Текст книги "Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 73 страниц)

***

Выпили мы с ним ещё по чашечке чая, затем я задал возникший вопрос:

– Разрушить всё дотла от Бреста до Смоленска – дело не хитрое: ломать не строить. Но ведь каждая оборона заканчивается переходом в наступление! Или Вы решили по примеру прошлой войны пять лет в окопах сидеть? Так ведь и в Первую мировую, не сидели сиднями, а всё время пытались наступать… Один Верден чего стоит или Брусиловский прорыв!

Тот, громко отхлебнув остатки чая:

– Естественно, оборона для того и нужна, чтоб измотав противника, перейти в наступление. Но никакой проблемы с разрушенными коммуникациями я не вижу: они будут захватываться у противника, или же восстанавливаться соответственными службами.

Я прикинул расстояние от Смоленска до Берлина и присвистнул:

– Это сколько же народа, сколько рабочих рук, только для восстановления железной дороги надо? Ведь, противник отступая тоже – будет всё и вся разрушать за собой? И это при том, что никакой механизации и автоматизации тем более, я за всё время своего здесь нахождении, не обнаружил?

– Много, согласен.

Пристально разглядывая карту, я:

– Но ведь каждая пара рук – держащая лопату, лом и кувалду на восстановлении коммуникаций и вообще – на тыловых работах, это – потерянная пара рук держащая «штык» в строю или на предприятиях – этот самый «штык» производящих!

Тот, пожав плечами:

– Ну, а что делать? Испокон веков так было.

И налил себе ещё чаю.

Ещё раз глянув на карту:

– Думать надо, товарищ маршал… Думать!

Аппетитно захрустел сушками, мой Заместитель с каким-то детским любопытством спросил:

– Насколько я вашу натуру изучил, Иосиф Виссарионович, Вы уже подумали. Ну и что же надумали?

Отодвинув карту в сторону и последовав заразительному примеру, налив себе чаю, я – как уже о принятом решении:

– Почему-то, Михаил Дмитриевич, в отличии от наших славных предков, наши стратеги практически не используют такие виды коммуникаций, как реки… Даже теоритически! А ведь посмотрите на любую карту – это ведь целая «кровеносная система».

Поправляет меня:

– Правильнее было бы сказать: «стратеги» – не уделяют(!) должного внимания рекам, Иосиф Виссарионович. Думаю, это из-за того, что с середины прошлого века, на географических картах другая «кровеносная система» – железные дороги и тысячелетний опыт предков оказался не так актуален.

Пододвинув к себе поближе вазочку с сушками:

– Понимая значение железных дорог, любой стратег будет бить по ним в первую очередь. А ведь в отличии от рек, эти стальные магистрали очень уязвимы! Отступая в начальной стадии войны, мы будем согласно вашему плану разрушать железнодорожные коммуникации… Но, тоже самое будет делать противник, в случае уже нашего наступления. А ведь кроме железнодорожных путей, существуют ещё шоссейные пути-дороги и их надо будет тоже разрушать, потом восстанавливать и поддерживать, хотя бы на самом минимальном уровне…

Слегка подзависнув, пытаюсь настроить встроенный в «подсознание» калькулятор, но быстро плюнул на эту затею, я в сердцах возопив:

– …Это сколько народа требуется – оторванного от производительного труда в тылу или от ратного на фронте?

Мой собеседник согласился:

– Да, это проблема… И как мы с вами намерены её решать, товарищ Верховный Главнокомандующий?

Похрустывая сушками, развиваю мысль:

– В отличии от железнодорожных и даже шоссейных дорог, речные коммуникации – практически неуязвимы (не считая минной опасности, конечно) и почти не нуждаются в облуживании, регламентных и капитальных ремонтах. Упустить такую возможность заполучить решающее превосходство над врагом в области логистики – значит, так или иначе ему способствовать!

Бонч-Бруевич-старший:

– Так есть же речные военные флотилии! Даже Пинская – созданная в прошлом году в Белоруссии. Правда, в основном не корабли – а рухлядь доставшаяся от Польши, которой в свою очередь – это «добро» достались от Российской или Германской империи после Мировой войны…

Последнее обстоятельство, мне очень хорошо известно.

К примеру, канонерская лодка «Передовой» Пинской речной флотилии – которой командовал не кто иной, как целый адмирал, на самом деле являлся паровым колёсным буксиром, построенном для коммерческих целей в далёком 1981-м году…

Грёбанный стыд!

«Передовой»… Это кто ж у нас во флоте такой остроумный?

Обязательно вычислю и законно репрессну подонка!

Не… Ну на хер, такая «флотилия»?

Молчат отечественные историки, молчат… И даже «Маршал Победы» в своих «Измышлизмах» про неё ничего не вспоминает.

Хотя, конечно «дело было не в бобине».

Так же как у других речных и даже морских флотов, у Пинской флотилии не было своих войск – в пользу которых действовали бы её речные мониторы, канонерские лодки и бронекатера. А взаимодействовать с обычными стрелковыми дивизиями РККА, не получалось в 1941-м году – ни у танкистов, ни у лётчиков, ни даже у артиллеристов…

Так с какого такого перепуга, это получилось бы у военных речников?

– Это – совсем другое дело, уважаемый Михаил Дмитриевич! Я не про боевую составляющую, а про снабжение самых обычных сухопутных войск в условиях бездорожья. Вот например, германцы не смогут вести боевые действия в припятских болотах – там нет привычных для них шоссе, даже самых плохеньких. А мы, имея многочисленный речной флот – сможем!

Старший из Бонч-Бруевичей не без сарказма спросил:

– Извините мою старческую наивность, конечно… Но не подскажите ли часом, зачем вести боевые действия в болотах?

– А зачем их – «боевые действия», вообще ведут? Сам факт нахождения в Припятских болотах значительных частей Красной Армии – могущих в любой момент и, в любой точке выйти… Эээ… Выплыть оттуда по бесчисленным рекам и перерезать коммуникации – сам факт такой возможности будет не по-детски нервировать противника и отвлекать на парирование угрозы значительные силы. А если ещё искусно дезинформировать противника – раз в десять преувеличивая силы «болотного фронта», то это может оказаться решающим фактором для нашей победы над бесноватым Адиком и его весёленькой компании из колченогих и разжиревших арийцев.

А так и было в «реальной истории» с 5-й армией Потапова, отступившей на ту непроходимую местность. Разгромлена она уже будет потом, когда какой-то «умник» вывел её оттуда, под предлогом защиты Киевского укреплённого района с севера. Потом, тот же членосос в синих штанах (или другой, не важно) вывел ещё четыре армии РККА уже из самого Киевского укреплённого района и вот вам «Киевский котёл» на левом берегу Днепра, оккупация Донбасса и последующий разгром под Ржевом и Вязьмой.

Не раз говорил и повторю снова:

«Железные», «золотые», «рыцарские» и прочие «кресты», Фюрер должен был раздавать в обе стороны. Зажопил сквалыга и, пришлось ему в итоге стреляться: ордена и «звёзды» от Сталина – в конце-концов перевесили.

Продолжаю мечтательно:

– А если иметь там ещё и аэродромы, с которых наша авиация будет кошмарить дальний тыл противника – то тому так или иначе придётся вести там наступательные действия, забыв например об степях Украины.

Подумав, привёл ещё один аргумент в пользу речного военно-морского флота:

– Ещё не забывайте, товарищ Маршал, что в нашей стране два раза в год – весной и осенью стратегией рулит «Генерал Грязь». Любая армия застрянет в распутицу и потеряет способность наступать, если не вообще – боеспособность.

Машу перед носом собеседника указательным пальцем:

– Любая! Но только не та, которая передвигается и снабжается по рекам. Для последней наоборот: это самая боевая пора из-за разлива рек и поднятия в них уровня воды – дающая возможность судам пройти там, где в иное время для них хода нет.

После эти слов, маршала СССР как будто ударило током и подбросило со стула:

– Всеобщее контрнаступление начнётся во время осеней распутицы?!

Показываю на карте «клещи»:

– Ну, а чё нет? С юга – по речной системе Припяти, с севера – по системе Немана. Окружим ушедшую к Смоленску Группу Армий «Центр», и…

Вдарив ладонью с размаху по карте:

– …ПРИХЛОПНИМ КАК МУХ !!!

Тот, с удивительной для столь древнего старика прытью, побежал вокруг стола:

– Иосиф Виссарионович! Товарищ Верховный Главнокомандующий… Позвольте, я Вас расцелую!

Так же соскочив, я стремительно ломанулся в другую сторону:

– Вот ещё! Держите себя в руках, товарищ маршал СССР, не то я Валентину Васильевну позову!

Но он, сцуко, не унимался…

***

Конечно, долго мы так «бегать» не могли по причине преклонного возраста.

От первоначального скептицизма, Бонч-Бруевич-старший впал в другой смертный грех – восторженный оптимизм:

– А ведь в этом что-то есть! Если положим, имея такой военно-речной флот – после начала «Барбароссы» загодя уничтожить все коммуникации в западной части страны, то мы сможем снабжать войска – а вот германцы нет… И сим победиша!

Вздохнув, опускаю его и себя с сияющих небес на грешную землю:

– Ну это Вы через чур оптимистично, уважаемый! Не забывайте, что до войны остались считанные месяцы… Вот если бы меня, занесло к вам лет хотя бы за пять… Но тем не менее, если взяться за дело со всей энергией – определённые преимущества у нас перед противником будут.

Тот пришёл в себя и, настроившись на предельно серьёзный лад:

– Хорошо, это я погорячился… Итак с чего начнём, Иосиф Виссарионович?

– Всё как обычно: наряду с «Главным военно-морским управлением» в Генеральном штабе Вооружённых сил СССР, Вы создаёте «Главное военно-речное управление». С Вас – Начальник штаба нового рода войск, с меня – Главнокомандующий военно-речным флотом и «заклёпки».

Тот деланно задумавшись:

– Дайте угадаю…

Косясь на меня с любопытством, Бонч-Бруевич сделал первый глоток обжигающе-горячего чая и довольно ехидно вопросил:

– …В «Командующие» Вы назначите кого-нибудь из наркомов?

– Вы угадали, Михаил Дмитриевич – с Вас поляна! Главнокомандующий Военно-речным флотом Вооружённых Сил, будет Народный комиссар речного транспорта СССР – Зосима Алексеевич Шашков. Знаете, такого?

– Сказать по правде – нет…

Абсолютное большинство моих современников, тоже не знает этого – достойнейшего среди самых достойнейших, человека.

Зосима Алексеевич Шашков родом из поморов – архангельских крестьян.

Закончил Устюгское речное училище, получив диплом штурмана первого разряда речного флота.

Работал Начальником надзора Северного бассейна.

Учился в Ленинградском институте инженеров водного хозяйства, после чего там же последовательно работал деканом факультета, директором института.

Окончил аспирантуру, после чего занимался проектированием и строительством водных каналов на реках.

В 1938-м назначен Заместителем Наркома водного транспорта СССР, а с 1939 по 1946 год, работал Наркомом речного транспорта СССР.

В годы Великой Отечественной войны, являясь членом транспортного комитета при ГКО, руководил организацией «Дороги жизни» через Ладогу в блокадный Ленинград, ведал речным снабжением Сталинградского фронта.

За заслуги перед Отечеством, указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 1 сентября 1947 года Шашкову З. А. присвоено единственное в своём роде звание «Генерал-директор речного флота».

На должности Министра речного флота проработал до самой смерти Сталина, после чего был снят…

Хрущёвскому режиму такие организаторы были не нужны.

– …Но уверен – человек достойный должности. Ну а под «заклёпками» Вы подразумеваете корабли и суда?

– Что же ещё.

Бонч-Бруевич, ворчливо-поучительно:

– Что там мудрить: мобилизуйте гражданские суда речного флота и, не ломайте себе и не морочьте другим голову, Иосиф Виссарионович.

Согласен: мобилизовать было что!

После отделения от Народного комиссариата водного транспорта в 1939-м году, в Народный комиссариат речного флота СССР входило 33 речных пароходства, 20 бассейновых управлений пути, 20 инспекций судоходства и 14 инспекций Речного Регистра СССР, ряд крупных заводов.

Протяженность судоходных путей речного флота достигла без малого ста тысячи километров, а общий тоннаж перевозимых грузов – пяти-шести миллионов.

Речной флот России – всегда был многочисленным и мощным и непрерывно пополнялся: только за два предвоенных года, было спущено на воду 352 самоходных судна, не считая буксируемых барж…

Но всё это – это не то!

– Проводя достаточно точную аллегорию, Михаил Дмитриевич – Вы предлагаете снабжать части на передовой эшелонами с паровозами? Без всякого низового логистического звена в виде грузовых автомобилей и даже телег с впряжёнными лошадьми? Не ожидал от Вас, сказать по правде…

Создатель Красной Армии, несколько обидчиво:

– А Вы что предлагаете?

– От мобилизации речного флота, мы так или иначе не отбояримся, но это должна быть верхушка айсберга – на который напорется идущий полным ходом огромный лайнер под названием «Блицкриг»…

Я мечтательно посмотрел куда-то вверх:

– …Основой нашего с вами военно-речного флота, должно стать небольшое, бюджетное» ценой судёнышко – эдакая «речная полуторка»! Которое пройдёт через практически любое мелководье, продерётся через любые водоросли и камыши, которую там легко спрятать от вражеской авиации… Которую не составит труда перевезти на железнодорожной платформе из одной части страны в другую, или же перетащить трактором из одной реки в другую реку… Которое, сможет не только перевозить войска и грузы и высаживать из на необорудованный берег – но и служить основой для понтонного моста под тяжёлую технику… Наконец, которое способно выходить из реки в море и совершать хотя короткое прибрежное плавание в хорошую погоду.

Мой собеседник, довольно скептически:

– Боюсь, что таких судов не бывает. Вы – фантазёр, Иосиф Виссарионович! Откуда Вы их возьмёте? Сконструируете и построите за пять месяцев до начала войны?

Такие намерения тоже имеются, для чего Наркомату судостроения уже приказано перестать мриять об линкорах и тяжёлых крейсерах и, дано задание спроектировать что-то «мелкое» и более приземлённое… Эээ…

Приводнённое!

Первым делом, это конечно же – универсальный корабль класса «река-море» на основе хорошо всем известных пехотно-десантных кораблей типа «Эльпидифор». В данном случае ничего «с нуля» проектировать не надо: всё уже спроектировано до нас – во времена ушедшей в Лету Российской Империи… Надо лишь найти чертежи и произвести небольшой апгрейд, в частности – «запилить» аппарель для высадки десанта на необорудованное побережье, в том числе и тяжёлые танки.

По моей задумке, это должен быть воистину – универсальный корабль, буквально на все случаи жизни – как военной, так и послевоенной. Транспорт, десантный (конвойный, противолодочный) корабль, канонерская лодка, минный заградитель, тральщик…

И так далее.

Главное же: как и знаменитые «Либерти», такие корабли должны собираться конвейерным способом – для чего в Америку, на верфи Генри Кайзера – командируется группа инженеров-судостроителей, входящая на отбывающую на следующей недели «Большое посольство».

И «вторым делом» – десантно-штурмовой катер, обладающий водомётным движетелем системы Иллариона Мозга – который хорошо покажет себя на мелководье и в заросших растительностью водоёмах.

Ну, это – «журавель в небе».

А мне бы «синицу» в руки!

Где взять?

В принципе, хороший задел уже имелся.

Для речных и озерных переправ, Горьковское и Коломенское ЦКБ речного флота, используя опыт дореволюционной постройки десантных моторных одновинтовых понтонов – разработало проект десантного морского бота в деревянном и стальном исполнении, вместимостью порядка шестьдесят человек.

Правда до войны «в реальной истории», по каким-то причинам эти суда в серию не пошли. Но с 1942-го года производились на Гороховецком судостроительном заводе для Волжской военной флотилии, в том числе и в варианте катера ПВО и, в общем количестве девяносто штук…

Девяносто десантных ботов – на все реки, озёра и прибрежные морские акватории «одной шестой части суши» – это, скажем так…

Не густо!

Да и не могло их быть слишком «густо», так как на них шли в количестве двух штук супер дефицитные двигатели «ЗИС-5» – которые даже боевой бронированной технике не обломились.

Да и не устраивали меня эти первенцы отечественного десантного судостроения, по ряду тактико-технических характеристик, в частности отсутствию аппарели.

Поэтому я ответил своему Заместителю на должности Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР:

– Нет, товарищ маршал СССР… Я их куплю! Ну, или обменяю на что-нибудь бесполезное для нас.

На хрена тогда существует международное разделение труда, да?

Чтобы покупать товары у ведущих производителей.

А кто у нас лучший мировой производитель в области довоенного десантного судостроения?

Есть у меня на этот счёт кое-какие идейки…

После небольшого, но конструктивного срача, договорились: речная военная флотилия РККА – это та же общевойсковая армия, но использующая в качестве транспорта речные суда. В первом полугодии, по этому принципу будет сформировано три таких: Неманская, Припятская и в первую очередь – Дунайская речная военная флотилия.

Проводив Михаила Дмитриевича, я сел писать брошюру:

««Блицкриг»: что это такое и как с этим надо бороться. Памятка для бойцов и командиров РККА».

Уже ближе к ночи позвонил мой Секретарь-референт и обрадовал, что да: имеются в арсенале Рабоче-Крестьянского Красного Флота речные мины и, причём не одна: корабельная речная якорная гальваноударная мина «Р-1», авиационная беспарашютная якорная мина Гейро «АМГ-1»… Годилась для постановок на реках и морская якорная малая мина «МЯМ», предназначенная для постановок на мелководье.

Ещё имелась не простая речная мина, а магнитная!

Называется она «Мираб» (Мина Индукционная Речная Авиационная для постановки с бреющего полета). Вот только опыты по постановке её с воздуха, дали отрицательный результат: уж больно хрупка электроника. А если с корабля – то без проблем.

Ну, что ж…

И на этом, как говорится, спасибо

Глава 3. «Дипломатия – это искусство возможного». И невозможного тоже.

Дэвис Дж. Эд. «Дневник доверенного лица президента Рузвельта»:

«Москва, 4 апреля 1938 года.

Соединенные Штаты, Канада и британские колонии представляются последним надежным хранилищем демократических идеалов. Россия может стать полезным оплотом для защиты международного мира, если бы ее задействовали. Европейские демократии, однако, похоже, сознательно играют на руку фашистам в стремлении целиком изолировать данную великую державу от остального мира, и особенно от Франции и Англии. Жаль, но все так и есть».

«Москва, 9 июня 1938 года

…Эти люди (Политбюро ЦК ВКП(б), Советское правительство. Авт.) – сильная и способная группа, и я отдаю им должное за честность, искренность целей и идеализм, основанный на стремлении служить человечеству. В чем я с ними не согласен, так это не в целях, к которым они стремятся, а в методах, с помощью которых они пытаются реализовать свою утопию.

Так вот, после того как я вышел из кабинета президента (Председателя Президиума Верховного Совета СССП. Авт.) Калинина и прошел в апартаменты премьера (Председателя СНК СССР Молотова. Авт.)… Я был совершенно поражен и почти остолбенел от удивления, увидев, как открылась дальняя дверь и вошел Сталин. Он вошел один. Я не имел ни малейшего представления о том, что такое вообще возможно. Во-первых, формально он не является главой государства, и в этом состоит их цель – держать его отдельно от государства, и, как ты знаешь, ни один дипломат никогда не встречается с ним официально или как-то иначе один на один. Его так тщательно оберегают от общественности, что прием им любого иностранца становится почти историческим событием.

Когда он вошел, я, конечно же, встал и подошел к нему. Он приветствовал меня сердечно, с улыбкой и как-то по-простому, но в то же время с достоинством. Вообще, он производит впечатление весьма умного, собранного и мудрого человека. Его карие глаза очень добрые и нежные. У него на коленях мог бы спокойно сидеть ребенок, а к ногам с радостью прижалась бы собака. Его личность и производимое им впечатление доброты и мягкой простоты плохо вяжутся с тем, что творилось в стране: со всеми этими «чистками» и расстрелами генералов Красной армии и так далее…

Мы сели за стол и через переводчика беседовали в течение двух часов. Конечно, я не могу написать здесь, о чем именно мы говорили, поскольку это касается лишь президента, госсекретаря и нашего правительства, но могу сказать, что обсуждение охватывало все области экономики, состояние промышленности в России, проблемы Соединенных Штатов, личность президента Рузвельта, положение в Европе, ситуацию на Дальнем Востоке – все в самых общих чертах. Это был настоящий интеллектуальный пир, которым, казалось, наслаждались мы все. На протяжении беседы мы шутили и иногда смеялись. У Сталина своеобразный юмор, с хитринкой. Это человек большого интеллекта. Он весьма проницательный и, главное, мудрый. По крайней мере, так мне кажется».

«…Альтернативой, которую открывает будущее, может стать возможный, но все же маловероятный случай завоевания или союза Германии и России. Нет нужды указывать, что если немецкие научные и промышленные методы, немецкая управленческая мощь и дисциплина будут применены к имеющимся здесь человеческим и природным ресурсам, то это окажет огромное влияние на Европу и остальной мир.

Вероятно, отчасти именно в силу таких соображений великие западноевропейские державы, а также другие страны сохраняют здесь свои дипломатические представительства причем некоторые из них – перед лицом почти невыносимых условий».

Фридрих Нитце:

«Искусство дипломатии состоит в том, чтобы гладить собаку до тех пор, пока не будет готов для неё намордник».

Вторник 3-го февраля, чуть свет и, я на Ходынку.

На проводы вдовы Вячеслава Молотова – Полины Жемчужной, не так давно назначенной Чрезвычайным и полномочным представителем (послом) Союза Советских Социалистических Республик в Соединённые Штаты Америки и группы сопровождающих её лиц. Среди последних я бы особо упомянул полковника Александра Голованова – командира «Авиаполка специального назначения при Ставке Верховного Главнокомандования Вооружённых Сил СССР».

К превеликому сожалению, авиационное сообщение между материками не было развито от слова «вообще», поэтому ему, Полине Семёновне и прочим товарищам, придётся сперва лететь «Дугласом» до Мурманска, после чего неделю (если не больше) плыть на пароходе до Нью-Йорка.

Ну, всё как обычно – пара кратких речей, позирование под магниевые вспышки, чмокнул в щёчку на дорожку Жемчужную и дал последнее напутствие:

– Оба наших братских народа – русский и еврейский, с надеждой и упованием смотрят на Вас, Полина Семёновна и ждут выполнения вашей миссии.

Та взасос поцеловав в губы – аж в штанах «вздыбилось», заверила меня:

– Я не подведу ни наши народы, ни лично Вас, Иосиф Виссарионович!

Она и одетый в цивильное полковник Голованов – голубоглазый блондин двухметрового роста, внешностью и элегантностью напоминали мне голливудских кинозвезд.

Хотя и знал по докладам, не мог не спросить:

– Как идёт формирование полка?

– Фактически уже закончено, товарищ Сталин. Прибыло пятьдесят лётчиков и штурманов из ГВФ, стрелки-радисты, стрелки, технический состав, командные кадры из ВВС РККА. Переоборудовали два «Дугласа» в «летающие парты» на шесть штурманских мест – полностью оснащенные всеми необходимыми приборами для радионавигации и, по специально составленной программе тренируемся круглосуточно. Одновременно может работать двенадцать человек, постигая «тайны» радионавигации и не мешая друг другу. В казармах, в классах и на квартирах установлены зуммеры для тренировки по радиосвязи. Работа идёт полным ходом, товарищ Сталин!

Недоумённо:

– Хм… Всего два? Ваш полк – учебный, поэтому логичнее было бы предположить, что в нём все тридцать самолётов – «летающие парты».

Насмешливо улыбаюсь:

– Или, Вы всерьёз рассчитывали, что товарищ Сталин пошлёт лучших лётчиков и штурманов страны в бой?

Не получив ответ:

– Нет, не угадали! Ваше дело учить радионавигации и «слепым» в условиях ограниченной видимости полётам. А в бой пойдёт подготовленная вами «воздушная пехота» из строевых лётчиков ВВС РККА.

«В реале» как дело было?

Буквально за пару дней пролюбив создаваемую годами тактическую авиацию, будущие «маршалы Победы» взялись за стратегическую.

Сколоченные экипажи с огромным довоенным налётом, способные летать в условиях – когда даже собственных крыльев не видно… На самолётах с дальностью полёта в несколько тысяч километров, без истребительного прикрытия бомбили цели на переднем крае или в ближнем тылу противника.

Бардак тех дней был воистину неописуем!

«В штабе узнал, что распоряжения, поступающие из ВВС, шли вдогонку, одно за другим, ставились новые боевые задачи, старые отменялись. Где проходит линия фронта, где наши войска, где немецкие, толком никто не знал. Связи со штабом Павлова не было…

Наши самолеты подвергались обстрелу из зенитных пушек, отдельные машины атаковались истребителями с красными звездами, и мы вынуждены были вступать с ними в бой, хотя красные звезды были четко видны и на наших самолетах. Один из истребителей был сбит…

На обратном пути, несмотря на сигналы «я – свой», наши отдельные самолеты опять были атакованы истребителями с отчетливо видными красными звездами. В полку появились первые раненые и убитые…

Мы получили новое боевое задание – уничтожить скопления немецких войск на дорогах и переправах. Стали поступать отдельные доклады экипажей: бомбим колонны, имеющие опознавательные знаки – звезды. Уточняли, правильно ли нам поставлена задача, эти ли участки фронта с войсками мы бомбим? В ответ получали подтверждение, что все правильно и что именно здесь и нужно уничтожать противника. Много позже, когда фронт стабилизировался, нам стало известно, что не один раз наши наземные войска подвергались бомбардировкам и пулеметному обстрелу самолетов с красными звездами…

…Даже на второй день войны командование, ставя боевые задачи, исходило из того, что войска противника сдерживаются на нашей государственной границе. А в это время немецкие армии продвигались все дальше в глубь нашей территории, осуществив прорыв на широком фронте. Данные обстановки на 24 июня также не соответствовали действительности. Судя по оперативной сводке полка за № 01, выполняя боевые задания, экипажи встречали сильное противодействие как со стороны средств ПВО, так и истребительной авиации. Лишь за один день 24 июня 14 самолетов не вернулись на свой аэродром.

Мы настоятельно требовали, чтобы нам давали прикрытие или перевели на ночную боевую работу. Ни того, ни другого мы не добились. Истребителей не получили, а кроме корпуса Скрипко и нашего полка, на этом направлении не было управляемой авиации, которая бы воевала и доставляла еще и разведданные»²¹.

Не… Мне такой «хоккей» не нужен!

Тот, сперва ошарашенно на меня посмотрев, подумал и поняв что «плетью обуха не перешибить», согласно кивнул:

– Хорошо, товарищ Сталин. Я распоряжусь.

Отзывает в сторонку адъютанта и что-то ему говорит, посматривая на меня.

После вновь пытаю:

– Сколько часов отводится на подготовку экипажей дальнебомбардировочной авиации?

– Тренировка по всем средствам радионавигации, как отдельный раздел обязательно совмещенная со слепыми и ночными полетами, должна занять в этой программе 25—30 часов.

Прикидываю в уме:

«Если всё срастётся как надо, к лету будет у меня три авиадивизии по сотне ночных «бобров» на «Ли-2В»… Тьфу, тьфу, тьфу!».

Далее:

– Командный состав подобрали? Кто начальник штаба? Мне известно, что у Вас были какие-то проблемы…

– На должность Начальника штаба Авиаполка специального назначения намечался майор Жильцов. Но он отказался, так как имея академическое образование – рассчитывал на как минимум штаб бригады.

Завязываю узелок на память:

«Жильцов… Надо запомнить этого «академика» и устроить ему «карьерный рост»».

– Начальником штаба полка был недавно назначен майор Богданов Владимир Карпович. Удивительно скромный, тактичный человек и в тоже время – грамотный специалист. Думаю – сработаемся.

– Кого за себя на хозяйстве оставили, товарищ комполка? Кто ваш заместитель?

– Николай Афанасьевич Байкузов, пролетавший со мной в экипаже всю финскую войну.

– Потянет?

– Уверен, как в себе.

Глядя на подруливающий самолёт, с грустью думая, что пришла пора прощаться, крепко пожал руку Голованову:

– Со щитом или на щите, товарищ полковник!

Потом той же ручкой помахал вслед набирающему высоту серебристому самолёту, смахнул украдкой невольно выступившую скупую мужскую слезу и поехал в Кремль.

***

«Большое посольство» во главе с Председателем Департамента финансов СССР Зверевым, выедет чуть позже – примерно через неделю и, не без основания надеюсь: к её прибытию – в Штатах уже создастся атмосфера, благоприятствующая «большому шоппингу».

Чтоб же создать ту «атмосферу» – благоприятствующая «большому шоппингу», новый посол везёт личное письмо товарища Сталина – Председателя Президиума Верховного Совета СССР и прочая, прочая, прочая – Президенту Соединённых Штатов.

«Уважаемый господин президент Рузвельт!

Известные Вам события в Европе и мире и, тенденция их развития, заставляют меня обратиться с конфиденциальным письмом к Вам лично.

Наши нынешние отношения с Германией были вынужденной мерой, попыткой оттянуть не нужную народам нашей страны войну. Вы должны нас понять: в прошлой европейской войне Россия понесла очень большие потери, которые привели к Революции и, к ещё более кровавой Гражданской войне – последствия от которой, ощущаются до сих пор.

Имеется на Земле хоть один человек, который осудит правительство, желающего не допустить повторения подобных событий?

Уверен, что и Вы, господин президент Рузвельт, окажись на моём месте, поступили точно так же.

Наше истинное отношение к гитлеровскому режиму не поменялось со времени прихода Гитлера к власти и установления в этой стране тоталитарного режима крайне националистического толка. Но наши надежды перед подписанием «Пакта о ненападении» с Германией не оправдались: западные демократии не смогли остановить гитлеровскую военную машину.

Завершив покорение континентальной Западной Европы и остановившись перед Ла-Маншем и стойкостью британского народа и правительства господина Черчилля, гитлеровская Германия имеет последнего противника – который ей может противостоять на пути, к по меньшей мере – евразийскому господству.

К сожалению должен признать, что Красная Армия в должной мере не готова к столкновению с сильнейшей на сегодняшний день армией мира и не устоит на западных границах СССР перед её натиском…

Смею Вас заверить:

Мы никогда не сдадимся!

Но под натиском превосходящих сил, неизбежно будем отступать, оставляя захватчику важные экономические районы страна.