Текст книги "365 сказок (СИ)"

Автор книги: RavenTores

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 59 страниц)

Ключ легко повернулся в замке, дверь отворилась беззвучно, и я оказался на верхней площадке лестницы. Ступени уходили далеко-далеко вниз, в сияющий туман, растворялись в нём. Я помедлил, но иного пути тут не нашлось, так что, шаг за шагом, я начал спускаться, ожидая, что туман окажется прохладным и влажным.

Но он гладил меня жарким пухом.

Дым.

При этом воздух совсем не пропитался гарью, точно дым этот родился не от огня.

Спускаясь всё ниже, я никак не мог угадать, где же конец этой лестницы, куда она приведёт меня. Прежде я не встречал этого мира.

Эту дверь я нашёл среди сна, повернул в замке первый ключ из связки, но теперь было неясно, считалось ли это за верный ответ в нашей игре, или же мне следовало здесь сделать что-то ещё.

Впрочем, дым наконец-то расступился, а лестница обернулась одной лишь ступенькой. Я сделал последний шаг, замер на белом песке площадки, со всех сторон окружённой тёмными кипарисами. В центре площадки стояла скамейка, львиные её лапы попирали песок с истинной гордостью. А больше ничего тут не было.

Покрутив связку ключей в пальцах, я снова отправил её в карман. Не похоже, что тут пряталась ещё одна дверь или дверца.

Песок приятно хрустел под ногами. Я обошёл площадку и даже посидел на скамейке, прежде чем заметил, что между кипарисами есть всё-таки тропа, а не только насаженный очень густо низенький и колючий кустарник. Двинувшись по этому новому пути, я почти ожидал, что он снова обернётся лестницей – всё-таки реальность вокруг была порождением сна – но тропа виляла и бежала всё вперёд и вперёд, такая же ровная, как прежде.

Время потерялось и отстало от меня, запутавшись в хитрых петлях тропы, потому я не узнал, когда остановился на берегу озера. Оно было огромным, казалось пролитым на землю зеркалом. Почти не волновалось, почти не покусывало берег.

У самой кромки воды блестели тысячи раковин, самых разных – завитых и плоских, полуразбитых и абсолютно целых, хрупких и прозрачных и крупных, толстых, крепких, как камень. Я двинулся вдоль, рассматривая их. Быть может, нужно забрать хоть одну?

Однако меня к ним совсем не тянуло на самом деле, хоть и смотреть на них было приятно. Зато чуть поодаль высилась беседка, и в итоге я направился туда, ожидая, что именно под белой крышей этого строения найдётся что-то очень важное.

В беседке по центру стоял стол, но никаких скамей или стульев не оказалось. На столешнице рассыпались хвоинки и травинки, мелкие колоски. Они лежали в подобие порядка, ни одну словно и нельзя было тронуть, так что я и здесь остался ни с чем.

Где-то за стеной густого кустарника слышался лепет фонтана. Он настойчиво звал меня, и я не стал ему противиться. Найти проход между колкими ветвями было непросто, но я всё же выбрался к фонтану, падающему в небольшую чашу. Посреди метался на волнах кораблик, свёрнутый из газетной бумаги.

Как странно, что он ещё не пошёл ко дну, что оставался почти что сухим.

Наверняка именно он мне и нужен.

Поймав кораблик, я спрятал его на груди и только тогда увидел, что совсем близко высится ещё одна дверь – садовая калитка с коваными вензелями. К ней у меня нашёлся подходящий ключ.

***

– Две из десяти, – поймал он меня за руку. Мы стояли во тьме, даже лица его было не разобрать. – Сегодня этих больше не будет.

– Ну это было просто, – возмутился я. – Ничего необычного.

– Разминка, как же иначе…

И, конечно, исчез. А я – проснулся.

***

Солнце било в окно, похоже, что я спал дольше, чем предполагал. Ключи по-прежнему лежали рядом со мной на прикроватной тумбочке, но пары в связке не хватало. Вместо них поблёскивала ракушка и флакончик, полный белого песка.

Я недоверчиво покосился на связку. Всё же будет лучше взять её с собой.

Одевшись, я направился к двери спальни, но она вдруг распахнулась сама собой. И ждал меня не знакомый коридор, не лестница, а странный мирок, где солнце висело низко-низко над горизонтом, а воздух дышал пылью.

– Больше не будет, как же, – усмехнулся я.

Под ногами не было тропы, только горячие камни. Я шёл босиком, оглядываясь, стараясь угадать, что или кто здесь тоже дверь.

Постепенно оказалось, что я спускаюсь по склону, а камень местами занёс песок, в него было так приятно погружать ступни. Каменистая пустошь с редкими скалами была безжизненна и пуста, красное солнце тоскливо взирало на меня, передумав падать за горизонт.

В какой-то миг я понял, что это и не солнце вовсе.

Дверная ручка!

Прикрыв глаза, я сделал шаг в сторону, протянул руку, не опасаясь, что дотянусь лишь до ветра. И да, горячий металл лёг в ладонь.

Скважина оказалась под ней.

Некоторое время я подбирал ключ – один был слишком длинный, другой коротковат, третий не пролезал, а четвёртый поворачивался, не открывая замка.

Но вот раздался щелчок, дверь, нарисованная на небосводе, или же небосвод, нарисованный на двери, сдвинулись, впуская меня куда-то ещё.

Нужно было решить, сплю я или уже совсем нет, но я сделал этот выбор слишком быстро и не думая. На меня смотрели заварники на полках, моя кухня.

Что ж, вот теперь можно было и почаёвничать.

***

После полудня что-то случилось на балконе. Что-то загремело, зашуршало. Я поднялся в спальню, но там, конечно, уже ничего не нашлось. Закрыв глаза, я шагнул на балкон, понимая, что это очередной мирок приглашает меня.

В лицо дохнуло свежестью и лесными ароматами. Под ноги легла крепкая тропа. Тут дверь найти было уже не так-то просто, да и находилась она неблизко.

– Четвёртая, да? – спросил я, зная, что ответа не получу. Мне даже хотелось побежать, но стоило экономить силы.

Лес увлекал и отвлекал. Исследовать все склоны, все ручьи и полянки, все заросли и внезапные просеки было так привлекательно. Однако я понимал, что это лишь преграда, маленький обман на пути к цели. Отчего-то казалось, что двери нужно находить как можно скорее, потому я шёл медленно, внимательно озираясь.

И всё равно почти пропустил то местечко, где сквозь заросли барбариса проглядывал спрятавшийся в кустарнике старый дом.

Ключ от входной двери и сам походил на причудливую ветку-закорючку, но работал он исправно, и скоро я уже остановился посреди комнаты, рассматривая пыль и паутину. Последняя пологом опускалась к полу.

– Четыре из десяти, – он прошёл сквозь паутину, даже не испачкавшись. – Но на сегодня точно хватит.

– Когда это ты так просто останавливался? – с подозрением спросил я, поймав его за запястье.

– Вот только что, есть дела, – и мы оказались в моей кухне. – Только сначала кофе.

– Понятно, ради чего ты всё это затеял, – я выудил турку из шкафчика. – Что ж, скоро будет готово.

За окном день был в самом разгаре, а связка ключей стала значительно легче.

========== 135. Ещё одна драконья история ==========

Разгулялся ветер, зажигались огни фонарей, а я сидел на крыше. Компанию мне составлял дракон, самый настоящий, пусть и в человеческом облике. Сегодня мы столько разговаривали, что когда наконец замолчали, осознали, насколько же велика усталость от разговоров.

– Всё непросто, – усмехнулся тогда он. – Но я готов рассказать тебе ещё одну историю.

– Снова о королевах или принцессах, о королевствах и принцах? – поддел я.

– Разве все драконьи истории таковы? – фыркнул он в ответ. – Вовсе нет.

– Тогда рассказывай, – позволил я. Ночь укутала наши плечи.

***

В том краю подножие гор кутал высокий лес, в озёра смотрелись звёзды, а на лугах росли травы почти в человеческий рост. Свободный народ, что населял эти земли, был немногословен, суров и благороден. Промышляя охотой и рыбалкой, они не пахали и не сеяли, но жили в согласии с природой.

Женщины этого народа все были красавицами – серебряные или золотые косы до самой земли, глубокие, точно озёрная вода, глаза, точёные лица… Природа наделяла их щедро и красотой тела, и красотой души. Не уступали им и мужчины – широкоплечие, статные бородачи…

Народ жил счастливо, а горы берегли его, не подпуская в заповедный край никого, кто хотел бы его завоевать. Перевалы заносило снегами, поднимались вихри и ветры, ни одна армия не могла подняться в те леса, в те лощины, к тем озёрам.

Так длилось бы вечно. Горный народ спускался бы торговать на ярмарках, а жители полей предлагали бы хлеб, но…

Вздумалось правителю полей присоединить к себе горную область.

– Что это за государство? Лишь несколько деревень. Как они могут противостоять мне? Пусть приносят дань, как остальные! – решил он, направив поначалу лишь одного гонца.

Гонец пересёк перевал, поднялся в первую деревню из всех и… оставил там своё сердце. И мирный уклад, и красота одной из дочерей гор настолько покорили его, что он отрёкся от правителя и не посчитал нужным вернуться с ответом, к тому же ответ жителей этих мест был однозначным и категоричным. Никому не платили они дань и не собирались начинать.

В следующий раз правитель отослал целый отряд. На перевале застигла их снежная буря. Только двое смогли пережить её, и когда оказались они в деревне, и их решение было простым – снова рисковать жизнью, только чтобы привезти отрицательный ответ? Нет уж, проще было остаться здесь.

Правитель разгневался, но воевать с погодой было бессмысленно. Наконец-то стала ему ясно, отчего никому не удавалось завоевать эти края. Но каким бы горячим он ни был, а и разумом оказался не обделён.

– Сам отправлюсь туда, – сообщил он. – Если уж меня заберёт природа, так тому и быть. Если же выживу – смогу убедить своих соседей.

Он оставил первого советника на своём месте – человека благородного и сильного – и выехал рано утром, пока туман ещё не лёг росой…

Путь был долог и труден. Горы не любили всадников, и вскоре правителю пришлось оставить любимого жеребца и подниматься по узким тропам в одиночестве. С каждым шагом всё ближе были вершины, всё ближе были небеса, и правитель исподволь проникался красотой и покоем.

Его не встречала снежная буря, он прошёл перевал свободно, точно был здесь своим. Войдя в деревню, он даже не сразу узнал своих гонцов, так их изменили горы. Встречала же его женщина, жрица.

В том была великая тайна горного народа – главное слово здесь оставалось за жрицами, мудрыми и прекрасными, живущими столь долго. Красоту их не трогала старость, а смерть не настигала их во сне. Они уходили со снегами, исчезали с туманами.

– Ты пришёл предложить нам стать частью твоей страны, – сказала она, едва он успел поздороваться.

– Такой была моя цель, – согласился он.

– Мы – свободный народ, никому не платили дани, не станем платить и тебе. Приходи и уничтожь нас, если сможешь. Но горы и лес всегда примут нас, своих детей, разрушь наши деревни, но нас ты сокрушить не сумеешь, – она улыбнулась. – В чём будет тогда смысл твоей войны?

– Пока я поднимался сюда, я понял, в чём был не прав, – он огляделся и заметил первого гонца. Тот стоял рядом с женой. – Здесь всё иначе.

– Так ты отступишься? – жрица почти удивилась.

– Это не по-мужски – отступать, – он протянул ей ладонь. – Я предлагаю иные условия.

– Какие же? – она сжала его пальцы. Сила её рукопожатия удивила его.

– Отчего бы нам не стать союзниками? – они вместе пошли мимо зданий к площадке у большого костра, здесь решались все важные вопросы деревни.

– Что ты вкладываешь в это слово? – жрица была внимательна, как и полагается той, что говорит от лица всего народа.

– Я буду защищать подступы к вашим горам, вы же будете свободно приходить и уходить, когда вздумается, – засмеялся он. И только мгновением позже стал серьёзней. – Мир меняется, скоро соседи начнут скалить зубы. Пусть армия одной лишь страны не пройдёт и не сможет одолеть вас, но несколько армий? Заключим союз, потому что теперь я понимаю – не дань меня звала сюда, но сердце.

– Какой же правитель руководствуется сердцем, – она погладила его по щеке. – Ты молод, умён, стараешься предугадать события… Я заключу с тобой соглашение. Наша магия не позволит никому проникнуть в эти горы, потому соглашение это не ради нас, но ради тебя. Мы будем приходить и уходить, когда вздумается. Мы поможем, когда соседи попробуют укусить тебя. Но ты заберёшь с собой мою дочь, чтобы она могла родить тебе наследника и не посмеешь ей изменить.

Что ему было делать?

Он согласился.

Юная королева была красива, как луна. Любовь проросла в сердце правителя, и он не помыслил бы об измене. Спустя год после возвращения родилась двойня, мальчик и девочка – королевские отпрыски, в ком текла кровь и магия горного народа.

***

Дракон замолчал. Я, нахмурившись, посмотрел на него.

– Это не может быть конец.

– Не конец, но начало, – подтвердил он.

– И что было дальше?

– У юной королевы была тайна, тайна, что растеклась ядом в крови её детей, – усмехнулся дракон самодовольно. – Но это ведь уже другая история.

– То, что ты рассказал, историей вовсе не выглядит, – я поднялся. – Ты хочешь, чтобы я её закончил?

– В одном из миров она закончилась сама собой. Тебе только нужно найти правильную дверь, чтобы досмотреть финал.

Над городом занимался рассвет.

Я нащупал в кармане связку ключей, шесть из десяти. Значит, ещё один открывает дверь к этой сказке? Что ж…

– Вот теперь мне пора, – в истинной форме поднялся он в облака и истаял с дымом из городских труб. Заметил ли кто, что над крышами пронёсся дракон?

Я стоял на краю крыши и смотрел вниз, всё размышляя, сегодня ли продолжать путь, сейчас ли ловить конец недосказанной сказки? И всё же дракон лукавил, тут тоже был и правитель, и принцесса. Всё-таки все драконьи истории говорят о чём-то подобном.

Такова жизнь.

========== 136. Пятый ключ ==========

Дверь нашлась сама собой, но я оказался не в мире, где горный народ и народ равнин наконец-то сумели жить в мире. Я стоял среди библиотеки, и передо мной раскрыла страницы книга сказаний и легенд.

Солнечный свет пробивался сквозь витражные стёкла, в воздухе плавно кружились пылинки, и я сделал шаг к кафедре, где раскинулся огромный том. Поначалу понять язык казалось делом непростым, но прошло не так уж много времени, и буквы стали мне знакомы, а потом и сложились в слова. Умения странников порой помогали в этом.

Я осторожно коснулся грубых страниц, чуть желтоватых, немного неровных, я склонил голову и вчитался в текст, узнавая рассказанное драконом, а после и находя новое. История продолжилась, повела меня за собой, всё такая же отстранённая, но всё равно интересная. Сказка, в которой не было имён и названий, но жила драконья магия.

***

…Юная королева была красива, как луна. Любовь проросла в сердце правителя, и он не помыслил бы об измене. И чувство оказалось взаимным. Спустя год после возвращения их обоих из горных краёв родилась двойня, мальчик и девочка – королевские отпрыски, в ком текла кровь и магия горного народа.

Они росли быстрее, чем другие дети, раньше стали понимать, что происходит вокруг. Они были выше и крепче, стройнее, жилистее, а в красоте их сплелись лучшие черты матери и лучшие качества отца. Похожие друг на друга, нрав они всё же имели различный. Девочка оказалась сорванцом каких мало, а мальчик был кроток и весел. Однако они всё равно старались не разлучаться ни на секунду.

Мать любила их всей душой, отец гордился ими, но всё же близнецы чаще всего предпочитали сбежать из дворца, спрятаться или упражняться с мечами и луками вдали от чужих глаз. Впрочем, к этому все относились со снисходительностью. Королевским детям позволялось многое.

Науки им давались легко, оба они обладали и магическим даром, а едва им исполнилось двенадцать, как королева убедила супруга отправить детей в горы, потому что магия начала требовать присмотра.

Не знал ни отец, ни мать, никто другой, что на самом деле сплетаясь вместе, сила двух народов в каждом ребёнке вылилась в нечто такое, чего не видели раньше.

Горный народ тепло принял королевских отпрысков. Жрица принялась учить их обуздывать силы, предсказывать по звёздам и течениям ветров, давать жизнь снегопадам и пробуждать по весне растения. Им и это давалось легко, вот только каждое полнолуние уходили они вдвоём в горы так высоко и так далеко, что никому не удавалось их отыскать.

Однажды жрица решила всё же проследить за своими воспитанниками, потому что сердце её было неспокойно. Она шла за ними след в след, она забыла, как дышать, только бы не спугнуть их. Наконец, пройдя лесом и мимо горного озера, забравшись вверх по ущелью, дети – уже подростки, оба окрепшие и сильные – замерли среди скал, положив ладони на плечи друг другу.

Высоко в небе лунный лик окутался флёром облаков.

– Сестра моя, – заговорил мальчик, – нет в этом мире никого, подобного нам, нет ничего, неподвластного нашим силам, но мы так ни разу и не решились на полёт.

– Брат мой, – отвечала девочка, – как я обещала тебе в прошлый раз, сегодня мы раскроем крылья и прыгнем в объятия ветра, чтобы взлететь высоко-высоко.

Жрица, услышав это, испугалась, как не боялась ещё ни разу в жизни. Даже горному народу неведом был полёт. Лишь птицы умели подняться в небо. Человеческим детям этого было не совершить.

Однако и брат, и сестра не боялись нисколько. Они подошли к самому краю, и жрице пришлось спешно составлять самое сильное в её жизни заклятие, которое помогло бы удержать безрассудных, если бы они решились на прыжок со скалы.

Но стоило им сделать первый шаг – не размыкая рук – как тела их изменились, выросли, перелепились в новую форму. И перед глазами изумлённой жрицы предстали двое драконов. Один был серебристым, второй тёмным, но они оба расправили крылья и легко поднялись со скалы.

Магия горного народа, сплетаясь с магией жителей прочих земель, сотворила невероятное. И в людском слабом теле дали ростки драконьи силы.

Это было чудо, но чудо страшное, и жрица поняла, что не должна рассказывать об этом никому, даже королю и королеве. О драконах никто не должен был узнать, особенно пока они были столь юны и беззащитны.

Когда брат и сестра вернулись из своего первого полёта, жрица встретила их и заставила поклясться, что они сохранят свою тайну от всего мира.

Они продолжали учиться, но теперь стало ясно, что их способности многократно превосходили человеческие. Жрица стала к ним строже, но и гордилась ими бесконечно. Спустя пять лет они вернулись к родителям насовсем, освоив всё, что должны и могли узнать в горах.

***

Я прервался, качнув головой. История обретала иные черты, отливалась новой формой, и я уже чувствовал, как тайну узнают, сколько горя это принесёт. Такое не хотелось читать. Однако листнув страницу, я удивлённо вскинул брови: там не оказалось никакого продолжения. Вновь играли со мной драконьи сказки.

– Что ж, предлагаешь мне закончить? – спросил я тишину, и свет, и кружащиеся пылинки.

Никто не ответил.

Я оставил ключ на столе, ничего не забрав с собой. Недописанная книга захлопнулась, стоило мне отвернуться. А, в общем-то, быть может, эта история и не должна была заканчиваться как-нибудь конкретно? Поговорить бы об этом с драконом.

А вдруг это сказка о нём самом?

Размышляя так, я ещё долго бродил библиотечными залами, среди тишины и аромата книжных страниц, но ни один том больше не манил меня, нигде не осталось для меня подсказок. Да я их и не ждал. Ключ был использован, теперь нужно было найти другие двери, всего пять.

***

Я почти не заметил, когда вернулся в свой дом. Ключей осталось пять, а загадок стало больше, как и всегда, когда я возвращался из путешествий.

За окном моросил дождь, в доме было тепло и тихо, и больше не хотелось никуда идти, ничего искать. Я понял, что мне нужно немного времени, немного покоя. Побродив по комнатам, я, конечно, пришёл и в гостиную, где огонь в камине почти погас. Вытащив связку ключей из кармана, я долго рассматривал их. Пять оставшихся, таких разных. Один совсем крошечный, один огромный, будто бы от городских ворот… Все они по-своему манили, но не сегодня и не сейчас пора было отправляться в путь.

Связка осталась лежать на камине, а я же ушёл на кухню, варил кофе, размышляя лишь о том, что о некоторых как будто бы знакомых драконах почти ничего не знаю. И это было смешно.

========== 137. Чужак ==========

Южный ветер явился с новостями, долго рассказывал, взмахивая руками, почти крича, но потом всё же успокоился, взял чашку с какао и уселся на подоконнике. День был солнечным и тёплым, даже жарким, так что он пригрелся и задремал.

Я бы и сам свернулся котёнком на солнцепёке, и сам бы уснул, но меня не оставляла тревога, невысказанное волнение, что-то, совершенно чуждое обычным дням. Потому я бродил по комнатам, даже вышел в сад, где долго гулял по дорожкам, касаясь листвы или вдыхая ароматы цветов.

Только вот тревога никуда не девалась, не желала покинуть гнезда, что свила в моём сердце.

Наконец я решил уйти в холмы. Там всегда можно было найти ответы, а если не ответы, то хотя бы покой, ну а если и с этим не повезло бы, то там нашлась бы какая-нибудь дверь. А за всякой дверью могло отыскаться что-то такое, что обязательно бы потеснило любую тревогу.

***

Лес встретил меня птичьими трелями и шелестом листвы. Южный ветер уже выбрался из моего дома и теперь шалил в кронах, небо казалось удивительно прозрачным, голубым насквозь, и здесь будто бы не было места тревоге, да только…

Я стоял на лесной тропе, ведущей к холмам, и чувствовал, что на самом деле за разросшимся боярышником, всё ещё цветущим, за орешником, за молодыми побегами трав прячется нечто инородное, чужое, как будто бы пробравшееся сюда из миров, где царит только разруха.

Был ли это запах грядущего разрушения, было ли это прикосновение тлена?

Я, конечно, пошёл дальше, приглядываясь в надежде обнаружить более весомые следы, чем предчувствие. Ведь интуиция далеко не всегда получает подтверждение, разве нет? Ведь иногда тревога – всего лишь тревога, не более того. Иногда она развеивается без всяких последствий, сама собой, не предупредив ни о чём, ничего не знача.

Но тропинки были раскрашены пятнами солнечного света, птицы пели, травы цвели, гудели жуки, а на поваленном недавним штормовым ветром дереве сражались в честь весеннего дня жуки-рогачи. Казалось бы, тут ничего нет такого, что было бы незнакомым, ничего не находилось такого, что являлось бы чуждым или страшным.

Тропа вела меня дальше, но вместо того, чтобы свернуть налево, к полям, за которыми вставала первая гряда холмов, я ушёл чуть глубже в лес, направо. И почти на тропе, совсем рядом от неё, где никогда прежде никто не делал ничего подобного, отыскалось кострище.

Зола была ещё тёплой, но угли погасли, ничто больше не родило бы здесь искру, не воскресило бы пламени. В лесу часто жгли костры, в этом и не было ничего необычного, но… Я чувствовал, как тревога довольно засеменила лапками. Кто-то, разводивший этот огонь в ночи, на самом деле не принадлежал местным холмам.

Вот только и странником он не был. В нём таилась иная природа, разгадать которую у меня пока что никак не получалось.

Молчал и Хозяин холмов и леса. И это тоже было по-своему странно. Не прилетел ворон – его посланник, не вскрикнул дятел. Пели птицы, но то были другие птицы. Не такие, что говорят голосом Хозяина. Я вытащил варган, и первая же нота упала, как сухая ветка, глухо, печально. Что-то было не так с лесной атмосферой.

Двинувшись дальше, я наконец вышел на залитый солнцем склон, где молодая трава встала уже почти что мне по колено. Летали стрекозы, пели сверчки, где-то вдали раздавалось кваканье лягушек.

Сверчки?..

Как странно было их слышать сейчас, ведь на этих холмах, сколько я помнил себя, сколько они помнили меня, сверчки пели лишь в августе. Так кто же этот странный гость здесь? Не принёс ли он с собой изменения в самой ткани времени? Не нарушил ли он что-то извечное? Что-то изначальное?

Здесь я снова попробовал заиграть, но звук, как и прежде, утонул и смялся, будто бы воздух оказался для него слишком горячим, будто он расплавился раньше, чем прозвучал. И не слышали меня ни птицы, ни сверчки, ни холмы. Значит, и с Хозяином мне было не поговорить, он тоже спал в дремотном полудне и не знал, что происходит.

Как тогда найти кого-то в холмах?

– О чём это ты тут задумался? – Южный ветер замер напротив, устоял на одной лишь травинке, раскинув руки.

– Разве сам ты не чувствуешь, что здесь есть кто-то чужой? – удивился я. – Не может же только мне это мерещиться.

– О, я знаю, у нас бродит чужак, – он склонил голову к плечу. – Но повод ли это для беспокойства? Сколько странников мы встречаем каждый день…

– Но он не странник.

– Сколько и не странников… – однако Южный ветер нахмурился. – Впрочем, постой-ка. Он пришёл через дверь, как обычный странник, а ты говоришь, что он не тот, за кого себя выдаёт? Да ещё и чужой? Странники – не чужие, тут ты прав.

– И ты можешь найти его? Ты же ветер.

– Конечно, могу, – он усмехнулся. – Ничто от меня не скроется. Я даже могу отнести тебя, – и в один момент он превратился в огромного орла, которому я мог сесть на спину.

Мы поднялись высоко, много выше, чем я предполагал сперва. Гряда холмов отсюда напоминала ожерелье. Я видел дверь, раскрывшуюся в сердце холма, я знал, что эту дверь следует закрыть, но только сначала найти бы, кто пробрался к нам с той стороны.

Мы кружили над лесом, кружили над лугом, мы облетели лощину и посмотрелись в пруд, мы миновали болото и оглядели все гряды холмов. Наконец Южный ветер признал:

– Он и от меня скрылся.

– Как же нам тогда быть? – удивился я. – Как отыскать его?

– Сначала закрой эту чёртову дверь, – Южный ветер обеспокоился не на шутку.

Он сбросил меня в объятия трав, и я нащупал связку ключей. Да, вот и ещё одна дверь из тех, что мне следовало отыскать. Но на этот раз фокус был в том, чтобы её запереть, а не открыть.

Один из ключей сразу же подошёл к замку и повернулся легко, запечатывая вход. Я сделал два оборота, прежде чем вынуть ключ из замочной скважины.

Южный ветер отставил меня в одиночестве, и теперь я огляделся, понимая, что давно не заходил так далеко в холмы. Здесь луг полностью залило водой, и хоть она отступала, но медленно, значительно медленнее, чем в иные годы. Солнце по-прежнему находилось высоко, а лягушки пели, но тревога моя вскинулась вновь.

Что же такое пришло к нам? Куда оно подевалось?

Отыскав среди трав тропу, я пошёл по ней, намереваясь подняться на холм и с него оглядеться. Но довольно скоро я нашёл распластанное среди зелени тельце сойки. Ей уже было не полетать. Однако отчего же она погибла? Раскрытые крылья, точно смерть поймала её в мгновение полёта, разомкнутый клюв и невидящие глаза… Может, наш чужак – убийца?

Я шёл всё дальше, и холмы бились в моём сердце, вот только покоя не приносили любимые виды. Я отчаянно хотел поймать эту сущность, в ней явно было столь мало от человека. Она могла причинить вред холмам, вред этому лесу. Покуситься и на Хозяина! Пусть мои силы были несоизмеримо меньше его, но работали мы обычно в совершенно разных направлениях, то, что мог сразить я, ему причинило бы боль.

Но сначала было бы неплохо понять, что за природа у чуждой сущности. Какое разрушение она в себе скрывает.

Я нашёл новое кострище, тоже ещё тёплое, совсем неподалёку. Чужак перемещался так быстро, так странно, что и предсказать, где он может быть, представлялось невозможным. Я слушал собственное сердце, напитал шаманский клинок кровью, но ничто не могло указать направления. Кого же я искал здесь, когда солнце уже устало покатилось к закату?

Наконец вновь показался Южный ветер, лицо его было непривычно печальным.

– Он нашёлся, нашёлся.

– И что с ним не так?

– Ты увидишь!

Мы вновь взлетели вместе, теперь ветер не обращался птицей, а нёс меня на невидимых руках. Среди лощины, где обычно молнии бьют, обагряя травы пламенем, спал Хозяин холмов и леса, на рогах же его устроилось, щерясь, тёмное существо, в нашем мире не имеющее имени.

– Зачем ты здесь? – спросил я его, высвободившись из ладоней ветра.

– А ты кто таков, чтобы спрашивать? – существо засмеялось. – Местный Хозяин спит, я за него.

– Нет, как бы крепко он ни спал, но это его владения, никому здесь не властвовать более, – возразил я. Напитавшийся кровью шаманский клинок легко взрезал саму реальность. Я открыл новую дверь, и она хищно оскалилась на существо. – Уходи!

– Откуда в тебе силы прогнать меня? Кто ты таков? – повторило оно, но всё же теперь считалось со мной и спрыгнуло с рогов. – Я пожру твоё сердце.

– Ты покинешь этот мир сейчас же, – хмыкнул я.

– Как можешь ты выгнать меня?

Но я знал то, чего не знает не странник. Когда дверь открывается для кого-то конкретного, она забирает с собой, не спрашивая.

Стоило существу сделать ещё только шаг, и притяжение неодолимой силы захватило его, затащило в пасть дверного проёма. Мне осталось только выбрать ключ и закрыть на два оборота.

Хозяин спал, но я не стал будить его. Южный ветер подбросил меня к дому.

– Интуиция ничуть не обманула тебя, – похвалил он.

– Порой мне бы хотелось, чтобы она ошибалась, – отозвался я, входя в дом. Осталось три ключа.

========== 138. Замочная скважина ==========

Осталось три ключа, но вот уже несколько дней, как двери не открывались и даже не маячили на горизонте. Лениво растекался жар уходящей весны, небо фарфоровой чашкой опрокинулось над городом, гудели пчёлы в саду, и эту дремоту, казалось бы, ничто не в силах разорвать.

Я сидел под яблоней, забыв о книге на коленях. Раскрытая где-то на середине, она потеряла меня ещё в первой главе. Или это я в ней совсем потерялся, забывая смысл слов. Хотелось читать вслух, но только ради звука собственного голоса, а не ради смысла.

Узнавать что-то новое, следить за развитием героев? О нет, сейчас я был почти не способен на это. Мне даже чудилось, что и путешествия стали почти недоступны. Однако связка ключей оставалась у меня в нагрудном кармане. Напоминала о себе, намекала, что ещё не так давно всё было иначе.

Наверное, не так-то просто удалось мне выпустить – или прогнать – чужака. По крайней мере, ладонь ещё саднила, а шрам выглядел припухшим, покраснел, чего с ним никогда не бывало прежде.

Растерянно я провёл ладонью по волосам, потом прикрыл глаза и откинулся на ствол яблони. Солнечное тепло кутало меня, и скоро я почти уснул, но тут же вздрогнул от знакомого голоса:

– Я ведь тебя предупреждал.

– Отец.

Несколько секунд я не открывал глаз, только чтобы оттянуть тот момент, когда некуда будет бежать от его строгости. Но, конечно, пришлось посмотреть ему в лицо. Длинные огненно-рыжие волосы сегодня свободно рассыпались по его плечам, тёмные глаза казались ещё темнее. Неужели он настолько мной недоволен? Или это тревога?

– У меня не было иного выбора, – напомнил я. – Нужно было отослать прочь чужака, ты ведь знаешь, не можешь не знать, что он угрожал холмам.