Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 93 страниц)

– Тебя пустили туда? – Неджи присел на край стола, где громоздились кипы документов и стояли коробки для улик.

– Отец разрешил.

– И как там? – Неджи был явно заинтересован. – Есть подвижки?

– Никаких, – Ино вздохнула и, подтянув к груди колени, опустила на них подбородок. – Этот Хидан, он просто… – она не закончила.

– Ты с ним говорила? – тихо спросил Шикамару.

Ино кивнула.

– Он просто ужасен. Такая ненависть абсолютно ко всем вокруг… Ладно к нам, мы его в плен взяли, но он ведь и о своих товарищах жуткие гадости говорит. Особенно, похоже, он ненавидит своего напарника и этого подрывника, Дейдару.

– Что он о нём говорит? – спросил Неджи; этот Акацук был одним из пропавших, а потому живо интересовал аналитическую команду.

– Называет его «Дей-чан», – Ино фыркнула, – и заявляет, что мы близняшки.

Шикамару и Неджи переглянулись; обернувшись, Хьюга достал из стопки одну из папок и протянул её девушке. Открыв папку, Ино принялась разглядывать фотографии молодого нукенина. «А он довольно симпатичный, – подумалось Ино. – К тому же явно ненамного старше нас».

– Ничего мы с ним не похожи, – заявила она, пролистывая собранное АНБУ личное дело подрывника. – Ну да, у него тоже светлые волосы, но оттенок-то совершенно другой!..

– Со слов Иноичи-сана я понял, – Неджи предпочёл прервать поток возмущения девушки, – что у этого Хидана в принципе прослеживается какое-то странное предубеждение: он считает, что длинные волосы – атрибут женщин, а также мужчин, скажем так, с не совсем традиционными наклонностями.

– Как-то это глупо, – Ино скользнула взглядом по каштановым волосам Неджи, спускавшимся ниже середины спины. – Хотя теперь понятно, почему он называл моего отца тем словом, – тише добавила она.

– Интересно, – проговорил Шикамару, как-то выпавший из разговора, – на Учиху Итачи он тоже осмеливается так нападать?

– Учиха Итачи? – удивлённо переспросила Ино. – Почему ты вспомнил о нём?

– Да так, – отозвался Шикамару тем самым своим особым загадочно-задумчивым тоном, означавшим, что он поглощён какой-то мыслью. – У Итачи тоже длинные волосы.

– Правда? – поразилась Ино. Она никогда не видела старшего из братьев Учих, но почему-то всегда представляла его копией Саске, только более взрослым, с более резкими чертами и жёстким блеском в тёмных глазах.

Неджи подал ей другую папку, оказавшуюся личным делом Итачи. «Они действительно так похожи, – подумала Ино, с интересом рассматривая фотографии темноволосого Акацука. – Чувствуется, что братья».

– Что скажешь? – полюбопытствовал Шикамару.

– Они с Саске похожи, – отозвалась Ино; она не очень хотела говорить об Учихах и не понимала, почему эта тема так волнует её друга. – А как дела тут у вас?

– Без принципиальных изменений, – сказал Неджи, внимательно глядя на Шикамару, явно стараясь понять, о чём тот думает. – Мы ещё ждём из Института изучения ниндзюцу результаты исследований одной из найденных нами улик, но уже сейчас можно утверждать, что пропало вновь шестеро шиноби, и что среди них точно были Учиха Саске и Митараши Анко.

Это стало для Ино новостью.

– Саске и Анко-сан тоже?!

– Да, – подтвердил Неджи. – Однако на данный момент больше ничего сказать мы не можем.

Ино лукаво улыбнулась.

– Вообще или мне?

– Ты и без того знаешь слишком много, – прохладно произнёс Неджи. – Наша с Шикамару работа засекречена, и тебе и остальным повезло, что Цунаде-сама позволила сообщать вам хотя бы даже часть информации.

– Конечно-конечно, – поспешно замахала руками Ино; она, разумеется, слышала, что Неджи дотошный, но не думала, что настолько.

– Как бы то ни было, – протянул Шикамару, вновь разваливаясь на подушках, – в ближайшее время всё должно проясниться.

========== Глава 11. Ястреб с головой змеи ==========

Сидя на большом камне на берегу скованной льдом речки, Кисаме методично чистил меч. Совсем недавно окончился бой, и теперь километрах в трёх к югу от этого места мирно лежат в глубоком ущелье трупы четырёх АНБУ Конохи. Принадлежали эти люди к Корню или же к подконтрольному Хокаге подразделению, Кисаме не имел понятия, да это и не слишком интересовало; его целью было не допустить обнаружение шпионами Листа команды Така, с чем он успешно справлялся.

Снег тем временем продолжал неспешно падать, покрывая землю пушистым и толстым белым ковром. «Это хорошо, – думал Кисаме. – Ещё немного, и снег скроет остатки следов того сражения».

Заметать следы тоже входило в его задание, хотя это и было весьма непривычно. Конечно, в АНБУ Киригакуре ему постоянно приходилось заниматься подобным, но в Акацуки в их команде об этом преимущественно беспокоился Итачи (исключение составляли те редкие случаи, когда он был не в состоянии даже передвигаться самостоятельно из-за приступов своей чёртовой болезни). О безопасности Учиха умел заботиться получше многих, и в паре с ним было как-то неожиданно для преступной организации спокойно и надёжно.

От мыслей об этом Кисаме глубоко вздохнул. «Хоть Итачи-сан и дотошный зануда, без него всё-таки довольно скучно».

Незамедлительно вспомнились слова Яхико: «Кисаме, а ты никогда не замечал, что у тебя все разговоры рано или поздно сводятся к Итачи?..»

И в самом деле; потратив немного времени на такие несвойственные ему самоанализ и самокопание, Кисаме понял, что Лидер прав. «Это всё оттого, что мы с Итачи-саном сто лет работаем в паре, через многое вместе прошли. Вовсе не потому что я проникся к нему какой-нибудь там симпатией». Хотя, заявление, что Итачи ему совершенно безразличен, было бы неправдой. Но как тогда назвать это чувство? Преданность верного пса? Многие так считали, но этого не позволила бы гордость Кисаме. Дружба? Ни за что: он – Демон Кровавого Тумана, сантименты ему неведомы. Но что же тогда?

«У шиноби нет эмоций», – неустанно твердили ему ещё с Академии.

«Вы – просто машины для убийств», – повторял своим подчинённым глава АНБУ Кири.

«У шиноби не должно быть эмоций, – сказал Итачи как-то раз, когда отходил после особенно сильного приступа своей болезни. – Однако ведь мы – тоже люди. Человек не может полностью уничтожить все чувства, он способен лишь запереть их где-то очень и очень глубоко, но к замку даже кажущегося самым надёжным хранилища всегда подберётся ключ».

Кисаме усмехнулся. Удивительно, каким разговорчивым делался вечно серьёзный и замкнутый Учиха в такие моменты, когда лежал совершенно без сил, бледный и жалкий, с подтёками крови на лице, одежде и волосах, невидяще глядящий тускло-графитными глазами в пространство. Словно бы стыдился проявления своей слабости и старался словами отвлечь напарника от этого.

Обычно такое его состояние длилось считанные минуты, от силы полчаса, но иногда могло продолжаться довольно долго. Один раз напарникам пришлось целые сутки прятаться в пещере в Стране Земли, дожидаясь, когда приступ окончательно отпустит Итачи из своих когтей. Подземный зал, в котором они разместились, был просторным и располагался так, что от входа в пещеру творящееся в нём не было видно, а потому Кисаме позволил роскошь разведения костра, чтобы отогреть товарища, которого бил озноб. Тогда он целую ночь просидел, через пламя костра глядя на Учиху, то впадавшего в беспокойный сон, то приходившего в себя и пытавшегося вести разговоры.

«Это так странно, – хрипло говорил Итачи, чуть приметно щурясь при взгляде на красные облака на плаще Кисаме. – Мы с тобой оба – нукенины S-ранга, которых в родных деревнях официально признали ужаснейшими преступниками, за головы которых на чёрном рынке дают целое состояние. В глазах всего мира мы – жестокие животные. Так почему же в час опасности я не позволяю противникам убить тебя, а ты не бросаешь меня во время очередного приступа?..»

Действительно, Итачи порой спасал напарнику жизнь на поле боя, а Кисаме ему – вот этой самой бытовой, смешной для их статуса заботой и уходом. И почему-то ни единожды в такой момент, когда Итачи кашлял кровью вперемешку с лёгкими, у Кисаме не возникло даже мысли о том, чтобы оставить его умирать. Странно, учитывая, скольких своих же товарищей по приказу главы АНБУ Кири он отправил на тот свет.

«В этом плане Акацуки уникальна, – сложно было судить по голосу, действительно Итачи восторгается организацией или же просто иронизирует. – Я считаю, нигде больше не может возникнуть такой странной связи между шиноби».

«Вот оно, – подумал Кисаме, аккуратно обматывая Самехаду бинтами. – Это не дружба, не симпатия и не преданность. Это новый тип отношений: напарники в Акацуки».

Хотя, может, Итачи всё это выдумал, про связь и так далее? В паре Какудзу и Хидана не то что связи, даже отношений особо не было, ведь нельзя же назвать этим словом нескончаемые жалобы и маты Хидана в адрес товарища и ответные угрозы Какудзу убить трепливого парня. Да и Сасори с Дейдарой не лучше: вечные ссоры, сражения из-за такой глупости, как искусство, попытки задеть друг друга словами и поступками – целая буря странных, суетливых, ненужных действий. А ведь с Орочимару Сасори был совсем другим; Кисаме до сих пор прекрасно помнил того прежнего апатичного кукольника и его вечный скучающе-сонный вид, так действовавший на нервы Змею. После прихода в организацию подрывника, этого неугомонного источника энергии и проблем, Сасори стал другим, да и Дейдара заметно изменился под его влиянием.

«Неосознанно, ненамеренно, – рассуждал Итачи, – своими словами, поступками, порой даже просто взглядами и выражениями лиц мы воздействуем друг на друга – и это формирует нас, изменяет, закаляет. Возможно, даже совершенствует…»

Поднявшись с камня, Кисаме закинул за спину меч. Снегопад усиливался, близилась ночь, а он уже решил, что поговорит с ястребятами сегодня. Подумать об идеях напарника-психолога можно и потом.

Отрыв команды Така от него составлял почти двадцать километров на северо-восток, но продвигались вперёд они очень медленно, и нагнал их Кисаме в какие-нибудь два часа. Всю дорогу Самехада у него за спиной глухо ворчала: что-то в течении чакры преследуемых ей не нравилось, поэтому Кисаме усилил бдительность. Впрочем, что так насторожило величайший из Семи Мечей Тумана, стало понятно, едва Кисаме преградил своим целям дорогу.

– Кто бы мог подумать, – проговорил он с усмешкой, – Орочимару собственной персоной. Уже воскрес?

– Спасибо Саске-куну, – с хриплым смешком отозвался Змей, хотя в его жёстких глазах веселья совершенно не наблюдалось. – Очень рад встрече, Кисаме.

– Да неужели? И не боишься, что я убью тебя на месте за предательство Акацуки?

– Попытаться сделать это было бы крайне неразумно с твоей стороны. Хотя, разум ведь пропал из вашей пары, так что… – Орочимару картинно развёл руками.

В своих мыслях Кисаме уже начал составлять план, как обеспечить этому предателю очень мучительную повторную смерть, но тут же вспомнился напарник, всегда предостерегавший его от опрометчивых ходов.

Кисаме окинул быстрым взглядом спутников Змея. Крупный парень – Джуго, кажется, – держался неплохо и теперь настороженно следил за действиями Кисаме, готовый в случае чего броситься в бой. В отличие от него Суйгецу в кои-то веки не горел желанием сражаться; укутавшись в свой тонкий осенний плащ, ссутулив плечи, парень зябко ёжился и переминался с ноги на ногу. Но хуже всех выглядела Карин; мелко трясясь от холода, она низко надвинула на лицо капюшон, закрыла шарфом рот и нос, и были видны только её глаза за стёклами очков, покрывшихся по краю тонкой корочкой льда. Насколько Кисаме помнил, при их последней встрече эта дурочка щеголяла в коротких шортах (и явно была в них сейчас, судя по голым голеням, не закрывавшимся плащом), так что нет ничего удивительного, что в такой мороз у неё были все признаки переохлаждения.

Нужно было срочно решать, что делать дальше.

«Яхико».

«Да?» – к счастью, Лидер ответил быстро.

«Я встретился с ястребятами. Выглядят они откровенно хреново, совершенно не подготовились к суровой зиме».

«Так веди их к нам, отогреем», – мысленно улыбнулся Яхико.

«Понимаешь, – протянул Кисаме, – есть тут небольшая проблемка: с ними ещё Орочимару».

«Змей? – Яхико опешил. – Он же мёртв».

«Уже нет, – спокойно отозвался Кисаме. – Ну так что мне делать?»

Несколько секунд длилось молчание.

«Чёрт с ним, веди».

«Как скажешь».

– Послушайте, – сказал Кисаме, обращаясь к молодым шиноби. – Лидер Акацуки послал меня к Саске-куну с предложением об объединении. Я знаю, что Саске-кун пропал, так что теперь вы трое остались совсем без покровителя. Орочимару не в счёт, – едко добавил он. – Так что предложу вам: присоединяйтесь к Акацуки, и это избавит вас от многих неудобств.

– Каких это? – проворчал Суйгецу, шмыгая носом.

Кисаме хмыкнул.

– Ну, хотя бы от холодной и голодной смерти в дебрях Страны Огня.

Ястребята обменялись быстрыми взглядами. Кисаме подозревал, что они готовы согласиться на что угодно, только бы оказаться в тепле и с полными животами, но в то же время все трое явно побаивались реакции Змея.

– Кстати, Орочимару, – прибавил Кисаме, чтобы окончательно всё прояснить, – я только что говорил с Лидером. Он готов закрыть глаза на твоё прошлое предательство и дать тебе второй шанс.

– Второй шанс? – насмешливо переспросил Орочимару. – Полагаешь, меня это интересует?

– Э-э… Орочимару-сама, – проговорил Суйгецу, опасливо косясь на него. – Может, всё-таки примем его предложение, а? Лично я уже задолбался бродить туда-сюда то с Саске, то с вами вот сейчас. Я хочу просто согреться и наконец поесть по-человечески и уверен, что остальные со мной согласятся, – он глянул в сторону Карин. – А эта клуша скоро вообще в сосульку превратится.

– Заткнись, придурок, – негромко проговорила девчонка без какого бы то ни было оттенка в голосе.

Чуть склонив набок голову, Орочимару какое-то время молча размышлял, после чего повернулся к Кисаме.

– Неужели Акацуки в таком отчаянии, что готовы даже меня взять обратно?

– Это новая политика организации, – пожал плечами мечник. – Я ни хрена в ней не понимаю, но сможешь при встрече порасспрашивать Лидера.

Орочимару усмехнулся.

– Что ж, тогда нам, пожалуй, всё-таки стоит принять ваше предложение. Только, – добавил он, – прежде чем отправиться на базу Акацуки, мы должны зайти в одно место.

– Что ты уже на этот раз задумал, Змей? – прищурившись, спросил Кисаме.

– Ничего криминального, – Орочимару миролюбиво развёл руками. – Просто надо кое-что проверить.

После короткого привала на ночь команда двинулась дальше по направлению к Стране Звука. Однако уже к полудню стало понятно, что далеко уйти им не судьба – физическое состояние молодых шиноби на поверку оказалось хуже, чем Кисаме себе представлял вначале, Суйгецу болел, а Карин была совсем плоха – ещё немного времени на морозе и, кажись, концы отдаст. Орочимару такое состояние подопечных явно крайне мало заботило, а вот Кисаме не мог просто плюнуть, ведь эти ребята были той самой свежей кровью, которую так хотел заполучить для организации Яхико. Поэтому мечник, отведя Саннина в сторону, предложил задержаться на день в каком-нибудь из близлежащих городков. Удивительно, долго настаивать ему не пришлось, Орочимару довольно быстро согласился на предложение. Он вообще вёл себя почти дружелюбно, словно бы и не было тех десяти лет предательства и действий друг против друга, и это настораживало куда больше, чем если бы Змей был откровенно враждебен.

Но пока о скрытых мотивах Орочимару думать не было времени, да и желания тоже (Кисаме решил просто поделиться своими соображениями с Лидером – пускай руководство себе голову ломает), и мечник сосредоточился на том, чтобы довести команду до Аме в целости и сохранности. По счастью, неподалёку располагался довольно большой город гражданских с замечательным окраинным районом, полным полулегальных заведений, с удовольствием обслуживавших нукенинов. В таком удобно было затеряться и пересидеть некоторое время.

Города они достигли к вечеру и сразу же направились к хорошо известной Кисаме гостинице. Хотя здесь, в общем-то, и плевали на то, кто их клиенты, всё же лица Кисаме и Орочимару чересчур часто мелькали на плакатах с пометкой «Особо опасен», да и слишком уж большие суммы предлагались за их головы, чтобы запросто разгуливать по улицам. Поэтому вместо двух известных нукенинов и их спутников в гостиницу вошла ничем не примечательная пара среднего возраста (Орочимару проиграл в «камень-ножницы-бумага», так что перевоплощаться в женщину пришлось ему) в сопровождении троих подростков.

– Нам два номера, – заявил Кисаме стоявшей за стойкой регистрации девице. – Один для нас с женой, один для детей.

– Они все – ваши дети? – позволила себе усомниться та, недоверчиво поглядывая на молодых шиноби, единственной общей чертой которых были румяные от мороза щёки.

– Вот и у меня к жене тот же вопрос, – хмыкнул Кисаме. – Но по документам – да, мои.

– Подождите минуту, – девушка проверила список комнат. – Да, у нас есть два незанятых смежных номера на втором этаже восточного крыла. Вас устроит?

– Устроит, – забрав ключи, Кисаме спросил: – Где тут у вас можно купить еду и лекарства?

– Можете оставить заказ на ужин, мы доставим его в ваши номера, – отозвалась девушка. – Аптека находится дальше по улице, небольшое серое здание.

– Ага, – кивнул мечник и повёл своё «семейство» в восточное крыло.

Комнаты в этой гостинице были точно такими, какими Кисаме запомнил их в своё последнее пребывание здесь: не слишком просторными, но чистыми и удобными (эти две были дополнительно соединены общей комнатой, где стоял большой котацу). Конечно, обычно Акацуки так не шиковали, но порой сил больше не было спать на голой земле и питаться чем охота послала. Да уж; пожалуй, именно в отношении питания им с напарником приходилось тяжелее всего во время миссий. Они-то с Итачи на заданиях перебивались сухпайком да энергетическими пилюлями, редкие заходы в придорожные забегаловки становились настоящим праздником для их несчастных желудков. А вот те же кукольник и подрывник со своих миссий неизменно возвращались сытые и почти всегда, хотя и скрыто, но довольные.

Что, на взгляд Кисаме, было хорошего в Дейдаре, так это то, что он шикарно готовил. Откуда у мальчишки такой талант, мечник не имел ни малейшего понятия, хотя порой искренне жалел, что у его собственного напарника нет такого полезного умения. Дейдара даже подножный корм ухитрялся превращать в не просто съедобные, но и весьма вкусные блюда; чего стоит хотя бы тот раз, когда Лидер послал дуэт любителей искусства на разведку в Страну Ветра, а там как раз начались песчаные бури, и напарники застряли в пустыне почти на месяц. Тогда они, помнится, выжили только благодаря сноровке Сасори, выросшего в Суне и прекрасно знавшего все опасности, подстерегающие путников в пустыне, и тому, что Дейдара потом назвал «Тысяча и один способ приготовления охрененно задолбавших нас ящериц». Впрочем, подкармливал малолетний взрыватель исключительно своего напарника, а остальным Акацукам оставалось лишь пускать слюни на его стряпню, что неизменно заставляло Сасори насмешливо и в то же время крайне довольно ухмыляться.

Едва закрылась дверь, Кисаме отменил Хенге и снял меч и плащ.

– Суйгецу, – позвал парня Кисаме, пока тот ещё не успел нырнуть в котацу, – сходи-ка на кухню и позаботься об ужине. Джуго, а ты сбегай за лекарствами для вашей принцессы-ледышки.

– Понял, – лаконично отозвался Джуго и вышел.

– Семпай, а денег дадите? – заискивающе проговорил Суйгецу. – А то большая часть общих командных осталась у Саске, а своих у меня почти что и нету.

– Держи, – Кисаме кинул ему небольшой кошелёк. – Эй, ты меч-то оставь.

– А? Ну ладно, – буркнул Суйгецу и положил на стол свой клинок. Что было удобного в Мечах Тумана, так это то, что они великолепно воспринимали чакру хозяина, а потому, немного погеморроившись, их можно было на время уменьшить до размеров обычного ножа – однозначный плюс при конспирации.

Усмехнувшись сам себе, Кисаме перевёл взгляд на Карин. Забравшись в котацу, периодически тихо кашляя, девчонка всё ещё мелко дрожала – до сих пор не согрелась. Это было плохо и совершенно не нравилось мечнику; он шагнул было к Карин, когда из одной из смежных комнат появился Орочимару, уже в гостиничной юкате.

– Пойди прими душ, – сказал он девчонке. – Согреешься.

– Ага, – бесцветно отозвалась Карин и поплелась в ванную.

Оставшись вдвоём, шиноби какое-то время молчали. Неспешно опустившись на татами, Змей откинул за спину длинные волосы и в упор посмотрел на Кисаме.

– Ну, и что же за кардинальные изменения претерпела Акацуки за время моего пребывания в Джодо? Расскажи, я хочу знать.

– Не раньше, чем ты объяснишь, куда мы направляемся и зачем, – отозвался Кисаме, скрещивая на груди мощные руки.

– Как я уже говорил, ничего криминального, – Змей улыбался, однако мечник ни на секунду не верил его улыбке. – Мы идём сейчас в моё основное убежище в Стране Звука; я хочу проверить, что уцелело и на какие части моих исследований наложил руки Кабуто.

– Беспокоишься за свои пробирки? – хмыкнул Кисаме. Он никогда не понимал, что Орочимару и Сасори находят во всей этой возне со скальпелями, шприцами и прочей ерундой, ведь до сих пор нет и наверняка никогда не будет лучше и надёжнее способа избавиться от врага, чем снести ему голову.

– Вам бы тоже следовало, – заметил Орочимару. – Некоторые мои эксперименты, скажем так, не совсем приятные и могут доставить тому, против кого будут направлены, немало проблем.

– Ладно, проверим, раз надо, – проговорил Кисаме, хотя по-прежнему не был до конца убеждён.

Орочимару прищурился.

– Теперь ты ответь на мой вопрос.

– У нас кое-какие изменения в руководстве, – сказал Кисаме, подбирая слова, – и это руководство смотрит на вещи не совсем так, как прежнее. А детали могут знать только члены Акацуки, так что больше ничего не добавлю.

– Новый Лидер, значит, – протянул Змей и задумался.

«Небось, пытается угадать, кто у нас теперь главный, – не без злорадства подумал Кисаме. – Ну что, пускай попытается».

– Семпай! – в номер ввалился Суйгецу, улыбаясь во все свои тридцать два заострённых зуба. – Ужин будет через полчаса.

– Хорошо, – дружелюбно кивнул Кисаме. Этот парень нравился ему своим задором, как человеческим, так и воинским, и мечник в общем был даже рад, что он войдёт теперь в состав организации.

К тому времени, как вернулся Джуго, Карин уже вылезла из ванной. Отогревшись, отмывшись от дорожной грязи, девчонка словно бы ожила – и довольно скоро все стали об этом жалеть.

– Зачем мне все эти таблетки?! – возмутилась она, когда Джуго протянул ей пакет с медикаментами. – Что я, по-вашему, какая-нибудь слабачка, которая сама с простудой не справится?!

– Это не простуда, – терпеливо сказал Джуго. – Ты сильно переохладилась, как бы не подхватила воспаление лёгких.

– О чём ты, какое воспаление? – Карин насупилась, но тут же вновь зашлась хриплым кашлем.

– Всё, я придумал, – заявил Суйгецу, наблюдавший за товарищами со стороны. – Джуго, дай мне пакет, – парень передал свёрток, мечник его принял,– а её держи.

– Что?! – разозлилась Карин, но прежде, чем она успела предпринять что-либо для самозащиты, Джуго крепко схватил её со спины, удерживая на месте. Суйгецу тем временем подошёл ближе и, вместе с напарником борясь с сопротивлением куноичи, стал пичкать ту таблетками.

– Как трогательно, – прокомментировал Кисаме, одобрительно скалясь при взгляде на ребят.

– Когда Итачи простужается, ты его тоже так лечишь? – невинно осведомился Орочимару.

Кисаме не ответил ему. Змей не знал и не должен был знать о болезни Итачи.

– О, тут ещё мазь есть! Так, в инструкции написано: втирать в грудь.

– А ну отвали, чёртов извращенец!

– Чего сразу извращенец?! – возмутился Суйгецу. – Я вообще-то о тебе пытаюсь заботиться! Ну ладно, не хочешь, чтобы это делал я, пускай тебя Джуго мажет или кто-нибудь из старших.

– Сама справлюсь! – Карин резко вырвалась, отобрала у него баночку и скрылась в соседней комнате.

Суйгецу проводил её насмешливым взглядом.

– Ишь ты, крик развела, – проговорил он, пожимая плечами. – Ладно, если б было там из-за чего, а так ведь…

– Я всё слышу! – рявкнула через стенку Карин.

Парень демонстративно закатил глаза. Тут раздался стук в дверь, и Кисаме с Орочимару моментально вновь применили Хенге. Джуго пошёл открывать и впустил в номер трёх девушек, принёсших подносы с едой.

– Ура, наконец-то поедим по-человечески! – счастливо воскликнул Суйгецу, быстро перемещаясь к столу и хватаясь за палочки.

– Кто сказал «еда»? – Карин высунулась из-за двери, забывая о гневе.

– Я, – Суйгецу похлопал по месту рядом с собой. – Давай сюда, поешь. Там, глядишь, и грудь вырастет.

– Помолчал бы, идиот, – буркнула Карин, но всё-таки подошла к столу, хотя села между Джуго и Орочимару.

«Пожалуй, это и есть та оживлённость, которой не хватает Яхико в нынешней Акацуки, – подумал Кисаме, усаживаясь рядом с Суйгецу. – Ну, кажись, теперь рыжий будет доволен».

Конечно, Лидер никогда не говорил ему этого прямо, но Кисаме свойственным ему обострённым чутьём ощущал, что атмосфера внутри организации серьёзно беспокоит их воскресшего предводителя. Все в Акацуки были нукенинами до мозга костей – все, кроме Яхико. Он слишком честен и благороден, как уже успел понять мечник, и очень мало подходит для управления группой отступников. Впрочем, больше встать у руля некому, поэтому придётся Яхико как-то справляться с собой. А Кисаме твёрдо намерился помочь ему в этом по мере возможностей – не из каких-нибудь дружеских побуждений, но интереса ради.

«Ведь без Итачи-сана стало так скучно, – подумал он, подцепляя палочками кусок жареного мяса. – Может, помогая Яхико, я смогу немного развеяться».

========== Глава 12. Новые люди, новые факты ==========

Выйдя из камеры и прикрыв дверь, Яхико невольно улыбнулся. В последние дни Какаши, хоть и продолжал держаться довольно настороженно, всё-таки стал понемногу смягчаться. Он оказался очень интересным собеседником, поэтому Яхико старался каждый день находить хотя бы по полчаса на разговоры с ним, и сегодня шиноби обсуждали Третью мировую войну. Тема эта была выбрана не случайно: Яхико всё ещё не оставлял попыток убедить Какаши, что Четвёртая мировая не за горами, и казалось, что тот постепенно начал проникаться этой мыслью.

Если говорить честно, в Какаши как пленнике уже давно не было надобности, однако Яхико решительно запретил избавляться от него. Из-за этого у Лидера произошла крайне неприятная стычка с Какудзу, настаивавшим на необходимости обменять хладный труп Какаши на деньги, после которой, собственно, Какудзу и ушёл на неопределённое время на свою охоту за головами.

Яхико не мог объяснить, почему для него так важно было сохранить пленнику жизнь. Может, это сострадание, может, не до конца убитая совесть, а может и жалкая попытка компенсировать всё то зло, которое причинила Акацуки миру за прошедшие годы. Нападения на шиноби других стран, захват и убийства джинчурики, гибель Джирайи-сенсея… Всё-таки это и в самом деле было слишком для него.

Вот только главная проблема заключалась в том, что в вопросе дальнейшей судьбы Какаши главу организации не поддерживал никто: Какудзу высказывался резко против дальнейшего содержания коноховца в качестве пленника, Кисаме не прекращал повторять, что Лидер спятил, а Конан тактично молчала, хотя молчание это было скорее неодобрительным. «Я – глава организации, и это моё решение, – в который раз повторил себе Яхико. – Остальным придётся принять его. Но всё же надо бы поскорее что-то решить с Какаши».

А затем его мысли перекинулись на Амегакуре. Зима уже, к счастью, перевалила за середину, и припасов с нынешним уровнем расходов должно было хватить до её конца, но если случится так, что холода продлятся и в марте, придётся изобретать, где раздобыть дополнительную еду. А подобная необходимость вполне могла возникнуть – нынешняя зима была какой-то исключительно лютой, с несвойственными для их климата затяжными морозами. Так что в случае холодной весны скорее всего придётся покупать еду у соседей; Великие-то страны наверняка собрали урожая с запасом, да и более южные мелкие аграрные государства должны были иметь определённые резерв на продажу…

Яхико так углубился в собственные мысли, что далеко не сразу обратил внимание на вызов.

«Я слушаю».

«Что-то ты сегодня долго», – хмыкнул Кисаме.

«У меня голова сейчас забита под завязку, – отозвался Яхико. – Чего ты хотел?»

«Сообщить, что к вечеру мы будем в Аме».

«Отлично, – мысленно кивнул Яхико и, подумав немного, добавил: – Знаешь что, Кисаме, отведи-ка ты ребят в то убежище неподалёку от деревни. Я встречу вас там».

«Умно», – одобрил мечник и прервал связь.

В самом деле, не стоило сразу с ходу приводить потенциальных новичков в штаб; не мешает сначала хотя бы посмотреть на них, прицениться, так сказать. К тому же, Яхико до сих пор не придумал, как ему быть с Орочимару. В предложении Кисаме напасть на Змея и повторно его упокоить определённо было рациональное зерно, однако Яхико уже давно для себя решил, что не станет прибегать к подобным методам. Вот вернётся Нагато к руководству – пускай делает с бывшим предателем, что заблагорассудится, Яхико же рискнёт и даст Саннину второй шанс. Правда, он был не совсем уверен, что стоит сейчас пускать Змея в Амегакуре; вот если бы сразу его как-нибудь красиво на миссию услать…

Конан Яхико обнаружил в большом тренировочном зале на нижнем уровне. Создав из бумаги нескольких львов, она заставляла их атаковать друг друга, а сама тем временем оставалась на расстоянии и критично наблюдала за действием своей техники.

– Здорово получается, – заметил Яхико, подходя к подруге и останавливаясь рядом с ней.

– Недостаточно быстро, – покачала головой Конан, прерывая дзюцу. – Необходимо работать ещё.

Лидер пожал плечами и перевёл тему:

– Кисаме доложил, что к вечеру будет здесь.

– Хорошая новость, – кивнула куноичи, вместе с ним выходя из зала. – Я думаю выделить новичкам помещения на пятом уровне. Там, конечно, уже давно никто не жил и нужно прибраться, но комнаты сухие и тёплые.

– Что-то мне подсказывает, только последний аспект ребят и заинтересует, – не удержавшись, усмехнулся Яхико. – Бедолаги, им пришлось путешествовать в такой мороз. Думаю, в ближайшие дни они просто будут отогреваться.

– А что ты планируешь делать с ними после этого? – поинтересовалась Конан. – Миссий у Акацуки сейчас нет, а ловлю джинчурики ты остановил.

– Я ещё не решил, – честно признался Яхико. – Сперва я хочу проверить, на что в принципе эти ребята способны. После этого посмотрим, как лучше будет использовать их силы; возможно, немного перетасую команды.