сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 68 страниц)
– А вот меня могли бы и позвать, – попенял Жар, – Я, конечно, тоже за вас рад, но погулять на свадьбе, тем более, в замке, не отказался бы!
– Успеем ещё, – кивнула с улыбкой Рыска, сама не зная почему, но надо думать, под впечатлением от последней ночи, забыв обо всех своих переживаниях, – Вот закончится война – и приедешь к нам в замок, в гости, со всей семьёй, тогда и отпразднуем... – она вдруг умолкла, посмотрев на Алька. Впервые она так сказала: "к нам в замок". Раньше произносить что-то подобное у неё язык не поворачивался. Но Альк в ответ лишь одобрительно улыбнулся и нежно сжал под столом её руку. Давно пора.
– Да уж, закончится она, война эта, – отмахнулся Жар, горестно вздыхая, – Больше пяти лет покоя нет. И что это за тсарица-видунья такая, откуда она столько народу берет и как ими управляет?
Крысолов вздохнул.
– Кажется, у меня есть ответы на все эти и другие вопросы, дорогой друг. И эта одна из причин, того, почему я взял тебя с собой: я отвечу на все.
Альк посмотрел на наставника внимательнее.
– Ну, давай, говори, – сказал он.
– Но не здесь же! – Крысолов обвёл рукой зал кормильни.
Старый путник был прав: разговаривать о более-менее значимых вещах в общественном месте не стоило. Мало ли, кто ещё мог находиться в кормильне и слышать их? Поэтому было решено снять комнату, а лучше две и подняться наверх, тем более, что всё равно надо было искать место для ночлега: стремительно смеркалось.
Но хозяин их разочаровал: свободных комнат на эту ночь в его заведении не было. Другую кормильню искать было бесполезно: в Чеговицах, небольшом городке, куда учитель вызвал Алька и Рыску путничьей почтой, другой кормильни попросту не было.
– Пойдёмте в Пристань, что ли, – досадливо, с явным нежеланием снова выходить на мороз, проговорил Крысолов.
– А меня кто туда пустит? – буркнул не менее раздосадованный Жар. За день он устал и замёрз. И не настолько интересно ему было то, о чём должен был рассказать Крысолов. Кровать, на которой можно развалиться, интересовала его куда больше.
– С троими путниками? Не смеши, – успокоил его Альк, – Тем более, Рыска там как родная. Да, Рысь? – подколол Альк.
– Прекрати, – путница шутливо толкнула мужа плечом. Вообще-то, ей действительно было до сих пор неудобно перед Главой Чеговицинской путничьей общины за то, до какого состояния она напилась в его кабинете в свой первый приезд в город.
...Главу путничьей общины городка они встретили прямо у ворот Пристани, с той стороны, где была калитка на его половину, одетого в тулуп и косматую шапку-ушанку, со снеговой лопатой, занятого расчисткой свежевыпавшего снега, не смотря на сгущающиеся сумерки.
– Что ж делом не по рангу занимаешься, уважаемый? Неужто заставить некого? – спросил Крысолов после взаимных приветствий.
– Да кого? – словоохотливо отозвался мужик, оперевшись на лопату, – Ни сына, ни зятя у меня нет, внук мал ещё, да и сам я люблю в охотку свежий снег покидать. Хотели чего или так, поздороваться? – спросил он, отметив, что ему уже приходилось видеть и пожилого ринтарца, и благородного соотечественника. А с женщиной так вообще пришлось сидеть за одним столом при весьма печальных обстоятельствах.
– Прямо и не знаю, как с вами и быть, – вздохнул он, выслушав вечерних гостей, – И отказывать вам не хочется, и поселить вас негде.
– Почему это – негде? – не понял Крысолов, – Неужто ни одной свободной комнаты нет? Здесь ведь глушь настоящая. Откуда народ-то понаехал?
– Ваша правда, дорогой коллега, глушь несусветная, – метнув глазами молнии, согласился здешний путник, нервным жестом откинув одну косу за спину, – Да только граница тут совсем рядом. В Пристани гарнизон расквартирован. Не то, что в гостинице – в сарае, на дворе – и то мест нет.
Альк покачал головой, явно желая выругаться. Но он больше себе этого при Рыске не позволял. Идти ночевать под сень близкого леса никому не улыбалось. Мало того, что к вечеру усилился мороз, так ещё и неизвестно было, кого там можно встретить, в этом лесу, здесь, у самой границы.
– Может, хоть в кабинет к себе пустите? – жалобно спросила Рыска. Она устала, как никогда. У нее просто ноги подкашивались. Ещё и тошнило от слишком жирного жаркого, которым она сегодня поужинала. Наверное, и предыдущая бессонная ночь давала о себе знать ( хотя, об этом-то жалеть не приходилось), и прошедший день, проведённый в седле под снегопадом. Вобщем, ей до жути хотелось прилечь. Альк крепился, но тоже чувствовал себя весьма заезженым, наверное, по той же причине.
– Да и кабинет мой занят, – развёл руками путник, – Я уж два месяца все дела дома у себя решаю: и посетителей принимаю, и почту раздаю. А в кормильню не ходили?
– Да оттуда только! – пробормотал Жар.
Рыска, единственная из всех до сих пор сидевшая в седле, посмотрела вниз, и голова у нее закружилась. Попросить Алька подать ей руку значило расписаться в собственной слабости и вызвать кучу вопросов, а потому она решила спешиться самостоятельно. Приземлилась она в снег, не давший сразу опоры, и голова у неё снова закружилась. Вцепившись в узду своей скакуньи, Рыска, конечно, удержалась на ногах, но произошедшее не укрылось ни от Алька, тут же пришедшего на помощь жене, ни от Чеговицинского Главы, со вздохом махнувшего рукой.
– Устала, милая? – обратится он к Рыске.
Она лишь кивнула, глубоко дыша. Опять напала дурнота. Ох, не надо было столько есть... А какой голод был! Зверский!
Путник вздохнул.
– Что ж, на улице в мороз да снег живых людей не оставляют, – сказал он, – Раз некуда вам пойти, так ночуйте у меня дома. Правда, комнату только одну на всех могу предоставить. Потерпите? А для скакунов – только навес, да сено на ужин. Ну как?
– Просто замечательно! – просияв, ответила за всех усталая Рыска.
– Ну, тогда, добро пожаловать, – сказал Чеговицинский путник, кивнув головой в сторону крыльца на жилой половине.
Рыска прилегла – теперь её ещё и познабливало. Альк уселся на ту же кровать ( надо сказать, единственную в комнате), взяв жену за руку. Крысолов расположился в кресле у камина, вытянув к огню усталые ноги. Жару досталась шаткая табуретка. Конечно, хозяйка пообещала принести пару матрацев для него и Крысолова, да только что-то пока не торопилась.
Он с завистью посмотрел на "голубков" и подумал, что когда-то такое и представить было невозможно. Но это с одной стороны. С другой , то, что Альк и Рыска созданы друг для друга, было видно чуть ли ни с первого взгляда на них. Но как же хорошо всё-таки, что поженились! То, что Рыска жаждет этого всей душой никогда и ни для кого не было секретом. Но этот-то! Довольный донельзя, хоть и хмурится, как всегда. Сидит с ней, по руке её гладит, с такой нежностью, что сердце замирает. Поглядев на это пару щепок, Жар не стал просить саврянина подвинуться, чтобы и ему тоже усесться на кровать. Пусть радуются друг на друга, подумал он. Им сейчас ни до чего, всё по боку: и друзья, и родственники. Им хочется быть только вдвоём.
Однако Рыска уже и сама заметила, что её названный брат испытывает неудобства и позвала:
– Иди, садись сюда. Подвинься, Альк!
И вот тут Жар окончательно оторопел, потому что Альк ПОСЛУШАЛСЯ(!!!), хотя и метнул на бывшего вора недовольный взгляд. Обалдеть!
– Рысь, да я и здесь посижу, не надо! – начал из вежливости отказываться Жар.
– Да, ладно, иди, садись сюда! – ворчливо позвал уже Альк. Пришлось пересесть.
– Ну, все уселись? – спросил Крысолов, – Теперь слушайте.
Он помолчал щепку и начал.
– Я долго размышлял о тсарице-видунье, прочёл много книг, советовался с коллегами и кое до чего докопался, но обо всём по порядку.
Итак, Виттора училась вместе с тобой, доча. Это уже ни от кого не секрет. И ...ты лично познакомилась с ней перед войной.
– Жаль, я её не убила, – вставила Рыска мрачно.
– Да, жаль, – вздохнув, согласился путник, – И ведь надо было потом добить, а я, старый дурак, решил, что она может пригодиться... Но начну я с другого.
Я отлично помню способную девушку, которая всегда радовала наставников. Хольга отсыпала ей таланта – на троих хватит. Она была одной из лучших на вашем потоке. И если ты, доча, брала усидчивостью, старанием, упорством и стремлением быть кое на кого похожей ( Альк с ухмылкой взглянул на Рыску и покачал головой. Она пожала плечами в ответ), то Витторе всё давалось само собой. Она легко обучилась теории, преуспела в практике, освоила боевые дисциплины – да так, что многие парни ей и в подмётки не годились.Такую грех было не выбрать путницей.
– А меня, значит, не грех? – встрял Альк.
– Я ещё раз повторю, если ты забыл: я голосовал против, – с нажимом произнес Крысолов, – Не перебивай, пожалуйста, больше, а то забуду что- нибудь важное... Тем более, да будет тебе известно, Альк, Виттора по некоторым достоверным сведениям состояла в связи с кем-то из наставников. И, похоже, даже не с одним.
– А, ну тогда, все понятно, – согласился Альк, – Приношу извинения: не оправдал надежд, – добавил он с сарказмом.
Рыска молча дёрнула мужа за косу, которая была к ней ближе, и нахмурилась. Больше Альк наставника не перебивал.
– Семь лет быстро прошли, – продолжал Крысолов, – Девушка на "отлично" сдала все дисциплины, успешно прошла последнее испытание, получила грамоту и первую "свечу" и ... больше в Пристани её никто и никогда не видел. Это, конечно, ерунда. Для беспокойства это причиной не является. В истории Пристани тысячи примеров, когда в жизни путников случалось что-то такое, что мешало продолжению службы, скажем, приключалась тяжёлая болезнь. А может быть, заключался счастливый брак, когда не хочется надолго уезжать из дома ( особенно к этому, кстати говоря, склонны женщины). Да и мало ли чего может случиться? Может, умерла она давно! Но тут кое-что произошло, – путник сделал паузу, глядя на слушателей. – Через два года после вашего выпуска, доча, один из наставников увидел девушку в городе, да не одну, а со своей "свечой", – Крысолов вздохнул, – В образе человека, – завершил он.
Повисла тишина. Присутствующие уставились на Крысолова не мигая, во все глаза.
– И...как им такое удалось? – спросил, наконец, Альк.
– Да так же, как и вам, – ответил путник.
– А нам как удалось? – нетерпеливо задал следующий вопрос саврянин.
– А вы ещё не догадались? – усмехнулся Крысолов, – Всё дело в любви. Или хотя бы, в привязанности.
– Кого к кому?
– Взаимной, надо понимать... – вздохнул путник. –Только так "свеча" может стать человеком.
Помолчали, вспоминая ситуацию.
– Что-то я этой привязанности тогда не заметил, – фыркнул Жар. Немного подумал и покачал головой, – Нет, – увереннее добавил он, – Я ведь всё это от начала до конца видел. Альк у нас всегда только себя любил. А Рыска... Она ведь крыс и саврян всегда больше всего на свете боялась и ненавидела. Так что, он ей в любом виде был неприятен... – покосился на супругов, – Тогда, я имею в виду... Там о привязанности и речи быть не могло. Если только потом... Но тогда не срастается ваша версия!
– Ты не прав, мой друг, – снова вздохнул Крысолов, – То есть, по началу так оно всё и было, но затем, в связи с произошедшим отношение их друг к другу начало меняться. – он улыбнулся, – Лично я с первого взгляда всё понял. Я вот эту картину идиллическую, – он кивнул на Алька и Рыску, – Ещё тогда себе представил и не ошибся. И потом, всё логично: Рыска у нас очень добрая. Не может оставить живое существо в беде, даже крысу. Тем более, после такого рассказа. Ей стало его жалко, а от жалости недалеко до симпатии , а там и привязанности. А Альк... Он, похоже, был ей благодарен, не смотря на всю свою зловредность, особенно после того, как она не оставила его путнику, а решила всё же забрать с собой. С этого-то всё и началось.
То же самое произошло в случае Витторы: она общалась с парнем с первого курса, а когда он стал крысой, она забрала его себе. Любовь-не любовь, а привязанность у них точно возникла за семь лет. И в итоге у них вышло то же, что и у вас.
– Да такого же быть не может! – возразил Альк, – Когда становишься "свечой", не то, что через два года – через пару недель начинаешь чувствовать себя крысой. И я это, как ты понимаешь, не по наслышке знаю.
– Всё так, Альк, – согласился старый путник, – Но, я думаю, ты согласишься, что не то что ты или я, а многие мудрецы и мыслители, проведшие свою жизнь в исследованиях – и то не знают о даре абсолютно всего. Все наши знания, выводы и измышления – это лишь малая толика, крошечная частичка того, чем дар является на самом деле. К тому же, многие по этому поводу вообще не заморачиваются: научился дороги менять – и хватит с него.
Альк согласно кивнул. А Крысолов продолжал:
– Но есть и те, кто мыслит нестандартно, любит докапываться до истины, до глубин, до истоков. Виттора принадлежит именно к этой категории. Всегда такой была... И вот, её старания, помноженные на талант, дали свои плоды: её "свеча" осталась человеком и не потеряла разума. И возможно, я бы сумел разобраться в ситуации, да вот беда: мне ни разу так и не удалось найти их. Да и за такой срок, надо полагать, парень всяко умер. По-другому и быть не может. Восемь с лишним лет с тех пор прошло... Мне казалось, и года достаточно, но, видимо, это было просто совпадение... – добавил он задумчиво, но вдруг умолк и отвёл взгляд с таким видом, будто сообразил, что сболтнул лишнего.
– Это ты о чём? – не понял Альк.
– Да так...
– Что значит – да так? – прицепился к нему саврянин, – Начал – теперь говори, – с нажимом произнёс он, – К тому же, я давно обо всём догадался. Мог бы и раньше рассказать... про свое... хм, совпадение.
– Не мог... – устало уронил Крысолов.
– Нет мог! – рявкнул Альк, – И это значительно облегчило бы мне задачу!
– Да-а? – с ухмылкой произнёс путник, – И каким образом? Почему ты разделился с крысой, до сих пор никто не выяснил, а в человека тогда ты и без меня превращаться научился. Зачем тебе было это знать?
– Затем, что я бы сразу тогда понял, что могу тебе доверять, – процедил Альк.
– Вы о чём? – попыталась вклиниться Рыска, садясь на кровати, но сжигающие друг друга взглядом Альк и Крысолов даже не обратили внимания на ее реплику.
– Да ни хрена бы тогда не понял! – вызверился Крысолов, – И сейчас не понимаешь! Ты просто от любопытства умираешь – и всё! Ничуть не изменился, каким в двадцать лет был, таким в сорок и остался! – лицо старика на миг исказило страдание, но он быстро справился с собой. – У всех есть тайны, Альк... А это – моя! Я никогда и ни с кем не собирался ее обсуждать.
– Почему же сейчас передумал?!
– Оговорился! А ты и рад стараться – вынь тебе да положь истину! Может сам расскажешь, раз всё знаешь? Как тогда, как раз перед тем, как кое-кто, – он покосился на Жара, – меня камешком угостил!..
Ещё с десяток щепок путники, наставник и ученик, пристально смотрели друг на друга. Давние разногласия, недосказанность, обиды готовы были прорваться наружу.
Почувствовав это, Рыска легонько, незаметно для окружающих погладила Алька по спине, раз, другой, третий... От первого прикосновение Альк недовольно дёрнулся. После второго через плечо покосился на жену. После третьего вздохнул, нахмурился сильнее, но уже более мирно проговорил:
– Может, всё же расскажешь, а то ведь и правда, любопытно? И не только мне.
– Да, расскажите, учитель, пожалуйста! – поддержала мужа Рыска.
– Ты тоже догадалась? – посмотрел ей в глаза Крысолов.
– Мне Альк говорил... – потупилась она, – Да и вообще... Расскажите, пожалуйста.
Путник помолчал немного.
– Боюсь, это охарактеризует меня не с лучшей стороны, доча. Я буду выглядеть... как Райлез. И даже еще хуже, чем он.
– Да говори уже! – раздражёрно бросил Альк, не глядя на наставника, – Кем она была?
– Она? – удивился ничего не понимающий Жар, – Действительно, интересно! – забыв об удобстве, он снова пересел на табуретку. Пусть она шаткая, зато поближе к расказчику.
Крысолов долго смотрел в огонь камина и молчал.
– Вобщем, если не расскажешь, – не выдержал Альк, –Я действительно озвучу свою версию. И тебе придётся постараться её опровергнуть.
Крысолов смерил саврянина взглядом.
– Я расскажу, Альк, – устало уронил он, – Но не потому, что боюсь твоего злого языка... Я сделаю это потому, что вы – мои близкие люди. Ближе, чем у некоторых людей бывают родственники. И потому, что мне до смерти надоело носить это в себе.
Старый путник ещё немного помолчал, обдумывая, с чего бы начать... а потом заговорил, совсем другим голосом – словно помолодев.
– Ее звали Зарина... – начал он, – Она поступила в Пристань на следующий год после того, как я стал путником. Мне тогда было двадцать шесть лет, ей – восемнадцать...
