Текст книги "Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн (СИ)"

Автор книги: Астромерия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 64 страниц)

я подскочил к окну, пока профессора ахали при виде меня и Кэт. Последняя выглядела сейчас странно – спокойное лицо и блеск странной боли в глазах. Она медленно подошла к окну, выглядывая наружу.

Я увидел вдали огромную, похожую на летучую мышь фигуру, летевшую сквозь тьму к наружным стенам замка. И вдруг… Голову захлестнула боль, я видел под собой озеро, полное инферналов, чувствовал, как призрачная зелёная лодка утыкается носом в подземный берег.

– Профессор, нужно срочно забаррикадировать школу, она летит сюда!

– Сюда летит Та-Кого-Нельзя-Называть! – сообщила МакГонагалл остальным преподавателям. Стебль и Флитвик ахнули. Вбежавший сюда Слакхгорн издал тихий стон.

– Мы не сможем отражать атаку бесконечно, – покачал головой профессор Флитвик.

– Я предлагаю установить сперва защиту по границам, затем собрать учеников и встретиться в Большом зале. Большинство нужно эвакуировать, но если среди совершеннолетних найдутся те, что захотят остаться и бороться вместе с нами… Пусть останутся…

Профессор Стебль ушла, чтобы увести своих Пуффендуйцев и подготовить опасные растения из теплиц для обороны, Флитвик решил заняться защитными чарами.

– Я помогу профессору Флитвику, – предложила Анжелика, взявшись за волшебную палочку. – Бегать я сейчас не могу, сами понимаете, в эвакуации от меня толку не будет, а так, может, что полезное сделаю.

– Я тоже с щитами и барьерами помогу, – произнес Майкл, подходя к Флитвику. Рядом они смотрелись при маленьком росте Флитвика и огромном росте Майкла очень странно. Ифрит подхватил низенького преподавателя и поставил его на парту, так, чтобы заклинателю лучше было видно разбитое Снейпом окно. – Будь это маленькое здание, я наложил бы такие щиты, которые эти не снимут, но Хогвартс огромен, могу лишь усилить обычные. Чуть больше времени выиграем…

– Ифрит? – понимающе спросил Флитвик. Майкл кивнул.

– Именно. Потомственный, так сказать…

– Профессор, – спросил я, подойдя к маленькому преподавателю. – Простите, что отвлекаю вас, но это очень важно… Вы не знаете, где может находиться диадема Ровены Равенкло?

Кэтрин что-то быстро обсуждала с профессором МакГонагалл, почти неслышно.

– Она же исчезла в незапамятные времена, мальчик мой!

– Спасибо… Извините, – меня захлестнуло отчаяние. Что тогда крестраж? Что?!

– Пойдемте, – позвала нас профессор МакГонагалл.

– Она сумеет проложить себе путь в школу и все окажутся в ужаснейшей опасности… – заговорил запыхавшийся Слакхгорн. Кэтрин окатила его ледяным взглядом.

– Слизеринцы должны быть в Большом зале через двадцать минут. Можете уходить вместе с ними, – холодно произнесла она.

– Но при любой попытке саботировать наше сопротивление или поднять оружие внутри замка мы, Гораций, будем сражаться с вами не на жизнь, а на смерть, – добавила МакГонагалл.

– И сбежать вы не успеете, Гораций. Я валькирия. Я могу остановить время, – в глазах Кэт стояла зимняя стужа.

– Минерва! – в ужасе ахнул он. – Мисс Реддл!

Мы вышли в коридор, не слушая фырканье Слакхгорна нам вслед. Отойдя на несколько метров, Кэт остановилась.

– Ребята, давайте в Выручай-комнату, к остальным, я останусь с профессором МакГонагалл, организовать эвакуацию и оборону. Ведите ребят в Большой Зал, уходить. Потом ищи его, мы должны, но сейчас я буду полезнее там, выигрывая время, – Кэт обняла меня за плечи. – Скажи Владу, пусть сообщит в Орден Сов, что нам к рассвету нужна их помощь.

– Чем уничто… – начал было я.

– Тайная комната. Василиск еще там, попробуй вырвать у него клык. Яд должен помочь. Если мы справимся этой ночью, война закончится.

– Нет, – я сжал ее руку. – Для меня война закончится, когда Хранители перестанут быть угрозой для тебя. Это наша общая война… Кэт, но если вдруг… Браслет… Он же…

– Я не знаю, что с этим делать. Боюсь, если будет битва, он будет отвлекать меня и… – она осеклась. Что-то звякнуло о каменный пол, а Кэт закатала рукав. Браслета на ее руке больше не было.

– Что за…?!

– Значит, этого больше не нужно… – прошептала Кэт. – Он спадает только тогда, когда становится ненужным. Значит, каждый из нас сегодня должен делать свое, то, с чем справится лучше. Но это значит и то, что помочь тебе я больше не смогу, – она посмотрела мне в глаза. – Береги себя, Гарри.

– Мы справимся! – я с внезапно охватившей меня решимостью посмотрел ей в глаза. – Мы сделаем все, что возможно. Но сегодня ночью…

– Она заплатит за все, – глаза Кэтрин полыхнули пламенем. – Я заставлю ее понять, что такое дружба и любовь. Мы все это сделаем… – вскоре мы поспешили в разные стороны, расставаясь на ближайшие часы, чтобы дать последнее сражение женщине, разрушившей наши жизни. Следующей ночи предстояло так или иначе стать последней ночью магической войны Британии. Последней ночью нашей войны…

========== Предпоследняя битва (Гарри и Кэтрин) ==========

Кэтрин

Через прозрачный потолок Большого Зала видны были яркие звезды в ночном небе и сеть окутывавших Хогвартс защитных чар. Наша единственная надежда на то, что мы выиграем хоть немного времени в этой битве. Ученики сидели за столами своих факультетов, озираясь и перешептываясь, профессора тоже собрались рядом со мной и МакГонагалл. Я старалась не думать о том, почему браслет расстегнулся и упал. Не думать о тех дурных знаках, которые были в этом вроде бы незначительном событии. Я не сказала Гарри того, что значило падение браслета, чтобы не пугать брата в момент, когда все и так было страшно и непредсказуемо. А значило это то, что я просто не смогу помешать смерти кого-то из охраняемых. Что от меня не зависит уже ничего и вмешиваться я не имею права… О том, кто из троих мужчин, к которым привязан был браслет, обречен в эту ночь умереть или сильно пострадать, я старалась не думать… Как и о том, что Северус вернется с Беллатрисой и будет в гуще этого безумия одним из врагов, а если он будет в маске, причинить ему вред могу даже я…

Анж сжимала мою руку, стискивая палочку второй рукой, в ее глазах горел огонек решимости. Члены Ордена Феникса, вызванные Невиллом, Майкл… Все мы сейчас готовились к самой жуткой ночи в нашей жизни, и все понимали, что можно погибнуть. Римус сжал мое плечо, поджав губы.

– Тонкс с малышом, – прошептал он. – Она в безопасности…

– И ты вернешься к ним, – я улыбнулась крестному. – Мы победим, Рем, главное верить.

– Золотые слова, – кивнул стоявший рядом папа. Он не удивился, увидев меня рядом с Анж, о поступках которой я успела ему рассказать. Он, казалось, уже вообще ничему не удивлялся после событий прошедшего года. Бродяга почти нетерпеливо хмыкнул рядом со мной, подмигнув Римусу. Вся семья Уизли, даже Перси, поссорившийся было с ними. Знакомые лица, преисполненные решимости сражаться до конца. Я отдала отцу палочку, сделанную Олливандером для похода в банк, потому как его собственная осталась у Хранителей, Олливандер прислал с дядей Артуром палочку Дину…

– Эвакуацией будут руководить мистер Филч и мадам Помфри. Старосты, по моему сигналу вы организуете свои факультеты и доставите порученные вам группы к месту эвакуации, – объявила декан Гриффиндора.

– А если мы хотим помочь? – спросил кто-то из-за стола ее факультета.

– Совершеннолетние могут остаться, – кивнула профессор МакГонагалл. – Но всех остальных нужно эвакуировать отсюда в целости. Без вещей, у нас нет времени на сборы. Профессор Снейп, простите за вульгарное выражение, сделал ноги! – она оглядела зал. Три стола разразились хохотом, я сжала рукой маховик, сохраняя холодное выражение лица.

“После войны все изменится… Я расскажу им, что на самом деле совершил этот человек. Только вот он бы сам остался жив…”

Я не видела Рона и Герми, как и Влада с Кас, и искала их глазами. Гарри озирался, прокрадываясь вдоль стола Гриффиндора. Ученики смотрели ему вслед.

– Мы уже установили вокруг замка защитные заклинания, – говорила профессор МакГонагалл, – но вряд ли они продержатся долго, если мы не примем дополнительных мер. Поэтому прошу вас двигаться быстро и организованно и слушаться старост…

Ее внезапно заглушил холодный высокий голос, женский. Невозможно было понять, откуда он исходит, казалось, отовсюду разом.

– Я знаю, что вы готовитесь к битве, – объявила Беллатриса. – Но это бесполезно, никто из вас не справится со мной. Я не хочу убивать учеников Школы, я не хочу причинять вреда таким мастерам магии, как преподаватели Хогвартса. Я не хочу убивать чистокровных, истинных волшебников. Я знаю, что Реддл и Поттер здесь, знаю, что они уговаривают вас драться. Не слушайте их, вам со мной не совладать. Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Кэтрин Реддл и Поттера, и вы все получите награду, я не трону Школу. Отдайте их. Даю вам на раздумье время до полуночи.

Воцарилась тишина. Все смотрели на Гарри, кое-кто поглядывал на меня. Маховик засиял, предупреждая, что меня лучше не трогать. Паркинсон за столом Слизерина закричала:

– Поттер здесь! Хватайте его!

Гриффиндорцы перед ним вскочили и, как один, повернулись – но не к Гарри, а к слизеринцам. За ними поднялись пуффендуйцы и стол Равенкло. Пэнси внезапно замолчала, из ее рта пошла мыльная пена.

– Спасибо за столь ценную информацию, мисс Паркинсон, – ровным голосом произнесла профессор МакГонагалл. – Вы первая покинете этот зал в сопровождении мистера Филча. За вами пойдут остальные ученики вашего факультета, – вскоре слизеринцы один за другим покинули зал. Затем остальные факультеты, в том же порядке, в котором сидели. Из слизеринцев не остался никто, но кое-кто остался с Равенкло и Пуффендуя, и почти половина – с Гриффиндора.

– До полуночи всего полчаса, поэтому нужно действовать быстро! – заявил Кингсли Бруствер, встав на место директора. – Профессора Флитвик, Стебль и МакГонагалл поведут группы бойцов на три самые высокие башни: Когтеврана, Астрономическую и Гриффиндора – оттуда открывается прекрасный обзор, отличная позиция для применения заклятий. Тем временем мы с Люпином и Артуром Уизли поведём группы на территорию вокруг замка. Нам нужны люди, которые организуют оборону проходов в школу…

– Это, похоже, работка для нас, – сказал Фред, показывая на себя и Джорджа, и Кингсли кивнул в знак согласия.

– Кто останется у дверей Школы на случай, если эти прорвутся? – Кингсли осмотрел нас. Анж выступила вперед.

– Пока я поднимусь на башню, от меня будет мало прока. Я встречу их тут, на территории, если придется, – Бруствер оглядел ее нашивку стажера международного аврората и кивнул.

– Я тоже, мне сейчас тоже бегать нельзя, – заметила я. – Проблемы со здоровьем, – пояснила я недоуменно нахмурившемуся Кингсли. Вскоре мы разделились, в том числе и оставшиеся ученики. Анж с блеском азарта в глазах взялась за палочку, где-то у ограды территории Школы слышались голоса и шум. Папа увел группу из студентов Равенкло, Бродяги и Чарли Уизли к одному из рубежей Хогвартса, Римус тоже скрылся в ночи. Я вздрогнула, услышав за спиной недовольный голос:

– Кто так палочку держит, а, девица? А если вдруг пальнет магией? Ты ж без носа останешься! – я резко обернулась и обомлела, увидев вполне живого Аластора Грюма. Нормальным глазом он смотрел на Анжелику. Его стеклянный глаз озирал ночную темноту кругом. – Спасибо твоему братцу, сохранил! – сообщил мне старый добрый мракоборец. Я улыбнулась и осторожно приобняла Грозного Глаза.

– Я думала, вы…

– Да на той чертовой свадьбе, куда их принесло, чуть не прикончили. Глаз и потерялся. А эта карга возьми, да и растрепай, что, мол, Аластор Грюм мертв. Я живее всех живых буду, девочка! Отец твой где?

– У внешней ограды, готовит оборону, – я непроизвольно прикусила нижнюю губу.

– Ты не паникуй, малая, – Грюм неожиданно ласково посмотрел на меня. – Твой отец из таких передряг выбирался, что и сейчас выкарабкается. Томас аврор, а бывших авроров не бывает… – рыкнул Грозный Глаз. Он выделялся в темноте единой громадиной, готовой драться с теми, кто атаковал Школу. Так же, как и мой папа, бросивший лишь «Держись, Кэт». – Ты сама-то почему тут? Я думал, ты на первых рядах будешь…

– Да есть тут одно обстоятельство, – я непроизвольно коснулась живота. – Я вам отсюда буду помогать, и встречу, если прорвутся. Как вы… Столько времени не слышно…

– Если Грозный Глаз решит уползти в нору, его ни одна гадюка не найдет. Хотя парочку этих мерзавцев я на тот свет отправил. А сегодня напомню, кто такой Аластор Грюм. А ты, – он поковылял прочь, решительный, могучий и надежный, как скала. Мракоборец, достойный самого искреннего уважения. Пожалуй, лучший мракоборец из тех, кого я знала. – Ты не робей. И не думай. Увидишь эту гадюку – бей сразу, бей, а то тебя зацепят. Ты смелая, малая. Ты выдержишь.

– Удачи, профессор Грюм, – прошептала я. – Мы устроим им бой. Мы не сдадимся так просто.

– Я никакой не профессор, – хмыкнул Грозный Глаз, растворившись в ночной темноте. Я сжала маховик, вспоминая его слова. Его «малая» говорило не о том, что я маленькая, только о том, что я куда младше и неопытнее его. И все же он в меня верил. Человек, которого я безгранично уважала, верил в меня. Это придавало решимости. Прошло еще несколько томительных минут и…

Беллатриса привела с собой великанов, инферналов, дементоров. Щитовые чары и барьеры Флитвика и его помощников трещали по швам. Огромная фигура Грохха в темноте маячила по двору замка, швыряя через ограду валуны и с корнем вырванные деревья из Запретного Леса. Грохх… Значит, Хагрид тоже здесь. Все наши, все, кому мы могли доверять, в ту ночь были с нами. Великаны Лестрейндж швыряли в Школу громадные обломки каких-то гор, сокрушали ограду. Отдельные вспышки заклинаний ударяли уже на территории замка, прорвав щиты. Бреши… Все больше расширявшиеся бреши. Крики со всех сторон, то задорно-боевые кличи, то вопли боли, шум, гул и гам. Вспышки всех цветов радуги, пламя, темнота кругом…

Находиться в двух шагах от битвы и не знать, как помочь, стало невыносимо… Когда заклятия начали долетать до школы, я наконец сумела посылать ответные в темноту, не зная, попаду в своих или в чужих. От мысли о том, что я раню друзей, екнуло сердце.

«Не думай», – говорил голос Грюма в моей голове. Я понимала, как он прав. Нельзя было думать, некогда. – «Не думай, малая».

– Я не думаю, профессор Грюм, – шепнула я. Анж, метнувшая вспышку пламени туда, откуда все ближе доносились радостные возгласы Пожирателей, удивленно глянула на меня. В ее глазах все ярче разгорался азарт.

– Покажем им райскую ночь, Кэт. Покажем, что такое Денбридж! – она стиснула мою руку, уклоняясь от зеленого луча и потянув меня за собой. – Давай, как на тренингах общих, вместе. Спина к спине, – я заглянула в ее серые глаза и кивнула. Что бы там ни было все эти месяцы, сейчас мы дрались бок о бок, вместе, как подруги. Мы и были подругами.

– Сметем этих глупцов! – закричал совсем рядом Родольфус Лестрейндж. Сердце замерло, когда я осознала, что это значит. Они прорвались на территорию Школы… Они прорвались… Значит, чей-то отряд потерпел поражение. Чей, я заставляла себя не думать. – Опаньки! – заликовал Пожиратель, выросший рядом со мной из ночной темноты. – Я всегда знал, что ты гадина, Блаттон. Ничего, твоему муженьку тоже достанется… Он там с Реддлом сцепился, – Родольфус подмигнул мне и пустил в нас Аваду. Мы увернулись. Я понимала, что он специально давит на нас, говоря все это, говоря, что сражаются близкие для нас обеих люди. Но даже если они и сражались, мы не могли на это повлиять. А судя по азарту Анж и ее откровенной ненависти к Пожирателю, понимала его цели и она. – Твоему отцу крышка, Реддл. А твой, Блаттон, муж… Ну, не знаю, знал ли он про тебя правду… – новая Авада, «острый свет» Анж и мой Круциатус. Все – мимо цели. – Я вас обеих прикончу, две дряни, – усмехнулся Лестрейндж до омерзения ехидной улыбкой. И глухо охнул, грузно осев на землю. В его глазах застыло выражение изумления и непонимания. Рядом с нами из темноты выросла фигура высоченного мужчины с палочкой в руке. Глаза полыхали желтым.

– Совы будут к рассвету. Я ждать не захотел, – Тадеуш улыбнулся, легким движением отбив Круциатус. Тот угодил в кого-то, судя по страшному воплю, донесшемуся с той стороны.

– Слева! – крикнула я… Ожешко-старший уклонился от зеленого луча, ударившего в стену так, что та содрогнулась. Ифрит что-то шепнул и из его палочки вырвался ослепительный поток пламени. Кто-то истошно заорал, когда это пламя достигло цели. – Вы тут откуда?

– Клятва – штука быстрая, а на Школе нет уже ни одного барьера. Вообще. – Тадеуш оглянулся, я послала в бегущего к нам человека Баильядос, Анж окружила нас Протего, спасая от чьих-то проклятий. – Снимешь после битвы, – подмигнул поляк. – Ты молодчина, Кэт. Я знал, что ты додумаешься, как и что сделать. Где Микки?

– Не знаю, – покачала я головой. Я и на самом деле уже ничего не понимала в этом безумии. Я не знала, кто и где находится, но видела отчетливо вспышки со всех сторон и слышала отчаянные крики боли. И молила, чтобы Гарри поскорее нашел свой чертов крестраж… Я даже не знала, сколько прошло времени. То ли минута, то ли часы… Время и летело, слишком быстро, и казалось вечностью. Казалось, всегда было только это сражение и оно всегда будет и ничего не изменится… – Спасибо, дядя Тадеуш, вы нам с этим типом помогли…

– Просто Тадеуш, – ифрит оглянулся и закрыл нас щитовыми чарами. – Я помогу остальным. И вы не стойте! – я увидела группу со всех ног бегущих к нам людей и услышала звон разбитого стекла где-то вдалеке.

– Они прорвались, – сообщил запыхавшийся отец, – идут к дверям. Встретим у двери, нужно их задержать, как сможем. Кэт, там Бродягу зацепили, поможешь? – взглянул он на меня. Я кивнула и замерла, увидев Чарли, подтащившего ко мне Сириуса. Бродяга был без сознания, по его голове откуда-то сбоку текла кровь…

Из темноты возник Римус со своими Пуффендуйцами, Кингсли.

– Они прорвали оборону окончательно, – сообщил последний, взмахом палочки послав Круциатус туда, откуда из темноты доносились радостные возгласы Пожирателей и рев великанов, разбивавших стекла и разрушавших мощными ударами стены замка. Валуны, которые они швыряли в стены, были размером с хижину Хагрида. Грюм вынырнул из темноты, швыряя заклинаниями в тех, кто приближался к нам, неумолимо и беспощадно, чтобы убивать. Анж и папа закрыли меня и Сириуса, чтобы дать мне возможность спеть. Слезы никак не шли, хотя оказали бы сейчас огромную помощь, но я могла только петь и… Кровь!

– Анж, порежь мне ладонь, скорее, – шепнула я, находясь вместе с раненными Бродягой и каким-то парнишкой с Равенкло, которого подтащили после Бродяги. Она взмахнула палочкой, лучик ослепительно-яркого света резанул мою ладонь, выступила кровь… И вскоре раненные под мое пение открыли глаза.

– О, отлично, – Бродяга с огоньком в глазах посмотрел на меня. Его лицо было все еще измазано в крови, но уже подсыхавшей. – В бой! – крикнул он, взмахивая палочкой и включаясь в сражение, вместе с Орденом Феникса, медленно отступавшим под натиском Пожирателей, прорывавшихся в Школу. Крики наверху сообщили, что Пожиратели проникли в Школу где-то еще.

– Сдавайтесь! – кричал Ранкорн, швыряясь в нас Непростительными. – Сдавайтесь, вам не справиться! – заткнуться его заставил Бруствер, отправивший его в бессознательное состояние. Я оградила нас от наступавших линией пламени, замедляя время на их стороне, и все же мы понимали, что не выстоим…

– Давайте, надо рассредоточиться по Школе, они разбегутся и станет проще! – заметил Артур Уизли. Папа и Римус согласно кивнули. Из толпы гасивших стену огня Пожирателей донесся крик Долохова, отдававшего какие-то команды и приказы. Значит, этой группой руководит он. Где сама Беллатриса? Где?!

– Давайте наверх и по коридорам по двое-трое, – командовали отец и Грюм, уводя нас по лестнице. Пламя сбивалось, но все еще защищало нас от вторжения Упиванцев. Пока еще… Я со всех ног бросилась наверх, утянув за собой Анж. Та слегка запыхалась к концу лестницы.

– Слушай, давай до Выручай-комнаты, там есть проход к Аберфорту, уходи! – прошипела я ей, когда мы совместными усилиями обрушили статую на кого-то из Пожирателей.

– Нет уж, – она поджала губы. – Я должна дождаться трансильванцев, я обещала дяде, что встречу их здесь…

– Тогда держись рядом… – взрыв где-то этажом выше, с потолка посыпались кусочки камня. Я закрыла нас щитом. – Вместе шансов больше.

С нами были еще Чарли и Билл, где-то неподалеку я слышала голоса Хагрида и Аберфорта. Мы сражались, давая Гарри время, стараясь не упустить единственный шанс. Чувство времени иссякло даже у меня, я не понимала, сколько прошло минут, часов, а может быть, и дней с момента начала атаки. Мы поднимались по коридорам и лестницам, смешиваясь с толпой менявших локацию своих, нападая на попадавшихся по пути врагов. Даже призраки пытались сражаться, пытались как-то нам помочь… Все оставшиеся в Школе превратились в одну большую семью в эту ночь.

– Римус… Вы не видели Римуса?! – послышался голос за моей спиной, когда я обрушила очередные вазы, разлетавшиеся сотней осколков, под ноги атакующим, под ободрительные возгласы портретов и картин на стенах. Анж же связала какого-то упиванца, показавшегося было из-за угла.

– Тонкс?! Ты что тут делаешь?! Почему ты не с Тедди?!

– Я не могла вынести неизвестность… Римус… – она встревоженно и испуганно смотрела на меня.

– Мы расстались у лестницы в Холле, – отозвалась Анж, уворачиваясь от вспышки огня. Тонкс увернулась, прижав и меня к стене.

– Я… Я поищу его, – она нырнула за поворот. Сердце кольнуло от какого-то странного предчувствия. Однако долго думать не довелось, сзади послышались еще знакомые голоса, а я только сейчас сообразила, что мы около учительской… Чарли и Билл куда-то исчезли.

– Мы уничтожили чашу! – радостно сообщила Гермиона.

– И Диадема сгорела в адском пламени! Осталась только Нагайна! – Гарри, весь в саже, крови и грязи, улыбался. – Кэт, еще двух крестражей больше нет! Их больше нет! – он обнял меня. – Ребята такие молодчины! Ты представляешь, Рон говорил на парселтанге, они вчетвером сходили в Тайную комнату. Клык Василиска взяли! Правда мы еле удрали от адского пламени Крэбба.

– С адским пламенем ифриты не могут совладать, – добавил Влад, взмахом палочки послав по коридору огненный шар. – Это Рон и додумался про Тайную Комнату, молодчага! – ифрит хлопнул Рона по спине. Впереди нас появился Перси Уизли, с кем-то сражавшийся, откуда-то вынырнул Фред… Вспышки заклятий летали во всех направлениях, и наконец тот, что сражался с Перси, резко отступил. Капюшон соскользнул с него, открывая высокий лоб и волосы с проседью…

– Добрый день, господин министр! – крикнул Перси, ловко метнув в Толстоватого заклятие. Министр выронил волшебную палочку и схватился за воротник, явно борясь с дурнотой. – Я не говорил вам, что подаю в отставку?

– Перси, да ты, никак, шутишь! – воскликнул Фред. Пожиратель смерти, с которым он дрался, рухнул под тяжестью трёх Оглушающих заклятий, выпущенных одновременно с разных сторон.

Раздался взрыв. Мир разорвался на сотню осколков, я машинально закрыла нас с девушками щитом валькирии, и до нас долетели лишь осколки, больно бившие по руками и лицу, живот я закрывала руками. Рядом кто-то кричал, кто-то из мальчишек… Стена рядом с нами, наружная, разлетелась вдребезги, впустив холодный ночной воздух, руку поцарапало до крови. И вдруг…

Крик той боли, что не вызывает ни одно заклинание. Боли, которую нельзя исцелить, которая никогда не уйдет до конца… Я метнулась на звук, боясь представить, кто… Боясь и подумать об этом…

– Нет! – кричал чей-то голос. – Нет! Фред! – мы с девушками и Гарри перебрались через завалы, где видны были четыре рыжих головы…

Перси тряс брата за плечи, Рон стоял на коленях позади них, а Фред глядел перед собой уже остекленевшими глазами, с улыбкой на губах. Кас мягко обняла Рона за плечи, поглаживая Перси по спине. Влад, потрясший головой, оттащил Перси от тела брата. Я склонилась над вечным шутником, на чьих губах застыла навек последняя улыбка, сердце разрывалось. Мы всегда были добрыми друзьями. Знакомы были с самого рождения… И сейчас от осознания того, что он мертв, сердце сжималось от боли. Первая смерть, свидетелем которой я стала в эту ночь. И когда-то точно так же с полуулыбкой на губах на меня смотрел невидящими глазами Райли, чье тело превратилось в месиво крови и плоти. Одежда Фреда была в крови. Я коснулась его руки и из глаз градом покатились слезы – я уже не могла помочь. В это тело жизнь вернуться не могла – осколок пришелся в самое сердце… Я мягко закрыла другу глаза, провожая в последний путь, зная, что он уйдет вперед. Он не испугается неизвестности. Влад, Кас и Анж с Герми уводили ребят, которые явно ничего не соображали, потеряв брата. Гарри со слезами на глазах смотрел на меня, поняв, видимо, что уже не поможешь…

– Пойдем, – я взяла Рона за руку. – Пойдем…

– Перси!

Перси покачал головой. Ребята, пригибаясь под вспышками долетавших с улицы заклинаний, оттащили тело Фреда в небольшую нишу, подальше от дороги и новых повреждений. И мы поспешили дальше…

Повернув за угол, Перси взревел:

– Руквуд! – и помчался за высоким человеком, гнавшимся за горсткой школьников. Рон помчался было следом, но его удержал вцепившийся в него стальной хваткой Влад.

– Я хочу убивать Пожирателей… – Рона трясло от боли и ненависти к врагу.

– Мы должны убить змею, Рон! Тогда убьем и ее и отомстим. За всех! – Гермиона со слезами на глазах теребила Рона за плечо.

– Чтобы туда добраться, придется сражаться. – Кас облизнула губы. Глаза ее горели желтым. – Мы будем их убивать.

Влад переглянулся с Анж. Они не удивились, увидев ее со мной, видимо, Гарри успел рассказать, что она снова с нами.

– Ты должен узнать, где сейчас Беллатриса – змея ведь с ней, верно? Давай, Гарри, загляни в ее мысли! – молила рыдающая Гермиона.

Гарри закрыл глаза, погружаясь в мысли Беллатрисы и некоторое время стоял так, под нашей с Владом защитой. По грохот, крики, скрежет и взрывы вокруг… Внезапно Гарри распахнул глаза, посмотрев на нас с глубоким вздохом.

– Она в Визжащей хижине. Змея тоже. Она окружила её магической защитой. Он только что послал Люциуса Малфоя за… – он внезапно осекся, бросив на меня быстрый взгляд. – Искать Лестрейнджа, тот чем-то там руководить должен…

– Идите все трое, – предложила Кас, послав в нокаут темную фигуру в маске. – А мы останемся тут и будем драться.

– Я с ва… – начала я. Гарри указал на мой живот.

– К ней я вас не пущу, ясно?! – Гермиона с ужасом в глазах оттянула меня от зеленого пламени Авады. Гарри с яростью в глазах заорал: – Круцио! – вопли огласили коридор, вопли подозрительно знакомого голоса. – Никто не прикоснется к моей сестре, пока я рядом! – Гарри снова взмахнул палочкой, вызвав новый Круциатус. Я накрыла ребят мантией Джеймса, надеясь, что их ноги никто не заметит… Пожиратель, которого пытал Гарри, поднялся на ноги, к нему присоединились еще трое и два громадных паука из Леса. Ребята вступили в схватку, первый Пожиратель устремился на меня… Внезапно меня охватила ярость, но не вызванная чарами Димитра. Моя человеческая ярость, копившаяся много лет, ненависть к Беллатрисе, боль о потери Фреда и от страха за остальных. Однако эта ярость была поразительно спокойной и подконтрольной мне. Ярость валькирии, состояние, в котором умолить меня о пощаде было просто невозможно. Взглядом я пригвоздила Упиванца к стене, судя по его воплю, сломав ему руку или ногу. Капюшон соскользнул, открывая знакомое молодое лицо.

– Кэтрин… Пожалуйста… – выдохнул Кристиан посиневшими губами. Я вспоминала все то, что он сделал мне, то, что он творил, получив Метку, по рассказам Сева, поняла по глазам Анж, что она тоже вспомнила совершенное им. И единственный раз в жизни, глядя прямо в глаза человеку, бывшему когда-то моим лучшим другом, прошептала:

– Авада Кедавра! – в его глазах застыли изумление и боль, когда он сполз по стене. Уже мертвые губы были приоткрыты в какой-то мольбе. А я с ужасом осознала, что мне не больно от того, что я совершила. Мне не больно от того, что я убила человека. Нет раскаяния. И чувства вины. И когда за спиной неожиданно послышался женский голос, я спокойно повернулась к молодой, лет около тридцати пяти, валькирии.

– Нам очень сильно нужна твоя помощь, никак не проникнем сюда окончательно, время тут шалит, видимо, вихри всколыхнули, Гертруда просила помочь, – улыбнулась китаянка Джу. – Мы пришли чуть раньше. Пойдем, сестра Кэтрин… – я оглянулась на Влада, чьи глаза странно полыхнули желтым пламенем. И сжала маховик, понимая, что это может оказаться подвохом. С другой стороны, Джу находилась в серой зоне, так сказать, не подозревалась, но и не попадала в зону доверия.

– Ладно, пошли, – я медленно двинулась за ней, Кас покралась следом, а Влад, что я увидела, сворачивая за угол, отшвырнул от Анж акромантула, поджигая последнего… Следующим, что мне довелось увидеть, была ослепительно яркая вспышка заклинания. Миг спустя я осознала, что больше не могу двигаться. И что нахожусь в разрушенном классе. Женщина в черной мантии ехидно улыбнулась.

– Спасибо, Джу! – Ядвига оглядела меня и лицо ее на глазах изменилось, словно с него спала какая-то странная морока. Я с ужасом осознала, насколько она похожа на Майкла и Тадуеша. Я попыталась позвать ифритов, но губы словно склеило. Джу скрылась во мраке комнаты. – Узнаешь? – улыбнулась «кузина»… – Мы же так давно не виделись!

– Как ты… – прохрипела я, когда Ядвига сняла чары с моего рта. – Откуда ты тут?

– Папа так торопился, что и не заметил двух дезиллюминировавшихся валькирий. Знаешь, даже жаль, что наша третья подруга не может уйти, а то бы и мессир был здесь.

– Как ты вообще умудрилась? – оказавшись спиной вжата в парту, прошептала я.

– О, хорошо, что ты спросила! Знаешь, сколько мне пришлось провести обрядов, выпить зелий, сколько раз пришлось наложить Империус, чтобы сделать так, что я с рождения Новак и замужем не была… Как трудно было так изменить облик, чтобы не быть похожей на эту гадину, чья кровь мешала мне стать валькирией. Не ифрит, вообще никто. Почему Майклу достались эти способности, а мне нет? – закричала Ядвига. – Почему?! Знаешь, какие у него девушки в школе были, а кто смотрел на невзрачную Ядвигу, у которой, к тому же, непонятные умения! Недоспособности, жалкие умения. Несправделиво! И твоя мать… С ней носились так, что нам и не снилось. Нам было всего пять, а все суетились вокруг этой поганой грязнокровки! Все! Заставляли нас звать ее тетя Роззи. А потом рассказали, что она нам никто! – Ядвига хлестнула меня по лицу. Маховик у меня отказывался работать. – Она отказала мне из-за тебя. Я тебя терпеть не могу с тех пор, как ты родилась. Из-за тебя убили бабушку, тетю Джесс, дедулю. Из-за тебя, мерзавка, убили Натана. Маму! Мою маму, которую сначала лишили права на дар, из-за твоей мамочки. Я переливала кровь десятки раз, чтобы Орден Сов не понял, что я дочь ифрита, а знаешь, каково это? Но я своего добилась, – она улыбнулась, в ее глазах светилось безумие. – Ты умрешь, а я буду смотреть, как ты захлебываешься кровью. Как рвутся твои органы, совсем как у бабули и деда, а ты не умираешь. Ненавижу. И не надейся прибегнуть к маховику, я валькирия из Совета, я отключила его… – она осеклась. И прижала ладони к животу. Руки ее тут же покрылись кровью.