Текст книги "Хо"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 109 страниц)

ГЛАВА XVI

ПОМЕШАТЕЛЬСТВО

Внимательно осмотрев каюту с компьютером, Геннадий сердито спросил у Лиды:

– Ну и где тут Бекас обнаружил кабель? В упор не вижу.

– Он тут был, – растерянно уверяла его та. – Я же видела собственными глазами. Ну вот же, смотри, отверстие в стенке!

– Вижу. И что?

– Он выходил оттуда.

– Но его нет.

– Был он там!

– И куда делся?

– Не знаю!

– Тихо, успокойтесь, – вступился Сергей. – Не надо шуметь. Может быть, кабель сняли?

– Кто?

– Да тот же Бекас.

– И зачем он это сделал?

– Вот найдём его и узнаем. Предлагаю осмотреть трюм.

– Замечательно. Ольга заразилась, кран не отремонтирован, я себя чувствую хуже некуда, а мы должны лазить по трюму в поисках этого придурка Бекаса! – негодовал Осипов.

– Он в трюме. Однозначно туда упёрся, – кивал Сергей.

– Нужно захватить фонари. Тот, что я оставил в трюме – никуда не годится. Лампочка у него на последнем издыхании.

– Я сбегаю за фонарями! Я знаю где они! – вызвалась Лида.

– Вперёд. Только поторопись. И будь повнимательнее, пожалуйста. Свалишься ещё с лестницы впопыхах, ноги нафиг переломаешь, придётся потом тебя таскать на себе, – капитан перевёл взгляд на Сергея. – Как бы там Бекас в трюме, в темноте, себе шею не свернул.

– Не каркай, – ответил тот. – Этого нам только не хватало. И так уже по уши в дерьме.

– Да уж. Вляпались в приключение.

Настроение у ребят было преотвратительным. Мрачные предчувствия не давали им покоя.

После созерцания аэроскатов, Ольга долгое время не могла прийти в себя. Их плоские тела, чёрные лоснящиеся спины, взмахи треугольных крыльев, и, конечно же, незабываемые печальные голоса – не выходили у неё из головы. Лёжа на кровати, она вспоминала их. А Лиша тихонько лежала у неё на груди. Ящерка не приставала к Ольге со своей болтовнёй, и терпеливо ждала, когда девушка заговорит первой. Немного выйдя из глубокой прострации, Вершинина произнесла:

– А вдруг ребята заходили в каюту, пока нас не было?

– Не заходили.

– Почему ты так в этом уверена?

– Ну-у… Уверена, и всё тут.

– А вот я не уверена. Если они приходили и не застали меня, то теперь ищут.

– Не думай об этом.

– Легко тебе говорить. Я не хочу беспокоить их.

– Расслабься. Поспи лучше. Сон пойдёт тебе на пользу, тем более, что ночью тебя ждёт очередное захватывающее путешествие. Нужно хорошенько отдохнуть перед ним.

– Ты права. Не известно, что меня ждёт в этот раз.

– Новый сюрприз.

– Не сомневаюсь. Вот только какой? Хороший или плохой?

– Какая разница? Сюрприз – это всегда интересно.

– Но иногда опасно.

– А жизнь вообще опасная штука. Ладно, давай спать.

Лиша выгнула спинку, потянулась всеми четырьмя лапками и хвостом, после чего свернулась колечком, забавно зевнула и закрыла глаза. Прикрыв её рукой, Ольга с улыбкой опустила веки. Приятная нега разлилась по её телу. Самым удивительным являлось то, что она совершенно забыла про Хо, а ведь совсем недавно почти все её мысли были только о нём. Сейчас Ольга думала о Жене, о Лише, об орхидее, чьё благоухание заполняло каюту, иногда размышляла о летающих скатах… Но не о Хо. Словно какая-то неведомая сила блокировала все её думы, касающиеся этого жуткого существа, и тянущегося за ним шлейфа смертей, ужаса, тьмы.

Оля наслаждалась покоем. Никто ей не мешал. Она чувствовала, как на её груди бьётся маленькое сердечко спящей ящерки, вселяя в душу умиротворение. Хорошо, что у неё появилась Лиша. Крошка действительно спасала её. Спасала от окружившего её страха, от сумеречных козней и душевных метаний. Ольга уже начала было проваливаться в мир сновидений, когда вдруг ощутила, что кто-то тихонько трогает её за руку. Приоткрыв один глаз, она увидела, что Лиша осторожно толкает её руку обеими лапками. Заметив, что подруга открыла глаза, она радостно улыбнулась и, запрыгнув к ней на руку, произнесла:

– А я думала, что ты уже заснула.

– С тобой заснёшь…

– Оль, мне не спится. Я хотела спросить у тебя кое-что.

– Слушаю тебя, – Ольга зевнула.

– Ты любишь ягоды?

– Да. А почему тебя это интересует?

– Так, любопытно. А земляника тебе нравится?

– Нравится.

– И мне тоже!

– Неужели ящерки любят землянику?

– Конечно! Очень! Она ведь такая вкусная. Ни одна ящерка не может устоять перед соблазном полакомится спелой ягодкой! М-м-м, объеденье! Мне сейчас вдруг так захотелось землянички.

– Понимаю. Я бы тоже не отказалась. Но где же её взять? – печально усмехнулась Ольга.

– Как где? На лужайке её полно. Растёт в изобилии.

– И где же эта чудесная лужайка?

– Оль, ты меня удивляешь… Раскрой глаза, она же вокруг нас!

– Что?

Ольга не поверила собственным глазам. Вокруг неё колыхались сочные травы, источающие насыщенную свежесть и луговые ароматы. Над головой раскинулось бескрайнее небо, с плывущими по нему стадами чистых кучевых облаков. Она лежала на изумрудной лужайке, утопая в мягком травяном ковре. Повсюду пестрели цветы, над которыми кружились пчёлы, стрекозы и бабочки. Приятно пахло полынью и мятой. Глаз радовался пестроте, раскинувшейся вокруг. Незабудки, лютики, маргаритки, анютины глазки, одуванчики, мышиный горошек, клевер, и ещё много-много других полевых цветов живописным узором украшали удивительную лужайку, окружённую со всех сторон задумчивой дубравой, наполненной щебетом птиц. До чего же красиво было вокруг! Ольга приподнялась и огляделась. Тут же от неё в разные стороны попрыгали робкие кузнечики.

– Где мы?

– На миленькой тёплой лужайке, – спокойно объяснила Лиша. – Здесь растёт очень вкусная земляника.

Присев, Оля раздвинула руками пышную траву, и прошептала:

– Ух, ты.

Ящерка говорила правду. Земляники здесь было невероятно много. Причём каждая ягода была размером с приличную клубничину. Они так и просились в рот. Не дожидаясь Ольгу, Лиша схватила ближайшую земляничку и, сорвав её с кустика, принялась есть. Сидя на задних лапках и опираясь на хвост, передними она держала ягоду и, откусывая от неё по кусочку, жмурилась от удовольствия.

Воодушевлённая её примером, Ольга попробовала одну ягодку, и поняла, почему ящерка ест с таким наслаждением. Земляника действительно оказалась изумительной на вкус: сочной, душистой, сладкой. Она таяла во рту. Съев одну, хотелось немедленно съесть вторую, что Ольга не замедлила сделать тут же. Срывая крупные красные ягоды, она жадно бросала их в рот одну за другой. Казалось, что она не наестся никогда. Очарованная земляничным духом и этим незабываемым вкусом, она шарила руками в траве, отыскивая всё новые и новые ягоды, которым не было числа. Глаза разбегались от этого аппетитного множества. Сначала она ела второпях, словно боясь, что ей не хватит, иногда пронося ягоды мимо рта и роняя их в траву. Затем, замедлила темп, и стала выбирать ягоды покрупнее. Наконец, насытившись, начала рассматривать землянику, любуясь её идеальной формой и красотой, прежде чем отправить её в рот.

Неизвестно, сколько ягод она съела в тот раз. Понятно только, что много. Полость рта словно насквозь пропиталась приятным земляничным соком, между зубами застряли мелкие семечки. Оля была счастлива. Она бегала по лужайке, время от времени останавливаясь, чтобы сорвать очередную особо приглянувшуюся ей ягоду, и мурлыкала себе под нос какую-то незатейливую песенку. Как же прекрасно и легко было на душе в этот радостный час, когда всё плохое осталось там – за сумеречным пределом, по ту сторону мира. Здесь была только девственная природа: свежая шелестящая роща, лужок, сплошь усеянный необычайно вкусной, ароматной земляникой и чудесными цветами, лазурное небо с чистенькими облаками. Маленькая подружка Лиша была рядом с ней. Что ещё нужно для счастья?

Неожиданный душевный покой после череды сплошного кошмара вновь наполнил её душу радостью. Хотелось петь, танцевать, прыгать и кружиться, смеяться просто так, валяться в траве, дуть на одуванчики – веселиться, как маленький ребёнок, попавший в настоящую сказку. Хотелось жить!

Ящерка, улыбаясь, поглядывала на неё одним глазком. Наконец, доев последний кусочек земляники, она вытерла лапки о брюшко и деловито побежала, шурша в траве. Выбежав на прогалину, Лиша приподнялась и окликнула Ольгу:

– Оля, ты наелась?

– Кажется, да, – девушка подбежала к ней и, с разбега, бухнулась на колени, упершись руками в мягкое покрывало травы.

Упав, она весело засмеялась, глядя на ящерку своими удивительными лучистыми глазами.

– Как тебе здесь?

– Чудесно! Я никогда не ела такой вкусной земляники. Я объелась! Живот вот-вот лопнет, а рука так и тянется за новой ягодкой!

– Знакомое чувство, – Лиша рассмеялась. – Жаль, что наши желудки не безразмерны, да? Ты ещё можешь есть землянику сотнями, а для меня три ягодки – уже перебор.

– Правильно, потому что ты маленькая, а я – вон какая большая.

– Это верно. Пойдём, посидим на пригорке?

– А где он?

– Здесь, неподалёку. Ступай за мной, – ящерка быстро побежала по тропке, едва различимой в траве.

Ольга поднялась и последовала за ней. Чтобы не потерять Лишу из виду, ей пришлось двигаться, постоянно глядя себе под ноги. Неизвестно, какое расстояние они преодолели, но когда девушка наконец подняла глаза от земли, то с удивлением отметила, насколько изменилась окружающая их местность. И вроде бы существенных изменений она не претерпела: те же лиственные деревья, та же трава и цветы, те же облака. Но вместе с этим общая картина окружающего пейзажа уже была несколько иной – более обширной, объёмной, масштабной. Это был уже не замкнутый мирок солнечной лужайки, а полноценная часть внушительного рельефного ландшафта, раскинувшегося во все стороны, насколько хватало взора. Тропа привела их на возвышение, и затерялась возле обрыва. Выбрав участок, трава на котором была не слишком густой и без колючек, Лиша остановилась. Пригорок этот с одной стороны имел пологий склон, а с противоположной был обрывист. Это делало его похожим на балкон в амфитеатре. Ветер, чувствуя свою полную безнаказанность, со свистом и шорохом метался туда-сюда, хлеща Ольгу своими порывистыми потоками, но это не раздражало её, а скорее напротив – добавляло эмоций и ощущений.

– Тебе здесь нравится? – спросила ящерка. – Красиво, правда?

Ответа не последовало. Да он и не требовался. Красота пейзажа, простирающегося до самого горизонта, была бесспорной. Во всём своём величии, взору Ольги предстала ровная бескрайняя долина, сплошь поросшая нежным ковылём, по которому то и дело расходились волны, гонимые ветром. Гладкими зигзагами её рассекала надвое змеящаяся река, которая, расширяясь, уходила на запад, и терялась где-то у самой черты горизонта. А там, вдали напротив, высились стройные деревья старого самобытного леса, краем своим подходившего к самой воде. Ещё дальше, за этим лесом, над условной границей, разделявшей небо и землю, поднимались тёмные зубцы горных хребтов, наполовину сокрытые в туманной дымке, словно крепостная стена могучей цитадели, построенной древними мифическими титанами.

Созерцая эту живописную панораму, Ольга испытывала сразу два противоречивых чувства. Одним из них было ощущение собственной незначительности по сравнению с масштабами окружающего мира. Ведь она была лишь крохотной песчинкой, затерявшейся среди этих нескончаемых просторов. С другой стороны, она также чувствовала нечто противоположное, что она вовсе не песчинка, а напротив – скала. Колосс, возвышающийся над этим миром, распростёртым у её ног. Она на вершине мира, который целиком предстал перед её глазами – до самого края, во всём своём природном великолепии.

Облака, то и дело заслоняющие солнце, создавали причудливую игру света и тени, необычайным образом меняя облик долины. Излучина реки неустанно преображалась. Чистая вода, время от времени подёргивающаяся рябью от играющего над ней ветерка, то наполнялась лазурью, то заливалась тёмной металлической синевой, то вообще становилась мрачно-чёрной. Хотя блеск её поверхности оставался неизменным. Весёлые блики ежесекундно сверкали на ней, украшая слегка искривлённое отражение облаков, лениво плывущих по небу. Не пейзаж, а мечта любого художника.

– Здесь спокойно, – продолжила Лиша, не дождавшись ответа. – Только ветер и облака. Красиво. А ещё мне очень нравится, как небо меняет свой цвет время от времени.

– Где мы? – спросила Ольга, присаживаясь на траву.

– А это имеет значение?

– Хм. Пожалуй, нет, – улыбнулась девушка.

– Советую тебе выбросить из головы всякие ненужные вопросы, и наслаждаться отдыхом. Тебе здесь хорошо?

– Да.

– Вот и отдыхай. И не думай о том, где мы, и что здесь делаем. Мы на природе. Славно проводим время. Посмотри, как чудесно вокруг! Неужели рядом с такой красотой нельзя хотя бы на несколько минут забыть обо всём, и любоваться её великолепием?

– Ты права. Какая разница, иллюзия это или реальность? Главное, что мы здесь. И нам хорошо, – Оля задумчиво вздохнула. – Хотя, признаюсь, лично мне сейчас очень хочется, чтобы всё, что нас сейчас окружает, оказалось реальностью…

– Понимаю тебя, – Лиша кивнула. – Но, к сожалению, люди не всегда способны с точностью определить, где правда, а где выдумка. И ещё, они слишком часто выдают желаемое за действительное. В этом-то и заключается проблема. Вы легко можете заблудиться в трёх соснах, и погибнуть, не найдя выхода.

– Мне кажется, что ты слишком предвзято относишься к людской психологии. Со стороны, может быть, это и выглядит странно, но ведь невозможно по-настоящему понять, что чувствует человек, пока сам не испытаешь то же самое. Порой реальность загоняет нас в угол, вынуждая совершать решительные, но не всегда обдуманные действия, или… Как ты уже сказала – погибнуть.

– Угол – это не замкнутое пространство. Следовательно, выход из него есть всегда. Не нужно бояться реальности, потому что реальность – это ты сама.

Солнце медленно подползало к горизонту. Глядя вдаль, Ольга вдруг задумалась о том, чьё имя вспоминать не хотелось. Разум подсказывал ей, что терять бдительность ни в коем случае нельзя. Если враг действительно столь коварен, как говорил Евгений, то его козни могут проявиться в чём угодно, и в любую минуту. Нужно быть настороже.

– Интересно, а где сейчас Хо? – как бы невзначай спросила девушка.

Лиша вздрогнула, и с опаской покосилась на неё. Но быстро справилась с волнением и совершенно спокойно ответила:

– Не переживай. Оно далеко.

– Откуда ты знаешь?

– Если бы оно было рядом, я бы его почувствовала.

– Неужели оно забыло о нас?

– Не забыло. Ему сейчас не до тебя.

– Почему? Оно опять задумало какую-то гадость?

– А что ещё от него можно ждать? – ящерка вздохнула и указала лапкой в сторону тёмных туч, сгущающихся вдалеке. – Оно там.

Ольга присмотрелась. Небо в той стороне постепенно темнело, время от времени посверкивая разрядами молний. И, не смотря на большое удаление, быстрый ветер время от времени доносил оттуда глухое рокотание грома и запах далёкой грозы. В душе появилась лёгкая тревога.

– Мне ведь ещё предстоит с ним столкнуться? – с тоской в голосе спросила Ольга.

– Нам пора возвращаться, – ушла от ответа Лиша. – Близится ночь.

– Я готова.

Раскинув руки, она легла на мягкую душистую траву, и закрыла глаза, утопая в ней, дыша полной грудью. Она чувствовала кожей, как щекочущие её травинки клонятся к земле, превращаясь в гладкую простыню. Исчезли запахи и звуки. Сейчас она откроет глаза и увидит знакомую каюту. Как же не хочется в неё возвращаться! Но возвращаться нужно. Она вынуждена. Это необходимо.

Ольга приоткрыла веки. Так и есть – она опять в каюте. Вот и закончилась весёлая прогулка по иллюзорному лугу. Её желудок, как прежде, пуст, хоть земляничный привкус до сих пор остался на губах. Иллюзия. Красивая, тёплая, вкусная, но всё же иллюзия. Небывальщина. А реальность, вот она – серая каюта и туман за окном.

Оля потёрла глаза. Каюта, каюта, каюта… Как же она ей надоела! Замкнутое пространство, похожее на тюрьму. Темница, оторванная от земли и затерявшаяся в море. Проклятая каюта!

Вдруг ею овладело сомнение. Каюта ли? Нет, она не в каюте, а в квартире. Знакомая подушка, знакомое одеяло, знакомые обои на стене. Люстра, шкаф, письменный стол с компьютером… Ольга оторопела, не веря собственным глазам. Сознание ещё не полностью вернулось к ней, поэтому она какое-то время пребывала в замешательстве, осматривая знакомую до боли комнату. Свою комнату. Она была дома! Сколько лет она прожила здесь. Это её кровать, её вещи, её компьютер, её рисунки, игрушки, диски… Она вернулась домой!

В это трудно было поверить. Ольга встала с кровати и начала ходить по комнате, поочерёдно разглядывая и ощупывая свои вещи. Все они были такими родными и приятными. Боже, как давно она здесь не была. Сколько времени прошло с того дня, когда она покинула родительский дом. Сколько воды утекло с той поры. Эти стены помнят её историю. Здесь она когда-то бегала маленькой девочкой и играла на полу со своими игрушками, здесь она встретила отрочество, юность, совершеннолетие. Здесь она общалась с друзьями, с которыми весело проводила время. У неё осталось много добрых воспоминаний, связанных с этой квартирой. Но вместе с ними в её памяти сохранилось ничуть не меньше неприятных событий, которые вспоминать не хотелось. Бесконечные скандалы, метания, давление. Выяснения отношений, тривиальные проблемы рядового семейства. Вспомнив это, Ольга со вздохом посмотрела на окно. Утренний свет пробивался сквозь тонкую тюль. Над пробудившимся городом всходило солнце. Подойдя к двери, Ольга вышла из комнаты и оказалась в прихожей. Со стороны кухни доносилось шипение и бульканье, время от времени сопровождающееся металлическим постукиванием ложки. Там что-то готовилось. Из зала раздавался звук работающего телевизора, шла какая-то развлекательная программа.

– Оля, ты встала? – послышался из кухни женский голос.

– Мама? – встрепенулась Ольга.

Сердце её учащённо забилось. Сорвавшись с места, она кинулась на кухню. Неужели всё это было лишь затянувшимся сном? Неужели всё позади?! Её качало из стороны в сторону, как пьяную, но она не останавливалась. Короткий коридор, ведущий на кухню, почему-то теперь казался необычайно длинным – как туннель. Цепляясь за стены, Ольга, бежала вперёд, борясь со свинцовой тяжестью в ногах. Радость переполняла её измученную душу. Там, в дверном проёме, виднелся знакомый силуэт, слегка склонившийся над плитой. Фигура была ярко освещена слепящим светом кухонного окна, так, что различалось только её очертание. Но это определённо была она – мама.

Ольга выскочила на кухню, и остановилась как вкопанная, не понимая, что случилось, и почему она вновь оказалась одна. Матери здесь не было. Здесь вообще никого не было. Стены покосились, исказились. Свет, льющийся из окна стал быстро гаснуть. Вспыхнувшая было надежда была жестоко развеяна разочарованием. Это всего лишь иллюзия. Подлый обман. Вокруг стало совсем темно. Всё исчезло в этой темноте.

– Оля, Оля, просыпайся, – послышался шёпот возле самого её уха.

– А? – Ольга открыла глаза.

За окном уже почти совсем стемнело, и сумерки обильно залили помещение. Ещё немного и темнота всё здесь заполонит. Сколько же она проспала?

Рядом сидела Лиша.

– Время подходит, – шёпотом сообщила она.

– Уже? – Ольга зевнула. – Как быстро стемнело. А мне сейчас приснилось, что я попала домой, представляешь?

– Это просто сон. Тебе пора принять таблетку.

– Да, конечно, – девушка потянулась за «Иллюзиумом», но ящерка остановила её.

– Подожди. Сначала поешь.

– А что поесть?

– Пока ты спала, приходили ребята, и принесли тебе ужин, – Лиша кивнула в сторону столика, на котором стояла тарелка, покрытая полотенцем. – У тебя хорошие друзья. Они заботятся о тебе.

– Да, они молодцы, – кивнула Ольга, пододвигаясь к столику.

– Приятного аппетита.

Непонятная череда абстрактных картин, не задерживающихся в памяти ни на минуту… То взлёт в поднебесье, то провал в глубину… Сон ли? Забытье ли? Обморок или опьянение? Непонятно. Какой-то несуразный калейдоскоп бредовых искажений. Кто я? Где я? Что со мной?

– Иван Сергеевич, Вы слышите меня?

– Э-э-э…

– Иван Сергеевич, сейчас Вы придёте в себя. Пожалуйста, не делайте резких движений.

Бекас слышал женский голос, но никак не мог сфокусировать своё непослушное зрение. Ему удалось рассмотреть только расплывчатый силуэт, нависающий над ним. Все попытки сконцентрироваться ни к чему не приводили. Его ежесекундно уносило в очередную череду бессмысленных галлюцинаций. Хорошо хоть, что теперь он может ощущать точку опоры. Теперь стало ясно, что он лежит на спине, а не беспомощно вращается в пространстве. Чем же его одурманили? Хлороформом?

– Каково его состояние? – послышался мужской басок.

– Могу сказать определённо. Оно не вызывает опасений. Это нормальная реакция здорового организма. Большинство людей именно так приходит в себя…

– А его здоровье? Восприимчивость к наркозу? Вы уверены, что у него нет противопоказаний к использованию…

– Успокойтесь. Он здоров как буйвол. Организм крепкий. С Гераниным было гораздо сложнее. А этот – смотрите, он уже почти проснулся. Всё говорит о том, что он в полном порядке. Обратите внимание на реакцию зрачков…

– Вижу-вижу. Ладно, Светлана Игоревна, выводите его быстрее из этого транса. Он нам нужен вменяемым.

– Не беспокойтесь, Павел Николаевич, скоро он будет готов.

Сознание Бекаса прояснялось с каждой минутой. И хотя зрение постоянно отъезжало в сторону, при попытке сосредоточиться на определённой точке, Иван уже начал более-менее адекватно воспринимать то, что его окружало: облик помещения и людей находящихся в нём.

– Как Вы себя чувствуете? – спросила женщина.

Её лицо то вытягивалось, то сплющивалось, то уродливо перекашивалось.

– М-м-м… Всё кружится, – простонал Бекас, пытаясь удержать неудержимо падающую голову.

– Это скоро пройдёт.

– М-м-м… Г-где, я?

– Вы в нашей студии. Не волнуйтесь пожалуйста.

По вискам Ивана прошлась мягкая ваточка, собирающая пот.

– В как-кой ещё ст… В какой ещё студии?

– Успокойтесь. Вам всё объяснят, когда Вы окончательно придёте в себя.

– М-м-м…

Бекас постепенно одерживал победу в борьбе с головокружением. Его слегка подташнивало, но в целом он чувствовал себя хорошо. Звуки больше не расслаивались и не расплывались. Теперь он уже совсем отчётливо слышал голос ухаживающей за ним женщины и глухое буханье музыки за стеной. Помещение было заполнено какой-то аппаратурой, белыми шкафами и осветительными приборами. В голову вернулась привычная тяжесть, а сама она наконец-то закрепилась на шее, прекратив клониться и падать.

– Зачем меня укололи? – полушёпотом спросил Ваня у женщины.

– Простите за такое неудобство. Это была вынужденная мера. Вы могли, не поняв сути происходящего, оказать сопротивление нашим сотрудникам, и причинить вред себе или им. В любом случае, неожиданная встреча с ними обернулась бы для вас совершенно ненужным тяжёлым стрессом. Ребятам пришлось на время усыпить Вас, чтобы доставить сюда без каких-либо проблем. Укольчик – совершенно безопасный транквилизатор. Благодаря ему, Вы теперь можете постепенно и совершенно спокойно вникать в ситуацию.

– Кто вы такие? Учёные, военные? А может быть какая-то тайная преступная организация, похищающая людей?

– Не угадали, – женщина улыбнулась.

Теперь Бекас мог видеть её приятную белозубую улыбку.

– Хм. Значит будем в догадки играть? Что ж. Если вы не относитесь к перечисленным структурам – мои дела не так уж и плохи. Так кто же вы тогда?

– Мы – представители шоу-бизнеса.

– Вот как? Это какого же шоу-бизнеса, позвольте узнать?

– Популярный телевизионный проект.

– Реалити шоу?! – Бекас хлопнул в ладоши и рассмеялся. – Так я и знал!

– Помним-помним, – опять заулыбалась женщина. – Мы все тогда отметили Вашу невероятную догадливость.

– Значит, весь этот корабль – сплошная съёмочная площадка?

– Ну-у, что-то вроде того…

– И что же у вас за шоу такое? Для маньяков и извращенцев?

– Почему Вы так говорите?

– А Вы не понимаете? Перед вашими долбанными телекамерами умерло два человека! А вы даже палец о палец не ударили, чтобы им помочь! Садисты чёртовы! Вы все должны предстать перед судом! Все, кто это устроил! Вы все ответите! Мы там умирали, по настоящему, а вы снимали всё это на плёнку и делали деньги на нашем горе, сволочи! Ненавижу вас!!!

Не смотря на то, что Бекас был крайне возмущён, его ярость уверенно заглушалась расторможенным состоянием. Под действием транквилизатора он был слишком вялым, и эмоции не могли одержать над ним верх. Поэтому он оставался совершенно спокойным, не смотря на кипящую в душе злость.

– Вот именно поэтому мы и сделали Вам укол. Первое впечатление от узнанного всегда порождает негодование у участников проекта, – объяснила женщина. – Под действием успокоительного Вы можете меня выслушать.

– А Вам есть что возразить мне? – Бекас приподнял бровь.

– Конечно. На самом деле, наше шоу отличается максимальными требованиями к безопасности его участников.

– Да неужели? И Вовка с Настей – яркие тому доказательства, да?

– Иван Сергеевич, на самом деле Ваши друзья – живы! Их смерти были инсценированы. Через несколько минут Вы сами в этом убедитесь, когда встретитесь с ними.

– Я хочу встретиться с ними сейчас!

– Это непременно произойдёт. Но чуть позже.

– Что за идиотская затея? – Иван уверенно поднялся с кушетки, его тут же повело, и он чуть не упал, но вовремя был подхвачен сидевшей рядом женщиной.

– Тихонько-тихонько, – сюсюкала та. – Не делайте резких движений. Вы ещё не вполне отошли от действия препарата.

– Я уже в норме, – отмахнулся Бекас. – И могу вам точно сказать, что у вас будут проблемы. Большие проблемы!

– Знакомая песенка, – рассмеялась незнакомка. – Да, с Вами поступили не вполне корректно, согласна. Но думаю, что предоставленная Вам компенсация с лихвой компенсирует весь Ваш моральный ущерб.

– Да у вас денег не хватит, чтобы его компенсировать! – шатаясь, выпрямился Бекас. – Шоумены хреновы. Я этого так не оставлю! Вам это с рук не сойдёт.

– Буянит? – в комнату вошёл высокий человек в костюме с галстуком.

– Ну что Вы, – улыбалась женщина. – Только высказывает недовольство. Чего и следовало ожидать, собственно говоря. Поставьте себя на его место.

– Да я понимаю, понимаю, – кивнул мужчина.

– А Вы кто такой? – спросил у него Бекас.

– Позвольте представиться. Ермилов Павел Николаевич. Генеральный продюсер проекта «Корабль призрак», – он протянул ему руку.

Иван нехотя пожал её:

– Значит вот кому мы обязаны этим «милым приключением».

– Понимаю Ваше негодование. Позвольте Вам всё объяснить.

– Да уж постарайтесь.

– Несколько лет назад я придумал принципиально новый вид реалити шоу. Необычайно дерзкий, грандиозный и скандальный проект, равных которому не было и нет. Что привлекало людей в обычных реалити шоу? Им нравилось наблюдать за жизнью других людей. Поэтому эти шоу всегда пользовались популярностью у телезрителей. Однако, все эти съёмки были ненастоящими, наигранными. Люди знали, что их снимают, и работали на камеру, они не были собой, они кривлялись, стараясь показать себя как можно эффектнее. Делая вид, что живут своей обычной жизнью. Но ведь понятно же, что это – банальная фальшь и паясничество. И чем лучше человек старается изобразить из себя гениального артиста – тем глупее он выглядит, портя всё своими обезьяньими выходками. Другое дело, если бы люди не знали о том, что находятся под прицелами кинокамер. Вот тогда бы они по-настоящему раскрылись. Тогда бы они не играли, а жили. А если их, вдобавок ко всему, поместить в какую-то экстремальную ситуацию, чтобы они поверили в то, что всё происходящее вокруг них происходит на самом деле, и грозит им опасностью, вот это уже была бы не бездарная комедия, а настоящее, захватывающее зрелище! Вы меня понимаете?

– Думаю, да, – почесался Бекас. – Не хочу Вас разочаровывать, но эта идея уже была воплощена в жизнь задолго до вашего рождения.

– Воплощена? Где?

– В Древнем Риме. Там зрители тоже требовали захватывающих зрелищ. Для этого были построены арены, на которых сражались гладиаторы. А ещё, иногда, для разнообразия, там натравливали на людей голодных хищников. Представления были – что надо.

– Ваш сарказм неуместен. Мы ведь живём в цивилизованном мире, и наше шоу не имеет ничего общего с жестокими обычаями древних времён.

– Ну-ну. В общем, так… Если мои друзья действительно живы, то я хочу их увидеть.

– Они Вас ждут. Вы можете идти?

– Могу.

– Замечательно. Ступайте за мной.

Бекаса всё ещё пошатывало, но он старался держаться как можно твёрже, ожидая любого подвоха. Ермилов вывел его из комнаты и повёл по коридору, по которому с озабоченным видом туда-сюда сновали какие-то люди, искоса поглядывающие на Ивана. Ловя его взгляд, они улыбались и скромно отводили глаза.

– Эта студия уникальна. Знали бы Вы, сколько средств было потрачено на её создание, – на ходу рассказывал Ермилов. – Здесь работают только самые профессиональные специалисты и используется уникальнейшая аппаратура. Трансляция ведётся по всему миру.

– Чудесно. Выходит, что на нас глазеет весь мир, а мы об этом даже не знаем. И никто не удосужился спросить нашего разрешения. Никто не поинтересовался, хотим ли мы этого? По вашему это порядочно?

– Это бизнес. Порой приходится идти на сознательный риск, переступая через какие-то моральные рамки, чтобы затем всё с лихвой окупить, и никого не оставить обиженным. Благодаря вам, наше шоу обрело суперпопулярность. А благодаря нашему шоу, вы обрели мировую известность, и, не побоюсь этого слова, любовь зрителей. Всех без исключения интересует судьба ребят, попавших в плен таинственного корабля-призрака. Ведь тот, кто продержится на корабле дольше всех, выдержит все испытания и не сломается – тот получит суперприз. Высшую награду, о которой он не мог даже мечтать!

– Что за награда?

– Скоро узнаете.

– Но почему выбрали именно нас?

– Вы оказались в нужное время, в нужном месте. И главное – в нужном состоянии, – Ермилов усмехнулся.

– Теперь понятно, кто перерезал якорный трос пока мы спали. Но каким образом вы добились того, что мы наткнулись на ваш корабль?

– Открою секрет. Дело в том, что кое-кто из вашей команды работает на нас. Он заранее знал о планируемом предприятии, и всё устроил как надо. Без его помощи ничего бы не получилось.

– Кто он? Хотя… Кажется я знаю, кто это. Генка, верно?

– Он самый. Именно он выбрал правильный курс, направив вашу яхту прямо на «Эвридику». Благодаря его действиям шлюпочный кран оторвался и утопил «Гортензию». Далее, в задачу Осипова входило нагнетание атмосферы. Он придумал страшную легенду, чтобы припугнуть вас, и создать обстановку мистической загадочности.

– Да уж… – мрачно произнёс Бекас. – Хорош артист. Ему удалось запудрить нам мозги. Это ж надо, как он мастерски прикидывался. А я всё равно чувствовал неладное. Но что же он с этого поимел? Какова была его выгода?