Текст книги "Неизбежная могила (ЛП)"

Автор книги: Роберт Гэлбрейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 60 страниц)

– Трогательно, – равнодушно ответил Страйк. – Продолжаю: я полагаю, ты помнишь Рози Фёрнсби? Пятнадцатилетняя девочка-подросток с хорошими формами, которую ты собирался отвезти в Бирмингем в то утро, когда умерла Дайю?

Уэйс, вытиравший глаза скомканным полотенцем, не ответил.

– Ты собирался «кое-что ей показать», – продолжал Страйк. – Какие вещи он показывает молодым девушкам в Бирмингеме? – спросил он Бекку. – Вы, должно быть, видели некоторых из них, если пробыли там три года?

– Джонатан, – повторила Мазу более настойчиво. Муж проигнорировал ее.

– Ты говоришь, что «испортил ее», – сказал Страйк, оглядываясь на Уэйса. – Это слово с двойным значением, если вообще когда-либо существовало первое... которое подводит нас к маскам свиней.

– Корморан, – произнес Уэйс усталым от мира тоном, – думаю, я услышал достаточно, чтобы понять, что ты полон решимости написать какое-нибудь зловещее разоблачение, полное недомолвок, лишенное фактов и приукрашенное любыми вымышленными деталями, которые вы с мисс Эллакотт сможете придумать вместе. Я с сожалением вынужден сообщить, что нам придется подать в суд на мисс Эллакотт за жестокое обращение с детьми. Будет лучше, если впредь мы будем общаться через моих адвокатов.

– Какая жалость. Мы так хорошо ладили. Вернемся к маскам свиней…

– Я ясно изложил свою позицию, мистер Страйк.

Обаяние и непринужденность Уэйса, его улыбка, его теплота исчезли. Однажды Страйк уже сталкивался с убийцей, чьи глаза под воздействием стресса и возбуждения, вызванных описанием его преступлений, стали такими же черными и пустыми, как у акулы, и теперь он снова наблюдал этот феномен: глаза Уэйса превратились в пустые скважины.

– Эбигейл и других заставили надеть маски свиней и ползать по грязи, чтобы выполнять свою работу по дому, по приказу твоей очаровательной жены, – сказал Страйк.

– Этого никогда не было, – презрительно высказалась Мазу. – Никогда. Джонатан…

– К несчастью для вас, миссис Уэйс, у меня есть конкретные доказательства того, что эти маски носили на ферме Чапмена, – сказал Страйк, – хотя в ваших же интересах было бы отрицать, что вы знали обо всех способах их использования. Возможно, мистер Джексон мог бы просветить вас?

Джексон взглянул на Уэйса, затем ответил, растягивая слова на своем странном гибридном наречии:

– У вас какая-то фантастическая галлюцинация, мистер Страйк.

– Тогда позвольте мне высказаться более откровенно, прежде чем я уйду. Полиции не нравится слишком много совпадений. Дважды за последние пару месяцев за телефонными звонками с неизвестных номеров следовали попытки самоубийства, одна из которых «увенчалась успехом». Я не думаю, что кто-то, кроме моего агентства, заметил это совпадение, но скоро это может измениться.

– В конце прошлого года на пленку были записаны слова Кевина Пёрбрайта о том, что у него назначена встреча с кем-то из церкви. Пять дней спустя он был убит. Это две неестественные смерти и один случай почти удавшегося доведения до смерти на трех человек, которые были на ферме Чапмена, когда Дайю утонула – при условии, конечно, что она вообще когда-либо тонула.

У Бекки отвисла челюсть. Мазу начала кричать, но, к несчастью для нее, то же самое сделали и Тайо, и Ноли Сеймур, которые, оба находясь в комнате, легко заглушили ругательства, слетавшие теперь с тонких губ Мазу.

– Ты ублюдок...

– Ты мерзкий, порочный, отвратительный человек, как ты смеешь говорить такие вещи о мертвом ребенке, у тебя что, совести нет...

Страйк повысил голос, перекрывая шум.

– Есть свидетели того факта, что Рози Фёрнсби была на ферме Чапмена, когда были сделаны некоторые полароидные снимки. Шерри Гиттинс опознала Рози как одну из героинь этих фотографий. Я знаю, что вы пытаетесь найти ее, поэтому я предупреждаю тебя, – сказал он, указывая прямо в лицо Джонатану Уэйсу, – если ее найдут мертвой, будь то от ее собственной руки, или в результате несчастного случая, или в результате убийства, будьте уверены, я покажу эти снимки полиции, обращу их внимание на тот факт, что в течение десяти месяцев произошли четыре неестественные смерти бывших членов ВГЦ, призову их перепроверить некоторые записи телефонных разговоров и сделаю все возможное, чтобы мои знакомые журналисты подняли как можно больше шума по этому поводу. По правде говоря, я не такой скромный, как ты, Джонатан, – Страйк поднялся на ноги. – Мне не нужно спрашивать себя, подхожу ли я для этой работы, потому что я знаю, что я охренительно хорош для нее, так что имейте в виду: если вы сделаете что-нибудь, что причинит вред моему партнеру или Рози Фёрнсби, я сожгу вашу долбаную церковь дотла.

113

В каждом из них есть эта внутренняя правда, они могут гармонически вторить друг другу. При таком внутреннем согласии, естественно, в них может возникнуть желание поделиться своим состоянием.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Провести ночь, свернувшись калачиком на довольно удобном, как Робин казалось ранее, диване, в котором обнаружились неожиданные щели и жесткие края, когда им решили воспользоваться в качестве кровати, было достаточно неприятно. К дискомфорту добавилась еще и встряска, когда, наконец-то крепко проспав пару часов, она была грубо разбужена громким восклицанием «Что за...?» человека, стоявшего рядом с ней. В течение доли секунды она не понимала, где находится: в своей квартире, в общежитии на ферме Чапмена, в спальне Райана, причем двери всех этих комнат располагались по-разному. Сбитая с толку, она быстро села; жакет соскользнул с нее на пол, и тут она поняла, что находится в офисе и затуманенным взором смотрит на Страйка.

– Боже ты мой, – сказал он. – Я не ожидал, что здесь кто-то будет.

– У меня чуть сердце не...

– Что ты здесь делаешь?

– Думаю, прошлой ночью вернулся наш парень с оружием, – Робин наклонилась, чтобы поднять жакет.

– Что?

– Черная куртка, надвинутый капюшон – он некоторое время прятался на ступеньках подвала напротив, а когда улица опустела, перешел через дорогу и попытался войти через нашу парадную дверь, но на этот раз ему не удалось.

– Ты вызвала полицию?

– Все произошло очень быстро. Он, должно быть, понял, что замок сменили, и ушел. Я наблюдала, как он дошел до конца Денмарк-стрит, но боялась, что он может поджидать меня на Черинг-Кросс-роуд. Мне не хотелось рисковать, поэтому я переночевала здесь.

В этот момент на мобильном Робин сработал будильник, заставивший ее снова подпрыгнуть.

– Хорошая мысль, – оценил Страйк. – Довольно логичная. Когда он появился, свет горел?

– Заметив черную куртку и капюшон на противоположном тротуаре, я его выключила. Возможно, он ничего не заметил и решил, что офис пуст, а, возможно, знал, что здесь кто-то есть, и все равно решил проникнуть внутрь. Не смотри так, – сказала Робин. – Замок сделал свое дело, и я ничем не рисковала, правда же?

– Нет. Это хорошо. Полагаю, снимков нет?

– Есть, – ответила Робин, открывая их на телефоне и протягивая его Страйку. – Сделать фотографию под таким углом было сложно, потому что он находился прямо подо мной, видимо, в попытке войти.

– Да, похоже, это один и тот же человек... Во всяком случае, та же куртка... Лицо тщательно скрыто… Это я тоже передам полиции. Если повезет, он снял капюшон и, уходя отсюда, попал под камеры видеонаблюдения.

– Ты прочитал мое сообщение об Уилле, Флоре и Пруденс? – спросила Робин, безуспешно пытаясь распутать пальцами волосы. – Пат не против, если мы поедем туда сегодня утром, и это очень мило с ее стороны, учитывая, что сегодня суббота.

– Да, прочел, – Страйк подошел к чайнику. – Отличная работа, Эллакотт. Хочешь кофе? У нас есть время. Я зашел только для того, чтобы вложить в папку свои записи, сделанные вчера вечером.

– О боже, конечно! – воскликнула Робин, которая в изнеможении на мгновение забыла, где был Страйк. – Как все прошло?

Пока они пили кофе, Страйк подробно рассказал Робин о службе ВГЦ и последующей беседе с Уэйсом. Когда он договорил, Робин произнесла:

– Ты сказал ему «я сожгу вашу долбаную церковь дотла»?

– Возможно, я немного увлекся, – признал Страйк. – Был на взводе.

– Тебе не кажется, что это похоже на... объявление тотальной войны?

– Нисколько. Да ладно, они уже знают, что мы ведем расследование в отношении них. Иначе почему все, с кем мы хотим поговорить, получают предупредительные звонки?

– Мы не знаем наверняка, стоит ли за этими звонками церковь.

– Нам также точно неизвестно, что люди в свиных масках жили на ферме Чапмена, но думаю, можно рискнуть выдвинуть это предположение. Черт, мне бы хотелось сказать гораздо больше, чем я сказал, но утопление Дейрдре Доэрти делает причастной к этому Флору Брюстер, выбирающаяся из окна Дайю изобличает Эмили Пёрбрайт, и, если бы я сообщил Хармону о своей осведомленности по поводу того, что он спит с несовершеннолетними девочками, это поставило бы под удар Линь. Нет, единственная новая информация, которую они получили от меня прошлой ночью, заключалась в том, что мы считаем смерть Дайю подозрительной, и я сказал это намеренно, чтобы посмотреть на их реакцию.

– И?

– Шок, возмущение – именно то, что и ожидалось. Но я предупредил их о том, что произойдет, если Рози Фёрнсби будет найдена мертвой, что и было главной задачей, и добавил: нам известно, что они, пусть и неумело, за нами следят, так что, насколько я понимаю, работа выполнена. Э-э... если хочешь принять душ или еще что-нибудь, можешь подняться наверх.

– Было бы здорово, спасибо, – сказала Робин. – Я быстро.

В зеркале ванной комнаты Страйка ее отражение выглядело так же плохо, как и чувствовала себя Робин: на щеке образовалась большая складка, а глаза были опухшими. Стараясь не представлять себе Страйка, стоящего голым точно на том же месте, которое она сейчас занимала в крошечной ванной, Робин приняла душ, нанесла немного его дезодоранта, надела вчерашнюю одежду, расчесала волосы, накрасила губы, чтобы выглядеть менее изможденной, стерла помаду, потому что ей показалось, что так она выглядит еще хуже, и спустилась вниз.

Робин обычно вела машину, когда они куда-нибудь выезжали вдвоем, но сегодня, из уважения к ее усталости, Страйк вызвался добровольцем. «БМВ» с автоматической коробкой передач было не так сложно вести человеку с протезом, как «лендровер». Робин подождала, пока они не подъедут к району Килберн, а потом сказала:

– На самом деле вчера вечером, когда я просматривала файл ВГЦ, мне самой пришла в голову пара мыслей.

Робин изложила свою теорию о том, что Рози Фёрнсби была другим подростком в общежитии в ночь перед тем, как утонула Дайю. Страйк с минуту вел машину, размышляя:

– Это вполне возможно...

– Только вполне?

– Я не могу представить, чтобы Шерри не проверила постель Рози, если хотела убедиться, что все крепко заснули, после того, как она раздала детям особые напитки, а затем помогла Дайю вылезти в окно.

– Может быть, она все-таки проверила, и ее устроило, что Рози там нет?

– Но откуда ей было известно, что Рози не вернется позже? Там могли лежать подушки, чтобы Рози удалось, не знаю, устроить свидание в Домике для уединения или пойти в лес выкурить косячок.

– Если бы ты был на ферме Чапмена, то знал бы, что единственная допустимая причина для уединения – это поход в туалет. Если Рози должна была дежурить с детьми, то именно там ей и следовало быть… Что, если Рози сказала Шерри, что они с отцом и братом уезжают той ночью?

– Она пробыла на ферме Чапмена всего неделю или около того. Вряд ли она настолько доверяла Шерри, что рассказала ей о побеге.

– Может быть, Рози и Шерри вместе пережили что-то такое, что довольно быстро их сблизило?

– А, – произнес Страйк, вспомнив полароидные снимки. – Да. Это, конечно, так... И все же Рози, по словам ее брата, было жаль покидать ферму.

– Девочки-подростки могут быть странными, – тихо произнесла Робин. – Они все пытаются объяснить… говорят себе, что все было не так уж плохо, но в глубине души понимают… Не забудь, она была по уши влюблена в Джонатана Уэйса. Может быть, она добровольно вошла в сарай, не зная, что сейчас произойдет. И потом, если Уэйс говорил ей, какая она замечательная, красивая, смелая и свободолюбивая… говорил, что она как-то проявила себя… Но, понимаю, все это домыслы, пока мы ее не найдем, и по поводу этого я тоже хотела тебе кое-что сказать. Есть шанс – всего лишь шанс, не слишком радуйся, что я нашла ее.

– Шутишь?

– Рано утром мне пришла в голову идея. Точнее, две идеи, но эта – первая. Я совершенно ничего не нашла в реестрах недвижимости, а потом подумала о приложениях для знакомств. Чтобы получить доступ, мне пришлось зарегистрироваться примерно в полудюжине из них. В общем, на сайте mingleguru.co.uk…

– На «Гуру общения»?

– Да, на «Гуру общения» есть некая Бхакта Даша, тридцати шести лет. Как раз подходящий возраст для Рози, и совсем не азиатка, в отличие от всех остальных на сайте.

Когда Страйк остановился на красный свет, она показала ему фото профиля.

– Черт возьми, – сказал Страйк.

Женщина была симпатичной: круглолицей, с ямочками на щеках и наклеенным бинди⁹⁷, с кожей, ставшей оранжевой от автозагара. Когда светофор переключился на зеленый, и они снова тронулись, Страйк сказал:

– Управлению по рекламным стандартам⁹⁸ следует обратить на это внимание.

– Она практикует индуизм, – сказала Робин, прочитав данные Бхакты, – любит Индию, много путешествовала по ней, очень хотела бы встретить человека, разделяющего ее мировоззрение и религию, а ее нынешнее местонахождение – Лондон. Я подумала, не мог...

– Дэв, – сказал Страйк.

– Вот именно, если только ему не надоело постоянно выступать в качестве красивого мужчины, которого мы всегда посылаем, чтобы уболтать женщин.

– Существуют проблемы и похуже, – сказал Страйк. – Начинаю думать, что тебе следует почаще спать на диване. Похоже, он пробуждает в тебе интересные мысли.

– Ты еще не слышал о второй идее. Я пыталась заснуть и думала о Шерри, а потом вспомнила об Айзеке Миллзе.

– О ком?

– Айзек Миллз. Парень, с которым она встречалась после фермы Чапмена. Тот, который ограбил аптеку.

– О, да. Наркоман с зубами.

– Я подумала, что, если она рассказала Айзеку о случившемся на ферме Чапмена? – произнесла Робин. – Вдруг она доверилась ему? Ведь они с ним познакомились вскоре после случившегося.

– Да, – согласился Страйк, – довольно здравое рассуждение, и как меня злит, что я сам до этого не додумался.

– Значит, ты считаешь, что стоит его поискать? – спросила Робин, довольная тем, что, по крайней мере, эта теория не осталась без внимания.

– Определенно. Только надеюсь, что он все еще жив. Он не похож на человека, который проводит много времени на свежем воздухе и пьет витамины – черт, я забыл тебе еще кое-что сказать о вчерашнем вечере.

– Что?

– Возможно, я ошибаюсь, – сказал Страйк, – но я мог бы поклясться, что видел Филиппу Делоне в зале на собрании Уэйса. Тетю Дайю и сестру Украденного пророка.

– С какой стати ей там быть?

– Хороший вопрос. Как бы то ни было, я могу ошибаться. Пышные блондинки в жемчуге для меня все на одно лицо. Не знаю, как мужья различают их.

– Феромоны? – предположила Робин.

– Может быть. Или какой-то особый зов. Как у пингвинов.

Робин рассмеялась.

114

Ситуация – это не только порча, но и исправление доведенного отцами до порчи. Нужна полная обдуманность действий и активное укрепление достигнутых результатов.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Как они признались друг другу впоследствии, в течение первого часа, который Страйк и Робин провели, разговаривая с Уиллом в доме Пат в Килберне, каждый в глубине души думал, что их миссия обречена. Он был непримиримым противником встречи с Флорой Брюстер и настаивал, что не хочет никакого иммунитета от судебного преследования, потому что заслуживает тюрьмы. Все, чего он хотел, – чтобы нашли Линь, которая могла бы присмотреть за Цинь, когда он сдастся полиции.

Пат гуляла с дочкой Уилла по магазинам, чтобы они могли спокойно поговорить. Комната, в которой они сидели, была маленькой и опрятной, в ней стоял стойкий запах сигарет «Суперкинг», все стены в ней были в семейных фотографиях. Оказалось, Пат также питала неожиданную слабость к хрустальным фигуркам животных. Уилл был одет в новый зеленый свитер, который, хотя и свободно висел на его все еще очень худом теле, подходил ему лучше, чем его грязный спортивный костюм ВГЦ. Цвет его лица улучшился, тени под глазами исчезли, и в течение целых шестидесяти минут он ни разу не упомянул об Утонувшем пророке.

Однако, когда Страйк, начиная терять терпение, спросил Уилла, почему он не хочет, по крайней мере, поговорить с другим бывшими членами церкви, чтобы объединить усилия и освободить как можно больше людей из церкви, Уилл ответил:

– Вы не сможете освободить их всех. Она хочет удержать их. Она отпустит некоторых, вроде меня, которые никуда не годятся…

– Кто такая «она»? – спросил Страйк.

– Вы знаете кто, – пробормотал Уилл.

Они услышали, как открылась входная дверь. Страйк и Робин подумали, что вернулись Пат и Цинь, но вместо них появился толстенький светловолосый мужчина в очках лет семидесяти. На нем была футболка расцветки клуба «Куинз Парк Рейнджерс» и коричневые брюки, такие же, какие Страйк часто видел на Теде, под мышкой он держал экземпляр «Дейли Мейл».

– А-а. Вы, значит, будете детективами.

– Да, это мы, – сказал Страйк, вставая, чтобы пожать ему руку.

– Деннис Шонси. Все будут чай? Я приготовлю, не беспокойтесь.

Деннис исчез на кухне. Робин заметила, что он слегка прихрамывает, возможно, из-за того падения во время демонстрирования левитации.

– Послушай, Уилл... – начал Страйк.

– Если я поговорю с Флорой до разговора с полицией, я никогда не попаду в полицию, – настаивал Уилл, – потому что она придет за мной раньше, чем я смогу...

– Кто придет за тобой? – Деннис, у которого, очевидно, был острый слух, снова появился в дверях гостиной, жуя шоколадное печенье. – Утонувший пророк?

Уилл выглядел смущенным.

– Я же говорил тебе, сынок, – Деннис постучал себя по виску. – Это у тебя в голове. Это все у тебя в голове.

– Я видел…

– Ты видел фокус, – произнес Деннис беззлобно. – Это все, что ты видел. Трюк. Они хорошо поработали над тобой, но это фокусы, вот и все.

Он снова исчез. Прежде чем Страйк успел сказать что-либо еще, они услышали, как входная дверь открылась во второй раз. Вскоре после этого в комнату вошла Пат.

– Погуляла с ней, и она заснула, – известила она рычанием, которое было ее шепотом. – Я оставила ее в холле.

Она выскользнула из куртки, вытащила из кармана пачку «Суперкингс», закурила, села в кресло и спросила:

– Какие новости?

К тому времени, как Робин рассказала о желании Флоры Брюстер встретиться с Уиллом, Деннис вернулся со свежим чайником чая.

– Кажется, это хорошая идея, – сказала Пат, пристально глядя на Уилла. Она глубоко затянулась сигаретой. – Если ты хочешь, чтобы полиция отнеслась к тебе серьезно, – она выдохнула так, что ее лицо на мгновение скрылось за сизым облаком дыма, – будут нужны подтверждения твоих слов.

– Именно так, – поддержал Страйк. – Спасибо, Пат.

– Мистер Шонси, садитесь сюда, – Робин встала, поскольку других свободных стульев не было.

– Нет, все в порядке, дорогая, мне нужно заняться голубями, – объяснил Деннис. Он налил себе кружку чая, добавил три кусочка сахара и снова ушел.

– Гоночные голуби, – пояснила Пат. – Он держит их на заднем дворе. Только не говорите ему о Фергюсе Маклеоде. Целый месяц я слышу только о нем утром, днем и вечером.

– Кто такой Фергюс Маклеод? – спросила Робин.

– Он жульничал, – неожиданно вставил Уилл. – С помощью микрочипа. Птица никогда не покидала его чердака. Деннис мне все об этом рассказал.

– Это такое облегчение, что рядом есть кто-то еще, кто может выслушивать его разглагольствования, – сказала Пат, закатывая глаза.

Зазвонил мобильный Страйка: Мидж.

– Извините, – произнес он.

Не желая разбудить Цинь, которая крепко спала в коляске прямо у входной двери, он прошел на кухню и осторожно вышел в маленький садик. Половина была отдана голубям, и в окне голубятни был виден Деннис, очевидно, он чистил клетки.

– Мидж?

– Линь в клинике, – взволнованно сказала Мидж. – Мне только что позвонила Таша. Чжоу не было прошлой ночью, поэтому Таша отправилась бродить около пристройки. Двери были заперты, жалюзи на одном из окон были опущены все время, пока она там находилась. Она пыталась заглянуть в щель, когда, только представь себе, худенькая блондинка подняла их и посмотрела прямо на нее. Таша говорит, что они были почти нос к носу. Она чуть не упала на задницу. Таша думает, что затем девушка поняла, что на ней не униформа персонала, и она одними губами произнесла «помогите мне». Таша жестом попросила ее поднять окно, но оно было заперто на засов. Затем Таша услышала, что кто-то приближается, поэтому ей пришлось уйти, но она одними губами сказала Линь, что собирается вернуться.

– Отлично, – сказал Страйк, его мозг теперь работал быстро, пока он наблюдал, как Деннис разговаривает с голубем, которого держал в своей руке. – Ладно, слушай: я хочу, чтобы ты поехала в Борэмвуд. Таше, возможно, понадобится поддержка. Ты можешь остановиться в простеньком отеле поблизости или еще где-нибудь. Если Таша сможет вернуться к тому окну сегодня вечером, попроси ее постучать по нему и передать Линь записку, в которой будет сказано, что Уилл сбежал, с ним Цинь и они оба в безопасности.

– Будет сделано, – ответила Мидж, в голосе которой слышался восторг. – Как насчет того, чтобы я...?

– Пока просто держись на небольшом расстоянии от клиники, на случай, если они попытаются перевезти Линь ночью. Не предпринимай никаких попыток спасения и скажи Таше, чтобы она не рисковала больше, чем необходимо, хорошо?

– Хорошо, – согласилась Мидж.

– Если повезет, – сказал Страйк, – эта новость встряхнет Уилла Эденсора, потому что одному Богу известно, что еще может это сделать.

115

Раздробление. Здесь необходимо предпринимать большие и ответственные действия, в которых, само собою, необходимо сохранять полную стойкость, понимаемую в этом случае как подлинная правота в мыслях, в действиях, в словах.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

– Потребовалось еще полтора часа, чтобы уговорить его, – рассказывала потом Робин Мёрфи в своей квартире. Он хотел пригласить ее куда-нибудь на ужин, но измотанная Робин сказала, что предпочла бы поужинать дома, поэтому Мёрфи взял китайскую еду на вынос. Робин ела всё, кроме лапши: больше никогда в жизни она не хотела бы съесть еще хоть одну порцию лапши.

– Мы повторяли одно и то же, – продолжала Робин, – но Пат добилась своего. Она сказала Уиллу, что Линь, вероятно, будет не в том состоянии, чтобы в одиночку заботиться о Цинь, когда она выберется – если, конечно, нам удастся ее вытащить, – и сказала, что лучшее, что может сделать Уилл, – это беречься от тюрьмы, чтобы помогать ей. В общем, все решено: мы собираемся отвезти Уилла к Пруденс в понедельник вечером.

– Супер, – отозвался Мёрфи.

Он не был особенно разговорчив с момента приезда и не улыбнулся, когда произнес это. Робин предполагала, что он тоже устал, но теперь почувствовала некоторое напряжение.

– Ты в порядке?

– Да, – ответил Мёрфи, – в порядке.

Он положил на тарелку еще чоу-мейн, затем сказал:

– Почему ты не позвонила мне вчера вечером, когда парень в черном пытался проникнуть в здание?

– Ты же работал, – удивилась Робин. – Что ты мог с этим сделать?

– Верно, – ответил Мёрфи. – Значит, ты звонишь мне только в том случае, если я могу быть полезен?

Знакомая смесь беспокойства и раздражения, которую она слишком часто испытывала в браке, поднялась внутри Робин.

– Конечно, нет, – сказала она. – Но мы сменили замки. Парень не смог войти внутрь. Я не подвергалась никакой опасности.

– Но ты все равно провела там ночь.

– Из предосторожности, – объяснила Робин.

Теперь она точно знала, что беспокоило Мёрфи: то же самое, что и Мэтью, как до, так и после их свадьбы.

– Райан…

– Почему же Страйк не понял, что ты все еще в офисе, когда он возвращался с этого религиозного собрания?

– Потому что свет был выключен, – ответила Робин.

– Значит, ты слышала, как он поднимается наверх, но не вышла и не спросила его, как все прошло с Уэйсом? Ждала до сегодняшнего утра.

– Я не слышала, как он поднимается наверх, – честно ответила Робин. – В кабинете, где я находилась, это невозможно.

– И ты не написала ему сообщение, что остаешься на ночь?

– Нет, – ответила Робин, стараясь не показывать свое раздражение, потому что она слишком устала и не хотела ссориться, – потому что я решила остаться на ночь только в час ночи. Было слишком поздно, чтобы ехать на метро, и я все еще боялась, что человек в черной куртке ошивается поблизости.

– Ты только что сказала, что тебе ничего не угрожало.

– Не угрожало, внутри здания.

– Ты могла взять такси.

– Я знаю, что могла, но я очень устала и решила остаться.

– Ты не беспокоилась о том, куда пошел Страйк?

Теперь рискуя потерпеть поражение в битве с собственным гневом, Робин ответила:

– Я ему не жена, и он сам справится. В любом случае, я уже говорила: я была занята тем, что регистрировалась на сайтах знакомств, чтобы найти ту женщину, которую нам нужно допросить.

– И он не позвонил тебе после того, как покинул встречу?

– Нет. Было уже поздно, и он, вероятно, решил, что я уже в постели.

– Разумеется, – проговорил Мёрфи с той самой ноткой в голосе, которая когда-то была у Мэтью, когда они обсуждали Страйка.

– Ради Бога, просто спроси, – Робин теряла самообладание. – Спроси, спала ли я наверху.

– Если ты говоришь, что спала в кабинете...

– Это я и говорю, потому что это правда, и ты можешь продолжать свой допрос с пристрастием, но история не изменится, потому что я говорю тебе о том, что произошло на самом деле.

– Прекрасно, – отозвался Мёрфи, и в этом коротком ответе было столько от Мэтью, что Робин сказала:

– Слушай, я уже проходила через такое дерьмо, и не собираюсь делать это снова.

– В смысле?

– В смысле ты не первый, кто считает, что я не могу быть партнером Страйка и не трахаться с ним. Если ты мне не доверяешь...

– Это не вопрос доверия.

– Как это может быть не вопросом доверия? Ты только что пытался уличить меня во лжи!

– Возможно, ты хотела пощадить мои чувства. Спала наверху, и, может быть, ничего и не было, но ты не хотела говорить, что была там.

– Этого не было. Мы со Страйком друзья, и да будет тебе известно, он встречается с юристом.

Ложь слетела с губ Робин легко и помимо ее воли, а увидев, как прояснилось выражение лица Мёрфи, она поняла, что попала в точку.

– Ты никогда не говорила мне об этом.

– Я и не подозревала, что ты так интересуешься личной жизнью Страйка. В будущем я буду держать тебя в курсе.

Мёрфи рассмеялся.

– Мне очень жаль, Робин, – сказал он, протягивая к ней руку. – Правда, серьезно. Черт... Я не хотел... В конце концов, Лиззи ушла к так называемому «другу».

– Я знаю, только ты не учитываешь, что я не Лиззи.

– Я знаю. Мне жаль, серьезно. Долго Страйк с этой девушкой?

– Не знаю – несколько месяцев. Я не записываю, – сказала Робин.

Остаток вечера прошел достаточно дружелюбно. Уставшая, все еще раздраженная, но желающая сохранить мир, Робин решила, что будет беспокоиться позже о том, что произойдет, если Ник, Илса или сам Страйк раскроют, что его роман с Бижу окончен.

116

В начале сильная черта. Нырнувший дракон, не действуй.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Робин провела большую часть следующих трех дней, задавая себе вопросы о собственных чувствах, на которые не могла дать ответы, и строя предположения о вероятной траектории развития внезапно открывшейся ревности Мёрфи. Пройдут ли их отношения тот же путь, что и ее брак: от растущих подозрений до разрушительного взрыва, или же она проецирует на Мёрфи старые обиды, как и он свои на нее?

Хоть Робин и заключила перемирие, изо всех сил стараясь вести себя так, будто все прощено и забыто, ее по-прежнему раздражало, что она снова вынуждена оправдываться и что-то скрывать в вопросах, касающихся Корморана Страйка. Эти роковые четыре слова «Я тоже тебя люблю» привели к переменам в Мёрфи. Назвать его новое отношение собственническим было бы слишком, но в нем появилась уверенность, которой раньше не хватало.

В минуты откровений Робин спрашивала себя, почему она не позвонила ему, когда опасалась, что за углом скрывается вооруженный преступник. Немногочисленные варианты ответов, к которым она пришла, были путаными, а некоторые открывали двери для дальнейших вопросов, на которые она не хотела отвечать. Она допускала, что причиной был ее страх, что Мёрфи слишком остро отреагирует. Она не хотела давать своему парню основания диктовать ей, на какой риск идти, потому что ей и так хватало ее матери. И все же совесть шептала ей, что она позволила Страйку сказать, чтобы она была осторожнее, не так ли? Она также последовала его совету: стала ездить на такси и не бралась за работу, которую нужно было делать в одиночку. В чем же разница?

Ответ (во всяком случае, так сказала себе Робин) заключался в том, что они со Страйком вели совместный бизнес, что давало ему определенные права – но на этом ее самоанализ прекращался, поскольку тогда можно было утверждать, что и у Мёрфи есть права; просто она не считала их приемлемыми для себя. Подобные опасные рассуждения подталкивали ее взглянуть в лицо тому, чего она решительно избегала. К размышлениям об истинных чувствах Страйка, которые, как она знала по опыту, приводили лишь к растерянности и боли.

Тем временем у Страйка были свои заботы. В субботу днем Люси ему позвонила и сообщила, что Тед, который все еще жил у нее дома, почувствовал головокружение. С чувством вины, что за последние пару недель он ни разу не навестил Теда, Страйк бросил наблюдение за мужем клиентки, которого они прозвали Хэмпстедом, и сразу же поехал к Люси в Бромли, где обнаружил Теда еще более дезориентированным, чем обычно. Люси уже записала дядю на прием к врачу и пообещала информировать Страйка о состоянии Теда.

Большую часть понедельника он провел, следя за Любовничком, передав наблюдение Барклаю поздно вечером, а в четыре часа вернулся в офис. Робин пробыла там весь день, стараясь погрузиться в работу, в попытке уйти от беспокойства, которое она испытывала по поводу того, что Уилл покинет безопасное убежище в доме Пат ради встречи у Пруденс этим вечером.

– Я все еще думаю, что Уилл и Флора могли бы пообщаться по Фейстайму, – сказала Робин Страйку, когда он подсел к ней за стол партнеров с чашкой кофе в руке.

– Да, но ведь Пруденс – психотерапевт, не так ли? Ей нужен личный контакт.