Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 93 страниц)

– Вы, кажись, что-то там про Кьюби говорили.

– Да, конечно, – мать воинственно сжала руку в кулак. – Вперёд, мальчики!

Моргнув, Наруто вновь обнаружил себя перед клеткой бидзю. Кьюби зарычал и попробовал напасть, но тут из тела джинчурики возникли толстые и прочные цепи, моментально опутавшие зверя.

– Эта чакра!.. – прогремел Девятихвостый, и впервые в его тоне послышался отголосок беспокойства. – Кушина!

«Я не смогу удерживать его долго, – мысленно сказала мать. – Действуй быстро, отец тебя прикроет».

– Получи-ка наше семейное комбо! – крикнул Наруто, бросаясь к Лису. – Поглаживание питомца против шерсти, даттебаё!

В следующую секунду на бидзю обрушились полсотни его клонов с Расенганами, атаку которых поддерживал своими техниками отец. Вдвоём шиноби удалось завалить Кьюби на лопатки, а Кушина надёжно опутала его цепями.

«Давай, Наруто, это твой шанс!»

Подскочив к Девятихвостому, он вцепился своей чакрой в его мёртвой хваткой и потянул что было мочи. Лис рычал и сопротивлялся, но Наруто придавала сил помощь родителей, их любовь, которую он ощущал каждой клеточкой тела.

И наконец ему удалось: огромный сгусток красновато-оранжевой чакры покинул тело Кьюби и влился в его собственное.

«Отлично, даттебане!» – мысленно воскликнула мать.

– Молодец, – похвалил отец, вставая рядом. – А теперь…

Он быстро сложил печати – и двери клетки вновь захлопнулись, прежде чем обессиливший бидзю сумел хоть что-нибудь предпринять.

– Это ещё не конец! – угрожающе прорычал Кьюби из-за решётки.

– На сегодня – конец, – возразил отец и повернулся к Наруто, ошарашенно рассматривавшему своё тело, покрытое жёлто-оранжевой чакрой.

– Что это, даттебаё?!

– Твой режим Хвостатого, – отозвался Минато, с интересом наблюдая за ним. – Но давай ты насладишься им после. Сейчас нам стоит вернуться к твоей маме – у неё не так много времени.

Наруто тут же помрачнел.

– Ах да…

– Не грусти, – подбодрила его мать, когда шиноби вновь оказались в золотистом мире. – Я рада даже этой возможности побыть с тобой. Спасибо тебе, Минато,– она повернулась к отцу, – что запечатал часть моей чакры в Наруто. Мне так стыдно, что ради этого ты…

– Только не начинай опять, – мягко перебил её отец. – Тебе не за что извиняться. Не трать время зря, используй свою возможность поговорить с сыном.

– Конечно, – кивнула мать. – Ну, Наруто, о чём бы ты хотел спросить свою маму?

Наруто задумался. Вопросов к матери у парня было море, но первым делом он спросил:

– А как случилось так, что вы влюбились друг в друга?

Его родители вновь переглянулись.

– Это очень хорошая история, – с широкой улыбкой сказала Кушина, усаживаясь и устраивая на коленях руки, и мужчины последовали её примеру. – Мы встретились в самом начале моей жизни в Конохе. Меня привезли из Узушио, чтобы я стала шиноби Листа, а также обучалась у Узумаки Мито, бывшей в то время джинчурики Кьюби. Из-за особенной и сильной чакры глава клана выбрал меня как смену Мито-самы.

– Получается, ты тоже была джинчурики Лиса, – проговорил Наруто, услышав подтверждение уже приходившей ему в голову мысли.

– Да, – отозвалась мать. – Но это было потом. Сначала я много училась, совершенствовала контроль чакры, осваивала клановые фуиндзюцу и, конечно же, вместе с другими детьми ходила в Академию. Впрочем, там меня невзлюбили – я, приезжая, сразу же на представлении заявила, что собираюсь стать Хокаге.

– Стать Хокаге? – переспросил Наруто. «Походу, это у меня наследственное», – не без удовольствия подумал он.

– Ага, – кивнула мать. – Из-за этого я показалась всем тогда зазнайкой и воображалой. Кроме того, мои красные волосы никому не понравились, и мальчишки за них и за круглое личико стали дразнить меня Помидоркой.

– А, и папа сразу заступился за тебя! – догадался Наруто.

Но отец неловко улыбнулся и потёр затылок, а мать сжала руку в кулак.

– А вот и не угадал, – сладеньким голоском пропела она. – Я просто накостыляла тем мальчишкам так, что больше они про помидорки в моём присутствии и не заикались. Вместо этого они стали называть меня Кровавой Хабанеро.

– Бедные парни были в ужасе, – прошептал Минато, наклонившись к сыну. – Она колотила их так, что потом…

– Ты что-то сказал, милый?

– Что ты была неподражаема тогда, любимая, – быстро ответил отец.

Кушина светло улыбнулась ему. Минато и Наруто обменялись полунапуганными взглядами. «И чего ж я ржал с Кибы и Шикамару, когда они говорили, что матери их порой вгоняют в ужас?» – подумал парень.

– В общем, в Академии я только и делала, что дралась, – продолжила рассказ мать, – и всегда побеждала, уж поверь. Надо мной больше никто не рисковал смеяться, но и любви ко мне, разумеется, у окружающих не прибавилось. Даже когда я стала генином, у меня по-прежнему не было друзей.

– А вы в Академии не общались? – спросил Наруто удивлённо.

– Нет, – покачал головой отец. – Я был тогда застенчивым тихоней, а Кушина…

– Не обижайся, но со стороны ты выглядел просто каким-то слабаком, – сказала мать, откидывая за спину волосы.

– Ну, я догадывался, – отозвался отец, ничуть, похоже, не обидевшись на её замечание.

– В общем, между нами не было совершенно ничего общего, – произнесла мать. – До одного случая.

– Какого? – жадно поинтересовался Наруто.

Кушина вздохнула.

– Наверное, тебе уже говорили, что у шиноби клана Узумаки уникальная чакра.

– Ага, – закивал Наруто. – Итачи что-то такое рассказывал.

– Итачи? – переспросила мать. – Сын Фугаку и Микото?

– Да, – подтвердил отец с грустной улыбкой. – Из него вышел потрясающий шиноби.

– А что их младшенький, Саске?

– А он, это, мой лучший друг, даттебаё, – чуть смущённо признался Наруто.

– Ох, я так рада! – воскликнула мать, прямо-таки лучась счастьем. – Ну, в смысле, Минато ведь очень дружил с Фугаку, а я – с Микото… Так здорово, что и наши дети дружат, даттебане!

– Это точно! – горячо поддержал её Наруто. – Но ты начинала рассказывать…

– Да, конечно, – поспешно кивнула мать. – Видишь ли, многие страны хотели прибрать к рукам шиноби с такой редкой чакрой, какая была у меня. В общем, однажды ночью отряд шиноби из Скрытого Облака похитил меня, – она снова вздохнула. – Признаюсь честно, я не рассчитывала на помощь – да и кто бы бросился искать ненормальную чужачку? Но я всё равно, как учили в Академии, оставляла след, по которому меня смогли бы найти: вырывала пряди волос и бросала их на дорогу. К счастью, было темно, и похитители не заметили ничего.

Мы уже были почти возле границы, а я отчаялась дождаться спасенья, когда вдруг какая-то тень атаковала врагов и сразила их. А когда из-за облаков наконец показалась луна, я увидела перед собой Минато, – мать улыбнулась отцу, и он ласково взял её за руку. – Он единственный заметил след из моих волос и не побоялся прийти мне на помощь. С тех пор Минато стал сильнее в моих глазах, а ещё… – она слегка покраснела, – а ещё я влюбилась в него, даттебане.

– Мог ли я мечтать о большем? – отец нежно обнял её одной рукой за талию. – С тех пор мы были вместе, бок о бок прошли через все препятствия и несчастья. С поддержкой Кушины я смог стать Хокаге – но куда большим счастьем для нас обоих было твоё рождение, Наруто.

– Ну прям засмущали, даттебаё, – по-доброму проворчал Наруто.

– Жаль только, что нам пришлось так рано покинуть тебя, – сказала мать с грустью и болью.

– Но у нас не было выбора, – отец заговорил серьёзно. – Я очень хочу, чтобы ты это понимал, сын.

– Я понимаю, – кивнул Наруто. Раньше, возможно, он мог бы и не поверить в это, но теперь, видя родителей перед собой, заглядывая в их глаза, осознавал, что иначе как по принуждению они бы его не оставили. – Но что тогда?..

Не закончив вопрос, он осёкся – сердце ёкнуло, когда увидел свет, исходящий от матери.

– Моя чакра почти закончилась, – тяжело вздохнула она. – Пора прощаться.

– Уже? – пробормотал Наруто. – Мама, я о стольком ещё хотел тебя спросить!..

– Прости, мальчик мой, – Кушина подалась вперёд и заключила сына в прощальные объятия, – я безумно, безумно сильно хочу остаться с тобой, но не могу. Минато расскажет тебе остальное, что не успела я. Главное, помни, Наруто: я люблю тебя, сынок, люблю и всегда буду любить…

Слова матери растаяли мягким шелестом, как и она сама. Открыв глаза, Наруто снова оказался в Тайной комнате, а рядом с ним стояли отец с печальной улыбкой на губах и Первый Хокаге, внимательно рассматривавший их обоих.

– У вас получилось, – скорее констатировал, чем спросил он.

«Я люблю тебя…»

– Да, – подтвердил отец, видя, что Наруто не торопиться отвечать.

Первый вновь перевёл взгляд на Наруто.

– Что с вами случилось там?

Тряхнув головой, Наруто счастливо улыбнулся.

– Я наконец-то познакомился с мамой, даттебаё!

Стоило Итачи войти в Тайную комнату, к нему подскочил невероятно довольный чем-то Наруто.

– Тебе привет, даттебаё!

– От кого же? – вежливо уточнил Итачи, попутно ища взглядом брата.

Наруто заулыбался ещё шире.

– От моей мамы!

Удивлённо заморгав, переваривая услышанное, Итачи повернулся к нему.

– Боюсь, я не совсем тебя…

– Меня учили управлять чакрой Кьюби, – стал охотно объяснять Наруто. – Когда я и папа сражались с ним в моём подсознании, появилась мама и помогла нам с Лисом, а потом мы так классно поговорили, даттебаё!

– Рад за тебя, – сказал Итачи совершенно искренне.

Наруто расплылся в абсолютно счастливой улыбке и ускакал обратно к беседке.

– Ох уж эти Узумаки, – проворчал Мадара, приняв свой нормальный облик. – Энергии в них через край.

– Да, конечно, – отстранённо согласился с ним Итачи.

Проверка сочинений студентов в тот вечер упорно не шла – сидя в своём кабинете, Итачи, как ни старался, не мог сосредоточиться на работе. Задумчиво поглаживая кончиком пера подбородок, он думал о куноичи, которую знал когда-то давно. Весёлая и энергичная, никогда не унывающая, Кушина нередко заходила в гости к матери и, наболтавшись с подругой, уделяла внимание и её сыну. Она обожала по-доброму подшучивать над Итачи за любовь к чтению, но однажды сама принесла ему несколько принадлежавших клану Узумаки свитков по истории и сказала с заговорщицкой улыбкой, что это будет их маленький секрет.

Возвращал эти свитки Итачи уже после её смерти. Он до сих пор помнил шок родителей, когда стало известно о гибели Четвёртого и его супруги. Но затем им сказали, что сын Минато и Кушины выжил – и мать в тот же день, не предупредив ушедшего с головой в работу отца, взяв с собой обоих сыновей и сказав, что ведёт их на прогулку, направилась в госпиталь Конохи. Из детства Итачи помнил, что мать почти никогда не плакала – но тогда, стоя перед стеклом, по другую сторону которого была палата с новорождёнными, глядя на одного из младенцев – смугленького, с ярко-голубыми глазами и забавными полосочками, похожими на лисьи усы, на щеках, – не смогла сдержать слёз.

– Кушина… – бормотала она, не отрывая взгляд от младенца.

В коридоре было пустынно, и никто не слышал её слов кроме трёхмесячного младенца в специальной сумке-держателе и пятилетнего мальчика.

– Этот ребёнок – сын героев, – сказала мать, крепче сжимая руку Итачи. – Ах, как бы я хотела забрать его отсюда, вырастить, как своего… Но я не могу…

Тогда Итачи не понимал её слова до конца. Правда открылась ему лишь годы спустя, после вступления в АНБУ: Учих и без того подозревали в организации нападения Девятихвостого, а если бы клан выказал желание забрать маленького джинчурики к себе…

– Брат?

Итачи легко вздрогнул, вырванный голосом из поглотивших его воспоминаний.

– С тобой всё хорошо? – спросил Саске, закрывая дверь и подходя к столу. – Ты не отвечал на стук.

– Всё в порядке, я просто задумался, – ответил Итачи. – Ты что-то хотел?

Отото неопределённо пожал плечами – впрочем, Итачи прекрасно понял скрытый подтекст этого жеста. Он умел учиться на своих ошибках, поэтому сразу отложил перо в сторону и вместе с братом перебрался в кресла у камина.

– Наруто осваивает режим бидзю, – произнёс Саске с непередаваемой интонацией, в которой причудливый образом сочетались предвкушение, лёгкая зависть, нетерпение и даже затаённая гордость.

– А ты – Сусано, – заметил Итачи, взмахами палочки организовывая всё для чаепития.

– Интересно, что сильнее.

Итачи внимательно посмотрел на него.

– Смысл не в том, кто сильнее, а как хорошо вы сможете скомбинировать свои атаки, Саске.

– Да, я знаю, – чуть поспешно ответил брат, принимая чашку. – Просто любопытно.

Тут уж Итачи не мог поспорить – и в самом деле, не могло остаться безынтересным, какая из этих двух невероятных техник мощнее.

Некоторое время братья провели в молчании, а затем Саске сказал:

– Нии-сан, я тут думал… о том, что будет, когда мы попадём в наш мир.

Итачи на миг прикрыл глаза. Уже какое-то время он ждал этого разговора.

– Ты должен вернуться в Коноху, – произнёс он не допускающим возражения тоном.

– Но что намерен делать ты?

– Обо мне не волнуйся, я смогу о себе позаботиться.

– Ты ведь не можешь вернуться в Акацуки, – упорствовал отото. – Так почему бы тебе не пойти со мной?

– Нет, – Итачи решительно покачал головой. – Моя миссия навсегда должна остаться секретной, иначе будет подорвано доверие к руководству деревни, а от этого всем станет только хуже. И не смотри на меня так, Саске. Есть жертвы, приносить которые ради мира – долг шиноби.

– Да плевать мне на долг, – процедил он. – Долг – всего лишь красивые слова, а ты – мой брат, которого я уже терял один раз. Кажется, я уже говорил тебе тогда, перед обменом глазами: я не позволю тебе снова бросить меня, Итачи.

Хотя отото и был в этот момент как никогда серьёзен, Итачи тепло и растроганно улыбнулся.

– Что бы ни произошло по возвращении в наш мир, всегда помни главное, Саске: даже не находясь рядом, я всегда буду с тобой.

В гриффиндорской Общей гостиной, как и в остальные дни этих каникул, большинство студентов с разной степенью усердия готовились к экзаменам. Особенно тяжело приходилось пяти-и семикурсникам, которых в этом году ожидали СОВ и ЖАБА, соответственно. Поэтому, не желая мозолить занимающимся товарищам глаза своим ничегонеделанием, шиноби сразу же после обеда отправились прогуляться.

– Слушай, Хината, – произнёс Дейдара, когда они неспешно шли по коридорам школы, – как насчёт немного тайдзюцу, мм?

– Давай, – кивнула она. – Только в Комнате, наверное, опять Наруто-кун и Саске-кун занимаются, и места может не хватить.

– А я и не имел в виду, что обязательно надо идти туда, – отозвался Дейдара и протянул девушке руку.

С улыбкой Хината взяла его за руку и позволила вести себя. Следовать за нукенином – то, что когда-то казалось страшным и безумным, здесь, в этом мире, стало так естественно.

«Но что будет, когда мы вернёмся домой?»

В последнее время она всё чаще задумывалась об этом. В Хогвартсе, в условиях перемирия с Акацуки, у их отношений был шанс – но как они сложатся, когда шиноби вновь окажутся в своём мире?..

– Сюда, – Дейдара остановился напротив голого участка стены в коридоре восьмого этажа.

– Выручай-комната? – удивилась Хината; она не приходила сюда с тех пор, как был разоблачён ОД.

– А почему бы и нет, мм? Здесь-то нас точно никто искать не станет.

Оставив её, Дейдара три раза прошёл мимо стены, прикрыв глаза, мысленно формулируя просьбу к Комнате. Когда он закончил третий проход, в глухом камне появилась дверь, которую подрывник быстро открыл и скользнул внутрь. Последовав за ним, Хината оказалась в замечательном тренировочном зале.

– Неплохо получилось, – довольно заметил Дейдара, беря из стойки боккен и на пробу нанося удар по воздуху. – Никогда у меня не выходило с этим, – признался он, задумчиво разглядывая оружие. – Зато Итачи будто родился с катаной в руке. А как Кисаме орудует Самехадой – вообще не представляю, мм.

– Я тоже не сильна в кендзюцу, – сказала Хината, подходя к нему. – Мой клан специализируется на рукопашном бое.

– И Бьякугане, – усмехнулся Дейдара, возвращая боккен на место.

– И Бьякугане, – согласилась Хината.

Спросив взглядом, готова ли она, получив в ответ короткий кивок, Дейдара первым атаковал. Хината проворно уклонилась и тут же сама нанесла удар, затем ещё один, и ещё…

Время в Выручай-комнате как будто замерло; шиноби нападали, уворачивались, отступали, вновь бросались в бой, и никто и ничто не тревожило их, сосредоточенных, поглощённых тренировкой. Но вдруг в пылу сражения Хината, не уследив, зацепилась за что-то. Попробовав отскочить, она столкнулась с намеревавшимся атаковать её Дейдарой – от неожиданности не удержав равновесие, он упал, увлекая противницу за собой. Хината тихо ойкнула, но сделать ничего не успела и секунду спустя уже лежала на подрывнике.

– Ксо! – засмеялся Дейдара. – Как дети малые, мм!

– Да уж, – смущённо проговорила Хината, досадуя на свою неуклюжесть.

Хитро улыбнувшись, Дейдара быстро приподнялся на локтях и поцеловал её. Сначала удивившись, Хината ответила ему, чувствуя, как разливается по телу волна жара.

– Прости, – отстранившись, сказала она и встала с парня. – Впредь постараюсь быть половчее.

– Да ничего, – беспечно махнул рукой Дейдара, но тут же притянул Хинату обратно, заставил положить голову ему на грудь.

– Что?..

– Давай полежим так немного, – тихо попросил подрывник, закрывая глаза.

Хината теснее прижалась к нему. Некоторое время они лежали в тишине.

– Дейдара?

– Мм?

– Сходишь попозже со мной в одно место?

– Куда скажешь, Хината. Куда скажешь.

Полностью поглощённый процессом, Сасори осторожно изготавливал мельчайшую деталь для куклы, когда вдруг резко распахнулась дверь, которую он, помнится, запирал заклятием.

– Привет!

Лишь два человека во всём мире позволяли себе вот так беззастенчиво заваливаться к нему. Хотя нет, теперь только один: неугомонный напарник всё-таки в конце концов научился элементарным манерам, а вот Анко в последнее время всё реже давала себе труд стучать.

– Я занят, – не оборачиваясь, коротко бросил Сасори.

Его холодность Анко ничуть не смутила. Подойдя ближе к кукловоду, она остановилась у него за спиной.

– Что строгаешь?

Сасори аж передёрнуло. Ну вот как она умудрилась всего одной фразой низвергнуть его Искусство до уровня детской возни в песочнице?

– Новую марионетку.

– А-а…

Реакции на это со стороны Сасори не последовало, но Анко никогда не сдавалась так просто. Наклонившись, она поцеловала его в ухо и тут же отскочила подальше – знала, как он это не любит. Недовольно нахмурившись, Сасори отложил инструмент и обернулся.

– Что тебе от меня нужно?

Глаза Анко масляно заблестели.

– Пошли выпьем.

– Издеваешься? Сейчас час дня.

– Вообще-то четыре, – заметила Анко; скользяще шагнув к нему, остановилась совсем близко. – Я ведь исполняю твои желания – исполняй и ты мои.

– По-моему, мы в расчёте, – прохладно отозвался Сасори. – В прошлый раз ты мне чуть палец не откусила.

– Скажи спасибо, что не что посущественней, – оскалилась Анко. – Да и вообще, сам виноват. Это была моя месть.

Сасори вскинул бровь.

– За что же, позволь спросить? Разве ты осталась недовольна?

– Это за то, что… хм… за то, что ты козёл и сволочь.

Сасори скептически хмыкнул, но тут же перехватил её руки и, потянув на себя, резко усадил Анко к себе на колени. Пока она не успела опомниться, свободной рукой схватил её за горло и, заставив отвести голову в сторону, оставил на шее до неприличия красный засос.

– А вот теперь можешь с полным правом обзывать меня, – спокойно произнёс Сасори, отпуская её.

– Да ты совсем охренел! – Анко подлетела к настенному зеркалу и стала рассматривать отметину. – Немедленно залечи это!

– И не подумаю, – отозвался Сасори, со скрываемым удовольствием наблюдая за ней. – Я же сволочь и козёл, забыла?

– Скотина ты! – рыкнула Анко. – Ты!.. Да слов таких нету, чтобы тебя описать!

– Ну-ну, девочка моя, не ругайся.

– Я тебе не девочка!

– То есть, определение «моя» тебя не смущает?

В мгновение ока Анко подскочила к нему и занесла руку для пощёчины. Но удара так и не последовало – замерев на секунду, джонин фыркнула и поцеловала его. Усмехнувшись, Сасори положил руки на её талию, но Анко тут же вывернулась.

– Пошли выпьем.

– Не начинай сначала.

– А ты не занудствуй. И вообще, за это, – она драматично указала на засос на шее, – ты мне теперь должен.

– Если хочешь, могу убрать, – предложил Сасори.

– Теперь уже не надо, – заявила Анко и, взяв его за руку, заставила подняться. – Надо было ловить момент – теперь так просто не отделаешься.

– Ты так же невыносима, как мой напарник, честное слово, – проворчал Сасори, но всё-таки последовал за ней, ловя себя на мысли, что не уверен до конца, какого из напарников Анко напоминает ему больше.

Наконец Дейдара понял, куда они идут.

– И что у тебя за дело к Анко, мм?

– Скоро узнаешь, – загадочно улыбнулась Хината, на сей раз исполнявшая роль проводника.

Не став спорить, Дейдара пожал плечами и продолжил следовать за ней. Эта девушка стала для него в какой-то мере личной путеводной звездой, и Дейдара хотел и впредь, даже вернувшись домой, иметь её подле себя.

«Но на что я готов, чтобы сохранить её?» – раз за разом спрашивал он себя, однако никак не мог найти ответ. Лучшая мысль сводилась к тому, чтобы по возвращении сразу же выкрасть Хинату, доставить на базу Акацуки и уломать Лидера принять в их бравые ряды; после этого они смогли бы работать вместе, ходить на миссии, сражаться, живя лишь сегодняшним днём. Безумная идея, безбашенная – но другие и того хуже.

Остановившись перед входом в кабинет Анко, Хината уверенно постучала, но лишь минуты две спустя дверь слегка приоткрылась, и джонин, взъерошенная и с рассеянно-очумелой улыбкой на губах, выглянула в образовавшуюся щель.

– А, это вы, – кивнула она и отворила дверь шире, пропуская их внутрь. – Как раз вовремя…

Но Дейдара уже не слушал её – перешагнув порог, наткнулся на пристальный взгляд напарника.

– Добрый день, Сасори-сан, – вежливо поздоровалась с ним Хината.

Впрочем, на девушку Сасори не обратил ни малейшего внимания, молча продолжая разглядывать подрывника.

– Хината, давай поскорее решай свои дела с Анко, и пойдём, мм, – проговорил Дейдара. Он в упор не понимал, как напарник оказался здесь, в комнате джонина Конохи, да ещё и сидящим на татами перед низким столом, накрытым как для пьянки – и Дейдаре это неведение совсем не нравилось.

– Дела, между прочим, у вас, – заявила Анко. – И пока в них не разберётесь, хрен мы вас отсюда выпустим! – решительно схватив Хинату за руку, Анко вывела её из комнаты и захлопнула дверь. В замке щёлкнул ключ.

Дейдара проводил их недоумённым взглядом.

– И что это было, мм?

– Очевидно, попытка заставить нас помириться, – флегматично отозвался Сасори.

Теперь подрывник покосился на него.

– Ваша затея?

– Хотел то же самое спросить у тебя.

– Значит, их инициатива, – Дейдара выразительно закатил глаза. – Женщины…

Напарник не сказал ничего, и в комнате повисло молчание. Неуютно поведя плечами, Дейдара спросил:

– Что теперь, мм?

– Для начала, возможно, стоит решить, станем мы играть по их правилам или же вырвемся силой, – всё тем же бесстрастным тоном произнёс кукловод.

Ненадолго задумавшись, Дейдара сел на татами напротив напарника.

– Ну тогда давайте что ли поговорим, да.

– Хорошо, – на удивление просто согласился Сасори. – Давай поговорим, – он сложил руки на груди, взгляд сделался пристальным. – Ты ведь понимаешь, что вызвало мой гнев?

– Ваш гнев, да? – фыркнул Дейдара, демонстративно принимая ту же позу. – Между прочим, у нас с вами не было полноценного договора касательно Итачи.

– Но ты обещал мне, что не станешь вмешиваться, что бы ни произошло, – прохладно заметил напарник.

– Забавно, но ровно то же самое я пообещал Итачи. А потом вдруг оказалось, что я не такой уж плохой парень…

– И ты принял удар на себя, чтобы спасти от смерти друга.

– Вот только не надо ёрничать, мм! Это было правильно, и я ничуть не жалею, вот так-то!

– А зачем тогда сейчас оправдываешься передо мной?

Дейдара тихо цыкнул, но тут же ответил:

– А вы сами-то чего так переживали последний месяц?

– Думаешь, я переживал, да ещё и из-за нашей с тобой ссоры? – насмешливо осведомился напарник.

– Я это знаю.

По лицу Сасори скользнула тень усмешки.

– Я редко прибегаю к этому методу ведения переговоров, – произнёс он, слегка наклоняясь вперёд, – но давай говорить начистоту. Ты предал моё доверие, спутался с коноховцами, влюбился в одну из них. Знаю, в твоём возрасте любая привязанность кажется настоящими чувствами, достойными жертв, на что накладывается тот факт, что чувство долга и ответственность у тебя развиты не особенно сильно. Знаю, что сейчас от предательства Акацуки тебя отделяет лишь тонкая грань осознания, что пойти тебе больше попросту некуда. Понимая всё это, я не хочу, чтобы ты по глупости ушёл из организации, ровно как и не имею ни малейшего желания после этого вылавливать тебя и убивать – хватит с меня проблемы и в виде одного беглого напарника.

Внимательно выслушав, Дейдара медленно кивнул, принимая его мнение, после чего заговорил сам:

– Сразу могу вас обрадовать, что не собираюсь уходить из Акацуки, ни из-за Хинаты, ни по каким-то другим причинам, мм. И раз уж у нас минутка откровений, скажу прямо: что меня бесит в вас, Сасори-но-Данна, так это показное наплевательское отношение ко всем. Делаете вид, что вам всё равно, что думают о вас другие, что одиночество для вас – норма, – он прямо посмотрел в глаза напарнику. – Нет, не норма, иначе бы вы так не заводились из-за моего «предательства», – он жестом обозначил, что берёт это слово в кавычки. – У вас есть сердце, Данна, и никак в толк не возьму, зачем вам это скрывать, да.

Уголки губ Сасори слегка приподнялись – почти незаметное движение, но Дейдара научился видеть его за годы совместной работы. Теперь можно вздохнуть спокойно; может, напарник и продолжит спектакль с обидой, но своё прощение Дейдара уже получил.

– Ты ничего не понял, потому что молод и глуп, – язвительно произнёс Сасори, – но так уж и быть, объясню: бессердечный и живой нукенин лучше, чем откровенный, но мёртвый.

– Не, ну в общем-то я согласен, – с деланной неохотой кивнул Дейдара. – Но мы-то с вами в одной лодке – можно немножко и подружелюбней, да.

– Я учту, – почти серьёзно сказал Сасори.

Не удержавшись, Дейдара расплылся в хитрой улыбке.

– Тогда скажите, Сасори-но-Данна, это не вы ли случаем Анко тот жёсткий засос поставили, мм?

– Заметил, значит.

– Ксо, да его трудно не заметить! – засмеялся Дейдара, но тут же спросил уже тише: – Нет, серьёзно, вы что, реально с Анко?..

Секундная заминка – принятие решения.

– Реально. Впрочем, для нас обоих это не больше чем игра, призванная удовлетворить определённые потребности.

Дейдара присвистнул. В голове у него уже созрел десяток вопросов, но по взгляду Сасори он понял, что тема закрыта.

Анко сидела прямо на полу, прислонившись спиной к стене коридора, отстранённо наблюдая за тем, как нетерпеливо теребит рукава свитера стоявшая напротив Хината.

– Так тихо, – проговорила она, беспокойно посматривая на дверь.

– На мой взгляд, это хороший знак, – отозвалась Анко. – Было бы хуже, если бы эти чёртовы нукенины устроили войнушку прямо в моём кабинете.

– Прошу, не говорите так о них, Анко-сан.

– А что? – Анко запрокинула голову и уставилась в потолок. – Обидно за своего парня?

– Просто не понимаю, зачем вы ругаете их, хотя на самом деле помогаете, – спокойно ответила Хината.

– Для поддержания имиджа.

Выражение лица Хинаты можно было трактовать самым вежливым образом как «Странная вы». Анко это вполне устраивало. Ещё несколько минут прошло в напряжённой тишине.

– И всё-таки, вы уверены, что всё обойдётся?

Анко закатила глаза.

– Разумеется, – ворчливо отозвалась она. – Я не первый год в разведке и прекрасно знаю, как влиять на людей. Кстати, тебе бы тоже стоило поучиться этому, раз уж твой парень – нукенин, – Хината посмотрела на неё с определённым укором, но Анко как ни в чём не бывало продолжила: – Запоминай: путь к сердцу любого мужчины лежит через стол.

– Вы серьёзно? – Хината удивлённо вскинула брови.

– Абсолютно, – решительно подтвердила Анко. – Столы ведь разные бывают: обеденный, переговорный, пыточный…

– П-пыточный?!

– Ну не бледней же ты так! Да, пыточный, и тут два варианта использования: либо пытают тебя, и благородный герой несчастную девушку спасает; либо ты пытаешь его, – Анко кровожадно усмехнулась. – Знаешь, некоторым мужикам реально нравятся властные, жестокие женщины.

– Вы сейчас говорите такие вещи, – покачала головой Хината.

– Да ладно, успокойся, – отмахнулась Анко. – Не нравятся тебе такие настольные игры – можно ведь придумать и другие, более приятные.

В дверь со стороны комнаты легко постучали.

– Выпускайте, мм.

– Разобрались со своими делами? – строго спросила Анко.

– Тебе что, мировое соглашение предъявить с подписью? – проворчал Дейдара.

– А вы составили?

– Ну разумеется. Открывай, покажем.

Тихо усмехнувшись, Анко поднялась с пола и отперла дверь. Дейдара оперативно выскользнул в коридор, словно опасался, что его опять запрут.

– Эй, а документ предъявить? – шутливо нахмурилась Анко.

– Ничего не знаю, спрашивай у Данны, мм, – невиннейшим тоном протянул Дейдара и, приобняв Хинату за талию, потянул её прочь.

Проводив их взглядом, Анко вернулась в кабинет и опустилась на татами рядом с Сасори, отстранённо глядевшим перед собой.

– Что, без меня пил? – с претензией спросила она. – Уже накрыло?

Кукловод перевёл взгляд на неё.

– Как думаешь, у меня есть сердце?

От такого вопроса Анко опешила, но вида не подала.

– Могу сбегать за скальпелем – проверим.

Сасори лениво махнул рукой и наполнил рюмки; протянув одну ей, сказал:

– Представь себе гипотетическую женщину, Анко.

– Зачем?

– Просто представь.

– Ладно, представила.

– Забыл уточнить, что эта женщина любопытна не в меру и обожает совать свой нос в чужие дела.

– О, ну всё с ней понятно, – закатила глаза Анко.

– А теперь представь гипотетического мужчину, который поссорился с товарищем. Женщина узнала об этом и, не в силах пройти мимо, решила их помирить.

– Ну логично, она же везде нос суёт.

– И в самом деле. Но, что самое удивительное, задуманное ей удалось.

– Неужели? – Анко пристально посмотрела на него. – И что же тот мужчина?

– Как ни странно, он ей благодарен.

Анко хмыкнула.

– Довольно странный способ сказать «спасибо», – заметила она.

Сасори пожал плечами.

– Но мы ведь с тобой оба странные.

Услышав это, Анко искренне рассмеялась.

– Точно-точно! Скорпион и Змея.

– Смотрю, запало тебе в душу.

– Но нам подходит, разве нет? – усмехнулась Анко, осушая свою рюмку.

– Даже противно, насколько подходит, – отозвался Сасори, следуя её примеру.

Древний замок замер, словно в ожидании. Мягкие тени скользили по его коридорам и комнатам, классам и спальням, по внутреннему двору, лугу, Запретному лесу, плясали свой танец с серебристыми бликами на поверхности Чёрного озера. В этот час именно тени правили миром – они и ещё бледный свет, посылаемый на землю с небес.