Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 58 страниц)

Маша научилась писать лет в пять. И единственное, что она писала сначала – это письма к папе. Мама не хотела говорить с ней на тему, где папа, отрезав: «Папа далеко и никогда не вернется», поэтому Маша все выдумала сама.

"Милый папочка! Я тебя очень люблю и очень хочу, чтобы ты скорее приехал. Не ругайся пожалуйста... Заканчивай свою самую важную работу скорее. Я очень скучаю, а мама без тебя плачет".

Письмо нашел ее отчим. Был большой скандал, в котором, Вера, кажется единственный раз в жизни, защищала ее.

– Это ее мечты! Надежды! Понимаешь ты что-нибудь или нет? Грех лишать ее этого!

Ответом был звук пощечины. А потом и Вера, и отчим начали настоящую охоту за исписанными и изрисованными листками, которые Маша создавала каждый день. Но – письма непонятным образом стали пропадать...

– Вселенский Разум! Бедная девочка! Что же мы натворили... Как бы я хотел, чтобы жизнь можно было переписать заново, как черновик, – маг в чёрной мантии держал в руках измятые листки с кляксами от слез – самую большую драгоценность во всем мире магов.

– Нет-нет, откладывать это невозможно! – Галактус разговаривал спокойно, но его лицо выглядело напряжённым, а это не вселяло особой радости в Машу.

С самого утра в Центре царило убийственное спокойствие. В её кабинете обнаружилась Сабрина. Она сидела на месте Маши, закинув ногу на ногу, и на свет рассматривала свою катану. Если поднять её узкой стороной на уровень глаз, полоска смертоносной стали казалась тонкой ниточкой.

– Белый ветер, – резко бросил Галактус на общем собрании.

В открытое окно дул осенний ветер. Город за окном жил привычной жизнью. Он ещё не знал, что в чаще недалёкого леса террористическая группировка под названием "Белый ветер" готовит очередное жуткое убийство.

– Я тоже буду участвовать в операции по обезвреживанию террористов?

На её голос Галактус обернулся, смерил взглядом вошедшую к нему Машу и тоном, что не терпит возражений, произнёс:

– Нет, ты – не будешь.

Часть 7. Минута до рассвета

Ждёт тебя ночь -

Пепел и пламя.

Луксор

– Да, это уже лучше, – проговорила Сабрина, скептически оглядывая Машу.

Та неуверенно помялась возле кабинки примерочной, отдёрнула шторку и опасливо посмотрела в зеркало.

– Замечательно, Сабрина, я выгляжу полной идиоткой, тебе не кажется? – Она в ужасе передёрнула плечами.

Наряд был как раз из той серии, под которой для Маши висела мигающая табличка "не подходи – убьёт". Ещё и запах – все вещи тонко пахли дорогими духами. Этот аромат напоминал Маше кого-то донельзя взрослого и серьёзного.

– Я должна буду ходить в этом?

– Ну не совсем, – Сабрина взглядом профессионала окинула обширные площади магазина, заставленные кронштейнами, – сейчас мы тебе туфли подберём.

Маша картинно закатила глаза и сделала вид, что вот именно сейчас рухнет в обморок. Но вдруг она кое о чём вспомнила и снова обрела дар речи.

– А может, всё-таки пойдём на рынок, я там такую кофточку присмотрела – с таким бантиком...

– Забудь, – отрезала её подруга, – никаких бантиков. Иначе они просто не переживут твоего вида.

Маша тяжело вздохнула и забралась обратно в примерочную. Там она уже в который раз за сегодняшний день оглядела себя в зеркале. Потом вынула из сумочки прямоугольные очки, и на её лице появилась кривая улыбка.

– Ну да, я вполне могу сойти за графиню... или кого там собирается сделать из меня Галактус?...

Глава 19. Дальняя родственница.

...– Мы как всегда выбиваемся из графика.

Сабрина за его спиной сделала большие глаза, показывая Маше, что она думает по этому поводу. Она едва сдержала истерический смешок.

– Поэтому инструктаж придётся опустить, – невозмутимо продолжил Галактус, – помнишь, в какой руке вилку держать? Вот и замечательно. А как на счёт легенды? Ты – дальняя родственница графа Вороновского, приехала из Синих долин, чтобы засвидетельствовать своё почтение покойному. Он умер два дня назад, и теперь в родовом поместье твориться жуткий переполох. Это нам на руку. У богатых всегда появляется много родственников, когда на горизонте маячит делёж наследства. Так что никто ничего не заподозрит. На счет твоей судьбы, сочиняй, что хочешь, в интригах знати сам чёрт ногу сломит. И ещё, девочка моя, не распускай руки, там это не принято, могут не так понять.

– Я постараюсь. – Она поправила очки. Модные туфли на высоких каблуках немилосердно сжимали ступню, но она мужественно придала лицу строгое выражение.

– Время, – аккуратно напомнила Сабрина.

Все трое разом поднялись на ноги.

– Да будет с нами Вселенский разум, – вздохнул Галактус.

Мимо кабинета начальника с пачкой бумаги в руках проходил Ник. Увидев, что из дверей в сопровождении Сабрины и Галактуса выходит девушка неземной красоты, он остановился как вкопанный. Несколько томительных секунд он не мог оторвать глаз от незнакомки, потом неожиданная догадка пронзила его разум.

– Маша, – выдавил он из себя, – это ты?!

Прекрасная незнакомка обернулась.

– Конечно я, кто же ещё?...

...Вечерело. Шумный Нью-Питер остался далеко за спиной, а впереди было только прямое как стрела шоссе. Через открытое окно в салон машины врывался свежий ветер, несущий с собой запах полевых трав и земли. Он качнул изумрудного скорпиона на лобовом стекле и поиграл в Машиных волосах. Её чуткий сон прервался, и она обернулась к Шредеру. Тот не оторвал взгляд от летящей навстречу дороги, но от Маши не ускользнула его улыбка.

– Оказывается, ходить по магазинам гораздо утомительнее, чем ловить преступников, – сообщила она, приглаживая причёску.

– Некоторые люди постоянно этим занимаются.

– Они просто монстры. Нам ещё долго?

– Около получаса, – он побарабанил пальцами по рулю.

Маша представила себе, как он будет возвращаться по этой дороге обратно уже глубокой ночью. Минуту они молчали, и она смотрела на пробегающие за окном силуэты деревьев. Первым молчание нарушил Шредер.

– Что за ажиотаж проснулся у Галактуса?

– Не знаю, – рассмеялась Маша, – возможно он хочет, чтобы я хоть чуть-чуть научилась хорошим манерам.

– Всё шутишь. Он специально убирает тебя с поля боя? Если моя память не спит с другим, именно на эту ночь намечена операция против "Белого ветра".

– Ничего особенного здесь нет, – наморщила лоб Маша. – Можно подумать, Галактус первый раз отправляет меня куда подальше от самых важных дел! Убили одного графа, и по этому поводу поднялся жуткий шум. Знаешь, была бы я младше, я бы сунулась туда с чистосердечным намерением помочь обезвредить убийцу-мага, но знать...

– С чего взяли, что убийца – маг? – перебил её Шредер.

Девушка развела руками.

– Это лучше знать экспертам Центра, говорят, его смерть очень тщательно старались скрыть, тебе не кажется это странным?

– Знать ни за что не хочет связываться с Центром, – покачал головой Шредер, – это правда. Как будто лучше, если их всех перебьют. Это у них называется не уронить честь семьи.

– Маг – это конечно нехорошо, – принялась размышлять вслух Маша, – но что гораздо хуже – это конспирация. Если раскроется, кто я есть на самом деле, будет жуткий скандал.

– Поменьше маши руками и будет всё в порядке, – дружески посоветовал молодой человек, и, не слушая её оскорблённого фырканья, спросил: – А что на счёт оружия?

– С этим хуже. Понимаешь, Галактусу пришло в голову, что пистолет может вызвать подозрение...

– В самом деле? – хмыкнул Шредер, за что немедленно получил тычок локтем.

– Так что пришлось меч, который больше всего походил на сувенирный. Если придётся его использовать, я скажу, что привезла подарок младшему графу.

Маша достала из сумочки зеркальце и, глядя в него, приняла серьёзный вид, который так тщательно репетировала. Теперь она была готова разгадать любую загадку и сунуться в любое паучье гнездо. Ничто не может сломать троюродную внебрачную племянницу графа Вороновского.

– Ждёт тебя ночь, – замурлыкала она, подпевая радио, – пепел и пламя...

– Что это? – голос Шредера во внезапно наступившей тишине прозвучал тревожно

Вместо музыки радио вдруг начало выдавать совершенно жуткие звуки. Маша потянулась к кнопке, чтобы выключить его.

– Где? – она проследила за остановившимся взглядом напарника, но кроме чёрной, уходящей к горизонту дороги ничего не увидела.

– Там было какое-то движение.

– Тебе показалось, – неуверенно проговорила она, – откуда здесь взяться людям?

Кнопка не поддавалась, из динамика по-прежнему лились звуки, от которых кровь стыла в жилах. Внезапно потухли фары. Несколько секунд они ехали в кромешной темноте, как вдруг свет вспыхнул, и на расстоянии всего нескольких шагов перед несущейся вперёд машиной возник человеческий силуэт. Всё, что успела разглядеть Маша – его перекошенное в ужасе лицо. Потом истерично взвизгнули тормоза, джип занесло в сторону и развернуло. Она выскочила из машины сразу же, как только смогла открыть дверцу. Следом за ней бросился Шредер.

– Эй, ты жив?! – крикнула девушка.

Ей в ответ протяжно взвыл ветер.

– Подожди, – Шредер достал фонарик, и шарик света запрыгал по асфальту у её ног, – похоже, мы его сбили.

Вместе они обследовали каждый сантиметр дороги, заглянули даже на обочину, но ни следов крови, ни самого человека не нашли.

– Может быть, он убежал, – без особой уверенности предположила Маша.

– Я не думаю, что после такого удара он смог бы убежать, – покачал головой Шредер, – я знаю ответ проще. Его просто не было.

Маша удивлённо посмотрела на него. У неё-то перед глазами всё ещё стояло перекошенное ужасом лицо юноши. Ничего не объясняя, Шредер стремительно зашагал к обочине дороги. Маша пошла за ним следом: перспектива оставаться одной в темноте посреди пустынной трассы ей совсем не нравилась. Она наблюдала за тем, как шарик света прыгает по придорожно траве.

– Что ты ищешь?

– Могилу, – буркнул Шредер, и девушка поняла, что он не шутит.

– Да брось, – попыталась остановить она его: эта охота за призраками нравилась ей с каждой минутой всё меньше, – дался он тебе.

– Скорее всего, его сбила машина, – делая вид, что он ничего не слышал, заявил Шредер, – и теперь он пугает всех проезжающих. А ещё поблизости должен быть маг хаоса.

Маша благоразумно промолчала, хотя ей и надоело после каждого шага снимать с каблуков прошлогодние листья. Она уже собиралась отправиться к машине и подождать Шредера там, как вдруг луч света наткнулся на небольшой гранитный памятник. Выгоревшая на солнце фотография в точности повторяла лицо призрака.

– Замечательно, теперь твоя душенька спокойна? – вздохнула Маша. – Ты прав, его действительно сбили.

Словно в подтверждение её слов мимо них по дороге на оглушительной скорости прокатилась машина. Музыка и женский смех, доносившиеся из неё, на мгновение оглушили Машу. Автомобиль затормозил в полусотне шагов от них, и из неё вывалилась вся честная компания: двое парней и две девушки. Один из парней вихляющей походкой направился к ним.

– А что вы там ищите? – радостно воскликнул он.

– Идите домой, ребятки, – недружелюбно бросила Маша. Но никто даже и не подумал слушаться. Он приковылял ближе и уставился на надгробие.

– О, гляньте, тут же спе... спри... спиритический сеанс! Идите все сюда.

Развесёлая компания не преминула шансом последовать за своим вожаком. Но могила почему-то не произвела на них впечатления. Одна девушка, в колготках в сеточку, неуверенно произнесла:

– Пойдёмте отсюда.

Тоже самое готова была сказать и Маша. Она тронула Шредера за плечо.

– Минуту, – попросил он.

– Ну вы все трусы! – захохотал предводитель развесёлой компании, – сейчас я вам цирк покажу.

Он направился к обочине дороги.

– Стоять! – прозвучал за его спиной голос Шредера.

Тот лишь махнул рукой в ответ, через мгновения он уже был возле надгробия. Придорожные деревья зашумели, словно под внезапным ударом ветра. Шредер прошипел ему вслед что-то нелестное и бросился за ним. Не успел Шредер сойти с дороги, воздух пронзил жуткий вопль, и силуэт парня сгинул в темноте. Девушка в сетчатых колготках приглушённо пискнула. Шредер резко обернулся к ним.

– Кажется, вам всем пора по домам.

На этот раз никто не осмелился ослушаться, поредевшая компания забилась в машину, зарычал мотор...

– Шредер, мы не можем это так оставить, – твёрдо произнесла Маша. Она ещё раз оглянулась на могилу, и только теперь увидела там окровавленный кусок белой ткани.

– Мы не оставим это, но ты должна ехать, пока они не поставили силовое поле. Мы можем не успеть, – он поймал её вопросительный взгляд, – я вызову подкрепление из Центра. Позже. Сейчас мы ничего не сможем сделать.

...Секунду Маша наблюдала за тем, как чёрный джип скрывается в темноте. Потом двинулась к высокой кованой ограде. Охранник долго не отвечал на звонок, Маша уже собиралась стукнуть по нему кулаком, когда перед воротами вспыхнул прожектор. Ладно сложенный мужчина приблизился к воротам с другой стороны.

– Добрый вечер, – вежливо, но в то же время предостерегающе произнёс он.

– Приветствую. Я – Мария Вороновская, троюродная племянница покойного графа. Я прибыла выказать почтение его наследнику, – холодно сообщила Маша, удерживая на лице выражение полного пренебрежения.

Охранник достал список и уткнулся в него.

– Сожалею, леди, но вас нет в списке приглашённых.

Маша изобразила негодование.

– Позвольте, этого быть не может. Я проделала такой путь из Синих Долин, а теперь вы мне говорите, что меня нет в числе приглашённых?

Под её напором охранник стушевался. Он ещё несколько раз пробежал глазами свой список.

– Возможно, это просто досадная ошибка. Говорите, вы из Синих Долин? Я свяжусь с молодым графом и осведомлюсь у него, если не возражаете.

– Связывайтесь, – милостиво разрешила Маша.

Охранник отошёл в темноту, а она осталась стоять на пятачке света посреди враждебной ночи, под порывами ветра, пахнущего осенью. Она снова подумала о Шредере, который сейчас в гордом одиночестве ехал по чёрной дороге, лентой уходящей к горизонту.

– Всё в порядке, – сообщил охранник извиняющимся тоном, глядя на автоматически разъезжающиеся створки ворот, – молодой граф готов вас принять. Извините за предоставленные неудобства.

Маша вошла внутрь имения и отдала охраннику свою дорожную сумку.

– Прошу вас, я покажу вам дорогу к дому, – проговорил он.

Дом, как скромно называл это чудо архитектуры охранник, был огромен. Даже та его часть, которую не скрывала темнота, потрясала обывательское воображение. По обе стороны от дорожки росли аккуратные кусты роз. Новейшие достижения науки – парящие в воздухе фонари, так похожие на шары белого пламени – освещали Маше дорогу. В темноте, за розами, виднелись чёрные силуэты деревьев. Наконец они добрались до изящных дверей, в которые, наверное, мог бы въехать фургон среднего размера. Охранник учтиво открыл створку дверей перед Машей.

В открывшейся перед ней зале было ослепительно светло и сладко пахло женскими духами и дорогим вином. Она удивилась было, как этот свет не видно снаружи, но тут же заметила, что все окна закрыты плотными шторами. Людей в комнате было не так много, но все они так уставились на Машу, что той пришлось скрывать своё секундное замешательство. Неловкую сцену разрушил высокий молодой человек. Он аккуратно подхватил протянутую для приветствия руку Маши и коснулся губами кончиков её пальцев (как этого требовала последняя светская мода).

– Приветствую, Мари. Вы же разрешите мне так вас называть? Присоединяйтесь к нашей скромной компании

– С удовольствием, – улыбнулась она.

– Право, Дик, ты скромничаешь, – рассмеялась со своего места немолодая женщина.

Он пропустил её выпад мимо ушей.

Раз он всем здесь заправляет, значит, он и есть наследник графа, – решила Маша.

Дик проводил её к столику с напитками и попросил выбрать по своему вкусу. Девушка взяла бокал вина, но, даже не притронувшись к нему, опустилась в кресло.

– Позвольте мне представить вам всех собравшихся, – Дик встал посреди круга кресел и диванов, – прошу любить и жаловать, мой горячо любимый брат Рудольф.

Со своего места поднялся юноша лет пятнадцати и изящным движением слегка поклонился.

– А это моя несравненная тётушка Клеондриния, но мы все называем её просто Клео.

Женщина, которая укоряла Дика в скромности, игриво помахала ручкой. Маша усмехнулась про себя совпадению имени этой молодящейся дивы и музы науки. Духами пахло именно от этой дамочки, конечно, в небольших количествах они могли бы быть и приятными...

– Разрешите вам представить так же мою дорогую Мию, она моя невеста.

Из своего кресла поднялась и подошла к нему ослепительная девушка с модельной внешностью. Ослепительная – в прямом смысле. Маша даже зажмурилась на мгновение. Все эти украшения и длинное платье золотого цвета, золотистые же волосы переливались в искусственном свете просто немилосердно. Мия улыбнулась, демонстрируя белоснежные зубы, и положила руку на плечо молодому графу.

– Дорогой Дик, – снова воскликнула тётушка Клео. – Я слышала краем уха, что ваше венчание назначено на...

– Следующую среду, – плотоядно улыбнулась невеста.

– О, поздравляю, – захлопала в ладоши любознательная тётушка. Её не смутило то, что данный разговор в такой ситуации был крайне неуместен.

Интересно, – подумала Маша, – когда были похороны? Вчера? День назад?

– Ну а теперь представь всем нашего дорогого дядюшку, – произнесла тётушка Клео, как показалось Маше, немного ядовито.

– Конечно, – согласно кивнул Дик, – с большим почтением представляю вам полковника Валенте. Он – друг моего отца и навсегда останется членом нашей семьи.

Маша взглянула в сторону полковника: это был мужчина в годах, но одного взгляда хватило Маше, чтобы почувствовать к нему уважение. Строгий смокинг смотрелся на нём странновато – видимо, гораздо увереннее он чувствует себя в военной форме и с оружием в руках. Седые волосы полковника были затянуты в хвост.

По лестнице к ним спустился охранник.

– Лорд, я отнёс вещи гостьи в её комнату.

– Хорошо, Герберт, – махнул рукой в его сторону молодой граф и снова обратился к гостям. – Вы знаете, для совершения таинства прочтения завещания мне пришлось распустить всех слуг. Но Герберту я позволил остаться, ведь он работает на нашу семью очень долгое время, он успел заслужить моё доверие.

– Мари, – обрушилась вдруг на неё тётушка Клео, – вы про нас теперь знаете, а мы про вас – нет. Расскажите! Нам всем очень интересно!

– Конечно, – мило улыбнулась Маша, – я приехала из города Синие Долины, но, наверное, вы и не слышали о таком городе. Он небольшой и находится на самой окраине нашей страны.

– Синие Долины? Я что-то слышал, – задумчиво произнёс Дик, в его голосе читалось едва прикрытое вежливостью безразличие, – это на востоке?

– Да, – кивнула Маша. – Но слухи распространяются быстро, и вот я узнала о трагической кончине графа и приехала сюда, чтобы в последний раз выказать ему своё почтение.

– Благодарю вас, – произнёс Дик, – вы приехали из таких далей... мой отец был бы очень рад...

Повисла тишина. Маша оглядела всех присутствующих: полковник не менял позы, Клео беспокойно ёрзала, Дик печально опустил голову, Мия ковыряла наманикюренным ногтем обивку кресла. Молчание нарушил человек, о котором Маша уже успела позабыть.

– Дик, мне кажется, настало время, чтобы сказать всем, – тихо промолвил Рудольф, – нельзя держать наших гостей в неведении.

Все заинтригованно посмотрели на него.

– Да, конечно, – с этими словами Дик снова вышел на площадку среди кресел и диванов, – дорогие друзья, этой ночью мы проведём обряд прочтения завещания. Мой отец, граф Альберт Вороновский, трагически погиб три дня назад. Вчера мы проводили его в последний путь, и теперь его тело покоится в семейном склепе. В том, что умер он насильственной смертью, сомнений ни у кого нет.

– Дорогой Дик, простите мою неосведомлённость, – громко ахнула тётушка Клео, – но я была абсолютна уверенна, что...

– Вы ошибались, его убили. А сердечный приступ – всего лишь ложь для излишне любопытного Центра. Я и не догадываюсь, кто мог совершить столь подлый поступок.

– Каким образом? – голос Маши напугал Дика, он вздрогнул и удивлённо посмотрел на девушку.

– Вы не знаете?

– Простите, – учтиво склонила голову Маша, – но пока слух дошёл до меня, он оброс такими ужасающими подробностями, что я не знаю, каким из них можно верить.

– Конечно, я должен был догадаться, – развёл руками молодой граф, – моего отца нашли однажды утром в его покоях убитым. Неизвестный ударил его ножом, а потом изувечил его тело...

Дик опустил голову и потёр переносицу. Мия закатила глаза и сползла на пол.

Плохо играет, – скептически размышляла Маша, пока граф поднимал свою невесту с пола, а Клео обмахивала её платочком.

– Почему в тогда не обратитесь куда-нибудь? – ненавязчиво поинтересовалась Маша и, поймав вопросительный взгляд Дика, уточнила. – Ну, в милицию... или, я слышала, подобными делами занимается Центр?

– Мари, сразу видно, что вы издалека, – его голос похолодел, – нельзя распространяться о таких вещах, иначе может разразиться чудовищный скандал.

– Но ведь теперь всё мы подвергаемся опасности, – развела руками девушка, – убийца может бродить неподалёку.

– Да, вот об этом я и хотел всех вас предупредить.

Тут уже не выдержала тётушка Клео, и если бы Рудольф не поддержал её, она бы точно рухнула в обморок.

– Но! – Дик красноречиво оглядел присутствующих. – Бояться вам нечего. Я уже позаботился обо всём. Я попросил нашего Луксора оградить нас всех. Мари, вы здесь впервые, поэтому можете не знать, Луксор – наш маг. Он мой сводный брат.

– Это очень дальновидно, – кивнула Маша и усмехнулась про себя. Интересная семейка вырисовывалась.

– Так вот, наш Луксор поставил защитное поле, чтобы никто не мог пробраться в дом.

– Идея весьма неплохая, – заметила Маша, – но что, если злоумышленник затаился в доме?

Дик нахмурился, ему такие мысли пришлись явно не по душе. Клео перегнулась через кресло и зашептала что-то на ухо Мие, та согласно закивала в ответ.

– Этого не может быть, – послышался резкий голос.

Маша едва сдержалась, чтобы не схватиться за пистолет, которого у неё с собой не было. От постоянного контроля над собой и всеми остальными её нервы и так уже были на пределе. По лестнице к ним спускался человек в мантии, а за ним в темноте были видны ещё два силуэта.

– А вот и наш Луксор, – натянуто улыбнулся Дик.

Маг кивнул в знак приветствия и молча продолжил спускаться. Два человека, которые спускались за ним следом, вышли под свет ламп. Маша узнала одного – это и был охранник Герберт, второй была девушка. В первые минуты Маше показалось, что она – нечто вроде горничной или кухарки, так неуверенно и осторожно она держалась. Да и одета она была совсем по-другому: в глаза Маше бросилась печально известная ей кофточка с бантом, от вида которой всё высшее общество пришло в суеверный ужас. Мия закатила глаза. Но в отличие от Герберта, который остался стоять у кресла молодого графа, девушка присела, значит, она тоже была членом этой семьи.

Луксор отошёл в самую отдалённую часть комнаты и встал там возле окна. Маша отметила, что его позиция очень выгодна, по крайней мере, он может наблюдать сразу за всеми. А вот ей приходилось выворачивать голову, чтобы хоть взглянуть на мага. На сколько Маша успела разглядеть, он был ещё достаточно молод, но одевался и вёл себя так, будто пытался выглядеть как можно более солидно.

Маша ожидала, что Дик вскочит с места и примется высокопарно представлять новую девушку обществу, но он лишь не очень одобрительно покосился на неё и тут же переключился на Луксора.

– Друг мой, расскажите всем нам, как мы проведём эту ночь. Мне кажется, гости уже заждались.

Маша повернула голову, чтобы ещё раз поглядеть на мага. Тот поднял голову.

– Я установил защитное поле. До завтрашнего утра никто не сможет зайти в этот дом и уйти отсюда.

Прозвучало это так зловеще, словно он сказал, что убьёт их всех. После заявления мага заговорили все и сразу.

– Вам не кажется, что это слишком? – качала головой тётушка Клео. – Мне становится не по себе от таких вещей.

– Я уверен, всё будет хорошо, – пытался утихомирить разбушевавшуюся компанию Рудольф.

– Завтра в одиннадцать у меня назначен педикюр, – пищала Мия, – я успею к одиннадцати?

Мне эта история нравится всё больше и больше, – размышляла Маша, – теперь мы ещё и в ловушке.

– Тихо! – раздался вдруг чуть хрипловатый голос. Полковник поднял руку, и общий гомон стих. Тогда он обратился к магу. – Так вы утверждаете, что в доме нет посторонних?

– Это абсолютно точно, – подтвердил Луксор. – Можете быть спокойны на этот счёт.

– Есть ли у вас доказательства? – не уступал полковник. Маша почувствовала в нём родственную душу.

– Мне не нужны доказательства, – хмыкнул маг. – А сейчас мы все поднимемся в библиотеку, и Дик прочтёт завещание.

– Пожалуй, это правильное решение, – согласился молодой граф, – не стоит терять время.

Тётушка Клео поднялась первая и дёрнула за руку Мию.

– Да, давайте покончим с этим...

– Но постойте, – остановил их младший брат Дика, – по-моему, надо подождать ещё немного. Наш нотариус...

Дик окинул взглядом компанию, и его глаза вдруг стали злыми – всего на мгновение – но Маша успела это заметить. По её спине прошёл холодок.

– Друзья, прошу простить меня за досадную задержку, – граф был по-прежнему спокоен, – я покину вас всего на минуту.

Он удалился, и для пущего эффекта не хватало только взмаха плаща. За ним вдогонку бросился Рудольф.

– О, бог мой! – воскликнула тётушка и рухнула в кресло. Впрочем, её рука тут же потянулась к плечу Мии, – мужчины – такие странные существа.

Справа от Маши послышался сдавленный вздох. Она обернулась и наткнулась взглядом на девушку в кофточке с бантом. Она тряхнула длинными тёмно-русыми волосами и улыбнулась Маше, та поспешила воспользоваться таким доверием.

– Весёлая у нас сегодня будет ночка, – проговорила Маша полушёпотом.

– Это уж точно, – кивнула её собеседница. – Тут всем палец в рот не клади.

– Ты?... – Маша внимательно посмотрела на неё.

– Меня зовут Виола, я... впрочем, не важно...

– Как ты здесь оказалась? – поинтересовалась Маша.

– Все они – мои родственники, хоть и предпочли бы избавиться от меня как можно скорее.

Маша удивлённо подняла брови.

– Я знаю, что в это трудно поверить, ты, наверное, издалека и ничего не знаешь.

– Да, – махнула рукой она, – моя история – долгая и не очень интересная.

– Со мной точно так же, – расплылась в улыбке Виола, – понимаешь, просто я... внебрачная дочь покойного графа. И он никогда меня не скрывал, но все остальные меня откровенно не любят. Может, мне не стоило приезжать?

– Во всяком случае, думать об этом сейчас бесполезно, – со вздохом заметила Маша, – слышала, что сказал этот маг?

– Да. Луксор он... Луксор совсем не плох, – поспешила отвлечь её от мрачных мыслей Виола, – просто ему тоже бесконечно приходится бороться.

Она была так откровенна с Машей, так отчаянно откровенна, как могут быть только очень одинокие люди.

– Правда? Я не заметила. А с чем он борется? – краем глаза Маша увидела, как Мия поднялась со своего места и направилась к одной из дверей.

– Против кого, точнее сказать. Против всех. Разве ты не заметила, как тут все друг друга любят. Только и ждут момента, чтобы вцепиться в горло. Но правда же, одиночество тоже ужасно? – карие глаза Виолы заблестели.

– Я вижу, ты хорошо знаешь его? – выдала Маша, не желая вступать в философскую полемику.

Виола несколько опешила.

– Да, мы с ним общались... немного, – она рассмеялась. – У нас с ним скоро свадьба. Мы ведь с ним совсем не родственники, граф удочерил меня, а я всего лишь дочь его любовницы. Ты знаешь, Луксора здесь никто не сможет понять, кроме меня.

– О, замечательно. Поздравляю, – задумчиво проговорила Маша, она не могла пренебречь никакими сведениями. – А чем ты занимаешься?

– Я работаю в городской детской поликлинике медсестрой. Дети так часто болеют!

– В Нью-Питере? – переспросила Маша. В голове у неё тут же вспыхнула мысль, что в таком случае они с Виолой могли видеться, и это уже было плохо. Она поспешила перевести разговор на другую тему. – Наверное, интересно жить в столице? Не то, что в моей глуши.

– Ох, ты не много потеряла, поверь мне. Жить в Нью-Питере – настоящее наказание. Никому до тебя нет дела.

Вот интересно, почему граф не мог обеспечить своей дочери достойное существование? – подумала Маша, – всё было бы ясно, если бы он не признавал её, или даже не знал о её существовании. Но он же знал и, кажется, неплохо к ней относился.

В залу размашистыми шагами вошёл Дик, за ним едва поспевал невысокий мужчина с портфелем в руках.

– Друзья, вот и наш семейный нотариус, господин Сен Поль, – он кивнул в сторону пришедшего с ним человека, – и мы можем пойти в библиотеку...

Он осекся, потому что со своего места поднялся полковник.

– Дик, ушли Рудольфа и Мия.

Молодой граф в замешательстве стал оглядываться.

– Не имею понятия, где они. Они же были здесь.

– Рудольф пошёл за тобой, – вставила своё веское слово тётушка Клео. Но в этот раз Маша не могла не согласиться с ней. – Стойте, я не понимаю, в чём дело, – замахала руками она, – они сейчас вернутся. Мало ли куда мог пойти мальчик.

– Да не мало, – совсем уж невежливо буркнул Дик, – но он же прекрасно знал, что может всех задержать.

Он едва сдерживал гнев и раздражение.

– Давайте немного подождём, – несмело пискнула тётушка Клео, – я уверена, они сейчас вернутся.

Дик рухнул в кресло и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику. Маша обвела комнату взглядом и только тут заметила, что Луксор тоже ушёл. Как она не старалась, она не могла припомнить, как это произошло. Маг словно испарился совершенно бесшумно и незаметно. Собственно, в этом доме Луксор был в выгодном положении, в отличие от Маши, которая видела имение только на очень приблизительных планах. Так что пытаться искать его одной – было занятием безрассудным. Да она и не собиралась этого делать. Пока.

Дик глубоко вздохнул, Маша чувствовала, что он честно пытается успокоиться. Она поискала глазами часы: стрелки нехотя ползли к одиннадцати.

"Странно, с чего этот граф так переживает, время ещё детское", – подумала она. Сейчас ей как никогда хотелось оказаться в своём кабинете, перестать притворяться светской дамой и допросить всех этих тёмных личностей по очереди.

– Я выйду, – раздался чуть слышный голос Виолы, – на секундочку.

Маша обернулась на медсестру: её лицо было мертвенно бледным, а губы дрожали.

Дик поднялся из кресла.

– Всё, – жестко произнёс он, уже заметно нервничая, – мы поднимаемся в библиотеку, а все остальные догонят нас.

...Следуя за Диком по хорошо освещённым длинным галереям, Маша внимательно изучала обстановку, подмечая мелочи вроде тяжёлых статуэток. Стены галереи были увешаны картинами. Виола очень быстро догнала их, по всей видимости, она неплохо знала дом со всеми его коридорами и лестницами, которые гостям не показывали. Уже шагая рядом с Машей, она беспрестанно комментировала портреты, а вместе с ним о родовое древо графа.