Текст книги "Неизбежная могила (ЛП)"

Автор книги: Роберт Гэлбрейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 60 страниц)

– Это не твое де…

– Тебя не было в Бирмингеме. Ты была либо в филиале в Глазго, либо в каком-то арендованном доме, где Джонатан Уэйс мог держать тебя подальше от других людей.

Бекка покровительственно улыбнулась.

– Ровена, ты агент…

– Я – Робин, но ты чертовски права, я твой враг. Ты сама расскажешь Мазу, почему ты единственная оставшаяся девственницей духовная жена или предоставишь это мне?

133

Наверху сильная черта. Увидишь свинью, покрытую грязью. Увидишь, что бесы наполняют всю колесницу.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Дверь за спиной Страйка снова с грохотом распахнулась. Эбигейл, теперь уже не в обмундировании пожарного, а одетая в джинсы, подошла к нему с кожаной сумкой через плечо, схватила свободный стул и, поставив его в центр комнаты, вскочила на него. Она была высокой, и ей не составило труда дотянуться до пожарной сигнализации в середине потолка. Одним движением она сняла крышку и вытащила батарейки. Поставив на место крышку, она спустилась, села за стол к Страйку и достала из сумки пачку «Мальборо Голд». Устроившись, она прикурила сигарету от зажигалки «Зиппо».

– Это разрешено в пожарной части? – спросил он.

– Мне пофиг, – Эбигейл затянулась. – Хорошо, – сказала она, выпуская дым в сторону, – ты можешь взять мою ДНК, если хочешь, и сравнить ее с ДНК этой Бекки, но если она все еще в церкви, я не понимаю, как ты ее получишь.

– Мой напарник как раз сейчас работает над этим, – объяснил Страйк.

– Я тут подумала, когда переодевалась наверху.

– О чем? – спросил Страйк.

– Ты рассказывал о наследстве, которое получила Дайю по завещанию Грейвса. И про тот дом. Ты сказал, он стоит миллионы.

– Да, примерно столько, – сказал Страйк.

– Тогда у семьи Грейвс был мотив избавиться от Дайю. Не дать ей получить тот дом.

– Интересно, что ты подняла эту тему, – заметил Страйк, – потому что эта мысль приходила и мне. Тетя и дядя Дайю, которые унаследуют дом в случае смерти Дайю, делали все возможное, чтобы помешать мне расследовать ее исчезновение. На днях я ездил к ним в Норфолк. Это была невеселая беседа, особенно после того, как я сказал Филиппе, что видел ее на службе твоего отца в «Олимпии».

– Какого хрена она там делала?

– Что-то явно выбило ее из колеи настолько, что она отчаянно захотела поговорить с твоим отцом. Филиппа оставила ему записку за кулисами «Олимпии». Я спросил, не было ли в последнее время неожиданных анонимных телефонных звонков, которые подтолкнули ее к такому поступку.

– Почему ты спрашивал об этом?

– Будем считать это интуицией.

Эбигейл стряхнула пепел на пол и носком ноги растерла его по полу.

– Ты прямо как Мазу. – И она перешла на язвительный шепот, – «Я чувствую Божественную вибрацию». По поводу чего был тот телефонный звонок?

– Они не хотели мне говорить, но, когда я предположил, что звонивший сказал, что Дайю все еще жива, Филиппа выдала себя. Она побледнела. Понимаешь, всего один такой звонок, и они уже охвачены страхом Божьим. Им больше не светит обладать семейным поместьем, если Дайю все еще жива. И должен сказать, – добавил Страйк, – Николас Делоне вполне подошел бы на роль убийцы Кевина Пёрбрайта. Бывший морской пехотинец. Знает, как обращаться с оружием, знает, как спланировать и устроить засаду. Человек, убивший Кевина, был довольно ловким.

Нахмурившись, Эбигейл еще раз затянулась сигаретой:

– Я потеряла нить рассуждений.

– Я думаю, Кевин Пёрбрайт перед своей смертью узнал правду об исчезновении Дайю, и именно поэтому в него стреляли.

Эбигейл опустила сигарету.

– Узнал?

– Да, я так думаю.

– Он никогда ничего не говорил мне о Дайю.

– Он не упоминал об очень странном совпадении, что Дайю умерла именно там, где погибла твоя мать?

– О, – произнесла Эбигейл. – Да. Он действительно что-то говорил по этому поводу.

– Возможно, Кевин собрал все воедино только после того, как встретился с тобой, – продолжил Страйк.

– Так кто звонил этим Делоне?

– В этом-то и вопрос, верно? Я подозреваю, что это был тот же самый человек, который позвонил Джордану Рини, чтобы выяснить, что он мне наболтал, и который позвонил Кэрри Кёртис Вудс и подтолкнул ее к самоубийству.

Мобильный Страйка звякнул не один, а два раза подряд.

– Извини, – сказал он. – Это важные сообщения.

Первое сообщение было от Барклая, но вначале он посмотрел то, что пришло от Мидж.

«Робин в безопасности. Заперли Бекку и Мазу в храме».

Испытывая большое облегчение, Страйк открыл сообщение Барклая, состоявшее из двух слов.

«Всё нашел».

Страйк ответил обоим, убрал мобильный в карман и снова посмотрел на Эбигейл.

– Я сказал, что есть четыре возможности объяснить странный статус Бекки в церкви.

– Послушай, – нетерпеливо произнесла Эбигейл, – извини, но я написала Дэррилу, что опоздаю, а не что вообще не появлюсь.

– Дэррил – это тот высокий, симпатичный чернокожий парень с зелеными глазами? Потому что я знаю, что не он был тем толстяком за рулем красной «корсы». Это был твой жилец Патрик.

Зрачки темно-голубых глаз Эбигейл внезапно расширились, и они стали такими же непроницаемыми, как у ее отца.

– Мне пришлось поддерживать с тобой разговор, – сказал Страйк, – потому что были дела, которые нужно было сделать, пока ты не путаешься под ногами.

Он сделал паузу, чтобы дать ей высказаться, но она ничего не ответила, поэтому он продолжил:

– Не хотела бы ты услышать вопросы, которые я задавал себе, размышляя о том, как Дайю утонула в Северном море?

– Расскажи, если хочешь, – Эбигейл старалась казаться беззаботной, но державшая сигарету рука нервно подрагивала.

– Начну с малого, – сказал Страйк, – я задался вопросом, почему она утонула именно там, где утонула твоя мать. Но чем дальше я погружался в расследование, тем больше необъяснимых вещей начинало всплывать на поверхность. Кто покупал Дайю игрушки и сладости в последние несколько месяцев ее пребывания на ферме? Почему, когда ее в последний раз видели живой, на ней было белое платье, а не спортивный костюм? Почему Кэрри разделась до нижнего белья, если они собирались всего лишь помочить ноги? Почему Кэрри побежала повозиться с чем-то у кромки воды прямо перед прибытием полиции? Кто был вторым взрослым, который должен был находиться в общежитии в ту ночь, когда Кэрри помогла Дайю выпрыгнуть из окна? Почему твой отец увез Бекку Пёрбрайт с фермы после исчезновения Дайю?

Эбигейл уже раздавила каблуком свою первую сигарету и теперь достала вторую. Прикурив, она выпустила дым Страйку в лицо. Страйк не обиделся и воспользовался возможностью вдохнуть немного никотина.

– Затем я начал усиленно размышлять о смерти Кевина Пёрбрайта. Кто вырезал часть надписей на стене его спальни, оставив только слово «свиньи», и кто украл его ноутбук? О ком говорил Кевин, когда сказал детективу под прикрытием, что собирается встретиться с обидчиком и «разобраться» с ним? Что именно знал Кевин? Что такого он собрал воедино, чем заслужил пулю в лоб?

– По сути все эти проблемы по отдельности вполне объяснимы. Наркоман мог украсть его ноутбук. Дети, возможно, просто забыли – кто был вторым дежурным в их общежитии в ту последнюю ночь, когда там видели Дайю. Но в совокупности, оказалось, произошло как-то много необъяснимых событий.

– Ну если ты так считаешь, – рука Эбигейл все еще дрожала. – Но...

– Я не закончил. Был также вопрос об этих телефонных звонках. Кто звонил Кэрри Кёртис Вудс до того, как мы с моим партнером навестили ее? Кому она перезвонила после того, как мы ушли? Кто позвонил Джордану Рини из телефонной будки в Норфолке, чтобы бросить подозрение на церковь, и поверг его в такое состояние страха и тревоги, что он накидался лекарствами? Кого боялись Кэрри и Джордан? И чем этот человек угрожал им, что заставило их обоих решить, что им лучше умереть, чем пережить это? И кто позвонил семье Делоне, пытаясь их напугать тем, что Дайю все еще жива, чтобы отвлечь меня с верного пути и заставить их еще больше чинить препятствия?

Эбигейл выпустила дым к потолку и ничего не сказала.

– Я также хотел знать, почему в лесу на ферме Чапмена есть круг из деревянных столбов, который кто-то однажды пытался разрушить, почему в дупле дерева неподалеку спрятан топор и почему рядом с разрушенным кругом кто-то жег веревку.

Эбигейл слегка конвульсивно дернулась при слове «веревка», но по-прежнему не произнесла ни слова.

– Может быть, тебе будет интереснее, если я что-то покажу, – сказал Страйк.

Он снова показал полароидные снимки на телефоне.

– Это не Джо Джексон, – сказал он, указывая пальцем. – Это Джордан Рини. Это, – он указал на блондинку, – Кэрри Кёртис Вудс. Это Пол Дрейпер, но это, – он указал на пухленькую темноволосую девушку, – не Рози Фёрнсби. Это ты.

Дверь за спиной Страйка открылась. Появился бородатый мужчина, но Эбигейл крикнула:

– Пошел на хрен! – и мужчина поспешно ретировался.

– Дисциплина, как в армии, – одобрительно произнес Страйк. – Что ж, ты училась у лучших.

На месте радужек Эбигейл теперь были два почти черных диска.

– Итак, – сказал Страйк, – ты должна была опознать высокого парня и темноволосую девушку как Джо Джексона и Рози, потому что Кэрри уже брякнула эти имена, когда запаниковала. Никто из вас не знал, что какие-то из этих полароидных снимков все еще лежат где-то неподалеку, и никто из вас не ожидал, что они окажутся у меня.

– Неловко признаваться, но я очень долго не мог понять, кто сделал эти снимки. Не все на них выглядят счастливыми, не так ли? Похоже, что это наказание или какое-то садистское извращение. Но, наконец, я осознал то, что лежало на поверхности: ни на одном снимке вы не сняты все четверо. Вы все фотографировали друг друга. Маленькое тайное общество из четырех человек. Я не знаю, нравилось ли тебе таким образом насмехаться над идеей «духовной связи», или тебе нравилось трахаться ради забавы, или ты просто делала то, чему научили тебя Мазу и твой отец, и получала удовольствие, принуждая других людей участвовать в ритуальном унижении и подчинении.

– Ты, сука, чокнутый, – выругалась Эбигейл.

– Посмотрим, – спокойно продолжил Страйк и показал фотографию, на которой Рини насилует Дрейпера. – Маски – хорошая идея. Дополнительный уровень унижения, а также немного правдоподобного отрицания¹⁰³ – твой отец показал тебе, как полезна такая линия поведения. Я отмечаю, что ты довольно хорошо вышла вот на этом снимке. Весьма откровенный намек на секс и немного тщеславия в позе с раздвинутыми ногами. Никто тебя не принуждает к сексу.

Эбигейл снова просто затянулась сигаретой.

– У того, кто осознал, что вы фотографировали друг друга, возникает очевидный вопрос: почему остальные трое участвовали в том, что, похоже, не доставляло им ни малейшего удовольствия? И ответ тоже очевиден: ты имела власть. Ты была дочерью Джонатана Уэйса. Потому что я не куплюсь на ту идиотскую сказку о Золушке, которой ты меня пичкала, Эбигейл. Я уверен, что Мазу не любила тебя. В отношениях падчерицы и мачехи это не редкость. Но я думаю, что тебе, как первенцу Папы Джея, позволяли много вольностей, давали большую свободу. На обычной диете фермы Чапмена ты бы не набрала такой вес.

– Это не я, – произнесла Эбигейл.

– О, я и не говорю, что могу доказать, что эта девушка – ты, – сказал Страйк. – Но Рози Фёрнсби совершенно ясно дала понять, что это не она. Ты пыталась помешать нам поговорить с ней не потому, что она была на этих фотографиях, а потому, что ее там не было. И она хорошо тебя помнит. Она говорит, что ты не была в то время худой – по странному совпадению, она назвала тебя «жирной свиньей». Естественно, к тебе она проявляла особый интерес, потому что ты была дочерью взрослого мужчины, в которого, как Рози думала, она была влюблена. С твоей стороны было глупо говорить мне, что Мазу заставляла людей ползать по земле в масках. Я понимаю, откуда у тебя взялась эта идея, ты пыталась добавить изящный штрих к описанию ее облика как социопата, но никто больше не упоминал о том, что в качестве наказания их заставляли носить маски свиней. Не стоит использовать такие обличительные вещи в неправильном контексте, а тем более для прикрытия обмана. Многие лжецы совершают подобные ошибки. Это словно указывает на то, что ты, возможно, хотела бы скрыть.

Он снова сделал паузу. Эбигейл хранила молчание.

– Итак, – продолжил Страйк, – вот ты здесь, на ферме Чапмена, делаешь все, что душа пожелает, имея в своем распоряжении трех уязвимых людей: скрывающегося от полиции малолетнего преступника, юношу, который был уже психически неполноценен, и ты помогла выбить из него оставшиеся мозги, и сбежавшая из дома девушка, которая никогда не претендовала на звание самой умной. Как общеизвестному первенцу Папы Джея, тебе разрешалось выходить за пределы фермы и покупать разные вещи: шоколад, игрушки, фотоаппарат «Полароид», маски свиней… печенье, которое тебе нравилось. Ты могла выбирать занятие себе по душе в рамках жесточайших ограничений режима Мазу, который, вероятно, был еще более строгим, когда твоего отца не было рядом. Вероятно, у тебя не было возможности весь день валяться в постели и есть печенье, но ты могла бы решить – возьмем случайный пример – когда ты будешь исполнять обязанности по ночному дежурству в детском общежитии и кого хочешь видеть на утреннем дежурстве рядом с собой.

– Это все, – сказала Эбигейл, – спека… спекла...

– Спекуляции. У тебя будет много свободного времени в тюрьме, когда будешь отбывать пожизненное. Ты могла бы поступить в какой-нибудь открытый университет...

– Пошел ты…

– Ты, конечно, права, это все спекуляции, – не останавливался Страйк. – То есть до тех пор, пока Джордан Рини не поймет, что он по уши в дерьме, и не начнет говорить. Пока другие люди, которые помнят тебя на ферме Чапмена в восьмидесятых и девяностых, не выползут из своих убежищ. Я думаю, что вы с Дайю были избалованы, но одновременно вам не хватало родительского внимания на ферме Чапмена. Была пара важных отличий. Мазу искренне ненавидела тебя и оскорбляла, когда твоего отца не было рядом. Ты скорбела по своей матери. Ты также одержимо завидовала вниманию, которое твой единственный оставшийся в живых родитель проявлял к твоей своенравной сводной сестре. Ты хотела снова стать любимицей Папурожного, и тебе не нравилось, что он сюсюкает с Дайю – или, точнее, с деньгами, которые она стоила. Ты жаждала мести.

Эбигейл продолжала молча курить.

– Конечно, – сказал Страйк, – проблема, с которой ты столкнулась на ферме Чапмена – как, впрочем, и за ее пределами, – заключается в том, что ты не могла выбрать людей, которые подходили для исполнения твоих планов, тебе приходилось привлекать тех, кто был под рукой, то есть своих послушных приспешников в свиных масках. Дайю нужно было убаюкать ложным чувством безопасности, чтобы она молчала во время происходящего. Ее подкупили игрушками и сладостями, тайными играми со старшими детьми: она не хотела, чтобы угощения или внимание иссякли, поэтому она не рассказала Мазу или твоему отцу, что происходит. Это был ребенок, которому не хватало должного внимания. Может быть, она и могла бы задаться вопросом, почему ее старшая сестра…

– Она не была моей гребаной сестрой!

– …вдруг стала так добра к ней, – невозмутимо проговорил Страйк, – но она этого не сделала. Ей было семь лет. Зачем ей задавать вопросы? Рини якобы проспал в утро исчезновения Дайю, и это попахивало заранее продуманным действием, как только я услышал об этом… по крайней мере, сговором с Кэрри. Ты купила лекарство от кашля со снотворным эффектом или что-то подобное в количестве, достаточном для того, чтобы накачать остальных детей, во время одной из своих поездок за пределы фермы. Ты сама вызвалась дежурить в ту ночь с Кэрри, но так и не появилась в общежитии. Ты ждала у окна, пока Кэрри передаст тебе Дайю.

Эбигейл снова начала трястись. Красотка Эбигейл тряслась с головы до пят. Она попыталась прикурить новую сигарету от окурка старой, но была вынуждена отказаться от этой идеи, снова прибегнув к «Зиппо».

– Инсценированное утопление, очевидно, нужно было для того, чтобы обеспечить железное алиби убийце… или убийцам во множественном числе. Ты или Рини на самом деле сделали это? Я полагаю, нужно было два человека, чтобы заглушить ее крики и прикончить ее. Затем, конечно, вам нужно было избавиться от тела. Пола Дрейпера наказали за то, что он выпустил свиней. Но это не было случайностью, это было частью плана. Некоторые из этих свиней были заранее тайно уведены в лес и помещены в загон, построенный из столбов, связанных веревками. Моя напарница рассказала мне, что свиньи могут быть довольно злобными. Я предполагаю, чтобы пригнать свиней туда, куда вам было нужно, понадобились усилия вас всех четырех, или у Дупи были особые навыки в области свиноводства, которые вы использовали?

Эбигейл не ответила, продолжая курить.

– Итак, вы загнали свиней в лес… и кто-то, конечно же, взял в руки топор. Что, по мнению Дайю, должно было произойти, когда ты увела ее в лес, в темноту? Ночное пиршество? Ты придумала для нее новую увлекательную игру? Ты держала ее за руку? Она была в предвкушении?

Эбигейл теперь неудержимо трясло. Она поднесла сигарету к губам, но с первого раза промахнулась. Ее глаза были черными как смоль.

– Когда она поняла, что это не игра? Когда ты прижала ее руки к бокам, чтобы Рини мог ее задушить? Я думаю, что топор пустили в ход, только когда она умерла. Нельзя было рисковать и допустить криков. Ночью на ферме Чапмена очень тихо. Ты когда-нибудь слышала о Констанции Кент? – спросил ее Страйк.

Эбигейл просто смотрела на него, дрожа.

– Ей было шестнадцать, когда она зарезала своего трехлетнего сводного брата. Ревнуя к отцу, который любил его больше. Это случилось в 1860-х годах. Она отсидела двадцать лет, затем вышла, уехала в Австралию и стала медсестрой. Поэтому ты решила стать пожарным? Пыталась искупить вину? Потому что, думаю, совесть тебя гложет, верно? Иначе почему тебе все еще снятся кошмары о том, как ты разрубаешь Дайю на куски, чтобы свиньям было легче ее съесть. Ты сказала мне о пожарах, что терпеть не можешь, когда «страдают дети». Держу пари, так и есть. Наверняка это навевает кровавые воспоминания похуже, чем «Пираты Карибского моря».

Эбигейл побледнела. Ее глаза, такие же, как и у ее отца, стали черными и пустыми скважинами.

– Я оценил твою ложь, которую ты скормила Патрику после того, как он услышал твои крики во сне, но опять же, твоя ложь кое-что выдала. Кожаный кнут, которым порол себя Джордан Рини. Ты вспомнила о нем и пыталась связать со смертью Дайю. Его заставили пороть себя за то, что он должен был лучше присматривать за Дрейпером? Или за то, что он не смог найти потерянных свиней?

Эбигейл опустила взгляд на столешницу и не смотрела на Страйка.

– Итак: Дайю мертва, ты поручила Рини навести порядок, велев выпустить свиней на волю, как только они съедят останки тела, а потом уничтожить импровизированный загон. Ты спешишь на утреннее дежурство. Ты тщательно подбирала себе спутников на то утро, верно? Два человека, исключительно легко поддающиеся манипулированию. «Ты видел это, Брайан? Видел, Пол? Кэрри едет с Дайю! Вы видели, как она нам помахала?» Это важно, – продолжил Страйк, – потому что сидящее на пассажирском сиденье нечто, одетое в белое платье, – а Дайю уходила в лес в спортивном костюме, – не могло помахать, верно?

Эбигейл ничего не ответила, но продолжала курить, ее пальцы дрожали.

– Мне стоило пораньше догадаться, что находилось в том фургоне с Кэрри, – говорил Страйк. – Тем более, что Кевин Пёрбрайт написал это на стене своей спальни. «Солома». И все эти соломенные фигуры, которые каждый год мастерили для Явления Украденного пророка. Если дочь Джонатана Уэйса решила развлечь себя, мастеря из соломы в сарае, кто ее остановит? На создание миниатюрной фигурки ушло не так много времени, верно? Кэрри старается, чтобы ее заметили в Кромере, когда она в темноте несет фигуру в белом платье к воде, потому что важно зафиксировать, что они с Дайю действительно шли на пляж. Я разговаривал с Хитонами, семейной парой, с которой Кэрри познакомилась на пляже, после того, как она вышла из воды. Они поверили ей полностью, они даже не подозревали, что ребенка с ней не было. Они увидели туфли и платье и поверили Кэрри, хотя миссис Хитон сомневалась, что Кэрри была расстроена. Она упомянула, что та немного нервно хихикала. Я не думал о кукле из соломы, когда мистер Хитон рассказал, что фургон был покрыт «навозом и соломой». Я даже не сообразил, когда его жена сказала мне, что Кэрри побежала копаться в чем-то – в водорослях, как она полагала, – когда появилась полиция. Конечно, к тому времени уже должно было взойти солнце. Покажется немного странным, если на пляже обнаружат пучок мокрой соломы. Кэрри хотела разобрать его и выбросить в море. Однако, когда Хитоны сказали мне, что она была чемпионкой по плаванию, я задался вопросом, сыграло ли это какую-то роль в плане. Конечно, так оно и было. Нужно быть отличным пловцом, чтобы забраться прямо в глубокую воду, достаточно глубокую, чтобы вся эта солома не поплыла обратно на пляж, держать голову над водой, пока развязываешь фигуру, и оставаться на плаву, пока все это не уплывет в море. Гениальный план, на самом деле, и Кэрри отлично его воплотила.

Эбигейл продолжала смотреть на стол, ее рука с сигаретой все еще дрожала.

– Но было несколько промахов, – сказал Страйк. – Так всегда бывает с такими сложными планами. И это возвращает нас прямо к Бекке Пёрбрайт. Почему, когда ее сестра сказала ей, что видела, как Дайю вылезала из окна, Бекка придумала нелепую историю о невидимости? Почему, когда брат Бекки рассказал ей, что видел, как ты пыталась что-то сжечь в лесу – полагаю, Рини не смог тщательно уничтожить загон для свиней, а ты сама принялась за эту работу, несмотря на то, что шел дождь, – Бекка не разрешила ему упоминать об этом? Почему Бекка помогала тебе все это скрывать? Что могло убедить одиннадцатилетнюю девочку молчать и заставлять молчать других, когда она могла бы побежать прямо к твоему отцу и Мазу с этими странными историями и получить их похвалу?

Эбигейл подняла глаза, чтобы посмотреть на Страйка, и он подумал, что и она сама не прочь услышать ответ, потому что его не знала.

– Сейчас это кажется невероятным, но если когда-нибудь кому-нибудь удастся выбить из головы Бекки всю эту церковную чушь, я думаю, она расскажет довольно странную историю. Не думаю, что Бекка, когда она услышала о том, что видели ее брат и сестра, прямиком пошла бы к собственной матери или к Главам церкви. Полагаю, она направилась к Кэрри, которую, похоже, боготворила, будто она была ее настоящей матерью. Сестра Бекки сказала моей напарнице, что Бекка сделала бы буквально все для Кэрри. Думаю, Кэрри запаниковала, когда услышала, что есть свидетели, видевшие, как Дайю вылезла из окна, а ты жгла веревку в лесу. Она согласилась на инсценировку утопления, потому что боялась тебя, но я думаю, она надеялась, даже когда приводила в действие план, что на самом деле ничего не получится. Возможно, она надеялась, что ты разыгрываешь ее и что ты струсишь, когда дело дойдет до настоящего убийства своей сводной сестры в лесу. Думаю, когда Бекка продолжала делиться с Кэрри теми странными историями, которые она услышала от брата и сестры, и, возможно, рассказывала о непонятных событиях и поступках, которые заметила сама, Кэрри запаниковала. Она знала, что эту умную маленькую девочку нужно заткнуть и убедить, что у каждой аномалии, каждого непостижимого события есть объяснение. И это объяснение нужно хранить в секрете. Ведь Кэрри боялась, если ты пронюхаешь, что Бекка знает слишком много, она станет следующим ребенком, которого разрубят на куски в лесу.

– Итак, что мы знаем о Кэрри? – спросил Страйк. – Ясно, что она хорошая пловчиха. Убежала из дома. В течение предыдущих двух лет ей внушали всю эту мистическую чушь на ферме Чапмена. Любит детей, и они любят ее в ответ. Думаю, она сочинила какую-то историю о духовном предназначении Дайю, чтобы объяснить все странности, увиденные Беккой и ее братом с сестрой. Полагаю, она подкинула Бекке идею о том, что Дайю на самом деле не умерла, что события, свидетелями которых были она или ее братья и сестры, имели мистические объяснения. Она поощряла Бекку приходить к ней со всем, что она еще слышала или замечала, чтобы Кэрри могла объяснить их своей дурацкой сказкой о перевоплощении и воскрешении, в которой она сыграла свою собственную предопределенную роль. И я думаю, она сказала Бекке, что все это должно стать их особым секретом, так желает Благословенное Божество. И Бекка восприняла это как правду. Она хранила молчание, когда Кэрри просила ее об этом, она затыкала рты своим брату и сестре, давала им эти якобы мистические объяснения или отчитывала их, когда они пытались об этом разболтать. Что означает, по иронии судьбы, что миф об Утонувшем пророке придумали не твой отец или Мазу, а появился он благодаря воображению подростка, а также желанию скрыть убийство и заставить замолчать ребенка, который представлял опасность для всех вас. После окончания расследования Кэрри сбежала, сменила имя и попыталась забыть о том, что она участвовала в этом сговоре и помогала скрыть все улики. Я подозреваю, что именно в этот момент убитая горем Бекка пошла к твоему отцу и рассказала ему всю историю. Дай угадаю, – сказал Страйк, внимательно наблюдая за реакцией Эбигейл, – твой отец отвел тебя в сторонку в какой-то момент, вероятно, после разговора с Беккой?

Губы Эбигейл дрогнули, но она промолчала.

– Твой отец, скорее всего, знал, что ты должна была дежурить в общежитии в ту ночь, и он определенно был в курсе, что в тот день ты заступила на раннее дежурство и видела, как проехал фургон. Он мог спросить, что ты жгла в лесу. Он, наверное, уже отметил странное совпадение: Дайю умерла именно там, где умерла его первая жена, как будто кто-то пытался ткнуть его носом или даже бросить на него тень подозрения. Потому что он должен был ехать в Бирмингем с пятнадцатилетней девочкой, когда Дайю «утонула», верно? Неважно, вызвала бы его полиция на допрос по поводу того, что он вез несовершеннолетнюю девочку, которую знал всего неделю, или по поводу детоубийства, это выглядело бы не очень хорошо для лидера церкви, верно? Нет, я думаю, твой отец подозревал или догадывался, что ты стоишь за исчезновением Дайю, но, поскольку он такой, каков есть – аморальный нарцисс, – его единственной заботой стало скрыть произошедшее. Ему только что рассказали историю о том, как Дайю вознеслась на небеса с помощью Божественного орудия – Кэрри Гиттинс, и он определенно не хотел, чтобы его дочь арестовали по подозрению в убийстве – это очень плохо для бизнеса. Намного лучше принять это сверхъестественное объяснение, утешить свою обезумевшую жену этой мистической чушью. Люди, понесшие тяжелую утрату, будут хвататься за подобные вещи, иначе не существовало бы никаких чертовых медиумов. Итак, твой отец водит Бекку за нос. Он говорит, да, он с самого начала знал, что Кэрри не была плохим человеком, что она просто помогала Дайю исполнить ее предназначение, и как умно со стороны Бекки, что она разглядела правду. И он опять-таки хорошо разбирается в том, как навешать лапши на уши. Возможно, он сказал Бекке, что было предначертано, что она придет к нему как божественный посланник. Возможно, он сказал ей, что дух пророка продолжает жить в ней. Он льстил ей и ухаживал за ней точно так же, как ты ухаживала за Дайю – но без финала со свиньями и топором ночью в лесу.

– Тебя отправили в Бирмингем, чтобы ты не попадалась на глаза и не навлекла неприятности, а Бекку спрятали в надежном месте, где ты не могла до нее добраться, и твой отец так тщательно внушал ей послушание, целомудрие и беспрекословную преданность, что она стала очень полезным инструментом для церкви. Я думаю, ее оставили девственницей только по той причине, что Уэйс не хочет, чтобы она слишком сближалась с кем-либо, кроме него, а также поэтому Папа Джей не хочет, чтобы Мазу ревновала его к Бекке, – потому что та хранит самые большие секреты. Бекка – единственная, кто мог бы засвидетельствовать, что сверхъестественное объяснение исчезновения Дайю пришло от Кэрри, а не от твоего отца, и она также могла бы рассказать историю о том, как умело Уэйс подпитывал ее тщеславие, чтобы она никогда не проговорилась. Из того, что Робин узнала на ферме Чапмена, у Бекки вполне могут быть моменты просветления, но, похоже, это ее не слишком беспокоит. Я не думаю, что есть на свете другой такой верный сторонник ВГЦ, как Бекка Пёрбрайт.

Страйк откинулся на спинку стула, наблюдая за Эбигейл, которая теперь смотрела на него со странным выражением на бледном лице, словно просчитывая что-то.

– Ты, скорее всего, скажешь, что это тоже все домыслы? – спросил Страйк.

– Что ж, скажу, – произнесла Эбигейл слегка хрипловато, но, тем не менее, вызывающе.

Она бросила третью сигарету на пол и закурила четвертую.

– Тогда давай перейдем к фактам, которые легче доказать, – продолжил Страйк. – Кевин Пёрбрайт убит выстрелом в голову через несколько дней после того, как сказал, что собирается встретиться с обидчиком из церкви. Из пистолета «Беретта 9000» стреляли в мою машину. Рукояткой пистолета человек в балаклаве, одетый в черную мужскую куртку, пытался разбить стекло на двери моего офиса. Эти телефонные звонки и последовавшие за ними попытки самоубийства. Телефонный звонок семье Делоне с того же номера, который использовался при звонке Кэрри, сообщающий им, что Дайю все еще жива, пытаясь бросить на них тень подозрения и сорвать мое расследование. Мои выводы таковы. За всем этим стоит человек, который имеет в своем распоряжении целый выводок мужчин, которые выполняют ее приказы. Она либо спит с ними, либо водит их за нос, чтобы они думали, что она переспит с ними. Сомневаюсь, что кто-то из них знает, ради чего они это делают: возможно, я ревнивый бывший парень, за которым нужно присматривать. Сами мужчины и отдающая им приказы женщина не могут постоянно следить за моим агентством, потому что у них у всех есть своя работа. Далее я прихожу к выводу, что человек, руководящий операциями, держит себя в форме, силен и зависим от адреналина – побег из квартиры Кевина Пёрбрайта, попытка взлома моего офиса, преследование моего «БМВ» синим «фордом фокусом», стрельба. Этот человек более эффективен, чем любой из ее подчиненных, и не боится рисковать. Думаю, что этот человек умен и способен к тяжелой работе, когда это в ее интересах. Она следила за Полом Дрейпером, Кэрри Кёртис Вудс и Джорданом Рини – хотя, возможно, мои слова о том, что Рини «закрыли», навело тебя на мысль о его текущем местонахождении.  Но я не думаю, что Рини рассказал тебе о «полароидах». Сначала я подумал, что он, должно быть, сделал это, но я ошибался. Рини, однако, знал, что облажался. Его реакция подсказала мне, что эти «полароиды» имели большее значение, чем казалось. Ты угрожала свалить на него убийство Дайю, если что-то из того, что он рассказал или сделал, приведет к тебе, и он запаниковал и накидался лекарствами. У Рини оказалось больше совести, чем можно было ожидать, судя по его послужному списку. Как и тебе, ему до сих пор снятся кошмары о том, как он разрубает этого ребенка на куски и скармливает их свиньям в темноте.