Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 93 страниц)

Слушая его воодушевленный рассказ, Конан искренне улыбалась. Впрочем, пришедшая на ум мысль заставила несколько посерьёзнеть.

– Всё это очень хорошо, Яхико, – негромко произнесла Конан, когда он замолчал, – но что будет с Акацуки? Сомневаюсь, что она впишется в тот план мирной деревни, который ты обрисовал.

Лидер упрямо посмотрел на неё.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещал он. – Я найду место для Акацуки в нашем новом мире.

– Сам? – лукаво уточнила Конан.

– Что?.. Да, да, сам, – проворчал Яхико, окончательно сдаваясь. – Считай, тебе удалось меня уговорить.

– Рада этому, – промурлыкала Конан, склоняясь ниже и проводя пальчиками по обнажённому торсу возлюбленного. – Кстати, – она взяла мужчину за руку, переплела пальцы, – ты ведь разобрался с тем делом?

– Теперь уже окончательно, – подтвердил Яхико, притягивая её ближе к себе. – Удачно, что записи Нагато полны и точны.

– Покажешь?

– Ты уверена, что хочешь? – он нахмурился. – Это весьма неприятно, Конан, судя по рассказам Кисаме и лицу, которое у него было, когда мы это испытывали.

– Всё равно, – прошептала она. – Хочу знать.

Яхико, всё ещё хмурый, пожал плечами и сел. Сложив печать, он сосредоточился – и тут же Конан ощутила, как её кольцо раскалилось, точно от огня. Буквально через миг после этого собственная чакра куноичи словно сошла с ума, беспорядочно заметалась по телу; горло нещадно сдавило, сердце забилось в сумасшедшем ритме – а затем всё прекратилось так же внезапно, как началось.

– Ты как? – взволнованно спросил Яхико.

– Нормально, – хрипло ответила Конан, непроизвольно потирая горло. – Впечатляет.

– Не то слово, – проговорил Лидер. – Я могу этой техникой убить, Конан. От неё невозможно защититься.

– Это дзюцу на крайний случай, – серьёзно сказала она. – У нас должна быть подстраховка.

Яхико хмыкнул.

– Перестраховщица ты моя, – прошептал он, обнимая куноичи и прижимая к себе. – Хотя согласен, подстраховка быть должна – всё-таки наши товарищи нукенины, что тут поделаешь?

– Неужели ты начал с этим осваиваться?

– Хуже того: я стал проникаться к ним симпатией.

Они тихо засмеялись, а затем Яхико поцеловал Конан, уложил её на футон и стал неспешно освобождать от юкаты.

Им двоим совершенно некуда торопиться. Они принадлежат друг другу – так было, есть и будет всегда.

========== Глава 17. Долина и завершение ==========

Команда десять затаилась между скал в Долине Завершения. Их задачей (как, впрочем, и двух команд АНБУ, занявших позиции дальше) было прикрытие сопровождающей пленника группы на предстоящей передаче, поэтому Ино, Чоджи и их учитель прибыли на место ещё сутки назад. Тщательно проверив всю долину и убедившись, что ловушек нет, шиноби нашли укрытие, из которого в случае возникновения такой необходимости в любой момент могли прийти на помощь товарищам, и теперь дожидались основную команду, которая по идее должна была прибыть уже совсем скоро.

Сидя прямо на земле, стараясь удержать себя от поминутного сканирования местности сенсорной техникой, Ино думала о предстоящем обмене. Это решение было необычным, неожиданным, кардинальным – и, насколько знала Ино, Пятой пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться согласия на его реализацию. Данзо и старые советники Третьего были резко против подобного, заявляли, что нельзя вести никаких дел с террористами; не было единогласия мнений и в недавно созданном Хокаге совете глав кланов, однако Цунаде не стушевалась и не отступила, пока не добилась желаемого. Решительность Пятой всегда поражала Ино, как и её упорство; в этом плане Цунаде и Сакура были очень похожи.

«А что, если нам и вправду удастся заключить перемирие с Акацуки? – мысленно спрашивала себя Ино. – Это ведь будет невероятным достижением и заметно облегчит нам жизнь. Если всё получится, даже старейшины не найдут, к чему придраться…»

Вот только получится ли? Безумной казалась сама мысль о том, что глава Акацуки вдруг заговорил о перемирии, и не подозревать подвох было тяжело, особенно после всего, что нукенины его организации натворили за последние годы… И всё же Хокаге верила. Верил Нара Шикаку, её гениальный советник. Верил отец Ино – и сама девушка поневоле заражалась этой атмосферой надежды. «К тому же, теперь мы вернём Какаши-сенсея, – думала Ино. – И избавимся, наконец, от Хидана. Хоть какая-то от него польза».

Этот нукенин стал первым провалом отдела допросов за то время, что им командовал Ибики. Добиться важной информации от трепливого нукенина так и не удалось – хотя Иноичи и говорил с горькой усмешкой, что его словарный запас после общения с этим типом заметно обогатился, – отчего все сотрудники отдела ходили мрачнее тучи. Но особенно хмур был Ибики, что выливалось крупными проблемами для более мелких сошек, попадавших к нему на допросы. Застенки штаба АНБУ теперь уже не просто пугали – они наводили ужас, и даже Ино не рисковала больше появляться там, да и вообще попадаться на глаза коллеге отца.

У сидевшего рядом Чоджи отчётливо заурчал живот.

– Ну вот… – расстроенно протянул друг, поморщившись. – Я есть хочу.

– Ты всегда хочешь, – резковато бросила Ино, бывшая на нервах.

– Когда же уже начнётся?.. – Чоджи выглянул из укрытия и разочарованно вздохнул, не увидев никого.

– Терпение, – сказал ученикам Асума, замерший в напряжённой позе. – Уже скоро.

Чоджи кивнул, как всегда доверяя суждению сенсея; Ино вздохнула, но комментировать его слова не стала. На этой миссии как никогда отчётливо стала ощущаться пустота в том месте, которое обычно занимал в команде Шикамару. Ино прекрасно знала, что их друг сейчас куда нужнее вместе с Неджи в Конохе, на расследовании исчезновения Наруто и остальных – но вместе с тем старого товарища ей страшно не хватало. «Хоть бы Шикамару поскорее разобрался во всём, – подумала Ино, поднимая взгляд к пасмурному февральскому небу. – Хоть бы ребят вернули, а наше трио «Ино-Шика-Чо» смогло вместе ходить на миссии, как раньше…»

– Идут, – коротко сообщил Асума.

Ино мгновенно подобралась и оказалась подле сенсея. И в самом деле: в долину с одного её конца вступила группа шиноби. Двое из них были облачены в стандартную униформу АНБУ Конохи; чуть впереди шёл Иноичи, а рядом с ним – пленник. Хидану выделили какой-то плащ, но нукенин по привычке не стал его как следует застёгивать, и его торс оставался обнажённым. Хидан в кои-то веки молчал, что явно радовало Иноичи, хотя внешне он оставался спокойным и собранным. При виде нукенина Ино неприязненно фыркнула; она искренне надеялась, что сейчас видит его в последний раз в жизни.

На другом конце долины, у водопада, возникли ещё двое шиноби. Один был в чёрном плаще с красными облаками – Ино узнала в нём Какудзу, напарника Хидана, которого тот так не любил. Шедший рядом с ним Какаши выглядел лучше, чем мог бы после нескольких месяцев в плену у Акацуки, но сильно ослабленным; наверняка всё это время его чакру каким-то образом подавляли.

Завидев друг друга, посланники своих организаций двинули навстречу – Ино наблюдала за этим размеренным шествием с замирающим сердцем.

«Осталось совсем чуть-чуть, – твердила себе она. – Финишная прямая».

А когда нукенины уйдут, она первым делом осмотрит Какаши-сенсея, убедится, что он в норме. После Ино его подлечит, и отряд вернётся в Коноху, где доложит Хокаге об успехе миссии, чтобы та могла окончательно поставить на место Данзо и его прихлебателей. А как только её отпустят, Ино побежит в штаб АНБУ, чтобы поделиться новостями с Шикамару и Неджи… и вдруг окажется, что у них тоже есть, чем её порадовать?..

Два отряда неумолимо сближались. Затаившаяся команда Асумы уже отчётливо могла разглядеть лица шиноби – на всех были лёд и решимость. И лишь Хидан расплылся в гаденькой улыбке, когда встретился взглядом с напарником.

– Эй, Какудзу, так соскучился, что лично прибежал меня забирать? – его голос долетал до десятой команды.

Напарник начисто проигнорировал издёвку.

– Обмен, – проговорил он, скосив взгляд на Какаши.

Какаши чуть приметно кивнул и сделал шаг к своим; в тот же миг вперёд двинулся и Хидан. На полпути шиноби встретились – нукенин ухмыльнулся, джонин нахмурился – и разошлись, остановившись лишь рядом с собственными товарищами.

Ино облегчённо вздохнула.

«Конец».

И тут на место обмена обрушилось нечто – огромная сфера из концентрированной чакры такой мощи, что вмиг смела всех семерых шиноби, подняв в воздух столб пыли. Огромное существо, чем-то напоминающее черепаху, которого ещё секунды назад не было на скале, грозно заревело, беспорядочно размахивая тремя хвостами.

– Что за?.. – пробормотал Чоджи.

Сердце Ино пропустило удар. Её взгляд беспорядочно заметался, ища в клубе пыли признаки движения; когда дым осел, перед десятой командой предстали двое оставшихся стоять.

Акацуки.

– Ю-ху! – победно воскликнул Хидан. – Выкусите, выродки!

– Кончай трепаться, – как всегда осадил его напарник. – Делаем дело и уходим.

– А ты всё тот же блядский зануда, Какудзу! – фыркнул парень.

Какудзу метнул на него неприязненный взгляд. Раскрыв запечатывающий свиток, он миг спустя протянул товарищу косу – в точности такую же, как та, что осталась в Конохе.

– О, наконец запасная пригодилась, – Хидан на пробу махнул оружием, приноравливаясь, а затем повернулся к лежавшим на земле коноховским шиноби, которые теперь пытались встать, несмотря на раны. – Начну с тебя, Мозгоёб…

Ино даже не думала, когда сорвалась с места. Тело действовало само, и она бросилась наперерез нукенину и заслонила собой отца, держа на уровне груди кунай.

– Ино, – слабо проговорил отец, силясь подняться; из его глубоких ран хлестала кровь. – Беги…

– А хер ты угадал, – сообщил ему Хидан, растянув губы в мерзкой ухмылке. – Раз уж вылезла, получит твоя дочурка сейчас по полной!

От его взгляда Ино задрожала, ноги стали подгибаться, но она лишь крепче вцепилась в кунай, словно в спасительную соломинку. Она не отступит, нет-нет, не сбежит, как бы страшно ей ни было!..

– Уводи Иноичи! – рявкнул Асума, неожиданно возникнув рядом.

Словно бы в забытьи Ино перевела взгляд с врага на учителя. Потом повернула голову – и увидела Чоджи, уже взвалившего на плечо Какаши и бросившегося бежать.

– Немедленно! – Асума привёл ученицу в чувство толчком.

Ино метнулась к отцу, помогла ему подняться, попутно отмечая, что Асума схлестнулся в битве с Хиданом, а перед Какудзу возникли двое АНБУ – наверняка товарищи тех, кто был в команде Иноичи и теперь лежали без движения на земле.

– Бля, откуда вы все берётесь?! – возмутился Хидан, крутанув косой. – Хотя пофиг, вы все будете принесены в жертву Джашину-саме!

Земля задрожала, замелькали вспышки – это тварь на скале вела с кем-то бой, наверное, подоспела ещё одна таившаяся прежде команда АНБУ.

Поддерживая отца, Ино поспешила прочь, но тут путь ей преградили два тёмных существа в белых масках; ещё трое таких же стояло около Какудзу.

– Куда это вы понесли мои деньги? – осведомился нукенин, и одно из существ напало на Ино, а другое бросилось в погоню за Чоджи.

Отпрыгнув из-под удара, Ино опустила от кровопотери лишившегося сознания отца на землю и приготовилась принять бой. Она понимала, что вряд ли сможет хоть что-то противопоставить Акацукам, но сдаваться не собиралась.

Тварь напала. От её ударов Ино увернулась, стараясь отвести противника подальше от отца; об использовании переноса разума не могло идти и речи. Враг зашёл справа, протянул к ней лапу, но куноичи пригнулась, а затем резко всадила кунай в его ногу. Но существо словно бы этого не заметило, продолжило наступать, тесня Ино от спасительного выхода из Долины Завершения, ближе к Акацукам.

Выхватив новый кунай, Ино приготовилась отражать атаки. Сейчас главное – не дать ему добраться до отца, а там Асума-сенсей разберётся с Хиданом и поможет ей… Девушка с ужасом шарахнулась в сторону, когда в считанных сантиметрах от неё мелькнул разряд молнии.

– Эй, не попорть девчонку! – крикнул напарнику Хидан. – Я же сказал, что сам ей займусь!

– Сначала разберись со своим противником, – Какудзу кивнул на Асуму, принявшего боевую стойку, держа в руках клинки, заострённые чакрой Футона.

Хидан оскалился.

– Уже.

Он стал меняться на глазах. Кожа потемнела, покрылась белым рисунком костей, а глаза стали ещё более безумными, чем прежде.

– Выкуси, придурок! – проорал Хидан – и всадил все три лезвия косы себе в живот.

Асума согнулся пополам; по его жилету стало стремительно расползаться кровавое пятно.

– Нет! – завопила Ино, не веря своим глазам. – Асума-сенсей!

Она метнулась к нему – но на полпути была сбита с ног мощным ударом.

– Куда собралась, а?! – Хидан склонился над ней и схватил за волосы. – Твой сенсей всё равно уже труп, а вот с тобой мы ещё позабавимся!..

Нукенин с силой дёрнул её за хвост, заставляя сесть, и Ино увидела Асуму, упавшего на колени, тяжело дышавшего, пытавшегося из последних сил зажать рану. На глаза Ино навернулись слёзы.

«Нет…» – слабо пронеслось у неё в голове.

Почему-то вспомнилась Сакура, то, как она на их первом экзамене на чунина защищала Наруто и Саске от тройки из Скрытого Звука – так же безнадёжно и отчаянно, как Ино сейчас пыталась защитить дорогих ей людей.

«Я не сдамся так просто!»

Мелькнул кунай – и длинный белоснежный хвост остался во всё ещё чёрной руке нукенина, а Ино стремглав бросилась к учителю. Упав на колени рядом с ним, она активировала медицинскую технику, стараясь остановить кровь.

– Ино… – прохрипел Асума, поднимая на неё стекленеющий взгляд. – Спасайся…

Он поперхнулся кровью – коса предательски вонзилась ему в спину; её лезвия вышли спереди, забрызгав Ино обжигающей кровью.

– Нет! – крикнула Ино сквозь слёзы. – Нет, сенсей!..

– Да, да! – передразнил её Хидан, вырывая косу из тела Асумы. – А теперь пошли, – он вцепился в руку девушки стальной хваткой, – посмотришь, как я твоего папку буду кончать…

– Пусти! – истошно закричала Ино, упираясь изо всех сил; её нещадно трясло, она рыдала, переходя в истерику. – Пусти!..

– Ни-за-что! – издевательски протянул Хидан, таща её к Иноичи.

Перед глазами Ино замелькали картинки из детства. Её дом, мать, готовящая что-то на кухне, отец, с доброй улыбкой хваливший любимую дочь за успехи в Академии…

Истерика набрала обороты – Ино забилась так яростно, что Хидану пришлось остановиться.

– Да уймись ты, дура! – рявкнул он на неё, но куноичи в ответ ударила его, что есть мочи впилась зубами в удерживающую её руку. – Вот же сука ненормальная!

Удары сыпались один за другим, но Ино и не думала разжимать челюсти. Она его не отпустит. Не даст и на шаг подойти к отцу, даже если это будет стоить ей жизни.

С очередным ударом настала темнота.

Замершая за камнями на вершине скалы Карин не верила своим глазам. То, что творили эти двое, было…

– Ками-сама… – прошептала стоявшая за её спиной Конан.

Куноичи были посланы Лидером понаблюдать за процессом обмена пленными, оставаясь скрытыми как от своих, так и от противников, и прийти на помощь Хидану и Какудзу, если со стороны Конохи всё же будет подвох. Но такое…

– Что они наделали? – проговорила Конан с неподдельным ужасом в глазах. – Ради чего?..

– Конан-сан, рядом с Санби я чувствую кого-то, – сказала Карин, перенося внимание туда, где Трёххвостый уже прикончил команду АНБУ Листа.

– Обито, – беря себя в руки, холодно предположила Конан.

– Да, этот тот человек, который приходил к Саске, – подтвердила Карин. – Кажется, он как-то воздействует на бидзю.

Миг спустя Санби исчез в вихре Камуи, и куноичи разглядели шиноби в маске, которого прежде заслонял от них хвостатый. Обито больше не носил плащ Акацуки, предпочтя ему просторные синие одежды, и сменил свою старую глупую оранжевую маску на серую с кругами и запятыми. За спиной у Учихи был закреплён большой гунбай.

– Приближаются ещё два отряда из Конохи, – сосредоточенно сообщила Карин спутнице.

Возле Хидана и Какудзу из земли вылез Зецу и явно поделился с ними той же новостью. Бросив поверженных противников, нукенины оперативно стали забираться на скалу – туда, где их ждал Учиха.

Конан прикрыла глаза, сосредотачивая чакру в кольце.

– Нет, Конан-сан! – Карин порывисто схватила её за руку. – Если вы пошлёте сигнал Лидеру, они засекут нас!

– Ты не сможешь это скрыть?

– Нет, – Конан нахмурилась, но концентрацию чакры прервала. – Подождём, пока они не уйдут, – предложила Карин, быстро отпуская временную напарницу. – А там передадим сообщение…

Она осеклась – Хидан и Какудзу, сняв кольца с пальцев, бросили их на землю, после чего вместе с Обито исчезли в пространственной технике.

– Поздно, – тихо, жёстко произнесла Конан. – А Яхико ведь мог расправиться с ними одним ударом.

Карин не стала вдаваться в подробности – было не время и не место.

– Нужно забрать кольца прежде, чем прибудут отряды из Конохи, – распорядилась Конан. – Идём.

Молча кивнув, Карин последовала за ней. Отыскать кольца по следам чакры удалось, к счастью, быстро, и Конан, подняв их с земли, убрала во внутренний карман плаща.

– Нужно как можно скорее вернуться в Амегакуре. У Акацуки серьёзные проблемы.

========== Глава 18. Смерть и Шаринган ==========

…И вот шёл я по лесу, погружённый в раздумья, когда навстречу мне вышел из чащи кентавр. Весь он был чёрен, как ночь, и лишь очи его сверкали серебряным светом, как луны; от взгляда на них невольно вспомнил я мать и брата и их глаза.

Преградил сей кентавр мне путь и промолвил:

– Давно уже слежу я за твоей судьбой, чужестранец. Звёзды открыли мне, что ждёт тебя впереди, и хотя заплачу я за этот рассказ смертью, не могу я утаивать сие пророчество – слишком многое в судьбах двух миров зависит от тебя и потомков твоих. Внимай же мне!

– Ну, чего замолчал, я ещё как внимаю, мм.

– Дело в том, что на этом месте начинается что-то непонятное, – Итачи протянул подрывнику листы с переводом главы из книги Рикудо Сеннина, с которых он и читал. – Вот, взгляни.

– И что это за закорючки? – осведомился Дейдара, разглядывая странные письмена.

– Даже не представляю, – вздох у Итачи вышел довольно усталый. – Я просмотрел все находящиеся в библиотеке словари, однако так и не обнаружил ничего хотя бы отдалённо похожего.

– Блин, и, главное, на самом интересном месте! – возмутился Дейдара, возвращая пергамент, а затем спросил уже серьёзнее: – Считаешь, это приём для скрытия информации?

– Я думал об этом, – кивнул Итачи, – но не понимаю, зачем устраивать ещё один барьер для прочтения, если и так текст способны видеть только потомки Мудреца.

– И к чему ты в итоге пришёл, мм?

– К тому, что кто-то другой зашифровал текст пророчества.

– Да ну? – усомнился Дейдара. – Кто бы стал так заморачиваться? Да и провернуть такое под самым носом Рикудо Сеннина…

– Судя по дальнейшему тексту, он так и не понял, что предсказание скрыто, – Итачи пробежал глазами по тексту. – Ещё полглавы занимают рассуждения Мудреца о пророчестве, но без конкретики, да и некоторые места тоже зашифрованы этими символами, поэтому я смог выделить совсем немного полезного.

– Ну а что смог, мм?

– Во-первых, кентавр предсказал, что у Рикудо Сеннина будет двое сыновей, которые станут вершителями судеб мира; по всей видимости, в пророчестве также говорилось и о вражде, начнущейся между его потомками. Во-вторых, речь шла о Джуби – но вскользь, как о некой «тёмной силе» и «Звере», – и о том, что он будет разделён на части. В-третьих, был параграф, как-то касающийся Кагуи, матери Мудреца, однако в нём мне не удалось разобрать совсем ничего. Затем, как мы знаем из первой главы, был отрывок про возвращение его наследника в мир магов. Завершало всё описание некого «исхода».

– «Исхода», да? – проговорил Дейдара, сводя на переносице брови. – Как-то не слишком радостно это звучит.

– Действительно, – согласился Итачи. – Если честно, меня это очень беспокоит.

– Беспокоит, значит? – подрывник чуть улыбнулся. – Смотри, ещё образумишься и надумаешь пожить чуток подольше.

– Нет, Дейдара, – категорично покачал головой Итачи. – Я принял решение и не изменю его. Ты знаешь это, так зачем постоянно поднимаешь этот вопрос?

– Надежда умирает с Учихой, мм, – с вялым сарказмом отозвался Дейдара, заметно потухнув.

Итачи посмотрел на товарища с сожалением и благодарностью одновременно. Привыкший просчитывать всё на многие ходы вперёд, он почему-то никогда не брал в эти самые расчеты Дейдару. Теперь же, сидя вместе с ним ранним воскресным утром прямо на полу в своём кабинете, обложившись словарями, переводами и заметками, Итачи всё сильнее осознавал, что взбалмошный, упрямый, нередко переступающий границы дозволенного подрывник стал ему действительно дорог. Нет, пожалуй, даже больше, чем просто дорог – стал ему другом.

После смерти Шисуи Итачи не сближался с кем-либо настолько, чтобы иметь право называть этого человека другом. Даже Кисаме, хотя вместе с ним Итачи и пережил столько всего, оставался напарником, но вот Дейдара… Началось всё ненавистью со стороны Дейдары и надменным безразличием Итачи, а кончилось тем, что именно этот шиноби, в данный момент развалившийся на ковре и с обиженным видом глядевший в потолок, единственный во всём мире знал план Итачи, его стремления и надежды от и до.

– Давай рассуждать логически, – предложил Итачи. – Допустим, я буду жить и вернусь в мир шиноби. Что тогда? В Акацуки теперь мне путь заказан, ведь я предатель не в меньшей, даже в большей, пожалуй, степени, чем Орочимару. Коноха также не примет меня – о разглашении моей миссии не может идти и речи. Что же остаётся? Жить, как Змей, в одиночестве, скрываясь ото всех до конца своих дней? Это низко и отдаёт трусостью, я ни за что на это не пойду. К тому же, что бы я ни выбрал, Саске, боюсь, увяжется за мной, хотя должен вернуться в Коноху и начать всё сначала. Я не хочу быть камнем, который утянет его на дно.

– Ну и дурак, мм, – протянул Дейдара, по-прежнему глядя вверх. – Всё ты никак не перестанешь относиться к Саске, как к маленькому. Похоже, в твою гениальную голову до сих пор так ни разу и не пришло, что пацану хватит силёнок не только самому всплыть, но ещё и любимый камушек вытащить.

– Ты не прав, – возразил Итачи, – я не спорю с тем, что Саске стал силён. Однако…

– Слушай, – перебил его Дейдара, – а у вас в клане, случаем, вместе с Шаринганом не передаётся по наследству патологическая склонность считать себя самым умным, мм? А то что ты, что братец твой, что предок – все уверены, что лучше других всё знают.

– Не стану даже отвечать на это.

– Потому что нечего, да?

– Потому что мне пора – я договорился встретиться с Саске и Мадарой в семь.

– Что, опять тренировка?

– Да, опять.

– Ну а ты-то там на кой, мм?

– Не знаю, – честно ответил Итачи. – Мадара сказал, что я понадоблюсь ему сегодня – не могу же я отказать.

Дейдара нахмурился.

– Только не слишком там усердствуй, мм. А то прям перед братишкой концы отдашь.

– Не волнуйся, перенапрягаться не буду, – Итачи легко улыбнулся и ушёл в спальню, чтобы переодеться в более подходящую для тренировки одежду.

Когда он вернулся, Дейдары уже не было в кабинете. Подобрав книги и свитки, которые подрывник, разумеется, не счёл нужным убрать с пола, и аккуратно сложив их на столе, Итачи вышел из комнаты.

Март только-только вступил в свои права, потому островки снега ещё лежали в низинах и под пологом леса. Куда больше, правда, было луж – в последние дни дожди почти не прекращались, только затихали на несколько часов, а затем ливень начинался с удвоенной силой. По счастью, то утро выдалось не в пример лучше предыдущих, без дождя, по крайней мере, но такое же сырое и холодное. Чтобы согреться, Итачи сосредоточился и пропустил немного огненной чакры по системе циркуляции – старый трюк (хотя и довольно сложный, требовавший очень хорошего контроля чакры), которому его когда-то давно научили старшие товарищи в АНБУ. Этот приём много раз выручал их с Кисаме во время путешествий зимой; особенно он пригодился на миссии в Стране Железа, где нукенинам пришлось бороться не столько с тамошними самураями, сколько с лютым морозом.

Решительно отогнав нахлынувшую ностальгию, Итачи вступил под полог леса. С родственниками он условился встретиться в уже облюбованной ими небольшой горной лощине, находившейся минутах в пятнадцати энергичного бега от школы. До семи было ещё около четверти часа, когда Итачи пришёл на место встречи, но Мадара и Саске уже были там.

– Хорошо, теперь все в сборе, – завидев его, кивнул Мадара с таким видом, словно возобновлял прерванную не далее как пару минут назад беседу. – Ты, Саске, уже неплохо освоил Аматерасу, и сегодня я хочу показать тебе и Итачи кое-что более сложное.

– Что же? – уточнил Итачи, останавливаясь рядом с братом.

Мадара прищурился и усмехнулся, словно в предвкушении чего-то.

– Сусано.

– Я уже владею этой техникой, – не без гордости сообщил брат, и Итачи невольно вспомнилось замечание Дейдары насчёт «самых умных» Учих.

– Ты так считаешь? – вскинул бровь Мадара. – Ну хорошо, покажи.

Саске пожал плечами и активировал Мангекью. У его глаз был оригинальный рисунок, нарушавший обычный принцип тройственности томое, имевший шесть концов вместо трёх. Вдобавок к этому, цвета Шарингана шли в инвертированном порядке: красное на чёрном фоне, а не наоборот, как у самого Итачи, Мадары, да и других членов клана.

Саске неподвижно стоял миг, после чего его тело стала окутывать фиолетовая чакра, из которой постепенно выделились рёбра и рука скелета.

– Недурно, – произнёс Мадара, внимательно наблюдавший за ним, – для твоего уровня. Итачи, твоя очередь.

Итачи мимолётно нахмурился, но всё же подчинился. Ему не слишком-то хотелось использовать Мангекью, ведь это могло вызвать приступ; впрочем, сегодня он чувствовал себя лучше, чем обычно, к тому же и сам желал принять участие в обучении брата. Поэтому Итачи создал из красной чакры скелет, который быстро покрылся мышцами; последними появились броня и две реликвии, увидев которые Мадара подался вперёд, заинтересовавшись.

– Подумать только, у тебя до сих пор были спрятаны в рукаве тузы, – хмыкнул он.

– Мало кто знает, что я владею ими, – отозвался Итачи. Боль – не только в лёгких, во всём теле – уже начинала ощущаться, однако была терпима.

– Верное решение, – кивнул Мадара; на его губах заиграла довольно коварная полуулыбка, свидетельствовавшая о том, что он нечто замышляет. – А сейчас давай-ка продемонстрируем подрастающему поколению их мощь.

– Что вы имеете в виду?

Мадара не ответил и подошёл к его брату.

– Возможно, Саске, тебе не очень понравится то, что я сейчас сделаю, – прежде, чем Саске успел среагировать, Мадара коснулся Проклятой Печати на его шее. Наконец поняв замысел предка, Итачи приготовился и, стоило Мадаре извлечь из парня сгусток энергии, на глазах начавший принимать облик Орочимару, пронзил его мечом, сотканным из колышущейся, словно от ветра, чакры.

– Итачи!.. – прохрипел Змей, в глазах которого злоба и ненависть причудливым образом смешивались с восхищением. – Значит, меч Тоцука был всё это время у тебя…

– Печать, – тихо произнёс Итачи. Его Сусано отвёл назад руку – и призрачный клинок втянулся обратно в сосуд, из которого вышел, утащив с собой и осколок души Саннина.

– Это и есть Орочимару? – с минимальным любопытством спросил Мадара; Итачи кивнул. – Что ж, эту его часть ждёт вечное пребывание в мире гендзюцу. Видишь, Саске? – он повернулся к подопечному, после неожиданного извлечения тяжело дышавшему. – Меч Тоцука сам по себе является мощнейшей печатью, пленяющей душу жертвы и уже никогда не отпускающей её из иллюзии.

– Это… очень сильная техника, – проговорил Саске, невольно потирая шею, с которой исчез Джуин.

– Это точно, – усмехнулся Мадара. – А теперь – Зеркало Ята.

– Мадара-сан… – начал было Итачи, прекрасно понимая, что сейчас последует.

Но предок проигнорировал его слабый протест; он стремительно сложил печати и втянул носом воздух.

– Катон: Гока Месшицу.

Мощнейший поток огня обрушился на землю, сжигая лужи, снег и камни, и на алый Сусано, но тот укрылся щитом из не имеющей чёткой формы энергии. Когда Мадара завершил атаку, площадка на десятки метров перед ним была выжжена дотла; нетронутым осталось лишь то место, где стоял Итачи.

– Если меч Тоцука – совершенное оружие нападения, то Зеркало Ята – абсолютная защита, – наставительно сказал Мадара Саске. – Этот щит в состоянии защитить практически от всего, даже от таких вещей, как Аматерасу.

– Верю на слово, – быстро сказал Саске, заметивший, похоже, обречённый взгляд брата.

– Ну хорошо. Спасибо за демонстрацию, Итачи.

– А вы покажете нам свой Сусано? – прекратив технику, спросил Итачи, подавляя уже подступавший к горлу кашель.

Глаза Мадары сверкнули. Оставив молодых шиноби стоять на ещё целом клочке земли, он вышел на центр выжженного пространства. Холодная синяя аура за миг сформировала скелет Сусано, который Итачи уже приходилось видеть при далеко не самых приятных обстоятельствах; кости покрылись мышцами, затем бронёй – но трансформация на этом не остановилась. Напротив, Сусано одной из рук опёрся на землю… и поднялся на ноги.

– Ничего себе, – проговорил Саске, высоко запрокидывая голову.

Поражённый, Итачи молчал, способный лишь смотреть на эту невероятную, запредельную, безумную технику. Лазурного цвета Сусано, гигантский, в разы больше обычного, состоял из двух воинов, слившихся в области позвоночника; каждый из них имел собственное лицо и сжимал в правой руке по длинному волнистому мечу. А затем это существо, этот демон облачился в доспехи, приняв вид тенгу из легенд.

– Узрите, – громко, величественно произнёс Мадара, с высоты головы своего создания глядя на застывших потомков, – завершённую форму Сусано.

– И Первый против этого сражался, это победил? – проговорил Саске. – Я начинаю его уважать.

Но Итачи вновь не сказал ничего. Он вспомнил свой разговор с Мадарой, когда они обсуждали способы пробуждения Мангекью и зависимость от этого его силы. Тогда Итачи спросил у предка, как же он смог обрести Сусано.

«Если тебе когда-нибудь доведётся увидеть его максимальную форму, ты поймёшь», – ответил Мадара тогда.

И Итачи действительно понял.

«Изуна, – подумал он, непроизвольно сжимая края рукавов куртки. – Брат, который будет с Мадарой всегда».

– Эту технику видели единицы, – развеяв Сусано и спрыгнув к потомкам, сообщил Мадара, – а выжил из них только Хаширама.

– Это просто невероятно, – тихо произнёс Саске, всё ещё находившийся под глубоким впечатлением от увиденного.

– И это – то, к чему вам обоим нужно стремиться, – отозвался Мадара, отводя с глаз растрепавшуюся чёлку.

Лёжа на кровати в своей комнате, Итачи снова и снова прокручивал в памяти утреннюю тренировку. В нём сейчас проснулась тяга к знаниям, ко всему новому и интересному, за которую в своё время так хвалили его и в Академии, и уже после, когда он стал полноправным шиноби. Итачи размышлял, хватило бы у него умения, сил, таланта, чтобы создать завершённую форму Сусано – но он тут же отвечал себе: нет. Для техники такого уровня нужен Вечный Мангекью, иначе слепота неизбежна, а его глаза по праву принадлежат Саске. «У него получится, – с удовольствием и теплом думал Итачи. – Брат и в самом деле имеет потенциал куда больший, чем мой собственный, а Мадара и стремление ни в чём не уступать Наруто-куну помогут ему этот потенциал развить…»