Текст книги "Хо"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 109 страниц)

– Не надо. Сами справимся. Так. Слушайте внимательно. Все оставайтесь тут, и никуда не уходите, понятно? Пошли, Бекас.

– Мы с вами! – настаивала Лида, ухватившись теперь за Ивана. – Не оставляйте нас тут.

– Да отцепись ты. Далеко мы всё равно не уйдём. Только до конца коридора, – оторвал её от себя тот.

– Вот именно. Мы как-нибудь и без вас справимся, – на лбу Сергея поблёскивали росинки пота. – И не ходите за нами!

– Может действительно Гену позвать? – Лида, дрожа от страха, остановилась возле Ольги.

– Обойдёмся без Гены, – Бекас и Серёжка, держа палки наготове, стали медленно двигаться по коридору, прислушиваясь к звукам, доносящимся с той стороны, где он заканчивался.

Ванька то и дело оглядывался и делал оставшимся возле ресторана друзьям жесты, чтобы те успокоились и соблюдали тишину.

– Господи, да что же там? Кто так кричал? – Лида прильнула к Ольге, и та обняла её.

– Не знаю. Сейчас они это выяснят. Успокойся.

Настя прижалась к Вовке. Тот её не оттолкнул. Нервное напряжение, вызванное нагнетающей обстановкой, держало их всех в страшном оцепенении. А парни, отправившиеся на разведку, продвигались всё дальше и дальше, аккуратными кошачьими шагами. Им было не менее страшно, но страх неведенья тяготел над ними ещё сильнее, нежели страх того, что они могли увидеть за дверью в конце коридора.

– Осторожнее, ребята, прошу вас, – стараясь не говорить слишком громко, напутствовала их Лида.

– Тсс, – ответил Бекас.

Шаг за шагом, метр за метром. Всё отчётливее слышатся какие-то звуки: то ли голоса, то ли музыка, то ли иные посторонние шумы, то ли всё это вместе взятое, перемешанное и приглушенное. Слышится определённо, несомненно, доносится откуда-то чередой искажённых мотивов. Нечто отдалённо похожее на звучание телевизора, работающего в комнате глухого соседа.

Ощущая тёплое дыхание Лиды, Ольга, не отрывая глаз, следила за продвижением удаляющихся фигур. Её сердце сжималось от тревожного ожидания, но эхо внутреннего голоса, успокоившего её, раздаваясь где-то в глубинах сознания, продолжало убеждать Олю, что ничего страшного нет.

Дойдя до того места, где коридор поворачивал, ребята сначала осторожно заглянули за угол, и только потом продолжили двигаться дальше. И вот, наконец, перед ними заветная дверь. Сергей остановился, утёр пот со лба тыльной стороной ладони, потом сделал знак Бекасу, чтобы он пропустил его вперёд, и когда тот безропотно отошёл в сторонку, осторожно взялся за дверную ручку.

Время приостановилось на переломной черте. Шаг в неизвестность. Апогей накапливаемых волнений, и… Сергей заглянул за дверь. Настя зажмурилась. Лида и Оля крепче прижались друг к другу. Бекас сжал черенок швабры так, что побелели костяшки пальцев, готовый к чему угодно. Но ничего не случилось. Сергей немного постоял в дверях, а затем скрылся в тёмном помещении, расположенном за ними. Через несколько секунд он видимо позвал за собой Бекаса, потому что тот, затем, тоже последовал за ним, исчезнув в той же комнате, и закрыв за собой дверь. Зрители, наблюдавшие эту картину издалека, притихли в немом ожидании, боясь даже вздохнуть.

То, что произошло дальше, заставило схлынуть их накопившееся напряжение. Это было очень неожиданно. Через минуту, Серёжка и Ваня появились из-за дверей уже без палок. Но главное, они оба громко смеялись. Посмотрев на друзей, ожидавших их в отдалении, они разразились удвоенным приступом смеха. Такой поворот был более чем удивительным.

– Вы чего?! – отпустила Ольгу Лидия. – Что смешного-то?!

– Чё они? – удивлённо хлопал глазами Вовка. – Чё ржут-то?

Ольга пошла к ним навстречу, а за ней – все остальные. Друзья хохотали, не унимаясь. Успокоились лишь когда подошедшие товарищи принялись засыпать их вопросами.

– А вы сами пойдите и посмотрите, – единственное, что смог им ответить Сергей.

– Купились! – хохотал Бекас. – Как дети!!!

Страх моментально сменившийся интересом, тут же заставил всех, кто оставался в полном неведении, заглянуть за дверь, и посмотреть, что же в том помещении так рассмешило их друзей. А когда тайна открылась, то смеялись уже все. Там, в пустом кинотеатре, заканчивался фильм «Звонок»…

Это всего лишь кино.

– Да кто мог догадаться, что у нас здесь под боком – целый кинотеатр?!

– А я поначалу был уверен, что это телевизор, или магнитофон где-то включен.

– Вот хохма!

– Разрешите пригласить вас в кино?

– Похоже, что мы опоздали на вечерний сеанс. Что за фильм-то хоть был?

– «Звонок», кажется.

– Я не смотрела.

– Я тоже.

– А я смотрел. Так себе фильм.

– Ну и ну!!!

Фраза за фразой, чередовались с весёлым смехом. Подшучивания друг над другом сыпались как из рога изобилия. Люди снова смеялись. Сами над собой, над своим страхом. Юмор убивал страх. В их душах больше не оставалось для него места, пусть и до поры, до времени. Такой короткий, но в то же время такой чудесный миг. Словно проблеск среди тумана. Светлый, тёплый, несущий надежду. Всё обошлось. Вместе с друзьями смеялась и Ольга. Только глаза у неё почему-то оставались серьёзными.

ГЛАВА V
НАЕДИНЕ С ТЕМНОТОЙ

Все собрались в каюте N54, и, непринуждённо беседуя, доедали остатки провизии, захваченные с утонувшей яхты. От избытка разгорячённых людей, в небольшом помещении сразу стало жарко. Но на это никто не обращал внимания. Ребята успели сильно проголодаться. А после танцевальной встряски, есть им захотелось ещё больше. Продукты, выложенные на столике, таяли буквально на глазах. Руки тянулись за новой снедью, челюсти методично жевали, глаза жадно высматривали, что бы ухватить со стола в следующую очередь. Разговор лился спокойно, без лишних эмоций. Фразы вспыхивали в промежутках между жеванием пищи, и произносились скорее не для поддержания коллективной дискуссии, а так, для борьбы с тишиной.

– Хорошо, что мы Генке не сообщили о том, что услышали крики, – усмехнувшись, произнёс Сергей. – Вот бы лопухнулись! И у него бы появился очередной повод иронизировать над нами.

– Да-а. Это было «весело», – согласился Бекас. – Ни с того, ни с сего – вдруг вопль! Кто кричит? Где кричит? Непонятно.

– Жестокая шутка судьбы, – вздохнула Настя.

– А чё, мясо закончилось? – покопавшись в опустевшем засаленном полиэтиленовом пакетике, в котором когда-то лежали остывшие куски шашлыка, разочарованно спросил Вовка.

– Да. Там всего оставалось шесть кусочков. Как раз по одному на нас на всех, – сочувствующе, ответила его подруга.

– Надо было больше шашлыков покупать, – сожалел Сергей. – Но кто знал, что так всё обернётся?

– Как вы думаете, когда нас спохватятся, и начнут разыскивать? – спросила Лида.

– Я думаю, что нас уже спохватились, – уверенно ответил Иван. – И уже ищут.

– Вон, Вовкин батя, поди уже весь город на уши поставил. Все береговые службы. Спасателей, – улыбнувшись предположил Серёжка.

Геранин серьёзно кивнул:

– Наверняка.

– Значит нас найдут очень скоро, – развёл руками Бекас. – А пока, отдыхайте, расслабляйтесь, и не парьтесь.

– Это самое необычное приключение в моей жизни! – призналась Лидия. – Такого со мной ещё никогда не было. Всякое бывало… Но чтоб такое.

– Будет о чём вспомнить потом, – оптимистично согласился с ней Сергей. – И детям своим рассказать.

Произнося последние слова, он недвусмысленно покосился на Ольгу. Той не понравился его плоский намёк, и она, сделав вид, что ничего не поняла, слегка сморщила нос и добавила:

– Угу. И внукам.

Ольгу уже давно раздражали участившиеся намёки Сергея на свадьбу и детей, успевшие откровенно набить ей оскомину. Поэтому она старалась пропускать их мимо ушей, воспринимая с неприятным внутренним раздражением. Однако Сергея это не смущало, и он продолжал упорно гнуть свою линию. Это противостояние было единственным разногласием в их взаимоотношениях. Единственным, но очень серьёзным.

Электрический чайник, прихваченный с камбуза, закипел быстро. Теперь можно было пить чай. В стаканчиках уже лежали заготовленные порции сахара, каждому по вкусу, ложки и чайные пакетики из прогулочного запаса. Осторожно наклоняя носик чайника, Сергей аккуратно разлил кипяток по стаканам, наливая его медленно и внимательно, чтобы невзначай не обрызгать горячими каплями никого из сидящих рядом со столом. Бекас сунул было руку под чайник, торопливо пытаясь схватить свой только что наполненный стакан, но друг его остановил:

– Подожди! Хочешь, чтобы я тебя ошпарил? Сейчас всем разолью, и возьмёшь.

Иван послушно убрал руку. Все стаканы были заполнены кипятком, и наконец-то можно было начать чаепитие. Ребята разобрали их, и, слегка обжигая пальцы, принялись размешивать сахар с заваркой, время от времени дуя на поверхность стаканов.

– А почему мы в люксе не разместились? Там, наверное, удобнее, чем здесь, – спросил Бекас.

– Да я им предлагала, – ответила Лида. – Давайте, говорю, в люксах останемся? А они упёрлись, и ни в какую. Не хотят они там оставаться.

– Лид, мы же тебе, по-моему, уже сказали, что если ты хочешь – можешь ночевать в люксе, – напомнила Ольга. – Никто не запрещает.

– Хм-м. А что? Давай действительно уйдём в люкс? – повернулся к Лидии Ваня.

– Ну-у. Я не знаю, – та пожала плечиком.

– Идите, если хотите, – Ольга осторожно отхлебнула немножко чаю.

– Пойдём?

Лида виновато посмотрела на подруг, как будто желая спросить у них разрешения. Она ожидала от них какую-то реакцию, но никакой реакции не последовало. Ольга задумчиво разглядывала чай в своём стакане, а Настя молчала, уставившись в пол.

– Н-нет, Вань, давай не пойдём. Останемся лучше здесь.

– Почему?

– Раз уж все остаются здесь, то и мы давай не будем с тобой ломать компанию.

– Ну, как хочешь. Моё дело предложить, – Бекас сделал глоток чая.

– Зачем нам разбредаться по всему кораблю? – Лида взглянула на Ольгу. – Потом, если что, будем бегать и друг друга искать.

Было заметно, что ей ужасно хочется вернуться в люкс, но она боялась, как бы это обособление не вызвало у её друзей лишнюю зависть. И не смотря на то, что всем было глубоко безразлично, она всё равно волновалась об этом, и выбрала то, что считала правильным, а не лучшим. Втайне она надеялась, что Бекас начнёт её уговаривать отправиться ночевать в люкс. Но тот, как назло, даже и не думал настаивать.

– А где спать-то будем? Все в одной каюте, что ли? – сонно спросил Вовка. – Думаете, что мы все здесь поместимся?

– Зачем в одной каюте? Займём ещё две соседние каюты. По двое в каждой. Очень удобно. И будем все рядом, – объяснила Ольга.

– Да. Это правильно. Правильно, – кивал Сергей.

Настя принялась молча разглядывать колышущуюся в стакане жидкость, по цвету напоминавшую расплавленную смолу, от которой медленно поднимался лёгкий пар, и на расплывчатом подрагивающем зеркале её поверхности видела своё искажённое отражение, из которого можно было более-менее чётко различить лишь один безразличный глаз. Чай медленно остывал. Стакан уже стал совсем не горячим, и его можно было держать обеими ладонями, не обжигаясь. Что она пытается разглядеть на дне? Какую тайну ей должен поведать самый обычный стакан чая? Девушка смотрела и смотрела на него, забыв об остальных, находившихся с ней в одной каюте. Их голоса, ставшие такими далёкими, вскоре исчезли совсем, превратившись в призрачное завывание ветра. Всё ближе и ближе янтарная бездна. Всё чётче и чётче проступают очертания глаза в жидком зеркале. Всё глубже и глубже… Зрачки расширились. Губы, вздрогнув, разомкнулись, растягивая между собой ниточку слюны. Она кувыркнулась вперёд, провалившись в бездну стакана. Всплеск смолистых брызг и вот она уходит в ржавую глубину…

Иди на зов. Ты слышишь? Иди на зов. На встречу со своей судьбой. Сопротивляться бесполезно. Спрятаться негде. Прояви благоразумие, приди сама… Хо! Хо! Хо!

Резко дёрнувшись, Настя вынырнула из своего страшного видения, расплескав чай. Все взгляды тут же обратились на неё.

– Ты чего дёргаешься? – спросила Лида.

– Осторожнее, – Ольга подала ей полотенце, чтобы вытереть руки. – Не обожглась?

– Нет… – ответила Настя. – Я наверное уже засыпаю. Начала дремать и вздрогнула.

– Бывает, – невозмутимо согласился Сергей, допивая чай.

– Сейчас все пойдём спать. Сколько там времени? Уже за полночь? – Лида толкнула Бекаса.

– Без пятнадцати час, – ответил тот в стакан, из которого пил.

– Ого! Засиделись.

– Ну, что? – спросила Ольга у Сергея. – Мы в этой каюте остаёмся?

– Да мне какая разница? – тот потёр уставшие глаза. – Давай в этой.

– Ну правильно, – усмехнулась Лидия. – Мы вам тут надышали, так тепло стало, и теперь нам нужно уходить в соседние, холодные каюты? Замерзать там? Умно-умно, Олечка. Ничего не скажешь.

– Да можете вы с Бекасом тут оставаться. Разницы-то никакой, – невозмутимо ответила Оля.

– Да шучу я, шучу, – Лида поднялась с койки. – Мы лучше пойдём в соседнюю. А то тут что-то перегаром пахнет.

– Да хватит тебе болтать-то. Какой ещё перегар? – поднял на неё глаза Сергей.

– Ваш, – Лидия подала руку Бекасу, и тот поднялся следом за ней.

Ольга принялась собирать оставленные на столе стаканы. Настя стала ей помогать. Вовка, Бекас и Лида вышли в коридор, и начали решать, кто в какой каюте остановится. Решали недолго. В результате Геранин отправился в пятьдесят пятую, а весёлая парочка – в пятьдесят третью. Соседние каюты выглядели гораздо неуютнее той, которую выбрала Ольга. В них как будто было больше пыли, валялись разбросанные вещи, а койки казались слегка помятыми и просиженными. В каюте, выбранной Владимиром, постель вообще была уже кем-то разобрана, хотя его это ничуть не смутило, и он моментально завалился на кровать, накрывшись одеялом. Лида с Бекасом не могли не отметить, что их каюта гораздо хуже пятьдесят четвёртой. Ольга выбрала комнату словно подготовленную специально к её приходу, в то время как остальные каюты выглядели неуютными и заброшенными. Но искать более подходящую каюту, или отправляться в люксы, ребята так и не стали, смирившись с тем, что выбрали.

Анастасия, оставшаяся помогать Ольге с уборкой, пожелав друзьям приятных снов, вышла в коридор, когда в нём уже никого не было. Из пятьдесят третьей каюты, дверь в которую была приоткрыта, доносился голос Лиды. Они с Бекасом стелили постель. В противоположной каюте царило молчание. Видимо Вовка уже заснул. Тихо ступая по жёлтой ковровой дорожке, Настя подошла к незакрытым дверям пятьдесят третьей, и осторожно заглянув в открытый зазор, улыбнулась, увидев как Иван и Лидия, воюя с пылью, разбирают свои койки, а затем, тихо стукнув по двери кулачком, сказала:

– Лидочка, Ванечка, спокойной ночи.

– Ага. Спокойной ночи, – не оборачиваясь, ответил Бекас, возившийся с одеялом.

– Сладких снов, Настюш, – держащая в руках подушку Лида, повернула к ней лицо, и вдруг, скорчив гримасу, громко чихнула, мотнув головой.

– Будь здорова, – рассмеялась Настасья.

– Уфф… Спасибо. Ну и пылища, – Лидия продолжила разбираться с подушкой.

Одарив их прощальным взглядом, Настя неспешно отправилась по коридору к своей каюте, до которой было всего несколько шагов. Миновав дверь пятьдесят четвёртой, откуда слышалась возня готовящихся ко сну Ольги и Сергея, девушка подошла к следующей двери и, остановившись перед ней, взглянула на цифру «55». Непонятно, что её остановило. Какое-то нахлынувшее чувство, являющее собой смесь тоски, волнения и нерешительности. Словно за дверью мог находиться не толстый увалень Володя Геранин, а, например, злой ротвейлер в строгом ошейнике, готовый наброситься на любого, кто отважится войти в каюту, где его заперли хозяева. Она не могла объяснить это необычное ощущение, у неё не было на это времени.

Не успела она прикоснуться к ручке, чтобы открыть дверь, как вокруг начало твориться что-то совершенно дикое и необъяснимое. Цифры ожили. Пятёрки разбухли, превратившись в отвратительных серебристых слизней, которые стали медленно расползаться по двери, оставляя позади себя мерзкие следы слизи. Настя робко отступила назад, и её шаг словно активировал спрятанную под ковром кнопку, запустившую нечто. В тот же момент, в её ушах раздался шум, который усиливался с каждой секундой, напоминая звук, издаваемый морской ракушкой, только громкость его была выше раз в сто. Стереошум, с двух сторон буквально сплющил мозг девушки, сжав сосуды, выдавливая глаза изнутри, блокируя сознание и координацию движений. Одновременно с этим, появилось ещё одно, не менее жуткое ощущение – электрическое покалывание по всему телу, разлившееся по коже, вызывающее нервные содрогания, словно превратившее всё её существо в сплошной энергетический сгусток. И над всем этим главенствовало ни с чем не сравнимое, ужасное по своей необычности понимание того, что она расслаивается.

Это трудно объяснить человеку, имеющему счастье никогда не испытывать подобное ощущение. Возможно с ним сталкиваются лишь те, кто стоят на пороге смерти.

Если взять наклейку-стикер, и расслоить её, отделив картинку от подложки, то можно представить, что подобный процесс может происходить и с нами. Отделение души от тела, говоря языком теологии. Дифференциация биоэнергетики и физиологической основы. Вот что чувствовала Настя. Её душа, всё ещё находясь в теле, как будто была уже вне его. Душу словно ничто не соединяло с телом. Два разносторонних ощущения: с одной стороны – необычайная лёгкость и свобода, с другой – невыносимая тяжесть и скованность. В глазах всё потемнело, расплылось кругами, а когда взгляд вновь болезненно сфокусировался на окружающей обстановке, то всё преобразилось как в страшном сне. Двери, светильники, ковровая дорожка – всё исчезло, слилось. Остались только однотонные контуры коридора, которые были сплошь окрашены необычной «живой» краской. От потока, вниз по серым стенам стекали беспорядочно расположенные продолговатые крапинки. Их было бесчисленное количество. Появляясь из ниоткуда, в центре потолка, они плавно текли по нему сплошным потоком, огибая плинтусы, и сползая на пол, по стенам, точно лавина муравьёв. На полу, достигая его центра, они сливались и исчезали также в никуда.

Анастасия словно попала в иное измерение. Дышать было очень тяжело. Не смотря на то, что от ламп и светильников также остались лишь контуры, обволакиваемые всё теми же хаотично расположенными крапинками-муравьями, вокруг было достаточно светло, словно светились сами стены, или их текучее покрытие.

Что-то завозилось в конце коридора, и эту возню Настя смогла различить даже через оглушающий «ракушечный» шум в ушах. Подозрительный звук прекратился, после чего последовало короткое, прерывистое уханье:

– Хо. Хо. Хо.

Девушка быстро повернула голову в ту сторону, и с удивлением почувствовала, что её голова повернулась уже после того, как она перевела свой взгляд. То есть, сначала очень быстро повернулась её «духовная» голова, и только потом, с заметным опозданием, тяжело и неторопливо, вслед за ней повернулась голова «материальная», соединившись с «духовной» в конечной точке поворота. Страх сковал сердце несчастной. Она не понимала, что с ней происходит, не осознавала того, куда вдруг попала, не догадывалась о том, что сейчас ощущает. В тёмном конце коридора не было ничего, кроме всё тех же контуров стен с движущимися «обоями». И всё же, что-то там было. Настя подняла руку, и её вновь шокировало необычное запоздание физического движения. Она чувствовала, что её рука поднялась, в то время как та, на самом деле, всё ещё висела плетью вдоль туловища. И только через пару секунд, очень медленно, словно нехотя, рука стала подниматься вслед за чувством поднятой руки.

– Хо… Хо… – вновь донеслось с конца коридора.

– Гена? – произнесла Настя, и тут же онемела, испугавшись собственного голоса.

Голос тоже расслоился. Она произнесла имя капитана громко и отчётливо, но… Не открывая рта! А спустя несколько секунд, её губы разжались, и из горла раздался еле слышный, полупридушенный хрип:

– Ге-е-а…

Практически вслед за этим была обнаружена ещё одна неприятная особенность. Закрыв глаза, она продолжала всё видеть.

– Боже… Боже мой… Да что же это?! Что же это со мной творится?! – лихорадочно думала она. – Как отсюда выбраться?!

В конце коридора опять послышалась возня, и остолбеневшая, испуганная до предела Настя, увидела, как кто-то, пробежал по примыкающему коридорчику, пересекавшему основной коридор в его противоположном конце. Человекоподобная фигура находилась в поле её зрения всего лишь одно мгновение, но рассмотреть того, кто прятался в прилегающем коридоре, девушка всё-таки успела. Это был, как ей показалось, человек довольно высокого роста (не менее двух метров), который двигался ссутулившись, пригнув голову, как бы втянув её в плечи и выставив немного вперёд. Примерно также бегают солдаты, короткими перебежками, пригибаясь во время обстрела, на полусогнутых ногах.

Ещё Насте показалось, что у этого странного человека, в добавок ко всему, был ещё и хвост, но эту мысль она тут же отбросила, посчитав, что это ей привиделось. Слишком уж быстро он проскочил перед её глазами. Зато она чётко успела определить, что незнакомец одет в чёрную облегающую одежду, похожую на гидрокостюм. Голова у него тоже была чёрной, под стать одеянию. Скорее всего, он был в маске.

Особого внимания заслуживала его необычная манера двигаться. Он бежал легко, передвигаясь короткими пружинистыми скачками, немного припадая на обе ноги, и издавая при этом негромкий, шуршащий топот.

Чёрный человек скрылся за углом на пересечении коридоров, и оттуда, где он исчез, донеслось удаляющееся уханье.

– Хо! Хо… Хо…

– Кто здесь?! – боязливо вскрикнула Настя.

Из её горла донёсся лишь жалобный стон. По телу пробежала судорога.

Я.

Ответ раздался прямо за её спиной, заставив немедленно обернуться. Но быстрый разворот тут же превратился в какое-то подобие киношного «замедленного кадра». Воздух вокруг Насти загустел. Его вязкая атмосфера тормозила движения. Девушке показалось, что она погрузилась в клей. Медленно-медленно её голова оборачивалась назад, увлекая за собой торс, руки, и всё остальное тело. Вместе с этим поворотом, иллюзия начала трансформироваться. Стекающие обои наконец-то окончательно утекли в пол, вернув обратно прежний вид коридора жёлтой палубы. Прежний, да не совсем. То, что предстало теперь перед её глазами, не походило даже на самый невообразимый ночной кошмар. Кровь, кровь, кровь была повсюду! Она была размазана по стенам и обильно покрывала пол, насквозь пропитав собой дорожку. Она была везде. Вместе с новым видением пришли и новые ощущения. Исчез невыносимый звон в голове, а шум в ушах превратился в хор множества голосов: рыдающих, стонущих, кричащих. Звуковая волна сплошного невыносимого страдания.

Настя взглянула на пол, себе под ноги, и закричала, издав лишь протяжное сипение. Прямо под её ногами лежала человеческая голова. Точнее, не вся голова, а только лицо. Череп очевидно был расколот поперёк, и его лицевая часть предстала перед девушкой во всём своём отвратительно-страшном виде. Судя по лицу, это была женщина, которая при жизни обладала удивительно красивой внешностью. Об этом свидетельствовали частично сохранившиеся черты её лица, даже сейчас передающие былые оттенки благородства и природного очарования. Аккуратный носик, большие голубые глаза, тонкие брови и мягкие губы, покрытые розовой помадой. Вдвойне невыносимо жутко было смотреть на это прекрасное лицо, осознавая, что от его владелицы больше ничего не осталось. Измазанная кровью, оставшаяся половинка её черепа лежала перед окаменевшей Настей, словно маска с Хеллоуина, гипнотизируя взглядом своих мёртвых глаз, на которых навсегда запечатлелось предсмертное страдание. В глубине широко открытого окровавленного рта просвечивал пол. Остатки пышных волос перепутались, смешавшись с кровью и ошмётками мозга, разбросанными вокруг. Мёртвое лицо, искажённое гримасой непередаваемой боли, словно молча кричало Насте, «-Убегай, если не хочешь, чтобы тебя постигла та же участь!»

Анастасия оторвала взгляд от ужасных останков, желая немедленно броситься бежать прочь отсюда. Но её тело больше ей не подчинялось. Оно стало ватным, бесчувственным, словно нервная система отключилась в нём напрочь. Рядом кто-то стоял. Кто-то незримый, невидимый, тихий. Стоял, и смотрел на неё. Девушка чувствовала его подсознательно, интуитивно.

Он прямо перед ней! Настя собрала остатки своей воли, и взглянула на него, но увидеть так и не успела, а вместо этого почувствовала сильный удар в грудь. Удар был такой силы, что его можно было сравнить разве что с врезавшимся в неё на полной скорости автомобилем. Обычно после таких ударов люди не выживают, но это был совсем не обычный удар. Анастасия ощутила это, уже летя вдоль по коридору, вперёд спиной, видя перед собой собственные руки, ноги, и удаляющуюся фигуру рыжеволосой девушки, стоявшей к ней спиной, посреди коридора. Да ведь это же… Она! Но как такое возможно? Как это получилось? Какая-то неведомая сила одним ударом выбила её из неё самой! В то время как одна часть Насти осталась стоять на месте, вторая часть – её точная копия – была отброшена далеко, в конец коридора. Больно ударившись, она распласталась на полу, а вокруг разносилось всё то же зловещее уханье:

– Хо! Хо!

Впившись ногтями в пропитанную кровью ковровую дорожку, стиснув зубы, девушка рванулась вперёд – к своему телу, стоявшему впереди недвижимым манекеном. Что-то толкнуло её вперёд. Инстинкт самосохранения говорил, что если не соединить две разрозненные половины её существа сейчас, то уже через минуту будет слишком поздно. Безнадёжно поздно. Рывок! И как во сне… Время вытянулось на всю длину коридора, по которому она летела. Непрекращающиеся стоны и плач преобразовались в трубное завывание, пронизанное холодным свистом. Стены выгнулись, проталкивая её вперёд волновыми движениями, подобно пищеводу, избавляющемуся от испорченной пищи. Девушка вытянулась струной и, миновав последние метры, влилась в своё тело…

На кончиках пальцев рук и ног словно замкнулись электрические контакты. Сознание всплыло откуда-то из невероятной глубины, и зафиксировалось в зените разума. Настя сделала громкий вдох, наполняя лёгкие кислородом. Она не заметила того, как соседняя дверь открылась, и из каюты выглянула Ольга.

– Настя? Ты чего? – подруга тут же сделала взволнованное лицо, и подошла к ней, заботливо прикоснувшись к её руке. – Ты на себя не похожа. Тебе плохо?

– Оля… – Анастасия больше не могла сдерживать слёз.

Она обняла Ольгу, и всё её тело начали сотрясать судороги бесшумного рыдания.

– Что случилось? Кто тебя обидел? – обеспокоено спрашивала Оля, поглаживая её по спине. – Успокойся и расскажи мне всё.

– Я видела… Видела.

– Что? Что ты видела?

– Я видела это. Олечка, я знаю, что это.

– Чу-чу-чу. Успокойся. Я с тобой. Всё в порядке, всё хорошо. Не плачь, дорогая. Вытри слёзы и расскажи, что тебя так напугало? – Ольга, держа подружку за плечи, внимательно посмотрела в её бледное заплаканное лицо.

Настя ещё несколько минут боролась с рыданиями, но присутствие Ольги помогло ей взять себя в руки. Губы дрожали, а глаза, разбухшие от слёз, видели только радужную пелену. Но она должна была всё рассказать. Пусть даже ей не поверят.

– Я видела то, что на самом деле нас окружает, – произнесла она. – Это ужасно. Это невыносимо.

– Что ты имеешь в виду? Что «на самом деле нас окружает»?

– Всё, что мы видим, всё, что вокруг нас – это иллюзия! На самом деле этот корабль ужасен! Повсюду кровь и изуродованные останки людей! Но мы этого почему-то не замечаем. А у меня каким-то образом получилось это увидеть. Такое уже случалось, но тогда я думала, что это лишь страшное видение. Теперь же я убеждена, это – реальность! Я больше не хочу здесь оставаться! Я боюсь!!!

– Так. Приди в себя. Дыши ровнее. Смотри на меня. Слушай внимательно. Если бы то, что ты видела, было реальностью, то это видели бы мы все, а не только ты. Логично? Мы же это не видим. Что из этого следует? А следует то, что твои страхи беспочвенны.

– Оля! Поверь мне! Я не вру. Неужели ты ничего этого не видишь? Неужели не слышишь эти ужасные голоса?

– Нет.

– Да что же это за пытка такая?! Почему никто больше этого не чувствует? Почему только я? Ведь все мы в большой опасности! Мы не замечаем её, а она рядом, она вокруг! Понимаешь ты это? Я только что видела его!

– Его – это кого?

– Убийцу! Он прячется на корабле. Он и сейчас здесь, рядом с нами, – Настя указала в дальний конец коридора, туда, где видела чёрного человека. – Там. Он был там.

– О-ох… Ну ладно, придётся мне самой во всём разобраться, – устало вздохнула Ольга, и тут же отправилась по коридору, куда указала ей Настя.

– Прошу тебя, не ходи туда! – попыталась её остановить та. – Возможно, он только этого и ждёт!

Но Оля ничего ей не ответила, продолжая спокойно идти всё дальше и дальше. Анастасия хотела было броситься следом за ней, чтобы остановить, но была слишком напугана, и не решилась сдвинуться с места, продолжая стоять, нервно закусив кулачок. Ольга двигалась абсолютно спокойно, уверенная в том, что в конце коридора не увидит ничего подозрительного. Дойдя до пересечения с примыкающим коридором, девушка остановилась как раз на том месте, где несколько минут назад пробегал призрачный незнакомец. Она повернула голову сначала в одну сторону, затем в другую. Потом, для пущей убедительности, подошла к витражным дверям, завершающим коридор, и приоткрыла их, выглянув в центральный зал жёлтой палубы. Там также не было ничего необычного, и тем более пугающего. Прикрыв ладошкой рот, Ольга зевнула, встряхнулась и пошла обратно к ожидающей её Насте.

– Как я и предполагала, там никого нет, – сообщила она, остановившись рядом с взволнованной подругой, и потирая пальцем зачесавшийся глаз.

– Он был там, – прошептала Настя. – Он пробежал мимо. Весь в чёрном.

– Насть, иди спать, а? – улыбнулась Оля. – Ты устала, вот и мерещится тебе дрянь всякая. Я верю тебе. Верю, что ты действительно что-то видела. Но далеко не факт, что это реальность. А после генкиных баек, и прикола с воплями из кинотеатра, ещё и не такое привидится. Полным параноиком станешь. Ступай в свою каюту, спрячься под одеяло и никакой ночной кошмар тебя не достанет. А если будет доставать – зови нас на помощь. Мы ведь рядом, через стенку. Придём и спасём.

– Ты не понимаешь, – печально опустила голову Настя. – Ты не видишь того, что есть на самом деле. Хо, хо, хо… Эти звуки. Ты ведь тоже должна их слышать! Хо, хо… Почему ты не слышишь их?

– Потому что их нет, – Оля поцеловала её в лоб. – Всё, Настя, пойдём баиньки. Давай я тебя провожу до двери.

– Хо, хо, хо… Только бы не оказаться в темноте, – продолжала бормотать себе под нос Настя, двигаясь к дверям своей каюты. – Кровь вокруг… Хо, хо, хо…