Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 93 страниц)

– Ничего нового не будет? – недовольно спросил Захария Смит. – Знал бы, не пришёл.

– Эх, жалко, Гарри тебя не предупредил, – сокрушённо вздохнул Фред.

Несколько человек засмеялись. Захария скривился и отвернулся, а Гарри заговорил вновь:

– Будем работать парами. Для начала десять минут Чары помех, а потом потренируем Оглушающее заклятие.

Поупражнявшись в Чарах помех (Наруто был как всегда против Сакуры, а Дейдара – против Хинаты), ребята разложили на полу подушки и занялись Оглушением. Пространства было слишком мало, чтобы всем заниматься одновременно, поэтому решено было тренироваться по полгруппы, а потом меняться.

– Ну что, мы с тобой? – поинтересовался Дейдара, лукаво поглядывая на Узумаки. – Или боишься, мм?

– Ещё чего, даттебаё! – воскликнул Наруто.

Поначалу шиноби делали всё, как надо, но потом оба до того разошлись, что с отработки Оглушения плавно перешли на пускание в противника любым заклинанием, которое приходило на ум. Их дуэль довольно быстро отогнала прочих членов ОД из центра комнаты к стенам; прекратилась же она только после того, как Сакура в своей обычной манере влепила обоим парням по хорошему подзатыльнику.

Получив возможность продолжить тренировку, школьники вновь разбились на пары и, вдохновлённые примером Наруто и Дейдары, взялись за палочки. За прошедшее время все усовершенствовались до неузнаваемости, и теперь у ребят почти не случалось промахов и осечек. В своём репертуаре был, конечно, Невилл, оглушивший вместо собственного напарника Дина его соседку Падму, но всё же это было куда лучше, чем раньше.

Когда через час Гарри скомандовал «Стоп», все опустили палочки с большой неохотой.

– У вас уже очень хорошо получается, – сказал Гарри, обводя ребят довольным и гордым взглядом. – Когда вернемся с каникул, попробуем что-нибудь покрепче, может даже Патронуса.

– Отлично, даттебаё! – воодушевился Наруто, вскидывая вверх кулак.

– Звучит интересно, мм, – проговорил Дейдара, как-то странно прищурившись.

– Эй, Дейдара! – позвал Джордж, когда все стали расходиться. – Иди сюда, надо обсудить кое-что.

– Ага, – откликнулся подрывник и поспешил к поджидавшим его приятелям.

– Наруто, Хината, – негромко сказала, убедившись, что их никто не слышит, Сакура. – Давайте пройдёмся.

Втроём коноховцы покинули Выручай-комнату, однако пошли не в сторону гостиных своих факультетов, а в противоположную. Вскоре они отыскали пустой незапертый класс и проскользнули в него, тщательно притворив за собой дверь.

– В чём дело, Сакура-чан? – спросил Наруто, поворачиваясь к подруге.

– Мне удалось узнать кое-что действительно важное, – заговорила она деловым тоном. – Хината, помнишь, в «Хогвартс-Экспрессе» я говорила тебе об анализе на скорость реакции чакры?

– Да.

– Вы о чём? – удивился Наруто, с непониманием глядя них.

– Не суть, просто один из медицинских показателей, – отмахнулась от него Сакура. – Так вот, в последних анализах, которые я брала у вас обоих пару недель назад, опять отклонение, причём на этот раз куда более значительное, чем раньше. Но такое происходит не только с нами; благодаря тому, что я теперь занимаюсь лечением Итачи, мне удалось взять эту пробу и у него.

– Тоже ухудшение?

– Да.

– А что об этом думает Сасори-сан?

– Не уверена, что он вообще знает, – Сакура присела на край парты и опёрлась руками на столешницу. – Всё-таки он действительно не медик, поэтому не проводит подобные незначительные, на первый взгляд, тесты. Как бы то ни было, – она нахмурилась, – это начинает меня всерьёз тревожить.

– Эй, может, мне всё-таки кто-нибудь объяснит, о чём речь, даттебаё?! – громко спросил Наруто, недовольный тем, что подруги его игнорируют.

– Показатель, о котором мы говорим – время между образованием чакры и высвобождением её через тенкецу, Наруто, – сказала ему Сакура. – Когда я брала у нас троих анализы летом, только с твоим всё было в норме, но теперь и у тебя он упал, хотя и не так сильно, как у других – всего на три процента от нормы.

– А мой? – осторожно поинтересовалась Хината.

Сакура тяжело вздохнула.

– Одиннадцать процентов.

– Одиннадцать?! – Хината охнула и прижала руки к груди. – Но это же так много!

– Тебе ещё грех жаловаться, – невесело усмехнулась Сакура. – У меня семнадцать. У Итачи, если сравнивать с его коноховской медкартой в двенадцать лет (даже не представляю, откуда она у Сасори) – двадцать четыре.

– Ужас… – слабо проговорила Хината.

– Вот-вот.

– И что нам с этим делать, даттебаё? – серьёзно спросил Наруто. – Сакура-чан, ты ведь уже поняла, из-за чего это происходит?

– У меня есть одно предположение, но я не до конца уверена в нём, – она сделала небольшую паузу и продолжила: – Вы заметили, как легко нам всем даже на самом начальном этапе обучения давались заклинания? Притом что мы даже не знали, что такое вообще возможно, к концу первого дня тренировок мы уже были способны выполнять то, на что у молодых волшебников, только поступивших в Хогвартс, уходят дни, а порой и недели.

– И точно, даттебаё, – медленно кивнул Наруто, тоже вспоминая начальные их магические опыты. На той первой тренировке его, помнится, сильно нервировало, что Заклятие левитации Итачи умудрился осуществить с первой же попытки, в то время как сам Наруто – лишь с четвёртой. Впрочем, когда он посетовал на это Молли, она тактично заметила, что у первогодок Хогвартса на это уходит несколько уроков.

– Тогда этому никто не придал особого значения, – сказала Хината. – Мы все решили, что причина в том, что мы тренировались раньше контролировать чакру.

– Полагаю, так оно и есть, – кивнула Сакура. – На самом деле, как мне кажется, чакра и магия – это просто два проявления внутренней энергии человека. Различаются они только формой использования.

– Всё равно не понимаю, как это связано с тем показателем, – пожал плечами Наруто.

– Я думаю, – произнесла Сакура, – что существует определённая… связь между магией и чакрой. До недавнего времени мы шестеро пользовались лишь чакрой, ведь этому нас учили с детства, и вторая способность внутри нас дремала. Но как только мы попали сюда и стали пытаться колдовать, магия проснулась. И ей стало тесно вместе с чакрой.

– Э-э?.. – протянул Наруто, вскидывая брови. – Сакура-чан, а ты не могла бы попроще объяснять, даттебаё?

Подруга закатила глаза.

– Ладно, попробую. Допустим, у тебя есть графин, в котором воды всегда ровно на один стакан. Приходит к тебе друг Расенган и просит пить. Ты, разумеется, наливаешь ему полный стакан. Он в другой раз приходит – ты опять наливаешь. Так продолжается до момента, пока одновременно с Расенганом не приходит… ну, не знаю… допустим, Экспеллиармус. Каждый со своим стаканом, и оба очень просят пить, но воды у тебя всего на один полный стакан. Как ты поступишь?

– И тому половину налью, и тому, – без раздумий ответил Наруто.

Сакура кивнула.

– То же самое и здесь. С тех пор, как мы стали пользоваться и магией, и чакрой, внутренняя энергия начала делиться между ними, но не поровну – всё-таки наши тела были натренированы на применение чакры, а от старых привычек организм всегда тяжело отказывается.

– Значит, на магию вначале выделялось энергии всего чуть-чуть из общего количества, – задумчиво произнесла Хината. – Однако затем мы стали пользоваться ею активнее, чем чакрой, и постепенно организм стал перестраиваться.

– Да, я именно так считаю, – отозвалась Сакура. – Теперь для образования чакры нужно не просто соединить вместе энергию духа и тела, но сначала отстранить магию от источника; этим обусловлено падение скорости реакции.

– А различия в процентах зависят от индивидуальных особенностей каждого из нас и от того, в каких пропорциях мы пользовались той и другой силой, – догадалась Хината. – Я продолжаю часто применять Бьякуган, поэтому мой показатель упал меньше.

– Но почему тогда у меня всего три процента? – спросил Наруто. – Я почти не использую дзюцу в последнее время.

«Напряги мозги».

«Слушай, Кьюби, отстань, не до тебя!»

Девятихвостый презрительно фыркнул.

«Какой же ты всё-таки дурак, – прорычал он. – Не замечаешь очевидного».

«Очевидного?..»

– Печать! – вдруг воскликнул Наруто, прикладывая руку к животу. – Она же держится за счёт моей чакры, вот скорость и почти прежняя!

– Скорее всего, – согласилась Сакура, глядя на друга с некоторым удивлением. – Я тоже редко использую техники, но у меня нет никакой постоянной потребности в чакре внутри организма, поэтому мой показатель упал больше.

– Но почему у Итачи-сана такие сильные изменения? – спросила Хината.

– Не могу сказать точно. Вообще, судя по медкарте, его организм хорошо подстраивается под условия среды, в которые попадает, а значит, без труда переносит неблагоприятные влияния извне. В этом мире Итачи занимается трансфигурацией, одной из самых затратных с точки зрения расхода сил областей магии – и его энергия как всегда быстро среагировала и перестроилась в волшебство. Вдобавок к этому, сейчас из-за болезни его организм сходит с ума, что только усугубляется не всегда понятным, зачастую скрытым и неподконтрольным воздействием магии.

Несколько секунд Наруто просто смотрел на подругу во все глаза, а затем изрёк:

– Какая же ты умная, Сакура-чан!

Девушка с благодарностью улыбнулась ему.

– В общем, нам надо начинать чаще использовать дзюцу, – подытожила она. – Желательно каждый день делать какую-нибудь технику, чтобы поток чакры стабилизировался.

– Замётано, даттебаё!

– Я думаю, – подала голос Хината, – нам стоит сказать об этом Акацукам.

– Нет.

– Почему нет, Сакура?

– Разве ты не понимаешь, какие это открывает перед нами возможности? – воодушевлённо сказала она. – Сами они не заметят это или заметят слишком поздно, когда ослабнут до такой степени, что почти утратят контроль над чакрой. Подумай только, мы сможем захватить в плен и доставить в Коноху троих членов Акацуки!

– Но это…

– Это наш долг, Хината, не забывай.

– Это не по-товарищески.

На миг Сакура опешила.

– Что?! – воскликнула она, опомнившись. – Ты вообще о чём говоришь? Они наши враги!

– Не враги! – неожиданно повысила голос всегда столь тихая Хината.

– Нет, враги!

– Девочки, не ссорьтесь, – попытался вразумить подруг Наруто, становясь между ними.

– Мы почти полгода живём с ними бок о бок, у них был миллион возможностей навредить нам или даже убить, но они ничего нам не сделали!

– Это не значит, что не хотят! Они Акацуки, Хината, все как один преступники!..

– Почему бы тебе не признать? – перебила её Хината. – Ты просто ненавидишь их! Ненавидишь Сасори-сана за то, что не смогла честно выиграть у него бой, Итачи-сана – из-за Саске-куна, Дейдару – просто так, безо всякой причины!

– Зато тебе они очень уж нравятся! – уже со злобой крикнула Сакура. – Так всегда заступаешься за них, печёшься об их интересах!

– Я просто смотрю на них не как на нукенинов, а как на людей!

– На людей?! Что-то дерьмовые из них люди: один – маньяк, делающий из шиноби марионетки, другой вырезал весь свой клан просто так, забавы ради! Ах да, я ещё забыла про твоего дружка – чокнутого придурка с манией всё взрывать!

У Хинаты сделался такой вид, словно Сакура залепила ей пощёчину.

– Какая же ты дура, Сакура, – негромко проговорила она, глядя на Харуно с горьким разочарованием.

– Это я-то дура?! – окончательно взбесилась Сакура. – Это не я, а ты спуталась с нукенинами и теперь их за друзей держишь!.. Знаешь что? – вдруг понизив голос, прорычала она. – Катись-ка ты к ним со своей дурацкой добротой. Ни твоему клану, ни Конохе всё равно никакой пользы от тебя и твоей идиотской жалости к каждой твари.

– Ты что такое говоришь, Сакура-чан?! – воскликнул Наруто, а сердце его предательски ёкнуло. – Хината, только не обижайся, Сакура-чан не…

Но Хьюга уже вылетела из комнаты, хлопнув дверью так, что из витражного окна выпало несколько стёкол.

В кабинете повисла звенящая тишина. Сакура тяжело дышала, словно после изнурительного боя, прожигая взглядом дверь, а Наруто стоял рядом, неотрывно глядя на неё, отчаянно стараясь придумать, как исправить ситуацию.

– Сакура-чан…

– А тебе чего?

– Сакура-чан, ты перегнула палку.

Сакура вздрогнула.

– Ты что, за неё?! – крикнула она. – Тоже нравится с нукенинами дружбу водить?!

– Я не об этом…

– Почему всё так?! – Сакура вдруг закрыла лицо руками, словно собиралась разрыдаться. – Почему именно ты здесь со мной?! Саске-кун… Саске-кун бы точно понял меня!..

Она резко вскочила и выбежала прочь, а Наруто остался стоять посреди комнаты, чувствуя, как пол уходит у него из-под ног. Эти слова… эти обидные слова «Почему ты, а не Саске?»… Зачем она сказала это? Наруто прекрасно знал, что девушка его мечты до сих пор влюблена в его лучшего друга, но слышать от неё такие слова было всё равно больно – куда больнее, чем когда тебя нанизывают на катану или режут кунаями. Хуже всего, пожалуй, было то, что Сакура просто никогда не замечала, что нравится Наруто, что его не надо завоёвывать, за ним не нужно гоняться, что он всё то время, что Саске делал ей больно, был рядом, подставлял плечо, помогал как и чем только мог…

А ведь, если разобраться, Саске сейчас тоже нукенин, но Сакура продолжает его любить, несмотря ни на что. Так как она может обвинять Хинату в том, что она всего лишь пытается поддерживать с Акацуками товарищеские отношения?.. Не то чтобы Наруто проникся к Акацукам большой симпатией, просто такой уж он человек: вера в добро, в то, что в каждом есть что-то хорошее – его отличительная черта. Он понимал, что глупо, наверное, искать нечто подобное в нукенинах, но не делать этого не мог.

Погружённый в мрачные мысли, он блуждал по замку ещё довольно долго; когда же опомнился, время было уже за полночь. Немного поворчав, Наруто заторопился в башню Гриффиндора. Разумеется, в это время все его соседи по комнате уже спали. Невилл тихонько посапывал, и этот монотонный, уютный звук подействовал на Наруто успокаивающе. В отличие от Невилла, Гарри спал беспокойно, непрестанно ворочался с боку на бок; подойдя к своей кровати, соседней с его, Наруто увидел, что лоб Гарри покрылся испариной, а лицевые мышцы напряглись, словно сведённые судорогой.

«Кошмар», – заключил Наруто. Неслышно приблизившись, он коснулся плеча парня, намереваясь как следует встряхнуть его и вырвать из когтей дурного сна, но Гарри вдруг задёргался, застонал, заворочался ещё сильнее, путаясь в простынях.

Наруто отпрянул – в момент прикосновения он отчётливо ощутил, что внутри Гарри сейчас беснуется какая-то сила, страшная и очень, очень злая.

– Что случилось?.. – послышался сонный голос Рона; секунда ушла у него на осознание происходящего. – Гарри! – крикнул он и подскочил к другу. – Гарри! ГАРРИ!

Наконец, Гарри перестал метаться и открыл глаза. Он был весь мокрый, а простыни опутывали его, как смирительная рубашка. Наруто вновь подошёл ближе и стал помогать Рону выпутывать Поттера из простыней; тот смотрел на них взглядом совершенно отсутствующим, явно не узнавая – а затем он вдруг схватился за голову, свесился с кровати, и его вырвало.

– Он заболел, – испуганно проговорил тоже вскочивший с кровати Дин. – Надо кого-то позвать.

– Гарри! Гарри! – не слушая его, пытался докричаться до друга Рон.

– Твой папа, – вдруг прохрипел Гарри. – На него напали…

– Что? – не понял Рон.

– Твой отец! Его кто-то укусил, это серьёзно, повсюду была кровь!..

– Пойду позову помощь, – отрывисто сказал Невилл и выбежал из спальни.

– Гарри, друг, – неуверенно проговорил Рон, – тебе приснилось.

– Нет! Это был не сон… не обычный сон. Я был там, я это видел… Я это сделал.

– Гарри, ты нездоров, – дрожащим голосом проговорил Рон. – Невилл пошёл за помощью…

– Я здоров! – Гарри закашлялся и вытер рот пижамой, его била дрожь. – Я в порядке, ты об отце беспокойся, мы должны выяснить, где он. Он истекал кровью… я был… я был огромной змеей.

Он попытался встать с кровати, но Наруто и Рон усадили его обратно. В стороне от них перешептывались Симус и Дин. Подойдя к своему столу, Наруто наполнил стакан чистой водой и протянул его Гарри. Тот выпил, но явно на автомате, чуть при этом не выпустив стакан из ослабевших пальцев, продолжая мелко трястись и глядеть в пространство. Так прошло несколько долгих минут, а затем на лестнице послышались торопливые шаги.

– Сюда, профессор.

Наруто с облегчением вздохнул, когда вслед за вернувшимся Невиллом в спальню вошла Минерва.

– Что случилось, Поттер? Где болит? – с участием спросила она, склоняясь над парнем.

– Отец Рона, – Гарри выпрямился на кровати, насколько смог. – На него напала змея, и ему плохо, я видел, как это случилось.

– Что значит «видел»? – спросила Минерва, сведя брови.

– Не знаю, я спал, а потом очутился там…

– Хотите сказать, вам это снилось?

– Да нет же! Сперва мне снилось что-то другое, какая-то глупость… а потом вмешалось это. Это было на самом деле, не в моём воображении. Мистер Уизли спал на полу, на него напала гигантская змея, он истекал кровью, он упал, надо выяснить, где он.

Минерва молча смотрела на него, и неожиданный ужас перекосил её лицо.

– Я не вру, и я не сумасшедший! – крикнул Гарри – так отчаянно он желал, чтобы ему поверили. – Говорю вам, я видел, как это случилось!

– Я верю вам, Поттер, – просто сказала она. – Надевайте халат – мы идём к директору,– парень тут же вскочил, натянул халат и нацепил очки.– Уизли, вам тоже надо пойти, – добавила профессор, обращаясь к Рону.

Они прошли мимо онемевших, замерших пятикурсников и покинули спальню.

– Ну и что это было? – напряжённо поинтересовался Симус.

– Кошмар? – неуверенно предположил Дин.

– Да нет, даттебаё, – проговорил Наруто, хмурясь; он всё ещё помнил чёрную энергию, во сне исходившую от Гарри. – Это хуже.

– Надеюсь, профессор Дамблдор ему поможет, – с чувством сказал бледный, как полотно, до смерти перепуганный Невилл.

– Точно поможет, – со всей возможной уверенностью сказал Дин. – Он ведь… Стой, Наруто, ты куда?!

Но Наруто уже выскочил из спальни, а буквально через секунду толкнул портретную дверь и стремительно понёсся по коридору. Решение созрело в его мозгу мгновенно, и он не собирался тянуть с его воплощением в жизнь.

Добежав до нужной двери, парень резко затормозил и забарабанил по ней кулаком.

– Итачи! Открой, даттебаё!

Буквально несколько секунд спустя на пороге возник Учиха, полностью одетый, явно ещё, несмотря на поздний час, не ложившийся спать.

– Наруто-кун? Что?..

Но Наруто не дал ему закончить и, фактически затолкав Итачи в комнату, захлопнул дверь за собой.

– Сейчас такое случилось! – взволнованно затараторил он. – Я после собрания загулялся, потом пришёл в комнату, Гарри снился кошмар, я попытался разбудить его, но он стал метаться, а я почувствовал в нём какую-то злую силу, мы с Роном его чуть растолкали, он сказал, что на Артура напала змея, что он сам был этой змеёй, а потом пришла Минерва и увела его к директору, даттебаё!

Несколько мгновений Итачи продолжал просто смотреть на него, сохраняя самое безучастное выражение лица, но Наруто всё равно каким-то шестым чувством улавливал его тщательно скрываемое беспокойство.

– О какой злой силе ты говорил?

– Я не знаю, как это объяснить, даттебаё, – проговорил Наруто, подсознательно радуясь тому, что Итачи не стал называть его идиотом и выставлять за дверь. – Понимаешь, я коснулся Гарри и ощутил, что в нём что-то есть… Как будто совсем другой человек, даттебаё!

– И он сказал, что был змеёй?

– Да! Он повторял это, сказал, что это он напал на папу Рона… – Наруто вдруг похолодел. – Ксо! Всё потом, сейчас надо Артура спасать! – крикнул он и рванул было к выходу, но Итачи удержал его.

– Успокойся, Наруто-кун, – произнёс Итачи, крепко сжимая его плечо. – Во время нападения Артур, я полагаю, был по заданию Ордена на дежурстве возле Отдела тайн. Сейчас Минерва повела Гарри к директору, и он задействует все свои ресурсы, чтобы люди Ордена как можно скорее нашли Артура и оказали ему помощь. В данной ситуации ты не можешь ничего сделать, но если станешь бегать по школе взад и вперёд, это привлечёт внимание Долорес, чего крайне желательно было бы избежать.

Наруто поморщился, но не признать объективность доводов Итачи не мог.

– Ладно, я понял, – нехотя кивнул он. – Можешь отпустить уже.

Итачи тут же убрал руку.

– Присядь, Наруто-кун, – негромко сказал он.

Поглощённый своими мыслями, Наруто без сил повалился в одно из кресел. Взмахом палочки Итачи развёл в камине огонь и отошёл к старинному буфету.

– Ты будешь чай?

– Что? – не понял Наруто.

– Чай, – повторил Итачи, демонстрируя ему небольшой чайник для заварки. – Чёрный, зелёный – какой предпочитаешь?

– Э-э… – Наруто на всякий случай украдкой ущипнул себя, а то вдруг всё-таки глюки. – Да без разницы, даттебаё.

Итачи легко пожал плечами и принялся колдовать над чайником. Повисла пауза, во время которой Наруто то и дело косился на нукенина, пытаясь понять, в чём подвох. Вскоре Итачи вернулся к нему и, подав Наруто одну из чашек, оставил себе другую и опустился в кресло напротив него.

– А теперь расскажи подробно, что это была за злая сила.

– Говорю же, не знаю, – Итачи отпил немного, и Наруто машинально последовал его примеру; чай оказался крепко заваренным чёрным. – Это была всего секунда, но я почувствовал, что внутри Гарри был кто-то очень злой, словно этот кто-то во сне завладел им, даттебаё.

Итачи сделал ещё глоток, не отрывая от Наруто внимательного взгляда.

– Сенсорика добра и зла, – сказал он скорее для себя, чем для Наруто. – Удивительно.

– Ты вообще о чём?

– Да так, ни о чём, – отозвался Итачи таким тоном, что Наруто тут же захотелось начать его расспрашивать. – Рассказанное тобой является подтверждением гипотезы Альбуса о том, что между сознанием Гарри и Волан-де-Морта существует определённая связь.

– То есть, – Наруто вдруг понял, – то есть это я этого Лорда учуял, даттебаё?!

– Полагаю, что так, – сдержанно кивнул Итачи.

– Я должен сказать дедушке Дамблдору! – Наруто снова вскочил на ноги; возбуждение и жажда деятельности упорно не покидали его.

– Пожалуйста, Наруто-кун, сядь, – попросил Итачи. – Вспомни, что я говорил о беготне по школе.

– Но надо сообщить!..

– Есть способы сделать это и не покидая комнату.

Немного подумав, Наруто всё-таки сел на место; Итачи, наоборот, поднялся и, оставив свою чашку на широком подлокотнике, отошёл к письменному столу. Взяв чистый пергамент, перо и чернила, он принялся что-то быстро писать. Закончив, запечатал письмо и выпрямился во весь рост.

– Фоукс.

Не успел Наруто спросить, что это слово означает, как в воздухе перед Итачи вспыхнуло пламя, а секунду спустя большая красная с золотом птица, каких Наруто никогда прежде не видел, мягко опустилась на подставленную Учихой руку.

– Ты не мог бы отнести это профессору Дамблдору? – спросил Итачи у птицы. – Дело очень важное.

Фоукс тихо курлыкнул и, взяв конверт в клюв, взлетел и тут же исчез в новом всполохе пламени. Только после слегка ироничного взгляда Итачи Наруто понял, что пялится на него, открывши рот.

– Что это было, даттебаё?

– Феникс директора, – ответил Итачи настолько спокойно, словно произошедшее было нормой. – Фоукс симпатизирует мне и периодически выполняет мои просьбы.

– Ух ты! Я думал, фениксы только в старых легендах бывают!

– До недавнего времени я и сам так считал, – честно признался Итачи, усаживаясь обратно в кресло и вновь принимаясь за свой чай.

Какое-то время шиноби молчали. Итачи неспешно потягивал горячий напиток, уставившись в пламя камина, думая о чём-то своём, а вот Наруто ком в горло не лез. Парень крутил в руках чашку так и эдак, чтобы хоть чем-то себя занять, раз за разом мыслями возвращаясь к Артуру. Интересно, как он там? Нашли ли его? Не успела ли змея ему серьёзно навредить?..

Последовала новая вспышка пламени – и на колени Итачи упал конверт. Учиха аккуратно сломал восковую печать с гербом Хогвартса и пробежал глазами по написанному. Наруто от нетерпения подался вперёд.

– Ну? Что там, даттебаё?

– Артура нашли и доставили в больницу. Сейчас с ним Молли.

– Жить будет?

Итачи неопределённо пожал плечами. Наруто шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла, устремив взгляд в потолок. Бросив письмо Альбуса в камин, Итачи убедился, что оно сгорело дотла, после чего произнёс:

– Директор хочет поговорить с тобой, Наруто-кун. Не сейчас, – добавил он, видя, что парень тут же резко выпрямился, готовый в любой момент сорваться с места, – чуть позже. Долорес уже знает, что Гарри Поттера и детей Уизли отвели к директору, и вначале ему необходимо решить вопрос с ней. Тебя он просит зайти где-то через час или уже утром, если ты хочешь спать.

– Как тут уснёшь-то? – пробубнил Наруто, поглубже забираясь в кресло; от одной мысли о том, что в спальне его наверняка ждут встревоженные одноклассники, жаждущие объяснений, пропадало всякое желание куда-либо идти.

Итачи, по всей видимости, понял это; он вновь взмахнул палочкой, и на журнальный столик перед креслами перелетели чайник с уже самостоятельно закипевшей водой, небольшой чайничек для заварки, две плитки шоколада и вазочка с печеньем. С самым невозмутимым видом вновь наполнив свою кружку, Итачи развернул одну из шоколадок и задумчиво откусил от неё кусок.

– Ты всегда был сладкоежкой? – не удержавшись, спросил Наруто.

– С детства, – отозвался Итачи.

– А вот Саске не любит сладкое.

– Да, я знаю.

«Всё-таки и в нём есть что-то от нормального парня», – с неожиданным удовольствием подумал Наруто и принялся за свой чай. Впрочем, вскоре он опять погрустнел, стоило мыслям невольно перенестись к другому неприятному событию этого вечера.

– Сакура-чан и Хината поссорились, даттебаё, – проговорил он, мрачно уставившись в чашку.

Итачи промолчал, но в его молчании Наруто отчётливо слышал вопрос: «И почему ты рассказываешь это мне?»

– Мне просто надо выговориться! – почти раздражённо буркнул он, косясь на Учиху. – Не хочешь – не слушай.

– Ты неправильно меня понял, – сказал Итачи. – Я всего лишь удивлён, что ты говоришь об этом со мной, но это вовсе не значит, что мне не интересно.

Наруто недовольно проворчал что-то себе под нос, но желание выговориться всё же взяло над ним верх.

– Ладно, – махнул он рукой, – представлю на твоём месте Какаши-сенсея – и сойдёт.

Итачи опять промолчал и откусил ещё шоколада, продолжая внимательно смотреть на своего гостя.

– Я и представить себе не мог, что Сакура-чан и Хината могут поругаться так сильно, – заговорил Наруто. – Они, ну… они всегда ведь хорошо ладили, а тут накинулись друг на друга, даже до крика дошло. И, главное, обе правы по-своему, но как будто не хотят этого понимать, даттебаё.

– Со временем поймут, – с уверенностью произнёс Итачи. – На это может уйти день, может два, может неделя, но в конце концов они остынут и тогда уже смогут услышать доводы друг друга.

– Сомневаюсь, что до разговора вообще дойдёт, – угрюмо сказал Наруто. – Дело в том, что Сакура-чан сказала кое-что очень плохое, и я не знаю, сможет ли Хината простить её… Я чувствую, что должен как-то помочь им, даттебаё!

– И как именно ты собираешься им помогать?

– Я пока не знаю, – признался Наруто. – Но обязательно придумаю что-нибудь, вот увидишь!

Но Итачи покачал головой.

– Боюсь, на данном этапе своим вмешательством ты лишь подольёшь масла в огонь. Сейчас они взвинчены после ссоры, и гнев не даёт им мыслить здраво. Если ты попытаешься поговорить с ними теперь, ничего из этого не выйдет: Хината скорее всего расстроится, Сакура накричит на этот раз на тебя, и обе решат, что ты поддерживаешь соперницу. Итогом станет ухудшение отношений между ними, а ты сам останешься крайним.

– То есть, – проворчал Наруто, – ты хочешь, чтобы я ничего не делал, даттебаё?

Было похоже, что Итачи такая постановка вопроса удивила.

– Хочу ли я? Наруто-кун, ты опять неправильно меня понял. Ты высказал мне свои мысли, я высказал тебе свои, но это ведь не значит, что я советовал тебе или уж тем более побуждал что-то делать. Я всего лишь предоставил тебе информацию, а как распорядиться ею, решай сам.

– Говоришь прям как Какаши-сенсей, – сказал Наруто, отворачиваясь, чтобы Учиха не увидел его улыбку.

– Не думаю, что стоит сравнивать меня с Какаши-саном, – отозвался Итачи, шурша обёрткой, извлекая из неё последний кусок шоколада.

Вдруг Наруто кое-что вспомнилось, и он повернулся обратно с нукенину.

– Кстати об этом. Я так понял, вы знакомы, нэ?

– Да.

– И откуда?

Ответом ему послужило молчание.

– Эй, Итачи, я вопрос задал, даттебаё!

– Ну а я не стану на него отвечать, – просто сказал он. – Прими как факт и перестань кричать – злиться на меня за это абсолютно бессмысленно.

Наруто хмыкнул и потянулся к вазочке с печеньем.

Минуты шли, а шиноби продолжали сидеть в молчании; так продолжалось до тех пор, пока в очередной раз в воздухе не вспыхнуло пламя (на этот раз Наруто даже не удивился) и на стол не упало длинное золотое перо. Итачи поднялся из кресла. Наруто тоже понял, что это сигнал, и с готовностью подскочил с места. Они шли быстро, минуя погружённые во тьму коридоры школы, и вскоре, так и не повстречав, к счастью, никого на своём пути, достигли каменной горгульи, охранявшей вход в директорский кабинет.

– Летучая шипучка.

Пароль заставил горгулью ожить и отскочить в сторону; позади неё возникла каменная винтовая лестница с непрерывно бегущими вверх ступеньками. Поднявшись по ней, шиноби оказались перед блестящей дубовой дверью с латунным молотком в виде грифона. Итачи постучал, и после того, как из кабинета донеслось «Войдите», толкнул дверь.

– Здравствуйте, Итачи, Наруто, – приветствовал вошедших Альбус; он сидел за своим рабочим столом, опустив подбородок на переплетённые пальцы, пристально глядя на гостей из-за стёкол очков. – Я рад, что вы смогли прийти, несмотря на то, что уже так поздно. Присаживайтесь.

– Это ничего, что поздно, даттебаё, – заверил его Наруто, садясь, косясь при этом на разнообразные приборы непонятного назначения, стоявшие на столиках. Это был первый раз, когда он попал в директорский кабинет (не считая того случая летом, но тогда он был слишком взволнован и не осмотрелся как следует), поэтому сейчас против воли заинтересовался обстановкой в этой необычной комнате. – Что с Артуром?

– Артур сейчас в больнице святого Мунго, – ответил Альбус. – Это госпиталь, где лечат волшебные заболевания, – пояснил он, видя непонимание Наруто.

– Он выживет?

– Мы все на это очень надеемся.

Наруто нахмурился; слова директора вовсе не внушили ему уверенности, наоборот, только усилили беспокойство.

– Если проблема в змеином яде, я могу связаться с Сасори, – подал голос Итачи.

– Благодарю вас, однако не стоит, – покачал головой Альбус. – Уверен, целители справятся с этим.