Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 93 страниц)

«Об Учихах в рабской позе, – непроизвольно вспомнились ему слова Мадары, брошенные во время одного из боёв, – склонившихся перед Сенджу, признавших ваше главенство».

Хаширама решительно потряс головой. Нет, не об этом. В его мечтах Учихи всегда были надёжными и верными союзниками деревни, а вовсе не рабами Сенджу, но в то время ему так и не удалось втолковать это другу.

Погода на улице стояла великолепная: светило яркое солнце, изредка скрывавшееся за медленно тянувшимися по небу облаками, а ветер был тёплым и лёгким, мягко шевелил изумрудно-зелёную траву, покрывавшую луг, по которому Хаширама спустился к Запретному лесу. Впрочем, вместо чащи леса он зашагал по дорожке в направлении Хогсмида. Не дойдя до деревни, свернул на едва заметную тропку, петлявшую и извивавшуюся подобно змее, забиравшую всё выше и наконец выведшую его на небольшую площадку, бывшую вершиной одного из горных отрогов. На краю её и стоял Учиха.

– Ну ты и забрался, – протянул Хаширама.

Мадара обернулся на голос.

– Чего тебе? – то ли недовольно, то ли устало осведомился он.

– Поговорить.

– Если ты опять об этом…

– А о чём же ещё? – Хаширама подошёл ближе и остановился рядом с другом. – Мадара, мы должны рассказать им.

– Никому мы ничего не должны, – резко парировал Учиха, хмурясь. – Они ещё дети, всё равно ничего не поймут.

– А мы сами понимаем?

Мадара несколько удивлённо посмотрел на него.

– Может и не до конца, – после секундной паузы сказал он, – но не думаю, что это тот случай, когда стоит посвящать посторонних.

– Но пророчество ведь относится и к мальчикам тоже.

– Кто сказал, что это именно они?

– А что подсказывают ощущения?

Неопределённо передёрнув плечами, Мадара отвернулся. Помолчав немного, Хаширама негромко произнёс:

– Вернувшись в тот мир, где был ты рождён, прослывёшь Мудрецом, победившим великое зло, даровавшим людям Путь. Два сына подхватят твой клич и будут рядом, бок о бок сражаться – до той лишь поры, пока одно твоё слово не поселит вражду, что протянется сквозь века нитью войны, которая унесёт жизни многих. Война эта однажды неминуемо приведёт к концу для обоих миров; лишь трижды за годы у потомков твоих будет шанс изменить судьбу. Один раз сойдутся два брата по крови; второй – два брата по духу; третья же битва решит всё.

Два листа, что сорвались с ветви, но вернулись к ней; два листа, что пожухли, но ожили вновь. Два листа, что есть солнце в ночи, и два, что ночь принесли, – пропитаны соком Великого Древа, что растёт в вечной тьме под холмом…

Некоторое время оба молчали.

– Мудрец клана Узумаки сказал тогда, что существует и вторая половина пророчества, – произнёс Хаширама серьёзно, – но откроет её он только последним двум из Избранных.

– Ладно, допустим, что эти мальчишки действительно, как ты выражаешься, Избранные, – нехотя проговорил Мадара. – Тогда наше дело – направить их к старику, когда найдём путь в наш мир.

– Вот только где гарантия, что мудрец всё ещё жив? Когда я видел его в последний раз, он уже был глубоким старцем.

– Он жив.

– Почему ты так уверен в этом?

– Почему, спрашиваешь? – Мадара неподдельно задумался. – Пожалуй, самым адекватным объяснением будет: я просто знаю.

– Ну ясно, – махнул рукой Хаширама. – Опять это твоё знаменитое «Я так чувствую, а остальные – можете убиться, если не согласны».

– А разве моё предчувствие когда-нибудь нас подводило? – ощетинился Мадара.

– Ну, – протянул Хаширама, – разве в тот раз, когда мы с тобой решили устроить внеплановый отпуск и слиняли в Источники, а ты уверял меня, что Мито с Тобирамой нас не найдут.

Мадара поморщился.

– Не напоминай.

– Ладно, – усмехнулся Хаширама, которого от воспоминания о том, что было, когда погоня настигла изредка ленящихся руководителей селения, до сих пор коробило.

Над горами разносился резкий крик парящего в небе большого сокола. Откуда-то издалека ему откликнулся родич.

– Тяжёлый удар был у твоей жёнушки, – немного помолчав, признал Мадара.

– Но нас с тобой и в самом деле иногда надо было одёргивать, – резонно заметил Хаширама, хотя и был полностью согласен с другом. По количеству и тяжести нанесённых ему травм гордое второе место (после Учихи, разумеется) занимала именно Мито. – А Тобирама не справился бы с обоими.

– Это всегда так смешно выглядело, когда он тебя отчитывал.

– Не смешнее, чем когда Изуна вис на тебе и пытался утянуть-отступить.

Мадара отвернулся.

– Никому не понять, что чувствует Учиха, потерявший родного брата, – негромко произнёс он.

– Возможно, – согласился Хаширама, – но я хотел, чтобы ты хотя бы попробовал мне это объяснить и позволил помочь. Ты же замкнулся в себе; неудивительно, что жители деревни и даже соклановцы стали тебя избегать.

– Твоя прямота просто феноменальна, – закатил глаза Мадара.

– Ой, да ну ладно тебе…

– Это был не комплимент, Хаши.

– А-а, – разочарованно протянул Первый, но миг спустя уже приободрился. – Кстати, Дара…

– Что ещё? – буркнул Учиха, с детства ненавидевший сокращение своего имени.

Хаширама улыбнулся.

– Спасибо, что пытаешься наладить отношения с Тобирамой.

– Ах, это… Будешь должен.

– В конечном итоге, не так уж вы с ним друг друга ненавидите, – глубокомысленно заметил Хаширама.

– Разумеется, – сказал Мадара таким тоном, каким произносят только незыблемые истины. – Ненавижу я только тебя, Сенджу Хаширама, и для других в этом списке места не осталось. А что касается твоего брата – мне, признаюсь, даже немного льстит, как он бросается на меня из-за Изуны.

– Дара, ты что – тайный мазохист?!

– Вот поэтому и ненавижу! – Мадара стукнул друга кулаком по макушке. – А наши младшие и в самом деле могли бы неплохо поладить, сложись всё по-другому.

– Да уж, – вздохнул Хаширама.

– Только не начинай опять ныть, как тебе жаль.

– Я и не собирался!..

– Собирался.

– Ладно, собирался, – признал Хаширама и перевёл взгляд на замок, видневшийся в отдалении. – Хогвартс нас не любит.

– А мы, сволочи, своим присутствием насмехаемся над его чувствами, – съязвил Учиха.

– Я не об этом. В последнее время его магия стала воздействовать на нашу чакру сильнее, чем раньше. Я знаю, ты тоже заметил это, Мадара.

– Заметил. И мне это тоже не нравится.

– Сакура поделилась со мной своей теорией относительно причин падения скорости реакции чакры у всей первой шестёрки.

– И что она придумала? – с определённым скепсисом уточнил Мадара.

– Что магия и чакра – два проявления внутренней энергии человека, смеси Инь и Ян.

– Глупости, – резко заявил Учиха. – Эта местная магия – чистый Интон. Потому волшебникам и нужна палочка – она выступает в качестве своего рода заменителя энергии Ян, которую мы вместе с Инь, используем при создании чакры. Так что маги – это просто недошиноби, плюнувшие на энергию тела и пошедшие по простому пути освоения дзюцу, – он пренебрежительно фыркнул. – А мне тут Итачи как-то рассказывал про эволюцию и то, что труд и вовремя поднятая палка сделали из обезьяны человека.

Хаширама укоризненно покачал головой.

– Когда же ты перестанешь быть таким?..

– Никогда, – бросил Мадара. – Смирись.

– Да я, в общем-то, и смирился, – пожал плечами Хаширама и перевёл тему: – Могу попросить тебя кое о чём?

– Я слушаю.

– Ты не мог бы снова попытаться связаться с Цуной? Если, как ты говоришь, твои старые глаза всё ещё где-то в нашем мире, ей нужно попытаться найти их нынешнего хозяина и уговорить помочь. Уверен, Риннегану удастся открыть портал.

– Сомневаюсь насчёт «уговорить», – протянул Мадара, не глядя на друга. – Видишь ли, Хаширама, там довольно непростая история.

– Расскажешь?

– Нет.

– Как хочешь, – Хаширама решил не наседать – пускай друг, и без того в последние месяцы поделившийся с ним очень многим, оставит себе хоть какие-то секреты. – Но с Цуной, я считаю, связаться всё равно стоит.

– Я уже пробовал, – признался Мадара, – однако так и не достиг успеха. Такое чувство, словно кто-то или что-то нарочно мешает… Что? – нахмурился он, заметив лукавый взгляд друга.

– Ты пытался установить связь с ней без меня? – Хаширама расплылся в широкой улыбке. – Так хотелось поговорить с девочкой один на один?

– Не неси чушь! – прикрикнул на него раздражённый Мадара. – Да и потом, ей уже за пятьдесят – какая она девочка?

– Для меня она всегда будет девочкой. Моей маленькой химе… – мечтательно протянул Хаширама.

– Меня сейчас стошнит от умиления.

– А я и не знал, что у тебя такой слабый желудок.

Крик сокола раздался вновь, на этот раз прямо над головами шиноби. Мадара выставил вперёд руку – и большая птица опустилась на неё, мягко шурша крыльями.

– Сапсан, – почти с гордостью произнёс Учиха.

– Ты до сих пор занимаешься соколиной охотой? – удивился Хаширама, вспоминая, как сильно был друг увлечён этим прежде.

– Лучше.

Мадара полностью развернулся к нему; сокол тоже повернул голову – и Хаширама увидел, что его правый глаз был Шаринганом. Порыв ветра отбросил с лица Мадары растрёпанную чёлку, и оказалось, что его правый глаз крепко зажмурен.

– Что ты?..

Усмехнувшись, Учиха открыл глаз – тут же глаз сокола стал чёрным, как и левый. Птица беспокойно захлопала крыльями, но Мадара погладил её по голове и дал кусок свежего мяса.

– Вернувшись со своей разведки, Анко рассказывала, что у старейшины кентавров, с которым она разговаривала, был фамильяр, – произнёс Мадара, наблюдая за тем, как ест его сокол. – Я заинтересовался.

– Ты создал фамильяра? – Хаширама подался вперёд, с возросшим интересом разглядывая птицу.

– Не совсем, – покачал головой Мадара. – Судя по описаниям этих существ в книгах, мой фамильяр не полноценный, хотя и привязан ко мне и прилетает по зову.

– И ты можешь смотреть его глазами, так?

– Я предпочитаю одним глазом. Второй можно использовать ещё для чего-нибудь.

На его ответ Хаширама засмеялся. Сокол же, покончив с едой, взлетел с руки хозяина и вскоре пропал из вида. Мадара пристально посмотрел на друга.

– Значит, мы договорились, что ничего не будем говорить Саске и Наруто?

– Ладно, не будем, – согласился Хаширама. – Но на необходимость посещения Узушио обязательно им намекнём.

Тихо, никого не трогая, Наруто бочком пробирался между полками. Мадам Пинс пару раз уже выгоняла его из библиотеки за громкие разговоры, принесённую с собой еду и ещё какие-то глупости и теперь каждый раз при появлении на своей территории не спускала с него взгляда, буквально дышала в затылок до тех пор, пока парень не покидал «храма знаний». Однако Наруто не был бы собой, если бы смирился с подобным.

«Я шиноби или кто?» – бросил он себе мысленный вызов и с утра в первое воскресенье каникул предпринял вылазку за книгами, которые понадобятся ему для выполнения домашних работ – их список ему великодушно дала Сакура. То есть, дала она Саске, но тот ведь не стал бы утаивать от друга столь важную информацию! Именно этим Наруто себя успокаивал, когда втихаря переписывал заметки, пока Саске не видел.

И вот теперь он, вооружённый листом с более чем тридцатью наименованиями учебников, крался по библиотеке, рассчитывая быстро и незаметно обзавестись необходимым и отступить в гостиную Гриффиндора. То, что произошло дальше, стало для него неожиданностью.

– Ой, Наруто! – вдруг раздался громкий удивлённый возглас справа.

Мадам Пинс, до того преспокойно пившая чай в своём кабинете, услышала нелюбимое имя и тот час же выскочила, вперила взгляд в Узумаки, словно старалась на месте испепелить его.

– А я тебя и не заметила! – продолжала говорить Гермиона, не замечая, что делает что-то не так.

– На то и был расчет, даттебаё, – тихо пробормотал Наруто, досадуя, что был разоблачён, и всячески стараясь сжаться под гневным взглядом библиотекарши.

– Ты хотел что-то взять? – деловито спросила Гермиона и выдернула у него из руки листок. – Вот по этому списку, да? Давай я помогу собрать все книги.

В итоге походом в библиотеку Наруто остался доволен наполовину: необходимые книги он получил, но вот перед мадам Пинс спалился. Не сказать, что сам, но всё же. «Никому из наших ни слова», – мысленно решил он.

– Я и не думала встретить тебя в библиотеке в воскресенье, – заметила Гермиона, когда они уже возвращались в факультетскую башню.

– Ну, домашки надо делать, даттебаё, – отозвался Наруто, легко балансируя шаткой стопкой книг. – А то Сакура-чан меня заест.

– Она молодец, хорошо справляется с учёбой, – как ему показалось, с некоторым снисхождением сказала Гермиона, – особенно для… – она резко оборвала сама себя и смутилась. – Ну, для иностранки, ты понимаешь.

– Да, понимаю, – кивнул Наруто и замолчал.

Подобные неловкие диалоги между ними стали происходить в последнее время всё чаще. Стоило им остаться вдвоём, Гермиона рано или поздно неминуемо задевала тему шиноби и их мира – и тут же начинала волноваться и стараться перевести разговор. Было видно, что быт ниндзя её безумно интересует – но в то же время девушка слишком хорошо помнила горящие алым глаза Саске и его предостережение. А Наруто эти её дёргания начинали всё больше напрягать.

Тем же вечером, устав от уроков (да, он начал делать домашки – и совершенно не потому что за них взялась Хината, ему самому захотелось!), Наруто вышел из Общей гостиной, намереваясь пройтись по школе. Ему нравилось порой просто гулять по замку, исследовать его закутки, бродить по бесчисленным коридорам. За более чем полгода в нём шиноби облазили много мест, однако что все – навряд ли. Хогвартс всегда имел, чем удивить.

Заметив на углу коридора поворачивавшего Аргуса Филча, Наруто оперативно юркнул в удачно подвернувшийся потайной ход и тихо и быстро побежал к противоположному его концу. С тех пор, как Долорес назначили директором, школьный смотритель совсем обезумел от радости и теперь патрулировал замок ещё активнее, чем прежде. Нет, шиноби это не доставляло проблем, всё-таки они обучены прятаться и от более зорких противников, но вот юные маги из числа не слишком осторожных вполне могли попасться. Дейдара-то фыркал и насмешливо спрашивал: «А какое нам дело, мм?», однако Наруто не мог и не хотел бросать товарищей в беде. Пусть даже не совсем товарищей и в потенциальной беде.

В конце потайного хода он замер и прислушался к своим ощущениям. Как-то раз не столь давно Первый, которому было заняться нечем, не иначе, чуть ли не с пеной у рта доказывал, что Наруто должен быть сенсором, причём одним из лучших. На вопрос, а с чего он, собственно, это взял, Хаширама улыбнулся и, напустив на себя мудрый вид, стал рассказывать о клане Узумаки и о том, какие шиноби принадлежали к нему. Историей в принципе Наруто мало интересовался, но этот рассказ понравился ему, и парень твёрдо решил, что станет таким же сильным сенсором и мастером печатей, как его предки. Хашираме его настрой понравился, и с тех пор он и отец стали обучать Наруто методам обнаружения и выслеживания людей по чакре. В Хогвартсе это, по словам Первого, делать было труднее из-за магического фона замка, но уже сейчас у Наруто получалось кое-что – и это кое-что теперь позволило ему определить, что в пустующем обычно кабинете в смежном коридоре находится, несмотря на поздний час, кто-то из студентов, причём энергия этого человека казалась знакомой. Решив проверить, Наруто направился к классу.

Гермиона сидела прямо на учительском столе, подтянув колени к подбородку. Судя по лицу, у неё что-то стряслось.

– Что с тобой, даттебаё? – спросил Наруто, подойдя ближе. – Что-то случилось?

Девушка вздрогнула и повернулась к нему.

– Наруто? – она быстро провела рукавом по лицу. – А, нет, ничего, у меня всё в порядке…

– Ну я же вижу, – серьёзно сказал Наруто, останавливаясь перед ней, засунув руки в карманы брюк. – Тебя кто-то обидел?

– Нет, – твёрдо, но, кажется, не совсем искренне, сказала Гермиона. – Я просто устала.

– Ладно, как знаешь, – пожал плечами Наруто – не хотел навязываться, но и оставить девушку в таком состоянии не мог. – Пошли, может, в башню? А то тут Филч ходит.

– Давай лучше немного посидим здесь, – отведя взгляд, тихо попросила Гермиона.

Наруто кивнул и уселся на первую парту.

– А хочешь, я расскажу тебе что-нибудь о нашем мире, даттебаё?

Вновь подняв на него покрасневшие глаза, Гермиона осторожно кивнула. Украдкой улыбнувшись, Наруто уселся поудобнее и заговорил:

– Значит так, давай я тебе расскажу о Хокаге – так называются главы нашей деревни, даттебаё. Все они очень крутые шиноби, и однажды я сам стану Хокаге – вот увидишь!..

========== Глава 27. Каникулы – время для самосовершенствования ==========

Даже несмотря на то, что пасхальные каникулы наконец начались, а погода на улице стояла восхитительная, студенты Когтеврана сразу же после завтрака вернулись к учебникам.

– Чёрт, чёрт, чёрт, – бормотал Энтони Голдстейн, бегло просматривая оглавление увесистого справочника по нумерологии. – До СОВ всего полтора месяца – а столько ещё учить!

– Да уж, – обречённо вздохнула Падма Патил, поднимая взгляд от конспекта по древним рунам. – У меня скоро мозги расплавятся.

– А представляете, что там творится на других факультетах? – хмыкнул Майкл Корнер, отрабатывавший Заклятие исчезновения, до сих пор плохо ему дававшееся. – Всё-таки в школе когтевранцы самые умные, а если даже нам тяжело, то каково каким-нибудь там пуффендуйцам?

– Прекращай эту дискриминацию, – строго одёрнула его Падма. – Если ты такой умный, проявишь себя на экзаменах.

– Падма, слушай, а сколько надо набрать СОВ, чтобы ты пошла со мной гулять? – тут же спросил Тони.

Немного подумав, Падма ответила:

– Семь, причём «В» или «П», Тони.

– Да ты требуешь больше, чем Управление мракоборцев! – усмехнулся Майк, кивая на стопку рекламных брошюрок Министерства магии, призванных помочь юным магам определиться с выбором будущей профессии.

– Принцесса Когтеврана может себе это позволить, – по возможности ровно сказал Тони, стоически перенося жестокость возлюбленной.

Падма наградила его за это едва приметной улыбкой; сидевшая рядом с приятельницей Сакура закатила глаза.

– Сакура?

– Да, Терри?

– Как насчёт позаниматься сегодня зельями? – несколько смущённо спросил он.

– Прости, – виновато улыбнулась Сакура, – давай завтра. У меня сегодня не будет времени.

Падма пытливо взглянула на неё.

– И чем это таким ты будешь занята, позволь спросить? От экзаменов же вы освобождены, тебе готовиться не надо.

– У меня сегодня дополнительные с Акасуной, – и глазом не моргнув, соврала Сакура; впрочем, ложью это было только отчасти. – И мне как раз пора на них.

– Удачи! – крикнул ей в спину Терри, когда девушка выходила из гостиной.

Махнув ему на прощанье рукой, Сакура спустилась по лестнице и быстро зашагала по коридору. Дополнительные у неё и в самом деле были, вот только не с кукловодом.

В Тайной комнате было очень шумно – это Саске и Наруто тренировались, подбадриваемые советами наставников.

– Больше чакры в Расенган, Наруто!

– Саске, внимательнее, он тебя почти задел!

– Давай, заходи справа… ах, нет, лучше слева… подпрыгивай, подпрыгивай!..

– Блокируй немедленно!

– ДА ХВАТИТ ВАМ, ДАТТЕБАЁ! – не выдержав, заорал Наруто, прерывая атаку.

– Нам уже не по три года, сами разберёмся, – процедил Саске.

– И в самом деле, Хаширама-сама, Мадара-сан, – произнёс Четвёртый примирительным тоном, – пусть мальчики сами тренируются.

– Тогда я умру со скуки, – недовольно заявил Мадара.

Первый пихнул его локтём в бок.

– Прогуляемся до ближайшего ущелья?

– Хаширама-сама, – решительно вмешалась Сакура. – Вы вообще-то обещали сегодня позаниматься со мной.

– Ах, да, точно, – поспешно закивал Первый. – Прости, Мадара.

– Я точно умру со скуки, – бросил тот.

– Если хотите, я могу сразиться с вами, – предложил Итачи, поднимая голову от книги; даже в этом дурдоме он умудрялся читать.

Мадара удовлетворённо кивнул, и Учихи направились к выходу из Комнаты.

– Похоже, сражаться они намерены на Сусано, – задумчиво заметил Хаширама.

Его брат оторвался от своего занятия и с интересом посмотрел вслед Учихам.

– Пойти посмотреть, что ли? – проговорил Второй, а затем сложил печать переноса и в то же мгновение исчез.

– Наруто, Саске, можете продолжать, – величественно махнул рукой Первый и повёл Сакуру к беседке. За столом возле неё расположился Третий, как обычно с трубкой в зубах и тяжёлым руническим словарём наперевес. – Сару, ну как?

– До полной расшифровки книги Мудреца осталось ещё восемь глав, – отозвался Третий, неспешно переворачивая страницу. – Он так потрясающе подробно описывает процесс строительства Хогвартса, что те, кто прочтёт его записи, будут, несомненно, самыми осведомлёнными людьми в этой области.

– Эх, лучше бы он описал, как открыть портал, – с неподдельным разочарованием сказал Хаширама и зашагал в сторону небольшого деревянного домика в самом углу Комнаты. Первоначально создававшийся как операционная для пересадки глаз Учих, теперь он стал местом уроков по ирьёниндзюцу.

– Ну что, Сакура, чем хочешь заняться сегодня? – полюбопытствовал Первый.

– Вы как-то говорили, что существует очень эффективная техника для остановки внутреннего кровотечения и устранения повреждений органов без операции, – припомнила девушка.

– Отличная тема! – воодушевился Первый, пропуская Сакуру в домик. – Тогда доставай клетку с нашими мышками – будем упражняться.

Уклонившись от очередной атаки, Саске выхватил из закреплённых за спиной ножен катану и пропустил через неё чакру Райтона – Наруто среагировал на удивление быстро и прежде, чем удар достиг его, сокрушил клинок Молнии какой-то техникой Футона.

– Выкуси, Саске! – крикнул он. – Ветер сильнее Молнии, даттебаё!

Несколько недоумённо взглянув на друга – и когда только успел ума понабраться? – Учиха ехидненько так улыбнулся.

– А как насчёт Огня?

– А? – не понял Наруто.

В следующий миг он уже носился по Комнате, уворачиваясь от Катона.

– Придурок, даттебаё!..

– А это даже ещё не Аматерасу, – сказал Саске. – Кстати, не хочешь попробовать? Вместе с этим твоим сюрикеном вообще загляденье будет.

– Точно! – Наруто резво отскочил за колонну, где создал двух клонов; пару секунд спустя он вылетел из укрытия с криком: – Футон: Расен Сюрикен!

«Ну ладно», – подумал Саске и активировал Мангекью.

Парни одновременно сорвались с мест и бросились друг к другу, но вдруг между ними со стремительностью молнии возник Четвёртый Хокаге.

– Прекратите немедленно! – грозно крикнул он.

Саске резко замер в паре метров от него и перевёл взгляд на Наруто, тоже остановившегося, с крайней неохотой развеявшего технику.

– Ты чего? Мы же просто тренировались, даттебаё.

– Кажется, я запретил тебе использовать Расен Сюрикен на тренировках, пока мы не поймём, как избежать его побочных действий на твоё тело, – сурово сказал Четвёртый и повернулся к Учихе. – А ты, Саске, оставь Мангекью Шаринган для занятий с Итачи и Мадарой-саном. И чтобы больше подобного не было, иначе я буду вынужден ввести санкции.

– Как скажете, – ровно произнёс Саске, про себя раздражаясь от того, что его отчитывают, словно маленького.

– Ладно, даттебаё, – проворчал Наруто.

Выдернув из пола у своих ног кунай с меткой Хирайшина, Четвёртый кивнул и вернулся на порог беседки. Парни переглянулись.

– Не хочу больше сражаться, – буркнул Саске.

– Честно, я тоже, – отозвался Наруто, и Саске достал волшебную палочку.

– Как насчёт попрактиковать Патронус?

– Дураком меня хочешь выставить, да? – проворчал друг.

– Вообще-то я хотел помочь, – самым невинным тоном ответил Учиха.

С подозрением покосившись на него, Наруто всё-таки тоже достал палочку. Взмахнув своей, Саске уверенно произнёс:

– Экспекто Патронум! – и с удовольствием и гордостью посмотрел на большого кота, чинно зашагавшего по каменному полу.

Проворчав что-то о том, что его друг – позёр, Наруто тоже предпринял попытку:

– Экспекто Патронум!

Его палочка выплюнула лишь струю серебристого дыма.

– Хренов Кьюби, – сквозь зубы процедил он.

– Кьюби? – Четвёртый, заинтересовавшись, вновь подошёл ближе. – Думаешь, это он не даёт тебе вызвать Патронус?

– Он сам мне так и сказал, – пожаловался Наруто на своего бидзю.

Четвёртый задумчиво потёр подбородок.

– Что ж, может, нам и удастся что-нибудь сделать с этим, – наконец сказал он и поманил сына в сторону. – Пойдём, попробуем кое-что.

– Ага! – радостно кивнул Наруто и побежал следом за Четвёртым.

Досадуя на то, как быстро друг его бросил, Саске хмыкнул, стараясь не выдать своих истинных чувств, и перешёл в беседку. Взяв с книжной полки один из фолиантов, он раскрыл его на главе, посвящённой Патронусам. «Ну что, будем учить тебя говорить», – усевшись на татами, мысленно поставил Саске в известность серебристого кота.

Отойдя вместе с отцом за колонну, Наруто с любопытством посмотрел на него.

– Так что ты придумал, пап?

– На самом деле, мы с Первым уже давно думали над этим, – признался Минато. – Ты – джинчурики, Наруто, но всё ещё не можешь использовать силу своего бидзю.

Предположение, что последует сейчас, ошарашило.

– И что?.. – голос дрогнул. – Ты… вы с Первым хотите научить меня использовать силу Кьюби, даттебаё?

– Думаю, пришла пора, – серьёзно сказал отец.

– Это точно, – согласился с ним подошедший Хаширама.

Наруто повернулся к нему.

– А Сакура-чан?..

– Я попросил её провести полное обследование Саске, – успокоил Первый. – Я подумал, внимание твоих друзей к нашей задумке пока привлекать не стоит.

Посмотрев сначала на Первого, потом на отца, Наруто нервно сглотнул.

– А что если не получится? – тихо спросил он. – Кьюби уже вырывался из-под моего контроля – я тогда таких дел наворотил, даттебаё.

– Не беспокойся, – Хаширама шагнул вперёд и плавным движением извлёк из-под майки парня тонкую цепочку, на которой висел отливающий синим и серым кристалл. – Когда-то я подарил это ожерелье Цунаде. С его помощью я могу брать под контроль чакру бидзю.

– Круто, а я и не знал, – улыбнулся Наруто, по-новому взглянув на побрякушку, выигранную в давнем споре.

– Но я не думаю, что вмешательство Хаширамы-самы потребуется, – сказал отец. – В этом сражении ты будешь не один.

– Не один? – удивлённо переспросил Наруто.

– Я пойду с тобой, – ответил Минато. – Кроме того, я рассчитываю ещё на кое-какую помощь.

– Вот оно что, – кивнул Первый с таким видом, словно бы что-то понял.

– Ну как, Наруто, – спросил отец, – ты готов?

Помедлив секунду, собравшись с мыслями, Наруто кивнул.

– Поехали, даттебаё!

Он закрыл глаза и перенёсся сознанием к клетке бидзю.

– Наруто! – прорычал Лис, поднимая голову.

– Не только я, – усмехнулся парень и указал на возникшего рядом отца. – Помнишь моего папу, Кьюби?

Судя по низкому, угрожающему рыку, Девятихвостый ещё как помнил.

«Наруто, – мысленно обратился к нему отец, – сейчас я сниму печать, удерживающую Кьюби. Твоя задача – дотянуться до его чакры своей и вытянуть её. Это будет как перетягивание каната: ты будешь тянуть к себе, но и Лис – к себе. Ни в коем случае не позволь ему поглотить твою энергию. Ты меня понял?»

«Кажись да, даттебаё».

«Тогда начнём».

На пальцах правой руки Минато засветились сгустки чакры; приподняв майку сына, он коснулся отчётливо проступившей на его животе печати и повернул запястье. В ответ на действие замок на клетке бидзю стал открываться сегмент за сегментом, пока створки двери не распахнулись, и Лис с оглушительным рёвом не вырвался наружу. Но прежде, чем он успел что-либо сделать, отец обрушил на Девятихвостого мощную технику Ветра, ненадолго припечатавшую зверя к залитому водой полу.

«Сейчас!»

Наруто напрягся и коснулся своей чакрой Кьюби. Лис зарычал, но тут же сам вцепился в энергию джинчурики и потянул её на себя. Отец вновь атаковал бидзю, но тот взмахнул хвостами – Минато отлетел куда-то во тьму. Проводив его взглядом, Девятихвостый повернул голову к парню.

– Вот мы и остались одни, Наруто…

В голове тут же зазвучали голоса, поначалу чуть слышные, но всё набиравшие силу:

«Кто этот мальчик?»

«Нет, не разговаривай с ним! Он плохой!»

«Почему? Он выглядит таким одиноким?»

«Просто не подходи к нему ясно?..»

«Ну что, будем играть?»

«Только не зовите этого…»

«Мелкий хулиган!»

«Вредитель!»

«Чудовище!»

«Монстр!»

«Демон!»

– Нет! – стремительно теряя силы, крикнул Наруто; вовремя заметив, что его чакра уже почти дошла до Кьюби, он попытался отдёрнуть её, но сил не хватало.

– Наруто! – донёсся словно сквозь сон взволнованный голос отца.

И вдруг всё исчезло: клетка, Кьюби, залитый водой пол – всё растворилось в потоке золотистого света, преобразовавшегося в какое-то странное пространство, где, казалось, вовсе не существовали понятия времени, верха и низа, права и лева. Остался только Наруто, измученный борьбой, но целый и невредимый, и молодая женщина с длинными красными волосами, стоявшая перед ним.

– Наруто, – мягко произнесла она, улыбаясь.

– Кто ты? – с подозрением спросил парень.

Улыбка красноволосой сделалась ещё шире.

– А ты не догадываешься?

Мысли как-то неожиданно смешались, безумно заметались в голове. Какие-то рассуждения, ассоциации, знания и личные выводы подсказывали ответ – но какое всё это имеет значение, когда вот она стоит перед ним, улыбающаяся, светящаяся от счастья, живая…

– Мама?.. – прошептал Наруто, не замечая, как по щекам заструились дорожки слёз.

Женщина кивнула.

– Да, Наруто. Я твоя…

Не дав ей договорить, Наруто бросился к матери и заключил её в объятия, уткнулся лицом в плечо.

– Мама… – пробормотал он, не справляясь с чувствами. – Всегда… всю жизнь я так хотел познакомиться с тобой, даттебаё…

– Даттебаё, значит, – произнесла Узумаки Кушина, обнимая его. – И вправду мой сын.

– Наруто во многом похож на тебя.

Отстранившись от матери, Наруто повернулся к отцу, быстро утирая слёзы рукавом.

– Пап, и ты тут? А Кьюби?..

– Он подождёт, – отозвался отец; медленно, словно сам не верил в происходящее, он подошёл ближе. – Кушина…

– Минато…

В голосах их обоих было столько всего: счастья, тепла, заботы, тоски расставанья и радости встречи, столько любви, нежной, трогательной, преданной, что Наруто испытал искреннюю гордость за своих родителей.

– Ну что, семейные объятия, даттебаё? – чуть ворчливо, не справляясь с голосом, спросил он, раскидывая в стороны руки.

Минато и Кушина с улыбками переглянулись и обняли сына. Какое-то время трое стояли так, наслаждаясь мгновеньями встречи с любимыми. Первым не выдержал Наруто.

– Мам, пап, я так рад! – воскликнул он, готовый прыгать от радости. – У меня столько к вам обоим вопросов!..

– Мы ответим на них, – заверил его Минато.

– Давай только сначала разберёмся с Кьюби, даттебане, – предложила Кушина.

Наруто засмеялся.

– Даттебане?

– Ах, ну у меня тик такой: когда волнуюсь, я всегда это говорю, даттебане, – смутившись, сказала она.

– Обожаю эту твою черту, – с улыбкой произнёс отец, и мать, улыбнувшись, поцеловала его. Дав родителям немного насладиться друг другом, Наруто тихонечко покашлял.