сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)
– На счёт того, кто кого использовал, вообще можно поспорить, – возразила девушка, – Мне, например, если я рожу девочку, полагается государственная премия в сто золотых, а если мальчика – то в двести.
– Серьёзно?
– Ну да!
– Тогда понятно, зачем ты меня выхаживала, – пошутил он. Но получилось не смешно.
– Я не поэтому тебя выхаживала, – тихо, изменившимся голосом, сказала Марина.
– А почему же?
– Потому что с тобой всё было так же, как тогда... – прошептала вдруг она, – Как с моим мужем... Он тоже был сильным и смелым. Тоже никого не боялся... А служили мы вместе, в береговой охране... – она всхлипнула, – На нас напали пираты... И была битва, – она молчала щепок десять, – Его убили у меня на глазах, вернее, тяжело ранили... Вот так же всё вокруг было в крови... И его ещё можно было спасти, но пока мы добрались до берега, он умер. А я не смогла ему помочь... – она разрыдалась.
Альк легко развернул её и прижал к себе, уже без страсти, с состраданием, стал гладить по голове. Она долго молча плакала, обняв его и судорожно прижавшись. А потом порывисто вздохнула и отстранилась.
– Я ведь даже на похоронах не плакала, – опустошенно произнесла она, – И два года ни с кем о нём не говорила. Я даже не думала, что мне так больно... А с тобой... Мне казалось, я влюбилась в тебя. На самом деле, просто мне одиноко. И я... ещё не забыла его. Я, наверное, никогда его не забуду... А тебе и твоей Рыси я жутко завидую.
– Почему?
– Потому что вы оба живы, – со вздохом произнесла Марина, – А раз живы, значит у вас есть ещё шанс быть вместе. Тем более, вы всё видите наперёд и можете обойти беду.
Альк лишь рукой махнул.
– Да ничего мы не можем, – устало возразил он, – В одном месте обойдёшь – в другом наткнёшься. На всю жизнь всё равно счастья не вытянешь, – почему-то именно теперь он так отчетливо это понял. Ведь дар так и не помог ему за столько лет удержать своё счастье. И вообще, в последнее время ему стало казаться, что другим этот дар приносит намного больше пользы, чем ему самому.
– Другие не могут и так, – заметила Марина. И с этим нельзя было не согласиться.
– Знаешь, – сказала она, немного помолчав, – Мне-то всё равно нет хода назад, а ты можешь всё исправить. – она села на кровати и, наверное, смотрела на него в темноте, – Найди её! Скажи, что любишь. Она очень обрадуется, вот увидишь!
– Да говорил уже, – со вздохом возразил Альк, – Много всего говорил. Не помогало это никогда... Я вообще не понимаю, что произошло.
– Может быть, она обиделась, что ты ей изменяешь? – предположила девушка.
– Говорила, что это ей всё равно.
– А тебе было бы всё равно? Если бы она с кем-нибудь переспала?
– Она так и делала. – с нажимом произнёс Альк, – Я её как-то раз даже поймал – в купальне с мужиком.
– И как, тебе понравилось? – съязвила Марина.
Альк помолчал. Даже сейчас, спустя годы, его немного коробило, а тогда...
– Убить хотел, обоих, – честно признался он, – В глазах потемнело. Не знаю, как сдержался.
– Ну вот, – подвела итог Марина, – Она чувствует себя так же, если думает, что ты с другой, – пояснила она, – Скорее всего, тоже хочет убить, в частности тебя.
– Я мужчина! – привёл Альк свой коронный аргумент.
– И что? – спокойно возразила Марина, – Какая разница? Если любят оба, изменять нельзя никому! У нас это вообще смертью карается. К тому же, какой смысл в таком действии? Спать с одним, а представлять другого! Глупость какая-то! – возмущённо заключила она.
– Но ты ведь и сама, получается, сейчас так поступила, – наполнил ей Альк.
– Моего мужа давно нет, – сказала Марина с достоинством, – а мне пора жить дальше. По крайней мере, попытаться. А ты вот что скажешь? Как будешь смотреть ей в глаза?
– Раньше смотрел – и ничего.
– Я поспорить готова, что раньше и разговоров таких у тебя не было, – возразила девушка, – И так как ты очень умный человек, ты задумаешься о моих словах – и об этих, и о других. Почему-то мне кажется, что скоро вы будете вместе, и я очень рада за вас, – она с улыбкой, которую уже можно было различить в утренних сумерках, погладила его по щеке. А потом поднялась с кровати, прошествовала через комнату и открыла окно, впустив предрассветную свежесть и прохладу, – А когда помиритесь, когда у вас закончится война, приезжайте вместе в Иргемаджин. Я бы хотела увидеть её и, возможно, подружиться.
Альк вздохнул. Странная она, странная... Не такая, как он привык. Но с ней так легко разговаривать!.. Она так просто называет вещи своими именами! И по поводу того, что не влюбилась в него, она если и не обманывает его, то, скорее всего, заблуждается сама. Она может быть, ещё и не влюблена, но могла бы полюбить... И будет скучать. Непременно будет. Но даже не пытается его удержать...
А ещё с ней нельзя не согласиться. Рыску надо найти... Хотя бы ради того, чтобы попытаться спасти.
– Ладно, – с усмешкой сказал Альк, – Наверное, мне и правда стоит помириться с Рыской. Но сюда я её не повезу! – предупредил он.
– Почему? – удивилась Марина.
– А ты думаешь, она не почувствует, что у нас с тобой всё было?
– Уверена, что почувствует, – кивнула девушка, – Даже я бы это почувствовала, просто так, без дара, как женщина... А чтоб не было недоразумений, просто расскажи ей всё заранее.
Альк рассмеялся.
– Предположим, что я так и сделал бы, – сказал он, – Знаешь, что тогда было бы?
– Что?
– Она бы очень разозлилась и проредила тебе косички. И мне тоже, раз на то пошло. Она ОЧЕНЬ ревнивая, что бы она там не говорила, – признал он.
– Ничего, – примирительно сказала Марина, – Может
быть, в первый момент так и было бы. А потом бы она всё поняла и успокоилась.
– Откуда ты знаешь?
Марина снова глубоко вздохнула и с лёгкой завистью и светлой грустью произнесла:
– Судя по тому, что ты о ней рассказал, она любит тебя так сильно, что этому никто и ничто на свете не может этому помешать. Главное, найди её. Такая любовь не у каждого бывает в жизни, и будет жаль, если она пропадет зря. Такую любовь надо постараться сберечь.
* * *
Солнце светило неярко, спрятанное за туманом. Сегодня было нежарко. Волны тихо шелестели у причала.
Светлейший иргем провожать посла не поехал, попрощавшись с ним во дворце за завтраком и ещё раз сердечно поблагодарив его за спасение.
В карете от дворца до причала Альк ехал с Салимом и в сопровождении охраны. Марина исчезла из его покоев на рассвете, когда Альк уснул. На вопрос, куда она подевалась, переводчик ответил лишь:
– У неё теперь много дел, господин посол. Мало ли куда она могла поехать... – Салим был слегка расстроен, потому что поспорил с товарищами на довольно большую сумму денег – как раз-таки на тему переводчицы и посла, и теперь выходило, что проиграл.
... Но она всё же пришла.
Она стояла на самом краю причала и смотрела в морскую даль. Платье на ней сегодня было чёрное, но как и все предыдущие её наряды – открытое и короткое. Из украшений на этот раз были только серьги и зеленые бусы на шее – словно отшлифованные осколки камня, нанизанные на леску.
Когда Альк окликнул Марину, она лишь бросила взгляд через плечо, но к нему не подошла. Пришлось подходить самому.
Она обернулась. Карие глаза были наполнены слезами. Хотелось утешить её, но слов не нашлось. Альк просто молча обнял девушку, почувствовав, что она дрожит.
– Ненавижу прощаться... – прошептала она, спрятав лицо у него на груди.
А Альк продолжал молчать. Да и что он мог ей сказать? Пообещать снова приехать? Поклясться в дружбе? Сделать пошлый комплимент? Для чего?
– Я думал, ты меня не проводишь, – сказал он наконец – просто так, лишь бы не молчать.
– Я и не хотела. Это слишком печально... – она шмыгнула носом, посмотрела на него и через силу улыбнулась. – Я больше люблю встречать, – сказала она.
Они ещё помолчали, глядя друг на друга.
– Кстати, хотел тебе сказать... Ты получишь свою премию, – произнёс Альк.
– Да? – удивилась Марина, отстраняясь, – Ты уже это знаешь?
Альк лишь пожал плечами.
– И сколько? – с живым интересом спросила она.
– Двести, если по твоим словам, – он улыбнулся, – Но обычаи ваши странные, так и знай! – припечатал он.
– Какие есть... По мне так ваши – ещё более странные, – вздохнула девушка. Надо сказать, от хорошего известия она слегка повеселела. – Раз уж я здесь... – произнесла она, – Ты вроде говорил, у твоей Рыси зелёные глаза?
– Жёлто-зелёные, – поправил Альк.
Марина закинула руки за голову и сняла свои бусы. А в следующий момент уже протянула их Альку.
– Передай ей, – сказала она, – У нас считается, что этот камень приносит удачу.
Альк кивнул, взял безделушку и обмотал вокруг запястья, чтоб не потерять.
– Спасибо, – сказал он, – За всё – спасибо...
– И тебе тоже.
– Мне-то за что?
– За то, что впервые за два года в моей жизни произошло хоть что-то хорошее, – она со вздохом опустила глаза.
Альк легонько приподнял её голову за подбородок.
– И это только впервые, – сказал он, глядя девушке в глаза, – У тебя ещё много хорошего впереди.
– Ты думаешь? – с надеждой спросила она.
– Я знаю, – с уверенным видом кивнул путник.
– И скоро?
– Очень скоро. Чуть больше, чем через год. Но не позже, чем через полтора.
– А ускорить это можно? – спросила Марина, немного разобравшаяся в том, что Альк рассказывал ей на досуге о своем даре.
– Можно, – кивнул он, – Но зачем? Всё и так случится, без моей помощи.
Марина кивнула в ответ.
– Наверное, ты прав, – сказала она.
А потом поцеловала Алька и отошла на шаг.
– Доброго вам пути, господин посол, – сказала она по-иргемаджински.
– Спасибо за ваше гостеприимство. До свидания, – на том же языке ответил он, с улыбкой, и взошёл на палубу.
Ветер надул паруса, и корабль устремился на северо-восток.
Альк смотрел на берег до тех пор, пока различал его. Фигурка в чёрном не двигалась с места до самого конца.
========== Глава 26 ==========
Нетопыриха легко, словно не касаясь лапами дороги, мчалась вперёд, отбрасывая огромную жутковатую тень в свете полной луны. Лёгкий морозец только бодрил, не давая уснуть.
"Какая прекрасная ночь, "- подумала Рыска. Хотя, до ночи ещё было далеко. Ещё был только вечер. Но ночь обещала быть длинной, как обычно в это время, когда год только-только начался, а тем более здесь, на севере.
Проехав очередной перелесок по берегу замёрзшего озера, Рыска наконец увидела его – родовой замок Хаскилей, вотчину древнего саврянского рода, место, куда мечтала попасть столько лет. Он возвышался над лесом темной громадой, и яркая полная луна бликами отражалась в стёклах башенных окон. Острые высокие шпили пронзали небо. Цепочкой светились огни факелов на крепостной стене. А вокруг была разбросана веска, большая, дворов, наверное, на триста. Почти город. Но тишина стояла потрясающая.
Ей приходилось уже бывать в этих краях, и не раз. За шесть лет на дорогах она трижды попадала сюда: два раза она просто проезжала мимо. И ещё как-то раз она побывала на замковом дворе: один из стражников, совсем молодой парень, упал со стены и разбился, а она поменяла ему дорогу и спасла его от смерти. Из-за этого припозднилась, устала и заночевала в веске у стен замка.
Но сегодня особый день, потому что сегодня она едет прямо туда, и совсем не по делу. Она приглашена в замок в качестве гостьи. И пригласил её не кто-то, а сам господин Хаскиль, отец Алька, тот самый, который не дал им когда-то пожениться. Да ладно уж, кто старое помянет, тому глаз долой... К тому же, всё изменилось до такой степени, что раньше о таком и подумать было невозможно...
Осадив Ладу прямо возле замковых ворот, Рыска постучалась в огромные створки.
– Кто там? – раздался громовой окрик.
– Путница из Ринстана, госпожа Рысь, – представилась она, – К хозяину замка.
– Не назначено, – ответили ей.
– Господина позови, – повысила она голос.
– Делать мне больше нечего! – ответил стражник, – Езжай своей дорогой, мы никого не ждём.
– Хорошо, я уеду, – спокойно сказала путница. – Сами со своим господином разбирайтесь.
– Это ещё что такое? – послышался из-за стены голос постарше, – Тебе что говорят?..
– Но ведь поздно уже...– промямлил уже знакомый голос, явно растеряв всю свою смелость перед начальством.
– Твоё какое собачье дело? Коровники давно не чистил? Извините, госпожа, сейчас открываю!..Что стоишь? Бегом марш докладывать господину! – послышался звук, будто кому-то влепили оплеуху. А потом загремел засов, железный, величиной, наверное, с бревно.
Господин Хаскиль самолично встречал Рыску на парадном крыльце – она увидела его на фоне приоткрытого дверного проёма ещё когда ехала через двор. А двор оказался огромен. Как хлебное поле и начинался сразу за коровниками, расположенными при входе. Оказалось, она заехала не с парадных ворот. Ей объяснили, как добраться до самого замка, но она не поняла, и ей дали провожатого.
Отец Алька был одет в домашнюю одежду и накинутый поверх неё тулуп. Он выглядел так... Она даже объяснить не могла, как. Ей вдруг на щепку показалось, что это её отец, такой, каким она хотела бы его видеть, а она вернулась к себе домой. Даже сердце защемило.
– Добрый вечер, девочка, я очень рад! – поприветствовал он её, – Думал, ты уже не приедешь. А я пообещал жене! – он совершенно по-отечески обнял Рыску, поцеловал в лоб, – Ну здравствуй, моя родная!
– Добрый вечер, господин, – ответила Рыска, – Как же я могла не приехать? Я же обещала...
– Пойдём скорее домой, тут сегодня холодно, – сказал старик.
– Подождите, – остановила его девушка, – Вы ведь говорили, что мы встречаемся по делам. Зачем тогда мне заходить внутрь? Может быть, я лучше на дворе переночую? Или в веске?
– Да ты что! – перебил её господин Хаскиль, – Ты спасла одного моего внука и родила ещё двоих. А я тебя как собаку во дворе оставлю? А ну, быстро в дом! – велел он.
– А нетопырь?
– О нём не беспокойся, разместят и накормят, – уверенно произнёс бывший посол, жестом отпуская слугу, взявшего поводья Лады.
– А они знают, чем его кормить? – зацепилась Рыска за последнюю надежду. Впервые за столько лет она оробела, почувствовала себя девчонкой. Она одновременно хотела попасть в замок и боялась этого.
– Конечно, знают, – заверил её хозяин замка, легонько подталкивая в спину, – У нас тут, оказывается, одни путники кругом. Сначала тесть, потом Альк, а теперь и ты.
При звуке этого имени как обычно дрогнуло сердце. Рыска упёрлась не хуже упрямой коровы возле самой двери.
– А где Альк? – напрямую спросила она.
– Его здесь нет, не беспокойся, – заверил бывший посол.
– А не будет?
– Откуда же я знаю? Он у нас как ветер: никогда не знаешь, откуда подует, – спокойно произнёс старик, открывая перед девушкой дверь и вполне себе представляя, откуда в ближайшее время подует этот ветер.
Взволнованная Рыска даже не подумала спросить дар об Альке. Переступая порог, она почему-то замерла. Порог... При чём здесь порог? Почему она об этом думает? Какая-то догадка шевельнулась в голове, но оформиться не успела, потому что за дверью путница увидела ослепительную роскошь...
Убранство приснопамятного замка Полтора Клинка в сравнение не шло, вернее, в подмётки не годилось тому, что Рыска увидела здесь – равно как и убранство всех остальных виденных ею замков. Единственным виденным ею местом, которому замок Хаскилей, пожалуй, уступал, был тсарский дворец в северной столице. И то сказать: дворец есть дворец. Его назначени не только жилое, но ещё и декоративное, и административное. Всё это обезличивает, делает холодным и чужим. А замок, в котором есть хозяйка, следящая за всем и сразу – это дом. Очень большой, вернее, непомерно огромный – но дом! И потому он намного уютнее дворца. В нём хочется не стоять по стойке "смирно", а присесть и расслабиться.
Рыска огляделась. Всё вокруг сияло так, что глазам было больно: огромными, стосвечными люстрами под потолком просторной залы, отражающими их свет зеркалами, натёртыми до блеска полами, светлыми тонами стен и портьер, глянцевыми листьями зимних растений в керамических кадках, позолотой на рамках портретов предков рода... И голубыми глазами девочки, лет, наверное, десяти, сорвавшейся вдруг с места и бросившейся к Рыске с криком:
– Мама! Мамочка!
Не успев ничего понять, Рыска подхватила ребёнка на руки, позволив обнять и прижаться к себе. Она даже не могла вспомнить потом, как смогла такое допустить. Видимо, соскучилась по своим детям, а девочка очень напомнила их: Альк, когда был совсем маленьким, а потом и Вангелия приветствовали её точно так же.
– Я всегда знала, что ты приедешь! Всегда! Всегда! – со слезами шептала девочка, не желая с неё слезать.
Замерев на месте от неожиданности, Рыска начала затравленно озираться. Как такое произошло, в голове у неё не укладывалось. И можно было бы спросить дар, как такое получилось, но во-первых, кто-то из присутствующих тоже носил дар и ей мешал (она пока не понимала, кто именно), а во-вторых, она так разволновалась, что не могла правильно сформулировать вопрос.
