Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 58 страниц)

– Мне приказали лишить тебя чести.

Пузырьки пены лопались под мощной струёй воды.

– Что? – Маша дёрнулась, как от удара хлыстом. Она предполагала гораздо более жуткие вещи, поэтому заявление Мифодия показалось Маше просто бредом. – Зачем? Кому это надо? Я понимаю, убить, побить... но это?

– Тихо, – он хлопнул рукой по стене так, как раньше по кафедре, чтобы утихомирить не в меру разбушевавшихся студентов. – Ты обещала без истерик. Я не знаю, зачем и кому это нужно. И пошёл я на это вовсе не из-за того, что меня поставили в безвыходное положение. Нет. Я решил, что лучше уж я...

Он поймал её яростный взгляд и усмехнулся.

– Другой может и не... отпустить.

– А ты, выходит, отпускаешь? – уточнила Маша. Она покачала ногой. По-новогоднему пахло ванилью.

На руке Мифа она заметила шнурок с камешком. Она вспомнила, как в свое время из синих и черных ниток сплела этот шнурок Мифу. Вещь, сделанная руками человека, всегда носит отпечаток силы. Артефакт... Интересно, что он носит его до сих пор. Впрочем, сила никогда не бывает лишней.

– Я уже отпустил, – с нажимом произнёс Миф. – Учти, если кому-то и приспичило это сделать, то ясно не от огромной и безграничной любви к тебе.

– Я подозреваю... – хмуро прокомментировала Маша.

– Так вот, сейчас мы тут посидим немного, потом выйдем, изобразим бурное расставание и разойдёмся...

– Постой-постой. Что-то я не пойму. Всё это конечно зверски весело. Но те, кто тебе меня... заказали... они ведь не полные идиоты. Давай, рассказывай, какие они поставили условия.

Миф хмыкнул и пожал плечами.

– На самом деле предельно простые. По всему номеру развешаны кристаллы слежения. Здесь запись мы старательно стираем. Так что раздевайся.

– Что?! – едва не задохнулась от возмущения Маша. – А в глаз?

– Что сразу в глаз. Как ты вообще с преподавателем разговариваешь? Сама подумай, – Миф ловил Машины руки, она тянулась к его лицу. – Хорошо же мы будем выглядеть, если выйдем отсюда при полной экипировке. Нам сразу все поверят!

– А чего это я сразу раздевайся? – шипела она. – Сам в это влез, сам и раздевайся. То есть разбирайся.

За нахлынувшими эмоциями она забыла обо всём, и о том, что с учителями так не разговаривают – тоже забыла. Тем более что у Мифодия был очень виноватый вид.

– Пытаюсь. Но они меня убьют, – произнес он неожиданно спокойно и отпустил её руки.

– Как? – удивлённо переспросила Маша. Она вцепилась в край ванны.

– Так. Как обычно людей убивают, – прежний чуть шутливый тон вернулся к нему. – Надеюсь, что не больно.

Но Маше уже стало холодно. Она обняла себя за плечи и посмотрела в пол. В голове бесстрастный голос снова и снова повторял: "Они убьют меня".

– Стой, – Маша не узнала свой голос. – Слушай, я подумала... может быть нам... ну, выполнить их приказ? Можно даже в комнате с кристаллами. Они увидят... всё будет нормально.

– Ты что это? – Миф тронул рукой её лоб. – Заболела? Демоны покусали?

Маша с силой оттолкнула его руку.

– А что я должна делать? Скажи? Я выйду отсюда, а потом... а что с тобой... они тебя... что? Что ты на меня так смотришь?

Мифодий внимательно посмотрел в глаза Маше и обнял её. Без всякого продолжения, по-отечески.

– Всё будет прекрасно, вот увидишь. Мы их всех обманем. Пойми ты только одно. Если они этого хотят, делать это небезопасно. Мы с тобой не знаем всего. Давай не будем играть по их правилам! Понимаешь?

Маша продолжала разглядывать кафель. Потом она медленно произнесла:

– Я здесь вижу только одну выгоду для них: моё унижение. Компромат на меня, наконец. Лучше уж это, чем они с тобой что-то сделают.

– Всё, – Миф вскочил на ноги и забегал из угла в угол. – Всё, забудь, что я тебе тут наговорил. Забудь. Сейчас встанем и уйдём отсюда, поняла?

Вместо того чтобы вслушиваться в его слова, она принялась стягивать с себя водолазку.

– Ну что мне с тобой делать, а? – голос Мифа звучал совсем расстроено. – Мария, слышишь, прекрати немедленно этот балаган! Что за девчонка!

Он подскочил к ней и рывком вернул водолазку на место. Маша уже ничему не сопротивлялась. Не смотря на то, что в комнате было жарко, её знобило. Миф опустился перед ней на корточки.

– Маша, посмотри на меня. Ну что я, на садиста похож? На маньяка? Буду тебя совращать на глазах у этих помешанных?

– Не знаю я, – слабо отмахнулась она.

– Не знаешь. А за два года могла бы и узнать, – печально заключил он и положил голову ей на колени.

Маша неуверенно погладила его по растрепавшимся светлым волосам. Некоторые пряди выбились из-под резинки, и девушка машинально стала поправлять их.

– А знаешь, – призналась вдруг Маша, – а я на третьем курсе была немножко в тебя влюблена. И страшно переживала, когда ты ушёл. Я нафантазировала, что ты узнал о моих чувствах и решил всё прекратить.

– Правда? – Миф поднял на неё смеющиеся глаза.

– Ну да, глупая была, напридумывала себе... ерунда, в общем, не обращай внимания.

– А что изменилось? – его голос стал вдруг глухим.

– Много чего. Нет, ты не подумай, – смутилась Маша, – ты хороший, в тебя запросто можно влюбиться. Только не мне же...

– Можно влюбиться, да только никто не влюбился, – грустно улыбнулся Мифодий.

Она почувствовала, как её лицо заливает краска. Ну кто её за язык тянул! Да и была ли она влюблена? Симпатизировала, в сердце детство играло, в голове – гормоны. Тем более что на Мифе она никогда не видела обручального кольца. И вообще, есть даже психологический термин, который описывает такие вот любови. Что-то там про временную зависимость от преподавателей и врачей.

Мифодий поднялся на ноги и посмотрел на часы.

– Ну, Мария...

...Из ванной Миф вынес её на руках. Раскрасневшаяся Маша обнимала его за шею и хихикала от смущения. Мифодий целовал её в глаза, щёки, губы, на его лице играла счастливая улыбка. Он аккуратно усадил девушку на диван, а сам опустился на корточки у её ног. Маша погладила его по влажным волосам.

– Ты очки забыл, – шепнула она.

– К демонам эти очки, – он поймал и поцеловал её руку. – Девочка моя маленькая...

Миф сел рядом с ней на диван и обнял радостно пищащую Машу.

– Ты... ты меня раздавишь. Ай, смотри, я из-за тебя кофточку наизнанку одела.

Кое-как освободившись от его рук, Маша принялась переодеваться. Когда она сняла водолазку, Мифодий повалил её на диван и стал целовать.

– Ты меня замучил, – захихикала Маша. – Ты же на автобус опоздаешь.

– Подождёт. Ты такая сладкая, – он поцеловал её в голый живот, – ты же будешь меня ждать, правда?

– Конечно, буду, – улыбнулась Маша. Она взяла его лицо в ладони, притянула к своему, – конечно, буду, я...

Не дожидаясь окончания фразу, Миф снова поцеловал её.

– Я это запомню, любимая...

– Ты назвал меня любимой или мне послышалось? – промурлыкала Маша.

– А что, нельзя? – он теснее прижался к девушке и нежно укусил её за плечо.

– Ну всё, – мягко отстранила его Маша. – А то и правда на автобус опоздаем. У тебя билеты...

– Закругляемся, – согласился Миф. Он в последний раз укусил её и отправился в ванную за очками и рубашкой.

К его возвращению Маша успела не только надеть кофточку, но ещё расчесаться и подкрасить глаза. Из гостиницы они вышли в молчании. Маша как обычно держала Мифодия под руку. Она смотрела только на серый асфальт под ногами. По нему били капли дождя.

Автобус словно дожидался их.

– Ну, я пойду? – Миф выпустил руку Маши. – Не болей тут, ладно?

Мифодий взял её за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Ты тоже... не болей, – через силу произнесла она. – И я пойду, да?

– Давай, – его голос прозвучал невесело.

Маша махнула ему рукой и зашагала ко входу к метро. Она почувствовала облегчение, словно отвели нацеленный на неё пистолет.

Уже возле стеклянных дверей Маша оглянулась. Автобус заходился в нетерпеливом рычании, а Миф так и стоял на тротуаре: спортивная сумка перекинута через плечо, ветер играет светлыми волосами. А взгляд устремлён прямо на неё.

После дождя в Нью-Питере витал запах яблок. Но горький дым с полей уже был им достойным соперником.

Маша вынесла стул в сад, села и раскрыла на коленях ноутбук, но работать ей не хотелось. Она щурилась на ласковое солнце и улыбалась своим мыслям. Потом она решила, что в спортивном костюме ей жарко, и ушла в дом.

Вернулась в лёгкой рубашке и шортах. Но не успела снова устроиться на стуле, как захотелось яблочка. Оное висело не так далеко, протяни только руку, и подставляло солнцу созревшие бока. Маша сорвала его. Пока хрустела, в сад выбежала Яна.

С ней нужно было срочно поболтать и посмеяться. Обиженный ноутбук перешёл в ждущий режим. В общем, работа сегодня не клеилась.

Из дома вышла Сабрина в строгом бежевом платье по колено. Глядя на неё, Маша вспомнила, что они собирались ехать в магазин.

– Я с вами? – неуверенно спросила Маша.

– Работай уж, – Сабрина улыбнулась.

Маша проводила их взглядом. Попавшийся им навстречу молодой человек чуть не свернул шею, разглядывая Сабрину. Та, как обычно, ничего не заметила, её осанка не перестала быть безупречной. Яна то и дело подпрыгивала.

Запах августа продолжал дразнить. Маша сорвала с ветки ещё одно яблоко и отправилась к одичавшему от одиночества компьютеру. Но опять не дошла: зазвонил телефон. Номер на дисплее был ей незнаком.

– Да? – произнесла Маша осторожно.

– Алло. Здравствуйте. Это Мария Орлова? Вас беспокоят из редакции научного журнала "Оборотная сторона мира". Мы бы хотели получить эксклюзивное право на публикацию ваших статей, – мужской голос звучал очень по-деловому.

– К-каких статей? – начала лихорадочно припоминать Маша.

– Про домовых. Вы же занимаетесь этим вопросом.

– А... – догадка возникла неожиданно, и Маша чуть было не закричала на весь сад. – Миф?!

– Он самый, – Мифодий рассмеялся, – только не говори, что ты опять попалась.

– Ну, – смутилась Маша, – скажем так, застал врасплох. Я как раз недавно отдавала статью. Правда не в "Обратную сторону мира", а в институтский ежегодник. Все гораздо скромнее. Как у тебя дела? Хорошо добрался?

– Просто отлично. Только вот ты так быстро убежала, что я не успел взять с тебя обещание. Давай встретимся ещё раз, слышишь?

Шутка со статьями так развеселила её, что она не сразу заметила тоску в голосе Мифа.

– Что-то случилось? – встревожено спросила она.

– Нет, всё просто превосходно. Обещаешь?

– Хорошо, обещаю, – Маша озадаченно посмотрела на телефонную трубку.

Они поговорили ещё несколько минут о погоде и планах на выходные, потом распрощались. Маша отложила телефон и со смешанными чувствами посмотрела на яблоню. Она тяжело вздохнула: ещё одно яблоко не влезет в неё при всём желании. Значит, придётся работать.

Маша задумчиво покрутила в руках компьютерные очки. На экране ноутбука мерцали звезды. Сейчас она нажмёт на кнопку, и перед ней появится недоделанный отчёт. Солнце печёт слишком сильно. Передвинуть что ли стул в тень? Или сходить переодеться? Волевым усилием она заставила себя повернуться к компьютеру.

Когда она в следующий раз покосилась на часы, чуть не упала со стула от расстройства. Надо же, она сидит над тремя страницами больше двух часов. Сейчас она добьёт этот несчастный абзац и... и...

И зазвонил телефон. Пора, пора сделать перерыв. Она сгрузила ноутбук с коленей на стул и приняла вызов.

– Слушаю.

– Маша, привет, – голос явно принадлежал Ренате. – Я переключаю на Богдана Сергеевича.

В трубке зазвучала тихая мелодия. Она была хорошо знакома Маше, ей не раз приходилось наслаждаться этой музыкой в ожидании ответа Галактуса. Но сейчас он поднял трубку очень быстро.

– Маша, насколько мне известно, вчера ты встречалась с Мифодием Кирилловичем?

– Ну да, он же был моим преподавателем. – Она пыталась понять, куда он клонит.

– Тогда ты должна знать. Полчаса назад его нашли убитым. Сразу же сообщили в Институт и нам.

Минутное молчание подсказало Маше, что Галактусу надо ответить.

– Нет, – сказала она, рассмеявшись. – Нет, это ошибка. Я с ним только недавно по телефону разговаривала. Буквально пару часов назад.

– Машенька, – ещё раз повторил Богдан Сергеевич. – Его нашли мертвым полчаса назад. Ты хорошо меня слышишь?

– Да, – чётко произнесла Маша и долго прислушивалась к звуку собственного голоса, всё ещё звенящему в пространстве.

Она уверенно зашагала вглубь сада, потом опомнилась и пошла к дому. Как только Маша оказалась у двери, она поняла, что сил у неё больше нет. Она села прямо на каменные ступеньки, бездумно глядя в одну точку.

– С тобой всё в порядке? – раздался из телефона голос Галактуса.

Она покосилась на трубку и сбросила вызов. Сколько времени – Маша не помнила – она просидела в абсолютной пустоте. Рубашка не спасала от внезапно налетевшего холодного ветра. Обиженно пищал брошенный на землю телефон. Вскоре в пустоте начали возникать образы.

Возмущённо рычащий автобус и Миф рядом – а на его лице нет привычной улыбки. Он даже не махнул ей вслед, хотя и видел, что она оглянулась. Запах ванили, и Миф обнимает её. "Мы всех их обманем", – обещает он и пытается посмотреть ей в глаза. Маша избегает его взгляда. "Я уезжаю сегодня. Поможешь мне собрать вещи?", – спокойно произносит он. А во взгляде – плещется серая Сова. Тяжёлые волны одна за другой накатывают на берег. Тёмная глубина манит и отталкивает одновременно. "Обещай мне, что мы встретимся ещё раз".

Она закрыла лицо руками, а ветер пел в высоте серого неба. Он повторял одну строчку, раз от раза. Всё тише, и тише, и тише шуршал ветвями яблонь...

Обещай мне, обещай мне, обещай мне...

Глава 14. Ловушка для лиса.

   – Ну ты представляешь, я к ним прихожу, а там все наши! Я им говорю, мол, чего вы меня не позвали, а они мне...

Маша открыла глаза: за окном стемнело. Автобус ехал мимо леса. Она прижалась щекой к холодному стеклу. За окном мелькали серые силуэты деревьев, потом они слились в сплошную стену. В салоне автобуса работал телевизор, герои фильма кричали так истерично, что закладывало уши. Да ещё и её сосед беспрестанно общался по телефону.

– ...Да, она мне так и сказала! Я говорю тебе! Я ушёл потом. А она куртку у меня забыла. Ну, понятно, замёрзла...

– Молодой человек, – Маша поманила его пальцем, будто бы собиралась рассказать секрет.

Он заинтригованно наклонился к ней.

– Замолчите ради Вселенского разума, – шепнула Маша ему в ухо.

То ли от удивления, то ли от того, что её выражение лица и правда было не из ласковых, но разговаривать он перестал. Маша откинулась на спинку кресла и опять закрыла глаза.

Она вспоминала сегодняшний день – череду сцен, которые она видела словно со стороны. Себя – иногда замирающую на месте, где бы она ни была: на работе, дома, в метро среди бесконечного потока людей. Её толкали или начинали тормошить, пытались напоить водой или воззвать к разуму. А она бесконечно вслушивалась в голос ветра, в строчку из его песни, в одну и ту же фразу. Снова и снова.

Обещай мне ещё раз встретиться. Обещай мне...

Она собирала вещи, потом их перебирала Сабрина. Она тяжело вздыхала, выбрасывая совершенно ненужное и добавляя жизненно необходимое. На командировку Галактус согласился сразу же.

Сказал только, что помощников у неё в первое время не будет. Потом, возможно, кто-нибудь освободиться. Но сейчас – все заняты. Сабрина – на объекте, Шредер – в далёком северном городе. Маша кивала ему в ответ. Ей было всё равно.

Автобус так же нетерпеливо рычал на остановке, как и два дня назад. На вчерашний рейс она не успела. Почему она рвалась в этот забытый Вселенским разумом Полянск? Что она хотела увидеть?

Маша не знала. Она не верила, что Миф... что его...

Она вернулась к реальности и огляделась. Вместо леса за окном поползли кирпичные пятиэтажки. Её сосед мирно слушал по наушникам музыку. Поймав взгляд Маши, он лихорадочно стал убавлять звук.

– Долго ещё ехать? – спросила она.

– Где-то полчаса.

Она кивнула.

Маша смотрела на узкие улицы этого города и яблони, которые стояли прямо возле домов. Их созревшие плоды падали под ноги прохожим. Люди не замечали яблок, топтали их, вминали в грязь. Мелкий серый дождь заставлял горожан с тоской поглядывать на небо и прятаться под зонтами.

Маша изучала карту. Делала вид, что ей очень интересно, где находится её гостиница и отделение милиции. На самом деле её волновал только дом Мифа. Взгляд Маши наткнулся на узкий коричневый прямоугольник. Здесь он живёт. Жил.

Она закрыла глаза и попыталась понять, где пролегает грань между жизнью и смертью. Кажется, совсем недавно он звонил, а потом в пространстве возникли слова Галактуса, и нет больше Мифа.

...Маша стояла возле кирпичной пятиэтажки. Во дворе было пусто: дождь прогнал домой и детей, и бабушек. Только возле скрипучей двери в подъезд сидела грязно-белая кошка. Она умывалась, то и дело раздражённо поглядывала на Машу. Мол, ты мне дверь откроешь или как?

Она вглядывалась в тёмные окна на третьем этаже. Дождь ронял на неё холодные капли. Даже сквозь его свежесть проступал весь букет ароматов грязного подъезда. Дверь скрипнула, и на улицу вышла женщина с двумя сумками.

Она оттолкнула ногой кошку, которая под шумок собиралась шмыгнуть в дом. Маша скользнула по ней взглядом: чёрная куртка, спортивные брюки, кроссовки, искусственно-рыжие волосы.

– Ты кого ждёшь? – безо всяких вежливостей крикнула ей местная жительница. Она бухнула сумки на асфальт и упёрла руки в бока. – Случайно не Кольку с третьего этажа? А то ходят тут... потом мужья сбегают.

– Я... Мифодия Кирилловича, – произнесла Маша и снова нашла взглядом его окна.

– А... – женщина тут же потеряла к Маше интерес. – На кладбище они. Не возвращались ещё. А ты кто им будешь?

Кошка изловчилась и проскочила между её ног. Тяжёлая дверь едва не припечатала кончик кошачьего хвоста. Она дёрнулась и посмотрела в выцветшие глаза женщины.

– Где кладбище? – выдала Маша и не узнала свой голос. Голос – не подчиниться которому невозможно.

Выслушав сбивчивые объяснения, половину из которых она даже не запомнила, Маша бросилась вон из этого двора. Взвизгнула тормозами вывернувшая из-за угла машина. Дождь бил по лицу. Смазанные тени домов, люди, птицы в сером небе – всё пронеслось мимо диком хороводом.

Лишь оперевшись о кирпичную ограду кладбища, она пыталась отдышаться. Дождь превратил дорогу в грязное месиво. Вдоль проезжей части зажглись фонари. Их желтоватый свет дрожал в сумерках. На улицах города было безлюдно.

Кирпичная кладка местами осыпалась, поросла мхом. Вход на территорию она нашла довольно быстро. Здесь фонари были только на главной аллее, да и отделялись один от другого целыми провалами темноты. Маленькая церковь испуганно прижималась к ограде.

Маша зашагала вглубь кладбища. Полоса темноты, полоса света, полоса темноты. Запах сырости становился всё сильнее. На металлических оградках с обеих сторон от аллеи облупилась краска. Туда, где фонарей уже не было, Маша идти не решилась.

Там, дальше, чёрные силуэты деревьев мирно уживались с крестами и памятниками, ей почудилось движение. Она не шагнула в сторону, так и осталась стоять в лужице фонарного света. Вскоре силуэты стали различимыми, послышались голоса.

Всхлипывала женщина. Она закрывала лицо руками и совсем не смотрела на дорогу. Она бы, наверное, и не смогла выбраться с кладбища, но под руку её вел высокий бледнолицый мужчина. Он беспрестанно бормотал слова утешения, ласковые глупости, которые нисколько не могли помочь. С другой стороны от женщины плелась девочка. На вид ей было не больше десяти лет. На секунду взгляд её глаз остановился на Маше, и та задохнулась от страха, прочтённого в этом взгляде. Девочка цеплялась за юбку матери, но ручонка соскальзывала и она цеплялась снова.

Маша отступила на шаг, пропуская поздних посетителей кладбища. Случайное воспоминание кольнуло её в грудь. У Мифа есть дочь...

Настольная лампа отбрасывала оранжевый блик на голую стену, а в этом блике нервно дрожал профиль её собеседника.

– Почему его похоронили без вскрытия? – свой голос Маша опять не узнавала. Она упёрлась обеими руками в стол и буквально нависла над мужчиной в форме. За окном уже совсем стемнело, и редкие придорожные фонари не разгоняли липкий мрак.

– Как это без вскрытия? Мы делали, не надо, – он то брался за ручку, решая дописать порядком измятый документ, то ставил эту ручку в кружку с отколотым краем, служившую хранилищем здешних канцелярских принадлежностей.

– Вы делали! По запросу Центра вы обязаны были предоставить тело нашим экспертам! Почему вы разрешили его похоронить?

– Ну родственники приходили... просили... – пробормотал он, видимо размышляя, не лучше ли просто сползти под стол. Хотя, наверняка Маша бы достала его и оттуда.

– Родственники просили? – рассерженной змеёй зашипела она. – Вы где учились вести следствие? Под землёй? На другой планете? Родственники попросили, да? А мне что теперь прикажете делать, эксгумацию проводить?

– З-зачем же эксгумацию... – он принялся лихорадочно разгребать бумаги на столе. – Вот, всё есть. Мы всё сделали, как надо. Посмотрите, вот...

Он протянул ей слегка потрёпанный жизнью листок.

– Что это? – Маша скептически окинула взглядом видавшую виды бумагу.

– Протокол. Сами посмотрите. Тут всё написано.

Она выхватила лист из его рук и поднесла к глазам. Но строчки прыгали, буквы никак не хотели складываться в слова, одно за другим на текст наползали разноцветные пятна. Маша рухнула на старенький стул и снова попыталась прочитать. В глаза бросилось: заклинание удушения, следов физической расправы не найдено, документы и деньги не пропали...

– Эксперт по магии, да? – машинально поинтересовалась она.

– Есть у нас, – обрадовался такой перемене её настроения сержант.

– А почему вы решили, что магам деньги его понадобились? – Маша подняла на него чуть сощуренные глаза. – Артефакты... на артефакты вы его проверили? Что за ним числилось? Что пропало?

Сержант посмотрел на неё так, словно Маша считала маленьких зелёных человечков, скачущих по его столу. Он озадаченно покачал головой.

– Ну вы хотя бы его родственников, сослуживцев опросили? Они должны были знать! – снова начиная терять терпение, выкрикнула Маша. – Он без артефактов никогда не работал! На нём шнурок чёрно-синий был? А кулон из чёрного камня? Вы его не глядя закопали что ли?

Получив в ответ лишь невнятное мычание, она закрыла лицо руками и шумно вздохнула. Протокол мёртвой бабочкой спланировал на пол. Окружающая темнота звенела тысячами голосов, а от запаха казённого помещения кружилась голова.

– Может... вам водички? – несмело предложил сержант.

Она отвела руки от лица и испытывающее посмотрела на него. В его глазах читалось только сожаление – словно это он сам причинил боль Маше. Грусть – совсем не подходящее чувство для человека такой профессии.

Маша подняла с пола протокол и снова повертела его в руках. Положила на стол. Покусала губы.

– Готовьтесь. Завтра утром пойдём на место происшествия. И своего эксперта по магии пригласите. Очень хочется с ним поговорить. Да, пока не забыла. Пропуск в его контору мне тоже понадобится. Спокойной ночи.

Маша поднялась на ноги и, отчётливо стуча каблуками, подошла к двери. Уже там обернулась, намереваясь продолжить, но лишь махнула рукой и вышла за дверь. Пол в коридоре был устлан таким же вздыбившимся волнами линолеумом, как и в кабинете. Дежурный проводил её долгим взглядом. А Маша, выйдя на улицу, вдохнула прохладный ночной воздух. И в первый раз за всю жизнь осенняя ночь не принесла ей облегчения.

...Городок спал. Спали кирпичные глыбы домов, спали перекрестки с жёлтыми пятнами фонарей, спали тусклые звёзды над ними. Ветер гнал вдоль дороги запах чужого города – пыли и травы. Маша шла по краю пустой проезжей части к гостинице, если так вообще можно назвать один из здешних кирпичных домов, на котором не было даже соответствующей вывески. Она мерила шагами кварталы, выкинув из головы абсолютно все мысли. Руки в карманах плаща, а перед глазами – неровный серый асфальт. Она не обратила внимания на шум машины за своей спиной.

Когда чёрный автомобиль притормозил рядом с ней, Маша позволила себе только криво улыбнуться. Она даже шаг не ускорила, машинально отмечая небольшую вмятину на бампере и огромное изображение паука на дверце. Стекло возле места водителя поползло вниз, и на Машу посмотрели два хитрых глаза из-под рыжей чёлки.

– Красавица, может, прокатимся? – вместе с головой из окна показался и острый локоть.

– Иди к демонам, – устало отмахнулась она.

– К демонам? – он прищёлкнул языком. – Обидеть меня хотите.

"Забавный..." – решила для себя Маша. – "И какой-то слишком искренний".

– Мальчик, может, лучше домой поедешь? А то поздно уже. Всем спать пора. Смотри, твой паучок уже устал, – усмехнулась ему в лицо Маша и ткнула пальцем на дверку машины. И чуть ускорила шаг – не на много, просто чтобы дать ему понять, что разговор окончен.

Перед тем, как оставить его позади, она успела увидеть, что парень озадаченно уставился на паука. Несколько минут за спиной она не слышала шороха шин, и уже успела с облегчением вздохнуть, но оказалось, что рано. Машина снова настигла её.

– А вы не боитесь одна так поздно по городу гулять? – послышался за спиной уже знакомый голос.

Маша обернулась к парню и пожала плечами, окидывая взглядом пустую улицу.

– Предлагаешь тебя бояться?

– Ну не меня... – он окончательно смутился.

– Тогда что? Проводить хочешь? – Маша прикинула, сколько ещё идти до гостиницы. Выходило не так уж и много.

Он встрепенулся и выжидательно посмотрел на неё, стараясь различить в желтом свете фонаря выражение её лица. Шутит она или говорит серьёзно.

– Что, все ещё хочешь? – хмыкнула Маша, поправила сумку на плече и уверенно зашагала прочь. Шорох шин больше не настигал её, а она не оглядывалась. Пыльная трава на обочине дороги послушно приминалась под ногами. Чужой город не пах яблоками, прилетевший из-за угла ветер бросил ей в лицо щепотку песка. Вскоре в одном из зданий Маша узнала гостиницу.

Сонная девушка за стойкой, не отрываясь от журнала, дала ей ключи. По серым ступенькам на второй этаж – и вот она уже в своей комнате. Не включая свет и даже не снимая плаща, Маша легла на кровать. Было непривычно тихо: не шумел лифт, молчали соседи за стеной, поэтому мелодичное попискивание мобильного телефона заставило Машу широко раскрыть уже начинающие закрываться глаза. Она потянулась к сумке.

– Шредер? Ты чего? Ночь на дворе, – Она даже испугалась своего голоса, прозвучавшего в тишине казённых стен набатом.

– Ничего, – ничуть не тише высказался в ответ Шредер. – В чем дело? Я тебе весь день дозвониться пытаюсь. Ты где ходишь, я тебя спрашиваю?

– Где-где, в командировке. Я же тебе говорила, – чуть смягчилась Маша. – А связь тут ужасная, это точно. У меня все нормально.

– Нормально? – возмутился Шредер, видимо решив, что быть в порядке без него просто невозможно. – Я к тебе приеду, поняла? Пока тебя там в очередной раз закопать не решили.

– Не нужно приезжать, я сама справляюсь.

– С чего бы это? – по тону Шредера стало ясно, что его настроение стремительно портиться. – У тебя там что, кто-то есть?

– Хватит говорить чушь, – Маша почувствовала, что совершенно выжата. – И спокойной ночи.

Бросив телефон на кровать, она ушла в ванную, откуда не было слышно настойчивого писка мобильного. Уже стоя под тёплыми струями воды, Маша, закрыв глаза, думала, что отчасти Шредер прав. Но рассказывать ему... объяснять про то, как закончилась ей встреча с учителем... Она знала, что за вечно недовольными интонациями Шредера спрятано самое настоящее беспокойство о ней. Маше стало совестно.

Она вспомнила момент в комнате гостиницы, сцену с выходом из ванной, которую и должны были зафиксировать кристаллы слежения, и её передёрнуло. Если эта запись попадётся на глаза Шредеру, конца света не миновать. И тогда, глядя на светопреставление с небес, Миф сможет порадоваться, что его уже убили.

Убили. Маша неожиданно для самой себя расхохоталась. Не могли его убить. Это же просто очередной розыгрыш, Мифодий их просто обожает. Она смеялась до тех пор, пока не закололо в груди, пока не поймала в зеркале своё отражение – чужое осунувшееся лицо. Потом выключила воду, завернулась в полотенце и села на край ванной. Кафель холодил босые ноги. С мокрых волос на пол текла вода, и звук бьющихся капель был единственным звуком во всем мире.

– Тебя не убили, – задумчиво произнесла она. – Тебя же не убили?

В ответ на её слова с грохотом рухнула на дно ванной мыльница.

Наспех вытерев волосы, Маша вернулась в комнату и набрала номер Шредера.

– Не дуйся, – улыбнулась она и, не слушая его возмущенного ворчания, продолжила: – Но я правда спать. И тебе советую.

Эксперт в области магии долго крутился на одном месте, проверяя магические поля, а возможно, он просто потерял дорогу. На заросшей тропинке посреди леса они стояли втроём: Маша, вчерашний сержант и магический эксперт, благополучно потерявший дорогу. Маша без конца зевала и ёжилась. С каждым шагом вглубь леса сомнения одолевали все сильнее. В конце концов, она не выдержала.

– Вы вообще уверены, что его тут убили?

Эксперт – мужчина очень интеллигентного вида – озадачено почесал кончик носа и посмотрел на неё. Он был одет в строгий костюм, поверх которого на разномастных цепочках висело не меньше десятка амулетов. Аккуратная бородка клинышком дополняла образ.

– Я спрашиваю, что он делал посреди леса в рабочий день? – вздохнула Маша. – Он всегда тут гулял после обеда? Не уточнили? А то далековато от центра города.

– У трупа уточнить? – любезно осведомился эксперт.

– Да хотя бы и у него, – махнула рукой Маша.

Дальше дорога змеилась вдоль кромки обрыва, и все шагали молча, стараясь не съехать вниз по размокшей от дождя земле. Поляна, на которую они вышли, была не больше двух десятков шагов в диаметре. С одной стороны от города её отделял неприступный обрыв, с другой – стена леса.

– Примерно здесь его и нашли, – издалека до Маши донёсся голос сержанта.

Она оглянулась на него: парень в милицейской форме стоял на тропинке, уходящей вдаль по опушке леса.

– А куда эта тропинка? – Маша кивнула в сторону леса и обернулась к обрыву. – И откуда?

– Ну здесь обычно ходят люди в сады. Ага, сады. Тут от города не больше часа идти, многие огород сажают... – он смотрел на девушку как на экзаменатора, с тревогой и осознанием собственной неподготовленности.

Она кивнула.

– Кто его нашёл?

– Так случайно мимо женщина проходила. Как раз из сада. Приблизительно через полчаса после его смерти тело уже нашли. Ещё тёплый был, – он попытался пошутить.

Шутка не удалась. Маша смотрела в одну точку, туда, где нашли Мифа, и ей казалось, что сырая примятая трава обрисовывает контур лежащего тела. Она судорожно сглотнула и с усилием перевела взгляд на эксперта.