Текст книги "Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 73 страниц)

– Мало?

– Мало.

– Тогда не прячь свой калькулятор… Хм, гкхм… Логарифмическую линейку, хотел сказать.

Хорошо, «пилим» дальше:

– Товарищ Махонин, подойдите поближе… Вам так хорошо видно?

– Хорошо, товарищ Сталин…

Под его пристальным наблюдением (да и в президиуме вытянули шеи, а в зале – привстали) рисую на страничке блокнота нечто вроде кормы германской «Пантеры» – по ходу «творчества», поясняя отдельные моменты:

– Видите? Наклон брони не по ходу танка, а назад. Таким образом, на корме получится пустое место – вроде треугольной призмы, где можно разместить топливный бак. А лучше два или три – чтоб в случае чего, не весь бензин вытек. Рассчитать их объём можете? Хотя бы «на глазок»?

Сам бы подчитал – «калькулятор» в «послезнании» имеется, но не помню точных размеров «Т-34»…

Тот, с азартом в глазах, после недолгих манипуляций с логарифмической линейкой, выдаёт:

– Если «в притирочку» к бронелистам – то четыреста двенадцать литров. А так смело триста пятьдесят – триста восемьдесят.

– А каков был объём топливных баков – удалённых из боевого отделения?

Часто-часто моргая, как сэр Ньютон после падения на темечко корнеплода с дерева:

– Полная ёмкость группы передних баков – 205 литров.

Подмигиваю ему, мол – «учись, студент, пока Сталин жив»:

– Что и требовалось доказать!

Махонин, с ошарашенным видом:

– Позвольте, товарищ Сталин… Но ведь из-за топливных баков затруднится доступ в трансмиссионное отделение!

– С чего вдруг, товарищ Главный инженер? Сделайте сверху люк – большой, быстросъёмный, а не на болтах как прежде. И доступ – не только не затруднится, но и облегчится.

– А куда деть трубы выхлопных коллекторов? На «Т-34» они выходят через верхний кормовой лист.

Меня, вот такая ненаходчивость хроноаборигенов – просто бесит.

Хотел уж было рявкнуть:

«В жоппу себе засунь!».

Но взяв себя в руки, спокойно предложил:

– Выведите их вверх через крышу и направьте назад. Заодно, ваш танк и пылить меньше будет – за что от товарищей танкистов, будет огромное мерси.

На «реальном» лучшем танки ВМВ, они не только были выведены через верхний кормовой лист, но и направлены вниз = при движении в сухую погоду поднимая лишнюю демаскирующую пыль.

Махонин, на всю Ивановскую скрипя-дымя извилинами:

– Товарищ Сталин! Верхний кормовой лист откидывающийся на петлях – для демонтажа всей моторно-трансмиссионной группы…

Начинаю терять терпение:

– Так сделайте «откидывающимся» весь единый кормовой лист – от днища до крыши МТО. Вместе с баками – съёмным! Ещё ж, легче то будет демонтировать… И ещё одно не забудьте: между кормовым листом и днищем – должна быть щель. А на последнем – порожек сантиметров в тридцать. Догадываетесь, для чего?

Ну, это то он сообразил сам:

– Чтобы при пробитии баков – бензин тёк наружу, а не в моторно-трансмиссионное отделение.

– Молодец!

А про себя:

«Пожалуй, с него уже пора высчитывать бабло в свою пользу. За рацухи!».

Выдыхаясь, Махонин привёл последний аргумент:

– Такое решение увеличит массу танка.

– Мы с вами уже хорошо сэкономили на массе двигателя, на подкрылках. Ещё, можно уменьшить толщину кормовой брони до тридцати миллиметров. Ничего страшного!

Ещё привожу доводы – один весомее другого:

– В технологическом же плане, такое решение оказывается более выгодным. Сами подумайте, товарищи харьковчане: вместо двух листов – всего один. На нём нет круглого люка для обслуживания трансмиссии – до сих пор доставлявшего вам лишний попабольный геморрой, нет вырезов под выхлопные трубы и элементов их бронировки… И, наконец – нет очень уязвимого стыка между нижним и верхним кормовыми бронелистами.

Устремив указательный палец в потолок:

– Выгодно!

Директор «Завода № 183» Максарев, глянув на главного инженера того же предприятия Махонина, как сомнамбула повторил вслед за мной:

– Выгодно.

Последний, привёл ещё один довод в защиту такого апгрейда:

– Центровка танка сдвинется назад и, он меньше будет зарываться носом.

Да! Был у реального «Т-34» и такой изъян – не позволяющий в частности кардинально увеличить его защиту в лобовой проекции. Вот у германской «четвёрки», лоб за время производства вырос более чем вдвое: с тридцати миллиметров до восьмидесяти. А у «лучшего танка ВМВ» – так и остался прежним.

В завершении темы, пририсовываю к корме танка два «цилиндрика» на кронштейнах, на словах объяснив:

– Ежели запаса хода танка с бензиновым двигателем окажется всё равно мало, в кормовой части можно установить дополнительные топливные баки. Это – две стандартные двухсотлитровые бочки, из которых производится питание двигателя во время маршей. Естественно, их надо сделать легко сбрасываемыми на случай пожара.

Ну и напоследок:

– Основные же топливные баки, должны быть в обязательном порядке оборудованы системой продувки охлаждёнными отработанными газами.

***

Дохожу до подвески танка «Т-34». Но прежде чем за неё взяться – небольшая «прелюдия», обращённая к руководству Харьковского завода:

– Представите себе, товарищи, что вам предстоит участвовать в скачках на ипподроме. У вас – великолепный жеребец самой лучшей породы, вы сами – ничем его не хуже, то да сё… Но есть и небольшие – совсем крохотные проблемы: уздечка настолько короткая, что приходится практически лежать на шее животного… Стремена такие длинные – что не дают опоры вашим ногам… И наконец, на седле имеется острый штырь, который впивается вам в задницу при каждом шаге лошади… Представили?

Все трое улыбаются, переглядываются, но не поймут к чему я.

– С трудом.

– И тем не менее подумайте хорошенько и ответьте: сможете вы на такой лошади выиграть скачки?

– Нет?

– Почему?

– На ней скакать неудобно.

Улыбаюсь, как учитель в школе верному ответу – вытянутого у двоечника буквально «за уши»:

– Правильно!

Ещё пример:

– Ещё представьте, что вы пошли на охоту, взяв с собой ружьё. Дальнобойное, скорострельное… Но ложа такая, что ладонью её не охватишь! И указательный палец из-за этого, едва достаёт до спускового крючка. И спуск у последнего такой, что проще пальцем ноги жать… И приклад такой, что приставив к плечу – ни прицела, ни мушки не увидишь… Представили?

– Представили, товарищ Сталин.

– Сможете вы подстрелить из такого ружья, хотя бы самого завалящего зайца? Хотя бы самого прибежавшего к вам – от своей опостылевшей заячьей жизни и, вставший у ближайшей берёзы для расстрела?

– Не сможем, товарищ Сталин.

– Почему?

– Из такого ружья стрелять неудобно…

Кулаком по столу и ору в бешенстве:

– Так почему вы сделали танк, на котором неудобно воевать? Почему на нём неудобные для сидения кресла, неудобно расположенные приборы наблюдения и механизмы управления? Почему усилие на маховичках наведения доходит до тридцати килограмм, а заряжающий ранит пальцы об острые углы ваших долбанных «чемоданах» для снарядов?

До смешного доходило: правая рука наводчика должна лежать на маховике вертикального наведения орудия, левая – на маховике ручного привода поворота башни. Но они были так неудобно расположены, что по воспоминаниям некоторых танкистов – они предпочитали скрещивать руки – вращая правой маховик механизма поворота башни, а левой – вертикальную наводку…

Так было гораздо удобнее!

«…Назовите такую обитель

Я такого угла не видал,

Где бы…».

Вот что писал Командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант танковых войск П. А. Ротмистров, после Курской битвы:

«…Крайне медленный и неравномерный поворот башни, исключительно плохая видимость и теснота размещения экипажа, являются не полностью устранёнными и на сегодня».

Народ то наш – даже в XXI веке, всё больше про миллиметры брони, количестве «калибров» пушки, десятках пробегаемых за час километров, да сотен их же – пробегаемых до «сухих баков».

Однако, в стальных коробках сражались отнюдь не роботы – живые люди и, в реальном бою – всё решали совершенно другие факторы.

Например:

В каком состоянии экипаж прибыл на поле боя – пробежав те самые сотни километров? В состоянии ли мехвод – так же энергично двигать рычагами управления, как в начале марша, или он уже еле шевелится от усталости? Сможет ли он резко отвернуть по приказу командира, мгновенно остановиться для выстрела и после него – так же резко рвануть с места, избегая ответного удара?

А не укачало ли командира-наводчика в танке до такой степени, что у него двоится-троится в глазах? Сможет ли он вовремя заметить опасность, адекватно её оценить и принять правильное решение? Успеть ли он довернуть башню, удержать цель в колеблющемся поле зрения прицела и, первым выстрелить?

Сможет ли заряжающий быстро перезарядить орудие, если первый снаряд прошел мимо? Или он на ходу засыпает, норовя вместо казённика – засунуть снаряд в «одно место» командиру-наводчику?

Ведь это рядом и не мудрено перепутать с устатку.

Вроде бы «пустячки», а от этих пустячков на все сто процентов зависит кто победит: «неуязвимый» «Т-34» – или уступающая ему по миллиметрам брони и калибрам орудия германская «троечка».

Не получив ответа, обращаюсь к Наркому танковой промышленности СССР:

– Товарищ Малышев! Требую при Наркомате создать отраслевой Научно-исследовательский институт (НИИ). И в первую очередь – отдел эргономики в нём.

Услышав незнакомое слово, переспрашивает:

– «Эргономики»?

– Да! Эргономика, это наука – основанная на физиологии, технике и психологии того – как человек взаимодействует со своей рабочей средой. Объектами самого пристального внимания должно быть буквально всё: обмундирование танкиста – работающего в специфических условиях, рацион питания и прежде всего – его рабочее место. И ещё для НИИ Наркомата танкостроения же, в число приоритетов – также должны входить стандартизация и унификация.

Весело посмотрев в зал:

– А то наши «летуны» дошли до полного абсурда: один самолёт невозможно завести оборудованием от другого – однотипного. Не говоря уже про бомбодержатели, шасси, приборы и расположение их в кабинах лётчиков. Ну и так далее… Величайшее разнообразие!

***

Удобство экипажа воевать в танке, это не только удобные рабочие места. Это ещё и плавность хода…

Ни тем, ни другим в «Т-34» даже не пахло!

При движении он сильно раскачивался на малейших неровностях, при резкой остановке – долго успокаивался. Первое приводило к быстрой утомляемости экипажа, второе – к задержке выстрела при стрельбе с коротких остановок и низкой точности. И в результате получалось, что соотношение: три своих потерянных танка к одному уничтоженному у противника – так это ещё максимально приемлемо…

Чаще получалась куда более печальная пропорция.

Кто-то мне скажет, что дело не в типе подвеске, а в отсутствии в ней амортизаторов.

Отвечу словами генерала армии Павлова, который в бытность свою Начальником АБТУ КА, заявлял так:

«Танк типа Виккерс (Т-26), когда ему подана команда „стой“ на второй секунде производит первый выстрел. Как только его хватают на мертвый тормоз, он колебанию не подлежит. Мы располагаем и другими данными – танк типа Кристи (БТ) дает первый выстрел на восьмой секунде после подачи команды „стой“. Короче говоря, когда его посадят на мертвый тормоз, он кричит – „Здравствуй и прощай!“».

Понимающий был товарищ!

Но вот почему он в «реальной истории» не настоял на торсионной подвеске на «Т-34»?

Впрочем, это уже не важно: началась «текущая реальность».

Виной всему этому была подвеска Кристи – доставшаяся «Т-34» от танков серии «БТ», или подвеска «тип Кристи», или просто пружинно-балансирная подвеска. Ещё, её называют «свечной»…

Впрочем, не важно – как называют, важно – какая она.

Судя по фамилии, придумал её американский инженер Кристи и лучше выдумать не мог!

Ось катка танка не крепится к корпусу жёстко, а висит на балансире. Колебания от касания поверхности катком, гасились силой сжатия здоровенной пружины – высотой около метра. Каток наезжает на камень, от этого идёт вверх, пружина сжимается и гасит это движение вверх.

Достоинство одно: технология изготовления такой подвески очень хорошо отработана на Харьковском танковом заводе.

Недостатков значительно больше.

Кроме вышеперечисленных, к ним можно отнести занимаемое здоровенными коробами-стойками с метровыми пружинами вдоль бортов танка, место во внутреннем объеме танка. Из-за них частности, невозможно было установить на «Т-34» полик боевого отделения – вращающийся вместе с башней и боекомплектом. Из-за его отсутствия, заряжающему приходилось со снарядом в руках ползать за казёнником орудия на коленях – чтоб догнать его при повороте вправо, или наоборот – удрать, когда наводчик целил в левую сторону.

Ну и какая, на хер, может быть «боевая скорострельность»?

И даже сделав первый выстрел – пристрелочный, «лучший танк ВМВ» отставал по второму выстрелу от своего германского конкурента.

Кроме того, серьёзным недостатком были прорези по бортам для балансиров пружин. Кроме снижения бронестойкости, это ещё и, вода и грязь – проникающие внутрь машины. Зимой, вода по законам физики превращалась в лёд и примораживала пружины и идущие по самому полу тяги управления моторно-трансмиссионной группы. Отчего просто недостаточно надёжный танк – становился попросту неподвижным.

Короче, я решил любыми доступными мне – как тирану и деспоту методами, эту подвеску из «Т-34» убрать!

***

Конечно, самым оптимальным решением, было бы установить на «Т-34» торсионную подвеску. Она – компактна, достаточно надёжна и очень хорошо защищена от боевых поражений, так как расположена на самом днище танка.

Впервые такой тип подвески был установлен на шведском танке «Landsverk L-60»… Эээ… Кажется в 1933-м году.

Наши специалисты познакомились с ней в 37-м, оценили и доложили руководству о новинке. Последнее же, спустило информацию на танковые заводы и рекомендовало их конструкторским бюро, впредь устанавливать «торзионную» подвеску на вновь проектируемые танки.

Но если Котин, Гинзбург и Астров прислушались к рекомендациям руководства – установив новинку на тяжёлый «КВ» и лёгкие «Т-50» и плавающий «Т-40», то товарищ Кошкин забил на них х… Хм, гкхм…

Что надо – то и «забил».

Ну дык – гений же!

Про него книги пишут и кино снимают, как он с собственного завода собственные же сверхсекретные танки угонял и, на Красной площади – самому(!) Сталину их показывал…

А гениям такое простительно.

Ладно… Кто старое помянет – того в бан.

До войны – всего пять месяцев и, особенно напрягать конструкторов и производственников Харьковского танкового завода, я не буду. Будем считать, что торсионной подвеской они пренебрегли по какой-то – очень уважительной причине…

Но чисто для очистки совести, всё же спрашиваю:

– Товарищи харьковчане! Если я предложу установить на вашем танке торсионную подвеску, вы конечно же – тут приведёте тысячу доводов, чтоб этого не делать. Так, ведь? Я угадал?

Главный инженер Махонин, чуть ли не со слезами на глазах:

– Товарищ Сталин! Если Вы, как Председатель ГКТиО прикажите – то завод установит на «Т-34» торсионную подвеску… Но это приведёт к срыву существующей программы по выпуску танков, которую мы и без того – вытягиваем с величайшим трудом.

Уточняю, чтоб потом историки не перемывали Реципиенту косточки:

– Даже с учётом всех вышеперечисленных мной нововведений?

– Даже с учётом их.

– Даже с помощью судостроительных предприятий Николаева, всего Донбасса и его окрестностей?

Осторожничает:

– Мне пока неизвестно какими возможностями они обладают и чем могут помочь нам. Для этого требуется время.

Спохватываюсь – ах, ну да!

В этом мире не «погуглишь» и всё держится на его величестве «бумажном носителе информации». Это сперва придётся создать по комиссии на каждое предприятие, составить запросы, дождаться письменных ответов…

А время то идёт!

А времени то до начала войны – всё меньше и меньше. А нам с Федоренко к её началу – кровь из носа надо до 22 июня запустить конвейер танковых бригад нового строя.

Повернувшись в сторону представителей Кировского завода:

– Товарищи! Есть ли возможность помочь харьковчанам с торсионной подвеской? Одно дело делаем…

Зальцман, тут же запротестовал, отчаянно жестикулируя руками и даже гримасничая ликом:

– Товарищ Сталин! Боюсь, что с такой программой выпуска «КВ» – что Вы недавно озвучили, нам самим потребуется помощь!

Ну, что тут скажешь?

Тут и сказать то нечего…

Вновь к Директору «Завода № 183» Максареву, главному инженеру Махонину и военинженеру 2 ранга Козыреву:

– Не освоите вы, значит, торсионную подвеску?

– Не освоим, товарищ Сталин?

– А подвеску артиллерийского тягача «Ворошиловец», вы уже освоили?

Понимая к чему я клоню, те переглядываются и уныло соглашаются:

– Освоили…

Да, кто бы сомневался!

Ведь производство этих тягачей началось ещё раньше чем «Т-34» и, до 22 июня – их было выпущено 1123 штук. Меньше чем танка, конечно, но всего лишь на треть, а не в разы или на порядок.

Приказным, не терпящим возражения тоном:

– Ну, так доработайте её соответствующим образом и немедленно ставьте на танк!

Подвеска этого тягача состоит из восьми катков небольшого диаметра на каждую сторону, объединённых на двух тележках с рычажно-пружинными стабилизаторами. Она обеспечивает хорошую плавность хода, равнозначное преобразование нагрузок на траки – что способствует высокой проходимости и, позволяет разгонять 15,5 тонную машину – до 42 километров в час по шоссе или до двадцати на пересечёнке…

Так что же ещё надо?

Конструкторов – как пыльным мешком по голове, а среди танкистов началось брожение:

– Товарищ Сталин! Такая подвеска – уязвима.

Сделав рожу топором:

– Что? «Уязвима»?! Да Вы посмотрите на большие катки танка «Т-34» – они занимают площадь в несколько рад больше. Ступицы катков с подшипниками – высоко. А что с ними бывает при попадании даже 37-мм снаряда – мы с вами вчера видели своими глазами.

– На «Ворошиловце» же, катки почти и не видно – они ниже уровня днища танка и хорошо защищены рельефом местности. А пружины и балансиры можно прикрыть лёгкими экранами от пуль и осколков…

Именно так и поступили конструкторы «Шермана».

– …А от бронебойных снарядов – не защитит даже 45-ти миллиметровая бортовая броня!

Ещё один довод сторонников «Кристи»:

– Катки большого диаметра позволяют танку развивать большую скорость.

Скрестив на груди руки и закатив глаза:

– Ой, не дэлайте менэ смэшно… Где «развивать»? Если на полигоне – для дешёвых понтов, то согласен. А вот в Монголии – даже «БТ-эшки» совершали марши со средней скоростью в 12 километров в час. На поле боя же, танки атакуют со скоростью поддерживающей их пехоты… Так что не любите мне мозги, товарищи!

Отбив наскоки, сам перехожу в атаку:

– Опять же: расположенную снаружи подвеску – проще обслуживать и ремонтировать. А попробуй смазать или заменить в походных условиях «свечу» у нынешнего «Т-34»!

Командиры-танкисты, находящиеся в зале – по большей части воентехники и, этот и следующий аргумент – зайдёт им как никому другому:

– Если танк сгорел или взорвался, то всем восьми пружинам подвеске Кристи – пришёл кирдык. Это – однозначно: металл отпустится и их можно смело отправлять на металлом. При этом же варианте, элементы подвески останутся целыми и могут быть использованы при ремонте другого танка – у которого при попадании снаряда, всего лишь снесло одну из тележек. Сплошные выгоды!

В зале между танкистами разгорелся небольшой срач, но с большим преимуществом – победила всё же моя точка зрения, после чего я смело обратился к руководству Харьковского танкового завода:

– А с точки зрения технологии: какая подвеска проще в изготовлении?

Махонину пришлось признаться:

– Артягача «Ворошиловец», товарищ Сталин. Одни вырезы в бортовой 45-мм броне, чего стоят…

Удивлённо приподнимаю брови:

– И вы ещё сомневаетесь? У Вас программа в две тысячи танков в месяц на осень, а Вы до сих пор сиськи – аки красная девица мнёте!

При напоминании про «программу», Директор пихнул локтём своего Главного инженера и тот твёрдо ответил под общий смех:

– Уже нет, товарищ Сталин! Сиськи, мы больше не мнём.

Вот и с подвеской определились…

***

Далее, интересуюсь:

– А как скажется на технологичности танка, отсутствие не только «яблока» курсового пулемёта на лобовой броне – но и люка механика-водителя? Если вместо него будет небольшой лючок-пробка с перископом?

Какой-то танкист, с места выкрикнул:

– А вот это – обязательно!

Его поддержал одобрительный гул голосов, а Махонин опять же обрадованно:

– Вы просто не понимаете, товарищ Сталин, как нас выручите – приказав убрать его!

Ну, ещё бы!

Я избавил конструкторский коллектив Харьковского завода от самого лютейшего геморроя в их трудовой биографии. Ведь на примере этого отдельного девайса, наиболее наглядно заметно – как мы сами себе создаём непреодолимые трудности, чтоб потом с ними героически бороться. Люк мехвода на лобовой броне корпуса оказался настоль прилипчивой заразой, что перекочевал с «переходной модели» на перспективный «Т-34М». Так что если бы не война, мои современники наверняка имели бы удовольствие лицезреть его и, на «Т-90 Прорыв»…

Но как в народе говорится:

Нет лиха без добра!

Вся история доводки «Т-34» – это борьба конструкторов и технологов завода с этим проклятым люком-лазом. Его пробовали делать литым, штампованным, с увеличенной толщиной… Его делали в виде «будки» и обрамляли дополнительной бронировкой…

Но всё равно он упорно раскалывался после попадания снаряда и оказывался в виде обломков внутри танка. Слабыми оказались и петли его крепления – срезаемые даже бронебойными пулями и особенно «реснички»: бронешторки – прикрывающие приборы наблюдения.

Испытания обстрелом за испытанием, но выводы комиссии АБТУ КА, все как под единую копирку:

«…Люк водителя, как старой конструкции [серийный], так и литой – новой конструкции [изготовленный по чертежу 34.29.167сб.], для защиты против 76 мм снарядов ненадежен. Люк старой конструкции срывается с петли, имеет ненадежную конструкцию смотровых приборов. Люк новый (литой) имеет следующие недостатки:

а) Броня неравнпрочна броне носа, 76 мм снарядом была пробита.

б) Петли люка, на которых крепятся створки смотровых приборов срезаются при попадании 45 мм снарядами в створки. Замена створки после этого делается невозможной, необходимо менять весь люк. Эти недостатки должны быть устранены⁹⁰».

«Должны быть» – но не обязаны!

Конструкторское бюро и завод, так и не справились с этим дефектом и «Т-34», так и провоевал с ним до самого конца Великой Отечественной войны и воевал с ним и дальше – вплоть до самой Югославии.

Сколько жизней танкистов это стоило?

Можно только догадываться.

Сперва обрадовавшись, Главный инженер вскоре озадаченно нахмурился:

– А через что будет залезать-вылезать механик-водитель танка, товарищ Сталин? Боевое отделение и так тесное.

– А «залезать-вылезать» он будет через нормальный люк на крыше…

На меня вопросительно-ожидающе уставились несколько сот пар глаз и, наконец, покушаюсь на святая-святых:

– …На крыше боевой рубки, товарищ Махонин. Так как ваш танк, будет безбашенным.

Не поняли.

– Повторяю, товарищи: танк «Т-34» – не будет иметь вращающейся башни. Орудие и спаренный пулемёт, будут торчать у него из броневого листа боевой рубки – являющейся продолжением верхнего лобового листа.

На «ИС-2» тоже не было люка и ничего!

Не было и на германской самоходке «Штуг».

Как-то же воевали?

А у этого самохода, люки вообще – хоть на всю крышу боевой рубки сделать можно. Что не толкаться на входе или на выходе. И не забываем про дверцу на задней части боевой рубки: чтоб в полной мере осуществлюсь взаимодействие экипажа танка с десантом, он обязательно должен быть.

***

«Тут вообще началось —

Не опишешь в словах…!»⁹¹.

Пришлось снять сапог и громко постучать им по столу, чтоб в зале угомонились. После чего встал и оперевшись руками об стол, раздражённо-недоумевающе:

– Я вас не понял, товарищи танкисты… Буквально пять минут назад, вы жаловались мне на ненадёжный двигатель, баки в боевом отделении и его же – боевого отделения, тесноту – приводящего к неудобству использования танка «Т-34» в бою.

– Я вам дал надёжный, проверенный в боях двигатель, убрал взрывающиеся баки из боевого отделения и подвеску Кристи, сделав его – боевое отделение, настолько просторным – насколько это возможно…

Развожу руками:

– Так что вам ещё в жоппу надо?!

«Поев ухи», в зале молчали, а я надев сапог на место, продолжил:

– Из мной услышанных минуту назад воплей, членораздельное только одно: при перебитой гусенице – безбашенный танк не сможет стрелять в сторону и назад… Однако, для «особо одарённых» повторяю ещё раз: танки в одиночку не воюют! И танк с повреждённой ходовой частью – прикроют другие танки, пехотинцы собственного десанта, самоходные орудия и так далее. А находящиеся в боевых порядках ремонтное подразделение «эвакуационного-ремонтного танка» (ЭРТ) – поможет быстро устранить повреждение.

Не услышав возражение, продолжаю:

– На этот – по большей части надуманный вами недостаток, приходится несколько существенных достоинств…

Загибаю пальцы:

– Башня танка – это самый сложный, с точки зрения производства, броневой узел в танке, требующий затраты основной массы гибочных средств при производстве танков. За счёт отказа от башни удастся снизить трудозатраты и себестоимость «Т-34» – не менее чем на треть. А стало быть перед войной, в составе Танковых войск ВС СССР этих боевых и специальных машин – будет на ту же треть больше.

– Танк станет ниже на пару десятков сантиметров, а стало быть – менее заметным и уязвимым. А стало быть, подбиваться он будет реже.

– За счёт сэкономленного за счёт башни веса (а это порядком двух с половиной – трёх тонн), можно увеличить лобовую броню до шестидесяти миллиметров… Или, даже до семидесяти пяти! Бортовую же – разнесённой, установив выше гусениц 15-мм фальшборт под углом сорок градусов относительно основной 45-мм брони…

Сей финт проделали германцы на танках «Pz.III» модификаций «L», «М» и «N». Передний 20-мм лист брони высокой твёрдости, установлен со значительным зазором относительно 50-мм основной брони. Таким образом, передний лист выполнял роль «взводящей брони» – от удара о которую частично разрушалась головная часть бронебойного снаряда и преждевременно срабатывал его донный взрыватель.

– …А стало быть, «Т-34» из танка «лёгкого бронирования» – станет действительно противоснарядного бронирования. А это значит, товарищи танкисты – погибать вы станете гораздо реже!

Повернувшись в сторону харьковчан, тычу пальцем в сторону одноглазого Котина:

– Кроме этого, решительно настаиваю на пятимиллиметровом экране внутри танка – защищающий экипаж от отлетающей окалины, осколков и «пробок» собственной брони. Хотя бы в верхней части боевой рубки – куда приходится большинство попаданий в реальном бою.

Народ безмолвствовал, охнерев до стеклоподобного состояния, поэтому привёл ещё один, хотя и отчасти выдуманный аргумент:

– Армии всего мира уже имеют на вооружении базбашенные танки. В Германии – нашем наиболее вероятном противнике, это – «Sturmgeschütz III». В американской – «М3 Генерал Ли». Во французской – «В-2». И даже шведы работают над безбашенным «Stridsvagn-103»… Одни мы с вами, товарищи советские инженеры и танкисты, как долбо…ёбы!

Да простит меня Марксе, но что есть – то есть!

Совершенно точное определение.

Первых, например, германской промышленностью было выпущено больше всех остальных образцов бронетехники. И основным противником наших танкистов, были вовсе не «Тигры», «Пантеры» и «Фердинанды»… И даже не «тройки» с «четвёрками».

А именно «Штуги», официально называемые в Красной Армии «Артштурмами». Конечно вполне возможно, что фашисты брешут, но на счету их экипажей – двадцать тысяч уничтоженных советских танков.

Наши же, даже имея перед глазами стреляющий в них пример – до самоходного орудия на базе танка, додумались только к сорок третьему году.

Ну не долбо…ёбы, ли?!

***

Как бы рассуждая с самим собой, в «виртуале» имея перед собой самоходку «СУ-122» и прочие – ей подобные, разглагольствую:

– Конечно, не без заморочек! Нормальные танковые пушки – по горизонтали наводящиеся поворотом всей башни, к такому танку не подойдут. Придётся конструировать с шаровой установкой, позволяющей наводить хотя бы на тридцать – сорок пять градусов в обе стороны.

У нашей «СУ-122» и ихнего «Генерала Ли», был именно такой сектор горизонтального обстрела и был.

Навряд ли, хроноаборигены что-то лучше тех «сушек» выдумают.

Досель молчащий маршал Кулик, сумел меня приятно удивить:

– Ничего изобретать не надо, товарищ Сталин. В безбашенный танк отлично зайдёт 76-мм казематная артиллерийская установка «Л-17» образца 1940 года – имеющая такую же баллистику как и у танковой «Л-11», угол горизонтального наведения – шестьдесят градусов и бронезащиту маски в шестьдесят миллиметров. С отменной Вами строительства укрепрайонов на новой западной границе, производство этих систем прекращено, но на складах ГАУ имеется около трёх сотен уже готовых пушек. И примерно столько же – уже установленных в ДОСы Каменец-Подольского укрепрайона.

Зальцман мягко поправил Наркома обороны:

– Прекращено по сути было лишь изготовление бронировки – которую лил находящийся по самым боком у харьковчан Ново-Краматорский завод имени Сталина. А саму пушку – практически ничем не отличающуюся от танковой «Л-11», Кировский завод продолжает выпускать для «КВ». Если для последнего будет изготовлен дуплекс 122-152 миллиметровый орудие, то все эти орудия мы готовы передать Харьковскому заводу. А насчёт бронировки они сами договорятся.

Жестом подозвав Кобулова, негромко спрашиваю:

– Что производит Ново-Краматорский завод имени меня?

– НКМЗ сможет производить в массовом порядке сложную продукцию: установки для мартенов, блюминги, угольные мельницы, коксоустановки, детали турбин, краны грузоподъемностью до 250 тонн.

– Какова производительность?

– Сложно сказать… Пожалуй, её можно назвать гигантской.

– А если в цифрах?

– К примеру, на предприятии имеется литейный цех, который по своим параметрам превосходит аналогичные производства на зарубежных заводах такого профиля. Мощность сталеплавильного производства НКМЗ – 43 тысяч тонн фасонного литья в год. А самый мощный сталеплавильный цех у германской фирмы Круппа всего 24 тысяч тонн, американский цех фирмы «Mesta» – 35 тысяч тонн.

Сидящему рядом Малышеву:

– Забирайте «Ново-Краматорский завод в свой наркомат. Только без фанатизма, предупреждаю! Задействуйте только те мощности – которые потребуются для выполнения танковой программы. Остальные – не троньте.

***

Тем временем, в ожившем зале начались движняки. Конструктор Грабин, не может промолчать:

– Товарищ Сталин! Все орудия Маханова имеют известный дефект…