Текст книги "Хо"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 109 страниц)

– Голову выше держи! Не опускай голову! Пойдёт через нос – захлебнёшься нахрен!

– Бедняга, – Иван отошёл в сторону.

– Ничё-о-о, – протянул Сергей. – Сам виноват. Сейчас помучается немного, зато быстрее в себя придёт. Он нам нужен трезвым.

– Ладно, ты пока откачивай его, а я схожу кое-куда, – сообщил Бекас, и на всякий случай осведомился. – Тебе ведь моя помощь не нужна?

– Да нет. Иди. Я справлюсь. Только слишком долго не гуляй. Когда я оживлю этого «алконавта», мы тут же займёмся починкой крана.

– Хорошо. Сколько тебе потребуется на то, чтобы полностью привести его в божеский вид?

– Думаю, что за час управлюсь.

– Ты уверен? – с сомнением в голосе спросил Бекас, окидывая взглядом невменяемого капитана.

– Хех! А-то! И не таких экземпляров приходилось откачивать.

– Ну ладно, – Иван отправился к выходу.

– Ты куда? – окликнула его Лида.

– Идём со мной.

Они вышли в коридор и остановились.

– Куда ты хочешь идти? – повторила девушка.

– Мне не даёт покоя эта компьютерная сеть. Я хочу ещё разок всё там осмотреть. Всё равно нам больше нечем заняться.

– Не понимаю, что ты рассчитываешь там найти?

– Пока не знаю. У меня только предчувствия. Одни лишь предчувствия. Но очень острые!

Они прошли по коридору до конца, и вышли в центральный зал с винтовой лестницей. Бекас почувствовал, как что-то колючее попало ему в башмак, и остановился, чтобы вытряхнуть раздражающий предмет. Балансируя на одной ноге, он подогнул вторую и, сняв кроссовок, принялся вытряхивать попавший в него мусор. Тем временем Лида успела уйти вперёд. Обувшись, Иван поднял голову, и тут же заметил странное движение под потолком. Присмотревшись, он с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть. Камера слежения, висевшая в углу, медленно поворачивалась вслед за движущейся Лидой. При этом красненький огонёк под её круглым объективом совсем не горел. Но она работала! Она наблюдала за ними!

– Лид! – окликнул подругу Бекас, судорожно обувая кроссовок. – Остановись.

Та послушно подчинилась и, в недоумении, обернулась к нему.

– Что?

– Тсс! – шикнул на неё Иван, крадущимися шагами подбираясь к видеокамере. – Стой спокойно. И главное – не смотри наверх.

– Почему? – удивилась девушка, и тут же сделала всё наоборот – бросила взгляд на камеру.

– Не смотри! – прикрикнул на неё Бекас, и полушёпотом добавил. – Я же сказал…

Остановившись прямо под камерой, он недвусмысленно потыкал пальцем вверх:

– Она работает, сечёшь?

– Камера?

– Тссс! Не шуми. Не исключено, что тут и микрофоны встроены. Иди сюда. Сделай вид, как будто бы ничего не подозреваешь. В этом углу нас не будет видно.

Лида, не дыша, проскользнула к нему, остановившись рядом, в уголке, и опасливо покосилась на видеокамеру, висевшую над их головами.

– Что будем делать? Может сломаем её? – шёпотом спросила она.

– Зачем? Откуда у тебя такие вандальские наклонности? Подумай только, чего мы добьёмся, сломав видеокамеру?

– За нами не смогут следить.

– Так-то оно так. Но мы ведь даже не знаем, кто за нами следит? Что они предпримут, поняв, что мы узнали об их слежке? А вдруг они ответят агрессией на агрессию? Не-ет, колошматить видеокамеры на корабле пока не будем. Пусть себе смотрят за нами. Всё равно скоро мы отчалим отсюда.

– Скорее бы, – Лида опять поглядела на камеру. – Хм. Она как будто бы выключена. А разве у неё не должна гореть красная лампочка?

– Должна. Вот только камеру замаскировали под выключенную. Неужели ты до сих пор не поняла?

– Да поняла я. Что делать-то будем?

– Главное – не пялиться в объективы, и делать вид, что на слежку нам наплевать.

– Кто может за нами следить?

– Откуда же я знаю? Идём, я хочу ещё разок взглянуть на тот компьютер. Что-то мне подсказывает, что отгадка кроется именно в нём, – Бекас отошёл от стены и, стараясь двигаться как можно непринуждённее, направился к дверям.

Осторожно оглядываясь по сторонам, Лида потрусила за ним.

Трудно жить в этом мире, чувствуя, что ты в нём приходишься ни к месту. Трудно, потому, что смысл этой жизни вообще принципиально непонятен, и лишён какой-либо значимости. Всё, что остаётся – это верить в будущее, храня крупицу надежды на то, что когда-нибудь всё изменится к лучшему. Приходится жить этой надеждой, потому что это лучше, чем смирение с фактом бессмысленности нашего бытия. Жить и надеяться, что те, кого ты любишь и ждёшь, когда-нибудь прекратят мучить тебя своей жёсткостью и безразличием, что ты обретёшь смысл жизни, и найдёшь свою нишу в этом переполненном муравейнике, что эти строчки когда-нибудь откликнутся признанием услышавших тебя, и подобно здоровым семенам прорастут сквозь толщу забвения, устремляясь к свету людских душ, воспевая твоё имя. Но, возможно, к тому времени тебя уже не будет среди живых.

Ольга смотрела на Лишу, сидевшую на столике, и невольно задумывалась о том, что после появления этой маленькой зелёной ящерки, в её душу незаметно вернулся покой, которого ей так давно не хватало. Рядом с Лишей было уютно и весело. Она сразу же запала ей в сердце, и снискала искреннюю симпатию, словно была создана специально для Ольги. Маленькая озорная ящерица являла собой само олицетворение простодушной детской беззаботности. На все вещи она смотрела легко и непринуждённо, даже на самые страшные. И почти на каждый вопрос у неё был готов ответ. Приятный трогательный голосок, которым разговаривала Лиша, не мог не вызывать умиления у Ольги, которая признавала, что это её первая собеседница, с которой ей совершенно не хочется спорить, даже если она не согласна с её высказываниями. Ящерка покорила её своей наивностью и простотой. Не смотря на свои маленькие размеры и внешнюю беззащитность, она вела себя совершенно спокойно, без комплексов. И разговаривала с Ольгой как с равной.

– Какие вы, люди, всё-таки медлительные, неповоротливые.

– Разумеется, нам трудно тягаться с прыткостью ящерок, – Оля улыбнулась.

– Дело не в прыткости. Дело в самой жизни. Вы очень неторопливы. Даже тогда, когда не мешает пошевелиться – вы раздумываете о чём-то.

– Таков наш менталитет.

– Не могу этого понять. Как можно сидеть и думать о всякой ерунде, когда можно от души повеселиться. Ведь можно найти столько замечательных развлечений!

– А как развлекаются ящерки?

– О-о-о. По-разному! Ящерки любят бегать, играть в прятки в густой свежей траве, прыгать по камушкам и ловить всяких жучков. А когда они устают играть, то выползают на солнышко и греются. Это такое удовольствие, принимать солнечные ванны, нежась в ласковых лучах, замирая и щурясь. Ты себе не представляешь.

– Но ведь мы тоже можем так развлекаться.

– Можете, но не развлекаетесь. Почему? Не потому ли, что вы ко всему относитесь слишком серьёзно?

– Хм. Может быть.

– И вам это не надоедает?

Ольга глубокомысленно пожала плечами.

– Ой, как же мне с тобой сложно! – Лиша спрыгнула со стола на кровать, подползла к краю и, цепляясь коготками, начала скатываться вниз по простыне, всё быстрее и быстрее, пока наконец не упала на пол.

– Ты не ушиблась? – склонилась над ней Оля.

– Не-а. Здесь же низко, – весело ответила та.

Выбежав на середину каюты, ящерка остановилась, обернулась к девушке и предложила:

– А давай поиграем в догонялки?

– Как?!

– Да очень просто. Неужели ты никогда не играла в эту игру? Правила простые: я убегаю, а ты меня догоняешь. Потом наоборот. Это весело, вот увидишь!

– Я знаю эту игру, – ответила Ольга. – Но тебе не кажется, что у нас… Скажем так… Разные весовые категории?

– Ну и что? Мы же не бороться будем, а бегать. То, что я маленькая – вовсе не значит, что меня легко поймать. Придётся постараться. Ну давай же, Оль, соглашайся!

– Я в растерянности, – рассмеялась Ольга. – Это предложение такое неожиданное…

– Давай-давай! – Лиша прыгала на месте от нетерпения.

– Хорошо… Только, где мы будем играть? Здесь так тесно – не разбежишься.

– Будем играть в коридоре. Он длинный, и как раз подойдёт для игры. Пойдём! – ящерка побежала к двери.

– Лиша, подожди, тебя же могут увидеть мои друзья.

– Там никого нет! А если кто появится – я спрячусь!

Добежав до выхода, Лиша поднялась на задние лапки, а передними упёрлась в дверь, ожидая Ольгу.

– Господи, что я делаю? – не прекращая улыбаться, Оля поддалась её настойчивости.

Пока девушка поднималась и направлялась к выходу из каюты, ящерка забавно прыгала возле двери, скользя по ней передними лапками. Смотреть на неё без улыбки было невозможно. Озорной Лише так хотелось поиграть, что Ольга невольно заразилась её детским азартом. Открыв дверь, она выпустила ящерку в коридор, и вышла за ней следом, боязливо оглядываясь по сторонам. В коридоре было пусто, но Оля всё равно опасалась появления кого-нибудь из друзей. Лишу же это нисколько не пугало. Она была счастлива.

– Догоняй!

– Подожди, – Ольга немного зажато двинулась вслед за ней, пытаясь поймать. – Не надо убегать. Вдруг тебя кто-то увидит? Давай вернёмся.

Но ящерку было не унять. Весело пища, она ускользала от её рук.

– Ну-ка, попробуй меня поймать! Но напоминаю тебе, что хватать ящерок за хвостик – неприлично!

– Я и не собираюсь. Лиша, прекращай шалить, вернись в каюту!

– Не хочу! – с этими словами, Лиша быстро побежала от неё по коридору – в сторону дверей с морскими коньками.

– Ну что за проказница! – Ольге ничего не оставалось, кроме как броситься за ней вдогонку.

Стараясь не топать, она догнала беглянку в конце коридора, но вдруг остановилась, охваченная неожиданно нахлынувшими воспоминаниями. Прошлой ночью, именно на этом месте она в последний раз видела Геранина, которого кто-то волоком затаскивал за угол. Ей даже показалось, что на ковровой дорожке видны борозды, оставленные Вовкиными ногтями. Но мрачные мысли тут же были развеяны неунывающей Лишей.

– Оля, – пропищала она, выглядывая из-за двери.

Одна створка дверей была слегка приоткрыта, и ящерка, убегая от Ольги, юркнула в эту щель, а теперь, дразнясь язычком, выглядывала наружу. Как только Ольга шагнула в её сторону, Лиша тут же скрылась за дверями.

– Не ходи туда! – Оля распахнула двери, и оказалась в центральном зале.

Бегло оглядев пол, сбежавшую ящерку она нигде не увидела. Ни единый шорох не выдавал её присутствия. Лиша как сквозь землю провалилась. Побродив вокруг винтовой лестницы, и оглядев все кадки с высохшими цветами, Ольга начала кликать её.

– Лиша, – тихонько позвала она. – Выходи, хулиганка, я сдаюсь.

Ответом ей была тишина. Безуспешно высматривая спрятавшуюся ящерку, Оля вдруг ощутила неуёмный, накатывающийся страх, который, клубясь, поднимался откуда-то из глубин её души. Поняв, что теперь она совершенно одна, девушка начала впадать в отчаянье. Вся та боль, от которой ей так неожиданно удалось избавиться и отвлечься, вдруг, словно воспользовавшись её беззащитным одиночеством, подобно лавине возвращалась в её сознание, сметая всё на своём пути. Не в силах бороться с надвигающейся угрозой панического отчаянья, Ольга забыла о всяческой осторожности, и позвала ящерку в полный голос:

– Лиша!

Видимо ощутив, что Ольга действительно напугана её отсутствием, маленькая виновница тут же показала из-за ступеньки свою виноватую мордочку.

– Я здесь.

Увидев её, Ольга облегчённо вздохнула. Словно тяжелейший груз свалился с её плеч.

– Вот ты где. Ну, слава богу.

Эти слова были произнесены Олей с таким чувством, что умненькая Лиша сразу же всё поняла и, вскарабкавшись на ступень, побежала к ней. В этот момент, позади неё, внизу послышались чьи-то поспешные приближающиеся шаги. Переполошённая Ольга усиленно замахала ящерке рукой, умоляя двигаться быстрее. Это было бесполезно. Лиша и так спешила, как только могла. Поняв, что она не успеет, девушка сама кинулась к ней навстречу. Это было сделано как раз вовремя. Над ступенями, уходящими вниз по спирали, показалась голова Лиды, быстро поднимавшейся по лестнице. Лиша успела спрятаться за Ольгину ногу, прежде чем Лидия поднялась на среднюю палубу.

– Что случилось? – выпалила встревоженная Лида, подбегая к Ольге.

– Н-ни-ичего, – попыталась улыбнуться та. – Всё нормально.

– Но ты же меня звала? Значит что-то случилось.

– Я тебя не звала. Наверное, тебе послышалось.

– Послышалось? Оль, я ведь не глухая. Я отчётливо слышала, как ты меня позвала, и тут же прибежала. В чём дело?

Отпираться было бесполезно. Лида была уверена в том, что Ольга звала именно её, ведь имена Лида и Лиша – по звучанию очень похожи. Да и потом, откуда же Лиде знать, кто такая Лиша? Тем временем, виновница тихонько сидела позади, обхватив лапками щиколотку Оли. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы спрятать её от пытливых глаз подруги, но в голову как назло ничего не приходило. Ольга лишь запиналась и разводила руками.

Но Лиду было не провести. Она словно видела её насквозь. Ситуацию осложнила Лиша, которая неудачно попыталась тихонько подняться по её ноге, сильно щекочась коготками. Не выдержав щекотки, Оля скорчила гримасу и, чтобы не выдать причину своего странного поведения, решила пойти на хитрость. Покачнувшись, она охнула, и присела на корточки, низко склонив голову.

– Тебе плохо?! – бросилась к ней Лидия.

– Всё в порядке, Лид, всё хорошо. У меня вдруг… Ох… Закружилась голова, – залепетала Ольга, а сама, тем временем, незаметно подобрала Лишу, спрятав её в руке.

– Ну вот. А говоришь, что всё нормально. Я же вижу, что тебе плохо. Давай я помогу тебе подняться. Опирайся на меня. Так, давай, тихонечко…

При помощи Лиды, Оля медленно поднялась и, сделав вид, что поправляет причёску, осторожно выпустила ящерку, которая тут же закопалась в её волосах. К счастью, Лидия ничего не заметила.

Они медленно пошли обратно в каюту. Ольга шла нарочито неуверенно, слегка покачиваясь, и время от времени повторяла:

– Я сама дойду, Лидочка, спасибо тебе. Я больше не упаду.

На что подруга отвечала:

– Нет уж, давай-ка я доведу тебя до кровати. Пока ты не ляжешь, я не успокоюсь.

Таким образом, Лида довела её до каюты. Остановившись, чтобы открыть дверь, она вдруг как-то странно посмотрела на подругу и, указав на неё пальцем, спросила:

– Что это у тебя такое?

– Где? – насторожилась Ольга.

– Да вон – в волосах.

– Ничего там нет.

Мысль пронзила сознание раскалённой пулей. Неужели обнаружила?!

– Да как же нет? Вот же! – сосредоточенно глядя на её волосы, Лида потянулась к ним рукой.

– Не надо! Погоди, – отстранилась Оля, и, с замиранием сердца, сама дотронулась до своих волос.

Надеясь нащупать в них Лишу, она решила попробовать запихать её поглубже в причёску, а затем как-нибудь заговорить Лиде зубы, чтобы отвлечь её внимание от ящерки. Но вместо Лиши под руку ей попалось нечто совершенно иное. От схлынувшего напряжения, на лбу Ольги выступил пот.

– Бумажка какая-то приклеилась, – закивала Лидия. – Стряхни.

– Пёрышко, – рассмеялась Оля, протягивая ей снятый с волос предмет. – Наверное из подушки вылезло.

– Пойдём. Тебе надо лечь.

Они зашли в каюту, и Ольга послушно легла на койку.

– Я принесу тебе водички, – сказала Лида.

– Нет-нет, не надо. Спасибо, я не хочу пить.

– Тогда отдыхай. Скоро мы уплывём отсюда. Как же я жду этого момента! А этот дурак-Генка, как будто бы специально напился в зюзю, представляешь? Серёжка его до сих пор никак в чувства не приведёт. Вместо того, чтобы кран чинить и лодку спускать, они там возятся сейчас, ерундой занимаются. Один блюёт, другой его под душем мочит и содой отпаивает. Нашли себе развлечение.

Ольга молчала, и лишь понимающе кивала, пока Лидия говорила, а сама думала: «скорей бы она ушла!»

– Посидеть с тобой?

– Ну что ты. Не надо! Я не настолько беспомощна, чтобы за мной ухаживать, – улыбнулась Ольга. – Благодарю.

– Ну ладно, тогда не буду тебя утомлять. Пойду, погляжу, что там Бекас исследует. Отдыхай. Постарайся заснуть. И я тебя очень прошу – никуда из каюты не выходи! Никуда! Обещаешь?

– Обещаю. Я никуда не уйду. Честное слово, – опять кивнула Оля.

– Тебе точно ничего не нужно?

– Точно. Спасибо, Лид.

– Ну смотри… Я пойду. Но я скоро вернусь тебя проведать, – дойдя до двери, Лидия вышла в коридор и, оглянувшись, строго повторила. – Не уходи из каюты.

– Не уйду, – заверила её Ольга. – Я же обещала.

Кивнув, Лида заперла дверь, после чего в коридоре послышались её удаляющиеся шаги.

– Уффф, – Ольга выдохнула скопившийся в лёгких воздух.

В её волосах почувствовалось шевеление.

– Всё? Можно выходить? – послышался тихий голосок Лиши.

– Можно. Горе ты моё луковое.

– Ты сердишься на меня?

– А ты как думаешь? Ты едва не попалась Лиде на глаза! Мне пришлось выкручиваться и врать, чтобы тебя не выдать. У меня чуть сердце не оборвалось, когда она увидела перо на моих волосах. Я уже думала, что она тебя увидела! Да, я сердита на тебя. Не сильно, но сердита.

– Но ведь всё обошлось, – голосом провинившейся школьницы сказала Лиша, выбравшись на подушку.

– Хорошо, что обошлось. Можно сказать, чудом. Лиша, неужели ты не понимаешь, что нужно быть немного посерьёзнее? Нельзя, чтобы тебя нашли. А ты бегаешь буквально под ногами у моих друзей.

– Я не знала, что она так быстро прибежит. Я виновата, прости меня, пожалуйста.

– Ну что мне с тобой делать? – Ольга взглянула на ящерку.

Та выглядела такой растерянной и виноватой, что не простить её было нельзя.

– Разумеется, я тебя прощаю. Я понимаю, что тебе хотелось поиграть. Но есть такие вещи, которые мы с тобой не должны нарушать, как бы нам этого не хотелось. Понимаешь?

– Понимаю.

– Ох, Лиша. Если бы ты знала, как напугала меня, неожиданно исчезнув. Давай с тобой условимся. Я пообещала тебе, что никогда не буду хватать тебя за хвостик, а ты пообещай мне, что больше никогда не будешь убегать от меня и прятаться… – немного подумав, Ольга улыбнулась и, подмигнув Лише, добавила, – если, конечно, не будем играть в догонялки, или в прятки.

– Я обещаю! – весело ответила ящерка. – Обещаю, обещаю, обещаю! Ты на меня больше не сердишься?

– Не сержусь.

– Правда? Я так рада, что не сердишься! Давай ещё во что-нибудь поиграем?

– Интересно, что бы подумала моя мама, узнав, что её дочь в тайне от всех общается с говорящей ящерицей? – усмехнулась Ольга.

– А разве это плохо? – удивлённо прищурилась Лиша.

– Да как тебе сказать? Это, в общем-то, не плохо. Это странно.

– А что тут странного? Если бы мы с тобой говорили на разных языках и понимали бы друг друга – вот это, я считаю, было бы странно. Но мы же, вроде, общаемся на одном языке…

– Да нет. Дело не в этом. Причём здесь языки? Странность заключается в моём психическом состоянии, которое явно оставляет желать лучшего. Но… Ты знаешь, если честно, мне почему-то плевать на это. Я счастлива, что познакомилась с тобой, Лиша!

– Взаимно! Ты мне тоже очень нравишься. А твоя мама любит ящерок?

– Ну-у, скорее она их боится. Если увидит тебя – то будет визжать, и запрыгнет на стол с ногами, – Ольга рассмеялась.

– Неужели я такая страшная?

– Нет. Просто мама боится всяких мелких существ, вроде крыс, мышей, тараканов… Ну и ящериц, заодно.

– Ну вот, как можно сравнивать ящериц с мышами, крысами, и тем более – тараканами? Фу, гадость! Они разносят всякие болезни, и причиняют людям всяческий вред. А ящерки чем вредят? Ничем. Мы всегда чистенькие и аккуратные. И никакого вреда людям не приносим… Хотя и пользы, в общем-то, тоже никакой.

– Прости. Тараканов я сама ненавижу. Ни о каком сравнении и речи идти не может, это естественно. Но моя мама… Она вас боится, и всё тут.

– Ну, что поделать? – вздохнула Лиша. – Это печально.

– Не расстраивайся. Ведь и твоя мама наверняка боится людей, как и все ящерки.

– У ящерок есть все основания бояться людей. Люди могут наступить на нас, отдавить лапку, оторвать хвостик, обидеть не за что. Люди большие, а мы маленькие. Приходится спасаться, прятаться в норки и забиваться под коряги. Что касается моей мамы, к сожалению, я её не знаю, и никогда в жизни её не видела.

– Почему?

– А у нас так устроено. Однажды, мамочка выкопала ямку в тёплом песке, и отложила туда пять небольших яичек, которые потом аккуратно закопала. Затем она ушла. Вот, из одного такого яичка вылупилась я. Такова наша природа. Мы самостоятельны от рождения.

– Наверное, детство у вас нелёгкое. Ведь детям так трудно жить без родительской ласки, заботы, защиты.

– Да. Наше детство – это сплошная борьба за выживание. И многие молодые ящерки погибают, не выдерживая этой жестокой борьбы с окружающим миром. Но такова жизнь. Никуда тут не денешься. Нужно много бегать, и юрко изворачиваться, чтобы добиться заслуженного места под солнышком. Изворачиваться не так, как это делаете вы, а в прямом смысле этого слова, от клювов, зубов и когтей хищников, которых немало бродит, ползает и летает вокруг нас. Но мы не жалуемся. Природа наделила нас высокой чуткостью, невероятной ловкостью и образцовой живучестью. Даже хвостики у нас отрастают. Мы смышлёные с рождения. Пусть мы не знаем своих родственников. Зато уважаем друг друга и никогда не воюем. Ящерки относятся друг к другу как к братьям и сёстрам. Хотя, конечно же, плохо без мамы…

– Ну, ты знаешь, Лиш, ведь можно найти в этом и что-то положительное. Зато тебе никогда не приходилось выслушивать нудные нотации, нравоучения. В твоей жизни не было никаких запретов, – попыталась утешить её Ольга.

– Мне всегда приходилось принимать решение самостоятельно, как и другим ящеркам. Наверное, именно поэтому мы выросли добросердечными и понимающими. Сама жизнь научила нас ценить добро и порицать зло, а не наоборот. А вот вы – люди, хоть и воспитываетесь родителями вплоть до зрелого возраста, всё равно почему-то становитесь жестокими, коварными и злыми. Не все конечно, но большинство. Почему так?

– Не знаю, – Оля вздохнула. – У нас своя природа.

– А я знаю. Вас с детства балуют, внушают вам, что вы самые лучшие, делают всё, чтобы вы стали самыми лучшими, полагая, что знают лучше вас, что для вас самое лучшее. Вас портят, с детства. Опекают и трясутся над вами. А потом плачут, получая от своих «венцов творенья» болезненные удары, и в итоге остаются в одиночестве, забытые ими. Людские дети редко бывают благодарными.

Лиша замолчала, ожидая ответа Ольги. Но та, видимо не зная, что ей ответить, предпочла промолчать.

– Вчера вечером у меня появились кое-какие мысли по поводу сетевого кабеля, – делился с Лидой Бекас, когда они шли по коридору. – Он входит в стену с одной стороны, но с другой – не выходит. Следовательно?

– Что?

– Следовательно, он уходит либо вниз, либо наверх. Вчера я не стал с этим разбираться, но сегодня однозначно выясню, с чем соединён этот ноутбук!

Они дошли до нужной каюты, и Бекас, полный решимости, вошёл в неё…

Каюта освещалась светильниками-ночниками. Молодой человек в очках, лет тридцати, с прилизанными волосами и сосредоточенным лицом, сидел на кровати. На его коленях лежал ноутбук. Парень деловито водил тыльной стороной ручки по сенсорной панели, и время от времени нажимал клавиши. В стёклах очков отражались какие-то мелькающие коды, диаграммы и таблицы.

Возле раскрытого шкафа стояла привлекательная светловолосая девушка, которая без устали вертелась перед зеркалом. Но главное, что ни тот, ни другая, вообще не обратили внимания на вошедшего в их каюту Ивана, который остолбенело застыл на месте, никак не ожидав увидеть в помещении живых людей. Наконец, девица подала голос. Взглянув на отражение своего спутника в зеркале, она осуждающе произнесла:

– Ты хотя бы на час можешь оторваться от своего ноута?

– Люсь, подожди, я уже почти закончил… – не отвлекаясь от экрана, ответил парень.

– Ты мне это говорил ещё утром. Славка, ты что, забыл, что мы с тобой в отпуске? Забудь о своей работе хотя бы на пару дней. Расслабься, отдохни! Сейчас в ресторане начнётся отличная дискотека. Я хочу потанцевать, повеселиться. Надоело, ей богу, сидеть рядом с тобой и смотреть, как ты стучишь пальцами по клавишам!

– Дорогая, я же наверное не в игрушки играю, а работаю.

– Да ты всегда работаешь! Тебе твоя работа дороже, чем я! И компьютер ты свой любишь больше, чем меня! Вот возьму и выброшу его за борт! Какая же я дура, позволила тебе взять с собой в поездку этот чёртов ноут! Я его ненавижу! Ты стал как робот со своей работой!

– Эта работа приносит нам деньги, или ты забыла?

– Эта работа губит нашу семью! Вот ты, скорее всего, уже начал забывать, что у нас семья! Работа тебя совсем испортила! Даже в туалете сидишь с ноутбуком! Сил моих больше нет! Всё, я пошла на дискотеку, а ты как хочешь… Сиди тут со своим «любимцем», если он тебе дороже! – демонстративно вскинув голову, девушка сверкнула глазами и, пройдя сквозь Бекаса, вышла из каюты, изо всех сил хлопнув дверью.

– Люся! Подожди. Я с тобой, – негромко крикнул ей вдогонку парень, так и не оторвав лица от компьютера.

Затем, немного пощёлкав клавишами, он вдруг приспустил очки, и внимательно всмотрелся в экран. Потом опять пробежался пальцами по клавиатуре, выбив короткую шуршащую дробь. Вид его стал ещё озадаченнее. И, наконец, почесав затылок, он пробормотал себе под нос:

– Кто такой Даркен?

Всё это время Бекас находился в каком-то непонятном состоянии, похожем на паралич. Он словно окаменел, не имея возможности пошевелиться. Только стоял и слушал, о чём говорили призраки. Оцепенение схлынуло с него неожиданно. Быстро встряхнувшись, он разинул было рот, однако вместо слов смог произнести лишь «э-э-э».

Они с Лидой находились в коридоре зелёной палубы. Как они сюда попали – он не понимал. Иван не помнил, что было после того, как он увидел призраков в каюте наверху. Шокированный зрелищем, он потерял дар речи, а когда самообладание вернулось к нему, всё изменилось совершенно непонятным, необъяснимым образом. Единственным человеком, который мог ему дать хоть какой-то вразумительный ответ, была Лида.

– Что «э-э-э»? Почему мы остановились? – вдруг спросила она.

– У тебя когда-нибудь бывали провалы в памяти?

– Почему ты спрашиваешь?

– Бывали, или нет?

– Нет.

– А у меня кажется был такой провал… Только что.

– С чего ты взял? Что за глупости, Бекас?

– Расскажи, как мы здесь очутились?

– Где? На этом корабле?

– Да нет же! Как мы попали на этот «весёлый кораблик» я помню прекрасно. Я не помню, как мы попали именно сюда. В это место. В этот коридор.

– Мы сюда пришли.

– Как?

– Хм. Ногами… Бекас, хватит прикалываться!

– Да не прикалываюсь я! – Иван одарил подругу пронизывающим взглядом, и та моментально поняла, что он не шутит.

– Ты что, действительно этого не помнишь?

– Не помню. И отчего – не знаю. То ли задумался, то ли… Чёрти что! Что было после того, как мы вошли в каюту?

– Да ничего особенного. Ноутбук не работал, ты полез смотреть, куда ведёт кабель. Сказал, что нужно смотреть ниже. Мы с тобой отправились на нижнюю палубу, чтобы посмотреть, куда он уходит дальше.

– Я что-нибудь говорил, пока мы шли?

– Нет. Ты молчал. Заговорил только когда мы остановились.

– Странно. Очень странно.

– Вань, ты меня пугаешь.

– Не дрейфь, Лидуха. Я чувствую себя замечательно. Только загнался немного с этими постоянными размышлениями. И не выспался, кстати, – он зевнул. – Значит кабель идёт ниже. Что ж, посмотрим-посмотрим. Судя по всему, нужная каюта, через которую он должен проходить, находится… Да вот же она.

Указав на дверь под номером 15, он двинулся к ней, на ходу почёсывая лоб. Обеспокоенная Лида уже собралась было идти следом за ним, когда вдруг услышала крик Ольги, которая судя по всему звала её.

– Ольга, – остановился Бекас. – Тебя что ли зовёт?

– Да слышу я, – ответила Лида. – С ней что-то случилось. Скорее идём наверх!

– Сходи ты, а? – прищурив один глаз, попросил Ваня. – Она же тебя звала. Может быть ничего страшного? Хочет что-то показать. Я не пойду.

– Эх-х, Ванька! – сердито махнула рукой Лидия, и тут же бросилась к Ольге на выручку.

– Если что-то серьёзное – зовите меня! – крикнул Бекас ей вслед, после чего скрылся в пятнадцатой каюте.

Осипов, мокрый до нитки, сидел, прижавшись спиной к стене. Его тело сотрясала дрожь. Вид его был неважным.

– Ну, ты как? – спросил Сергей, склонившись над ним.

– Уже получше, – кивнул Гена. – Вот это меня накрыло.

– Зачем же столько выпил натощак?

– Ты понимаешь, я пил только для того, чтобы хоть немного снять напряжение, но меня не брало. Выпил полбутылки один, и ни в одном глазу, представляешь? Не подействовало. Пришёл в каюту, совершенно трезвый, сел на кровать. Сон не шёл, и я решил почитать журнал. Взял его, полистал немного, и… Бац! Отключился. В один момент! Кое-как пришёл в себя уже под душем.

– Такое бывает, – понимающе ответил Сергей. – Ты был напряжён. Поэтому алкоголь и не подействовал на тебя. Но стоило тебе чуть-чуть расслабиться, и на тебе – в хлам. Кстати, я душ забыл выключить, а вода почему-то не течёт. Закончилась, наверное.

– Уф-ф-ф… Моя бедная голова.

– Давай-давай, Генка, приходи в себя. Нас ждёт работа. Сейчас пойдём кран ремонтировать.

– Ой, а может дождёмся завтрашнего утра? Встанем пораньше…

– Ты что?! Завтра утром мы должны уже уплыть отсюда! А сегодня до вечера обязаны всё подготовить. Я вообще планировал уже сегодня уплыть, но раз такое дело… Понимаю, что тебе плохо. Но кто ж виноват? Не надо было так нагружаться. Сейчас поработаешь, и окончательно оклемаешься. Трудотерапия – это лучшее лекарство.

– Из меня сейчас плохой помощник…

– Слушай, капитан, или ты сейчас же раскачиваешься и идёшь со мной на верхнюю палубу – ремонтировать подъёмник, или я тащу тебя туда волоком. Выбирай! Но ты должен мне помочь! Ольга, кажется, подхватила от Вовки эту странную болезнь, и я не хочу потерять свою любимую девушку из-за твоей пьяной глупости!

– Что? Чего же ты сразу мне не сказал про Ольгу?

– Я говорил. Но ты был невменяем.

– Тогда действительно, нет времени рассиживаться и хворать, – Осипов с трудом поднялся на ноги и взял полотенце, чтобы вытереться. – Где Бекас?

– Фиг его знает. Они с Лидкой ушли куда-то. Обещали скоро вернуться, но отсутствуют уже битый час.

Как будто бы нарочно, сразу после его слов дверь открылась, и в каюту вошла Лида.

– А вот и они. Явились наконец-то! – улыбнулся Сергей. – Вы как раз вовремя. Мне только что удалось поднять нашего бравого капитана на ноги.

Но улыбка тут же сползла с его губ. Лицо у Лиды было напуганным. Она пришла одна. Не обращая внимания на слова Сергея, она поспешно оглядела каюту, заглянула в душевую кабинку, после чего огонёк надежды погас в её глазах, и она пролепетала:

– Мальчишки, а где Ваня?

– Как, где? Откуда же нам знать? Разве вы не вместе уходили?

– Да… Но разве он сюда не возвращался?

– Не знаю, – пожал плечами Сергей. – Может и заходил, но я не обратил внимания, так как возился с Генкой. А куда мог деться Бекас? Как вы с ним разошлись?