Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 58 страниц)

Глава 3. Побег

Домовой нервничал. За вечер со стола слетело и со звоном кануло в Лету две тарелки и любимая белая чашка. Поднялся ветер, и ветви клёна хлестали по окнам так истерично, словно дерево тоже боялось подступающей стихии и просилось в дом.

– Тарелки давно пора менять, – вздыхала Маша, собирая с пола осколки. – А чашку жалко.

– По телевизору передавали штормовое предупреждение, – тихо сообщила Яна.

Она возникла в дверях кухни. В длинной ночной рубашке девочка походила на привидение. Сосредоточенно поковыряв обои, она добавила:

– Пахнет дымом...

– Это, наверное, с улицы, – неуверенно проговорила Маша и пошла проверять. Домовой поторопился за ней: закачался угол скатерти.

Дымом тянуло и правда снаружи. Оказалось, она забыла закрыть окно в гостиной, и теперь перламутровые шторы рвались прочь из дома. Холодный, резко пахнущий озоном ветер трепал их, что было сил. Маша потянулась за рамами, и на руки ей упали первые капли дождя.

Она захлопнула створки окна очень вовремя: над городом загрохотал гром. Как только его голос изошёл на нет, надсадно и тоскливо взвыла соседская собака. У дерева, что стояло на противоположной стороне улице, почти неслышно сломалась ветка. Чёрной тенью она спикировала точно на провода, разом потушив свет в десятке окон.

Потух и уличный фонарь – и беспокойная собака с перепугу замолчала. Маша закрыла дверь на ещё один замок – резервный – простой железный засов стоял здесь с тех самых пор, как они переехали в этот дом, и до этого ни разу не использовался.

– Зачем ты его закрыла? – эхом ещё одного громового разряда спросила Яна. Маша оглянулась на неё: девочка топталась на ступеньках лестницы, перебирая пальцами прядку волос.

– Просто так, – пожала плечами Маша.

В темноте рухнул стул. Стало слышно, как наверху голосом легенды рока надрывается её телефон.

– Пойдём, – предложила она, по пути свернув ещё один стул.

Определившийся номер оказался незнакомым, но среди шумов и хрипов возмущённой стихией сети прозвучал знакомый голос. Только вот чей именно, она вспомнить никак не могла.

– Маша, вы?

– Я, кто говорит? – она походила по комнате в поисках места, где телефон ловил бы лучше всего. Наконец она замерла у окна. Всполохи молний освещали пустую улицу, по асфальту хлестал дождь.

– Это Вирам, вы меня помните? Связь сегодня ужасная, я никак не мог дозвониться! – следующую фразу полностью поглотило зловещее шипение в трубке.

– Вирам, я не давала вам свой номер, вы откуда его узнали? – громче, чем нужно, поинтересовалась Маша.

– Я звонил вам на работу, там вас не было, секретарша дала этот номер. Да вы не беспокойтесь, я вас названивать каждую минуту не собираюсь. Просто дело очень важное есть. Можем завтра встретиться?

– Возможно, а что за дело? – Маша покосилась на часы. Надо же, время к двенадцати, приличные люди посреди ночи не звонят.

– Это на счёт Луны, мне нужно кое-что вам показать... – его голос снова начал пропадать, поглощённый неполадками связи.

– Хорошо, приходите к десяти к Центру, я спущусь, – крикнула она в наступившую тишину, не уверенная даже в том, слышит ли её собеседник. Через секунду вызов сорвался.

Маша рассерженно бросила телефон на кровать и задёрнула штору. Дождь колотил по стёклам так, как будто состоял сплошь из булыжников.

– Убью Ренату, – прошипела Маша, возмущённая до глубины души, – каких демонов она мой телефон направо и налево раздаёт! Никогда за ней такой ерунды не наблюдалось...

...Яна не спала. Она сидела на кровати, полностью завернувшись в одеяло. В голубоватом свете ночника её лицо было того же нездорового цвета, что и лампа.

– Он опять играет? – спросила она у вошедшей Маши.

В темноте дома громко тикали часы и на одной ноте скрипела кухонная дверь.

– Нет, он боится грозы. Так же, как и ты его, – Маша легла рядом с ней, выключила ночник. Она закрыла глаза и задумалась о том, могут ли домовые бояться грозы.

Отсыревший за ночь город возвышался за окном бледными высотками. Низко висело пасмурное небо. Маша открыла окно и буквально сразу же захлопнула его: изрядно посвежевший воздух заставил её зябко передёрнуть плечами. Согревая руки о чашку с чаем,она ещё раз перечитывала дело об убийстве мага природы. Ей не давала покоя мысль даже не о загадочной спирали, а о том, что труп не попытались спрятать.

Как и в случае с Флетчером – спрятать тело было элементарно просто. Да и на устрашение это не тянуло – вытащить убитых на более людные места тоже не составило бы труда. Но нет, мага природы бросили на стройке, не столкнув его в яму и не перенеся на проезжую часть. Создавалось впечатление, что убийца либо убегал в такой дикой панике, что не думал о сокрытии следов, либо собирался напугать того, кто расхаживает по стройке. Хотя вряд ли убегал в панике – тогда бы на теле не появилось посмертного пореза в виде спирали. Пока была спираль, была версия о ритуальном убийстве. Всего лишь одна версия из множества других.

Согревшись, Маша отправилась воплощать в жизнь свои вчерашние обещания. Благо, Рената оказалась на месте. Она подшивала в папку толстую стопку документов, когда перед ней возникла Маша.

– Утро доброе, офис-менеджер. Ты чего это государственную тайну разглашаешь? – Маша опёрлась левой рукой о край стола.

Рената захлопала ресницами так, как будто собиралась поднять ими ветер.

– Ну только не нужно строить оскорблённую невинность, – вздохнула Маша. – У тебя вчера спрашивали мой номер телефона?

Онемевшая от такого напора Рената только покрутила головой.

– Да ладно, – изобразила удивление Маша. – А я не знала, что у Галактуса есть ещё одна секретарша, которая раздаёт мои телефоны. Не бойся, я никому не расскажу. Тебе вчера звонил мужчина и спрашивал мой номер, так?

– Не звонил мне никто, – выдала Рената на неожиданно высокой ноте. – Да и вообще, я что, головой не дорожу, чтобы такое рассказывать!

– Правда... – вынуждена была согласиться Маша. Рената не умела врать. Точнее, когда она врала, Маша вычисляла её в одно мгновение: секретарша тут же начинала остервенело теребить мочку уха. – Так значит, никто не звонил и не спрашивал?

– Никто! – Рената подняла на неё небесно голубые глаза. Такого цвета было небо над Нью-Питером сутки назад.

– Верю, никто так никто, – до того самого момента, пока за ней не захлопнулась дверь приёмной, Маша чувствовала на себе взгляд секретарши Галактуса.

Стрелки на часах лениво ползли к десяти. Маша стояла под раскидистым клёном чуть поодаль от Центра в ожидании своего слишком информированного знакомого. Пробка на проспекте ещё не успела рассосаться, она слушала сигналы нетерпеливых автомобилистов и зевала. Дождь шуршал по листьям клёна.

Она увидела, как из Центра в сопровождении двух боевиков выходит Антонио. Рауль и Мартимер следовали за ним на полшага сзади. Вид у всех троих был очень деловой. Через минуту они сели в машину и укатили в неизвестном Маше направлении. Она вытащила из кармана куртки телефон и набрала номер Провизора. Тот не брал трубку, видимо, был очень увлечён работой.

– Доброе утро! – раздался за её спиной голос, вовсе не подходящий для тоскующего влюблённого. – Вы долго меня ждёте? Простите, стоял в пробке, они в это время везде...

– Откуда вы взяли мой номер? – прервала поток его красноречия Маша.

– Ну я же сказал, – от неожиданности Вирам даже голову в плечи вжал.

– Вы сказали полную ерунду, а сейчас я хочу услышать правду, – она смерила собеседника взглядом. Просторная ветровка болталась на нём как мешок на палке.

– Если честно, – Вирам потупился, – я порылся в вещах Луны, нашёл там записную книжку.

Очередная машина, остановившись в шаге от них, загудела так свирепо, что у Маши на мгновение заложило уши.

– Ладно, опустим мораль о том, как плохо врать, – Маша поморщилась. – Что вы мне хотели показать?

– А, ну да, – Вирам принялся рыться в сумке, которая висела на длинном ремешке у него на плече. – Ну я нашёл тут кое-что...

Он протянул Маше синюю книжку с золотистой надписью "Ежедневник" и несколько смятых листов, исписанных нервным, размашистым почерком.

– Это что? Тоже нашли в вещах Луны? – скептически поинтересовалась Маша.

– Ну да, – Вирам смутился, закусил губу. – Я просто подумал, что мог бы найти доказательства... как вы это называете... алиби.

Маша взяла из его рук листы, ветер трепал их, словно хотел вырвать. На одном из них среди многократно повторяющихся изображений цветов был записан неведомый Маше адрес, на другом – ещё один адрес, только этот показался ей смутно знакомым.

Цветы, которыми был изрисован лист, она узнала: точно такими же покрывала любую бумажную поверхность Луна, когда вынуждена была сидеть без дела. Надо признаться, за годы работы в Центре она приобрела уже некоторое мастерство в этом деле. Изящные тонкие лепестки словно тянулись к солнцу, которого не было на небосклоне этим пасмурным днём.

Маша очнулась оттого, что поняла – Вирам выжидательно смотрит на неё. Нужно было что-то сказать ему в ответ.

– Я, пожалуй, проверю адрес, – произнесла она, в ответ на что Вирам яростно закивал. – До свидания.

Маша сложила листы в несколько раз и направилась к проходной. Шёл несильный промозглый дождь, продолжали гудеть машины. Маша замерла возле дверей, разыскивая удостоверение в карманах куртки. Вдруг она вспомнила, что хотела спросить у Вирама про белый ветер. Маша оглянулась: её недавний собеседник не успел уйти далеко.

Он стоял под соседним клёном спиной к Маше. Она вздохнула и направилась к нему. Вирам разговаривал по телефону, даже не подозревая, что Маша может вернуться.

– Да, – говорил он, – дело ведёт женщина. Не слишком она умная, всё проглотила, аж обрадовалась. Ну ладно...

Он послушал, что сказал ему невидимый собеседник и распрощался с ним. Маша осталась стоять в двух шагах за его спиной, а Вирам так и не оглянулся. Он направился к автобусной остановке.

Пока Маша во второй раз шла к проходной, она вспомнила, что находится по второму адресу. Она сама не так давно имела возможность это проверить: ездила в детский дом, где умирала дочка Флетчера.

– ...А первый адрес – это как раз адрес мага, тело которого нашли на стройке, я проверила, – возбуждённо рассказывала Маша Провизору. Она сидела на своём любимом кресле на колёсиках в светлом помещении, и стены, и пол которого были выложены белой плиткой.

Провизор внимательно слушал её, протирая очки полой халата. Потом он надел очки и спросил:

– Ты хочешь сказать, что взрыв устроила Луна?

– Не хочу, – тряхнула головой Маша. – Смотри, как всё потрясающе складывается. Допустим, Луна решила похитить артефакт и устроить взрыв. Для этого она загипнотизировала того мага природы, потому что только маги могут высвободить силу артефакта. Но когда они явились в храм, там праха богини уже не было. Возможно, они столкнулась там с Флетчером, погнались за ним. В метро догнали, убили, отобрали вазу, да? Потом маг устроил взрыв. А потом, чтобы не оставлять свидетелей, Луна использовала ещё одного загипнотизированного, который задушил мага.

– По-моему, полная чушь, – признался Провизор.

– Вот, по-моему, тоже. Плодить столько хитрых планов, и зачем? – Маша пожала плечами. – Да и Луна не всесильна, чтобы гипнотизировать всех подряд из тюрьмы. Хотя я ещё и могла бы поверить в эту версию, если бы Вирам не так активно впихивал мне вещдоки.

Минуту они посидели молча, Маша задумчиво смотрела на белый кафель, Провизор размешивал сахар в кофе. Его ложечка ни разу не ударилась о стенку кружки.

– Да, кстати, на руках Дана, ну твоего убитого мага природы, тоже была пыль от вазы с прахом, – между делом произнёс судмедэксперт. – Так что доля правды здесь есть.

– А что ты скажешь про царапину в виде спирали? – встрепенулась Маша.

Из окон под самым потолком послышался рык заводящейся машины.

– Никогда раньше такого не видел. Царапина нанесена после смерти, это правда. Но вот что странно, задушили его голыми руками. Интересно, что нужно сделать с магом, чтобы он вот так позволил себя задушить? Других следов насилия нет.

– Мне тоже очень интересно. – Она разгладила на коленке полу выданного ей белого халата. – Сегодня Антонио, Рауль и Мартимер куда-то уехали, не слышал, куда?

– Вроде к Луне и уехали. Галактус уже который день добивается у совета наций разрешения на использование сыворотки правды. Они говорят, мол, права человека...

– А если бы взрывом зацепило императора, вот была бы грандиозная драка между мирами! – фыркнула Маша. – Как удалось всем оттуда живыми выбраться! До сих пор вспоминаю и пугаюсь.

В кабинете сидел Рауль, спокойный, как маг, обвешанный артефактами, и умиротворённый, как Вселенский разум до создания мира. Похоже, только что ему удалось завершить очередную хакерскую программу, так что он откинулся на спинку стула и, заложив руки за голову, созерцал своё творение. На его лице поселилась улыбка демона, только что сожравшего с полсотни чистейших душ.

Весь подоконник и половина занавески были мокрыми, косой дождь продолжал хлестать прямо в комнату, но, похоже, Рауля это совершенно не волновало. Маша на цыпочках пробралась к окну и закрыла его. Он созерцал экран и мурлыкал себе под нос нечто, понятное только ему. Маша присела на стул рядом и положила на колени открытый журнал по криминальной психологии. По опыту она знала, что в таких случаях лучше подождать.

На этот раз, правда, ждать пришлось не долго. С минуту пощёлкав по клавиатуре, Рауль удивлённо посмотрел на неё.

– О, я даже не слышал, как ты вошла. Вот ламер. А ты что читаешь?

Маша продемонстрировала ему обложку журнала и тут же проявила чудеса взаимопомощи:

– Хочешь кофе?

– Если тебе не тяжело и... – Рауль даже отлип от компьютера. – У меня в голове сбой программного обеспечения. Ты чего добрая-то такая? Раскрыла самое запутанное в мире преступление?

– Пока не раскрыла, но как раз собираюсь это сделать. Ты же сегодня ездил с Антонио к Луне, да? – Маша на ощупь, не отрывая глаз от собеседника, поискала в холодильнике молоко.

– А, – на лице Рауля появилась понимающая улыбка. – Ну что с тобой сделаешь, давай уж кофе. Я тут окончательно подвисну на проге, пока дрова не полетели...

– Нет, ты по-человечески будешь разговаривать когда-нибудь? – лениво откликнулся вошедший Ник. Он обратился к Маше: – Вот что он сейчас сказал?

– Я не знаю, не обращай внимания, – Маша пожала плечами. Она погремела чашками в шкафу, нашла пару условно чистых и отправилась их мыть.

– Что замолчали? – вернувшись, она подтолкнула Рауля локтем в бок.

– Ну-ну, давай, я тоже послушаю, – Ник удобно устроился на кресле.

– Так вот, я и рассказываю, – он потеребил подбородок, глядя в экран, потом резко развернулся на стуле. – Луна начала давать показания. Сейчас соображу... гнилое такое дело. Она так и не сказала, каких демонов решила напасть на императора. В ту ерунду, что она городила про мир людей только для людей, она сама не верила, это точно. Короче, рассказываю всё, как слышал.

Маша протянула Раулю и Нику по кружке с горячим напитком и прислонилась к краю стола.

– Луна была в эскорте Галактуса, поэтому она знала, в какое время прибывает император. В это же время загипнотизированный ею маг должен был устроить взрыв с помощью праха богини, который они предварительно спёрли. Потом Галактус что-то узнал, решил перенести встречу, Луна перепугалась, что её план не сработает, и потопала воздействовать на Галактуса. Что из этого получилось, сами знаете. Мораль: никогда не гипнотизируй начальство! – наставительно заключил Рауль и отвернулся к компьютеру, с удовольствием потягивая кофе.

– Эй, – возмутилась Маша. – Половину даже не рассказал! А что, Луна не сообщила, как она могла воздействовать на того мага из тюрьмы? Это же какой прорыв в гипнозе. Без визуального контакта, упасть можно...

Маша покачала головой.

– Ну как, на этом месте она загадочно промолчала, – Рауль посмотрел на неё снизу вверх.

– Может она рассказала, как не выходя из тюрьмы загипнотизировала второго мага, который убил первого? – Маша потрясла головой. – Хотя может и не мага.

– А что, она ещё кого-то убила? – наивно поинтересовался Рауль. Он преданно взглянул на Машу и снова уткнулся в монитор.

Она присела на подлокотник кресла, в котором расположился Ник. Маша в задумчивости поболтала ногой.

– Слушай, Ник, а у тебя есть координаты жены того убитого, ну, Тейи?

– Конечно, – он поднял глаза на Машу.

– Будь другом, вызови мне её на допрос.

С полминуты Маша по своей привычке наблюдала за свидетелем через огромное окно, не видимое изнутри.

– Чистого неба над вашим домом, – произнесла женщина, как только Маша вошла в комнату. Хотя Тейя и сидела спиной к двери, она не обернулась.

– Добрый день, – несколько удивлённо откликнулась Маша. Она прошла на свое место и положила на стол папку с делом, разглядывая будущую собеседницу.

Тейя была убийственно спокойна, как может быть спокоен человек, всё для себя решивший. Тонкие обнажённые руки, украшенные множеством серебряных браслетов, она сложила перед собой. Её возраст выдавали лишь две горькие морщинки возле губ, со спины её можно было принять за девочку.

– Я решила, что скрывать больше не имеет смысла, – произнесла она, не дожидаясь Машиной инициативы. – Когда я сама собиралась прийти к вам, мне позвонили, и это не случайность. Это знак Вселенского разума.

– Я вас слушаю, – кивнула ей в ответ Маша.

Её собеседница сцепила пальцы в замок. На груди её простого бежевого платья был изображён орёл, летящий прямиком к солнцу.

– Я и мой муж... мы занимались тем, что помогали желающим пройти из мира магов в мир людей, нелегально, сами понимаете. Всё это не могло продолжаться слишком долго, однажды нас за этим делом застали стражи порядка из мира магов. Вышла стычка, – она смотрела в стол, словно не решаясь поднять глаза на Машу. Но её голос звучал уверенно. – Дан убил двоих, его ранили. Нам тогда удалось сбежать, пришлось уйти в мир людей, здесь легче затеряться. Здесь же мы нашли Лорана, местного подпольного целителя, и он согласился помочь. Залечил раны, всё как полагается... Но я только потом поняла, что обращаться к нему было огромной ошибкой.

Тейя подняла глаза, упёрлась взглядом в противоположную стену. Маша знала, что за невидимым окном, сложив руки на груди, стоял Ник.

– Конечно, сначала мы не знали, кто вывел их на нас, но это неважно по большому счёту. Они пришли как-то ночью, заявили, что знают всё про нас, сказали, что сдадут властям, если Дан не совершит для них одну небольшую услугу. Да, это были люди, люди... оказывается, могут быть очень опасны... – её голос начинал сбиваться, становился всё менее отчётливым, временами затухал совсем. – Он согласился, а что он мог поделать? Он тогда ещё не знал, что его заставят убить, а потом снова убить...

– Первый раз произошёл в метро? – проговорила Маша.

– Да, демонолог, – хрипло произнесла Тейя. – Что-то он украл у них, я не знаю, что. На самом деле, той ночью они позвонили и сказали, что он должен быть на этой станции метро. Я надеялась, что на этом всё закончится, но демон зла никогда не приходит один. Они не отпустили его, заставили его активировать артефакт. Я не знаю, зачем. Он лишь смог сообщить мне, что находится на какой-то стройке, за пределами города, больше я ничего не знала. Лишь потом, когда меня оповестили о том, что его убили, я поняла, что эта активация отняла у него все силы. Они смогли просто задушить его, голыми руками. Люди...

Маша поймала взгляд её прозрачно-зелёных, холодных как лёд глаз. Магичка подняла руки к горлу, провела по нему тонкими белыми пальцами. Маше показалось – они были ещё холоднее, чем её взгляд.

– Они совершили покушение на императора магов, – медленно произнесла Маша. – Кто эти люди? Вы их видели?

– Они называют себя "Белым ветром", – почти прошептала магичка.

Она сильнее сжала пальцы на своей шее. Повинуясь мгновенному порыву, Маша вскочила с места, дёрнулась, собираясь поймать её за руки. Тейя отпрянула. Орёл на её груди скорчился, словно в судорогах, а его недосягаемое солнце вспыхнуло. Жар обжёг Маше лицо, она отпрыгнула назад, инстинктивно закрываясь руками. В эту же секунду она услышала, как хлопнула дверь.

Она прошла по мягкой траве к лиственнице. Пушистые колоски щекотали кончики пальцев. Сабрина помнила это старое дерево ещё с тех пор, как бывала в мире людей прошлый раз: дорога от института проходила через парк. Осенью жёлтые иголки застилали тропинку.

– Освоился? – она коснулась нагретой солнцем коры, не глядя на того, к кому обратилась. – Собачку завёл...

– А ты беспокоишься за мою судьбу? – произнёс Шредер, и в его голосе не было вызова. Он улыбнулся девушке так, что можно было подумать – он умеет искренне улыбаться. – А то ещё сгину безвести в этом ужасном мире.

– Сгинешь ты, как же, – Сабрина протянула руку и потрепала по ушам поджарого чёрно-рыжего пса, который осторожно принюхивался к ней. Пёс недоверчиво увильнул из-под её руки. – Я пришла договориться.

– Мы в прошлый раз не договорились? – Шредер приподнял одну бровь и разом напомнил Сабрине всех кинокрасавцев вместе взятых. Она бы не удивилась, если бы узнала, что в этом мире у него уже образовалась пара другая подружек. – Кажется, я тебе не мешаю.

– Пока нет, – веско уточнила Сабрина. Хитрить и изворачиваться было не её методом. – Моя связь с другим миром должна остаться при мне. Так что при любой встрече – мы первый раз видим друг друга.

– Святая прямота. Считаешь, я стану на каждом перекрёстке кричать, из какого мира я? – его губы дёрнулись. – Может, ещё регистрацию оформить предложишь? А, да, арестуешь, ты же у нас теперь в Центре.

– Тебя засечь трудно, ты не маг, – хмыкнула Сабрина, спокойно глядя в его глаза. Да, она знала, что сейчас зацепила самую опасную тему, она сделала это специально.

На лице Шредера не отразилось никаких эмоций. Он подозвал пса, обнюхивающего местные кусты.

– Не знакомы, так не знакомы. Лишь бы ты была довольна. А с чего вдруг такая осторожность, леди наёмная убийца?

Налетел ветер. Он зашуршал ветвями деревьев, поднял шорох в траве. Пёс, сидящий у ног Шредера, беспокойно заозирался.

– Вспыли старые знакомства. Не хотелось бы их омрачать твоим существованием, – Сабрина убрала с лица прядь волос и шагнула назад. – Тогда ясного неба над твоим домом. И удачного поиска императрицы. Покажи мне её, когда найдёшь. Всегда хотела полюбоваться на сказку.

Высокая трава шуршала под ногами. Видимо, в этой части парка газон стригли нечасто. Вдали сигналили машины и пахло асфальтом: день продолжался.

Маша вырвала руку и затрясла ею в воздухе.

– Больно же!

– Ещё бы не больно, кожа обгорела, – Провизор умело поймал её за запястье и снова провёл по внешней стороне ладони ватным тампоном, смоченным в какой-то остро пахнущей жидкости. – Терпи.

– И кто же меня такую дуру в следователи пустил, – продолжила шипеть Маша, срывая злость на самой себе. – Единственный свидетель и тот сгорел на месте.

– Чуть было тебя с собой не прихватил, – мрачно заметил Ник. Он стоял тут же, привалившись к столу.

В лаборатории как обычно было прохладно, да ещё вовсю работал кондиционер, обдувая Машу ледяным воздухом. Она передёрнула плечами, и руку бы выдернула заодно, но Провизор уже не поддался на уловку.

– Кто же знал, что она самосжечься решит, – примирительно протянул он. – Не в тюрьму же ей бежать со всех ног.

– Я этих свидетелей скоро бояться начну, – пожаловалась Маша. – Рассказала всё и в кусты... то есть на тот свет. А отвечать кто будет? Белый ветер. Ага, пойду поищу этот ветер... в поле.

Когда в коридоре послышался голос Антонио, Маша подумала, что на нервной почве у неё случились галлюцинации. Но вскоре следователь по особо важным убийствам предстал перед ними, небрежно облокотившись на косяк двери.

– Как тут наша потерпевшая?

– Если найдёт плётку, займётся самобичеванием, – меланхолично оповестил его Провизор. Очередной её порыв вырвать руку он пресёк так же ловко, как и предыдущий.

– Могу слегка отвлечь её от тягостных мыслей. Получено разрешение на использование сыворотки правды, – он помахал листом, который до сих пор держал в руках.

Маша потянула здоровую руку к листу.

– Может, ты посидишь спокойно хотя бы одну секунду! – не сдержал праведный гнев Провизор. Он доделал повязку на её правой кисти, и как только Маша почувствовала свободу, она тут же упорхнула выхватывать у Антонио разрешение.

– Разрешили, – проговорил Провизор, читая документ из-за её спины, словно до сих пор не верил в правдивость слов Антонио. – Значит, серьёзно напугались.

– А когда это планируют проводить? – Она посмотрела на особо важного следователя глаза.

– Сегодня же вечером и планируем, – поигрывая ручкой, сообщил он. – Одно только меня беспокоит. Совет наций поставил условие, чтобы всё это проводилось в их здании. Туда, конечно, военных нагонят тьму тьмущую, но всё-таки...

Опьяняюще пахли липы. В зале стояла страшная духота, несмотря на работающий кондиционер и открытое окно. Маша обмахивалась блокнотом. Город посерел от сгустившихся в небе туч. По подоконнику неторопливо ползла оса.

Не поднимая голову от подоконника, Маша смахнула насекомое блокнотом. От приторного запаха лип кружилась голова. Она покосилась на часы и потом перевела взгляд на Антонио. Тот мерил шагами залу, поглядывая на свой телефон. Ворс ковровой дорожки цвета запёкшейся крови приминался под его ногами. Затянувшееся ожидание губительно действовало на нервы.

Она рисовала в блокноте кружочки и линии, закрашивала длинные петельки буков и переворачивала лист, чтобы на следующем опять нарисовать те же кружочки и линии. Флетчер похитил прах богини, чтобы Лоран помог ему вылечить девочку, но на прах нашлось слишком много охотников. Тот же Лоран, допустим, он был с загадочным "Белым ветром" заодно, оповестил о готовящемся похищении праха. Луна и Дан поймали Флетчера в метро. Дальше Дан с помощью праха устроил взрыв, после чего оказался не нужным свидетелем и был убит, а Луна поторопилась уйти со сцены, упрятавшись в тюрьму за малую провинность – пыталась воздействовать на Галактуса, идите докажите, что не в состоянии аффекта.

Если всё было именно так, то стоило бы ожидать появления "Белого ветра".

В углу, опершись плечом на колонну, покрытую лепниной в виде ползучего растения, стояла Сабрина. Она так заинтересованно разглядывала свою катану, как будто на ней то и дело появлялись занимательные картинки. Остальные солдаты таких вольностей себе не позволяли. Их можно было принять за статуи в серой униформе.

Группа, обязанная доставить Луну, безбожно задерживалась и не выходила на связь. Допрос отложили на час, и в голову полезли нехорошие подозрения. Маша гоняла их, а подозрения всё равно лезли. Потом зазвонил телефон Антонио.

– Алло, – он отошёл к окну и остался там, покачиваясь с носка на пятку. – Нет, они ещё не прибыли. Они должны были приехать час назад. Я знаю... До связи.

Маша вопросительно посмотрела на него.

– В тюрьме тоже ничего не знают. Говорят, они выехали уже давно, – он сунул руки в карманы джинсов и продолжил свой рейд по зале.

– Они их хотя бы ищут? – с тяжёлым вздохом поинтересовалась Маша. – Четыре бронированные машины не могли затеряться в городе.

– Угу... в пробке стоят, – усмехнулся Антонио.

Потянулись изматывающие минуты ожидания. Стул, оббитый бархатом, казался Маше самым жёстким в обоих мирах. От нечего делать она стала пролистывать старые записи. Когда она уже и не надеялась на продолжение истории, телефон Антонио снова зазвонил.

Он внимал невидимому собеседнику, и лицо особо опасного следователя темнело. С востока на город надвигались грозовые тучи.

– ...Где? – он выслушал ответ. – Ладно, выезжаем.

За время работы в Центре – а она имела приличный стаж, начиная с третьего курса, помогала Антонио с бумажной работой и подслушивала допросы – Маша привыкла к трупам. Она не испытывала острую жалость, пожимала плечами в ответ на ужасающие рассказы телеведущих о маньяках-убийцах и вызывала необратимую реакцию знакомых: «У тебя нет сердца!». Маша не претендовала на наличие сердца. Но при виде этой картины ей стало не по себе.

– Здесь погуляла смерть, – тихо произнесла Сабрина за её плечом. Сабрина всегда удивляла её этим особым, трепетным отношением к смерти. К смерти, словно к божеству.

Здесь, на узкой однополосной дороге, стояли все четыре машины, словно в стоп– кадре кино, если зритель отошёл налить себе ещё чаю, да так и не вернулся. Дверцы во всех были открыты. В самой ближней сидел, уткнувшись лицом в приборную доску, водитель.

Рубиновая кровь заливала иконку и каплями падала на пол. Одинокая ветка липы колотила по бронированной крыше. Кровь, перемешанная с дождевой водой, подтекала к ногам Маши. Она торопливо сделала шаг назад.

– Что, всех? – спросила она Антонио, стараясь не смотреть на труп с прошитой насквозь головой у себя под ногами.

– Говорят, что нет. Двоих не нашли среди мёртвых. Луны, конечно, тоже.

Под подошвами её туфель хрустело стекло. Откуда на дороге столько битого стекла?

– Свидетели есть? – вопрос, безусловно, был риторическим. Со стороны новенькой кирпичной высотки к ним уже приближались женщина в плаще, накинутом поверх цветастого халата, и двое нервно посмеивающихся парней. Все трое шли в сопровождении военных. Ещё несколько человек стояли в десятке шагов от места происшествия, сбившись в кучку, как стая загнанных травоядных.

– Полно, – всё же ответил на её вопрос Антонио.

Она не смотрела на часы. Опостылевшие светлые стены, цифры, бегущие на экране диктофона. Одни и те же вопросы, похожие ответы. Маша заставляла себя вслушиваться в слова собеседников, заставляла себя понимать их. Диктофон работал исправно, бежали голубые цифры по чёрному экрану. В перерывах Маша закрывала лицо руками и просто сидела, склонившись к столу.

– ...Я услышала выстрелы и подошла к окну, – рассказывала женщина с усталыми глазами. Она так и была – в потрёпанном плаще, накинутом поверх цветастого халата. – Увидела много людей. Они все были в светлой одежде, много людей в военной форме лежали на земле. Там было ужасно много крови. Потом эти люди стали стрелять по окнам дома. Я сразу начала звонить в милицию.

Маша уже знала, что несколько горожан тоже оказались убиты прямо в своих квартирах: слишком близко подошли к окнам. Скорее всего, нападающие не ставили задачей перебить всех свидетелей, они решили навести страх на город.

– ...Я видел, как дорогу тем четырём машинам преградила одна, она была белая, вся заляпанная грязью, а сзади подъехала ещё одна, но я точно не помню, какая, – парня, сидевшего перед ней, до сих пор трясло крупной дрожью. Он крутил в руках серебряное кольцо, то надевая его на палец, то снимая. – Потом из военной машины выскочили несколько человек с автоматами, и один начал стрелять в своих же. Я подумал сначала, что это какая-то игра или снимают фильм, но он на самом деле убивал их. Я спрятался в подъезде.