Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 58 страниц)

Маша бессознательно отступила на шаг. Внезапно всё встало на свои места. Человек, которого она за глаза называла Шпионом, погиб в огромном пожаре. В пожаре, который уничтожил целую улицу.

Её охватил ужас, он липким холодным потом выступил на лбу, пробежал мурашками вдоль позвоночника. Как она попала на это гигантское кладбище? Ей показалось, дома смотрят на неё оконными проёмами словно хищники, готовящиеся к прыжку.

– Шредер! – закричала она в небо. – Шредер, это твоих рук дело!...

Ни один листик на деревьях не шевельнулся. Улица Солнечная стояла, погружённая в тишину. На ярко-голубом небе не было ни единого облачка, солнце наполняло улицы смертельным жаром, а ветер нёс запах дыма, запах страшной смерти в огне.

– Бедная моя, ты даже пахнешь больницей, – Сабрина присела возле кровати и положила руку на лоб Маше. И обожглась гибельным жаром.

Солнце над городом стояло в зените, и в раскалённом голубом небе качали верхушками сосны. Сабрина уткнулась в край постели, в прохладные свежие простыни. На минуту воцарилась тишина, только пищал прибор искусственного дыхания, да из открытой форточки неслись сигналы машин. Она подняла голову, когда услышал, что в палату вошёл Провизор: хлопнула за его спиной дверь.

– Ну, как она? – он бросил пластиковую папку на тумбочку рядом с дверью, снял очки и полой халата принялся их протирать.

– Всё так же, – вздохнула Сабрина. – Разве может такая температура из-за простуды? Она не приходит в себя целый день, а мне обещают, что вот-вот придёт.

– Сердечный приступ на фоне ослабленного иммунитета, – зачитал Провизор со своей папки, – красиво. Знаешь. Честно говоря, мне кажется, её отравили.

– Что за средневековье. Кому это было нужно? – дёрнула плечом Сабрина

В эту же секунду Маша вздрогнула, и с её губ сорвался стон:

– Шредер!...

Он шёл по главной аллее кладбища, как раз к тому месту, где стонала очередная неупокоенная душа. Запах жухлой травы давно стал ему родным. Мимо него прошли девушка с букетом искусственных цветов и старушка. Они обе озадаченно посмотрели на безутешную душу, рыдающую себе в уголке. Но увидели они только беспричинно колышущуюся высокую траву. Шериф бросил взгляд вслед стройной посетительнице кладбища. А девчонка-то ничего! Но работа, работа...

– Покойники ведут себя беспокойно, – сказал Шериф и усмехнулся собственному каламбуру. – Ну что такое? – участливо спросил он, похлопав неупокоенную душу по плечу.

Та не преминула возможностью вцепиться в него своими коготками. Шериф аккуратно снял её со своей руки. Коготки немедленно переместились на подол цветастого платья и принялись его теребить. Её удушливый запах, то ли ладана, то ещё чего-то церковного, перебил все остальные чувства.

– Говорить будем? – спокойно повторил Шериф.

– А мне мама говорила, говорила-а-а... – завела душа. – Это вам не Париж какой-нибудь!

Шериф терпеливо переждал этот взрыв эмоций и не зря: дальше последовала более вменяемая информация.

– Разупокоили-и-и-и... Меня и маму. Сгореть и то спокойно не даду-у-ут!

– Всё ясно, – остановил неожиданное красноречие Шериф. Ему действительно было всё ясно. Столько побочных эффектов... Но делать нечего, богам нужно помогать.

Маша спустилась по ступенькам и, избегая притрагиваться к обгоревшей ограде, обошла вокруг дома. Теперь она чувствовала запах огня так явно, что по коже бежали мурашки. Дверь была заперта, и открывать ей никто не собирается. А ведь только расспросив местных жителей, она сможет что-нибудь узнать о странном мире.

Сложнее всего было подавить панику и заставить себя поверить в то, что ничего страшного не произошло. За домом её ждал сюрприз: вполне живая девушка поливала живые цветы. Она была в старомодном, бежевом платье и весёленькой шляпке, перевязанной цветастой лентой. Увидев гостью, благородная девица разинула в немом крике рот и, выронив из рук ярко-красную лейку, в панике бросилась к дому. Маша испугалась, что ещё одна дверь захлопнется перед её носом, и крикнула ей вслед:

– Подожди, я не причиню тебе вреда! Мне нужна твоя помощь.

Девица запуталась в бежевом, обшитом кружевами подоле и растянулась на пороге. Маша подошла к ней.

– А мама не разрешает мне разговаривать с чужими, – голос был совсем не напуганный.

– Я не сделаю тебе ничего плохого, – поспешила сообщить Маша, глядя в блестящий хитрый глаз.

Девица подняла лицо от земли и принялась разглядывать её без всякого стеснения уже обоими глазами.

– Ты странно разговариваешь. И одета ты странно. Мама мне так не разрешает...

Маша оглядела себя. Да, короткая клетчатая юбка и полуразорванная рубашка – не самый скромный наряд.

– Я только задам тебе несколько вопросов, – проговорила она, протягивая собеседнице руку.

Та с готовностью вонзила в её ладонь острые, не накрашенные коготки. И только запах, мелькнувший в воздухе, заставил Машу поёжиться. Церковный запах ладана. Показалось?

– Хорошо, но только поторопись: вот-вот вернётся моя мама. А ты знаешь, она не разрешает...

– Знаю, знаю, – замахала руками Маша, – скажи мне, в каком городе мы находимся?

Прелестные карие глазки послушной дочери хитро сузились. И вдруг она разразилась неприятным хихиканием. Маша поморщилась. Она была готова схватить хохотушку за горло и начать трясти по-настоящему.

– А ты иностранная шпионка, да?

Шпионка! Да они тут все ненормальные. Сейчас явится мамаша этой чокнутой, и Маша проверит её адекватность.

– Нет. Я не шпионка. Я попала сюда по ошибке, – вздохнув, объяснила она. – Ты знаешь человека, который живёт в доме номер пять?

Её разговорчивая собеседница пожала плечами.

– А ты?

Маша зашипела сквозь зубы.

– Я – нет, иначе бы не спрашивала.

– А он тебе нравится? – она сняла шляпку и прилежно завязала из ленты бант.

– Очень! – рявкнула Маша. – Ровно на столько, на сколько может нравится человек, затащивший меня в этот жуткий мир.

– Да-а, – невнятно протянула собеседница, теребя рюшки на подоле. И Маша подумала, как всё-таки замечательно, что последнюю тираду она произнесла мысленно. Собеседница и так задумалась слишком глубоко.

– Эй! – Маша щёлкнула пальцами перед её остановившимися глазами. – Ты мне хоть скажешь, что это за город?

– Очевидно, что не Париж.

– Слава Вселенскому разуму, – не удержалась она, – а то с моим французским пытать было бы некого. Слушай, – она неожиданно ласково потрепала собеседницу по плечу, – если ты сейчас же не ответишь мне, я...

Ну вот, опять не дали договорить. Благородно воспитанная девица замерла на месте с круглыми от ужаса глазами и показала вглубь дома.

– Мама... это мама пришла!

Её колени явно дрожали.

– Счастье, – взмахнула руками Маша. – Надеюсь, мне всё же удастся поговорить с разумным человеком.

Она направилась в ту сторону, куда указывал дрожащий палец.

– Стой! – послышался вопль сзади. Белые, не слишком сильные руки схватили её за талию. – Ты что, ты что?

– Ничего, – Маша не без труда освободилась от этих руки. – Что противозаконного в том, что я задам ей один единственный вопрос?

– Нет, – только и пискнула перепуганная до смерти дочь.

И тут входная дверь открылась. Последовала такая немая сцена, которой позавидовал бы любой театр поз. Но Маша оказалась актёром другого профиля.

– Здра... – попыталась сказать она, но замолкла под пронизывающим взглядом жуткой старухи, которую разговорчивая девочка ласково называла мамой. Маша едва не попятилась.

– Иди наверх, – старуха тряхнула головой в сторону лестницы, и её дочь мигом взлетела на второй этаж. – С тобой я поговорю потом.

А Маше она сказала:

– Садись, я сейчас.

Та скептически оглядела низкие кресла грязно-белого цвета, сесть в которые можно, а встать уже затруднительно. Поразмыслив, Маша всё же решила опуститься на самый краешек кресла. Никогда не знаешь, чем можно вызвать немилость хозяев.

Но даже в самых кровавых мыслях она не могла вообразить себе такое. Милая старушка вернулась быстро с пистолетом в руках.

Маша молниеносно вскочила на ноги и бросилась в другой угол комнаты. Только это спасло её от пули, впившегося в стену.

– Стоять! – завопила ласковая старушенция. – Кто ты такая и что здесь вынюхиваешь?

– Я ничего не вынюхиваю, – смертельно оскорбилась Маша и, сама не ожидая того, принялась откровенно врать. – Я приехала в гости, в дом номер пять, знаете? Вот решила с соседями познакомиться.

– С соседями, говоришь, познакомится? К нам в гости никто так просто не приезжает. Говори же.

Чтобы не пасть жертвой этого воплощённого безумия, Маша рухнула на пол – пуля просвистел прямо у неё над головой. Она откатилась и, вскочив на ноги, бросилась к лестнице. Бежать было больше некуда: выход на улицу перегородила противница.

– Проклятые охотники за привидениями, – бесновалась старуха. – Повадились. Оставьте нас в покое!

Очередная пуля прошил деревянную ступеньку. Маша знала только один способ справиться с этим. И она не стала дожидаться чуда.

– Ещё и разупокаивают, черти! – старуха взмахнула руками и с удивлением стала их разглядывать. Она не успела заметить, когда Маша выбила пистолет из её рук.

– Теперь поговорим, – удовлетворённо кивнула головой она.

...– Это Нью-Питер, – неохотно буркнула старуха и зло добавила: – Охотники! Собаки недобитые! Что-то последнее время вас развелось слишком много.

Когда Сабрина вышла из больницы, уже стемнело. По асфальтовой дорожке через сосновый лес она пошла к автостоянке. Вечерний свежий ветер смешивался с ароматом сосновой смолы. Здесь, вдалеке от города, не пахло раскалённым асфальтом, не было слышно бесконечного шума машин.

Сказать, что Сабрина не заметила парня, следующего за ней от самой клиники, значило бы соврать. Она чувствовала каждый его шаг и каждое движение, но ничем не выдавала своей осведомлённости. Сабрина смеялась над ним: недотёпа-маньяк решил напасть на неё.

– Стой, – вдруг услышала она за спиной.

Дело начало принимать интересные обороты. Никогда ещё маньяки не окликали её на безлюдных аллеях. Сабрина остановилась, слушая приближающиеся шаги.

Незнакомец подошёл и немного потоптался рядом.

– Поговорить надо, – выдал он, подняв, наконец, глаза.

Сабрина обернулась к нему. Глаза у него были обыкновенные, и шрам на лбу – тоже так себе.

"Жаль, а я уже настроилась на хорошую драку..."

– Слушаю тебя, охотник... за приключениями, – она чуть улыбнулась, – говори пока я добрая.

– За приведениями, – поправил её парень, и в его голосе звучала гордость.

– Вот как, – Сабрина не любила магов – они слишком непредсказуемы. Но охотников за приведениями она просто не могла терпеть: самоучки, вообразившие, что могут противостоять потусторонним силам. Самоуверенные драчуны, которые постоянно путаются под ногами у Центра.

– Я следил за тобой.

– Я знаю, – резко оборвала его Сабрина. Достаточно резко, чтобы он понял – преследований она не одобряет.

– Извини, – он заложил руки на спину и попинал шишку у себя под ногами. – Меня зовут Роман.

Он надеялся на ответный жест дружелюбия, но Сабрина не удостоила его ответом. Вместо этого она сошла с асфальтовой дорожки и решила срезать угол. Роман поспешил за ней. Узкая лесная тропинка не давала двоим идти рядом, только друг за другом. Сосновые иголки послушно сминались под ногами.

– Ты знаешь, что Нью-Питер – город с историей? – произнёс он тоном старого учителя.

– Лучше бы тебе поторопиться с рассказом, – усмехнулась Сабрина.

Она указала на показавшуюся из-за деревьев автостоянку.

– Ладно. История ведь никуда не исчезает. Дома, люди – целые города отступают в другое пространство. Мы их не видим, но они остаются существовать.

– В сто двух метрах над землёй, – опять перебила его Сабрина. – Улицы-призраки, я слышала. Но они почти необитаемы. Всё потусторонне слишком нестрашно.

– И это правда, – ничуть не смутился охотник. – Чаще всего несколько довольно мирных призраков – предел. За исключением некоторых случаев... скажем, огромный пожар? Ураган?

Сабрина пожала плечами: эдакие научные изыскания очень мало интересовали её. Она смотрела на то, как один за другим зажигаются фонари, а обрадованный отсутствием противодействия охотник разошёлся:

– Год Синего Дракона! Помнишь историю? Двадцать лет назад или около того. Целый квартал обратился в пепел, не выжил никто, пожарные едва справились со стихией. Газеты потом ещё долго обсасывали подробности этой трагедии, выдумывали сумасбродные причины. Но я уверен, что...

– Хочешь поделиться со мной своей гипотезой? – Сабрина прикинула, долго ли ещё эти излияния могут длиться. Дорожка кончалась, а останавливаться не хотелось.

– Нет. Я уверен, что только в Центре знают истинные причины этого пожара. Я хочу поделиться кое-чем другим. Один человек... он был моим другом...

– Мне очень жаль, – хмыкнула она, давая понять, что ей нет никакого дела до его друзей. Однако охотник сделал вид, что принял сострадание за чистую монету.

– Мы решили проверить существование улиц-призраков. В результате нашего эксперимента он ушёл туда и больше не вернулся.

– Я же сказала, мне очень жаль, – дёрнула плечом Сабрина и ускорила шаг. Янтарные стволы сосен скрывались в сумерках, а до автомобильной стоянки оставалось не больше двух десятков метров.

– Мне тоже, – он отчаянно испугался, что она сейчас уйдёт, не дослушав. – Мне тоже жаль твою подругу.

Сабрина замерла на месте и обернулась.

– Что ты болтаешь, идиот, – прошипела она негромко. Но от её голоса охотник побледнел.

– Это правда, я знаю. Я точно знаю, как это происходит.

– Она жива, не смей говорить мне, что это не так, – Сабрина поймала себя на том, что её голос норовит сорваться. Она взяла себя в руки и отрезала: – Она жива.

– Без сомнения, она очень сильный человек, – тихо заметил охотник, напуганный выпадом Сабрины. – Другой бы на её месте давно сдался.

– Что тебе нужно? – жёстко произнесла Сабрина. – Только не говори, что просто хочешь помочь.

– Нет, – он сжал и разжал кулаки. Бледное лицо в подступающих сумерках казалось призрачным. – Бескорыстная помощь здесь ни при чём. Я хочу вытащить своего друга.

– Разве он не умер? – бесцеремонно поинтересовалась Сабрина.

– Умер? Умерло тело, а душа бессмертна. Я найду другую оболочку для его души, если ты об этом. За меня не переживай. Но без твой помощи мне не обойтись, мне нужна информация. Нужны приборы, я слышал, что в Центре есть такой...

– Пошёл вон, – Сабрина сузила глаза, глядя на него. – Если ты хочешь получить помощь, обратись к Галактусу. Он решит.

Она развернулась и пошла к машине.

– Я не могу к Галактусу. Постой!

Она не стала его досулшивать, захлопнула дверцу и повернула ключ зажигания.

– Так кто живёт в доме номер пять? – повторила Маша

– Он из Центра! – выдала её собеседница с таким отвращением, будто говорила о самом мерзком из созданий. – Мы все здесь по его милости!

Маше опять почудился запах ладана. Что делать дальше, она не знала. Она могла бы метаться по этому сгоревшему миру взад-вперёд, и это не принесло бы пользы. Пространство было замкнуто само в себе, и выхода из него – двери в конце коридора – не существовало. К тому же ещё оставались три демона – о их происхождении Маше тоже ничего не известно.

– Центр и охотники – вот занозы в пятке. Они не дают честным людям спокойно жить!

Маша прошлась по комнате и в самом углу на тумбочке вдруг увидела этот предмет. Он представлял собой нечто вроде металлической вазы на подставке. Девушка дотронулась до неё, вороша многолетний слой пыли. Она не сразу поняла, что привлекло её внимание, а когда поняла, не поверила своим глазам.

Роберт де Боуэл.

Историю в Институте Обороны Маша не очень любила и учила плохо, но это имя врезалось ей в память. Роберт де Боуэл – самый известный следователь Центра. Многие профессора в Институте отзывались о нём с уважением и теплотой, многие известные сотрудники Центра были его учениками. Точно Маша сказать не могла, но поговаривали, Роберт к тому же был связан с магами.

Вот именно – был. Он погиб двадцать лет назад. Двадцать – или около того, но как раз столько, чтобы Маша не успела увидеть его живым. Погиб при загадочных обстоятельствах – как впрочем и всегда погибают такие, как он.

Она взяла урну с прахом в руки и стёрла с неё пыль. Как связана смерть Роберта с этим мёртвым поселением?

– Из вашего мира есть выход? – этот вопрос вырвался сам собой, хотя Маша и понимала всю его абсурдность.

Старуха рассмеялась. Её смех, словно скрип несмазанной телеги, разнёсся по комнате. Она смеялась так горько и безнадёжно, как может смеяться приговорённый к казни.

– До свидания, – чётко проговорила Маша, и выражение её лица ничуть не изменилось, хотя внутри вставала волна отчаяния. Уходя, она не забыла прихватить урну с прахом.

...Вернуться к Шпиону? Она всерьёз задумалась над этим. Он казался единственным разумным человеком.

Маша шла к дороге, когда негромкий рык заставил её остановиться. Внезапная волна страха перед неизвестностью накрыла её с головой. К нему примешался смрад преисподней. Девушка оглянулась: сзади была только стена дома.

Но рык повторился. Так могла рычать большая собака, опытная и уверенная в своей силе. И от этого звука стыла кровь. Маша отступила и, прижавшись спиной к стене, замерла. Она чувствовала враждебное присутствие. Улица погрузилась в тишину, не шевелился ни один листик, ни одного облачка не было на небе. Город-фантом умер.

Она не услышала, а скорее почувствовала тяжёлую поступь: её противник и не думал скрываться, ему не нужна была неожиданность. Он шёл медленно, и обрывок цепи на его шее угрожающе бряцал. Между тем, Маша хорошо понимала, что сбежать не удастся, как не удалось сбежать и на мосту. Теперь она смогла разглядеть каждую черту в его облике, всё, вплоть до налитых кровью глаз. Он был так похож на человека, если бы не безумие в каждом его движении, во взгляде, в жутких символах смерти, вырезанных на его теле.

Мышцы демона напряглись, заходили под кожей, и он прыгнул. Маша метнулась в сторону, выронила урну. Та неслышно упала в траву. Маша не обратила на это внимания, она приготовилась к сражению, она не собиралась отдавать свою жизнь за бесценок какому-то демону-псу. Но её противник уже не спешил.

Он поставил руку на урну с прахом и перевёл на неё взгляд немигающих глаз. Из его рта капала в траву пена. Она едва не задохнулась от запахов серы и пламени, дыма и смерти. На секунду Маше показалось, что он смотрит на неё с превосходством и насмешкой. Он смеялся – не как человек, но как демон – насмехался над ней, глядя ей в глаза.

Ледяная волна ненависти окатила Машу, прозрачный до этого воздух продёрнулся дымкой в её глазах, жгучая ярость подступила к самому горлу. Глядя в глаза демону, она стремительно шагнула ему навстречу, на мгновение её тело превратилось в смертельное оружие.

– Пошёл прочь! – прошипела Маша. Уже потом она поняла, что смотрит в глаза бешеной собаке, лишённой разума и рассудка.

Он сжался в комок, оскалил жёлтые клыки, сильнее припал к урне. Зашевелились листья на мёртвых деревьях, трава полегла на землю.

– Я убью тебя, – выдохнула Маша и сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. В эту секунду она почувствовала, что способна убить его: взять за горло и сжать, чтобы шея переломилась как тростинка. И демон понял это.

Маша смотрела вслед убегающему демону-псу с металлической вазой в зубах. Она почувствовала запоздалую слабость и опёрлась рукой о стену дома, пачкая ладонь в пепле. Последнее время приступы бесконтрольной ярости накатывали на неё слишком уж часто. Во время них Маша не узнавала сама себя.

Глава 8. Крёстный граф

Раскалённое добела солнце висело над городом. Воздух пропитался его жаром, стал тяжёлым. Деревья по обоим сторонам дороги стояли неживыми изваяниями: ни один листик не шевелился.

– Роберт! – позвала она.

Человек в плаще и шляпе оглянулся.

– Роберт, пожалуйста, я прошу тебя... – молодая женщина не смела поднять глаза.

– Я уже сказал, нет, даже не думай. Я не откажусь от этого, – отрезал он и надвинул шляпу на самые брови.

– Как ты не поймёшь, ты же знаешь, что такое смерть, ты же мёртв так давно...

– Как и ты.

– Как и я, – голос женщины окреп. – Я не хочу, чтобы демоны утащили тебя в преисподнюю. Ты же знаешь, что будет, если они покончат с тобой, что там, за нашим миром. И мне страшно даже думать, пойми ты наконец...

– И ты пойми, – он вздохнул, – я не прощу себе, если с ней что-нибудь случится. И Зорг бы мне никогда не простил, если бы я вот так бросил бы его дочь на произвол судьбы.

– Зорг! – с горечью произнесла его собеседница. – Слишком часто я слышу это имя! Значит, он так важен для тебя, этот маг, да?

– Он мой друг.

– Он был твоим другом, пока ты не сгорел! А сейчас – я почти уверена – он и не вспоминает о тебе, – она поймала его за руку. Почувствовала его запах – родной и успокаивающий, запах с древесными нотками.

Он не ответил на её прикосновение. Он перевёл взгляд в окно, его глаза сузились.

– Возможно, мне это всё равно. Мы искали эту девочку столько лет... мы и подумать не могли, что она так близко.

– Роберт! – она отступила от него – всего на шаг, и в раздражении махнула руками. – Это не просто маленькая заблудшая девочка! За ней охотятся все демоны преисподней. На ней лежит ужасное проклятье. Это же императрица! Разве ты забыл о Руане?

– Это глупая легенда! Прежде всего, она дочь моего друга.

– Как же, глупая легенда, – невесело усмехнулась женщина, – думаешь, она случайно сюда попала? Думаешь, демоны гоняются за ней просто ради развлечения?

Роберт скрипнул зубами. Он и представить себе не мог, как Маша попала в город-фантом.

Что вообще за напасть с этими городами-фантомами! Вечно, как ни одно, так другое. Как ни охотники за привидениями, так неупокоенные души. Шериф в предвкушении отдыха заехал сапогом по оградке и крякнул. На сегодня с него определённо хватит. Он хотел уже сунуть в кобуру пистолет и отправиться отдыхать в участок, как вдруг увидел нечто.

Он аж присвистнул от удивления.

– Видывал я разное, но это!...

Прямо перед ним на зелёной траве лежала каменная плита длинной в человеческий рост. Когда Шериф взглянул на неё в первый раз, ему показалось, что вся плита залита кровью. Но прошло несколько секунд, и он разглядел очертания рун. Шериф читать руны не умел, видел их всего раз или два в жизни и то мельком. Но сейчас исковерканные буквы кровавого цвета сами запели в его голове. Обрывочные фразы провыл ветер, прокричали птицы.

– О зло, отдай мне силы безвозвратно. О мрак, пожертвуй свою мощь...

Ему показалось – даже ветер пропитался запахом крови. Привкус железа во рту призрачным не был уж точно. Шериф тряхнул головой. Ну всё, доработался. Уже мерещится всякое. Кстати, это кажется нечто вроде обряда отнятия силы.

Он не был трусом, и на своём жизненном пути повидал ох, как немало. Но сейчас суеверный страх пробрал его до костей. Ему на память пришёл разговор со Шредером: демоны, город-фантом, а теперь ещё и эта плита для жертвоприношений. Дело принимает серьёзные обороты. Это не просто очередное убийство бога смерти.

Шериф поспешил отвернуться от зловредной плиты: она словно давила на разум. Но её голос не затих, он шёл словно из-под земли. Он был пропитан запахом смерти – не медленного гниения костей и не умиротворяющим ароматом ладана. Запахом страха души, покидающей тело.

– Станет убийца всесильным...

– Ди натрий хлорметан фосфоглицероактиновой кислоты, – Провизор поставил на стол колбу со слабо-розовой жидкостью.

– Что? – Сабрина посмотрела на него с таким выражением, словно он предлагал ей сложить оружие и уйти в монастырь. Одно только название обдало её запахом школьного кабинета химии.

– В народе её называют зельем амброзии, – терпеливо пояснил судмедэксперт.

– Мне это ни о чём не говорит, – она поморщилась и отодвинула колбу от себя.

– Как бы это помягче сказать... Клубный наркотик, – волей рук Провизора колба опять проделала путь по лакированной поверхности стола и оказалась рядом с Сабриной. – В малых дозах вызывает эйфорию и ощущение вседозволенности. Появился в нашем мире лет пять назад. Ходят слухи, что распространили его маги, но доказать, как всегда, ничего не удалось. Ещё говорят, что маги использовали его для своих целей, вроде вхождения в астрал...

– Знаем мы их астрал, – хмыкнула Сабрина, – и где же ты нашёл эту гадость?

– У Маши в сумочке. В той чёрной, с широкими замками.

В ответ Сабрина недоверчиво сузила глаза, глядя на розовый раствор. На его поверхности собрались мелкие пузырьки.

– Честно говоря, не совсем в сумочке. Там была начатая упаковка леденцов...

– В смысле, её всё-таки отравили? – нетерпеливо перебила Сабрина.

– Да, – судмедэксперт кивнул, – да, в общем, он был там даже не в лошадиной, а в драконьей дозе.

– Кто-то хотели её убить? – пальцы Сабрины сами собой сложились в кулаки.

– Это вряд ли. Убивать можно было бы чем-нибудь более действенным. А так: вызвать отравление, заставить почувствовать прилив сил, вогнать в астрал... и дальше по списку. Неизвестно, как эта ерунда подействует на случайного человека. Выбирай, что тебе больше нравится.

Сегодня утром Маше стало хуже. Её лицо совсем потеряло цвет, а дыхание то и дело сбивалось.

– Ну и что из этого списка с ней случилось? – вздохнула Сабрина.

– По всей видимости, астрал. Продолжительный, – лицо Провизора стало жёстким, он побоялся произнести слово "вечный".

– Похоже охотник за приключениями оказался прав. Что он там болтал? Про какой-то пожар...

Вдруг у неё в сумочке зазвонил мобильный телефон. Сабрина быстро достала его и с удивлением уставилась на дисплей, словно там вместо номера высветилась надпись "загробный мир". И вскоре они убедились, что это было не так уж и далеко от правды.

– Кто это? – не выдержал Провизор

Но девушка не ответила. Она надавила на кнопку ответа и поднесла телефон к уху.

– Да?

Провизор увидел, как напряглось лицо девушки. И он боялся проронить хоть слово: казалось, любая неосторожность может разрушить нечто важное.

– Нет, не знаю... Маша, пожди! – крик Сабрины повис в воздухе. Она сжала зубы и ударила кулаком по светло-зелёной стене. Она не смогла вынести осознание собственной беспомощности.

– Кто это был? – повторил свой вопрос судмедэксперт. Бесполезно.

Сабрина отшвырнула телефон в сторону и бросилась к лежащей на белоснежной постели подруге, похолодевшими пальцами сжала её плечи.

– Маша, ты слышишь меня? Маша! – её голос заметался среди стерильных стен.

Она не открыла глаза и не шевельнулась, смертельная бледность не сошла с её лица. В воцарившейся тишине мирно пищал аппарат искусственного дыхания. По монитору прибора бежала красная змейка. Сквозь привычный уже запах больницы проступил аромат чего-то церковного. Ладана?

Сабрина подняла глаза на Провизора, хотела крикнуть ему: "Почему ты ничего не сделаешь?", сжала зубы. Он сделал вид, будто не разглядел презрения на лице девушки. Спокойным голосом он повторил, хотя это теперь имело мало смысла:

– Что произошло?

– Связь была очень плохая, – выдавила из себя Сабрина, – но её голос я узнала.

– Маша? – недоверчиво переспросил Провизор. – Ты уверена?

– Да, я уверена! Я отвечаю за свои слова! – внезапно резко перебила его Сабрина. – Это была Маша! И она сказала мне, что находится на улице Солнечной. И ещё что-то про пожар, я не расслышала...

Сабрина опять вгляделась в лицо Маши: она была настоящая, не морок, не призрак. И всё произошедшее не было сном – реальность резала глаза. Сабрина знала – ничто в этой истории не было случайным.

– Хорошо, – спокойно заметил Провизор, словно речь шла о вещах обыденных, вроде похода в магазин, – значит, будем искать её на улице Солнечной.

Не дожидаясь ответа, он быстро вышел из комнаты.

Сабрина провела рукой по её горячему лбу и, наклонившись, прошептала:

– Маша, только не умирай...

...Даже на самой детальной карте Нью-Питера такой улицы не нашлось.

– Есть переулок Солнечникова и Солнечное кладбище, – прокомментировал Провизор результаты поисков.

Сабрина недовольно хмыкнула.

– С чего ты вообще взял, что эта улица находится в Нью-Питере? Хотя подожди, дай вспомнить, что там лепетал этот, как его там... Ромео что ли? В год Синего дракона...

– Двадцать лет назад? – встрепенулся судмедэксперт.

– С чего ты взял?

– Ни с чего. Год Синего дракона был ровно двадцать лет назад. Так что ты говорила?

– В этом году произошёл пожар, – задумчиво произнесла Сабрина, – кажется, он говорил что-то подобное.

– Хорошо, сейчас поищем карту Нью-Питера двадцатилетней давности, – Провизор постучал по кнопкам, – слушай, ты будешь смеяться, но, если честно, здесь есть эта улица.

Он задумчиво взглянул на экран. На разноцветной карте синим цветом мерцала одна ломаная линия. Все остальные тона померкли на её фоне.

– И находится она как раз на том месте, где сейчас кладбище, – уточнил судмедэксперт.

– Ну-ка, дай взглянуть, – Сабрина отстранила его и уставилась на электронную карту. Минуту она пыталась найти ошибку, потом отошла к окну и нервно забарабанила пальцами по подоконнику.

– И что всё это значит? – резко спросила она. – Только про перемещение во времени не говори мне.

– Всё гораздо прозаичнее. Она действительно вышла в астрал. И поднялась на сто два метра над землёй. Слышала?

– Слышала. И даже недавно читала. Но не слишком поверила, – хмуро отозвалась Сабрина, – кому было нужно это делать?

Провизор только развёл руками. И тут их разговор прервали. В комнату ворвался растрёпанный Ник. Сабрина заметила, что его бежевая рубашка застёгнута неправильно: справа и слева нашлось по лишней пуговице

– Слушай! – он бросился к судмедэксперту, но по дороге заметил Сабрину и остановился на пол дороги. – Вы не видели Шредера?

– Нет, и не горю желанием, – буркнула девушка, ткнув пальцем в одну из его пуговиц, – а тебе-то он на что?

– Галактус бушует, – удивился такой неосведомлённости Ник. Он оглядел себя в стеклянную дверцу шкафа. Разобравшись, припомнил одного из демонов и принялся перестёгивать пуговицы. – Поставил всех на уши. Шредер не вышел сегодня на работу и не отвечает на звонки...

– Пусть успокоится, – поморщилась Сабрина, – ничего с этим Шредером не сделается! Ну увиливает человек от работы, с кем не бывает!

– Ни с кем не бывает! – возмущенно потряс головой Ник.

– С Машей было, – невинно вставил Провизор.

Сабрина и Ник разом обернулись к нему. Она – с хмурой решительностью, он – с удивлением.

– Что случилось с Машей? – охрипшим голосом спросил Ник...

...– Если сотрудников будут выводить из строя с такой скоростью, от Центра скоро ничего не останется, – внешне Галактус был само спокойствие, и даже медитирующему Вселенскому разуму было до него ой как далеко. Да и вообще, фраза "Галактус бушует" вовсе не значила удары кулаком по столу и крики на подчинённых. Это означало только спокойствие – гораздо более глубокое чем обычно – и крайнюю задумчивость. Вот только во время этой задумчивости он был способен на крайние меры.