Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 58 страниц)

– Объяснить ещё раз? – без всякой надежды на понимание произнесла она.

– Нет, не надо, – Ник поспешно отобрал у неё листок и принялся разглядывать, вертя то так, то эдак.

Маша обратила внимание на свою чашку с чаем и обхватила её руками. Чай пах малиной. За окном накрапывал дождь. Его капли проводили косые черты на стекле. Подъехавший автобус выплюнул на остановку пассажиров. Они прыгали через лужи и раскрывали зонты. Почти все зонты были чёрными.

– Почему именно Миф? – спросила у самой себя Маша, замечая, как прислушивается к её словам Ник. – Почему именно его подослали ко мне?...

...Город имел запах её духов – чуть сладкий, лёгкий и одновременно глубокий, как серое небо. Прошло уже достаточно много времени с момента их разговора, да и разделяющее их расстояние все увеличивалось, а запах её духов все ещё витал в воздухе. Ник чувствовал его. И видел взгляд Маши, устремлённый на подъехавший к остановке автобус.

От дождя воздух стал звонким и влажным. Деревья красили асфальт в яркие пятна своими листьями. Во дворе дома, на лавочке собрались несколько женщин. Они эмоционально обсуждали чью-то судьбу и лишь секунду наблюдали за приближающимся Ником. Он вошёл в подъезд, тут же ощутив все прелести жизни и маленьком городе.

На нижних ступеньках сидели два парня, у каждого в руках было по бутылке из тёмного стекла. Они оба чуть отклонились в разные стороны, пропуская Ника, и уже за его спиной продолжили разговор, состоящий сплошь из междометий. По лестнице, мимо украшенных всевозможными надписями стен Ник поднялся на третий этаж. Прямо возле его ног прошмыгнула грязно-белая кошка. Она осуждающе мяукнула и скрылась за мусоропроводом. Пахло тут подгоревшим обедом и рыбой.

Нужная ему дверь оказалась вполне приличной на вид. Оббитая коричневым кожзаменителем, она выглядела небогато, но аккуратно. Ник нажал на кнопку звонка.

– Диана, не открывай, – послышался голос из-за двери. – Диана!

Дверь всё же открылась. На пороге стояла девочка в вылинявшем халатике. Её русые волосы были заплетены в косичку. Длинные прямые пряди, выбившиеся из причёски, обрамляли бледное личико. Нику она напомнила его младшую сестру. Та, правда, давно уже выросла и коротко постриглась, но в его памяти навсегда осталась растрёпанная девчонка.

– Диана! Ну вот... Открываешь кому попало! – прибежавшая женщина мало чем отличалась от ребёнка в плане одежды. Да и волосы её тоже оказались светлыми и были стянутыми на затылке. Она подняла глаза на Ника. – Вы к кому?

– Амина, да? – Ник чуть улыбнулся, демонстрируя своё дружелюбие и одновременно – удостоверение сотрудника Центра. – Я к вам.

– Да, – она неохотно отступила. – Только недолго. У меня дел по горло.

– Я буквально на пять минут, – пообещал Ник, входя в квартиру. – Только задам несколько вопросов.

В квартире давно уже не прибирались. Все ковры были сняты – свернутые в трубы, они стояли тут же, в прихожей. Открывшая ему девочка ушла в комнату, и теперь, сидя прямо на голом полу, натягивала на куклу цветастое платье.

– Достали уже со своими вопросами, – ничуть не скрывая своей грубости, крикнула уже из кухни Амина. – Проходите уже, если пришли.

На стене кухни красовался недешёвый телевизор, а в углу – вполне презентабельный холодильник, украшенный множеством магнитов. Амина кивнула Нику на табурет, и сама устроилась на соседнем. Она положила руки на покрытый яркой клеёнкой стол и устало покачала головой.

– Не знаю, что делается. Все валится из рук. Никогда раньше со мной такого не было, – она потёрла пальцами глаза. – Вы не обращайте внимания на беспорядок. Я хожу по квартире просто как зомби. За что ни возьмусь – ничего не получается. Ночью спать не могу. Всё лежу и прислушиваюсь к каждому скрипу.

– Вам надо это просто пережить. У вас есть родственники, друзья, которые могли бы помочь? – сочувственно произнёс Ник.

– Есть у меня все... – она отвела пустой взгляд от него. – Они долго не задерживаются. Вчера вот приходили. Полчаса не побыли, ушли. Сказали, тяжело здесь... Мне самой тяжело. Да некуда идти. Я квартиру хочу поменять, но эти дела быстро не делаются.

– Зачем так радикально? – не понял Ник.

– Не могу я здесь больше, не могу. Стены эти, потолок... как будто пустые, не мои, не могу я больше здесь.

...– Ну как? – озадачила его Маша прямо с порога.

Она сидела на кровати, прислонившись спиной к стене и обхватив колени. В гостиничном номере было тепло, и горела только настольная лампа. На светлых обоях дрожала её тень.

На солнце наползли бетонные облака, и дождь просился в комнату.

– Ты не взял с собой зонт, – с сожалением выдала Маша, сползая с кровати.

Она отобрала у Ника промокшую куртку и отнесла её сушиться в ванную.

– Как всё прошло? – нетерпеливо спросила Маша оттуда.

– Нормально, поговорили. Знаешь, мне там совсем не понравилось, – признался Ник, ожидая Машу в прихожей.

– Она тебе и не должна нравится, – Маша вышла из ванной и слегка подтолкнула его по направлению к комнате. – А ты чего стоишь как неродной? Может, она от горя слегка того?

– Да не в ней дело, – Ник опустился на край дивана. – Сама квартира... или это место какое-то. Слушай, ты же лучше меня в этих делах разбираешься. Я весь разговор на диктофон записал, как ты и просила.

– Спасибо, – Маша включила электрический чайник. – А что с квартирой?

– Помнишь, мы с тобой квартиру с полтергейстом обезвреживали? Вот чувство примерно такое. Заходишь – и сразу тревога. И пустота. Странное чувство пустоты.

– Интересно! Полтергейст в квартире Мифа, – Маша уселась верхом на стул и сложила руки на спинке. – Мне бы самой там побывать...

– Нет, похоже, что и не полтергейст. Я же говорю, никаких признаков шумного духа. Посуда сама собой не бьётся, вещи по комнате не летают, только вот эта пустота.

Чайник щёлкнул кнопкой, и Маша принялась разливать кипяток по чашкам.

Она не знала, стоит ли рассказывать Нику про эпизод с лишением чести. С одной стороны, она доверяла ему как самой себе. С другой – этот гостиничный номер вполне мог прослушиваться. Да и погибают посвящённые в эту тайну слишком часто. Имеет ли она право подвергать Ника такой опасности?

Глядя в его светлые глаза, Маша думала о пустоте. О той пустоте, которую Миф оставил после себя.

– Это удивительно. Миф с домовыми профессионально управлялся. А с хорошим домовым в квартире чувства тревоги никогда не возникнет.

– Но Миф же умер. Мог ли домовой уйти за ним, за хозяином дома? – предположил Ник.

– Уйти? Куда? На тот свет его явно не пустят. Домовой обязан остаться в доме, чего бы ему там не хотелось. Другое дело, если его кто-то забрал, уничтожил... Но зачем? – Маша посмотрела на часы. – Вообще-то у меня на сегодня запланировано ещё одно дело. Ты согрелся?

– Я и не замерзал, – Ник поспешно допил чай. – Пойдём тогда?

– Ну, – Маша снова посмотрела на часы. – Когда наша шарашка закрывается? Около семи, да? Тогда мы должны успеть. Главное, не приехать раньше.

– Но сейчас уже без пятнадцати семь. Мы там никого не застанем.

– Это хорошо, – Маша шустро убежала в ванную и оттуда крикнула: – Твоя куртка уже почти высохла!

...Свет не горел ни в одном окне. Небо ещё не почернело, но здания, нависшие со всех сторон, съедали весь тот немногий свет, что ещё пробивался сквозь мрачные тучи. Перебираться через лужу приходилось исключительно наудачу.

– Дверь закрыта, – сообщил Ник таким тоном, словно он сам только что закрыл её.

– Тише ты, – Маша оттеснила его от двери и на ощупь сунула ключ в замочную скважину.

– У тебя что, ещё и ключи есть? – удивился за её спиной Ник.

– У меня как в мире магов – всё есть. У Рена попросила дубликат сделать, – Маша осторожно приоткрыла дверь. В коридоре было темно. – Осторожно голову.

– Ай, – сдавленно зашипел Ник, всё-таки зацепившись макушкой за потолок. – Маша, ты ничего не перепутала? Мы вообще-то стражи порядка, а не воры.

– Правда что ли? Ой, демоны, а я и забыла, – освещая себе путь фонариком на мобильном телефоне, Маша прокралась по коридору к самой дальней двери. За этой дверью располагался кабинет Жука.

Возле двери Маша остановилась и прислушалась. Потом осторожно повернула ручку вниз. Дверь была заперта. Другой рукой она сжимала пистолет. Маша, стараясь сильно не звенеть ключами, выбрала нужный и повернула его в замочной скважине. Дверь все же скрипнула.

Маша рванула в комнату и направила пистолет в сторону, где находился сейф. Одновременно с этим она нашарила кнопку выключателя, и в комнате вспыхнул свет.

– Линхи, – улыбнулась она. – Я тут подумала на счёт кафе. А что вы делаете в кабинете вашего шефа?

– Я тут работаю, – оторвавшись от ручки сейфа, Линхи перекочевал к столу, заваленному бумагами. – Документы одни ищу. Мне для дела нужны. А оружие-то опустите.

– Да ну? – Маша и не подумала исполнять его просьбу. – А я думаю, какой же вы трудолюбивый. Рабочий день уже закончился, а вы всё в делах.

– Да, я такой, – на его лице всё ещё была улыбка, но голос уже дрогнул. Его взгляд скользнул с Маши на Ника. – Неужели это запрещено законом?

– Не запрещено, я просто завидую вам, – сладким голосом произнесла она. – Так что вы здесь искали? Подождите, дайте я угадаю. Может доказательства вашей причастности к убийству Мифодия?

Линхи поднял руки к груди, словно сжимая сферу. На его лбу прорезались жёсткие складки.

– Ой-ой-ой, а вот заклинанием камня в нас швыряться не надо, не надо... – Маша покачала головой. – Думаете, мы к вам в гости пришли без амулетов? Так что не навредите себе. Лишние годы в тюрьме ещё никого не красили.

– Хорошо, я сдаюсь, – он поднял руки.

– Ник, надо бы его в соседний кабинет, – попросила Маша, не спуская Линхи с прицела.

– Сейчас будет, – пообещал Ник.

Через пару минут Линхи уже сидел в бывшем кабинете Мифа, рассматривая наручники на своих запястьях. Ник устроился на диване недалеко от двери. Маша включила настольную лампу и направила её свет на лицо пойманного мага.

– Ну что, рассказывать сами будем, или мне задавать наводящие вопросы? – Маша сложила руки на столе и посмотрела на то, как Линхи недовольно морщится.

– Чего рассказывать, – процедил он, – сами все знаете. И уберите свою лампу. Мы не в концлагере.

– Какие мы слова знаем, – хмыкнула Маша. – Хорошо, сотрудничать мы не хотим. Испытываем моё терпение, значит. Так кто у вас там в сообщниках был?

– В каких ещё сообщниках? – продолжал упираться Линхи, но уже менее уверенно.

– А вы что, заклинанием удушения Мифодия сами убивали? – всплеснула руками она. – Опечатка в вашей регистрации, да? У вас, наверное, не третий уровень, а самый настоящий пятый.

– Ну хорошо, хорошо, – он отвернулся от раздражающего белого света. – Не сам. Но лучше люди меня будут судить, чем они найдут и убьют, ясно?

– Нет, – Маша обошла стол и остановилась перед Линхи, прислонившись к столу спиной. – Не ясно, за что вы так невежливо со своим шефом. Заклинание камня... почему не монтировкой в тёмном переулке?

– Значит, так надо было, – Линхи всерьёз занялся изучением потолка.

– Всё понятно, – Маша закинула ногу на ногу. – Ник, позвони, пожалуйста, в Центр. Скажи, что мы завтра приедем, пусть готовят оборудование, – она посмотрела на Линхи. – А вы знаете, что у нас в Центре разрешены физические методы допросов?

– Вы меня не пугайте, не надо вот меня пугать, – он поморщился. – Ну стукнул я его, чтобы не делиться. Что теперь, иголки мне под ногти будете загонять? Не знал я, что он такой хлипкий.

– Так, а вот с этого места подробнее. Что вы с ним делили? – Маша сложила руки на груди, приготовившись слушать.

– Прибыль, – неохотно произнёс Линхи. – Дела у нас с ним были. И Миф тоже там был замешан. Так всё и получилось – глупо...

Он сощурился, глядя на Машу. Попытался разглядеть выражение её лица, но потерпел неудачу и лишь тяжело вздохнул.

– Контрабанда у нас была в мир магов. Там сейчас очень модно иметь таких домашних животных, домовых например... А Миф же спец в этом деле. Вот он их нам ловил, а мы продавали. Хотелось заработать.

Почему это действие оказалось за гранью закона, Маша знала. Любой перенос энергии между мирами запрещён, потому что можно легко нарушить и без того хрупкий баланс. А домовые – это самые настоящие сгустки энергии. К тому же их наверняка отбирали у ничего не подозревающих людей – это уже воровство.

– И как же все произошло в тот день? – подбодрила его рассказ она.

– Ну как, у нас была назначена встреча с заказчиками. Мы с Мифом пошли, шеф сказал, позже подойдёт. Встретились мы с ними, все в порядке было, как обычно. А потом вдруг Миф заявил, что он сдаст нас властям. Сам, мол, придёт с повинной в Центр и все расскажет. Ну нас всех и заметут. Понятное дело, заказчикам это не понравилось. Они его убили, я ничего поделать не смог. А потом шеф прибегает, видит – Мифа убили. Испугался. Такой скандал устроили, что я сам и не выдержал. Думал, стукну его немного, чтобы не кричал слишком громко. А он раз – и совсем свалился. Я думал, он того... Тут заказчики, понятное дело, ушли через портал в мир магов, а я что, самый крайний? Я тоже ушёл.

– Интересный у вас получился рассказ, – задумчиво произнесла Маша, постукивая пальцами по столу. – Жаль, только не стыкуется. Зачем же Мифу понадобилось вас выдавать?

– Да не знаю я, какой демон его укусил, – досадливо дёрнул плечами Линхи. – Может, ему показалось, что ему заплатили недостаточно. Он мне не докладывал. Ясно?

– Вполне, – Маша отбросила прядь волос со лба. – А что, собственно, вы хотели найти в сейфе вашего шефа?

– Ну мало ли, – он улыбнулся, демонстрируя все тридцать два зуба, но улыбка вышла отнюдь не дружелюбной. – Вы же сами сказали, что там компромат какой-то припрятан.

– Да я пошутила, а вы попались, – бросила Маша, отходя к окну. – А камень у вас на руке принадлежал Мифу.

– Да ну, – хмыкнул Линхи.

– Ну да. Там синяя нитка заканчивается раньше, чем чёрная. Я её случайно обрезала.

Она чуть отодвинула штору: тёмный двор осветился фарами машины. Из неё выскочил человек в милицейской форме и быстро зашагал ко входу в здание.

– Ну вот и сержант подъехал, – прокомментировала Маша. – Сейчас заберёт вас в камеру предварительного заключения. Вы там посидите и попытаетесь вспомнить ваших сообщников. А завтра попробуем ещё раз поговорить. Если вы не будете против, конечно, – Маша улыбнулась, когда в дверь постучали. – Входите, товарищ сержант.

...– Он же все рассказал, что тебе ещё нужно? – Ник шагал рядом с ней по дорожке сквера. – Мне кажется, дело уже в шляпе. Его сообщники – точно не люди, а это уже не наше дело. Тут надо передать рыжего стражам порядка в мир магов, и пусть сами разбираются.

Сквер перед гостиницей состоял всего из двух лавочек и порядка двух десятков деревьев. С одной стороны к нему прилегала автомобильная стоянка, с другой – сама гостиница. Света двух фонарей вполне хватало, чтобы не сбиться с асфальтовой дорожки.

– Ещё неизвестно, их это дело или не их, – покачала головой Маша. Она подняла с травы кленовый лист и повертела его в руках. В свете фонаря он казался жёлтым. – Допустим, всё так и было, как он рассказывает. Какого демона тогда делает моё досье в сейфе этого Жука? Да и вообще, вот он очнётся, и я послушаю его историю.

– Они могли договориться.

– Ага, а потом один пришиб другого. Значит, договор плохой был. И есть ещё одна деталь, которая меня очень волнует, – Маша огляделась вокруг, как будто боясь, что их разговор могут подслушать. – Портал. Ты же знаешь, что порталы из мира в мир могут ставить только маги шестого уровня и выше.

Ник кивнул ей в ответ.

– И много ты знаешь таких магов? – понизила голос Маша.

– Лично с ними не знаком, но, по-моему, это только высшие маги.

– Как ты думаешь, Император часто занимается контрабандой? – на стоянке зашумела машина, и она вздрогнула.

– Согласен, глупо, – Ник посмотрел назад и чуть коснулся плеча девушки, словно загораживая её от жужжащей машины.

– Резонно, – согласилась Маша и расстегнула молнию на плаще, – Как потеплело к вечеру... Так, в любом случае это маг далеко не слабый и не глупый тоже. Не зря же Линхи так трясся на допросе.

"И вряд ли наш неслабый маг будет размениваться на контрабанду, к тому же честно делясь прибылью с людьми. Ко всему прочему, зачем Мифа подослали ко мне? Он сказал, что если не выполнит приказа, его убьют. И его убили", – Маша сощурилась на желтоватую сферу фонаря.

– Пойдём спать, – сказала она Нику. – Я ужасно устала за сегодняшний день.

Глава 15. Капкан для магички

– Что объединяет этих дамочек и меня? – Маша застыла, уставившись в экран компьютера. – Я не понимаю, я просто не понимаю, как этот Жук мог выйти на меня. Допустим, на жительниц Полянска он выйти мог. Неужели это досье... собирал Миф?

– Дай лучше я посмотрю, – Ник мягко оттеснил её от компьютера. – А ты отдохни немного, с самого утра носишься. Ты хотя бы завтракала?

За их спинами хлопнула форточка. В кабинете Мифа она открывалась и закрывалась повинуясь исключительно собственному настроению.

Маша прислонилась к стене и сложила руки на груди. Она не проигнорировала его вопрос, а просто не услышала его. Её занимали совсем другие мысли.

– Замечательно. Значит, Миф уже тогда знал, что всё будет так? Зачем он собирал на меня досье?

– Я не хочу мешать работе нашего гениального следователя, – беззлобно подшутил над ней Ник, – но, по-моему, у тебя уравнение со всеми неизвестными. Бессмысленно ломать голову сейчас. Да и с чего ты взяла, что это не связано с контрабандой?

– В пользу контрабанды у нас только слова Линхи, которым лично я ни на грамм не верю, – Маша заходила из угла в угол. – Это какой-то слишком масштабный заговор. Нет-нет, его нельзя рассмотреть с такого близкого расстояния, именно потому что он большой, понимаешь? Надо смотреть издали.

Она остановилась и бросила взгляд на Ника. Тот сидел, подперев щёку рукой, и со скучающим видом рассматривал что-то на экране.

– Я поеду в отделение, – решила Маша. – Хочу ещё раз побеседовать с Линхи. Он может проговориться.

– Помощь нужна? – меланхолично поинтересовался Ник.

– Думаю, пока нет, – Маша сняла с вешалки свой плащ. – Если что, я тебе позвоню.

На выходе из конторы стоял Рен. Он подпирал плечом обшитую деревом дверь, впуская в помещение порывы осеннего ветра, пахнущего старым городом и дождём.

– Утро доброе, – он даже не повернул головы к Маше. – Что нового по убийству?

– Вы знали про контрабанду? – Она остановилась рядом с ним и смерила следователя вопросительным взглядом.

– Про какую контрабанду? – Рен, казалось, даже не заметил испытывающего взора собеседницы.

– Про ту, которую осуществлял ваш шеф, Мифодий Кириллович и Линхи в мир магов. Я подумала, что в таком небольшом коллективе подобные действия не могут оставаться незамеченными.

– Вы ошибаетесь, – Рен медленно поднёс руку к лицу и потёр переносицу. – Ерунда какая.

– Да что вы, – Маша прислонилась плечом к косяку и заглянула в лицо Рену.

– Ни разу не слышал ни про какую контрабанду, – он отвёл взгляд.

– Только поэтому вы стоите здесь и занимаетесь самобичеванием? – с неподдельным сожалением спросила Маша.

– Нет, самобичеванием я занимаюсь, потому что ничем не могу помочь вам. Хотя и хотел бы, – его губы скривились в горькой усмешке. – Не судите строго.

– Я не Совет магов, чтобы вас судить. Кстати, вы никогда не бывали в Нью-Питере? У меня просто такое чувство, что мы с вами уже встречались. – Она чуть нахмурилась.

Рен покачал головой, потом обернулся к Маше и улыбнулся.

– У меня тоже такое чувство. Странно, правда? А, самое главное я забыл. Жук очнулся. Его выписывают. Симулянт несчастный.

Эта новость подняла настроение Маше до заоблачных высот.

– Человеку плохо было, а вы его симулянтом обзываете, – слегка подпрыгивая на месте, Маша вытащила из сумочки телефон и набрала номер Ника. – Жука арестовываем... да, пока что за контрабанду, потом посмотрим.

Она была уже возле лужи, как вдруг совершенно ярко и чётко вспомнила, где раньше видела Рена. Маша обернулась к нему и крикнула:

– Вы же работали в Институте Обороны? Кажется на кафедре криминалистики?

В ответ ей Рен улыбнулся и отрицательно качнул головой.

За ночь, проведённую в камере, Линхи слегка спал с лица. Даже цвет его волос теперь казался не таким ярким.

– Я сказать хотел, – он сидел на стуле в следственном изоляторе и быстро-быстро перебирал пальцами край собственной рубашки, выбившийся из-под зелёного свитера. Запах восточных пряностей умер в серых стенах камеры. – Сказать надо.

– Я слушаю, – Маша опустилась на стул с другой стороны стола и включила диктофон.

В маленькое окно под самым потолком ударил порыв ветра.

– Если вы меня посадите, он меня убьёт, – Линхи не поднимал глаза и не прекращал перебирать пальцами тонкую ткань. – Он подумает, что я вам всё сказал.

– Успокойтесь. Здесь вас никто не убьёт, если вы будете вести себя прилично, – разговор шёл совсем не в том русле, в котором хотелось бы ей, поэтому Маша недовольно хмурилась. – Вы там дырку протрёте сейчас.

– Он убьёт. Он решит, что я выдам, и убьёт. А я жить хочу, да, – он долго тянул последнюю "а", как будто этим стараясь убедить Машу.

Интуиция подсказала ей, что Линхи не врёт. А если всё настолько серьёзно, что дело дошло до заклинаний, блокирующих откровенность, действовать нужно очень осторожно. Любое неверное слово – и на её руках вместо ценного свидетеля холодный труп. Опасно заставлять его что-то рассказывать, ведь заклинание может быть ориентировано на конкретные слова или фразы.

– Отвечайте на мои вопросы да или нет, хорошо? – Маша чуть подалась вперёд, вглядываясь в лицо собеседника.

На лбу Линхи выступили капельки пота, хотя в комнате было совсем не жарко. Он кивнул, но глаза поднять не решился.

– Мифа убили из-за контрабанды? – выверяя каждое слово, произнесла Маша.

– Н-нет, – голос Линхи дрогнул, и он вцепился в край стола.

– Контрабанда существовала? – ещё осторожнее спросила она.

– Нет.

Девушка откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула. В ушах стоял стук собственного сердца. Она провела руками по лицу и задала следующий вопрос.

– Вы помогали Жуку собирать досье? – ещё один шаг по минному полю.

– Д-да. Да, – пальцы Линхи, которыми он цеплялся за стол, побелели.

– А Миф помогал?

– Да, – капельки пота с его лба поползли вниз, и вот уже не различить – пот это или слёзы.

– Всё это продолжалось долго? Больше пяти лет?

– Да, – он судорожно сглотнул, по-прежнему бессмысленно уставившись в угол стола.

– Тебя заставили? – Маша нервно сжала руки в замок. Каждая новая секунда несла с собой страх. Страх того, что взгляд Линхи станет пустым, и маг начнёт заваливаться на бок.

– Да.

– Тот, кто вас заставил, находится в мире людей? – каждое слово давалось с трудом. Маша почувствовала, что её начинает бить дрожь.

– Нет.

– У него в подчинении были ещё люди?

– Да, – Линхи сильнее сжал край стола, его дыхание стало частым.

– Маги? – Маша больше всего на свете желала прекратить этот разговор, но остановиться уже не было сил.

– Да, – он сложил руки на столе и опустил на них голову.

Маша поднялась со своего места и на негнущихся ногах подошла к Линхи. Она положила руку на его вздрагивающее плечо. Её голос прозвучал непривычно глухо.

– Это всё. Не бойся, всё кончилось...

...– Вот этого я и боялась больше всего, – Маша отпила слишком горячего чаю и поморщилась. Чай пах малиной и далёким летним теплом. Замёрзшие пальцы не чувствовали того, насколько горячими были бока кружки.

– Да объясни ты, в конце концов, что произошло? – Ник уже минут пятнадцать сидел напротив неё и безрезультатно пытался добиться хоть одного внятного высказывания. – Прибегаешь бледная, как смерть, бормочешь про магов каких-то. Что я вообще должен подумать?

– Всё замечательно, – чуть дрожащей рукой Маша коснулась его плеча.

– Ну я вижу, – недоверчиво бросил Ник и поднялся со стула, чтобы закрыть форточку. Она тут же распахнулась сама собой. Потянуло свежестью дождя.

– Заклинание блокировки. – Маша беспомощно посмотрела на него. – Одно лишнее слово – и человека нет.

Она подумала и снова уткнулась в свою кружку.

– Я знаю, что такое заклинание блокировки, – поморщился Ник, – вспоминаются не слишком приятных мгновения из практики. Так на ком оно?

– На Линхи.

– Ты уверена? Он не врёт?

– Он не врёт. А я, по-твоему, проверять должна была, да? – вспылила Маша, но запал быстро кончился, и её плечи снова опустились. – Я так подозреваю, что не только на нём. Как минимум на Мифе и Рене оно точно должно быть. На счёт Жука не уверена. Мне надо с ним поговорить.

– Хорошо, что ты решила, – Ник задумчиво посмотрел на девушку. – Он уже около часа сидит арестованный... в своём кабинете. Высказал, что он про нас всех думает. Пойти с тобой?

– Думаю, я справлюсь. Позову, если что, – слабо улыбнулась Маша. Она с недовольством отметила, как нервно ускоряет ритм её сердце.

В коридоре, возле двери в кабинет начальства дежурил сержант. Маша кивнула ему и вошла в комнату.

Перед девушкой предстал хорошо известный ей кабинет. Только теперь его органично дополнял хозяин, низенький полный человечек в помятом костюме. Его ярко-розовые губы постоянно оставались приоткрытыми, словно человеку было тяжело дышать. Маша сразу догадалась, что это и есть Жук.

– Мне сказали, сейчас придёт следователь, – окинув презрительным взглядом Машу, выдал он. – Я со всякими стажерами разговаривать не буду. Где следователь? Полдня жду.

– Капитан Орлова, – представилась она, присаживаясь на стул напротив него.

– Да? Хм... очень приятно, старший лейтенант Орлова. Я напишу жалобу вашему начальству. Держите больного человека взаперти, – его рот, похожий на щель в паркете и не думал закрываться. – Когда вы меня отпустите?

– Вы всё сказали? Мы можем начинать? – сохраняя остатки спокойствия, Маша постаралась говорить максимально вежливо.

– Начинайте, – он грузно откинулся на спинку стула и принялся обмахиваться кончиком галстука.

– Что вы делали двадцатого августа около часа дня? – Маша включила диктофон.

– А вот это незаконно. Я не давал вам разрешения на запись разговора, – Жук ткнул пальцем в направлении диктофона.

На его пальце красовался золотой перстень.

– Борис Игнатьевич, что вы делали двадцатого августа около часа дня? – повторила Маша прежним спокойным тоном.

– Я работал. У себя на работе работал, понимаете? Вот здесь вот, – он сделал руками широкий жест, словно стараясь обхватить руками комнату.

– Как вы тогда оказались на поляне посреди леса? – Маша посмотрела ему в глаза.

Жук взгляда не выдержал. Он вытер пот со лба многострадальным галстуком.

– Я больной человек. Мне врачи прописали покой. А вас накажут за то, что вы надо мной издеваетесь.

– Как вы оказались на поляне посреди леса? – Маша позволила железным ноткам проступить в своём голосе.

– Я пошёл туда! – Жук, продолжая дышать открытым ртом, полез в ящик стола. Оттуда он извлёк трубку и коробок длинных спичек. Словно не замечая её пристального взгляда, он попытался закурить.

Маша поднялась со своего места и чуть нагнулась над столом. Одно движение – и трубка оказалась у неё в руках. Маша сломала чубук и положила обломки на стол между собой и Жуком.

– Я задала вопрос.

– Девушка, что вы себе позволяете! – Жук подскочил на месте. На его лице выступил нервный румянец. Руки тряслись как у закоренелого алкоголика. – Вы не смеете! Эта вещь денег стоит! Их вычтут из вашей зарплаты! Да с вас погоны сорвут!

– Да? Замечательно. – Маша позволила себе кривую улыбку. Она стояла, уперевшись руками на край стола и смотрела на собеседника сверху вниз. – А вас посадят в одну камеру с магом, убивающим людей из идейных побуждений.

Жук упал на стул. Он не выпускал из рук кончик галстука, которым то и дело вытирал покрывшееся испариной лицо.

– Мне плохо, – выдал он, хватая ртом воздух, – девушка, вызовите скорую. Вы не видите, что мне плохо?

Маша плеснула воды из графина в стакан, стоящий тут же, и придвинула стакан Жуку. Он протянул руку за стаканом и по дороге ко рту расплескал половину. Другую половину выпил, усердно стуча зубами о край.

– Что вы делали посреди леса в час дня? – повторила свой вопрос Маша. Она склонила голову чуть на бок, приготовившись внимательно слушать.

– У меня сердце больное, – доверчиво пожаловался Жук.

– Всё ясно, разговаривать вы не хотите, – Маша поднялась на ноги и пошла к выходу. – Товарищ сержант, будьте добры, отвезите Бориса Игнатьевича в участок. Пусть отдохнёт немного.

Она обернулась на притихшего Жука и позволила себе усмехнуться.

– Тут ваш один тоже долго упирался. Ночь в камере посидел и всё рассказал.

– Вы не имеете права! – визгливо запричитал Жук. – Вы ничего не доказали! Вы не можете меня обвинять!

– Ошибаетесь, – хмыкнула Маша.

– Не-не-не надо в камеру. Давайте так поговорим, – хватаясь за сердце, Борис Игнатьевич по стенке пополз прочь от вошедшего сержанта.

– Слушаю вас, – с нажимом произнесла Маша. Она сделала знак милиционеру, и тот отступил.

– Раз вы такие умные все тут, то конечно знаете, что у нас была налажена контрабанда в мир магов, – неохотно начал он. – В тот день у нас была назначена встреча с покупателями. Миф пошёл на неё, а у меня тут были некоторые дела. Я позже подъехал, смотрю – стражи порядка мира магов. Они и Мифа убили, и наших покупателей повязали. Я хотел разобраться, они и меня... успокоили. Спасибо, что не насмерть ещё! – он погрозил кому-то за спиной Маши толстым пальцем.

– То есть, именно стражи порядка мира магов убили Мифодия Кирилловича, я правильно поняла? – удивлённо приподняла брови Маша.

– Правильно, – передразнил её Жук. – Убили они его. А зачем – откуда я знаю, они мне не объяснили. Стукнули – и все дела. Видимо пронюхали про контрабанду, вот и озверели.

– Плохо вы врёте, Борис Игнатьевич, – прошипела сквозь зубы Маша. – Без вдохновения. Даже слушать вас неинтересно. На данный момент результат таков: вы обвиняетесь в пособничестве убийству Мифодия Кирилловича. Если захотите поделиться сведениями, зовите. Только мой вам совет, следующий раз придумайте что-то более правдоподобное.

– Конечно-конечно, – лицо Жука из болезненного сделалось слащаво-дружелюбным. – А я вот неплохой рецептик масочки вам могу порекомендовать. Знаете, хорошо помогает от синяков под глазами. А то вы, наверное, ночами всё плачете, да?

Выражая сожаление, он пощёлкал языком.

– Как жалко, совсем молодая, а тут такое горе. Да не кривись ты, не кривись. Все знают, что у вас с ним роман был. А тут такое несчастье. Ну, я не осуждаю вас, не осуждаю. Дело-то молодое. Рецептик дать?

– Отвезите его в участок, – стальным голосом произнесла Маша.

Она вышла из комнаты, призвав остатки выдержки, чтобы не хлопнуть дверью.