Текст книги "Marauders (СИ)"

Автор книги: Marta K

сообщить о нарушении

Текущая страница: 102 (всего у книги 122 страниц)

Горка с подарками все росла.

Встретив последних по списку гостей, он удовлетворенно окинул заполненную поляну взглядом. Пришли не все, но на поляне пространства свободного не было, человек пятьдесят было однозначно. Основная часть толпилась возле стола, кто-то уже расположился на качелях, кто-то разжег костер, который полыхал на десяток футов в высоту.

Джеймс был безумно счастлив, глядя на толпу довольных друзей, которые смеялись и что-то с шумом обсуждали.

– Капитан! Именинник! Идем к нам!

Со стороны одной из качелей послышался голос Джессики, которая стояла со стаканом в руке.

Джеймс, подхватив со стола бутылочку грушевого сидра, тут же направился к своей команде. Подойдя, он заметил, что у его любимицы в руках что-то, ужасно походящее на огневиски. Где-то глубоко внутри кольнула совесть – Джессика была лишь на четвертом курсе, пить ей явно не следует, особенно, крепкий алкоголь.

Лили узнает – прибьет.

– С днем рождения, самый лучший капитан! – громко прокричала Джессика, вскинув руки и расплескав содержимое стакана.

– Ура-а-а! – поддержал ее Грегори, который, судя по виду, уже тоже был не трезв.

Часа не прошло, а они уже готовенькие…

Пока Джессика с Грегори наперебой и заплетающимся языком сыпали пожелания, к ним подошла Лили.

– Джессика, это что, огневиски?

– Лили! – обрадовалась Джессика. – С именинником тебя!

– Спасибо, – ответила Лили, строго окинув всю компанию взглядом.

Джеймс видел, как в глазах Лили вспыхивает недовольство. Он уже взял ее за руку и хотел ее увести подальше, но она и с места не сдвинулась, посмотрев на одного из загонщиков.

– Ричард, присмотришь за ними, – командирским тоном произнесла она, указав на Джессику и Грегори, которые над чем-то хихикали, покраснев от сдерживаемого смеха.

– Что?! Почему я?! – недовольно воскликнул он.

– Ты самый ответственный тут.

– Я не ответственный! Совсем не ответственный! Я сейчас и сам напьюсь! – для убедительности он тут же присосался к бутылке и сделал несколько больших глотков. Оторвавшись от нее, он с трудом сдержал рвотный позыв, зажав рот рукой, и невнятно проговорил: – Мерлин…

Лили, округлив глаза, с шоком наблюдала, как он расталкивает людей, уходя к кустам.

– Пойду, проверю как он, – произнес Кристофер и устремился за другом, подальше от взора школьной старосты.

Лили покачала головой, прикрыв глаза, и повернулась к Марлин.

– О, нет-нет, Лили, я знаю, о чем ты попросишь, и даже не надейся, – сказала Марлин и, взяв Лору под руку, сразу скрылась в толпе.

– Знаешь, Джеймс, – Лили повернулась к нему, – я тебе говорила, что не надо звать студентов, младше шестого курса. Посмотри на это, – она кивнула головой на Джессику и Грегори, которые уже повалились на широкую качель и над чем-то хохотали. – Раз позвал детей, сам сейчас будешь за ними следить.

– Да какие дети, – возмутился Джеймс, – им уже пятнадцать!

– Спаиваешь несовершеннолетних! – воскликнула Лили, сложив руки на груди.

– Между прочим, над столом табличка висит: «Если тебе есть семнадцать, смело бери алкоголь, для всех остальных – тыквенный сок»!

– А все, конечно же, послушались!

– Эй, Поттеры, вы что крик подняли? – к ним подошли Сириус с Софией. – Цветочек, ты опять кричишь на именинника?

Лили сразу стала недовольной, бросив грозный взгляд в сторону Сириуса.

– Да нет, все нормально, – улыбнулся Джеймс. – Просто уже кто-то успел перебрать, – он указал на свою охотницу и вратаря.

– Поэтому будешь сейчас следить за всеми младшекурсниками, – повелительным тоном произнесла Лили.

– У него же день рождения! – возмутился Сириус.

– Хочешь сам проследить, чтобы они не ушли за периметр и живые добрались до башни? – тут же спросила она, посмотрев на Сириуса.

– Без проблем! Прослежу! – сразу согласился Сириус.

– Ну да, как же, – фыркнула Лили.

– Лили, все хорошо, мы присмотрим, – примирительным тоном произнесла София. – А вы идите, там уже Джеймса все потеряли, всем не терпится с ним выпить.

– Слышала? Идем, идем, – произнес Джеймс, не давая Лили снова возмутиться. Он взял ее за руку и потянул за собой к столу. Оглянувшись напоследок на Сириуса и Софию, он увидел, что те уже направляются в другую сторону, оставив Джессику и Грегори.

Хоть бы минуту посидели с ними для убедительности…

Не давая Лили возможности обернуться, он ее сразу затащил в глубь толпы и пробился к столу, где их встретила толпа когтевранцев с седьмого курса во главе с Фенвиком.

Перед тем, как начать принимать очередную порцию поздравлений, Джеймс наполнил для Лили большой бокал сливочного пива и, незаметно для нее, подлил туда немного огневиски. Как убеждал себя Джеймс, сделал он это исключительно ради нее – чтобы Лили меньше нервничала и переживала. Потому что из-за беспокойства она себе места не находила, заодно заставляя нервничать всех вокруг себя. И его в том числе.

Дальше время пошло веселее. Джеймс старался следить за тем, чтобы стакан Лили не был пуст, и вместе с ней переходил от компании к компании. Все гости разделились на небольшие группы, и каждой хотелось, чтобы именинник был именно с ними.

Спустя неизвестное количество времени Джеймс обнаружил себя в окружении пятикурсников, игроков в квиддич, с разных факультетов. Он им в красках и подробностях рассказывал о своих первых отборочных.

Он с удивлением отметил, что время давно перевалило за полночь. А сам он уже пошатывается и говорит о себе в третьем лице – верный признак того, чтобы с алкоголем пора завязывать.

– Где Лили?! – воскликнул он, вскакивая на ноги прямо посреди разговора. Он осмотрелся, не замечая ее вблизи.

Без лишних объяснений покинув компанию, он пошел искать свою ненаглядную.

Идя вдоль поляны, Джеймс с радостью отмечал, что все хорошо и весело проводят время.

Одна группа гриффиндорцев и пуффендуйцев играла в карты на желания. Другая группа, уже побольше, под руководством Фенвика играла в бутылочку. Чуть поодаль от них, возле костра, Ричард, в окружении своих личных поклонниц, играл на гитаре, подпевая Рою Орбисону, звучащему из граммофона.

А недалеко от них, под светом гирлянды, танцевали Сириус с Софией, переступая с ноги на ногу на одном месте. Они плотно прижались друг к другу и целовались, никого не замечая вокруг. Джеймс решил их не отвлекать и прошел дальше.

На подушках, на самой границы поляны, сидели Ремус с Эшли. По ее рукам вовсю прыгали с десяток лукотрусов, а Ремус их чем-то подкармливал.

Пройдя мимо стола, где по-прежнему было самое большое столпотворение, Джеймс остановился.

Он начинал беспокоиться. Лили нигде не было видно. Он силился вспомнить, когда видел ее в последний раз, и не мог. Одно он помнил наверняка – к пятикурсникам они подходили вместе.

…черт, я же ей полбутылки огневиски наподливал в сливочное пиво…

Он взглядом наткнулся на одну из качелей, на которой сидели Эммелина с Алисой. Можно было бы подойти к ним, чтобы спросить, где их подруга, но у обоих был такой несчастный вид, что Джеймс не решился их беспокоить.

На качели по соседству спали Джессика и Грегори, прижавшись спинами друг к другу. Кто-то заботливо укрыл их пледом и наколдовал им подушек. Усмехнувшись на эту картину, он пошел дальше, в сторону самых темных кустов, сильно сомневаясь, что Лили затерялась среди них.

Джеймс резко остановился, услышав громкие и напряженные голоса. Выйдя из-за дерева, он увидел Дебору с Северусом, которые кричали друг на друга.

– Эй! – воскликнул Джеймс. – Никаких ругачек на моем дне рождения!

Он подошел к ним и приобнял их за плечи.

– Вы что не поделили? – участливо спросил он, переводя взгляд с одного на другую.

– Ничего, – грубо ответила Дебора, сбросила его руку со своего плеча и ушла на поляну.

Джеймс посмотрел на Северуса, вопросительно вскинув брови.

– Я что-то слышал про Розье, – усмехнулся Джеймс, глядя на друга. – Что сделал этот змееныш?

Северус тут же недовольно поджал губы и бросил на него мрачный взгляд.

– Оказывается, они с Белби встречались на пятом курсе, – после длительной паузы ответил Северус.

– О, так ты ревнуешь? – поразился Джеймс. Он и не думал, что Северус способен на подобное чувство. И не думал, что так легко в этом признается.

– Вот еще, – презрительно усмехнулся Северус, посмотрев на него, как на полного тупицу.

– А из-за чего тогда шум подняли? – с непониманием спросил Джеймс.

– Ну уж точно не из-за ревности, – проворчал Северус. – Ты ведь знаешь этих женщин. Им только повод дай покричать.

– Кстати, об этом, – всполошился Джеймс. – Ты Лили не видел?

– Последний раз я ее видел примерно час назад в компании Стоун и Вэнс.

– Вот черт, – прошептал Джеймс и снова окинул взглядом поляну.

Он не представлял, где ее искать. Но, поскольку ближайшие окрестности у них были видны на Карте, Джеймс решил поискать по ней.

Подойдя к Сириусу, он похлопал того по плечу.

– Бродяга, пардон, что прерываю, – он постарался изобразить французский акцент, посмотрев на Софию, которая отлепилась от Сириуса. – Мне Карта нужна.

– Я ее Лили отдал, – ответил Сириус, продолжая обнимать Софию, – она попросила.

– Что?! Когда? – воскликнул Джеймс.

– Давненько уже, – сказал он, задумавшись.

– И для чего?

– Я не спросил.

– Почему не спросил?! – недовольно возмутился Джеймс.

– А какая мне разница?! – в ответ возмутился Сириус.

Громко и от души выругавшись, Джеймс пошел к Алисе. Если Северус видел ее с ней, возможно, она в курсе, где ее подруга.

– Дамы, – Джеймс сел между Алисой и Эммелиной, – вы не видели Лили?

Девочки подняли на него одинаковый отстраненный взгляд, от которого ему сразу стало неловко. Со смерти родителей Алисы еще и двух недель не прошло. Ему было очень непривычно видеть свою самую шумную однокурсницу такой грустной, а он и не знал чем помочь в такой ситуации. С Эммелиной он был не так близок, но и ее было безумно жаль.

Он не знал, как себя с ними вести. В неловких и напряженных ситуациях он всегда начинал шутить. Но тут, боялся, это будет совершенно неуместно.

Джеймс и представить не мог, как бы он себя чувствовал, будь на их месте. Наверное, был бы полностью разбит.

– Да вот же она, – Алиса подняла руку и указала в сторону прохода, который вел в Хогвартс.

Сразу метнув туда взгляд, Джеймс увидел Лили. Поднявшись, он стремительным и широким шагом направился в ее сторону.

– Где ты была?! – воскликнул он, окинув ее беспокойным взглядом и убеждаясь, что она цела и здорова.

– Отводила детей по своим гостиным, – беззаботно ответила она, улыбнувшись.

– Что? Каких детей? – опешил Джеймс.

– Тех, что ты позвал сюда.

К удивлению Джеймса, в ее голосе даже недовольства не было. Глаза подозрительно блестят, а на губах легкая улыбка. Очевидно, Лили все еще была под действием огневиски.

– Никто вас не видел?

– Нет.

– Слава Мерлину, – выдохнул Джеймс и, притянув ее к себе, крепко обнял. – Никогда больше не уходи одна!

– Мне не хотелось тебя отвлекать, – улыбнулась Лили, запуская свои пальцы ему в волосы. – Ты такой счастливый был, когда хвалился своими успехами на поле.

Джеймс не удержался, растекшись в ответной улыбке от ласковых прикосновений.

– Вдвойне приятно хвалиться своими успехами, когда есть благодарные слушатели.

– Тебе и без слушателей хорошо, – усмехнулась она и чмокнула его в губы, а Джеймсу в голову вдруг мысль пришла.

– Ты Карту у Сириуса взяла? – уточнил он. Лили ему кивнула и он добавил: – То есть, тебе пришлось открыть Карту и произнести: «Торжественно клянусь, что замышляю шалость»?

Лили слегка порозовела под его хитрым и самодовольным взглядом.

– Ох, Лили, Лили, – с притворным укором покачал Джеймс головой. – А ведь ты – школьная староста!

– И я исполняла свои прямые обязанности! – воскликнула она.

– Как жаль, что я это пропустил, – разочарованно вздохнул Джеймс, и потянулся за очередным поцелуем.

Но ему не дали в полной мере насладиться обществом Лили, и вновь утянули в самую гущу праздника.

Джеймс был безумно счастлив. Ему и песни пели, и всей толпой подбрасывали его в воздух ровно восемнадцать раз. Откуда-то даже взялся огромный торт со свечами, которые Джеймс задувал под аккомпанемент «Happy birthday to you» в исполнении всей толпы.

Казалось, ничто не может испортить такую чудесную ночь. И Лили всегда рядом, и друзья не отходят. И все многочисленные подружки и приятели по десятому кругу подходят, чтобы поздравить и выразить восхищение устроенной вечеринке.

Празднование закончилось только под утро. Народу постепенно становилось все меньше, и к пяти утра на поляне остались только Мародеры, Лили, София и Эшли, которая спала на ходу, наваливаясь на Ремуса.

– Рем, ты отведи Эшли, мы тут справимся, – сказал ему Джеймс, – а то она сейчас вырубится.

– Точно справитесь? – неуверенно спросил Ремус, оглядывая разрушенную поляну. – Тут бы прибрать…

Поляна и правда выглядела, как поле боя. Многие гирлянды оборвались и теперь висели на деревьях, мрачно потухнув. Шарики сдулись и полопались. Некоторые подушки в клочья порваны, словно на них бой устраивали. На листве огромная выжженная дорожка, будто дракон прошел. Стол пополам сломан, а вместо одной качели огромное обуглившееся пятно. Повсюду разбросаны мишура, конфетти и пустые бутылки. В лучах только поднимающегося утреннего солнца картина выглядела неприглядно.

– Приберем завтра, – ответил Джеймс. – Через три часа у нас уже Трансфигурация начнется, еще бы поспать хоть немного.

Ремус с Эшли ушли, а Джеймс принялся собирать все свои подарки, загружая ими друзей, чтобы помогли донести. Проверив по Карте, что все преподаватели и Филч в своих комнатах, они пошли по тоннелю в замок.

На ходу засыпала не только Эшли, но и все остальные, утомившись за целую ночь. Кроме, пожалуй, Сириуса и Софии, которые чересчур громко делились впечатлениями и со смехом вспоминали некоторые события ночи.

– Давайте потише, – проворчал Северус, – у меня сейчас голова треснет от вашего крика.

Они с трудом пробирались по узкой лестнице. Из-за нагроможденных подарков не было никакой видимости, в проход еле протискивались.

– Мерлин, когда уже там конец?! – не вытерпел Сириус, застряв с коробкой и с силой пытаясь ее пропихнуть.

– Не шуми, Филча разбудишь, – в очередной раз призвал к тишине Северус.

Налетев на Северуса, который шел первый и резко затормозил, Джеймс уже хотел поинтересоваться, в чем дело, и выглянул через его плечо, глядя на открытый проем.

– Вот дерьмо, – прошептал Северус.

– Что там? – спросил Джеймс.

– Миссис Норрис…

– О, боже, только не это, – пролепетала Лили, стоящая позади Джеймс.

– Вырубите ее, и дело с концом! – послышался голос Сириуса издалека. – Джеймс, пусти в нее Конфундус, этой гадине ничего не будет, а мы пройдем спокойно!

Миссис Норрис, словно услышав Сириус, зашипела, развернулась и рванула по коридору. Северус с Джеймсом, первые вывалившиеся из прохода, одновременно достали палочки и пустили в ненавистную кошку заклинание. Оба луча ударились в стену ровно в ту секунду, когда миссис Норрис скрылась за поворотом.

– Джеймс, с ума сошел! – воскликнула Лили.

– Давайте, быстрее, быстрее, – не обращая внимания на Лили, поторапливал остальных Джеймс. – У нас пять секунд, чтобы свалить отсюда!

Они неслись по коридору, что есть сил, задыхаясь от бега, от тяжести коробок, от выпитого за ночь. Они даже не беспокоились о тишине, топая и поторапливая друг друга.

– Быстрее! – в очередной раз прокричал Джеймс, слыша, как позади них, за пару коридоров, раздаются торопливые шаги Филча.

– Дерьмо! – выругался Сириус, обронив разом все свои коробки, из которых с грохотом и шумом посыпались подарки.

– Черт! – Джеймс подлетел к другу. – Оставь, наплевать, бежим! Филч уже близко.

Еще раз выругавшись, Сириус взмахом палочки запихал все в одну коробку. Они уже развернулись, чтобы догнать остальных, как резко замерли.

У Джеймса сердце в пятки рухнуло. Впереди них стояли Лили, София и Северус. А прямо перед ними, сцепив руки в замок и сурово сдвинув брови, стояла профессор МакГонагалл.

Джеймс не сомневался, своим острым кошачьим нюхом профессор сразу учуяла крепкий запах перегара от них. Да и на вид они все хороши. София и Сириус все еще были в праздничных колпаках, на самом Джеймсе висит широкая лента с поздравлением, а на голове игрушечные оленьи рога с мишурой.

– Доброе утро, профессор, – выдавил из себя Джеймс и попытался улыбнуться, стягивая с себя рога.

– Доброе утро, мистер Поттер, – сухо ответила МакГонагалл.

– А мы… мы вот как раз идем…

Закончить Джеймсу не дал Филч, ковыляя вывернув из-за поворота.

– Попались! – ликующе выкрикнул Филча. – Я их гнал из самых подземелий, профессор!

Джеймс обернулся на смотрителя и в очередной раз почувствовал, как внутри все перевернулось от ужаса. Он выронил коробку из рук и лихорадочно стал шарить по своим карманам.

– Дьявол, – прошептал Джеймс, смертельно бледнея и не спуская взгляда с рук Филча, которые держали подозрительно знакомый пергамент.

– Черт, – таким же обреченным шепотом рядом с ним произнес Сириус, глядя в ту же сторону.

Филч мелко затрясся и приподнял пергамент в руках.

– Не это потерял, Поттер? – спросил он, глядя на Джеймса, который все еще проверял карманы. Но сомнений не оставалось. В руках Филча была Карта Мародеров.

– Что это, мистер Филч? – поинтересовалась МакГонагалл, напоминая о своем существовании.

– Это… это просто пергамент, профессор, – тут же повернулся к ней Джеймс. – Ничего интересного. Мы на нем составляли список подарков, – для убедительности Джеймс показал на многочисленные коробки в руках друзей.

МакГонагалл смерила его подозрительным взглядом и подошла к Филчу, потребовав пергамент.

Затаив дыхание Джеймс наблюдал, как их декан безмолвно машет палочкой над их Картой. Сердце его давно перестало биться.

Неожиданно по пергаменту поползли строчки. Джеймс судорожно вздохнул и зажмурился, схватив рядом стоящего Сириуса за руку.

Никаких сомнений, Карта не откроется, но зато появятся их «остроумные» шутки. И даже если МакГонагалл не знает их тайных прозвищ, по почерку она легко узнает, кому принадлежит чья фраза. А учитывая, что Карта содержит отпечаток их личностей, фразы явно будут непотребного содержания, которые вслух не каждый осмелится озвучить. И вид разъяренной МакГонагалл, которая покрывалась ярким румянцем и плотно сжимала губы, это подтверждал.

– Это шуточный пергамент, профессор, – спокойно произнес Сириус, сбрасывая с себя руку Джеймса. – Мы его купили в Хогсмиде пару лет назад. Он… подшучивает над каждым, кто его в руки берет.

– По-вашему это смешно, мистер Блэк? – профессор метнула на него суровый взгляд.

– А… можно посмотреть? – невинно поинтересовался Джеймс. Шок с него уже спал. Наказание им и так обеспечено, а что выдала Карта его любимому профессору, было уж больно интересно.

МакГонагалл перевела взгляд на него, неряшливо сложила Карту и всучила пергамент Филчу. Она подошла к провинившимся, продолжая прожигать взглядом Джеймса и вдруг подняла взгляд куда-то ему за спину.

– Мисс Эванс, жду от вас объяснений.

Джеймс тут же развернулся, встречаясь взглядом с Лили.

– Профессор, мы были…

– Помолчите, Поттер, – резко прервала его МакГонагалл, – кажется, мисс Эванс, это не вы.

– Мы отмечали день рождения Джеймса, профессор МакГонагалл, – пролепетала Лили, опустив взгляд.

– Я так понимаю, делать надо было это именно ночью и за пределами гостиной?

Никто профессору не ответил. Лили опустила голову еще ниже.

– Где вы были? Кто с вами еще был? – спросила МакГонагалл у Лили.

Джеймс не дышал, глядя на Лили. Она никогда не обманывала профессоров. К тому же, если она сейчас соврет, а правда вскроется, она может пострадать. Значка-то ее однозначно лишат. За вранье, за соучастие.

Но если она скажет правду, подставит и Джеймса, и остальных Мародеров. Отработки до конца семестра – самое простое, что их ждет за то, что они устроили вечеринку в Запретном лесу возле логова акромантулов.

– Мы были в подземельях, профессор, – ответила Лили, поднимая на нее взгляд. – Была только наша компания, – она махнула рукой на остальных.

– И все? – недоверчиво спросила МакГонагалл.

Скажи про Рема. Скажи про него. Она же иначе сразу все поймет.

– Еще был Ремус Люпин, – произнесла Лили, – но он давно ушел.

МакГонагалл долго молчала, пристально глядя на их компанию. Потом она указала на многочисленные коробки и сказала:

– Если вас было шестеро, кто подарил все эти подарки?

Нервно и шумно сглотнув, Лили ответила:

– Студенты с других курсов, профессор. Многие знали, что мы собираемся отмечать сегодня, и заранее оставили подарки… Я тоже удивлена, профессор, что так много людей решили его поздравить. Казалось, временами он такой несносный…

– Эй! – возмутился Джеймс, не сразу разобрав, что Лили все это говорит нарочно.

Недовольно покачав головой, МакГонагалл перевела взгляд на Джеймса.

– Что ж, картина складывается очевидная. Вы, мистер Поттер, и дня прожить не можете, чтобы не нарушить школьные правила. Еще и втягиваете в это мисс Эванс!

Джеймс постарался принять виноватый вид, опустив взгляд.

– Минус тридцать баллов каждому, и с сегодняшнего дня будете ходить на отработки, с понедельника по пятницу, целый месяц.

– Месяц?! – возмутился Джеймс, подняв на декана горящий взгляд. – У нас матч со Слизерином через полтора! Нам тренироваться надо!

– Месяц, мистер Поттер, – повторила МакГонагалл. – Чтобы вы отчетливо запомнили, чем грозит вопиющее нарушение школьного порядка, – она взглянула на остальных и добавила: – Отработка для всех, без исключений. И передадите информацию мистеру Люпину.

Джеймс не мог остановиться и продолжал таращиться на профессора, не веря, что она собственного капитана засадит за чистку котлов, вместо удвоенных тренировок на поле.

– А теперь немедленно возвращайтесь в гостиную, – МакГонагалл обошла их и хотела уже уйти, как вновь остановилась и посмотрела на Софию. – И позвольте спросить, мисс де Бланк, куда вы направлялись, если ваша гостиная в противоположном конце замка?

– Она помогала подарки отнести, – тут же ответил Сириус, не дав Софии и рта раскрыть.

– Думаю, вы и без нее справитесь, – произнесла МакГонагалл. Она дождалась, пока София передаст свои коробки Сириусу и направится в сторону подземелий, и ушла сама.

– Сэр… мистер Филч, – обратился к нему Джеймс, показав на Карту. – Можно мы заберем?

Филч растянул губы в кривой ухмылке.

– Даже не мечтай, Поттер, – прошипел он. Засунув Карту во внутренний карман и похлопав по нему, он развернулся и пошел к себе, продолжая сотрясаться в беззвучном смехе.

– Вот же мерзкий упырь, – произнес Джеймс, даже не стараясь говорить тише.

– Джеймс! – Лили пихнула его в бок, осуждающе посмотрев.

– Ладно, идем, – произнес Северус, – время уже почти шесть. Скоро на завтрак спускаться.

В гостиной их ждал Ремус, который, судя по виду, сильно переживал.

– Вы что так долго? – он тут же вскочил на ноги. – Я уже хотел идти, искать вас.

– На Филча и МакГонагалл напоролись, – недовольно проговорил Северус.

– На ближайший месяц ничего не планируй, – мрачно усмехнулся Сириус, – будем отрабатывать.

Пока они поднимались к себе, Ремус продолжал засыпать их вопросами. Но стоило им переступить порог спальни, все замолчали, побросали вещи и завалились на кровати, полностью лишенные сил. Спать им оставалось всего час, и они планировали выжать из этого часа каждую секунду.

Только Джеймс все ворочался в кровати. Он не знал, что его расстраивает сильнее: потеря Карты или месяц отработок.

Наверное, все ж таки отработки. Карту они обязательно вернут. Если понадобится, всё вверх дном перевернут у Филча, и его наизнанку вывернут, если потребуется, но Карту вернут.

А вот как полноценно тренироваться, Джеймс не представлял. По плану у него тренировки четыре раза в неделю стояли, но теперь остался один свободный день. С такой нагрузкой кубка им не видать.

– Ну что за отстойный день! – воскликнул он в полной тишине.

========== 107. Как трудно быть Пожирателем Смерти ==========

Регулус Блэк

Регулус уже три недели плотно занимался изучением дядиных дневников.

Как он и думал, рунный шифр, содержащийся в дневниках, полностью изобретение дяди. Альфард Блэк смешал один старинный рунный шифр и свой собственный. Регулус все больше проникался уважением к дяде. Уважением, которого раньше и вовсе практически не испытывал. Чтобы создать собственный шифр, да еще и такой, который будет работать, необходимо обладать незаурядным умом, трудолюбием и терпением. Регулус и не знал, что всего этого у дяди в избытке.

Книги, которые ему передал Снейп, Регулусу очень помогли. Точнее, помогла одна конкретная – книга, которую написал сам Альфард Блэк и которая, соответственно, содержала расшифровку. Правда, как понял Регулус, книга эта состояла из двух, а то и больше, томов. У него на руках был первый том, а вот остальные по-прежнему находился в поместье дяди. Но даже с первым томом он сумел сильно продвинуться.

Дневники, составленные рунным шифром, созданным Альфардом, датировались с пятьдесят шестого года и вплоть до его смерти в семьдесят шестом году.

По большей части информация в них была посвящена исследованиям Альфарда в области рунологии и нумерологии. Но также было много записей о Томе. О встречах, которые Том проводил. О политике, которую Том продвигал. И о темных искусствах, которым Том их обучал.

Как оказалось, до пятьдесят шестого года Альфард довольно долгое время не видел Тома. Будущий Темный Лорд несколько лет провел в странствиях. Он встречался с темными волшебниками по всему миру, изучал темные искусства и продвинулся так далеко, как никто ранее. И по возвращению в Англию вернулся сильно изменившимся человеком.

Уже тогда, как отмечал Альфард, физический облик Тома сильно изменился. Он начал терять свой человеческий вид, а в нем самом все меньше оставалось человечного. Не удивительно – чем больше волшебник использует темную магию, чем темнее эта магия, тем больше ему приходится отдавать физических и моральных сил.

Регулус и сам видел, что представляет из себя Темный Лорд. Синевато-белая тонкая кожа, будто с силой натянутая на лицо. Тонкие бледные губы, из которых вырывается шепот, пробирающий до мозга костей. Вертикальный, словно змеиный, нос. И глаза, отливающие багрецом. И он видел, что Темный Лорд не способен ни на жалость, ни на милосердие, окончательно утратив все хорошее. Менее всего Темный Лорд походил на человека.

В том же пятьдесят шестом появляются первые Пожиратели Смерти – люди, которые поддерживали Тома и его идеологию еще со школьных времен. Как и в прошлых дневниках, дядя не указывал ни одной фамилии, лишь имена. Но Регулус и так знал всех этих людей. Основная масса из них занимала верхушки аристократии. Это были выдающиеся люди, либо по чистоте своей крови, либо по способностям. В те времена получить Метку было еще сложнее, чем сейчас.

Альфард писал о частых встречах, на которых их собирал Том. Он планировал кардинально поменять политику Англии, полностью свергнуть правящие круги и изменить жизнь волшебников. Всё окружение Тома его поддерживало. Дядя же, в дневниках, не указывал своей позиции. Хотя, что-то подсказывало Регулусу, что дяде явно было не душе порабощение маглов и верховенство волшебников. Но против, как он понял, Альфард никогда не высказывался.

На этих встречах Том не только продвигал свои идеи, но также обучал своих ближайших союзников темным искусствам, которым он научился. Регулус, имеющий весьма широкий кругозор, и половины чар и ритуалов до этого не встречал. И даже с его интересом к темным искусствам, он бы и малую часть не решился использовать. Но, тем не менее, наиболее любопытные практики для себя запомнил.

Чем дальше читал Регулус, тем в больший ужас приходил.

Он не понимал, почему мягкосердечный и добродушный Альфард продолжает поддерживать Тома. На дядю это совершенно не походило. На того дядю, которого знал Регулус. Но Альфард не пропускал ни одной встречи.

Ни одной встречи, где они собирались и строили планы по завоеванию мира. Где все больше углублялись в изучение темной магии, где проводили поистине жуткие ритуалы, которые пугали своим количеством жертвоприношений, и создавали мощные артефакты.

Несколько раз дядя писал о личных встречах с Томом. Очевидно, они все еще были довольно близки. Хотя Регулус и не представлял, чтобы Том мог иметь близких друзей.

Но на одной из таких встреч Том вскользь обмолвился о крестражах.

Регулусу пришлось воспользоваться дополнительной литературой, поскольку в дневниках определение не давалось. Как оказалось, крестражем является сильный магический артефакт, который содержит в себе часть души волшебника. Создать его можно с помощью убийства, тем самым расколов душу пополам, и, с помощью магического ритуала, поместить часть души в определенный объект.

В книге, в которой Регулус нашел данную информацию, никаких более подробных данных не было. Лишь краткое определение. А вот какой именно ритуал необходимо проводить, что будет с душой, после ее раскола, как ее воссоединить или уничтожить, ничего не говорилось.

Но и без того было понятно, что магия эта очень темная. Регулусу еще не доводилось встречать ничего подобного, а уж он в домашней библиотеке многое повидал.

В дневниках об этом тоже было мало информация, хотя, как надеялся Регулус, он еще встретит упоминание о крестражах.

Как писал дядя, информацией о них Том ни с кем не делился, но Альфард знал, что одной из главных целей Тома является бессмертие. И, очевидно, он пытается этого достичь именно с помощью крестража.

Альфард не писал о том, решился ли Том на этот ритуал. Касательно этого вопроса он ставил лишь предположения. Но ответ и так был очевиден.

В Темном Лорде не осталось ничего человечного. Ни в его душе, ни во внешнем облике. А такой отпечаток накладывает только очень темная магия.

Регулус не верил, что кто-то способен на подобный поступок. На подобную жестокость к самому себе.

Самое ценное, что есть у человека, это душа. И вот как раз таки она – бессмертна. И желание навсегда привязать свою душу к земле, оставаясь в одном облике, казалось Регулусу глупым и трусливым.

Как говорил сам Дамблдор: для высокоорганизованного разума смерть – это очередное приключение. И Регулус был с ним согласен. Он читал научные работы, проведенные волшебниками, которые подтверждают, что душа человека способна перерождаться. Снова и снова.

Этому же были такие доказательства, как родственные души, которые можно увидеть через парные Патронусы. Эти души всегда будут вместе, будут находить друг друга сквозь время и пространство и воссоединяться.

И Регулус не верил, что кто-то добровольно лишил себя этого. Есть особые темные ритуалы, способные сохранять память человека и передавать ее вместе с душой в следующие жизни. Есть даже ритуалы, с помощью которых можно переродиться в определенном месте и в определенное время. Ритуалы эти были крайне сложные, но такому сильному волшебнику, как Том, это было бы вполне по силам.