в чёрной маске-черепе, тот самый номер два, что усидел на лошади пока что единственным. – Этот лось точно без вариантов вылетит вон. Сорок на то, что продует с позором!
– Поддержу соплеменника, – встрял вдруг мужчина рядом выше. Он протянул руку с купюрой в сто долларов тому, кто начал спор, и глаза у парня округлились. Мы с Эдной обернулись, чтобы взглянуть, кто там такой богатый уверовал в Вика… и я поперхнулась.
– З-здравствуйте, – пробормотала я, глядя на широкую улыбку одного из дядюшек Вика. Мужчина сидел в белой рубашке, накинутой на плечи поверх обнаженного торса. На голой груди красовалось деревянное широкое ожерелье. Другое такое же стянуло мощную шею, точно чокер. – Э-э… Теодор?
– Адам, – и мужчина похлопал коричневой ладонью по стулу рядом с собой. – А Тео ушёл за воздушной кукурузой.
Я повернулась к Вику очень вовремя: он взглянул на меня, облокотившись о заграждение, и улыбнулся, помахав забинтованной рукой. «Номер два» стянул с себя маску, тряхнул чёрными кудрями:
– Так вы что, знакомы?
– Это её парень, – любезно откликнулась Эдна. Да черт бы вас побрал, как бы к концу Потлача мне не уехать домой его невестой!
– Ну, – пожал плечами кудрявый, – как бы там ни было, на заездку это слабо повлияет. Если он не профи, надеяться не на что.
– И то верно, Джои, – поддержали его смехом с разных сторон. Я скривилась, но повернулась к загону, когда с трибун засвистели, приветствуя нового заездчика.
G.U.Y. / lady GaGa
Поверх джинсов Вику подвязывали дополнительные кожаные штаны-ноговицы, которые открывали пах и ягодицы, но зато надёжно покрывали бёдра, ляжки и голени. Он спокойно повязал на лицо бандану в цвет американского флага, подмигнул трибунам. В тот момент, как он скрыл себя под повязкой, я вздрогнула. Пластика тела, шаги и движения – всё переменилось враз, точно Вик, спрятавшись под маской, по привычке изменил поведение за секунду. Прежде спокойно стоявшая лошадь странным образом метнулась вбок, ударившись крупом и боком об узкий загон, и покосилась шальными глазами на Вика. Животное точно почувствовало, что подле него совсем небезопасно, и я встревоженно нахмурилась, глядя, как Вик легко заскочил на перила загона и скользнул на серую спину с широкой чёрной полосой вдоль хребта. Двигался он так непринуждённо, что Эдна восторженно захлопала, подняв руки выше над головой, и надо признать, меня тоже восхищала эта опасная грация. Загадочный Джои, который так критиковал Вика, лишь фыркнул.
Прозвучал первый гудок, второй. Вик был спокоен и, как полагалось, не касался лошади нигде, кроме поводьев, слабо стянув их руками в чёрных коротких перчатках.
– Ну давай, Шикоба, – выдохнула Эдна, – только не подведи и не упади с лошади, как год назад.
– Чего?! – расширила я глаза в ужасе, и тут дали третий гудок.
Всё случилось за секунду. Воротца открыли, конь рванулся вперёд и вышиб их грудью. Всхрапывая и подкидывая задние копыта, он попытался взбрыкнуть и столкнуть с себя Вика, но тот не поддавался. Куда-то исчезло ощущение его немалых габаритов: на лошади он смотрелся очень гармонично, быть может, ещё и потому, что сама она была достаточно крупной. Зверюга – а иначе как назвать это скалящееся гривастое существо с бешеным желанием избавиться от седока? – вставала на дыбы и тут же легко подскакивала на передние копыта, брыкаясь задними. Вик прижался грудью к её холке, распластавшись вдоль шеи.
Конь бесновался и плясал, фыркая, и наконец агрессивно проскакал вдоль забора, притираясь к нему боком и явно задевая Вику левую ногу. Тогда-то я и поняла, для чего ему нужны были двойные штаны – плотные джинсы вкупе с ноговицами отлично защищали его от травм. Джои явно досадовал, скрестив на широкой груди тёмно-шоколадные руки: друзья уже подтрунивали над ним, подталкивая в бока. Пока что Вик неплохо держался.
Но я не спешила с выводами. Вообще, сглазить боялась ужасно: типично русская черта перестраховываться и твердить «не говори гоп, пока не перепрыгнешь» во мне жила и процветала. Я, закусив губу, болезненно скривилась, когда жеребец, фыркая пеной, разозлился, что противный всадник всё ещё не слетел со спины, и вновь врезался боком в ограждение, протащив по нему Вика.
Кто-то охнул, Вик не сдержался и, когда конь взял забор на таран в третий раз, привстал на стремени, быстро убрав ногу и едва удержав равновесие.
Необъезженный жеребец прижал уши, тут же брыкнул задними копытами и почти свалил Вика с себя. Я испуганно подскочила на месте, когда он выскользнул из седла. На трибунах несколько человек зашумели, смотреть на это зрелище было страшно – и я знала, что кто угодно бы давно слетел, но Вик был явно самым упёртым, мать его, мужчиной из всех, кого я знала. Не видя его лица под банданой, я догадывалась, что он набычился и упрямо сжал челюсти. Одной рукой он крепко сжал поводья, другой ухватился за длинную гриву, намотав её на ладонь и обхватив конскую гибкую шею.
Жеребец всё же столкнул его со спины и помчал поперёк загона, но Вик быстро сориентировался и, пробежав рядом с лошадью три или четыре шага, ловко заскочил обратно в седло, будучи справа. Почуяв на себе седока, конь взбесился и закружился волчком, а затем вновь принялся в свою игру: то на дыбы встанет, то брыкнётся. Рыжая коса и бахрома на куртке взметнулись в воздух, Вик двигался вместе с лошадью.
– Господи, как долго ещё будет длиться эта грёбаная музыка?! – прокричала я, уже вся потная от страха, что моего Вика там точно покалечат.
– Скоро уже конец! Только бы продержался! – крикнула в ответ Эдна. Зрители восторженно свистели, как и всем, кто держался молодцом до конца.
Точно почуяв, что вскоре всадник с него сойдёт, жеребец решил напоследок наклонить голову низко, почти помещая её между передних ног, и непрестанно забрыкался. Вик сидел прямо, плавно двигался в седле, почти равнодушно поглядывая на скакуна, и, когда музыка смолкла, тут же соскочил со спины жеребца.
Тот бросился к своему маленькому загону, не желая больше связываться с упёртым наездником, и чувства коня я прекрасно понимала, радостно хлопая в ладоши.
– Это мой племянник! – с гордостью сообщил кому-то Адам за моей спиной. Тотчас послышался второй голос, куда более меланхоличный:
– Я что-то пропустил?
– Вика пропустил, – протянул Адам. – А что, сладкой кукурузы не было? Только солёная?
Я с усмешкой наклонилась к мрачному как туча Джои и толкнула его в плечо:
– Не хочу быть навязчивой, но кажется, парни, вы нам продули.
Трибуны довольно засвистели, когда Вик пошёл к выходу из загона. Завидев меня и дядюшек, весело помахал нам рукой и сдёрнул с лица бандану. Я улыбнулась ему в ответ и поневоле залюбовалась: таким – счастливым, потным, загорелым, с сияющими глазами я его и запомню. Каким он был в первую нашу встречу и здесь, так это два совсем разных человека. Один – загнанный и усталый, другой – бодро перебежал под аплодисменты через загон и перемахнул ограждение. Какой-то высокий парень радостно обнял его за плечо и пожал руку, а после Вик быстро поднялся по рядам и возмутился:
– Подвинулись бы.
– Некуда, – сообщила Эдна. На лице у Вика отразилась вселенская скорбь, но Адам дёрнул его за косу, привлекая к себе внимание:
– Можешь к нам сесть, есть свободное место.
– Иди-иди, – одобрила я, – тем более, там и остынешь. От тебя жарко, как от печки, а тут и так нехило припекает.
Состряпав самое грустное лицо, на какое был способен, Вик бегло чмокнул меня в макушку, обхватив за подбородок рукой, и уселся между дядюшек. Я услышала их речь на индейском, кто-то что-то брякнул, другой засмеялся, третий недовольно проворчал… непонятно ни черта, но Вик постоянно улыбался и явно шутил, так что я заулыбалась тоже – мне нравилось видеть его таким довольным и оживлённым.
– Про денежки не забываем, – напомнила грозно Эдна, и, кривя лица, парни скинулись, оставив весьма приличную сумму в руках у Джои.
– Можем удвоить ставки на то, останется ли этот петух во втором раунде, – недовольно сказал он, не желая расставаться с купюрами. Вик деликатно стих и поглядел на парня сверху вниз: тишина в случае с Виктором Крейном – плохой знак, и на всякий случай я повернулась к нему, чтобы не допустить кровопролития на Потлаче. Но Вик лишь усмехнулся и вдруг сказал:
– А я согласен, давай удвоим, что бы нет? Проигрывать-то не мне.
Джои поднял тёмные глаза, вспыхнувшие угольками на шоколадном лице. Пухлые губы скривились; парень явно был недоволен самоуверенным тоном Вика, и где-то с несколько секунд я почти видела, как между этими двумя разве что молнии не бьют. А затем Джои вдруг поднялся, протянул руку в перчатке прямо через нас с Эдной:
– Джои Уайт.
– Уайт? – ухмыльнулся Вик и крепко тряхнул его ладонь. Я покосилась на парней, решивших устроить на нейтральной территории – ну то есть, на нашем ряду – сеанс братания, и недовольно сложила на груди руки. – А точно надо мной не шутишь?
Джои недоверчиво покосился на Вика, но тот уже представился в ответ:
– Вик Крейн.
– А теперь поцелуйтесь, – посоветовала такая же мрачная, как я, Эдна. Трибуны громко заохали: парень в загоне всё же неудачно упал со взбешённого жеребца и теперь громко постанывал, держась за ногу, пока коня отгоняли от него в страхе, что тот попросту затопчет седока. Я мельком взглянула на то, как пареньку помогают уйти в сторону, и снова вслушалась в разговор между Виком и Джои:
– И давно ты в деле?
– Лет, наверное, двенадцать, – пожал плечами Вик, – а ты?
– Седьмой год, – с гордостью сказал Джои, – а уже такие результаты. Не находишь, что я в выездке очень одарён?
– Не сидел бы в седле как мешок с костями, был бы ещё более одарён, – любезно откликнулся Вик, и я покачала головой: ох уж эти мне мужские диалоги. А затем меня как током ударило…
Он не заикается от слова совсем. Когда это прекратилось?.. Прежде Вик не заикался, лишь когда надевал маску Крика, а сейчас… значит ли это, что он воплотился в амплуа убийцы и оттого чувствует себя таким спокойным?
До следующего тура оставалось ещё четыре всадника, и сидеть между парнями стало просто невыносимо. Они переговаривались, сыпали терминами, обсуждали посадку в седле, затем Джои не понял, как лучше держать поводья… Всё это было мне скучным и непонятным, и я вежливо привстала, сославшись, что хочу сходить за лимонадом.
На деле, я была вовсе не против: жара стояла страшная, так что попить бы не помешало. Эдна, поняв, куда я направилась, попросила купить содовой и ей. Сбежав по деревянным ступенькам, я заозиралась и наугад пошла вправо, двигаясь вдоль трибун и надеясь, что протолкнусь через толпу куда нужно…
– Вам не помочь, юная мисс? – послышался вдруг за плечом знакомый голос.
– Адам? – уточнила я с опаской, боясь ошибиться. Мужчина радостно закивал.
– Уже узнаёшь?! Наконец-то. Я думал, ну как можно путать меня с Тедди, мы же с ним слишком разные. Но нет, так или иначе, нас все и всё время реально называют не теми именами…
Адам был ростом выше Вика и комплекцией более широким и матёрым. Длинные чёрные волосы, собранные в расслабленный хвост, агатово переливались в свете солнца. Тёмные глаза смотрели ласково, почти по-отцовски нежно и добродушно, а улыбка была такой искренной, что я невольно улыбнулась ему в ответ.
– Ты знаешь, я тоже решил сходить за содовой, – вдруг сказал Адам и подмигнул мне. – Вик просил… немного присмотреть за тобой, если честно. Я же подумал совместить приятное с полезным. Всё равно от попкорна в горле пересохло.
– Без проблем! А куда идти, вы знаете? – смешалась я, но Адам мягко накрыл моё плечо широкой смуглой ладонью и ободряюще сжал.
– Давай на ты, малышка. В конце концов, ты теперь в семье, верно же? Вика я знаю три месяца и, пресвятой Господь, если он характером не пошёл в своего упрямого отца, то я – капибара. Если он надумал, что вы с ним вместе, поверь, дружок, вы рука об руку и долиной смертной тени пройдёте… И нам направо… мистер, пропустите, вы что же, не видите, тут перед вами девушка?! Да не я, вот она!
Я подавила тихую усмешку. Действительно, толпа напирала, но проигнорировать как факт двухметрового верзилу в расстёгнутой рубашке никто не мог. Он неуклюже прикрыл меня своей спиной и, приобняв за плечо, потихоньку деликатно продвигался вперёд, стараясь сделать так, чтобы меня не задели. Рука у Адама была тяжёлой и теплой, и я почему-то вспомнила, как мы с отцом ходили смотреть хоккей: он точно так же прижимал меня к своей груди и вёл впереди себя из безопасности. Я сглотнула, некстати окунувшись в прошлое…
– Вот сюда, малышка, давай же… направо, – мягко сказал Адам и помог мне вовремя свернуть.
Мы встали в длинную очередь за напитками; Адам сунул руки в карманы брюк и что-то тихонько мычал себе под нос. Я тревожно заплетала бахрому на своём коротком топе в косички, дожидаясь, когда народ впереди рассосётся. Идея размяться уже не казалась мне такой блестящей. А вдруг я пропущу выступление Вика? Я забеспокоилась и перемялась с ноги на ногу.
– Всё в порядке, – ободрил меня Адам. – Мы здесь быстро закончим и вернёмся, Вик не успеет даже с трибуны спуститься.
Как он догадался?! Я кивнула, потупившись и посмотрев на носки своих сапог. Показалось странным обсуждать это с дядюшкой Вика, но кажется, для Адама не было вообще никаких неудобных тем. Он заметил:
– И кстати, я в курсе, что вы заселитесь в отель тут неподалёку… в Биг-Бэнд есть пара неплохих. Тео навёл справки и посоветовал Вику один, так вот – если всё же не захотите остаться на завтрашний день здесь, приглашаем к себе на ранчо. Мы живём милях в тридцати отсюда, нам всё равно надо будет перевезти Талисман, так что… – он кашлянул и замешкался, почесав затылок. – Короче, ребята, давайте махнём к нам в гости?
Я немного смутилась, замялась:
– Наверное, стоит это обсудить с Виком?
– С Виком чего обсуждать! – закатил глаза Адам и махнул рукой. – В индейской семье главная женщина. В большинстве вопросов, – и он подмигнул мне. – Не уверен, что ты в курсе, но кажется, мой племянник имеет на тебя большие планы. А значит, многие вещи ты можешь решать сама. К тому же, Вик никогда не откажется прокатиться лишний раз на Талисман: он по ней дико скучал, насколько я мог понять за эти три месяца, что знаю парня.
Я с интересом посмотрела на гладкий, ровный лоб Адама без единой морщинки, лёгкий взгляд карих глаз; добродушное, тёплое выражение лица. Он буквально внушал своим видом абсолютное доверие, и чем больше я его узнавала, тем приятнее казался мне этот простой человек.
– Ну… – я распустила косичку из бахромы, сложила на груди руки, оценивающе прищурившись, и Адам моментально скопировал мою позу. – Раз такое дело, что Вик был надолго разлучён с любимицей…
– Именно.
– …и если в моих силах решить этот вопрос…
– В чьих же ещё.
– Тогда я с удовольствием побывала бы у вас в гостях!
Адам коротко, радостно вскрикнул и подпрыгнул на месте, воздев кулак в небо:
– Да-а! Гости! Наконец-то! – он хлопнул в ладоши и выдохнул с улыбкой, глядя на то, как я рассмеялась. – В нашей глухомани появится свежая кровь! Я безумно счастлив, Лесли, честное слово. Давно мечтал принять гостей. Не беспокойся: у нас всё цивильно! Покажу тебе конюшни, захочешь, прокатишься на лошади…
– Я не умею, – пожала я плечами. Очередь быстро двигалась вперёд, и перед нами вскоре осталась лишь влюблённая парочка. Девушка никак не могла решить, какую колу ей взять – обычную или зеро. Вздохнув, парень просто купил две.
– Так я научу! Или Вик пускай учит! – великодушно повёл рукой Адам и подошёл к прилавку с газировкой. – Здравствуйте! Четыре содовой. Ой, что это, Лесли?! Убери деньги, нет-нет, мой праздник – мои гости!
Он купил нам всем лимонад, и мы пошли обратно, держа в каждой руке по стакану. К тому времени в загон уже зашёл, опустив на лицо свою чёрно-белую маску, Джои в чёрной обтягивающей футболке, выгодно подчеркнувшей мускулистое, хоть и слегка сухощавое тело. Девчонки радостно завопили, явно отметив его своим любимцем, и я не могла их обвинить: он и впрямь был красавчик. Показав всем «козу», радостно перепрыгнул ограждение и заскочил на спину крепкой буланой лошади с чёрной гривой и такими же чёрными чулками и бабками. Я закусила губу, поднимаясь по лестнице, и восторженно замерла вместе со всеми, когда с третьим гудком воротца отворили, а буланая тотчас подкинула Джои в седле, но тот ловко удержался.
– Иди-ка сюда.
Вик притянул меня к себе на колено, обхватив за талию. Я не стала возмущаться и сопротивляться, пропустив Адама, который уже усаживался рядом с братом.
– Это что, «Спрайт»? Ну я же его не люблю.
– Тео, Святая Дева Мария, ты всегда всем недоволен. О, у тебя есть ещё попкорн?! Можно?
Я жадно продолжила наблюдать за тем, что в загоне вытворял Джои. Он был такой ловкач! Так славно держался в седле, что любо-дорого смотреть! Буланая мотала головой и корпусом из стороны в сторону, очень стараясь стряхнуть гибкого парня с себя, но не так-то просто: он обвил поводья вокруг своего запястья и покрикивал, задорно подпрыгивая на спине лошади.
– Что ж ты так неотрывно смотришь? – вдруг досадливо шепнул мне на ухо Вик, прислонив меня к своему плечу, и нежно прихватил губами за мочку. Я вздрогнула всем телом, почувствовав, как по спине и коленям бегут мурашки. – Что, так запал в душу этот паренёк?.. Я могу это исправить.
– Не надо, – испугалась я, дёрнувшись, но всё было бесполезно: из крепких рук Вика не вырвешься, если он этого не захочет. Он мягко забрал лимонад другой рукой и отставил стаканы на пустое сиденье, удобнее усаживая меня на колене и поглаживая живот большим пальцем.
Что он имел в виду под исправить? Как намерен был это исправлять? Он хотел… в смысле… он хотел убить беднягу Джои только потому, что я увлеклась его выступлением?
Я нервно сглотнула, поняв, что Вик мог бы… Он провёл кончиком носа по моей шее, ласково выдохнул. Зрители хлопали и шумели, восторгаясь Джои Уайтом, а я начала молиться за паренька в надежде, что Вик не задумал ничего такого… в духе Крика.
– Не надо что? – он легонько коснулся губами моего плеча, не целуя, а лишь лаская его тёплым дыханием. – Не трогать этого гадёныша? Ты этого хочешь?
– Да… в смысле, нет, – я начала бояться каждого своего слова, понимая, что сердце начинает громче и сильнее колотиться в груди. – Вик, мне всё равно, я им не интересуюсь, просто…
– Просто? – он крепче пережал мою талию, и я тяжело выдохнула. Со стороны наверняка это выглядело незаметно, но мышцы, жёсткие, как стальные канаты, напряглись под моей рукой, когда я обхватила Вика за предплечье в надежде, что он ослабит хватку. – Просто забеспокоилась о нём, да с чего бы?
– С того, что это живой человек, – я неловко дёрнулась и потянулась из его объятий прочь. – Вик. Пусти меня, прошу. Мне больно.
С несколько секунд он застыл, точно оценивая сказанное и размышляя, разжимать ли руку или не стоит… но всё же стал держать куда нежнее, вновь прислонив к своей груди, а не вжав в неё. И прильнул к моей шее щекой, вздохнув:
– Прости, чикала. Я бываю немного сам не свой, когда ревную…
Немного? Я была всё ещё напряжена, чувствуя себя вовсе не рядом с Виком. Снова и снова он швыряет меня обратно в руки убийце, которым является сам, и я не знаю, когда это закончится и кончится ли вообще.
– Всё в порядке, – холодно, не как обычно, сказала я и продолжила уже куда более равнодушно смотреть на заездку, чтобы не взбесить ничем Вика. Он и так не выглядит спокойным, продолжая коситься на Джои даже когда тот уже соскочил с лошади и метнулся на своё место.
– Ну, брат?! – радостно воскликнул он. – Видал, как я её там уделал?! А ты, Лесли?!
– Мы видели, – сдержанно ответил Вик и вдруг подкинул меня на колене. – Как тебе Джои? М? Понравился?
Чёрт возьми, зачем спрашивать? Я опустила глаза и безразлично пожала плечами:
– Да я особенно не смотрела…
– Врёт, – ухмыльнулся Вик, обняв меня уже двумя руками, и ласково чмокнул в лопатку, – глаз не отрывала, клянусь, была в восторге. Вообще, надо признать, у тебя хорошо получается.
– Да?! – дурачок Джои, заткнись, прошу, заткнись, если хочешь жить! Я в панике обхватила запястье Вика и стиснула его, оставляя на смуглой коже лунки от ногтей. – Я дико польщён. Ладно, ребята, посмотрим, что будет дальше.
Мне было жутко не по себе. Вик говорил любезно, весело и дружелюбно, но я знала этот тон – плавный, мягкий голос Крика, который из милого парня за секунду превращается в разъярённого зверя. Я знала, что бывает с теми, кого он невзлюбил, и покрылась холодной испариной, когда представила, что хороший парень Джои Уайт получит нож в грудь за то, что я просто смотрела, как он скачет на лошади, и смотрела слишком увлечённо, по мнению Вика.
Слюна царапнула сухое горло. Я хотела пить, но даже руку протянуть к стакану боялась. Осторожно, я погладила запястье своего ревнивца, надеясь задобрить его: повернулась, встретившись взглядом с потемневшими глазами Вика. Цветом как грозовое небо, они едва не пускали молнии. Если бы взглядом можно было убить, Джои Уайт был бы гарантированно мёртв…
– Ты глупый, – тихо сказала я, приложив к его подбородку ладонь. – Если ты хочешь это услышать, я скажу. Мне никто больше не нужен. Доволен?
Он помедлил, с ухмылкой сузил глаза, пристально разглядывая меня. Прижался лбом к моей щеке, виновато спросил:
– Точно?
– Господи, Вик! – воскликнула я, уперев ладонь ему в лоб и оттолкнув от себя. – Да!
Он явно остался доволен моей реакцией и продолжил обнимать, держа на руках, но уже гораздо ласковее. С Джои он охотно общался, словно парню ничего не угрожало. Я знала, что Вик умеет ловко «переобуваться» за секунду, и ему ничего не стоит быть лапочкой с одними и дьяволом с другими людьми. Постепенно мой страх сходил на нет, а когда Вика объявили, он ссадил меня с рук и бегло спустился вниз, к загону, натянув на лицо бандану.
Буланая лошадь была упрямее серого жеребца. Она кружилась, крутилась волчком, билась боками о заграждение и в итоге упала на спину, стремясь скинуть седока. Вик поджал лошадь коленями, ловко управляясь с ней, и ни разу, пока играла быстрая, весёлая музыка, не сошёл и не упал. И глядя на него, я видела в седле Крика, весело улыбающегося мне под маской. Крика, которого радостно приветствовала толпа. Крика с лицом, спрятанным под яркой красно-синей банданой. Они не знали, кто такой на самом деле этот высокий мускулистый парень с рыжей косой – откуда им было?! Я знала и потому с испугом смотрела, как Вик поднимается ко мне на трибуну. Вдруг ему взбредёт в голову, что я недостаточно внимательно на него смотрела?!
Но всё оказалось совсем не так страшно, как я себе нарисовала. Он вежливо подвинул Эдну и присел рядом со мной, обняв:
– Чикала. Как ты? Устала? Жарко здесь?.. Может, хочешь уже в отель?
Я отрицательно покачала головой, не желая никуда уезжать, особенно с Виком, который только что включил ревнивого маньяка… он точно почувствовал моё настроение и мирно уложил мою голову себе на плечо:
– Тогда отдохни немного так. Скоро вся эта ерунда закончится, и мы уйдём в тень, чикала. Ты сейчас отдохнёшь, это я тебе обещаю.
Он не соврал. Заездка лошадей окончилась по очкам практически вничью – но как ликовали Эдна и Пегги, узнав, что Вик всё же оказался удачливее и выиграл, притом, судя по всему, неплохую сумму. Он легко отмахнулся и сказал, что выигрыш, как всегда, надо будет поделить между всеми, кто от шатра участвовал в подготовке к заездке. Я сочла это более чем разумным и честным и немного повеселела, когда мы ушли с трибун и отправились – как Вик и обещал – под негустую тень деревьев. Там Вик расположился прямо на траве, снял куртку и кинул её, чтобы я села поверх.
