Текст книги "Сила двух начал (СИ)"

Автор книги: Pelagea Sneake Marine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 85 страниц)

– В Запретном лесу лучше по ночам не гулять,– произнес Хагрид, увлекая Мэри в сторону замка.

Мэри не захотела спорить, спросив вместо этого:

– А ты-то что делаешь здесь, в такое время?

– Да так, дело одно заканчиваю.

Мэри, заинтригованная словами Хагрида, попыталась расспросить его, но тот не отвечал ни на один из ее вопросов, вынудив волшебницу обиженно замолчать. Она, играя свою роль, даже не попрощалась с Хагридом, и шла к Хогвартсу, думая о том, что за секреты появились у Хагрида. Быть может, Кэт знает, в чем дело?

В рождественскую пору выяснилось, что все мечты Мэри побыть в одиночестве – пустые надежды. Ей вместе с другими профессорами нужно было наводить порядок в замке, украшать его к празднику – и это притом, что учеников осталось не более дюжины. Но, несмотря на это, Рождество прошло очень весело – все, и профессора, и ученики, сидели за одним столом, отпуская то и дело шутки и лакомясь праздничным обедом. После Мэри вместе с Кэт и Хагридом прогулялись по окраине Запретного леса, рассказывая друг другу забавные истории про Рождество. Мэри, из-за пробуждения части души Волан-де-Морта в медальоне отстала от весело смеющихся Хагрида и Кэт, и была вынуждена отвечать на их вопросы – а не приступ ли это, часом? Мэри открестилась головной болью, и, увидев, что ей ни капельки не поверили, сказала серьезно:

– Я знаю, что вы спрашиваете не из праздного любопытства, но, к сожалению, не могу ответить на ваш вопрос сейчас. Это одна из тех тем, о которых я не люблю распространяться, и мне нужно время, чтобы снять с нее запрет негласности.

И, не желая слышать новые вопросы, со всей возможной поспешностью направилась в замок, отчаянно желая побыть в одиночестве...

На следующий день Мэри пересеклась с Северусом Снегом. Она знала, что слизеринец не уехал, но все равно удивилась, когда столкнулась с ним в коридоре восьмого этажа.

– Что ты тут делаешь?– поинтересовалась волшебница строго. Снегг выглядел так, словно его застали на месте преступления, но все же смог ответить:

– Просто гуляю.

Мэри громко фыркнула, покачав головой:

– Нет никакой необходимости лгать. Ты хотел встретиться с кем-то из гриффиндорцев, не так ли?

Пораженный взгляд Снегга пронзил глаза Мэри – видимо, он слишком сильно удивился ее догадливости.

– Вижу, что угадала. Но не бойся – мне абсолютно неинтересна твоя личная жизнь, так что расспрашивать я тебя не буду.

Вздох облегчения от Снегга вызвал у Мэри легкую улыбку.

– Ты ведь свободен сейчас, не так ли?– поинтересовалась волшебница у юноши как бы невзначай. Снегг кивнул,– прекрасно. Предлагаю провести тренировку. Как ты на это смотришь?

– Но... Мальсибера и Эйвери же нет...,– протянул Снегг неуверенно.

– После Рождества я буду обучать вас по отдельности, так что это не имеет никакого значения. Какие-то еще возражения имеются? Нет? Хорошо, тогда пошли.

И она быстрым шагом направилась к лестницам, заставив Снегга ускорить шаг.

– Ты должен был заметить, что твои успехи на моих уроках значительнее, чем те, коих достигли твои товарищи,– говорила Мэри юноше, едва они оказались в ее комнате,– а значит, пришло время для более сложного материала. Только что ты удивлялся, как я узнала о том, что ты хотел сделать. А между тем здесь лишь важно владеть в совершенстве легилименцией.

– Легилименцией?– повторил Снегг удивленно – было ясно, что термин этот он слышит впервые.

– Да, именно. Навык этот обеспечивает возможность узнать чужие секреты, различить ложь. Но что бы овладеть этим умением, нужно быть не просто талантливым, но и приложить массу усилий.

– Неужели вы считаете, что я могу освоить легилименцию?– спросил Снегг неверяще,– что у меня есть способности к ней?

Мэри согласно кивнула:

– Несомненно. Но прежде ты должен освоить окклюменцию – способность скрывать свои чувства и мысли от любого, чья воля слабее твоей. Овладеть ею ты готов, поверь мне, так что не будем тянуть.

Снегг мгновенно подорвался с кресла, с выжиданием уставившись на Мэри, что стояла напротив.

– Итак, сейчас я попытаюсь проникнуть в твое сознание, а ты попробуешь защититься от моего натиска. Мысленно.

Снегг, что потянулся за волшебной палочкой, недовольно поморщился.

– Приготовься. Раз, два, три! Легилименс!

Совершенно свободно проникнув в сознание Снегга, Мэри наблюдала за тем, как перед ее глазами проходят разные моменты из его жизни. Частенько мелькало лицо девочки с темно-рыжими волосами, пара-тройка гриффиндорцев, которые издевались над Снеггом, что, подчастую, выглядел крайне нелепо. Но в какой-то момент Снегг все-таки, собравшись, сумел вытолкнуть Мэри из своего сознания.

– Хорошо,– произнесла она довольным тоном,– но действовать нужно гораздо быстрее.

– Вы видели то же, что и я?– спросил со страхом в голосе Снегг.

Мэри, помедлив, кивнула, и изумилась тем злобе и презрению, что ожесточили лицо юноши.

– Если вы и дальше будете так учить меня, я откажусь от изучения этой окклюменции!– крикнул он в запале, сверкнув глазами.

– Ты ведь собираешься Пожирателем смерти стать, так что никто с тобой нянчиться не будет,– ответила Мэри холодно,– или ты хочешь, что бы Волан-де-Морт знал все твои мысли и желания?

Больше, чем увещевания Мэри, на Снегга подействовал один лишь звук имени Темного Лорда.

– Вы же – Пожирательница смерти, почему тогда...?

– Если честно, я не совсем являюсь таковой – Волан-де-Морт назначил меня своей правой рукой, поэтому-то я и называю его, как хочу,– произнесла Мэри, наслаждаясь тем замешательством, что появилось в глазах юноши,– я обучаю его будущих подручных, и владение окклюменцией, надо сказать, не один раз помогало мне. Так что перестань ныть и продолжай тренировку.

Слова Мэри возымели эффект – после трехчасовой тренировки волшебница с радостью почувствовала, что Снегг защитил свой разум от ее вторжения чуть ли не идеально, одной лишь силой воли.

– Поздравляю, Северус, ты смог!– улыбнулась Мэри слизеринцу,– молодец!

Лицо Снегга осветилось торжеством, и внезапно волшебница вспомнила, где она могла видеть его – в том сне, что приснился ей этим летом, его черты были точной копией черт той девочки, что наблюдала ее смерть. Если она была ее дочерью, тогда...

– Что-то не так, профессор Моран?– осведомился юноша, пораженный переменой в Мэри.

– У тебя, случайно, нет братьев или сестер?– спросила Мэри, пытаясь найти логичное объяснение тому сну.

Снегг покачал головой в отрицании.

– Нет. А что?

– Не важно.

Взгляд Снегга, до этого пронзавший глаза Мэри, переместился чуть левее – как поняла волшебница, Снегг разглядывал флакончик со спасительным зельем.

– Каждый раз я вижу на вашем столе этот флакончик во время уроков с вами,– протянул Снегг,– что в нем за зелье?

– Одно противоядие, что я вынуждена принимать время от времени,– ответила Мэри раздраженно – чрезмерное любопытство юноши ей не понравилось.

– Что же за болезнь у вас?– не отставал Снегг.

– Не сказать, что бы болезнь, скорее... череда приступов. Но тебе знать это ни к чему.

Снегг, видимо, думал иначе – подойдя к столу, он взял пузырек в руки, просмотрев его на просвет. Мэри удивил интерес Снегга к абсолютно не примечательному на вид зелью болотной окраски, и его слова, что юноша произнес через минуту:

– Ни разу не видел такого зелья.

Мэри усмехнулась:

– Еще бы ты его видел – оно очень сложное по приготовлению, и ингредиенты его – самые редкие.

Но слова ее лишь разожгли в глазах Снегга маниакальный огонь.

– Хочешь сварить его?– спросила Мэри недоверчиво. Снегг кивнул с жадностью.– Тогда обратись к Слизнорту – он мне его каждый месяц варит.

А про себя подумала, что Снегг ни в жизнь не претворит это свое желание в реальность – хоть он, по словам Слизнорта, и был хорош в зельеварении, он не был гением.

– Что ж, на сегодня хватит,– подытожила Мэри,– можешь идти, Северус.

Снегг, бросив на Мэри последний задумчивый взгляд, оставил ее в одиночестве, получив задание – тренироваться самостоятельно. Но, как она обнаружила на следующий день, ее ученик благополучно забыл об этом, и был вынужден выслушивать гневные слова Мэри, на которые она не скупилась. Может, именно поэтому ни одна из попыток Снегга защититься от натиска Мэри не закончилась успешно для него.

– Ладно, стой!– воскликнула волшебница после второго часа тренировки,– отдохни немного. Вот, выпей.

Северус, совершенно вымотанный к этому моменту, мешком повалился в рядом стоящее кресло, приняв из рук Мэри кубок с Восстанавливающим зельем.

– Послушай меня, Северус,– начала Мэри, глядя юноше в глаза,– я чувствую в тебе редкостный талант. Ты оправдал мои надежды вчера, отразив мою атаку, почему же сейчас ты ведешь себя так, словно и не слышал никогда об окклюменции? Неужели свой потенциал еще вчера выработал?

– Нет, просто...

– Так почему же я не вижу усердия?

– Я стараюсь!– воскликнул Снегг возмущенно,– это вы не оставляете мне шанса на победу, профессор!

– И делаю это специально – ведь тебе придется блокировать атаки и сильнее моих атак. Иначе ты ничего не будешь стоить. Ты меня понял?

Северус согласно кивнул, вновь поднимаясь на ноги.

– Тогда – продолжим!– скомандовала Мэри, и, увидев неуверенность в глазах Снегга, мысленно обругала себя – но она не могла заменить строгость сантиментами, и поэтому решила не давать своему ученику никаких поблажек. Но, взмахнув палочкой, почему-то вспомнила о том сне, с дочерью ее и Снегга... Видимо, поэтому Северус так легко, даже не прилагая особых усилий, смог отразить ее атаку.

– Сейчас у вас, профессор, был такой вид, словно вы боялись, что я увижу ваши мысли,– заметил Снегг,– почему?

– Представила, каким ты станешь, когда научишься всему необходимому, станешь Пожирателем смерти,– улыбнулась Мэри, вновь атакуя его. Он так же успешно отразил и эту ее атаку, сделав это играючи.

– Не пожалеете потом, что научили меня окклюменции?– спросил Снегг с коротким смешком.

– Нет, ведь до этого я поддавалась тебе – так сказать, для поднятия духа. Теперь попробуй одолеть меня в честной борьбе.

И Мэри, бешено взмахнув палочкой, произвела еще одну попытку вторгнуться в разум Снегга, но юноша, к ее удивлению, отразил ее натиск. Волшебница посчитала этот успех разовым, но ошиблась. Следующие полчаса тренировок, и две дюжины побед со стороны Снегга сделали его очень счастливым, хоть и отняли все силы.

Мэри решила передохнуть, присаживаясь с Северусом в кресла у огня.

– Как-то во время одного из уроков, вы сказали нам, что сами заклинания составляете,– произнес Снегг после небольшой паузы,– не могли бы продемонстрировать парочку?

– Я бы рада, но вряд ли тебе захочется гореть заживо и быть пронзенным ледяными пиками. Видишь ли, заклинание «Двух стихий» я приберегаю для врагов, а ты – мой ученик.

На лице Северуса появилось выражение ужаса со слабыми нотками любопытства.

– А вы можете научить ему меня?– спросил он с жадностью в голосе.

Мэри изумилась, увидев, как преобразился Снегг: на его изжелта-бледном лице застыло мстительное, ожесточенное выражение, а в глазах горел огонь жажды пыток. Да, видимо, те гриффиндорцы его очень сильно доставали…

– Очень сомневаюсь,– покачала головой Мэри,– для сотворения этого заклинания нужно не просто большой талант иметь, а верного помощника, что увеличит их втрое. Точнее сказать, вещь.

– Вещь?– переспросил Снегг недоверчиво,– что же это за вещь?

– Я не могу тебе сказать. Пока нет.

– И, что, это заклинание – единственное?

– Нет, почему же?– пожала плечами Мэри.– Были и другие, но они тоже направлены на поражение противника. Ты спрашиваешь так, словно тоже на досуге заклинания новые составляешь!

Снегг чуть смущенно кивнул:

– Да, но совсем простые пока что. Но некоторые очень даже ничего.

– Покажи,– потребовала Мэри.

На лице Снегга застыло чуть напряженное выражение.

– На вас?

– Да. Конечно, если они не приносят сильные страдания.

Снегг покачал головой, доставая палочку. Отработанным, хлестким движением взмахнул ею – и вот Мэри в секунду взмыла в воздух, где повисла вверх ногами, словно зацепилась за некий невидимый крюк.

– Должна признать, очень полезное заклятие!– воскликнула Мэри, едва Снегг расколдовал ее,– а еще есть?

Снегг вновь взмахнул волшебной палочкой, показав еще пару-тройку своих заклинаний. От одного у Мэри отнялся язык, от второго появился неясный шум в ушах. Все это так заинтриговало Мэри, что когда Снегг в ответ на ее жадный взгляд лишь покачал головой, волшебница почувствовала разочарование.

– Что, уже все? А для врагов?

– Есть, но вы – не мой враг.

– Скажи хотя бы, что оно делает.

– Открывает многочисленные раны на теле жертвы,– произнес Снегг с выражением садизма на лице.

– Научишь меня всем тем заклинаниям, что показал мне сейчас?

Подумав немного, Снегг кивнул и приступил к обучению. Для Мэри вначале это было очень непривычно, но она довольно быстро прировняла себя к ученице.

– Необычный у нас с тобой сегодня урок получился, Северус. Хочу поблагодарить тебя за ощущение неопытности,– сказала Мэри, прежде чем отпустить Снегга.

Тот, польщенный, залился краской смущения, и, торопливо попрощавшись, покинул ее комнату. А волшебница, глянув за окно и увидев там беспросветную мглу, решила, что теперь можно и прогуляться немного. Она почти вышла из комнаты, задержавшись из-за какой-то мелочи на пороге, когда в комнату ее влетела Кэт, крайне запыхавшаяся.

– Мэри, хорошо, что ты здесь!– крикнула она с ходу, радостно блеснув глазами,– идем, скорее!

– У нас, что, пожар где-то?– поинтересовалась Мэри, увлекаемая по коридору летевшей как стрела Кэт,– неужели нужно мчаться так быстро?

– Нужно втрое быстрее!– воскликнула Кэт в ответ, перепрыгивая через три ступеньки.

– Так куда мы бежим?

– Увидишь!

Они довольно быстро достигли Запретного леса, и теперь мчались среди деревьев, не снижая темпа.

– Пришли,– выдохнула Кэт, отпустив-таки руку Мэри. Волшебница глянула вперед и увидела золотистого единорога, в котором узнала Сильву. Она лежала на снегу, глаза ее были закрыты, а на ее боку была видна рваная рана, из которой тонкими струйками текла серебристая кровь. Эта картина привела Мэри в ужас, от которого оправиться ей стоило больших усилий.

– Что могло ее так сильно ранить?– спросила она, присаживаясь на корточки перед единорогом.

– Я не знаю,– ответила Кэт несчастным голосом,– я ее такой нашла.

Мэри, понимая, что нужно срочно действовать, больше не стала тратить время на разговоры – направив волшебную палочку на рану, она произнесла в едином напеве магические формулы заклинания исцеления. Эффект последовал незамедлительно – рана медленно, но верно, начала затягиваться, через минуту оставив после себя лишь длинный шрам.

– Порядок,– выдохнула Мэри, стирая пот со лба – опасения, что заклинание может не подействовать на волшебное существо, к ее облегчению, не оправдались.

– Спасибо, Мэри,– счастливо улыбнулась Кэт, заключая волшебницу в горячие объятия,– я так боялась, что Сильве уже ничто не поможет….

Волшебница рассмеялась:

– Да не за что. Но неужели ты и правда это заклинание не знала?

– Знала, разумеется, но я была в таком ужасе, что едва палочку в руке держала, поэтому не стала и пробовать – боялась, что наврежу Сильве,– горестно покачала головой Кэт, отстраняясь от Мэри,– но подумала, что уж у тебя-то они должны выходить просто отлично. Хорошо, что не ошиблась. Если бы не ты...

– Да ладно тебе, Кэт,– смутилась Мэри,– я бы не простила себе смерть Сильвы. Но кто же мог так ранить ее?

Вопрос повис в воздухе – было совершенно очевидно, что у Кэт нет предположений по этому поводу.

Через минуту Сильва открыла глаза, попыталась встать... но тут же упала обратно в снег. Кэт стрелой метнулась к ней, шепча что-то успокоительное и перебирая пальцами гриву кобылы. Сильва немного успокоилась и через некоторое время ее вторая попытка встать увенчалась успехом, правда, сделала она это не очень изящно. Мэри, охваченная жалостью к Сильве, ласково потрепала ее по холке, желая хоть как-то уменьшить страдания единорога. Ни с того ни с сего, кобыла встрепенулась, глаза блеснули силой и, взвившись на дыбы, она громко заржала. Мэри, ощущая одновременно и благоговение, и страх, отступила чуть назад, увидев Сильву во всей красе. И поняла, в чем причина столь внезапной перемены – медальон на ее груди излучал тепло, что, скорее всего, и помогло Сильве придти в себя.

Задумавшись, Мэри вспомнила о Кэт, лишь услышав ее изумлено-восхищенный вздох.

– Как тебе это удалось?– поинтересовалась Кэт.

– Неважно!– рассмеялась Мэри весело, легонько коснувшись великолепной гривы Сильвы,– знаешь, теперь я понимаю тебя: помогать волшебным созданиям, чувствовать их благодарность – разве не здорово?

Теперь рассмеялась и Кэт.

– Мне нужно опасаться!– в шутку испуганно сказала она,– вскоре ты потеснишь меня с моей должности!

– Возможно! Ну, что, вернемся в замок?

И волшебницы, все так же посмеиваясь, двинулись в обратный путь.

– И все-таки, может, скажешь, почему повлияла на Сильву так сильно? Благодаря каким чарам?– спросила Кэт по пути.

Мэри лишь пожала плечами в ответ, изобразив недоумение:

– Не знаю.

– Да ладно! Твоя лукавая улыбка выдает тебя с головой!– подколола Мэри Кэт, явно не желая прекращать расспросы.

– Может, все дело в том, что я просто хотела помочь ей?

– Ну да, конечно,– хмыкнула Кэт саркастически,– тогда и я бы лечила одним лишь желанием, а так не бывает.

Мэри загадочно улыбнулась, не собираясь спорить и дальше. И Кэт, видя, что она не расколется, лишь возмущенно фыркнула, следуя за волшебницей в замок....

====== Глава 12. Роковой приступ. Возвращение в особняк ======

И опять Мэри спорила с Волан-де-Мортом:

– Мы уже с тобой это обсуждали, Морган,– повторила волшебница, начиная выходить из себя,– этот ребенок родится, хочешь ты этого, или нет.

– Тут дело не столько в нежелании, сколько в самом стечении обстоятельств,– возразил ей Волан-де-Морт,– ведь мы оба знаем, что он – не Марго.

– Знаем?– переспросила Мэри презрительно,– нет, так думаешь только ты. И заблуждаешься – ведь девочка эта – твоя дочь. Какие же могут быть сомнения в том, что она – Марго?

Язвительная усмешка пробежала по губам Волан-де-Морта.

– Ты же знаешь, почему я сомневаюсь в этом – ты много времени проводишь с Северусом...

Резкий звук пощечины прервал речь Волан-де-Морта – а волшебница вновь заносила руку для второго удара.

– Даже не смей говорить обо мне так! Подобных оскорблений я сносить не собираюсь! Тем более – безосновательных оскорблений, ведь Северус – лишь мой ученик!

– Да ну?– протянул Волан-де-Морт ехидно,– Значит тот сон о дочери Снегга и твоей – всего лишь глупая случайность?

Мэри задохнулась от гнева и возмущения – Волан-де-Морт не мог знать об этом!

– Вынужден тебя разочаровать – мне это прекрасно известно,– откликнулся Морган в ответ на ее мысли,– так что же теперь оправдает тебя?

Волшебница открыла рот, чтобы выдать какой-нибудь полновесный аргумент, но не смогла – голос вдруг куда-то пропал, и лишь хрипы вырывались из ее горла.

Волан-де-Морт удовлетворенно кивнул, поднимая палочку. Тут же темнота поглотила сознание Мэри, подчиняя себе. Отчаянно сражаясь за свободу, она открыла глаза, дернувшись изо всех сил, и удивилась, обнаружив себя в Хогвартсе, в своей комнате, на кровати. Оглянулась, и уже полностью смогла придти в себя, зная, что только что увиденная сцена была просто кошмаром. В комнате царил полумрак – видимо, ночь была в самом разгаре. Поправив смятые простыни, Мэри, подойдя к столику, выпила полкувшина воды, после чего уже полностью пришла в себя. И, присев на кровать, попыталась во всех подробностях восстановить в памяти только что увиденный сон. Сон о ссоре с Волан-де-Мортом по поводу ее беременности. Совершенно нереалистичный сон, прямо сказать, ведь сама возможность для нее забеременеть была равна нулю. А уж от Снегга – тем более.

Плюнув на тот бред, что она только что видела во сне, Мэри вновь легла спать, и уже через минуту забылась спокойным сном без сновидений….

Остаток рождественских каникул прошел относительно ровно, безо всяких эксцессов. Теперь, когда приходил черед тренировки со Снеггом, Мэри первым делом проверяла, насколько сильна его защита от чужого воздействия. И лишь потом обучала его чему-то новому. Вначале это было Множественное заклинание, которое Снегг за две тренировки освоил в совершенстве, затем – легилименция. Опасения Мэри по поводу дельности обучения Северуса этому умению еще на первой тренировке рассеялись, как дым по ветру – Северус овладел легилименцией очень быстро, и лишь осознание того, что она сильнее Северуса, помогло волшебнице не впустить его в свое сознание на большой срок.

После очередного урока, что был последним перед началом нового семестра, Северус продемонстрировал Мэри с изрядной долей гордости флакончик с жидкостью болотного цвета.

– Это – противоядие?– поразилась она, округлив глаза,– невероятно!

Снегг выглядел польщенным.

– Я так хотел сварить его, что начал процесс варки сразу после того урока с вами. Ему, конечно, еще настаиваться нужно, но вы все равно вряд ли будете принимать его.

– Там посмотрим,– улыбнулась Мэри, ставя флакончик на стол, рядом с таким же,– надеюсь, ты сварил его строго по рецепту?

– Конечно, профессор Моран!– воскликнул Снегг, вскинув на Мэри очень честные глаза,– я же вам помочь хочу.

– Ну, тогда спасибо. Думаю, Слизнорт был бы рад, если бы кто-нибудь вместо него варил это зелье.

– А я могу узнать, какую болезнь оно лечит?

– Нет,– покачала головой волшебница,– это знание тебе совершенно ни к чему.

Видимо, Снегг думал иначе – его взгляд, устремленный на Мэри, стал колючим – юноша явно считал, что сможет узнать это секрет и без ее согласия. Но очень просчитался – волшебница без видимых усилий отразила атаку Снегга, отбросив того к стене заклинанием.

– Не думала я, что ты такой самонадеянный, Северус,– холодно произнесла Мэри, глядя сверху вниз на испуганного юношу,– когда я говорю, что не хочу распространяться о чем-либо, это значит, что перечить мне не стоит. Тебе понятно это?

Снегг, помедлив, кивнул, и поднялся на ноги.

– Хорошо, если так,– сказала волшебница,– можешь идти, тренировка окончена.

Она ожидала от Северуса лишь прощальных слов, но тот к ее неожиданности произнес совсем другие слова:

– Извините за эту выходку, профессор Моран. Мое любопытство было настолько сильным, что я просто забыл о приличиях. Обещаю, что впредь подобное не повторится.

Мэри удивленно воззрилась на Снегга – она сама не стала бы извиняться. Но с его стороны этот ход был правильным.

– Хорошо, что ты сказал это, осознал ту грань, через которую переходить нельзя в любом случае. Значит, и не подумаешь нарушить ее впредь.

Северус клятвенно заверил волшебницу, что будет умнее, и, попрощавшись, вышел из комнаты.

Еще некоторое время Мэри сидела в кресле, словно окаменев, затем, решительно поднявшись на ноги, направилась к двери. И вот она идет по пустынным коридорам Хогвартса, направляясь на традиционную прогулку в Запретный лес...

Сейчас она хотела побыть одна, поэтому радовалась своему одиночеству, идя по зимнему лесу. Но оно было недолгим – в какой-то момент из-за деревьев показалась золотистая кобыла-единорог. Мэри с радостью узнала в ней Сильву, и та, судя по короткому мелодичному ржанию, тоже узнала свою спасительницу. Легко и грациозно подбежала к ней, подставив шею и гриву под руки волшебницы... Но она даже не успела приласкать кобылу – та сорвалась внезапно с места, и застыла в двух ярдах от удивленной Мэри, словно хотела, чтобы она шла за ней. И волшебница пошла вглубь леса вслед за Сильвой, что, уже не останавливаясь, двигалась все дальше и дальше.

С каждым шагом становилось все темнее и темнее, вскоре Мэри ничего уже вокруг не видела, кроме слабо светящегося в темноте силуэта Сильвы. Вот она остановилась, чуть отойдя в сторону с тропы – как бы предоставляя волшебнице возможность пройти первой. Мэри не стала медлить, и, обойдя Сильву, увидела, что та не зря звала ее за собой – под ближайшим к ней буком лежал на мерзлой, не покрытой снегом земле красавец-единорог, что, по всей видимости, умирал – дыхание его было редким и прерывистым, с натугой, прикрытые глаза говорили о боли и отчаянии. Волшебница, испытав острый укол жалости, опустилась перед единорогом на колени и попыталась прикоснуться к нему, но тот гневно всхрапнул, широко раскрыв глаза в муке, дернул головой, пытаясь проткнуть ее своим длинным рогом. Но сил для этого ему было явно не достаточно – он тут же обмяк, закатив глаза.

«Он же умрет так!»– подумала Мэри в отчаянии, но, вспомнив, как Кэт успокаивала Сильву, быстро нашла выход. Прошептала еле слышно ласковые слова, что возымели эффект – единорог, чуть ожив, сам потянулся к ней. И только тогда Мэри увидела ее – большую, ужасающую своим видом рану на боку единорога – точь-в-точь как та, что была у Сильвы неделю назад. Она попыталась залечить ее, шепча магические формулы исцеляющего заклинания, но тщетно – края раны, не успев сойтись, тут же расходились вновь. Волшебница в отчаянии пробовала снова и снова, но результата не было... И лишь жар пробудившегося от обычного оцепенения медальона вернул ей надежду – она взмолилась ему о помощи, сжав ладонью левой руки, правую же положила на рану, что сочилась серебристой кровью все больше и больше. И тут же почувствовала сильный ток энергии, что дарил ей медальон – под воздействием этой энергии края раны начали медленно затягиваться. Несколько томительных минут, что показались Мэри долгими часами – и от раны остался лишь продолговатый рубец. Единорог был спасен, обессилив медальон и Мэри полностью – она почувствовала, как закружилась голова, накатила тошнота единой волной, и все, что окружало ее, начало тонуть во мраке...

Что-то легкое коснулось щеки волшебницы, приводя ее в себя – исцеленный единорог, глядя на нее с благодарностью, щекотал Мэри своей роскошной гривой, что сейчас ясно светилась. Едва волшебница встала на ноги, единорог поднялся на дыбы, призывно заржав – словно собирал своих собратьев. Ему вторила Сильва, что легкой рысцой приблизилась к единорогу.

Мэри на всякий случай еще раз осмотрела единорога, но больше никаких ран не нашла – и едва она закончила, спасенный единорог нетерпеливо сорвался с места вместе с Сильвой. Пара мгновений – и волшебница осталась в одиночестве. Она направилась в замок, размышляя по дороге над тем, кто же так ранит единорогов. Это было либо какое-то существо, обитавшее в лесу, либо человек, что теперь наверняка ранен. Стоит порасспросить Хагрида об этом, может, он знает что-либо?

Мэри осуществила свою задумку назавтра, перед завтраком – и Хагрид, услышав от нее о раненых единорогах, одним лишь своим видом показал, что отлично знает, что именно в Запретном лесу могло нанести им такие раны. Но говорить не стал – до тех пор, пока за расспросы не взялась Кэт: услышав от Мэри о том, как она чудом спасла того единорога, волшебница таким суровым тоном потребовала от Хагрида правды, что он мигом струхнул и сдался.

– Хорошо, я расскажу,– вздохнул он,– но только не здесь. Идемте ко мне.

Ни Кэт, ни Мэри спорить не стали, и уже через пять минут узнали, в чем проблема.

– Рунослед?– переспросила Кэт пораженно,– в нашем лесу? Что же я его раньше не видела?

– Он обитает на дальней окраине нашего леса, так далеко ты заходишь редко,– ответил Хагрид, пряча глаза,– он вообще-то не хищник, но, видимо...

Кэт громко фыркнула:

– Не хищник? Это он-то? Да зимой он, не найдя ничего другого, и не одного единорога убить может! Ведь он умный до жути! Удивительно, как еще Жемчуг жив остался!

Мэри перевела недоуменный взгляд от Хагрида на Кэт.

– Подождите, какой еще рунослед? Скажите мне, хотя бы, кто это такой!

Кэт, опомнившись, протянула:

– Совсем забыла, что о них мало кто слышал. Рунослед – это трехголовая змея оранжевой окраски с черными полосами на спине. И длина ее – иногда больше двух метров. Одна из его голов – стратег, поэтому-то он и смог застать врасплох даже осторожных единорогов. Хагрид, если я сейчас услышу, что это ты привел его в наш лес...

Лесничий виновато опустил голову, но Кэт не стала орать на него и дальше, сказав со вздохом:

– Ладно, чего уж там... Главное – что Сильва и Жемчуг сейчас в порядке, а найти выход мы сможем. Хагрид, ты знаешь точно, где рунослед этот может быть?

Лесничий, тут же встрепенувшись, радостно кивнул головой:

– Да, есть у него одна ночлежка. Но идти к ней лучше всего вечером, чтобы застать руноследа врасплох.

– Вечером, так вечером,– не стала спорить Кэт,– так даже лучше – у меня еще дела есть срочные, их, я думаю, завершу к закату. Мэри, ты как? С нами пойдешь?

– Конечно!– ответила Мэри голосом, полным энтузиазма,– очень уж на него посмотреть охота! Да и вам пригодится моя помощь.

– Ну, вот и решено,– подытожила Кэт, поднимаясь на ноги,– тогда идем в Запретный лес сразу после ужина. Мэри, ты остаешься?

– Да, посижу немного. Если, конечно, ты, Хагрид, против этого не будешь.

Лесничий улыбнулся так радостно, словно волшебница осчастливила его сейчас одним своим присутствием.

– Конечно, нет, Мэри, о чем разговор? Только говорить тебе, по большей части, с моей спиной придется.

Мэри усмехнулась – и еле услышала тихое хмыканье Кэт, что уже через минуту покинула домик Хагрида. Запоздало поразилась тому, что Кэт даже не стала просить ее помочь, но вскоре совсем забыла об этом, увлекшись беседой с Хагридом...

...– Да... действительно окраина леса,– протянула Мэри, переводя дыхание – они шли больше часа и успели порядком запыхаться. Хагрид вел ее и Кэт безо всяких слов, и лишь сейчас обернулся, чтобы сказать:

– Уже скоро, мы почти пришли.

Кэт с сомнением фыркнула, но ее сомнение никак не оправдалось – через минут десять они и правда достигли своей цели. И увидели его – трехметровая змея яркой черно-оранжевой окраски, к их счастью, спящая. Кэт, было, вышла вперед, но Мэри, указав на себя, опередила ее, заручившись поддержкой подруги. Она знала заклинание, что усыпит змею, и немедленно применила его к руноследу. Тот даже не пошевелился, продолжая спать, как и раньше, только еще крепче.

– Отлично,– одобрила действия Мэри Кэт,– теперь доставим его туда, откуда Хагрид взял его.

– Вряд ли вам это удастся,– произнес лесничий виновато,– он ведь из яйца вылупился, а яйцо это я у торговца выкупил.

Кэт, закатив глаза, тяжело вздохнула.

– Ладно, тогда я его на свою ферму заберу,– сказала она, чуть помедлив,– там у меня много животных различных – обычно о них забочусь я, но сейчас этим занимается Джек. Я скажу ему, чтобы он приехал, и он заберет руноследа. А до тех пор… Мэри, ты не могла бы наложить на него какие-нибудь сильнодействующие сонные чары?