Текст книги "365 сказок (СИ)"

Автор книги: RavenTores

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 59 страниц)

Он высветил храм, сбежал по ступеням, открыл широкую долину, где высился город. Мы поднялись над крышами вместе, мне открылся прекрасный и полный мир. Послание было кристально понятным: творец сразился с собой и на этот раз вырвался за пределы своего сознания, позволив своим силам раскрыться в полной мере.

Сон схлынул, оставляя меня на берегу тёмной реки. Я зачерпнул воды и рассмеялся, заметив в ладони неясный отблеск самого себя.

Кажется, я всё сделал правильно. Разве нет?

========== 211. Ату Сила ==========

Из колоды выпала карта. Сила. Я рассматривал Старший аркан, задумавшись внезапно, на какой невысказанный вопрос это ответ. Никаких подсказок не находилось, потому я вложил карту в колоду и спрятал её, как и собирался с самого начала, в шкатулку. С кухни донёсся призывный свист чайника, так что я поспешил спуститься, выбросив из головы и карту, и непонятное предсказание.

Опять шёл дождь, распугавший даже сферы миров, так что я намеревался провести день за сказками, в кабинете, а не шатаясь по мирам, не сталкиваясь с их творцами, не подбирая ключи.

Однако стоило мне начать подниматься по лестнице, как на третьей же ступеньке нашлась… карта Таро, Ату Сила.

– Какая неожиданная настойчивость, – я поднял её.

Теперь уже никак нельзя было бы игнорировать откровенно высказанное предупреждение, вот только я никак не мог расшифровать, что именно за ним стояло.

Вложив карту в нагрудный карман рубашки, я поднялся в кабинет и поставил чашку на стол. Сначала мне хотелось выглянуть в сад, и я приблизился к окну, чуть сдвинул лёгкую органзу и удивился, осознав, что, пусть я и не собирался путешествовать, путешествие само пришло ко мне.

Вместо привычных деревьев, клумб и дорожек развернулась пропасть, затянутая туманом, высился горный хребет.

***

– Размышляешь, что произошло? – прямо сквозь стену шагнул мистер С.

– Озадачился, – согласился я и вытащил карту, протягивая ему. – Кажется, это ваше.

– Так и есть, – в его ладонях тут же возникла колода, в точности такая же, как была у меня. – Ничего, это скоро прекратится, – он кивнул в сторону окна.

На этот раз пейзаж оказался лесным, угрюмые ели обступали нас плотным кольцом.

– Что происходит?

– Я выбираю мир, а твой дом – перекрёсток, ты и сам это знаешь, – он приблизился и положил ладонь мне на плечо. – Похоже на танец, правда?

***

– Почему Сила? – спросил я позже, когда мы перебрались в гостиную.

– То, что тебе скоро потребуется, – пояснил он. – О чём можешь попросить у меня, ведь я тебе обязан.

Я сощурился, но не стал протестовать, конечно. Это следовало запомнить, обязательно.

– Хочешь, расскажу тебе сказку?

За окном как раз метнулась стая птиц. Сейчас дом застыл на причудливом облаке.

– А на это есть время?

– Если я не успею, ты закончишь её и сам… – он поднялся и остановился у окна, задумчиво рассматривая изменяющийся пейзаж.

***

Король обветшал, как ветшает здание, скособочился и утратил стать. Его жена умерла уже так давно, что он не помнил её лица, а детьми они обзавестись не поторопились. Теперь в стране начались дрязги, кое-кто спешил поделить власть, а ему… не было больше дела ни до народа, ни до короны.

Он ждал смерть.

Только каждый вечер и каждую ночь, каждое утро и каждый день ему приходилось принять, что смерть в очередной раз пропустила его, забыла, не стала рубить нить, соединившую его с телом.

Он искал гибели на охотах и в ратных боях, он звал её, поощряя плести сети интриг, и только никогда не пытался свершить над собой правосудие. Но и до этого было уже рукой подать.

В тот день столицу заволокло туманом, и король вышел в сад, чтобы надышаться его мраком и влажностью. Мечталось ему, что туманная морось прорастёт в лёгких, заполнит их, и он наконец-то задохнётся.

Кусты роз плакали редкими каплями, дорожки серебрились от росы, и король почти бездумно брёл вперёд, пока не понял, что сад его никогда не был таким огромным. Не встретилось ему ни знакомых прудов, ни беседок, да и дорожка, раньше устланная галькой, внезапно оказалась лишь тропкой, ведущей через травы, не знавшие косилки.

Куда же он попал и как?

Остановившись, он осознал и ещё кое-что – солнце не встало. Так и замерло где-то на границе, не выкатившись из-за горизонта. Он прогулял уже так долго, а туман был всё тот же и ничего не поменялось в небесах.

Король расправил плечи и понял, что это оказалось сделать так легко и просто, как некогда прежде, лет сорок назад. Он провёл ладонью по лицу и не ощутил морщин. Его руки, ладони, что заставляли столько досадовать, опять налились силой, исчезли старческие пятна с кожи.

– Разве я стал молод? – спросил он, и голос разлился полнозвучием, как в давние годы. – Тогда где же мой конь, где мой меч?!

И конь вышел к нему, и ножны с мечом оказались за спиной.

Не успел он подняться в седло, как вуали тумана расступились, пропуская к нему деву удивительной красоты. Белая кожа, чёрные волосы, глаза подобные глубоким омутам, алые, вычерченные так тонко губы… Укутанная в иссиня-чёрный легчайший шёлк, она всё же была почти нагой, и тёмные ореолы сосков приковали на миг взгляд помолодевшего короля.

– Кто ты, прекрасная? – спросил он, ощутив, что вернулось утраченное с трагичным уходом жены желание.

– Смерть, – отозвалась она.

Король опешил, осмотрелся, но туман скрывал от него всё, кроме неё.

– Разве я умер?

– Ты столько звал меня, что я пришла, – она усмехнулась. – Но теперь вижу, что ждал ты совсем не моего прихода. Ты тосковал только по молодости. Я тебе без надобности. Впрочем, так бывает почти со всяким, – она подошла ближе и коснулась его щеки. – В этом возрасте ты был глуп, но хорош собой. Теперь же мудр, но тело тебе изменило. А так хочется получить и то, и другое.

Рассмеявшись в голос, она отступила.

– Ты звал меня, но пасть в мои объятия не желаешь. Сегодня туманное утро, и я добра. Выбери свой путь сам.

Туман рассеялся, вместе с ним исчезла и она сама.

***

Мистер С. повернулся ко мне и приподнял бровь.

– Мне пора.

– А я должен решить, что выбрал король? – качнув головой, я вздохнул. – Даже не зная, что ему предлагалось.

– Подумай, все ответы ты знаешь уже очень давно.

Он, конечно, почти тут же пропал, а мне осталось только подняться в кабинет, где давно остыла позабытая чашка чая, и взяться за перо, чтобы найти дорогу королю, встретившемуся со смертью.

За окном теперь клубилась тьма, проплывали косяки рыб, да иногда яркими пятнами проблёскивали величественные медузы. Пока дом дрейфовал обратно, у меня было немало времени, чтобы закончить чужую сказку.

Карта Таро нашлась под чашкой. И она была не из моей колоды, хоть значила всё то же. Старший аркан, Ату Сила.

Может, это и была подсказка для сказки? Как смешно звучало!

Пальцы сами собой написали первый абзац:

«Перед ним лежало несколько дорог, а вокруг расстилалась тишина. Вставало солнце, теперь уж наверняка, показывалось из-за верхушек травы, ещё алое, недовольное, сонное. Он посмотрел на тропки, ведущие на север, на запад. Долго рассматривал южную.

А потом усмехнулся:

– Чёрт с тобой, мы возьмём на восток!

Скоро конь помчался сквозь травы прямо к солнечному диску, взметая искры росы. Король, полный молодости и сил, прильнул к его шее, наслаждаясь давно забытым ощущением скачки».

========== 212. О крыльях ==========

На этот раз дорога проверяла меня на прочность. В горле дрожал не вырвавшийся звук, грудь сдавило, и мне казалось даже, что наступающей на меня волной ветра я буду полностью растерзан, растрёпан в клочья, и ничто не сумеет меня собрать воедино.

Застыв на тропе, выводящей на скальный карниз, я пережидал, но порыв длился и длился, точно не собирался исчезнуть. Целая воздушная река проливалась сквозь меня, неслась, превращая меня в один из камней, что горные потоки тащат с собой.

В голове возникли обрывки мыслей о крыльях, почему-то странная усмешка брата, понимающий взгляд отца… И в тот же миг ветер развернул меня спиной и будто распорол одежду вместе с кожей. Я готов был увидеть кровь, когда ледяное лезвие воздушного потока ворвалось в мою плоть, оплело позвоночник, вросло в него.

Я закрыл глаза от слишком острой и резкой, слишком страшной боли, мечтая перестать существовать либо в ней, либо совсем.

Возможно, я даже потерял сознание.

Я не знал.

В определённое мгновение, такое ясное после всего хаоса, я поднялся с колен, хотя не помнил, когда успел на них опуститься. Спину саднило, но это не было даже призраком прошлой боли.

Теперь я мог наконец-то приблизиться к тому скальному уступу, взглянуть вниз, рассмотреть лежащие там в тумане леса… И… Ветра не было, если не считать легчайшего сквозняка, поглаживающего по щеке со всей возможной лаской. Ничто не мешало мне больше сесть на самом краю, склониться и помечтать о полёте.

Но едва я сделал последний шаг, как вихрь возник прямо у меня за спиной. Удивлённый, я хотел повернуть голову и посмотреть, что там такое, но зацепился взглядом за тень, собственную тень, прорисовавшуюся на серой скале внизу.

Крылья.

***

Конечно, я шагнул со скалы.

Ветер помог мне подняться и кружить, дал мне насладиться полётом, принёс на морское побережье и там оставил. Среди влажных камней, рядом с выброшенными игривой волной раковинами, водорослями и обломками дерева.

Только тогда я всё же посмотрел на них… Но… Их не было. Только моя тень разворачивала их с завидной гордостью, демонстрируя размах и силу. Наяву я не видел ровным счётом ничего.

Нахмурившись, я попытался пощупать их, но и в этот раз ничего не ощутил. Так может, они были со мной всегда, а я… Даже не знал?

– Догадался? – ко мне спланировал брат, и всё понемногу начало вставать на свои места.

– Не совсем, – хмыкнул я. Ты же знаешь, сколько я терзался этим вопросом. Знаешь, что мне дарили и я утрачивал. Так почему же…

– Ты любишь сам себя заморочить, – усмехнулся он. – Но они всегда с тобой. И когда-нибудь обретут плоть. Когда-нибудь.

– Вот как, ладно.

Мы сели рядом на прогревшийся песок, и он, сощурившись, поглядел на море.

– Как там король?

– Король?

– Да, выбравший путь на восток, – он чуть наклонил голову.

– Хочешь сказать, что ты читаешь мои сказки? – удивился я и почти обрадовался.

– Читаю. Знаю их, но люблю слушать тебя, – он откинулся на спину. – Так что там король?

***

Путь на восток пролегал сквозь леса и пустыни, мимо рек дивной красоты, через перевал, сквозь ущелье. Король не останавливался и сменил уже трёх лошадей. Тело его забыло об усталости. После стольких лет старости оно не собиралось отдыхать ни минуты.

Ни дожди, ни грозы, ни палящий жар не могли остановить его, не преградили путь снежные бураны, не убедили повернуть ветра. Король спал лишь пару часов, а потом снова седлал коня и мчался, мчался…

Он пока и сам не понимал, что ищет, но непременно собирался найти, втайне страшась, что старость вернётся в любой миг.

Впрочем, на страх времени было немного, и только дорога становилась всё эфемернее, а земля обернулась пустошью, поросшей лишь дроком и вереском. В какой-то миг от тропы и совсем ничего не осталось, даже конь отказался шагать сквозь лиловатые цветы. Король спешился и оставил его, оставил меч, пробираясь между высоких цветов в стремлении столь сильном и столь жадном, что не было мига задуматься или замереть.

Постепенно шаги давались всё труднее, что-то навалилось на плечи, но он шёл, и шёл упрямо.

Неясная цель будто бы стала ему понятна, но он никак не мог найти слова, чтобы выразить её. А путь давался всё тяжелее, в горле пересохло. Король переставлял ноги с огромным трудом, пока правая не подкосилась и он не рухнул в травы, лицом вперёд.

Наверное, он уже не сумел бы встать.

Он лишь дёрнулся и замер, принимая неизбежное.

– И наконец ты пришёл ко мне, – красавица-Смерть уселась с ним рядом и ласково погладила по щеке. – Что за путь ты выбрал? Зачем прошёл его?

– Я не успел осмыслить, – отозвался король хриплым старческим голосом.

– Такой и была твоя жизнь, – она засмеялась. – Чего же ты теперь хочешь? Взывать ко мне ты перестал, но в каких поисках растратил мой дар?

– Жизни… теперь я… хочу жить, – ответил он, дышать становилось всё труднее, будто мешал цветочный аромат, которым Смерть была полна насквозь.

Она долго молча смотрела на него.

– Забавно, – вырвалось слово.

Прикрыв глаза, король замер, ожидая, когда же перестанет чувствовать и дышать.

– Что ж, у тебя были две жизни, и за них ты понял наконец-то, как жить и что это такое, – зашуршали травы: она поднялась. – Было бы жестоко отбирать у тебя возможность прямо сейчас. Когда-нибудь я вернусь к тебе, а пока…

– А пока? – он едва приподнял голову.

– Восток, – и его обняла тишина.

Не сразу он решился сесть, осмотреться – Смерти нигде не было, конь спокойно пасся неподалёку, близился закат. И он опять был молод, но как-то иначе.

– Когда-нибудь? – спросил он, только травы прошуршали согласно.

И открылась дверь.

Дорога приняла его и звала в путь.

***

– История ещё одного странника, – брат хлопнул меня по плечу. – Много у тебя ещё таких?

– Немало, – согласился я и замолчал.

Он смерил меня взглядом, и вдруг за спиной его развернулась пара золотых крыльев.

– А вот теперь нам пора лететь, давай же, – он схватил меня за руку и помчался по пляжу. Пришлось бежать так быстро, что крылья – эти невидимые мне крылья – всё же пришли в движение. Скоро мы уже поднимались широкими кругами к солнцу, выше и выше.

– Не думал, что мне придётся учить тебя летать, – крикнул он мне.

– Я тоже.

И перед нами было небо, а вместе с ним все небеса всех миров. Взрывая облака грудью, я забыл обо всём, устремился за братом, слился с ветром.

Наконец-то в душе наступил настоящий покой.

Я не утверждал, что надолго, но… И этого было пока достаточно.

Пока.

========== 213. Бар “Лунный кот” ==========

В этот город меня забросило попутным ветром, и я бродил из улочки в улочку, пока промозглая осень не забралась под рубашку, прильнув к сердцу. Мне приходили странные мысли, например, о том, что мало кто замечает, что жизнь – та же мозаика, складывающаяся элемент за элементом, и внезапно, чуть отстранившись, можешь увидеть, что на деле общая картина вышла не самая приятная. В такие моменты многие хотят всё разрушить. Ну это если понимают, конечно.

Влекомый мыслями, лишь кажущимися моими собственными, я остановился в тихом переулке далеко от центра. Это будто бы мной владело то ли отчаяние, то ли облегчение, тоска по ушедшему пополам с раскаянием. Я стоял в центре незримого вихря и одновременно видел себя со стороны.

Зачем? Что происходит?

И когда я почти поддался эмоциям, неподалёку ярко вспыхнула вывеска бара, где кот царапал луну и не было никаких слов.

Так меня пригласила сказка.

***

Вилл остановился на полупустой улице, поёжившись от холодного ветра. Не задалась весна в этом году, не задалась весна и в его жизни. Буквально вчера девушка, с которой он разделил последние восемь лет, ушла, хлопнув напоследок дверью. Может, она даже была права. В сущности, за эти годы Вилл добился совсем немногого.

Только даже если она ни в чём не ошиблась, легче не становилось, у него на душе скребли кошки.

Вилл огляделся.

В своих размышлениях он зашёл туда, где прежде не бывал. Этот район будто вымер. Ни души вокруг, только ветер гоняет по тротуару клочки бумаги да по умытой дождём тротуарной плитке бегают отблески неоновой вывески. Вилл поднял голову, не понимая, как раньше не заметил этого.

Кот царапал луну.

И Вилл нашёл в этом некоторое соответствие с собой, а значит, и причину пропустить стаканчик.

***

Внутри было почти пусто, бармен лениво натирал стаканы, приглушённо звенели гитары – непонятное ретро, Вилл не узнал мотив. За столиком у дальней стены болтали две… девушки? Две тонкие фигуры с одинаковыми распущенными длинными волосами, одетые безлико, словно пытались стереть границы пола. Вилл подошёл к стойке и заказал джин с тоником.

– Сердце ноет? – понимающе улыбнулся бармен.

– Так заметно? – Вилл сделал глоток, с интересом разглядывая его.

– Других посетителей к нам не забредает.

Вилл вздохнул и принялся потихоньку цедить напиток. Он совершенно не знал, что делает здесь. А если уж быть до конца честным, то не представлял, и что делать вообще. Бармен – интересный паренёк лет двадцати трёх на вид – был одет в ослепительно белую рубашку, небрежно расстёгнутую так, чтобы был виден ошейник с подвеской, изображающей кота. Заметив, куда смотрит Вилл, бармен хмыкнул и спросил прямо:

– Не любите кошек?

– А? – не понял Вилл.

– Вы так смотрите на мою подвеску.

– Случайность, – отвёл глаза Вилл, неожиданно смутившись.

Бармен улыбнулся и взялся за новый стакан, в его облике на мгновение проглянуло нечто непонятное, и Вилл едва подавил встрепенувшуюся настороженность.

Дверь бара распахнулась, открыв на мгновение пустынную улицу и пропуская внутрь тоненькую девушку в платье песочного цвета. На шее у неё вдруг обнаружился розовый ошейник с подвеской-колокольчиком.

Вилл чуть нахмурился, но во всём остальном девушка была совершенно обычной. Хоть и рыжей.

– Добрый вечер, Лия, – окликнул новоприбывшую бармен.

– Добрый, Рейзел, – она шагнула к стойке. – Молочный коктейль, как обычно.

– Конечно, – Рейзел за считанные секунды приготовил коктейль и поставил перед ней.

– Новенький? – Лия повернулась к Виллу.

Вилл почувствовал себя неуютно, она спрашивала у Рейзела, а не у него, и это было почти невежливо. Да и имя бармена отчего-то резало слух. Лия села на высокий барный стул и покачала ножкой в изящной туфельке. Она словно не могла успокоиться – прикусила губу, разулыбалась, подалась вперёд и снова назад.

– Как ваше имя?

– Вилл.

– Мило! – голос её стал на мгновение похож на мурлыканье. – Вилл… Отчего вы грустите?

Он не нашёл, что ответить, а Лия потянулась и погладила его по руке. Прикосновение было очень лёгким, только кончиками пальцев.

– Пусть ваши заботы останутся здесь.

Вилл хотел отмахнуться, но вдруг понял, что прошлое больше не терзает, словно подёрнулось плёнкой, сквозь которую и самые яркие, болезненные моменты стали лишь тусклым отблеском, не имеющим значения.

– Сработало, – заключила Лия, внимательно вглядывавшаяся ему в лицо. – Вот и замечательно.

– Скоро, – приблизился Рейзел. – Прекращай.

– О, неужели сегодня! – Лия тут же забыла о Вилле.

– С минуты на минуту, – и Рейзел взял новый бокал.

***

В глубине бара располагалась небольшая сцена. Пока она пустовала, лишь слегка подсвечиваемая тусклыми лампами. Вилл едва обратил на неё внимание, когда заказал ещё джина. Но не успел он отпить, как софиты вспыхнули, заклубился дым, вычертилась серебристая стойка микрофона.

Лия нетерпеливо ёрзала, Рейзел не отрывал взгляда от сцены.

Вилл украдкой оглядел зал и удивился: совершенно незаметно для него в баре оказалось много посетителей, но все они замерли, не смея лишний раз заговорить или повернуться. Они чего-то ждали.

Вилл и сам проникся напряжением и теперь кидал в сторону сцены тревожные взгляды.

И всё равно не заметил, когда тонкая фигурка в серебряном платье появилась у микрофона. Вилл удивился красоте и грации, сначала решил, что это девушка, но потом качнул головой – мальчишка, которому едва ли есть восемнадцать. Тёмные стриженные под каре волосы, почти фиолетовые, как показалось Виллу, глаза и тонкие черты лица. Красиво очерченные губы, умело подведённые помадой… Лицо могло бы быть женским, но несомненно принадлежало мальчику. Стройная фигура, лишённая женских округлостей, притягивала взгляд.

Вилл был удивлён, очарован и позабыл о бокале в руке, когда полилась мелодия и мальчишка запел.

***

Его слушали, почти не дыша, на него смотрели, как на божество.

Вилл сначала тоже не мог отвести глаз, но вскоре ощутил себя чужим и принялся рассматривать посетителей, лишь бы не видеть снова стройную фигурку на сцене. Сначала люди, пришедшие сюда, ничем не показались ему необычными, а потом он понял, что у каждого есть ошейник – с подвеской или без, цвета в тон одежде или слишком яркого, но…

Звезда бара спрыгнул со сцены, двинувшись вдоль столиков к стойке. Вилл не знал уже, закончилась ли предыдущая песня, началась ли новая, казалось, музыка вообще заморозила время здесь навечно.

Он вжался в стойку в непонятном беспокойстве. А мальчик… Мальчик шёл именно к нему.

– …и ночь заберёт твои страхи, – допел он, остановившись прямо напротив Вилла. Их взгляды встретились.

– Не тот, – пожал плечами мальчик. В глазах его качнулась грусть. Вилл вздохнул.

– Извини, что не оправдал ожиданий.

– Никто не оправдывает, – он легко запрыгнул на стойку, и Рейзел подал ему странный коктейль – переливчато-фиолетовый, под цвет глаз.

– Сочувствую.

– Не стоит, – мальчик дёрнул плечом.

Вилл удивился воцарившейся тишине и опять посмотрел на зал, но за столиками уже никого не было. Даже Лия, секунду назад рассматривавшая его, куда-то исчезла.

– Чертовщина, – выдохнул он.

– М-м-м? – мальчик допил коктейль. – Вовсе нет. Хотя для тебя вполне может быть.

– Мне пора! – Вилл поспешно поднялся и подошёл к двери.

– До встречи, – рассмеялся мальчик в ответ.

***

Вилл не запомнил, как добирался домой, а там его сморил тяжёлый сон. Утром же никакие попытки осмыслить происшедшее не помогли.

Вилл решил во что бы то ни стало отыскать бар опять. Он до самого вечера бродил по улицам, но ничего похожего не попадалось. В конце концов, Вилл остановился на улице напротив выхода в подворотню. Место казалось очень знакомым, но никакого бара не было, Вилл озирался, пока сердце переполняло отчаянием. Ему совсем не думалось о покинувшей его девушке, а вот бар, что ещё вчера напугал, сегодня был необходим позарез.

Когда в подворотне мелькнула стройная фигура, Вилл бросился туда, словно это был последний шанс. Несмотря на прохладу, тот самый мальчишка был одет в коротенькие шорты и лёгкую полупрозрачную рубашку. Вилл окликнул его:

– Эй, а где?..

– Бар? – закончил за него мальчик, не оборачиваясь на голос. – Сегодня не здесь.

Вилл хотел спросить что-то ещё, но мальчишка присел, поставив на землю мисочку, полную кусочков мяса. Из темноты с мяуканьем выскочила пушистая кошка песчаного окраса с розовым ошейником на шее. Бубенчик-подвеска негромко позвякивал, когда она принялась тереться о руки. Вслед за кошкой не спеша прошествовал белый кот с черным ошейником, где болталась подвеска-котик.

Вилл оторопело смотрел, как кошки поедают принесённое лакомство.

Ошейники и подвески были слишком похожи на…

– Хочешь? – спросил мальчик, не глядя на него.

– Что? – Вилл сделал шаг назад.

Мальчишка поднялся и повернулся. Вилл увидел, что глаза его чуть покраснели, будто он… плакал? В ладони его оказался бирюзовый ошейник, где болталась подвеска – разбитое сердце.

– Хочешь?..

***

Сказка схлынула, и я оглядел сумрачный зал бара. Здесь почти никого не было, только серый кот в бирюзовом ошейнике вылизывался прямо на стойке.

– Привет, странник, – мальчишка, стриженный под каре, остановился у выбранного мной столика. – Кофе? Странный выбор, – и усмехнулся.

– Как поиски, Мастер? – спросил я напрямик.

Он помрачнел, качнул головой.

– Пустое, – и тут же опять улыбнулся. – Но впереди вечность.

И отошёл.

Мне тоже пора было идти, ведь я узнал то, что было нужно.

========== 214. Лишённые лиц ==========

На пороге ночи, в кружении звёзд и тихом шелесте трав, я замер, лишь отдалённо сознавая, что стою на вершине холма. Мир перетекал и трансформировался прямо в этот самый миг, именно сейчас становясь иным, не таким, что был когда-нибудь прежде.

В груди разрасталась напряжённая боль, будто бы нечто внутри меня принадлежало прежней реальности и теперь жаждало в ней и остаться, только вот её уже не было, совсем не было, ни капли.

Налетел порыв ветра и обсыпал меня осколками звёзд. Я закрыл глаза и растворился, перенёсся, исчез.

***

Дорога змеилась между холмами, пробиралась кустами тёрна и дрока, петляла между молодой поросли осин и ясеней, а затем выбежала на луг. Разнотравье, стрёкот сверчков, кружение пары воронов в небесах чистейшего лазурного цвета – мир был подчёркнуто спокоен.

И всё же я, остановившись в тени, не мог принять его, будто чуял в нём обман.

Что-то было ну совсем не так.

Пока я оглядывался, выискивая изъян, неподалёку, среди трав и кустарника, сформировалось облако, завертелось, обращаясь в вихрь, а затем перелепливаясь в долговязую фигуру.

Существо заметило меня в тот же миг, когда полностью оформилось, наклонило красивую голову, и рыкнуло.

– Считаешь, я тут не к месту? – спросил я.

Она подобралось, выгибая спину подобно кошке.

– И не нравлюсь тебе.

Очевидно. Но мне хотелось вызвать его на разговор, а не на сражение, пусть шаманский нож и оформился в руке. Я совершенно не хотел его ранить.

– Чужак, – хрипло бросило оно. – Что ты тут ищешь?

– Всего лишь иду своей дорогой. Я – странник, – конфликт на этом явно не остановился, и клинок обжигал мне ладонь, обещая защиту.

– Странник? Давно здесь никого такого не бывало, – существо обошло меня по широкой дуге, словно примериваясь, когда лучше прыгнуть. – Я закрыл двери, все двери.

– Я сам себе дверь и ключ, – пришлось небрежно пожать плечами. Существо недоверчиво втянуло носом воздух.

– Значит, ты уже и не странник, – резонно возразило оно.

– Никем другим, кроме странника и шамана, я быть не хочу, – начал я.

– Забыл сказочника, – и тут оно успокоилось и уселось в траву. – Неопасен.

– Не собираюсь причинять вреда, – поправил я, потому что не стал бы утверждать, что не умею создавать проблемы.

– Тогда послушай…

Существо знало много сказок и говорило легко, так, что можно было заслушаться. Я сел напротив него, по другую сторону от дороги, и позволил истории проливаться сквозь меня, течь ручьём и образовываться во что-то иное, новое.

***

В землях, что южнее гряды холмов, выросла сама собой деревенька. Немного в стороне от тракта, спрятавшись за рощицей, у пологого берега ручья. Люди тут жили нелюдимые, но между собой уживались, хоть и старались лишним словом не перебрасываться. Каждый хранил внутри странную тайну, которую никак не собирался поведать другим.

Иногда путники, пользующиеся трактом, останавливались в деревеньке. Некоторые из них уходили с рассветом, но кое-кто оставался, возводил домишко и… никто больше не замечал, что он новичок.

Даже дети тут были тихими, настороженными, обходили незнакомцев и умели прятаться в травах так быстро и хорошо, точно часть их была по-настоящему звериной.

Однажды мчался по тракту королевский гонец. Дорога была плоха – только что прошли ливни, размыло её, всюду блистала вода в колеях, глина месилась под копытами коня, чавкала и в конце концов ухватила подкову.

Не было и речи продолжать путь без неё, так что гонцу пришлось свернуть в едва видневшуюся из-за густого кустарника деревеньку. Он обратился к грозному и молчаливому кузнецу, а сам постучался в ближайший дом, не заметив никакого трактира.

– Что нужно? – выглянула неприветливая женщина.

– Отдохнуть с дороги, – тряхнул знаком короля, болтавшимся на шее, гонец.

– Проходи, – поморщилась она, принимая неизбежное.

Когда он сел к столу, рассматривая кусок хлеба и молоко, что хозяйка поставила перед ним, у него вырвалось само собой:

– Что вы за народ?

Хозяйка зыркнула на него и насупилась, усевшись в углу.

– С чего ты взял, что мы – какой-то особый народ? – уточнила она.

А гонец и сам не понимал, откуда появилась эта уверенность. Пожав плечами, он сделал глоток молока.

– Сколько путешествую, а таких нелюдимов не встречал, – нашёл он пояснение не хуже любого другого.

– Странно ли любить уединённость? – спросила его хозяйка.

– Вот уж не знаю, – он усмехнулся. – Но чудится мне…

Она только головой качнула и резко встала.

– Дела… – и оставила его одного.

Гонец оглядел скромное убранство домика, и ещё больше показалось ему, что всё здесь ненастоящее. Будто он смотрел на одну сторону монеты и не мог увидеть другой.

Когда конь его был подкован, гонец вовсе не уехал, как планировал. Промчавшись по дороге, чтобы казалось, точно он покинул здешние места, он оставил коня пастись на берегу ручья, а сам пробрался обратно в деревню.

Поначалу она показалась всё той же, а затем гонца так и дёрнуло – у всех жителей не было лиц! Они занимались обычными делами, но не говорили друг с другом, и только гладкое пустое пространство отличало их от обычных людей.

Испугавшись, гонец вернулся к лошади и помчался вперёд ещё скорее.

***

Немало людей собралось, чтобы уничтожить «безлицую заразу». Они выдвинулись от столицы и уже на третий день были в деревне. Да только никого там не обнаружили. Дома пустовали, никаких вещей, ничего не нашлось.

Лучшие следопыты обошли окрестности, но странное племя пропало, словно его никогда и не было. Только покинутые домики и убеждали в обратном.

В королевстве была объявлена тревога, но и это нисколько не помогло. Канул безлицый народ неизвестно куда.

***

Прошло несколько лет, ужасы о безлицем народе забылись, и только одному человеку хотелось поймать их. Гонцу. Он так часто бывал в этих краях, что в какой-то миг ушёл со службы и выстроил дом в долине неподалёку.

Он следил за деревней каждый день, и однажды жители в неё вернулись. И у них всё так же не было лиц.

Воодушевлённый, бывший гонец лежал в траве, присматриваясь к ним и размышляя, как опять соберёт отряд. Вдруг чья-то ладонь опустилась ему на плечо.

– Привет, брат.

Он узнал кузнеца и негодующе мотнул головой. Проступившие было черты уже истёрлись с лица того, что некогда без лишних разговоров подковал коня.

– Я не брат тому, кто не имеет лица!

– Что ж, как найдёшь своё, так и поговорим, – усмешку было не рассмотреть, но она явственно слышалась в воздухе.

– С моим всё в порядке, – возмутился бывший гонец, совершенно выходя из себя.

И кузнец сунул ему зеркало.

Стекло отразило лишённое черт пространство.

– Видишь, брат, – кузнец отобрал зеркало. – Приходи к нам, мы уже выбрали место для твоего дома.

Гонец зарыдал бы, но как? Он стоял в холмах, среди трав и слушал ветер, пока не принял, что и его место теперь в той деревне, что он мечтал стереть с лица земли.

***

На пороге ночи, в кружении звёзд и тихом шелесте трав, я сидел рядом с существом, соткавшим своё тело из тумана. Мы молчали, а последние отголоски истории тонули в сумерках.

– Вот теперь тебе пора, странник, – существо вновь утрачивало форму. – И дверь сюда закроется даже для тебя.

– Идёт, – я поднялся и тут же был подхвачен вихрем.

Открыл глаза на пороге собственного дома.

Было радостно, что сам я всё же не сменил облика.

Надвигалась ночь.

========== 215. Мой ==========

Среди лесов и холодных ручьёв, что бежали с гор, затерялась горстка деревушек, соединённых между собой пустующими трактами. Мало кто любил тут путешествовать, мало кому приходило в голову разводить торговлю. Да и чем торговать-то? У всех одно и то же – пряжа из козьей шерсти, шкурки мелкого пушного зверя, ягоды лесные и орехи.