Текст книги "Сила двух начал (СИ)"

Автор книги: Pelagea Sneake Marine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 85 страниц)

Торопливо приведя в чувство Тьерри и, вызнав у нее то, что было необходимо Волан-де-Морту, Мэри, изменив напоследок память своей жертве, устремилась в особняк для отдыха и отчета о выполненном задании Волан-де-Морту.

– Значит, стоит тебе только привыкнуть к относительной легкости выполнения тех заданий, что я тебе даю, и ты тут же начинаешь думать, что для постоянного успеха тебе нужно лишь одно заклинание,– говорил Волан-де-Морт после рассказа Мэри о сегодняшнем происшествии.– Подобное отношение к выполнению моих поручений непозволительно, это уже не просто беспечность.

– Наверное, теперь меня оправдают лишь несколько часов пыток?– предположила волшебница со странным равнодушием – словно то, что говорил Волан-де-Морт, ее никоим образом не касалось,– или какое-то наказание, подобное этому?

– Пытки?– недоуменно переспросил Волан-де-Морт,– что ты, нет – я знаю нечто более действенное – что действительно заставит тебя, Мэри, постоянно помнить об осторожности и учитывать все свои возможности. Скажем, как ты смотришь на то, чтобы оказаться окруженной недружелюбно настроенными по отношению к тебе людьми, мракоборцами? Согласись, уж там-то ты вполне реализуешь все свои возможности.

– Что? Добровольно я на это не пойду!– возмутилась Мэри, глядя на Волан-де-Морта. Тот с сомнением хмыкнул, угрожающе блеснув глазами:

– А я, разве, спрашивал твоего согласия? Это приказ, Мэри, и не выполнить его ты не сможешь. Или ты думаешь иначе?

Тяжело вздохнув, волшебница отрицательно покачала головой, даже не имея желания спорить – она слишком хорошо понимала последствия такого поступка.

– Что же, ты просто так, безо всякой на то причины отдашь меня в руки врагу? Лишь для того, чтобы преподать мне урок?

– Нет, не только для этого. Ты, открыто появившись в каком-нибудь доме, отвлечешь на себя внимание мракоборцев, в то время как я с остальными Пожирателями смерти осуществлю свой недавно задуманный план, о содержании которого тебе знать ни к чему,– сказал Волан-де-Морт, предупреждая вопрос Мэри.

– Когда?– спросила волшебница отрывисто, уже начиная представлять свою будущую роль.

– Завтра,– уточнил Волан-де-Морт, и, немного подумав, добавил,– ну, в крайнем случае – дня через два, не позже. Тебе сообщат, когда именно.

Мэри коротко кивнула, подумав, что если ей сообщат о начале выступления посреди ночи, то обрекут ее на провал – будет высшей удачей то, что ей удастся открыть глаза, а ведь нужно еще сражаться…

Быть может, такие мысли были чересчур пессимистическими, все случилось именно так, как она и предполагала. Уже через день после того, как Волан-де-Морт сообщил Мэри ее задачу, ее разбудил один из Пожирателей – как раз в то время, когда она, измученная работой, которой пришлось заниматься до поздней ночи, почти засыпала.

– Я же говорил тебе, чтобы ты постоянно ожидала сообщения от одного из своих коллег,– сказал Волан-де-Морт, нахмурившись при сонном виде Мэри,– и, так как ты…

– Можешь не продолжать, я знаю свою роль,– зевнула волшебница, чуть не вывихнув челюсть,– я – жертва мракоборцев…

– Это они твои жертвы!– прошипел Волан-де-Морт, мгновенно взъярившись, чем мигом привел Мэри в себя,– должны ими стать, по крайней мере, в случае удачи. Запомни, Мэри, иначе и быть не должно – ты сама можешь понять, что именно тебя будет ожидать, если не оправдаешь мои ожидания. Все понятно? Надеюсь, вопросов нет?

Мэри отрицательно помотала головой, подавив зевок в очередной раз. Не услышав от нее вопросов или возражений, Волан-де-Морт легким кивком в сторону двери показал, что пора приступать. Волшебница, уже заранее представляя многочисленных мракоборцев, берущих ее в плотное кольцо, устремилась к двери, сразу после пересечения порога особняка трансгрессировав сквозь душную темную ночь именно туда, где и должна была состояться демонстрация ее способностей…

…Мэри не торопясь шла по небольшой деревушке, названия которой даже не знала, под покровом ночи, вспоминая наставления Темного Лорда, и ее фигуру, укутанную в черную мантию, видел лишь тускло светящий на небосводе сквозь тучи рожок месяца. Дома проплывали мимо нее, такие одинаковые на первый взгляд, но Мэри, зная точно, что среди них нет того дома, что она так ищет, все шла и шла вперед, до тех пор, пока не остановилась перед красивым двухэтажным домом, выделяющимся среди всех остальных. Волшебница окинула его быстрым взглядом и довольно ухмыльнулась, не увидев ни в одном из окон света – видимо, все обитатели спали. Проникнуть внутрь было делом двух секунд – и вот она уже крадется, ступая бесшумно, по окутанным темнотой комнатам, все дальше и дальше, туда, где она получит то, что станет залогом ее успеха. Очередная дверь на ее пути отворяется с легким скрипом, что заставляет Мэри вздрогнуть, и здесь, в этой комнате, кажущейся пустынной, она видит среди прочих предметов мебели детскую кроватку, и младенца, спящего в ней.

«Полдела сделано,– подумала волшебница, беря ребенка на руки,– теперь нужно убраться отсюда».

Но это намерение не смогло исполниться, по крайней мере, так, как этого хотела Мэри. Едва повернувшись, она увидела, что ее вторжение не прошло незаметно – на пороге детской стояла, словно превратившись в каменное изваяние, с меловым от изумления и ужаса лицом молодая волшебница. Мэри, ухмыльнувшись тому, как все удачно сложилось, сделала шаг назад, и это оживило хозяйку дома – молниеносным движением она достала из складок мантии свою волшебную палочку, угрожающе нацелив ее на Мэри.

– Эй, ты! А ну, отдай моего ребенка сейчас же! – воскликнула она, занося волшебную палочку для удара.

– Он мне нужен… ненадолго,– протянула Мэри, даже не пытаясь защититься,– и, пока он у меня, атаковать нас – глупая идея – ведь ты можешь задеть своего малыша ненароком.

Эти слова остановили вышедшую из себя волшебницу – в последний момент она, с расширенными от ужаса глазами, отвела палочку в сторону, и заклинание, предназначенное Мэри, разбило один из светильников на стене. Мэри скривила губы в довольной ухмылке, говоря:

– Ты приняла правильное решение. А теперь отойди в сторону, если не хочешь пострадать.

– Ни за что!– донеслось в ответ.

– Ну, как хочешь,– равнодушно пожала плечами Мэри, и, коротко взмахнув палочкой, направила на женщину, преграждающую ее путь, свое излюбленное, Множественное заклинание. Та попыталась избежать неумолимо приближающихся стрел, но упала, сраженная сразу тремя. Теперь путь был очищен, и Мэри, переступив через неподвижное тело хозяйки дома, направилась к выходу, все так же держа на руках спящего младенца. Уже подходя к парадной двери, волшебница спиной ощутила мощную волну воздуха, что чуть не поразила ее, успевшую метнуться в сторону. Заклинание снесло дверь начисто и отшвырнуло к дороге. Мэри, повернувшись, увидела того, кто пустил его – высокого мужчину со злобно сужеными глазами. С ним волшебница говорить не стала – сразу же пустила в ход свою волшебную палочку. Сверкнула ослепительная молния, дом сотрясся от основания – два заклинания столкнулись на полдороги. Мэри, не теряя времени, выбежала на улицу, не выпуская из рук ребенка, и в нерешительности застыла посреди улицы – ее уже со всех сторон окружали сурового вида мракоборцы, за которыми шли жильцы близстоящих домов. Они мгновенно взяли ее в кольцо, но нападать не спешили, видимо, решая, что делать дальше.

– Зачем вы похитили этого малыша?– спросил один из них, делая шаг вперед,– чего вы хотите?

– Хочу узнать, пожертвуете ли вы этим младенцем, чтобы поймать Пожирательницу смерти,– ответила Мэри громко, тут же услышав полные ненависти выкрики:

– Подлая пособница Волан-де-Морта!

– Ты ответишь по всем статьям, если пострадает ребенок!

– Я не желаю ему зла,– покачала головой Мэри,– пострадать он может только от вас, не от меня. Со мной же он в безопасности.

Вновь гневные крики, и среди них один более громкий:

– Ты сказала, в безопасности?– в первые ряды пробился тот мужчина, что пытался остановить ее, нечаянно выломав дверь собственного дома.

– Конечно,– подтвердила Мэри, и, взглянув на спящего малыша, добавила,– иначе он давно бы проснулся.

– Да ты просто зачаровала его!

– У меня даже времени на это не было.

Отец ребенка, похищенного Мэри, гневно вскрикнул, поднимая палочку, но его остановила жена:

– Алан, опомнись! Ты же можешь убить собственного сына!

– Что же теперь – позволить ей делать с Мэтью что угодно?

– Успокойтесь, мистер Деймен, – подошел к несчастным родителям один из мракоборцев,– мы здесь для того, чтобы вернуть вашего ребенка вам целого и невредимого, а эту преступницу засадить туда, где ей самое место.

Мэри вопросительно подняла бровь, но уже через секунду получила подтверждение этим словам – мракоборец попытался призвать ребенка к себе, но она отразила заклинание, выжидая, что же будет дальше. Почти тут же остальные мракоборцы обстреляли ее заклинаниями, в сути которых сомневаться не приходилось – антитрансгрессионные. Она попыталась защититься, воззвав в помощи Медальона Единорога, и защита, столь необходимая сейчас, появилась прежде, чем заклинания настигли Мэри, сразу же впитав их. Мэри прижала спящего младенца к своей груди, с надеждой взглянув на небосвод – тот был по-прежнему черен, и лишь снизившийся к земле месяц говорил о том, сколько времени прошло с момента ее прихода сюда, в эту деревню. Слишком рано для ухода отсюда, ей нужно постараться еще немного потянуть время…

– Мы даем вам шанс – отдадите этого малыша добровольно, получите взамен право на суд,– предложил один из мракоборцев, выходя из общей толпы с твердой уверенностью в том, что его предложение убедит Мэри. Но тут же отступил, избегая заклинания, пущенного волшебницей.

– Право на суд, говоришь?– спросила Мэри с презрением,– а что мне это даст? Лишние часы иллюзии свободы? Нет уж, обойдусь как-нибудь и без вашего мнимого милосердия – в Азкабан мне совершенно не хочется.

И она, не теряя времени, крутанула палочку, вызывая сразу несколько серебристых стрел-заклинаний. Шестеро мракоборцев упали, не сумев защититься от них, но не все – остальные, одновременно взмахнув волшебными палочками, попытались связать Мэри, но сделать это им помешала все еще действующая Защита Медальона Единорога. Секунду, протянувшуюся в вечность, царила полнейшая тишина, будто кто-то неизвестный запечатлел эту сцену на пленку и сейчас наслаждался своим творением. Но эта иллюзия разрушилась от одного только голоса, стального и жесткого, поднявшегося с земли мракоборца, что, как справедливо рассудила Мэри, был среди них главным:

– Теперь, когда испробовано все, остается только одно – Убивающее проклятие.

Мэри недоверчиво вгляделась в лицо мракоборца, сейчас искаженное ненавистью к ней. «Неужели он это серьезно…?

– Нет! – выкрикнула мать малыша в отчаянии, со смесью ужаса и гнева глядя на мракоборца,– она же закроет себя нашим малышом, как вы не понимаете?

– Заставьте ее замолчать,– бросил отрывисто мракоборец в ответ, и его сотрудники тут же обездвижили женщину, почти бросившуюся с кулаками на их начальника. Та же участь постигла и ее мужа, что попытался защитить своего ребенка и жену.

– А теперь – ты умрешь! – выкрикнул мракоборец, с лицом безумца направляя на Мэри волшебную палочку.

Ужас парализовал ее, она понимала, что есть только один шанс избежать гибели. Уже видя, как зеленый всполох заклинания смерти несется к ней, Мэри, закрыв глаза, взмолилась Медальону Единорога о спасении. Он откликнулся оживившей ее душу волной тепла, и Мэри, повернувшись на каблуке, провалилась в сдавливающую легкие темноту, уже не видя изумления мракоборцев. Зато ее взору через какой-то миг предстал особняк Волан-де-Морта – единственное, что она смогла представить в минуту смертельной опасности.

Но возвращаться было еще рано – ее задание выполнено не полностью…. Поэтому-то она, вновь рискуя, трансгрессировала прямо в детскую недавно покинутого дома, где стояла пустая кроватка, и где, по какой-то счастливой случайности, не было никого. Мэри бережно положила до сих пор спящего младенца на одеяла, и, выглянув в окно, увидела спешащих к дому мракоборцев. Вновь стремительный поворот на каблуке – и она, летя через пустоту и темноту, снова оказалась перед особняком, который теперь манил ее, обещая заслуженный отдых. Она почти вошла, когда внезапный порыв воздуха заставил ее обернуться – прямо перед ней возникали словно из воздуха ее соратники – Пожиратели смерти, вернувшиеся с того самого задания, ради удачного исполнения которого и рисковала своей жизнью она только что. Их хмурые лица заставили сердце Мэри учащенно забиться, но усталая улыбка Нотта, что шел самым первым, мигом успокоила ее.

– Хорошо поработала, Мэри,– кивнул он одобрительно, сжав своей рукой ее плечо. Шедшие за Ноттом Пожиратели сделали то же самое, словно выполняли некий ритуал. Вот и Волан-де-Морт подошел к Мэри, сказав ей:

– Идем в особняк. Я хочу слышать подробности.

Мэри ждала этого и последовала за Волан-де-Мортом в Зал Собраний, чувствуя облегчение – она сделала все правильно, времени, предоставленном ею, хватило Волан-де-Морту…

– Ну, говори,– приказал Волан-де-Морт, едва Мэри вслед за ним вошла в Зал Собраний, затворив за собой двери.

Глубоко вздохнув, Мэри начала повествование, замечая, что лицо Волан-де-Морта, каждая черточка которого внушала каждому из его подчиненных страх, все более и более ожесточается. И, когда она замолчала, ожидая оценки своих действий, Волан-де-Морт смотрел на нее так, словно она провалила задание, данное им, а не наоборот.

– Идея использовать ребенка в качестве прикрытия себя не оправдала,– сказал он холодно,– а лишь дала тебе повод для слабости. Тебя чуть не погубила жалость – серьезный недостаток, которого лишены твои соратники. Следовало позволить им убить ребенка – тогда у меня было бы больше времени.

– Неужели того, что я выиграла посредством пустой болтовни, вам не хватило?– спросила Мэри с подозрением.

– Хватило, но не на то, что я надеялся осуществить помимо основной задачи.

– Тогда следовало послать кого-то другого – я, хоть и Пожирательница смерти, детоубийцей ни за что не стану,– отрезала Мэри решительно и гневно.

Волан-де-Морт неприятно улыбнулся:

– Даже если тебе самой будет угрожать смерть?

– Ты знаешь ответ – я говорила об этом не раз, и сегодняшнее происшествие не заставило меня переменить свою точку зрения.

Волан-де-Морт лишь хмыкнул, а Мэри, тем временем, продолжала:

– К тому же, выставив вместо себя невинного малыша на заклание, я бы все равно погибла – мракоборцы стерли бы меня в порошок, не говоря уж о родителях младенца. Так что нет никакого смысла говорить об этом и дальше – просто скажи, что меня ждет – награда или наказание.

– Конечно, награда – ведь ты выполнила свою задачу, оставшись при этом невредимой,– произнес Волан-де-Морт, окидывая Мэри задумчивым прищуром.

Волшебница с подозрением поинтересовалась:

– Надеюсь, награда в хорошем смысле? Если ты отправишь меня на подобное задание следующей ночью, то, тем самым, накажешь меня.

– Не бойся, не отправлю,– покачал головой Волан-де-Морт, приблизившись к Мэри почти вплотную, и пронзив ее горящим взглядом.

Волшебница с большим трудом сохранила свободный ход мыслей, онемелыми губами прошептав:

– Чего же мне ждать?

Ответом ей стал лишь постепенно, секунда за секундой, загорающийся все более ярким огнем взгляд Волан-де-Морта, твердивший ей о том, что она считала уже прошедшим. Она поняла, что Темный Лорд вновь навязывает ей свою волю, но прекрасно помнила, насколько приятно было подчиняться ему ранее. Уже почти все ее существо готово было принять желания Волан-де-Морта, но его ничтожная часть – та, что помимо наслаждения помнила еще и о мучениях как последствиях этого наслаждения, остановила ее от еще одной ошибки…

– Прошу, не надо…– прошептала Мэри с болью в голосе, глядя в багряные глаза своего повелителя, что были сейчас очень близко,– еще немного – и ты получишь желаемое, но вернуть меня настоящую уже не сможешь, навсегда поработив и обратив во тьму. Медальон, почувствовав ее во мне, уничтожит меня – а ведь ты этого не хочешь?

Невероятно, но ее голос, тихий как никогда, заставил Волан-де-Морта одуматься – отведя свой горящий взгляд, он порывисто отвернулся, будто стремился скрыть свои чувства.

– Не думал, что ты сможешь,– донесся до Мэри его тихий и странно-недоверчивый голос,– сможешь остановить меня, удержаться от соблазна сама. Я полагал, что ты слабее, намного слабее…Я ждал полнейшего подчинения…. Но, раз я ошибся – что ж, это все меняет.

Он тут же вновь обернулся, взглянув на волшебницу с той же твердостью, что была и в его голосе при последних словах.

– Что именно это меняет?– не поняла Мэри.

– Мое отношение к тебе,– ответил Волан-де-Морт так, словно это было самим собой разумеющимся,– теперь, когда ты доказала то, что можешь сотворить даже невозможное, при этом оставаясь собой, когда показала свою истинную силу, что дремала в тебе так долго – ты мне больше не слуга.

Эти слова ввели волшебницу в легкий ступор, заставив переспросить:

– Не слуга? Что это значит? Кто же я тебе теперь, по-твоему?

– Что, не можешь догадаться сама?– спросил Волан-де-Морт едко,– позволь я подскажу тебе. Вспомни день своего посвящения в Пожирательницы смерти, и то, что я сказал тебе о твоем мастерстве.

«Твое мастерство, каким бы выдающимся оно ни было, ни в какое сравнение не идет с моим мастерством. Сегодня с тобой по-настоящему бились лишь трое – те, кто помимо меня обучали тебя. Я же уподобился всем остальным – сражался в полсилы, и единственное испытание, где приложил максимально много усилий – борьба с твоей волей. Только в этом ты равна мне, а остальное…,– ясно, словно это было лишь вчера, а не пять лет назад, пронеслось в сознании Мэри,– … Всю свою силу я приберегу для врагов, ты же – не враг мне, а слуга. Будь иначе – ты бы стала моей союзницей…».

– Полагаешь, у меня хватит сил сразиться с тобой, не скрывающим всю свою силу?– поинтересовалась Мэри, не удержавшись от невольного сарказма,– думаешь, я способна стать не слугой тебе, но союзницей?

– Полагаю, можешь,– осклабился Волан-де-Морт, вынимая волшебную палочку из складок мантии,– исход дуэли, что состоится немедленно, покажет, прав я был или нет.

«Что бы там ни задумал Волан-де-Морт – мне конец,– подумала Мэри обреченно, сжав свою волшебную палочку в правой руке,– но, прежде чем он наступит, я, пожалуй, удовлетворю твое желание, Волан-де-Морт!».

Решительность и уверенность пришли почти сразу же, прогнав отчаяние и пессимизм – и если волшебную палочку на поклоне противнику она поднимала, осознавая, что ей придется несладко, то, опуская ее, твердо верила, что она сможет. Сможет оправдать возложенные на нее Волан-де-Мортом надежды, сможет сделать то, что в принципе, неосуществимо – попытаться побороть Волан-де-Морта. Двойной короткий кивок – и вот он, тот шанс, которого она подсознательно ждала, не отдавая себе отчета в том, что так и было на самом деле. Волан-де-Морт резко взмахнул волшебной палочкой, рассекая ею воздух – одновременно два тяжа, искрящиеся подобно радуге, вылетели из нее, скрещиваясь и переплетаясь на пути. Они могли показаться красивыми, но только не Мэри – она нутром чувствовала, что они буквально сотканы из тьмы, что проглядывалась под внимательным взглядом сквозь бестолковые цветные разводы. Тьму можно победить лишь светом…. Как хорошо, что у нее на этот случай есть новое, недавно изобретенное заклинание: «Кокон света»! Движения ее палочки, сколь замысловатые, столь и резкие, образовали в воздухе небольшой смерч, что, постепенно все более и более завихряясь, вырос почти втрое, окутавшись серебристым сиянием мириадов микроскопических точек. Этот смерч стал на пути радужных тяжей, и, постепенно затянув их внутрь себя целиком, завращался с такой бешеной скоростью, что от одного только взгляда на него у Мэри закружилась голова. Она собрала свою волю в кулак, призвав максимум концентрации и внимания, и, уловив момент, когда смерч оказался прямо над ней, выбросила вверх правую руку с волшебной палочкой. Словно святящаяся нить соединила ее с серебристо-черным, постепенно теряющим форму, смерчем, и, в момент, когда он полностью исчез, Мэри резко пересекла воздух перед собой во весь свой рост. Тонкая, словно сотканная из ослепительного света нить прошла там, где и волшебная палочка, как нитка за иголкой, и в момент, когда Мэри опустила волшебную палочку, эта нить образовала вокруг волшебницы сияющую сферу, словно отлитую из ослепительно белого серебра. На вид абсолютно прозрачная, она не была хрупкой – и Волан-де-Морт, несомненно, понял это.

– Я знал это,– торжествующе произнес он, выйдя из временного ступора,– Абсолютная Защита Света – защита, творимая лишь посредством чужих энергий заклинаний, использованных наравне со своей энергией. Она прочна, но – не идеальна.

Легкий взмах его палочки, похожий на ласковое дуновение ветерка, вызвал у Мэри улыбку – поначалу. Когда же она увидела группирующиеся в различные, непонятные для нее символы, крошечные крупицы неясного цвета, волшебница с ужасом поняла, что именно видит – легендарный «Плевок дракона»... Вот напротив нее зависла голова дракона в человеческий рост, с раззявленной пастью, из которой вылетел раскаленный добела драконов огонь – огонь, сжигающий на своем пути все. Он устремился к ней, на мгновение застывшей, в последний момент воззвавшей к Медальону Златогривого Единорога, моля о защите. Она появилась, и тут же сияющая сфера была сметена, словно мыльный пузырь, разрушающим огнем. От этого он разгорелся еще больше, достав до потолка и опалив его, и столкнулся с еле видимой Защитой Медальона Единорога, стремясь разрушить и ее. Мэри показалось, что она стоит у кратера огромного вулкана, наблюдая его извержение – огонь хотел сжечь ее, беснуясь совсем рядом, давя всей своей силой, и, чтобы не погибнуть, волшебница приложила все усилия для поддержания защиты, применив всю свою волю. Она чувствовала, как силы все быстрее покидают ее, слишком малые для того, чтобы защитить ее от беснующегося совсем рядом огня. Уже совершенно обессиленная, держащаяся на одной лишь воле, Мэри ощутила, как медальон неожиданно нагрелся, словно осветив все ее существо своим особенным, светлым и ясным, теплом, и тут же, подчиняясь ее воле и надежде, максимально усилил ту защиту, что, казалось, вот-вот должна была быть сметена разрушающим и уничтожающим все живое огнем. На какое-то мгновение Мэри увидела взгляд багровых глаз Волан-де-Морта, расширившихся от изумления, затем все вокруг заволокло огнем – он, стремясь ее уничтожить, окружил сияющую ослепительным светом Защиту Медальона Единорога, образуя собою огненный шар. Несколько секунд, растянувшихся для нее, Мэри, в вечность, длилась борьба между разрушающей силой и силой мирной, затем – ослепительная вспышка – и драконов огонь, только что полыхавший с неистовой силой, подобно струям воды ринулся к стенам Зала, но погас на полпути. Секундой позже исчезла и едва видимая теперь сфера защиты, и Мэри вновь видела перед собой Волан-де-Морта, что смотрел на нее неотрывным, изумленно-довольным взглядом.

– Ты доказала, что я был прав насчет тебя и твоих возможностей, Мэри Моран,– произнес он, растянув губы самолюбивой улыбке,– и теперь я знаю, что именно может дать им шанс полностью раскрыться – только страх полного уничтожения, не менее.

– Так что же теперь меня ждет?– спросила Мэри с ноткой недоумения,– ты сказал, что я перестану быть твоей слугой, если докажу свою силу и мастерство. Кем же я стану вместо этого?

– Моей правой рукой,– произнес Волан-де-Морт спокойно, заставив волшебницу потерять дар речи от изумления.

– Правой рукой?– прошептала она, придя в себя.

Волан-де-Морт согласно кивнул, ухмыльнувшись.

– Да, ты не ослышалась – ты, с этого дня, станешь той единственной, кому я буду поручать самое важное, и доверять безоговорочно. И самой главной твоей обязанностью станет обучение новичков, в будущем своем – Пожирателей смерти. Ранее ты доказала, что именно это у тебя выходит просто превосходно, и в твоих, Мэри, силах обучить премудростям Темной магии даже безнадежного юнца. Тогда я сам определял твоих подопечных, так же, как и необходимость обучения каждого из них тому или иному навыку. Теперь ты сама, без моих подсказок и приказов, будешь решать, кого и чему учить – я же, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы недостатка в кандидатах на звание твоего ученика никогда не было. Быть может, ты не хочешь этого?

Мэри, только что не в силах сдвинуться с места от удивления, услышав последние слова Волан-де-Морта, словно ожила – преодолев разделяющее ее и Темного Лорда расстояние, она опустилась перед ним на одно колено, склоняя голову, и произнесла:

– Для меня это большая честь, повелитель. Обещаю, вы не пожалеете о своем решении.

– Встань, Мэри,– обратился к ней Волан-де-Морт с интонацией, от которой волшебница почувствовала сладкую дрожь во всем теле,– нет никакой необходимости в таком почтительном обращении – ведь ты мне больше не слуга.

И сам голос Темного Лорда, и его слова заставили Мэри поднять на него изумленный взгляд. Она глянула недоверчивым взглядом в глаза Волан-де-Морта, думая, что его слова – лишь шутка, но нет – он был абсолютно серьезен, говоря, что она равна ему. Радостно вздохнув, волшебница хотела было выйти из Зала и направиться на заслуженный отдых в свою комнату, но не смогла даже взгляда отвести от вновь, как когда-то, чарующих ее глаз Волан-де-Морта. Они, все больше наливаясь багрецом, ясно говорили о намерениях мага. Но теперь она, даже зная их, зная все те последствия, что последуют за ними, уже не стала пытаться противиться силе магии Волан-де-Морта. Она ощущала, что хочет того же, что и он, хочет отчаянно, всем сердцем, забывая обо всем – о голосе разума, о своей, все еще не забытой, боли, что владела ею долгое время именно из-за ее уступчивости, чрезмерной чувствительности и необузданности в желаниях. Они же, эти самые «искусители», толкали ее вновь на край бездонной пропасти, что сейчас казалась ей благоухающим садом. И Мэри, уже всем своим существом стремясь к тому, что обещало нескончаемое блаженство, подалась вперед, безмолвно, одними горящими огнем страсти глазами, сообщив тому, кто стоял рядом с ней, обо всех своих чувствах и желаниях. Едва заметная на тонких губах усмешка, полыхающие огнем желаний глаза – вот что Мэри запомнила в точности, погружаясь целиком в водопад чужой воли, переплетенной с ее собственной волей. Все остальное потонуло в бешеном водовороте блаженного удовлетворения, слишком сильного для того, чтобы быть в сознании…

====== Глава 8. Радостные вести. Встреча со старым другом. ======

Вновь наступала весна – любимое время года Мэри. Она набирала силу с каждым днем, отвоевывая за каждый час солнечного дня новые оттаявшие участки земли среди снежной равнины. Когда-то великолепные, поражающие Мэри своим сиянием сугробы превратились в грязные лужи, потекли ручьи, и начала появляться первая молодая травка. Обычное дело для смены времен года – и это время волшебница любила только за опьяняющее благоухание цветущих деревьев, за ту яркость красок, что была в каждом только что раскрывшемся листе, новой травинке. Глядя на природные преобразования, Мэри думала, что хоть и прошло четыре года (если вдуматься – такой большой срок), образ ее жизни ни на йоту не изменился. Она, так же, как и ранее, когда только стала правой рукой Волан-де-Морта, обучала новичков Темной магии, готовя их для карьеры Пожирателей смерти, проводя каждый день на работе в Министерстве. Разумеется, сам объем работы стал намного больше, так же, как и ответственность за все ее действия, но и награда за усилия была немалой. Довольно высокая должность в Министерстве для волшебницы ее возраста, от Волан-де-Морта – непременное поощрение за каждого нового ученика, ставшего Пожирателем смерти. Он теперь спускал ей, и до этого не проявляющей особого почтения к нему, своему повелителю, гораздо больше – то, что для других Пожирателей было и вовсе недопустимым. Постоянная фривольность Мэри, ее критика в адрес того, кому она, по идее, должна была подчиняться беспрекословно, ясно говорили о том, что она теперь Волан-де-Морту уже не слуга, а нечто большее. Так что хоть Темный Лорд и не стал распространяться, что теперь вновь является Покровителем Мэри, среди Пожирателей довольно быстро пронесся слух, что она теперь – его любовница, и поэтому имеет больше привилегий, чем все остальные. Мэри, краем уха слыша такие разговоры, не могла не признать их правоту, хоть и частичную. Но только она и Волан-де-Морт знали об истинной причине подобного – ее возросшее мастерство. Оно росло с каждым днем, оттачиваемое в уроках с юными волшебниками, изобретались новые, направленные на достижение различных целей, заклинания…. Это была спокойная, не обремененная горестями жизнь для Мэри – до определенного момента. До того момента, когда она со всей полнотой познала, как горька может быть жизнь…

Теперь все газеты трубили об объявившемся в окрестностях Лондона опасном темном маге – Волан-де-Морте, о его слугах, и загадочных случаях исчезновения людей безо всяких следов. То и дело сообщалось о новых «несчастных случаях», известных самой Мэри, по словам ее соратников, как жестокие убийства по приказу Волан-де-Морта. И волшебники, встревоженные и напуганные всеми этими случаями, каждый день ожидали, что и их дом посетят те, кто простым разговором не ограничится, и, как следствие – стали более осторожными и дергаными, боясь подчас даже собственной тени. Мэри опасалась, как бы ее неуязвимость не показалась странной кому-то из ее сотрудников, но это был совершенно пустой и ничем не подтвержденный страх – они все настолько оказались поглощены своими проблемами и тревогами, что уже не замечали даже того, что могло бы навести на определенные мысли в более спокойное время.

В один из первых июньских дней Мэри решила устроить себе небольшой отдых, взяв отгул на работе, и предупредив своего нового ученика. Она осуществила свою давнюю мечту – весь день провела в лесах, наслаждаясь единством с природой, чувствуя полную гармонию с собой. День подходил к концу, и волшебница, выйдя на окраину очередной деревеньки, уже решила, что пора возвращаться в особняк. Но она даже не успела представить его образ – сознание вдруг заволокло туманной пеленой, земля под ногами заходила ходуном, и удушающая тьма навалилась на нее, повергая в пучину бессознательной неопределенности…