Текст книги "Два мира. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 93 страниц)

– Вот и чудно. Тогда сейчас берём блокноты, карандаши, оставляем сумки вот здесь на столе – и на прогулку! Сразу предупреждаю, темп у нас будет активный – нам много надо пройти, а времени будет от силы полчаса. Относительно техники безопасности: от группы не отставать, с тропинки не сходить, не пихаться и не драться (кто будет замечен – десятиочковый штраф), зверьё не шугать и без моего разрешения не трогать. По пути я буду называть встречающиеся виды, а вы делайте краткие пометки, кто это, как выглядит и что в момент наблюдения делает. Кто увидит зверя, которого я не назвала – говорите направление; за каждый новый вид – плюс десять очков факультету. Всё ясно?

– Да, профессор! – воодушевлённо закивал Дин, протискиваясь поближе к Митараши, чтобы идти с ней рядом.

– Тогда выдвигаемся! – бодро скомандовала она. – Хината, ты со мной впереди, Наруто, Саске – вы замыкающие, следите, чтобы никто не потерялся. И не смотрите на меня так, а то мне неуютно.

Вслед за преподавательницей гриффиндорцы и слизеринцы, переглядываясь и обмениваясь репликами вполголоса, потянулись под полог Запретного леса. Митараши не солгала: темп она задала далеко не прогулочный, и многие вскоре начали тихо жаловаться, но профессор не обращала на это ни малейшего внимания, уверенно шагая вперёд по тропинке; справа от неё шёл радостный Дин, а чуть позади слева – Хината, ступавшая так же легко и неслышно, как Митараши. Амбридж поначалу тоже пристроилась к ним, но быстро отстала и теперь семенила где-то в конце на своих коротеньких ножках. Гарри и Рон, шедшие примерно в середине колонны, обменялись мстительными взглядами, когда спереди раздался голос Митараши:

– На два часа большой вяз. Ну-ка смотрим, кто там на нём?

– Лукотрусы, профессор! Три… нет, четыре!

– Молодец, Дин! Так, все, записываем: четыре локотруса, ищут корм на вязе. По-моему зря, мокриц там сто процентов нет, а уж яиц фей и подавно. Идём дальше!

Следующие несколько минут прошли в относительной тишине. Рядом Гермиона крутила головой по сторонам, стараясь найти взглядом какое-нибудь животное, но Гарри был уверен, что это бесполезно – звери наверняка попрятались по своим норам, услышав приближение топочущей орды школьников. Впрочем, Митараши и не думала разворачиваться и упорно вела ребят вперёд.

– Профессор, – вдруг позвал Нотт, шедший чуть впереди неразлучной троицы, – за деревьями кто-то есть… на семь часов.

– Да никого там нет, – отмахнулся от него Забини, которому явно не улыбалась идея стоять на месте (идти всё-таки оказалось теплее).

Гарри готов был с ним согласиться, но, посмотрев налево, тоже увидел большого крылатого коня, похожего на скелет, обтянутый кожей. Холодок пробежал по телу парня, когда фестрал уставился прямо на него своими белыми глазами.

– И кто это у нас, Теодор? – спросила Митараши, быстро и бесшумно оказавшаяся рядом.

– Фестрал, – негромко ответил слизеринец, настороженно поглядывая на существо.

– Правильно, – кивнула Митараши и вышла вперёд. – Это Тенебрус – первый фестрал, родившийся на территории Запретного леса.

– Хагрид говорил нам, когда был урок о фестралах, – вставила Гермиона, смотревшая метра на полтора мимо коня.

Профессор кивнула. Протянув вперёд руку, она коснулась головы Тенебруса; тот фыркнул и потёрся о её ладонь.

– Кто на этот раз? – несколько раздражённо поинтересовалась только сейчас подоспевшая Амбридж; её безумно красивый полушубок был весь в паутине. За ней следовали индифферентно глядящий в сторону Саске и Наруто, который слишком коварно улыбался, чтобы быть не при делах.

– Фестрал, – отозвалась Митараши, потрепав коня по холке. – Не хотите погладить, профессор Амбридж?

– Нет, спасибо, – процедила та и принялась чистить шубу.

– Так, а вообще, кто его видит?

Как и на уроке у Хагрида, Гарри поднял руку. То же самое сделали и Невилл, и Нотт, и все трое коноховцев.

– Ну ясно, ясно, – задумчиво проговорила Митараши, на прощанье похлопала Тенебруса по шее и, вернувшись во главу колонны, зашагала дальше.

За оставшееся время экскурсии студенты видели единорога (девушки так обрадовались и подняли такой визг, что белоснежный конь испугался и убежал), уже знакомую им по прошлой прогулке пару волков, тощую лису и стайку белочек. Перелетая с ветки на ветку, за группой следовал ворон, внимательно следивший за школьниками странными серебристыми глазами; эта птица чем-то крайне заинтересовала Митараши, но стоило ей попытаться подойти ближе, ворон с громкий карканьем улетел, и больше Гарри его не видел.

Когда, наконец, впереди замаячила опушка леса и стол, на котором студентами были оставлены сумки, некоторые вздохнули с облегчением. Но многие всё-таки улыбались, довольные необычным и интересным уроком (а также тем, что Амбридж досталось).

– На сегодня всё, – объявила Митараши, останавливаясь перед учениками. – Домашнее задание – отчёт об экскурсии, включающий в себя рисунки видов и их описания. Итог занятия: Гриффиндор – тридцать баллов, Слизерин – десять. Дин, отдельное спасибо, вы молодец. Всё, детишки, свободны!

– До свидания! – почти что хором попрощались с ней пятикурсники и заторопились в замок.

– А что, это было не так уж плохо, – бодро заявил Рон, когда друзья поднимались по каменным ступеням к дубовым дверям замка. – Ну, в смысле, она, конечно, всё равно странная, но эта экскурсия была ничего так.

– Мы увидели животных в их естественной среде обитания, – задумчиво согласилась с ним Гермиона. – Знаете, пожалуй, я была несправедлива к профессору Митараши: она не такой уж плохой преподаватель.

Тут Гарри кое-что вспомнил.

– Кстати, Гермиона, – сказал он, заговорщически понизив голос, – ты ведь записала её разговор с Хинатой и Дейдарой, да?

– Точно! – оживилась подруга, и глаза её засияли. – Чуть не забыла! Побегу в библиотеку, хочу поскорее перевести.

– Беги, – ответил Гарри с сожалением, – а мне сейчас на окклюменцию к Снеггу.

– Всё будет хорошо, – убедительно сказала Гермиона. – Главное, верь в себя – и всё получится!

«Эх, было бы это так просто», – сокрушённо подумал Гарри, спускаясь в подземелья. Защищать сознание от постороннего проникновения оказалось делом крайне трудным, особенно с учётом того, что Снегг, казалось, на занятиях старался единственно поглумиться над студентом, а вовсе не обучить его обороне.

– Входите, – раздался в ответ на стук в дверь голос самого ненавистного для Гарри преподавателя в Хогвартсе. – Вы тренировались, Поттер?

– Да, сэр, – ответил тот, садясь на стул напротив Снегга.

Чёрные глаза профессора зелий впились в его лицо.

– Сейчас мы это проверим. Легилименс!

Нападение было неожиданным – перед глазами Гарри замелькали картинки из прошлого. Вот тётя Петунья бьёт маленького племянника полотенцем по рукам, чтобы не брал без спросу виноград со стола… Дадли и его друзья-хулиганы повалили десятилетнего Гарри на землю и увлечённо пинают ногами… Тюрбан разматывается, и на затылке профессора Квиррела проступает бледное лицо с жуткими красными глазами…

– Вы не сосредоточены, Поттер! – рявкнул Снегг, прерывая заклинание, но тут же вновь поднимая палочку. – Ещё раз. Легилименс!

Стекло в одном из отсеков террариума исчезает, и большая змея выползает наружу под пронзительные вопли испуганного Дадли… Воспоминание из дневника Тома Реддла натравливает на Гарри василиска… Они втроём в библиотеке, и Гермиона достаёт из кармана листок…

«Нет! – мысленно воскликнул Гарри. – Он не должен знать!..»

Ментальное давление неожиданно пропало. Подняв взгляд от пола, Гарри, тяжело дыша, уставился на Снегга, подозрительно глядевшего на него.

– Что это, Поттер?..

«Успокойся, сосредоточься… Он не должен узнать…»

– Неужели это было сопротивление? – губы Снегга скривились в язвительной усмешке. – Браво, у вас впервые получилось хоть что-то.

– Спасибо, сэр, – процедил Гарри, вновь садясь прямо.

– Закрепим успех? – спросил зельевар, поигрывая палочкой. – Раз, два, три… Легилименс!

Возродившийся Волан-де-Морт приближается к нему, пробираясь среди могил… В проулке слышится взрыв, и рука дементора с глухим шлепком падает на землю… Хината обводит взглядом окрестности, вены на её висках неестественно вздуты, и девушка говорит, что поблизости опасности нет… Трое Акацук тихо разговаривают о чём-то посреди заснеженного двора… Профессор Учиха сидит напротив, радужка его глаз краснеет, вокруг зрачка бешено вращаются три запятые…

«Вот оно!»

– Рон! Гермиона!

Друзья одновременно подняли головы от толстых словарей. Из-за стеллажа в дальнем конце библиотеки выглянула мадам Пинс и гневно шикнула на нарушителя тишины.

– Боже мой, Гарри, что случилось? – взволнованно спросила Гермиона, усаживая его рядом. – У тебя такой вид…

– Глаза, – перебил её Гарри, порывисто стискивая запястья подруги.

– Что глаза? – недоумённо спросил Рон.

– Последний месяц меня никак не покидало ощущение, что я что-то забыл, – горячо зашептал Гарри, поочерёдно глядя на друзей. – Помнишь, Рон, как на каникулах Наруто позвал меня поговорить с Учихой?

– Ага, – кивнул друг. – Ты, когда вернулся, сказал, что это насчёт твоих шансов хорошо сдать СОВ по трансфигурации.

– Он заставил меня так думать.

– Кто?

– Да Учиха же!

– В смысле «заставил»? – Гермиона выглядела сбитой с толку. – Хочешь сказать, он…

– Тот разговор у меня словно в тумане, – проговорил Гарри. – Но сейчас, на занятии у Снегга, я вспомнил, что видел, как глаза Учихи стали красными, и в них появился какой-то рисунок.

Девушка быстро сунула ему в руку карандаш и придвинула ближе пергамент с иероглифами; схематично (великим художником он никогда не был) Гарри изобразил глаз, у которого на радужке были три запятые, расположенные на равном удалении друг от друга вокруг зрачка. Внимательно следившая за движением карандаша Гермиона нахмурилась.

– И эти глаза были…

– Красными.

– Прямо как…

– Да, прямо как у него… – Гарри осёкся. – Нет, другой красный. У Волан-де-Морта это словно кровь, а у Учихи… я не знаю, как огонь, наверное…

Шрам пронзило резкой болью.

– Гарри, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Гермиона.

– Да, да, – заверил её парень, едва сдерживаясь, чтобы не прижать ладонь ко лбу, и поспешно перевёл тему: – Вам удалось перевести?

– В общих чертах, – бросив на друга ещё один встревоженный взгляд, Гермиона взяла со стола один из листов. – Я прочитаю весь разговор:

«А что, Скорпион сам не может прийти? – спросила Митараши. – Наш пустынный житель боится ручки свои холёные обморозить?»

«А ты так хочешь видеть его?» – спросил Дейдара.

«Ничуть не бывало, – ответила Митараши. – Поражаюсь просто, как тебе не противно бегать по всем его поручениям, словно ты его цепной пёсик. Или лучше сказать – послушная марионетка?»

«Анко-сан, прошу вас, хватит, – сказала Хината. – Нет ничего плохого в том, что Дейдара выполняет просьбы напарника».

«Ну разумеется, раз это по доброй воле, – сказала Митараши. – Прости, Дей, что сомневалась в искренности твоего порыва, хотя ведь кукольник ваш – тот ещё эксплуататор. Чтобы загладить вину, прямо сейчас принесу тебе яд; он в хижине».

«Хорошо, я подожду», – ответил Дейдара.

– Ну как тебе, а? – поинтересовался Рон.

– Почему она назвала Акасуну «кукольником»? – Гарри снова потёр лоб – шрам всё ещё саднило. – И что это за аллегория с марионетками?

– Понятия не имею, – покачала головой Гермиона. – Но мне это всё больше не нравится.

– Ну что, Гарри, что ты решил, даттебаё?

Гарри помедлил с ответом, делая вид, что полностью сосредоточен на том, чтобы просунуть руки в рукава пижамы. Наруто стоял прямо перед ним, а за его спиной со своей кровати Рон активно мотал головой и строил гримасы.

– Знаешь что… – Рон замер, прислушиваясь, – хорошо, приводи Саске завтра на собрание.

Наруто радостно кивнул и стал громко распространяться о том, как Гарри прав, приняв такое решение. Рон же хлопнул себя ладонью по лбу и упал на подушку.

========== Глава 14. Безумные деньки Пятой Хокаге ==========

– По итогам этого месяца нашими шиноби было выполнено…

Цунаде сидела во главе длинного стола в зале собраний своей резиденции, с трудом удерживая себя от того, чтобы положить голову на столешницу и закрыть глаза. Традиционное ежемесячное совещание джонинов шло уже второй час, и пока ровным счётом ничего занимательного никто из присутствующих не сказал.

На противоположном конце стола Данзо недобро щурился и пристально вглядывался в лицо Пятой, словно старался придумать способ, как бы так поизощрённее ей досадить, на что Цунаде отвечала ему крайне недружелюбным взглядом. Сидевший по правую руку от неё Шикаку слушал доклад отдела статистики внимательно, прекрасно понимая, что потом ему придётся вкратце пересказывать его начальнице. Слева Шизуне недовольно косилась на учительницу – явно готовила очередные жалобы на отсутствие у Цунаде интереса к важным, хотя и безумно скучным, делам. Примерно такими же взглядами пилили главу деревни Хомура и Кохару, расположившиеся по бокам от Данзо. Входившие в совет джонины тихо переговаривались, директор Академии вполголоса перешучивался с главой госпиталя, Хьюга Хиаши индифферентно разглядывал стены, а Ибики откровенно спал, откинувшись на спинку жёсткого стула и скрестив на груди руки. Но ничто из этого не смущало престарелого главу отдела статистики, продолжавшего неумолимо и на одном дыхании свой муторный доклад.

В общем, собрание проходило, как всегда.

Ещё минут десять спустя почтенный счетовод, наконец, замолчал и занял своё место. Украдкой вздохнув с облегчением, Пятая встала.

– Благодарю всех за проделанную работу. Этот месяц был не из лёгких, но мы достигли хороших результатов в большинстве сфер…

– За исключением внешней политики, – негромко перебил её Данзо, уже давно ждавший возможность встрять.

Цунаде злобно зыркнула на него, но глава Корня невозмутимо продолжил:

– Цучикаге продолжает высказывать своё недовольство касательно присутствия наших шиноби в Стране Водопада. Он по-прежнему собирает войска у южных границ, однако вы, Цунаде-химе, не считаете нужным показать ему, что нас не запугать его демонстрациями силы, а всего лишь отписываетесь красивыми посланиями. В глазах прочих стран это выставляет нас слабыми.

– Старик Ооноки всегда чем-то недоволен и всегда двигает войска, – решительно ответила Цунаде. – Но он не дурак и никогда не нападает первым без веской на то причины; сейчас же, когда Лист и Песок объединяет союз, положение его далеко не самое выгодное. Так что пускай делает на своей земле, что заблагорассудится, на нашу он сунуться не рискнёт.

– Разведка сообщает, что Цучикаге направил посланников в Кумо, – сказала Кохару, шелестя бумагами.

– Они с Райкаге не ладят, – отрезала Цунаде, опираясь ладонями на столешницу. – Они не смогут договориться.

– А если смогут? – проговорил Хомура, хмурясь. – На данный момент Кумо обладает наибольшей военной силой и двумя джинчурики. У Ивы войско также больше нашего, и джинчурики у них тоже два.

– Даже с учётом союза с Суной мы проигрываем их возможной коалиции по количеству шиноби, – заявила Кохару. – К тому же, и мы, и Скрытый Песок лишились своих бидзю по вине Акацуки.

– А кто сказал, что все джинчурики Ивы и Кумо целы? – Цунаде уже начинала постепенно закипать. – Мы не знаем, может, Акацуки захватили и их хвостатых.

– А если нет? – вновь подал голос Данзо. – Вы ради прихоти развяжете конфликт с заведомо более сильным противником?

– Прихоти?! – яростно воскликнула Цунаде, резко подаваясь вперёд. Шизуне тихо охнула и зашептала что-то, однако Пятая её не слушала. – Коноха нуждается в своём джинчурики!

– Возвращение джинчурики, как и борьба с Акацуки, является нашим приоритетом, – в разговор вступил Шикаку, приходя начальнице на помощь, пока она не вышла из себя окончательно. – Это принципиальная позиция Конохи, и слабостью покажется, если мы от неё отступим. К тому же, Райкаге и Цучикаге, как верно заметила Цунаде-сама, совершенно не ладят между собой; маловероятно, что Райкаге вступил в союз со Скрытым Камнем.

– Тогда, возможно, стоит и нам отправить к нему посла, – быстро предложил Хомура. – Воспользовавшись нелюбовью Райкаге к Акацуки, мы сможем привлечь его на свою сторону.

– Это сомнительно, – хмыкнула Цунаде; она уже немного успокоилась и опустилась в своё кресло. – Эй не доверяет никому из Великих Стран, в частности потому что у каждой из них, кроме его, есть свои «представители» в Акацуки.

– К тому же, Кумо не лучший для нас союзник, ведь она столько раз предпринимала действия против Конохи прежде, – негромко произнёс Хиаши. – В прошлом именно шиноби Скрытого Облака неоднократно делали попытки выкрасть джинчурики Кьюби. Кроме того, они совершали и другие тайные операции, ничуть не укрепившие любви и доверия между нами.

– Вы до сих пор не простили им гибели вашего брата? – довольно едко осведомилась Кохару.

– То была наглая и дерзкая попытка захвата Бьякугана, – ровно ответил Хиаши, прямо глядя на старейшину. – Такое мой клан не прощает.

– Оставим Кумо в покое, – сказала Цунаде, пока никто не успел ответить главе Хьюг. – С этой стороны ни Ооноки, ни нам ничего не светит.

– Но остаётся ещё Кири, – заметил Хомура.

– Только сумасшедший станет обращаться к ним с предложением объединиться, – процедил проснувшийся, как оказалось, Ибики, и все повернулись к нему; на собраниях глава отдела допросов АНБУ говорил нечасто, но всегда по делу. – Киригакуре – изолированный мир, никто не знает, что там творится и какие планы вынашиваются. Более того, ходят упорные слухи, что именно там зародилась Акацуки.

– Эта информация поступила от вашего пленного?

– Из других источников.

– А что же этот Хидан? – продолжала наседать Кохару. – Мы удерживаем его уже три месяца.

– Особо никакой полезной информации от него не получено, – вынужден был признать Ибики.

Кохару пренебрежительно хмыкнула.

– Теряете хватку, Ибики-сан. Возможно, было бы лучше передать пленного Данзо.

– Нет, – отрезала Цунаде. – Этим делом занимается мой АНБУ, пусть Корень не вмешивается.

– Как угодно, химе, – по тону Данзо совершенно непонятно было, какие чувства он испытывает.

– Вот и отлично, – Пятая обвела всех грозным взглядом и поднялась вновь. – Собрание завершено.

По двое по трое шиноби стали удаляться. Старые советники Третьего ушли вместе, не забыв напоследок смерить главу деревни недовольными взглядами. Сразу за ними вышел Данзо; за дверями его ждали двое бойцов Корня, которые тут же встали по бокам от своего предводителя. Большинство джонинов, поклонившись Хокаге, тоже покинули зал, но кое-кто остался.

– Сегодня старейшины выступали на редкость ожесточённо, – заметил Шикаку, поглаживая бородку.

Цунаде устало вздохнула.

– Готова спорить, они сговорились с Данзо.

– Он старается подлить масла в огонь, сделать ваше положение неустойчивым. Вам следует быть осторожней.

– Не стоит, Шикаку, я прекрасно знаю, чего добивается старик, – отозвалась Цунаде. – Он бесится с тех пор, как сенсей был назначен Третьим Хокаге. Ему так и не удалось скинуть с поста Третьего, теперь он пытается провернуть это со мной.

– Вам необходима максимальная поддержка как внутри деревни, так и за её пределами, – сказал Нара серьёзно.

– Мой дед заключил с вашим дедом договор, – с достоинством произнёс Хиаши. – Я чту волю предков, а потому кланы Хьюга и Сенджу союзники, что бы ни произошло. Вы можете рассчитывать на нас, Цунаде-сама.

– Благодарю, – искренне кивнула Пятая. – Я ценю вашу поддержку, Хиаши-сан.

Хьюга вежливо поклонился и продолжил:

– В нынешней ситуации, на мой взгляд, вам стоит опереться на кланы Конохи. Для этого имеет смысл собрать отдельный совет, в который бы вошли главы ведущих кланов.

– Но не вызовет ли это недовольство у прочих джонинов? – с сомнением уточнила Шизуне.

– Их совет уже давно превратился в фарс, – хмыкнул Ибики, засовывая руки в карманы пальто. – Джонины здесь ничего не решают, просто делают свои доклады, а затем выслушивают пререкания старейшин и Данзо с Пятой. Я поддерживаю предложение.

Цунаде задумчиво наморщила лоб.

– Что скажешь, Шикаку?

– В этом определённо есть резон, – согласился он, хотя и без особого энтузиазма. – Можно попробовать.

– Тогда я в ближайшее время подготовлю официальное распоряжение, – сказала Цунаде. – Своих делегатов должны предоставить кланы Хьюга, Нара, Яманака, Акимичи, Инузука, Абураме, Сарутоби, Хатаке. Я войду в совет как представитель клана Сенджу. Хиаши-сан, возглавить комитет я прошу вас.

– Почту за честь.

Кивнув ему и Ибики, Цунаде жестом приказала Шикаку следовать за собой и покинула зал собраний. Подхватив бумаги, Шизуне поспешила за ними, но вскоре свернула в другой коридор, ведущий к архиву резиденции. Войдя в свой кабинет, Пятая заняла место за рабочим столом.

– Что тебя беспокоит? – прямо спросила она у своего верного советника.

Шикаку ответил не сразу. Плотно прикрыв дверь, он приблизился и остановился перед столом, только после чего сказал:

– Старейшинам и Данзо не понравится идея с советом кланов. Они сочтут это грубой попыткой перетянуть одеяло на себя.

– Пускай подавятся, – буркнула Пятая, которой уже опротивело изображать вежливость. – Когда деревня только основывалась, всё стояло на кланах, и было, между прочим, не так уж плохо.

Нара пристально посмотрел на неё.

– Надеюсь, вы не собираетесь возрождать такой порядок.

– Нет, разумеется, – отмахнулась Цунаде. – Без Учих это уже не получится, – она помолчала немного, после чего добавила негромко: – Знаешь, мой дедушка Хаширама любил повторять, что если бы Коноха была человеком, то Сенджу были бы её телом, а Учихи – душой. Я тогда была маленькой, поэтому только смеялась и спрашивала, как деревня может быть человеком, не понимая главной мысли деда. Но сейчас, когда от нашего клана осталась одна я, а от Учих всего двое мальчишек-нукенинов, я осознала, наконец, что Первый имел в виду.

Если Шикаку и имел, что ответить, ничего произнести вслух он так и не успел – резко распахнулась дверь, и в комнату прямо-таки влетела запыхавшаяся и взволнованная Шизуне.

– Цунаде-сама! – хрипло воскликнула она. – Там!..

– Что там? – спросила Хокаге, подаваясь вперёд.

– Письмо! – Шизуне, наконец, смогла отдышаться и заговорила более внятно: – Его уже проверили по высшему уровню и расшифровали. Это старый код Конохи, времён Третьей мировой.

– От кого оно?

Шизуне нервно сглотнула.

– От главы Акацуки.

Сердце Цунаде пропустило удар. Нахмурившись, она протянула руку, и ученица подала послание. Свиток был чёрным с узкими красными полосами по краям. Шикаку подошёл ближе.

– Цунаде-сама, возможно, мне стоит…

– Шизуне сказала, его проверили, – отрезала Пятая; она сама раскрыла свиток и принялась за чтение.

Хокаге Конохи,

Я догадываюсь, что это письмо покажется вам дерзким и провокационным, но всё же настоятельно рекомендую вам по крайней мере дочитать его до конца.

В настоящий момент мы удерживаем в плену Хатаке Какаши, в то время как вы – Хидана. Такое положение вещей не устраивает меня, как, полагаю, и вас, поэтому я хочу предложить обмен пленными, который мы можем провести в указанном вами месте двадцать девятого февраля. Даю вам время на размышления, однако если я не получу ответ до двадцатого числа включительно, то решать участь Какаши буду сам. Свой ответ отправьте с той же птицей, которая доставила послание. Также в случае согласия на обмен вы получите возможность узнать о судьбе вашего товарища, Джирайи.

Данная акция является лишь первым шагом; следующим, я рассчитываю, станет заключение перемирия между Акацуки и Конохой. Сейчас в политике организации происходят серьёзные изменения, и у меня нет намерения продолжать войну с вами. Кроме того, я объявляю о прекращении нашей охоты на джинчурики и советую, если вам, конечно, будет не зазорно принять совет нукенина, сосредоточить своё внимание, как сделали мы, на действиях шиноби в маске, повинного в нападении на Коноху Кьюби шестнадцать лет назад, и Якуши Кабуто, бывшего подручного Орочимару.

Должно быть, вы не поверите в искренность моих намерений, однако всё же надеюсь, что вы согласитесь на предложение об обмене; в своё время вы показались мне женщиной рассудительной и здравомыслящей.

Лидер Акацуки

– Что там? – осторожно спросила Шизуне, заметив, что взгляд Пятой остановился.

Всё ещё под впечатлением от прочитанного, Цунаде протянула свиток Шикаку, после чего поднялась и отошла к окну. Нара переглянулся с Шизуне, и вместе с ней склонился над посланием.

– Это, должно быть, уловка, – тихо проговорил Шикаку, закончив читать. – Невозможно, чтобы глава Акацуки написал подобное.

– Неужели Джирайя-сама тоже схвачен ими? – как-то сдавлено пискнула Шизуне, что было совершенно ей несвойственно. – Какой ужас…

– Послание наверняка подложное, – сказал Шикаку. – Кто угодно мог его прислать.

– Но откуда он знает? – негромко, отстранённо произнесла Цунаде, по-прежнему не глядя на советника и ученицу. – Про шиноби в маске, замешанного в нападении Кьюби. Эта информация сверхсекретная, к ней доступ имеет всего-то человек десять.

– Возможно, это попытка Данзо вас скомпрометировать и обвинить в сотрудничестве с врагом.

– Старик не стал бы так открыто ссылаться на сведения, знающих которые можно по пальцам пересчитать – это бы слишком явно указало на него.

– Значит, вы думаете, что это и в самом деле прислал Лидер Акацуки? – спросила Шизуне.

Пятая кивнула. В кабинете повисла напряжённая пауза.

– Эта информация не должна выйти за пределы этой комнаты, – серьёзно сказала Цунаде, поворачиваясь к своим собеседникам. – Шизуне, найди дешифровщика, который работал с письмом, и всех, кто хотя бы видел свиток, и отправь их к АНБУ на блокировку памяти, но только тихо.

– Есть, – сосредоточенно ответила ученица и спешно вышла.

– Нужно детально проанализировать письмо, – обратилась Хокаге к советнику. – Выжать из него всё, до мельчайшей подробности.

– Я займусь, Цунаде-сама, – произнёс Шикаку и принял у неё свиток.

– Жду тебя завтра утром с докладом, причём чем раньше, тем лучше.

– Есть.

Оставшись одна, Пятая без сил упала в своё кресло и спрятала лицо в ладонях.

Они схватили Джирайю. Эта мысль, конечно, уже приходила ей в голову, но её подтверждение всё равно стало для женщины громом среди ясного неба. Ведь, получается, Джирайя в плену у них уже больше полугода; что успели эти звери сделать с ним за такой долгий срок?..

И Какаши. Очередное испытание, очередная рана на нём. Цунаде искренне беспокоилась за него, отчаянно хотела помочь, вызволить из плена одного из лучших своих шиноби, однако… Почему этот Лидер готов отдать его, обменять столь ценного пленного на бесполезного пустозвона Хидана? Тут лишь два варианта: либо глава Акацуки полный идиот, либо он задумал какую-то весьма хитрую и опасную многоходовку. Причём склонялась Цунаде скорее к последнему варианту.

Но бросить своего шиноби в беде Хокаге не могла. Вот только что предпринять?..

В своё время вы показались мне женщиной рассудительной и здравомыслящей.

Может ли это значить, что она, Цунаде, уже пересекалась прежде с этим человеком? Да ну, навряд ли. Или всё же? Но тогда где? И при каких обстоятельствах?..

Должно быть, вы не поверите в искренность моих намерений, однако всё же надеюсь, что вы согласитесь на предложение…

Искренность? Поверить? Надежда? Как может этот нукенин использовать такие слова? Почему он использует их?..

Сейчас в политике организации происходят серьёзные изменения…

Но почему сейчас? Это как-то связано с пропажей почти половины состава Акацуки?..

У меня нет намерения продолжать войну с вами…

После стольких стычек и жертв, откуда это внезапное миролюбие?..

– Не понимаю, – прошептала Цунаде сдавленным голосом. – Я ничего не понимаю…

Она и не заметила, как рабочий день подошёл к концу. Уже давно стемнело, однако Хокаге не зажигала свет. Когда в кабинет заглянула Шизуне и осторожно сказала, что все уже ушли, Цунаде поднялась из кресла и медленно побрела в жилую часть резиденции. Здесь обитали только она и её ученица; в принципе, Шизуне могла бы жить и в селении, но она решительно отказалась от квартиры на одной из центральных улиц, чтобы постоянно оставаться рядом с наставницей, иметь возможность помочь ей в случае любой необходимости.

– Вам что-нибудь нужно, Цунаде-сама? – уточнила куноичи в маске АНБУ, стоявшая на посту слева от двери.

– Нет, Югао, спасибо, – устало отозвалась Пятая. – Как только в резиденцию придёт Шикаку, немедленно сообщите мне, – добавила она, повернувшись ко второму своему телохранителю этой ночью. – В любое время, Ясуо.

– Есть, – коротко кивнул Хьюга.

Отперев ключом дверь, Цунаде вошла в свою квартиру; сняв обувь, она медленно двинулась по коридору. Щёлкнул выключатель, и зажглась потолочная лампа, осветив довольно большую, хотя и захламлённую гостиную. Пробравшись между сваленными прямо на полу вещами, Цунаде без сил упала на диван, так и не дойдя до спальни, надеясь только, что удастся быстро забыться сном.

Всю ночь она спала беспокойно. Ей снился Джирайя, уходящий прочь из Конохи, направляясь в какое-то очередное путешествие; вроде, всё было как обычно, но Цунаде чувствовала, что из этого похода друг уже не вернётся. А потому она бежала за ним, кричала, стараясь отговорить, звала, произносила искренние, хотя и запоздалые фразы… Но он всё равно уходил, шаг за шагом, пока земля под ногами не кончилась, и Джирайя не упал в вязкую, всё и всех поглощающую тьму.

Проснулась Цунаде в холодом поту. Сердце бешено колотилось, виски сдавило, словно невидимым прессом, а в дверь квартиры кто-то уже явно не первую минуту настойчиво стучал.

Проведя ладонями по лицу, словно стряхивая с себя остатки кошмара, Цунаде быстро встала с дивана и пошла открывать. За дверью помимо двух АНБУ обнаружился также Шикаку; махнув рукой, Цунаде пригласила советника следовать за ней в квартиру. Добравшись до дивана, этой ночью исполнившего роль кровати, Пятая села на него и указала шиноби кресло напротив.

– Что удалось узнать? – негромко спросила она, потирая виски.

– Скрытых посланий в письме однозначно нет, – начал говорить Шикаку. – Исходя из анализа почерка, писал мужчина, скорее всего достаточно молодой, сильный, при этом держать меч ему явно приходилось чаще, чем кисть. В то же время текст без ошибок, предложения грамотно построенные и сложные, что наводит на мысль, что писавший их не простой солдафон, а некто достаточно образованный и если не начитанный, то, по крайней мере, не чурающийся книг. Я бы охарактеризовал этого человека как решительного, энергичного, независимого и гордого.

– А что по содержанию?

– Как я уже сказал, подтекста в письме нет. Требования лаконичные и чёткие, угрозы сдержанные, скорее как фоновая демонстрация силы. Сама структура письма подсознательно располагающая к отправителю: начало весьма жёсткое и ультимативное, в дальнейшем текст становится мягче и человечнее. В последнем предложении намёк на личное знакомство и проявление определённого уважения к вам, – Шикаку чуть прищурился. – Цунаде-сама, вы не знаете, где могли встречать этого человека?