Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 58 страниц)

Маша бросилась дальше по кровавому следу и уже через секунду остановилась у приоткрытой двери. Не мешкая, она ворвалась внутрь. Судьба оказала ей милость, и выключатель на стене нашёлся сразу же. Под потолком ярко вспыхнула лампа.

Комнату, со скидкой на погром, можно было назвать лабораторией: несколько книжный шкафов в углу и длинный стол с химической посудой у стены. Но сейчас обстановка волновала Машу меньше всего, потому что на полу, как раз возле книжных шкафов лежал Луксор. У его правого плеча натекла порядочная лужа крови. Маша отбросила меч в сторону и опустилась рядом с ним на колени. Даже при беглом осмотре обнаружилась глубокая рана на плече. Она оторвала от мантии мага длинный лоскут и, закатав ему рукав, перетянула руку Луксора выше раны. Похоже, когти вампира задели кость, и теперь у него болевой шок. Эта рана не так опасна сама по себе, хуже то, что он мог истечь кровью. Она тряхнула мага за плечи.

– Луксор, ты меня слышишь?

Маша почувствовала, что её руки дрожат. Нет, она не даст ему так просто умереть. Ей нет дела до проклятий! Она не раз выигрывала сражения со смертью один на один, не может она сдаться и на этот раз.

– Луксор! – она ударила его по щеке и тут же отдёрнула руку. Глаза мага застилала пелена, но они были открыты.

– Так же и убить можно, – едва слышно проговорил он.

– Потерпишь, – буркнула нависшая над ним Маша, – всё шутки со мной шутишь. Значит так, лежи и думай про свои эмоции, а...

– У меня на Виолу иммунитет.

– ...А я сейчас.

– Ты куда? – голос мага всё ещё еле теплится, но здоровой рукой он неслабо схватил за запястье Машу, словно боялся её потерять.

– К себе в комнату, у меня есть хорошее кровоостанавливающее средство, – девушка легко сбросила его пальцы, – лежи так и не шевелись, понял?

Не дождавшись утвердительного ответа, она вылетела из комнаты. И вернулась гораздо быстрее, чем ожидал Луксор, у неё в руках был бинт и ещё какие-то коробочки. Всё это богатство Маша высыпала на ковёр рядом с ним.

– Замечательно, не помер, – радостно выдохнула Маша, – молодец.

Она выбрала из аптечки на полу один пузырёк и открыла его.

– Начинай терпеть, – выдала Маша со вздохом и, не жадничая, вылила жидкость на рану. Кровь зашипела, словно вскипая, и вскоре остановилась совсем. Луксор поморщился.

– В больницу я тебя утром отправлю, – размышляла она вслух, перетягивая его руку бинтом, – сопротивление бесполезно. И рукой не шевели.

– Момент для пафосной кончины уже упущен, – слабо улыбнулся маг.

Маша затянула бинты потуже и уставилась на него. Прядь волос упала ей на лицо, и Маша её сдула.

– С ума сошёл? – риторически поинтересовалась она

– Давно уже. Я слишком часто имею дело со смертью.

Внезапно Машу взяла злость. Почему всегда так легко рассуждать, истекая кровью и смеясь в лицо тем, кто пытается тебя вытащить из цепких щупалец загробного мира?

– Знаешь что, маг паршивый? – неожиданно для себя закричала она. – Я тебе такого удовольствия не доставлю! Да кем ты себя вообще возомнил?

Луксор чуть улыбался в её гневно сверкающие глаза.

– Да кому здесь нужна моя жизнь, – тихо произнёс он просто для того, что надо было что-то сказать.

– Мне нужна твоя жизнь.

Он провёл рукой по её растрёпанным волосам. Голос Маши резко оборвался, она отпрянула от мага и села на полу. Почему-то она нашарила меч и принялась вертеть его в руках. Она никак не могла решиться и поднять глаза на Луксора. Хотя и чувствовала, что он приподнялся на локте и, не отрываясь, смотрит на неё.

– Этого нельзя допустить, – твёрдо заявила Маша.

– Почему?

– Потом будет очень больно, я знаю, – Маша тряхнула головой. – И у тебя свадьба с Виолой.

– Никогда ещё так сильно не хотелось повеситься. Мне от тебя ничего не нужно, – маг резко тряхнул головой. Он снова стал таким, каким Маша увидела его в первый раз. Не хватало только капюшона, скрывающего лицо. Не хватало только таинственного исчезновения у неё за спиной.

Она вскочила на ноги и судорожно вдохнула. Сказать ей было больше нечего, она отсалютовала ему на прощание мечом и бросилась к двери. Он не умрёт – теперь его жизни ничто не угрожает. Всё, что она должна была сделать, она сделала.

Маша прислонилась спиной к стене, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Сама во всём виновата, сама! Нужно было давить в зародыше все его попытки пойти на сближение. Она же знала, чем это всё может закончится. Знала, но упорно делала вид, что ничего не происходит.

Он тоже всё знал, поэтому и стоял сейчас по ту сторону двери.

– Маша, – услышала она осторожный голос мага. Это был пробный камень. Она не ответила.

– Маша, прости меня.

Она не покажет ему своей слабости, он не услышит, как громко и больно бьётся её сердце.

– Я больше не прикоснусь к тебе, обещаю, – настороженность в его голосе сменилась болью, – пожалуйста.

Она резко распахнула дверь. По ту сторону порога от неё стоял Луксор. Он смотрел на девушку абсолютно измученными глазами.

– Я же тебе сказала не шевелиться, – вздохнула она.

– Со мной всё в порядке, – он шевельнул рукой, и от Маши не ускользнула гримаса боли.

– Ты пойдёшь и ляжешь в кровать, – она отвела глаза.

– Хорошо.

– Иди. А я пойду ловить твою вампиршу.

Маг вздохнул и устало прислонился к дверному косяку.

– Нетрудно было догадаться? – грустно улыбнулся он.

– Ещё бы. Что вы не поделили-то? – Маша всё ещё прятала взгляд в темноте.

– Она собиралась резать вены. Каждый раз, когда ей кажется, что я не прав, она устраивает такую сцену. Я попытался отобрать у неё нож. Силы никто не рассчитал.

– Я так и подумала, – хмыкнула девушка. Она должна была уйти, но не ушла. Секунду они молчали.

– Не ищи её, – вдруг тихо попросил Луксор.

– Это ещё почему? – возмутилась Маша.

– Я боюсь за тебя, она же невменяемая.

Маша махнула рукой.

– Бояться за меня – неблагодарное дело.

– Я тебя ещё увижу? – он разглядывал её фигуру, смутно очерченную в темноте коридора.

– Да. Должна же я была убедиться, что ты не помер. А то оставь тебя тут одного. Всё, я ушла.

Она чуть взмахнула мечом, и на его лезвии засеребрился свет.

Капли крови становились всё меньше и меньше, пока не исчезли совсем. Каждый шаг Маши был хорошо продуманным отточенным движением. Серебрящийся в осколках лунного света меч метался из стороны в сторону. Он угрожал неминуемой смертью каждому желающему напасть. Но вампирша не торопилась бросаться в бой. Она скрывалась в темноте, обильно разбросанной по углам просторной залы. Она вместе с двумя статуями змееподобных богинь исподтишка наблюдала за Машей.

Луч света наткнулся на Виолу, сжавшуюся в углу за старинным буфетом. Её скорченное, словно сведенное судорогой тело, показалось Маше нелепой деталью интерьера. Вампирша сидела, уткнувшись лицом в колени, и не шевелилась. Маша сделала несколько шагов к ней, но вдруг опомнилась и застыла на месте.

– Виола! – её негромкий голос прозвучал в стенах старинного поместья криком птицы.

Она не повернула головы, и её слова, всего секунду звучавшие в тёмной заме, были едва слышны.

– Уходи.

– Я уйду. – Маша тряхнула головой, отбрасывая непослушную прядь волос с лица, – но только если буду уверена, что здесь больше ничего не случится.

Виола подняла лицо, и Маша не увидела на нём устрашающей маски вампира, только её глаза пылали ненавистью.

– Убирайся! Я ничего не сделаю. Ты же видишь. Я не могу пить твои силы...

Маша поняла, что Луксору удалось-таки уговорить вампиршу принять лекарство.

– Ты чуть не убила его, – тихо произнесла она.

– Какое твоё дело? – сорвался возмущённый вопль с губ её собеседницы.

– Никакого, – хмыкнула в темноте Маша, – утром я уйду, и мы больше никогда не встретимся. Поговори с ним, я уверена, потеряно ещё не всё. Человеческие отношения дорого стоят, понимаешь?

И снова ни звука в ответ. Маша уже повернулась, чтобы уходить, как вдруг услышала за спиной шорох. Это поднималась на ноги Виола.

– Неужели это преступление? – произнесла она тихо. – Неужели преступление, влюбиться в него и быть с ним, родным, любимым, единственным, быть с ним столько лет. Неужели ты теперь можешь вот так отобрать у меня всё, мои мечты, счастье. Ведь кроме него у меня никого нет. Я отнеслась к тебе, как к подруге.

– Прекрати истерику, – попросила Маша. – Никто никого не отбирает.

...А, может быть, граф рассуждал по-другому, этого уже никто не узнает, слишком узкие коридоры подсознания. Но на мгновение Маша почувствовала то, что когда-то ощущал он. Смесь волнения и страха – совсем невесомые в начале, словно чужие. Страх рос каждую ночь, приближая исполнение проклятья.

И тогда, сидя в тёмном кабинете, он придумал всё эту комбинацию – имущество государству, пусть расхлёбывает проблемы как хочет. Меч – полковнику. Возможно, его родственники и не возрадовались таким лишениям, но, по крайней мере, у них появился шанс остаться в живых. Ему казалось, что силовое поле спасёт их всех этой ночью от призрака древнего царя. А вот на счёт доверенного лица... а может его и не было?

Над серебристыми от тумана степями поднималось заспанное солнце. Огни Нью-Питера на горизонте только-только угасли, как их снова начали зажигать рассветные лучи в стёклах высотных зданий. Маша и Луксор стояли на лоджии второго этажа. Она – в накинутой на плечи тёмной мантии – непростительная вольность для работника Центра – ёжилась от утренней прохлады.

– Интересно, Мия и Дик знают о проклятье? – спросила она.

– Вряд ли, – маг пожал плечами. – Не думаю, что тебе стоит за них волноваться, с их связями без крыши над головой не останешься, – Луксор подошёл к перилам и облокотился на них, – ещё и имение назад отберут.

– Ты-то сам что будешь делать? – за спиной мага она подняла руки вверх и потянулась всем телом, как кошка.

– То же, что и всегда. Вернусь домой, а завтра утром пойду в университет.

– Ты учишься? – в голосе Маши удивление скользнуло слишком явно, и это вызвало у него улыбку.

– Уже преподаю, – он повернулся к ней. – Скажи. Ты же должна меня арестовать за отсутствие регистрации?

– Должна. Но не буду, – она тряхнула волосами.

– Почему?

– За помощь следствию, – Маша улыбнулась, – а если серьёзно, то не затягивай с этим. Я дам тебе телефон одного своего знакомого, он поможет тебе избежать лишних вопросов. Скажешь что от меня.

– Спасибо, – в его глазах мелькнули искорки смеха, – и часто ты закрываешь глаза на такие нарушения?

– Скажу по большому секрету, – она заговорщицки наклонилась к нему, – тебе первому. Гордись.

– Этим и займусь, когда ты уедешь, – Маше показалось, или в его голосе снова скользнула плохо прикрытая боль? – кстати, когда это произойдёт?

– Думаю, ребята не заставят себя ждать. Если она признается, проблем не будет, – пожала плечами девушка.

Утренний ветер волшебным образом преобразил лицо мага, Маша вдруг увидела, что у него совсем светлые глаза. Он посмотрел на часы.

– Пойдём. Хотя я не думаю, что все соизволили выползти из кроватей в такую рань.

– Раньше начнём, раньше закончим, – решила Маша, – нам предстоит серьёзное сражение.

Луксор ошибся: выползти из-под одеял соизволили почти все, в просторной зале не хватало только Герберта. Увидев Машу в компании Луксора, тётушка Клео понимающе улыбнулась, и Дик удостоил их беглым взглядом. Все остальные даже не повернули головы. Однако Машу это ничуть не смутило.

– Всем доброго утра, – улыбнулась она и прошла к свободному креслу.

Луксор сел недалеко от неё.

– Доброе утро, Мария, – вежливо кивнул ей полковник, его лицо было отрешённым, и лишь глаза помнили о "сказке", – как вы спали?

– Благодарю, замечательно. Здесь так тихо по ночам.

Она поймала настороженный взгляд Дика и удерживала его несколько секунд.

– Кто-то всё время ходил по коридору, – скромно пожаловалась Мия.

Луксор отчётливо хмыкнул.

– Не понимаю, почему все поднялись в такую рань, – пискнула из своего угла тётушка Клео. Она со скучающим видом уставилась в потолок. – Будем ждать это доверенное лицо. Почему бы нам не сыграть во что-нибудь?

Никто не поддержал её, только Мия заинтересованно подняла голову от плеча Дика.

– Во что?

– У меня тут завалялись карты, – она вынула из кармана костюма видавшую виды колоду, – совершенно случайно их прихватила.

– Можно в мафию, – предложила Маша, – кто-нибудь против?

Протестов не последовало, никто не решился демонстративно уйти, и тогда девушка продолжила.

– Значит, все за. Кто хочет быть ведущим?

Луксор поднялся со своего места и взял карты из рук тётушки Клео.

– Так и быть, за ведущего сыграю я, – он несколько раз машинальными движениями перетасовал колоду, потом отобрал оттуда несколько карт и раздал их – каждому по одной, – комиссаром будет король, а мафией – туз. Все остальные – мирные жители.

– А как же врач? – тихонько запротестовала Клео.

– Обойдёмся без врача, – неожиданно открыл рот Дик. Он разглядывал свою карту так, словно увидел там нечто донельзя интересное. Потом положил её на колено и прикрыл сверху ладонью.

Луксор встал между кресел и окинул взглядом собравшихся.

– Город спит, – во внезапно воцарившейся тишине его голос прозвучал таинственно. Он повернулся кругом, чтобы поверить, все ли закрыли глаза, и только потом продолжил, – город спит, просыпается мафия. Мафия должна убить человека.

Мафия открыла глаза и ткнула пальчиком на одного из присутствующих.

– Мафия убила человека и заснула. Просыпается комиссар. Он узнал о том, что в городе произошло убийство, и должен поймать преступника.

Маша открыла глаза и указала на человека, который сидел как раз напротив неё.

– Комиссар арестовал одного из жителей города. Город просыпается.

Маша, улыбаясь, наблюдала за тем, как каждый из собравшихся пытается ощупать взглядом своего соседа, понять, кто он, мирный житель или жестокая мафия. Дав им вволю насмотреться друг на друга, Луксор произнёс:

– За эту ночь в городе произошло убийство, убили господина Сен-Поля, – маг повернулся к нотариусу.

Тот, смеясь, отдал карту – восьмёрку бубен. Он развёл руками, словно извиняясь.

– Это к лучшему, я хотел бы посмотреть на игру со стороны...

– И был арестован предполагаемый преступник – это Дик. Совет города должен решить, отпустить его или казнить. Виновен он, или комиссар ошибся, – Луксор обернулся к молодому графу, он увидел лишь лёгкую улыбку на его губах.

– Давайте голосовать, – взяла ситуацию в руки тётушка Клео. – Пойдём по кругу. Господин полковник?

Он задумчиво обвёл взглядом всех присутствующих, на его лбу залегла хмурая морщина.

– Дик, – сказал он наконец.

– То есть, вы хотите сказать, мафия – Дик? – переспросил Луксор.

– Да, – отрезал Роланд Валенте.

– Виола?

– Мари, – ночная вампирша склонила голову, кажется, Маша была виновата у неё во всех грехах.

– Мнения разделились, – усмехнулся маг, – что же скажет нам тётушка Клео?

– Давайте казним Мию, – игриво рассмеялась она, – я разрываюсь между ней и полковником...

– Мари? – повернулся к ней маг.

– Я голосую за Мию.

– За Мию уже два голоса, – безразличным тоном прокомментировал ведущий. – Мия, вам слово.

– Мари, – она была кратка как никогда.

– Итак, у нас две кандидатуры на смертную казнь, – подвёл итог Луксор. – Господин полковник, ваш голос должен стать решающим, выбирайте.

Однако вместо полковника заговорили все сразу.

– Давайте казним Мари, у неё глаза хитрые, – буркнула себе под нос Виола. Ни на кого не глядя, она ковырял обивку кресла. – Можно закопать в землю живьём.

– Давайте тогда уж Виолу, – не выдержала Маша, – что-то ведёт она себя подозрительно.

– Если бы убили меня, я бы знала, за кого голосовать, – промурлыкала тётушка Клео, безбожно строя глазки полковнику, хотя тот её демонстративно не замечал.

– Если бы вас убили, у вас не было бы права голоса, – справедливо заметил Дик.

Мия в непонятном возбуждении вглядывалась в лица, но не произносила ни слова. Полковник отказываться от своих слов не хотел, но ситуация требовала решительных действий. Он качнул головой.

– Я остаюсь при своём, – поговорил он наконец.

– Хорошо, тогда я тоже голосую за Дика, – захлопала в ладоши тётушка Клео.

– Никто больше не хочет изменить своё мнение? – хладнокровно поинтересовался Луксор. – Два голоса против Мари и два против Дика, один против Мии.

Первой сдалась Мия. Нервным движением она провела ладонью по волосам..

– Хорошо, я голосую за полковника.

– Два голоса против Дика, у остальных по одному, – Луксор загадочно улыбнулся, – будь по вашему. Дик, вас приговорили к казни.

Молодой граф с усмешкой открыл свою карту – шестёрку пик.

– Браво, господа, вы прикончили мирного жителя! – он откинулся на спинку кресла. – Посмотрим, что вы собираетесь делать дальше.

Луксор обвёл всех взглядом и легко повёл рукой.

– Город спит, – его голос был приятно-бархатным в воцарившейся тишине. – Проснулась мафия. Она должна убить человека, – несколько секунд он молчал, потом продолжил, – мафия сделала своё черное дело и спокойно заснула. Просыпается комиссар. Он должен арестовать преступника. Комиссар выполняет свою работу. Город просыпается. За эту ночь произошли такие события: убили человека.

Маг повернулся к Роланду Валенте.

– Вас, господин полковник, сдайте карту.

Тот протянул ему карту, но не короля, тоже что-то из мелочи, и принялся молча изучать лица присутствующих. Все смотрели на него абсолютно невинными глазами.

– Была арестована Мия.

Повисла пауза. Каждый для себя пытался оценить ситуацию. Назревало голосование.

– Итак, Виола? – начал Луксор.

– Останусь при своём. Мари, – отрапортовала вампирша. – Можно, например, заставить съесть ложку соли.

– Тётушка Клео?

– Я даже не знаю... даже не знаю, что и сказать... кто это может быть? – замялась она. – Ну да ладно, пусть будет Мия.

– Мари?

– Я согласна с комиссаром, голосую за Мию, – задумчиво проговорила Маша.

– Итак, у нас два голоса против Мии, – подвёл итоги маг, – никто не хочет изменить своего решения?

Все молчали, менять решение в этот раз никому не хотелось.

– Я не мафия, – тоненько пискнула приговорённая к смертной казни Мия.

– Значит, решено, – кивнул Луксор. Он обернулся к девушке. – Вас казнили.

Она обижено фыркнула и бросила ему в руки червовый туз.

– Комиссар победил, и мафия убита. Откройте свои карты.

Тётушка Клео через Виолу протянула ему свою – очередного мирного жителя, Маша тоже не стала терять времени: ответственный бой для неё только начинался. Она повернула карту рубашкой к себе, и все увидели, что на лицевой стороне красовался пиковый король.

– Это не честно, она подглядывала, – охнула Мия, – она оба раза голосовала за меня, я говорю вам, она подглядывала!

Луксор, стоя на прежнем месте, в задумчивости тасовал карты.

Маша молча улыбалась ей, и эта улыбка злила Мию всё больше и больше.

– Это точно, она играла нечестно! Она подглядывала!

– Да, я подглядывала, – выдала наконец Маша, по-прежнему глядя собеседнице в глаза.

Та разом замолчала. Получив такое прямое признание, она растерялась.

– И хочешь знать, что я увидела? – Маша наклонилась вперёд, словно хотела приблизиться к Мие, чтобы рассказать ей страшную тайну. – Хочешь?

Та молчала, не зная, что можно ответить на такую наглость.

– А увидела я одну очень занимательную историю. И раз мы здесь все собрались и скучаем, – Маша демонстративно взглянула на часы, – я, пожалуй, расскажу вам её. Жила-была одна девочка. Судьба надарила эту девочку всем, чем только могла – девочка всегда жила в достатке и ни в чём себе не отказывала, на внешность ей жаловаться тоже не приходилось. А чего хочется девочке, у которой всё есть? Правильно, большой и чистой любви. Или маленькой и грязной, но это уже детали. Нельзя сказать, что у девочки не было поклонников, были, но единственного и неповторимого в их рядах не наблюдалось. И вот удача улыбнулась ей. История умалчивает о том, где и как, но она всё же нашла своего принца. Замечательно. Беда была только в том, что этот самый принц никак не хотел находить её. Быть может, вся беда в том, что принц годился ей в отцы, поэтому и не принимал её всерьёз. Но наша девочка готова была бороться за своё счастье. Для начала она написала ему письмо, которое осталось без ответа. Наверное, он только посмеялся над этими наивными строчками и, сунув письмо в один из ящиков своего секретера, позабыл о нём навсегда. Тогда девочке пришлось перейти к более решительным действиям. Воспользовавшись своим положением в обществе, наша героиня узнаёт про своего принца если не всё, то очень многое. И, что самое главное, рано или поздно всплывает факт, что у него есть сын. Вот сын вполне мог пригодиться для операции соблазнения.

Маша выдержала красноречивую паузу, в упор глядя на Мию. Та смотрела на Машу внезапно потемневшими глазами, и с каждым словом всё сильнее сжимала зубы. Все остальные не проронили ни звука, воспользовался моментом вставить своё веское слово только Дик.

– Мари, я не пойму, о чём вы? – лениво поинтересовался он со своего места.

– Вы сейчас всё поймёте, – учтиво, на сколько это было возможно, кивнула Маша. Она задумчиво потёрла пальцем переносицу и продолжила. – Хитрый план созрел. Охмурить несчастного молодого человека ей ничего не стоило, и вскоре он уже оказался на коротком поводке. Игра стоила свеч, наша девочка верила в свою неотразимость и в то, что однажды ночью... всё вышло не так. Она осталась ночевать в доме своего кавалера, и когда имение затихло, она прокралась в спальню к принцу. Тот мирно спал в свой кровати, куда так мечтала попасть она. Она присела на край постели, давая себе возможность насладиться победой. Он проснулся – в глазах было непониманием. Уже в первые минуты разговора девочка поняла: её щелкнули по носу, оплевали и выставили за дверь, просто-напросто посмеялись. Она не заплакала, нет. Она закричала, наша нежная девочка была слишком слаба для таких потрясений. С ней случилась истерика. Испугавшись, что она поднимет на ноги весь дом, граф дёрнулся было к ней. Но истерика была в самом разгаре: девочка отпрыгнула в сторону и упёрлась спиной в секретер. И тут увидела, что на секретере лежит кинжал...

Маша произнесла последнее слово медленно, будто хотела почувствовать его на вкус. Она настолько ушла в созерцание воображаемой картины, что сначала даже не услышала крик.

– Замолчи! – Мия прижала ладони к ушам и затрясла головой.

– Да, – кивнула Маша, – вот приблизительно так она и кричала. Когда она...

– Хватит! Хватит! Хватит! – не сдерживая себя больше, запричитала Мия. Она не потрудилась даже что-то скрыть, сделать вид, что она ничего не понимает. Она не могла, да и не желала конспирироваться.

Со своего места рывком поднялся Дик. Вежливость, пусть даже и холодная, навсегда исчезла из его голоса.

– Что ты несёшь? – он вплотную приблизился к Маше. – Замолчи, или я...

Девушка подняла на него беззащитные глаза.

– Что ты? Убьёшь меня? Это будет трудновато.

Она шла ва-банк, играя на человеческих страхах – на том единственном, что навсегда остаётся в душе. По-другому здесь было нельзя.

– Когда она схватила кинжал, он сначала и не испугался. Но девочка взмахнула оружием, совсем не в шутку, видимо, она и в самом деле не ведала, что творила, – Маша говорила, не обращая внимания на стоящего перед ней Дика. – Кинжал оставил внушительную царапину на поверхности секретера. И тогда граф понял, что с таким же преступным хладнокровием она замахнётся и на него. Вовремя опомнившись, он увернулся от очередного удара, отпрыгнул к креслу... я не знаю, почему он позволил себя убить, почему не перехватил кинжал. Может быть, просто не ожидал, что примет смерть из рук зарывавшейся девчонки. Кинжал легко вошёл в его тело.

Мия больше не кричала, она лишь тихонько всхлипывала на заднем фоне.

– Он умер, а девочка осталась стоять с окровавленным оружием в руках. Возможно, она онемела от ужаса, и ей даже пришлось сесть, чтобы успокоиться. Но надо отдать ей должное, она быстро взяла себя в руки. Пораскинув мозгами, она решила, что увозить тело к дальнему болоту или растворять его серной кислотой в ванной очень глупо. И она нашла довольно изящный выход. Не со зла, а просто для того, чтобы отвести подозрения от себя, она подставила Луксора. Она стянула с графа рубашку...

Маша стала называть людей их именами, разыгрывать детскую сказку ей больше не хотелось.

– Я видела эту рубашку у дороги, глупо ты сделала, что так её выбросила.

Мия не ответила ни слова, а её глаз Маша не видела: не хотела она смотреть в эти глаза.

– И ритуальным кинжалом она вырезала на его теле сатанинские звёзды. Замечательно. Тут ты и прокололась. Маги никогда не используют атрибуты сатанизма, у них есть своя собственная символика.

Маша подняла глаза: Дик по-прежнему стоял рядом с ней, только решительности у него теперь резко поубавилось. Луксор оставался за его спиной, не выпуская из рук заветную колоду карт. Маше стало даже жаль молодого графа, сколько ударов, и всё за одни сутки.

– Это розыгрыш, да? – пискнула из своего угла тётушка Клео. Никто не удостоил её ответом.

– Тебя действительно никто не заподозрил, – покачала головой Маша, – а это в кого угодно вселит ощущение вседозволенности. И судьба не заставила себя ждать. Кинжал, который граф готовил в подарок Луксору, ты забрала с собой. Не знаю уж, зачем, возможно, с перепугу или по неопытности. Загвоздка вышла в том, что о его существовании знал ещё один человек – Рудольф. Он был посвящён в тайну подарка и, не обнаружив его, решил спросить у остальных. Зря он это сделал. Зря он бросался такими двусмысленными фразами. Они казались ему красивыми, да, но... "Я знаю тайну кинжала". Мальчик всего лишь имел в виду, что осведомлён о подарке, а ты решила, он видел тебя той ночью. Я восхищена, всего второе убийство, и такое хладнокровие. Браво! Некоторые и после сотого не могут сдержать дрожь, а ты... Признайся, в чём секрет?

Она замолчала и, наклонив голову вправо, посмотрела на собеседницу так, словно спрашивала у неё рецепт пирога. В воцарившейся тишине зашуршала мантия Луксора: он опустился в свободное кресло.

– Будем признаваться, или мне подать заявку в совет магов? – похолодевшим тоном спросила Маша. Она знала, что надо ещё немного надавить.

– Зачем в совет магов? – простонала Мия.

– Понимаешь, какое дело, – Маша откинулась на спинку кресла, – два убийства, одно из которых умышленное, это не игрушки. А если ещё всплывёт, что ты попыталась подставить мага, тут уж и совет взвоет. Они там не успокоятся, пока не приговорят тебя дополнительно к энному количеству лет лишения свободы. Считай, два убийства плюс...

– Это невозможно, – покачал головой Дик, он не смотрел на Машу, его взгляд блуждал очень далеко отсюда, – это немыслимо. Ты воспользовалась нашим гостеприимством и залезла в семейные тайны. Это возмутительно, ты ещё и пытаешься навязать свои абсурдные обвинения.

Маша перевела взгляд на него и скрестила руки на груди.

– Обвинения не абсурдны, у меня есть веские доказательства, – она пожала плечами, – а противодействие служителям закона тоже карается.

– Я посмотрю, я посмотрю на то, кого из нас надо покарать. Я вызываю тебя не дуэль.

– Замечательно, – Маша поднялась на ноги, – сходи за мечом, свой я принесла с собой.

Дик отвернулся и зашагал к лестнице. В комнате после него осталась неловкая тишина. Мия вдруг потеряла весь свой блеск, теперь она сидела, опустив голову на колени. От неё веяло безнадёжностью. Виола о чём-то шёпотом рассказывала Луксору, переместившись к нему на колени, тот качал головой. А за окнами просыпалось утро, нестройный хор птичьих голосов доносился из приоткрытого окна. Лето не спешило сдавать свои права, оно всё ещё боролось с надвигающейся осенью. Маша отошла к окну с опущенным остриём вниз мечом и слегка отодвинула штору. По прямой как стрела аллее расхаживал Герберт. Сад был восхитительно красив в своём увядании, асфальт устилали лепестки роз. За ажурной оградой серебрилось силовое поле.

– Ты готов? – не поворачивая головы, спросила Маша, услышав шаги за спиной.

Он не ответил, только свет солнца, отразившись от меча, запрыгал по стёклам. Маша отошла от окна и встала напротив Дика.

– Господин полковник, я прошу вас быть нашим судьёй, – громко произнёс Дик. Голос выдавал молодого графа – он волновался.

Полковник поднялся со своего места, и Маша протянула ему свои очки – ходить в них было крайне неудобно, а уж сражаться тем более. Он в замешательстве оглянулся на Дика, словно вспоминал, разрешают ли правила дуэлей сражаться с девушкой.

– Забудьте ваши приличия, – одёрнула его Маша, – первый раз он поступил как мужчина, пусть доводит дело до конца.

Она перебросила меч из одной руки в другую, его рукоять органично легла в ладонь, словно стала её продолжением. Дик смотрел на неё в упор, как смотрят на дикого зверя, который вырвался из клетки. Всего несколько шагов разделяли их. Полковник шагнул назад и легко взмахнул рукой. В ту же секунду их мечи скрестились.

Сила, вложенная в первый удар, едва не выбила оружие из её рук, но она только скрипнул зубами. Сталь тонко зазвенела, и солнечные зайчики запрыгали по стенам. Маша чувствовала на себе испуганные взгляды, но это нисколько не мешало ей. Теперь она просто исполняла древний танец, вспоминая подзабытые движения. Отбивая один удар за другим, Дик отступал к стене. Маша не жалела противника, хотя и знала, что она ему не по зубам. Каждым взмахом меча она заставляла его сбиваться с ритма, пугаться за собственную жизнь. Дик не сдастся, она знала, слишком близко она видела его глаза. Ему будет легче умереть, но умереть она ему не даст. Внезапная мысль мелькнула в пустом пространстве боя, мысль, от которой Маше стало холодно.

Меч сам собой дёрнулся в её руках и, оставив не груди Дика кривую царапину, полоснул его по руке. Тот выронил оружие и сделал шаг назад. Его рубашка мгновенно окрасилась в цвет крови. До разума Маши дошёл женский вопль, кажется, кричала тётушка Клео, она не разобрала слов.

Истеричка! – обругала себя Маша. – Как некрасиво, дрогнула рука... хватит жалеть преступника, она заслужила своё наказание, никто не вкладывал ей в руку нож!

Она с удивлением почувствовала, что её руки дрожат. С меча на пол брызнула кровь – округлые капли на паркетных досках. Тишину взорвал голос полковника.

– Мы все являемся свидетелями того, что сражение выиграла Мария. По правилам дуэлей, она имеет право убить Дика.

Маша подняла меч. Молодой граф наблюдал за полётом сверкающего лезвия. Он не сделал попытки уклониться от предстоящего удара. Что-то внутри Маши шепнуло: "Убей! Безнаказанно. Когда тебе ещё представиться шанс так красиво покончить с ним? Так быстро. Посмотри, какой страх блестит в его зрачках, как дрожат его губы. Просто убей. Тебе за это ничего не будет..."