Текст книги "Хо"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 109 страниц)

– Ну что ты, конечно же, нет. Женя – вполне положительный и культурный парень. Я не говорила, что он плохой.

– Поясню свою заинтересованность его персоной. Дело в том, что меня крайне интересуют подобные личности. Которые умеют, так же как и я, проникать сюда, в сумерки, и строить здесь свои собственные миры. Которые не стремятся сбиться в стадо, а отважно продвигают собственные, индивидуальные замыслы, воплощая их в настоящие произведения искусства. Кем бы ни был этот Евгений, ясно одно, он – безусловно, талантливый и экстраординарный творец. Значит, мне есть чему у него поучиться. Поэтому я и хочу разузнать о нём побольше. Ты могла бы меня с ним познакомить?

– Лучше будет, если ты познакомишься с ним без моего участия. А то потом он опять начнёт мне сцены устраивать. Я от этих сцен устала до невозможности.

– Может мне тогда вообще не стоит с ним знакомиться?

– От чего же? Если вы познакомитесь непосредственно, то ничего бедственного не случится. Но самой мне не хочется участвовать в вашем знакомстве. В целом, Евгений достаточно незаурядный, и занимательный собеседник. Беда лишь в том, что его часто уносит в апатию и пессимизм. Он умеет разукрасить всё самое яркое и светлое в беспросветно-чёрные тона. И ладно бы сам погрязал в собственном унылом болоте, так он ещё стремится утянуть других в эту трясину, следом за собой. Этим он меня и бесит.

– Ну, не всегда же он такой? У всех случается плохое настроение.

– Да, только у него оно не прекращается. Особенно это заметно, когда начинаешь сравнивать Евгения с его братом. Вот брат у него – чудо. Настоящий комок живой энергии, иначе и не скажешь. Никогда не унывает, и не впадает в депрессии. Он чётко знает свои жизненные приоритеты, и движется к ним уверенно, твёрдо. Вот и результат. Сейчас он хорошо устроился в столице. Живёт и радуется. В отличие от своего братца, который окончательно запутался в собственной жизни, и не знает, что же ему от неё нужно. Два брата – и такие разные. У одного – неутихающая энергичность, у другого – вечный конец света. Один – беззаветный оптимист и весельчак, другой – надменный циник и пустой балабол. Бывает же такое.

– Может быть, его брат действительно забавный малый, но зато он не умеет проникать в сумерки, и строить собственные миры. Он – обычный человек, привязанный к реальности, а значит, он мне не интересен. С Евгением же я бы всё-таки рискнул пообщаться.

– Флаг тебе в руки. Действуй. Только не особо ему верь, если разговор зайдёт обо мне.

– Почему?

– Не знаю. Но всякий раз, пообщавшись с ним, мои друзья начинают думать обо мне плохо. Тебе он тоже, скорее всего, начнёт вешать лапшу на уши. Будь повнимательнее, и старайся опираться на собственную точку зрения.

– Я не настолько ограничен, чтобы опираться на чужие мнения. Не сомневайся. Я в состоянии делать выводы без посторонней помощи.

– Это хорошо.

– Боже, ну и сволочь! – схватился за голову Евгений. – Как она могла так со мной поступить? Как?

– Да, неприятно, – согласилось Хо. – Но, лучше узнать об этом поздно, чем вообще не узнать. Смотри. Это ещё не все откровения «благочестивой Ольги».

– Самое плохое в нём то, что он считает себя лучше всех. Сверхчеловеком, – продолжала Вершинина. – Ему плевать на чувства других. Он единоличник. Единственное, кого он боготворит – это Хо. Мне кажется, что в тайне он желает быть на него похожим. Он с лёгкостью жонглирует чужими чувствами, и не задумывается о том, что причиняет кому-то боль. На днях приставал к моему другу. Невесть что наговорил ему про меня. В итоге, зачем-то посвятил несчастного парня в сумеречные таинства. Довёл до сумасшествия, и, в результате, отдал на растерзание Хо. Я безуспешно пыталась спасти Сергея, а он, тем временем, наблюдал со стороны, ничего не предпринимая. Даже пальцем не пошевелил, чтобы нам помочь.

– Ненавижу, – прошипел Евгений, сжав кулаки.

– Наконец-то, вполне заслуженное отношение, – усмехнулось Хо. – Будешь орешки? Солёненькие. Угощайся.

Женя, с налившимися кровью глазами, молча смотрел в экран.

– А как вы с ним познакомились? – невозмутимо спросил голос за кадром.

– Это произошло несколько лет назад. Я тогда была ещё совсем молодая, и наивная. Он меня сильно впечатлил…

И Ольга начала непринуждённо рассказывать о том, как произошло их знакомство с Евгением. Повернувшись к своему обалдевшему соседу, Хо утвердительно произнесло:

– Ты и сейчас будешь утверждать, что это выступаю я, в Ольгином обличие? По-моему, об этих фактах не знает никто, кроме вас двоих. Не так ли?

– Какая наглая подстава, – прошептал Евгений. – Удар ниже пояса.

– Я хочу, чтобы ты признал, что это – не инсценировка. Ты признаёшь, что это – действительно Ольга? Признаёшь?

– Да, чёрт тебя дери, признаю! Признаю! Это Ольга, но, – он повернулся к Хо. – Это не может быть искренностью.

– О чём ты? Она сдала тебя, как пустую стеклотару, – Хо забросило в рот сразу несколько орешков.

– Я о том, что это не искренние высказывания. Это месть. Обычная месть.

– Какая ещё месть? За что?

– Да за твой долбанный шпионаж! Вот за что! Ольга оказалась гораздо умнее, и разгадала твой замысел. Но она наверняка не знает, что это всё ты организовало. Она считает, что это моя затея. И мстит мне за это. Нарочно говорит такие вещи, чтобы причинить мне боль.

– Что-то не похоже. Когда я общалось с ней, то не чувствовало иронических ноток. По мне, так она была искренней.

– Иди ты к чёрту. Я понял, чего ты добиваешься. Ты хочешь вызвать у меня ненависть к Ольге. Поселить сомнения в моей душе. К моему стыду, тебе это почти удалось. Но я вовремя разгадал подоплёку. Твой план не удался. Хрен ты чего добьёшься! – Евгений вскочил с кресла.

– Сядь!!! – отшвырнув пакетик, Хо с размаха вжало его обратно в сиденье своей правой рукой. – Не рыпайся!

– Отпусти, мразь! Не хочу больше смотреть твою погань!

– Нет, ты будешь смотреть. И досмотришь до конца. Знаешь, почему? Потому что я хочу тебе помочь. Она – твоя болезнь. А я – доктор. Лечение всегда болезненно.

– Что ты со мной сделало?! Я опять вижу сквозь веки! Не хочу смотреть! Закрой мои глаза!

– Ты досмотришь. Хочешь ты того, или нет.

– …нам пришлось расстаться. Долгое время я ничего не знала о его судьбе, но около десяти дней назад злой рок свёл нас вновь. И я узнала, что Евгений поселился в сумеречном мире. Я надеялась, что он поможет мне с друзьями выбраться в реальность, но он не смог нам помочь. Или не захотел.

– Мне кажется, ты слишком предвзято к нему относишься. Парень любит тебя…

– Евгений? Не смеши меня. Он не знает, что такое любовь. Он не умеет любить. Всё, что у него есть – это пустые фантазии.

– А ты умеешь любить?

– Умею.

– И кого же ты любишь?

– Мой любимый человек, к большому сожалению, находится очень далеко от меня. Но я не теряю надежды, что когда-нибудь мы с ним будем вместе.

– Как это похоже на нас с Аней. Я понимаю твои чувства. Наверное, это действительно достойный человек.

– Ты себе даже не представляешь. Он прекрасен. У него изысканные манеры, и идеальный вкус. Его глаза похожи на расплавленное олово. Когда я смотрю в них, то моё сердце замирает. Мы понимаем друг друга с полуслова. После смерти Сергея, я окончательно поняла, что ждать от жизни подачек – глупо. Когда я вернусь в реальность, то начну сама бороться за своё счастье. Я верну своего любимого. И когда мне это удастся, я не отдам его никому.

– А как его зовут?

– Пётр.

– Хорошее имя. Всё-таки прекрасно, когда любовь взаимна. И очень плохо, когда наоборот. Мне жаль этого Евгения.

– Женя рано или поздно всё поймёт. Он должен понять. Ведь он – настоящий человек.

– Она назвала тебя «человек»! – отметило Хо. – Наконец-то, услышали комплимент.

– Надеюсь, что в моей личной жизни тоже всё наладится.

– Я в этом уверена. Просто будь посмелее, и понастойчивее.

– Твоими бы устами, да мёд пить. Но, поживём – увидим.

– Всё зависит от нас самих. В этом рано или поздно убеждаешься.

– Спасибо, что познакомила меня со своим миром. Но, как говорится, пора и честь знать. Предлагаю вернуться в мою «заоблачную высь», и там продолжить нашу беседу.

– С удовольствием.

– Дальше не интересно, – Хо погасило экран, и отпустило Евгения. – Ну? Что же ты теперь не убегаешь?

– Отстань. Не капай на мозги.

– Ты знал об этом Петре?

– Пользовался слухом. Но не думал, что она до сих пор…

– Послушай меня, Евгений. Ты возвёл Ольгу в слишком высокую степень. На самом деле, она – больше кукла, чем человек. Признаёшь ты это, или нет. Её душа мертва. Не пытайся отыскать в ней жизнь.

– Но что мне теперь делать?

– Стань льдом. Забудь её, и выбрось из головы. Начни всё заново. У тебя получится.

– Легко давать подобные советы, когда сам никого не любишь.

– Я не даю советы. Я призываю тебя обратиться к здравому смыслу. Не разменивай себя по мелочам. Ты сумел противостоять даже мне. Но пасуешь перед куклой, которая ни во что тебя не ставит.

– Всё-таки, она не кукла.

– Она сама сделала свой выбор.

– Уйди, Хо. Дай мне побыть одному. Я должен всё это осмыслить, переварить.

– Конечно. Обдумай всё как следует. Если понадоблюсь – зови.

Хо встало с кресла, и бесшумно скрылось в темноте.

ГЛАВА XXVI

ГЛУБИНА ДУШИ

Прошло не меньше десяти минут с того момента, как утихли все подозрительные звуки вне каюты. Коридорный свет более не мерцал. Стекло иллюминатора никто не царапал. Но затянувшаяся тишина была обманчивой. Геннадий чувствовал это, сидя под столиком, и напряжённо вглядываясь в светящийся промежуток щели под дверью. Его ноги давно затекли, спину ломило от неудобного положения, но он терпел. Страх был сильнее боли. Он не понимал, почему вдруг смолкли все эти страшные шумы. Может быть, он внезапно оглох на оба уха? А может, и не было никаких видений, никаких зловещих звуков, ничего подобного вообще не происходило, просто он сам начинает терять рассудок.

В дверь постучали. Три ровных удара, точно три пули, вонзились в его голову, заставив сильнее съёжиться, и облиться потом. Что делать? Спросить, «кто там?» Нет. Там никого не может быть. Не должно быть. Корабль пуст. Он сам его осматривал снизу доверху, и никого не обнаружил. Никого! Чёрт, да что же это такое?!!

Тук-тук-тук…

Стук повторился вновь. Теперь он совпадал с сердечным ритмом. Гена зажмурился, стиснув зубы, а когда открыл глаза, то не понял, что с ним произошло. Будто необъяснимая телепортация переместила его в пространстве и во времени, не дав опомниться.

Он стоял перед дверью, при этом, находясь вне каюты, и настойчиво в неё стучался. По коридору разливался мягкий свет. Тихо играла музыка. Бродили какие-то люди. Вокруг было чисто и красиво. Даже воздух казался свежее.

– Ну и чего ты сюда ломишься? – окликнул его сзади мужской голос.

– А чего она заперлась? – ворчливым женским голосом ответил Геннадий, сам того не желая.

– Ты на номер хотя бы посмотри, прежде чем бузить.

– Что с номером-то? – Гена поднял взгляд повыше, и уставился на цифру 54. -Ой.

– Вот тебе и «ой»! – рассмеялся мужчина. – Какая каюта? Пятьдесят четвёртая. А твоя – пятьдесят пятая. Ломишься к соседям, да ещё и ворчишь.

– Ох, голова моя садовая, – Осипов направился к следующей каюте. – Простите, перепутала.

Изменился не только его голос, но и рост, и манера ходьбы. Более того, увидев свою руку, капитан с величайшим удивлением отметил, что она принадлежит совершенно другому человеку. Он буквально вселился в чужое тело.

Тем временем, пассажирка распрощалась со своим провожатым, и вошла в незапертую каюту N55.

– Ну, наконец-то ты вернулась. Замучилась тебя ждать! – встретила её сидевшая в каюте девочка лет пятнадцати.

– Ой, можно подумать, я так долго отсутствовала.

– Конечно, долго. Я чуть не задремала.

– Иди! Иди-иди на свою дискотеку. Она ещё не началась, так что нечего пылить.

– Я не пылю, – девчонка бодрым шагом направилась к выходу. – Всё, я пошла.

– Дуй, – отмахнулся Гена. – Смотри там, осторожнее. Вернёшься – стучи громче. Я сейчас выпью лекарство, и спать лягу.

– Хорошо, – дочь порхнула за дверь.

Женщина, от лица которой Гена следил за событиями, заперла дверь каюты, вернулась к столику, и, открыв сумку, начала рыться в ней, перебирая какие-то тюбики и упаковки.

– Что за жизнь? Думала, что хотя бы на отдыхе нервы в порядок приведу, – бормотала она, копаясь в лекарствах. – Как бы ни так. И тут бессонница мучает. Без снотворного никак. Если бы не Олеська – выбрала бы путёвку в дом отдыха. Да где же этот… Вернёмся – надо будет опять к врачу обратиться. Может, стационар пропишет, курс лечения поэффективнее. А, вот.

Она извлекла тюбик со снотворным, и только лишь собралась открыть, как за окном каюты что-то прошуршало. Свет погас, но через секунду вспыхнул вновь.

– Кто там балуется? – так и не открыв тюбик, Гена выглянул в окно, но никого там не увидел.

Затем внимание пассажирки привлекли странные вопли, доносившиеся из коридора, и сопровождавшиеся топотом множества ног. Свет снова начал моргать. Послышались гулкие удары, и звук бьющегося стекла.

Тюбик со снотворным выпал из руки женщины, и покатился по полу. Она бросилась к двери, и трясущимися руками начала открывать замок, крича:

– Олеся! Олеся!!!

Дверь распахнулась, и ей в лицо брызнула горячая кровь.

От истошного крика пассажирки, Геннадий очнулся. Дёрнувшись, он машинально попытался вскочить на ноги, и сильно треснулся головой об столик, под которым сидел.

– Ты чего?! – спрыгнула к нему на пол перепуганная Ольга. – Ушибся?!

– Ч-чё-ёрт, – тихо выл Осипов, держась за голову. – Больно-то как.

– Ты зачем туда забился?

– Тихо, дура! – моментально вспомнив о недавней осаде, Генка закрыл Ольге рот ладонью, и прижал палец к своим губам, перейдя на змеиное шипение. – Тс-с-с-с. Ни звука.

– А что произошло? – таким же шёпотом спросила девушка, отстраняясь от его ладони.

– Здесь повсюду лазят какие-то мутанты. Я понятия не имею, откуда они появились. Наверное, у меня крыша поехала. Но они несколько минут назад пытались сюда ворваться. Ты ничего не слышишь?

– Нет.

– Я тоже. Притихли, сучары… Ты, наверное, мне не веришь, да? Думаешь, умом тронулся Генка? Но я же тебе поверил. Поверь и ты мне, пожалуйста. Я не могу смириться с мыслью, что всё это чудилось лишь мне одному.

– Верю, верю, успокойся. Я знаю, что они приходили сюда. С минуты на минуту они вернутся, и мы с тобой должны к этому подготовиться.

– Подготовимся. Как же. Будем тапочками от них отбиваться?

– Прекрати, Ген! Чего ты как маленький прямо! Дело приняло серьёзный оборот. До утра эти сумеречные существа в покое нас не оставят. Если будем бодрствовать – вряд ли продержимся.

– А если уснём, то спасёмся от них?

– Совершенно верно.

– Бред какой-то. То есть, ты предлагаешь мне лечь спать, зная, что вокруг творится такое? Что им мешает прикончить меня спящим?

– Ты пойми, эти монстры активны лишь в то время, когда мы их воспринимаем. Когда же мы не в состоянии их воспринимать, то становимся недосягаемыми для них. Пока мы соединены с нашими телами – у нас есть защита от мира сумерек. Сейчас эта защита барахлит, потому что кто-то пытается расслоить нас, полностью лишив данного иммунитета. Этот кто-то может влиять на наш разум, пока мы находимся в сознании. Но забытье автоматически вернёт нашу защитную оболочку в прежний режим. Тебе необходимо заснуть, и как можно скорее.

– А! К чёрту! Я согласен отключиться. Лишь бы больше не видеть, и не слышать всю эту жуть. Но как? Я не смогу заснуть.

– Не сможешь. Поэтому нам надо срочно найти какое-нибудь снотворное. Мы должны спешить. Эта передышка скоро закончится. Монстры почувствовали моё возвращение, и отстали от тебя на время, чтобы проанализировать ситуацию. Теперь они нападут с удвоенной силой.

– А как насчёт того лекарства, что ты принимала?

– У меня осталась только одна таблетка…

– Плохо. Ну что ж, давай поищем снотворное среди тех лекарств, что мы насобирали, когда пытались откачать Володьку.

– Где они?

– Сейчас! – шустро выпрыгнув из-под стола, Гена подбежал к шкафу, и взял с полки пакет с лекарствами. – Вот, давай поглядим, что тут есть.

Они начали спешно рыться в пакете, выуживая препараты один за другим, и бегло вчитываясь в аннотации. «Не то. Не то. Опять не то»… Тюбики и коробочки летели на пол друг за другом. «Это сердечное… И это сердечное. Это от давления. Это вообще от кашля»… Пакет пустел на глазах. По закону подлости, среди такой кучи разнообразных лекарств не обнаруживалось ни одного транквилизатора.

– Это тоже не то. Чёрт, – Ольга отшвырнула в сторону последний пузырёк, изъятый из пакета.

– Твою ма-ать! – капитан с размаху ударил кулаком в стенку шкафа. – Я бы сейчас даже цианистый калий выпил! Лучше сдохнуть, чем вновь увидеть этот кошмар! Всё, всё-ё… Нам хана. Приплыли.

– Возьми себя в руки! Вот уж от кого не ожидала паники, так это от тебя.

– Хорошо, о`кей, я держу себя в руках. Это была минутная слабость. Я спокоен как удав, – делая руками плавные жесты, ответил Осипов заплетающимся языком. – Я в норме. В норме. Давай подумаем, что делать.

– Думать тут нечего. Это далеко не все лекарства, что мы собрали на корабле. К тому же, мы не искали снотворное. Мы искали болеутоляющие, если помнишь.

– Предлагаешь отправляться на новые поиски?

– Выбора нет. Придётся. Прошерстить все каюты мы вряд ли успеем. Нужно вспомнить, где мы точно находили лекарства, и где они ещё остались…

– Погоди! Погоди… Наверху есть маленький лазарет. Большую часть этих лекарств я принёс оттуда. Там точно остались лекарства. Однозначно снотворное есть. Да если и нет, можно взять медицинского спирта, и нахреначиться им до беспамятства. Точно-точно…

– Лазарет? Отлично. Далеко до него идти?

– В общем, не очень. Подняться на верхнюю палубу, там – в сторону рубки, не доходя до капитанской каюты.

– Решено. Идём туда. На худой конец, если вернуться не успеем, заночуем прямо там.

– Пошли, – Осипов набрал в грудь побольше воздуха, подержал немного, и сделал продолжительный выдох.

Ольга подошла к двери, и приложила к ней ухо.

– Вроде тихо.

– Так, ну-ка, пропусти, – отодвинув её в сторонку, Гена прошёл вперёд, не выпуская ножа из рук. – Ох-х, ну, с богом.

Замок щёлкнул. Капитан не сразу открыл дверь. Помедлил немного, затем приоткрыл небольшую щёлочку, и одним глазом поглядел в неё. Ольга, затаив дыхание, ждала позади. Наконец, Геннадий повернулся к ней, и кивнул.

Дверь открылась настолько тихо, насколько это было возможно. Держа нож перед собой, Гена, с проворством ниндзя, выпрыгнул в коридор, и спешно осмотрелся по сторонам. Убедившись, что коридор пуст, он позвал за собой Ольгу.

– Ничего не понимаю. Куда всё подевалось? Такое впечатление, что ничего здесь и не происходило вовсе, – тихо произнёс капитан. – Здесь были чьи-то кости, кровь… А теперь…

– Знаю. Нам надо спешить, пока всё это вновь не появилось.

– Подожди. Я кое-что вспомнил.

– Вспомнил? Что?

– Фёдор… Точнее, монстр. Не знаю, как это назвать. Но я запомнил его слова. «Не концентрируй внимание». Что он этим хотел сказать?

– Хм. Похоже, что это подсказка. И весьма дельная.

– Но в чём её смысл?

– Это ключ к проникновению в сумеречный мир. Концентрация внимания. Когда ты внимательно всматриваешься в какую-то деталь, то становишься более уязвимым для сумерек. Блин, как я сама до этого не додумалась? Это всё равно, что смотреть в глаза Хо. Весь этот корабль… Ё-моё… В общем, так, старайся вообще ни на чём не концентрироваться. Что бы тебя не привлекло, что бы не заинтересовало. Не обращай внимания ни на что. Ежесекундно меняй точку обзора, смотри как бы вскользь, не сосредотачивайся. Это должно сработать.

– Понял. Надеюсь, это действительно поможет. Давай, я вперёд, а ты держись за мной. Поглядывай назад, на случай, если кто-то попытается напасть со спины.

Ольга утвердительно кивнула.

Крадучись, вдоль стенки, они направились вперёд по коридору. Не пройдя и половины пути до дверей, соединявших коридор с центральным холлом, капитан остановился, сделав знак «прислушаться». Оля не сразу поняла, что он услышал, и тогда Гена указал пальцем наверх. Прислушавшись повнимательнее, Ольга смогла различить тихие скребущиеся звуки, доносящиеся с потолка. По верхней палубе явно кто-то бегал.

– Не успели, – едва различимым шёпотом произнёс Осипов. – Началось.

– Так. Спокойно. Наверх нам путь закрыт. Выбора нет. Придётся проверять все каюты на этой палубе.

– Что, вот прямо так, все подряд осматривать будем? Да на это до фига времени уйдёт. Проще наверх прорываться… Хотя. П-подожди ка. Минуточку, – капитан вдруг задумался.

– У тебя появилась идея?

– Кажется, да. Я вспомнил ещё кое-что. Когда меня одолевали эти чёртовы призраки, я внезапно получил очень странное видение. Не знаю, с какой стати, но я вдруг стал видеть чужими глазами, и, ты знаешь, у меня сложилось впечатление, что в тот момент я заглянул в прошлое. Увидел его глазами одного из пассажиров этой посудины.

– Ну, и что? Что ты увидел?

– Я только сейчас осознал, что это была ещё одна подсказка! Я знаю, где раздобыть снотворное! Хорошо, что мы недалеко ушли. Пошли в пятьдесят пятую. Живо!

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Они вернулись обратно к каюте N55, потряхивая головами и вращая глазными яблоками, для рассеивания внимания. Свет ламп в коридоре сделался тусклее, и начал мелко мерцать. Времени почти не оставалось. Зайдя в каюту, Геннадий принялся осматривать пол.

– Так. Где-то здесь. Сейчас.

– Ге-ен, – окликнула его Ольга, с содроганием увидев, как одна из ламп в коридоре погасла.

– Дай мне минуту!

– У нас нет минуты, Ген. Пора возвращаться.

– Двадцать секунд! – взмолился капитан.

Витражная дверь в конце коридора начала вибрировать. Возня наверху стала громче. Откуда-то донеслось утробное рычание.

– Гена-а, – покусывала пальцы девушка.

– Где же ты, сука?!!! – Осипов бросался из угла в угол, пиная разбросанные вещи, и срывая покрывала с коек. – Где?!!

Дверь с морскими коньками начала сотрясаться сильнее. Хлопнув, погасла ещё одна лампа. С чавкающим шелестением, стены начали облазить. На них стали проступать кровавые разводы. На полу набухали тёмные кочки, постепенно принимающие форму изуродованных тел.

– Блин, Генка, всё! Время вышло! – благим матом заорала Вершинина.

– Понял!!! – голосом полоумного, воскликнул капитан, падая на колени.

В самый последний момент он разглядел неприметную складочку на половике. Рука нырнула под пыльный коврик, и пальцы судорожно вцепились в маленький цилиндрический предмет.

– Боже Всемогущий!!!

Вскочив на ноги, капитан опрометью ринулся прочь из каюты, на ходу заграбастав Ольгу. Вокруг них распускался адский вернисаж. Коридор всё явственнее обретал вид заброшенной бойни. Темнота сгущалась. Рёв и хрюканье невидимых тварей слышались всё отчётливее и ближе. Когда Геннадий распахнул дверь пятьдесят четвёртой, позади них послышался звон разбиваемого стекла, и грохот настежь распахиваемых створок. Втолкнув девушку в каюту, капитан запрыгнул следом за ней, и тут же запер дверь на замок. Сразу после этого, по коридору кто-то пронёсся, хрипя и причмокивая. Дождавшись, когда шум за дверью стихнет, Ольга с содроганием спросила:

– Неужели нашёл?

Тяжело дыша, Осипов показал ей белый тюбик.

– С чего ты взял, что это – снотворное. Дай-ка посмотреть, – она взяла лекарство. – «Нитразепам». Ну ка, ну ка… Так, что тут у нас в аннотации. Так-так. Противопоказания, дозировка… А, вот. Ну, надо же. Нам повезло. Пей сейчас же!

– Дай воды, – Генка забрал тюбик, и отсыпал себе несколько таблеток в пригоршню.

– С ума сошёл?! Куда столько?! Нельзя!

– Ну а сколько надо?

– Максимум три!

– Блин. Три, наверное, мало. Я, пожалуй, четыре выпью.

– Не рискуй с этим препаратом. Отравишься ещё, – Оля принесла ему остатки воды.

– Уж лучше отравиться, – проглотив таблетки, капитан запил их парой глотков воды.

– Так, теперь ложись, и засыпай.

– Погоди, – взяв из кучи разбросанных медикаментов упаковку ваты, Геннадий оторвал два кусочка, и, скомкав их, принялся заталкивать себе в уши. – Не хочу ничего слышать.

– Правильно, – Оля щёлкнула выключателем. – Свет тоже погасим. Лишнее привлечение внимания нам не нужно. Осталось полчаса продержаться.

– Сколько?! Почему так долго?!

– Так в аннотации сказано. Сон наступает через тридцать минут. Ты превысил дозу в два раза. Возможно, это поможет сократить время.

– Говорил же, надо больше таблеток выпить!

– Нечего! Не знаю, что тебя скорее угробит: Хо, или эти таблетки!

– Всё, хватит трепаться! – расстелив матрас, Гена завалился на него, прикрыв голову подушкой. – Нужно заснуть. К чёрту всё это.

– Ты уж постарайся. Эта ночь спокойной не будет, – приготовив «Иллюзиум», Ольга уселась на свою койку.

Шум усиливался, и девушка сильно волновалась, что её спутник не сможет заснуть. По стенам шуршали какие-то крупные насекомые. Непонятные существа бродили по коридору, принюхиваясь и урча. В окно заглянул чей-то огромный глаз, размером с иллюминатор. Поморгал, таращась в тёмную каюту, и исчез. Где-то за дверью, судя по звукам, сцепилась пара грузных тварей. Рыча и визжа, они набрасывались друг на друга, с грохотом ударяясь об стены.

С протяжным стоном, Геннадий плотнее сжал голову подушками. Время шло, сумеречные монстры неистовствовали всё сильнее, в бессильной злобе нападая друг на друга. Но почему-то не могли обнаружить добычу. Видимо, у выбранной ими каюты действительно существовала таинственная защита. Но даже этот неведомый щит слабел с каждой минутой, судя по тому, как близко твари подбирались к их двери.

Катая запотевшими пальцами последнюю пилюлю, Ольга то и дело поглядывала на Гену. Уснул? Не уснул? Нет, вроде, пока ещё не спит. Даже ударная доза снотворного не может справиться с перевозбуждённой психикой.

– Хо! Хо! Хо! – послышалось знакомое уханье.

«Ну, вот и дождались…» Монстры испуганно взвыли, и тут же бросились по коридору, с топотом промчавшись мимо их каюты. Где-то вдалеке раздался стук распахиваемой двери, за которым последовала суматошная возня. «Это что ещё за новости? Гена, да засыпай же ты, наконец!» Грохот распахиваемой двери повторился, но уже чуть ближе. Тогда Ольга всё поняла. Оно проверяет каюты, одну за другой. «Но почему? Неужели Хо неизвестно, в какой каюте они прячутся? А может это и не Хо вовсе?» Ещё один удар, и опять возня. «Точно. Проверяет каюты. Действует последовательно. Это значит, что минуты через три оно окажется здесь». Стук отворяемой двери прозвучал уже совеем близко. «Через две каюты от нас», – определила Вершинина. – «Гена! Прости меня!» В ответ на её мысли, Гена прерывисто всхрюкнул.

– Ге-ен, – как можно тише позвала его Ольга.

Тот не ответил.

«Уснул. Слава богу, уснул!» Грохнувшая дверь соседней, пятьдесят третьей каюты заставила её встрепенуться, и, наконец-то, задуматься о своём спасении. Пришла пора немедленно действовать. Проглотив «Иллюзиум», Оля запила его водой, оставшейся в бутылке, и принялась ждать действия. Тем временем, за стеной кто-то устроил настоящий погром, грохоча и топая. «А вдруг таблетка не подействует? Вдруг она не успеет?»

Забыв про то, что надо ложиться, Вершинина продолжала сидеть на койке, буквально окаменев от навалившегося страха. Через пару минут, погром пятьдесят третьей каюты завершился. Видимо в ней остался запах Бекаса и Лиды, что заставило сумеречного хищника копаться в ней чуть дольше, чем в остальных.

Но вот настала и их очередь. Кто-то страшный, с сопением остановился напротив их двери. Ольга увидела тени от его ног в светящейся щели на пороге, и замерла. Незваный гость дёрнул было ручку, но дверь не поддалась. Каюта была предусмотрительно заперта на замок. Яростно заревев, монстр с лязгом вонзил когти в дверную щель, и, срывая засовы, рванул несчастную дверь с такой силой, что механизм замка со скрежетом и треском рассыпался. Дверь отлетела в сторону, и Ольга увидела огромный чёрный силуэт на фоне прямоугольного светящегося проёма. Монстр тут же ворвался в каюту, поэтому разглядеть его девушка не успела. Она запомнила лишь неказистую, уродливую фигуру, имевшую отдалённое сходство с человеческой. Оскаленную пасть, и необычайно длинные руки. Последнее, что осталось в её памяти, была опускающаяся на её лицо огромная чёрная ладонь, с растопыренными, несоразмерно вытянутыми, и не по-человечески расставленными пальцами. Она даже не смогла закричать – настолько сковал её ужас.

Но рука так и не коснулась её. Пространство зашаталось, остановив время, и девушка полетела куда-то вперёд, просачиваясь сквозь страшные пальцы тёмного монстра, подобно воде. Свет дверного проёма рассыпался тысячами мелких светлячков, которые разлетелись в разные стороны, и закружили вокруг неё ровным сферическим хороводом.

– Женя, – позвала Ольга. – Ты где?

Но никто ей не отвечал.

– Ты слышишь меня? Я знаю, что слышишь. Ну же, не прячься.

Кто-то вздохнул в темноте. Светлячки погасли. Тьму расчертили зелёные линии, которые легли друг на друга, образовав сетку. После чего её квадратные ячейки начали поочерёдно переворачиваться, мозаично открывая фрагменты иллюзорного мира, пока полностью его не раскрыли.

Оля оказалась в самом обычном городе, не имевшем ничего общего ни с «городом кукол», ни с «городом-призраком», в которых ей довелось побывать ранее. Обычный среднестатистический город, с классическими российскими двориками, свечами пирамидальных тополей, и посредственными коробками панельных девятиэтажек, ощетинившихся антеннами. Людей и машин на улице было немного, но их присутствие уже как-то успокаивало Ольгу, особенно после знакомства с жуткими обитателями города-призрака. Местные жители выглядели так же обычно, как и их город. Одни из них спешили куда-то по своим делам, другие – спокойно прогуливались, непринуждённо беседуя друг с другом. Не смотря на прохладный ветерок, погода была довольно тёплой. Трава выглядела по-весеннему молодой, а меленькие цветочки казались на её полотне цветными крапинками.

Город располагался на берегу большой реки, и набережной ему служил пустынный дикий пляж. Окинув побережье взглядом, Ольга заметила одинокую фигуру, сидевшую на песке, неподалёку от воды. Сомнений не было. Это был Евгений. Перебравшись через высокий бордюрчик, девушка направилась в его сторону, и, подойдя к нему, села рядом.

– Привет. Значит, вот где ты прячешься.

– Привет, – буркнул в ответ Евгений. – И вовсе я не прячусь.

– Как дела?

– Нормально.

– Уверен, что нормально? По твоему виду не скажешь.

– А что тебе мой вид? Вид как вид. Я всегда такой. Унылый и пессимистичный.

– Ну, хватит. Что с тобой сегодня?

– Ничего.

Река спокойно шуршала волнами, облизывая гнилые борта затопленной на мелководье лодки с дырявым дном, покоившейся среди тощих седых тростинок прошлогоднего камыша. Мимо них по реке проплывал длинный нефтеналивной танкер, неторопливо замедляя свой ход перед воротами шлюза. Провожая его глазами, Ольга продолжила допытывать Евгения.