Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 58 страниц)

– Сейчас уже нет, – она обречённо вздохнула и протянула ему чашку с чаем, – а раньше каждую ночь, если нет дождя и не холодно.

Шредер принял из её рук чашку, хотя притрагиваться к горячей, пахнущей виноградом жидкости не было никакого желания.

Странно. Это его сестра. Маленькая девочка со взрослым взглядом. Девочка выросла, и сейчас её взгляд вполне соответствовал возрасту. Он поймал себя на том, смотрит ей в глаза.

– Почему ты так смотришь? – она не отводила взгляда, как кролик от удава. Как воробей от ястреба.

Шредер улыбнулся ей. Не бойся, малышка.

– У тебя красивые глаза.

– Спасибо, – она была предсказуема. Впрочем, в улыбке не расплылась, а снова опустила глаза к своим бумагам. – А ты, наверное, тоже любишь ночные прогулки?

Она так покосилась на переговорное устройство, словно искала спасения от него. Вдруг кто-то позвонит, и можно будет не поддерживать этот бессмысленный разговор с двусмысленными взглядами.

– Есть немного, – он как будто случайно подвинулся к ней. – Может, сходим куда-нибудь вместе? В знак того, что не держим друг на друга зла.

Он изобразил самую очаровательную улыбку. За такую Рената готова была продать душу антагонистам сразу всех богов. Капитан подняла на него невесёлые глаза.

– Извини, но у меня очень много работы. Давай в другой раз, – странно, на её лице ни тени кокетства.

Если она набивает себе цену, то делает это вполне профессионально. А кто кричал – не искусительница, не искусительница? Возможно, под бесформенными маскировочными брюками и футболкой кроется вполне милая фигурка, которую она показывает лишь в крайних случаях, когда обычное оружие не в силах уничтожить противника.

– Как скажешь, малышка, – само вырвалось. Шредер и не думал корить себя за несдержанность. – Тогда сообщи, когда слегка освободишься. Ты знаешь, как меня найти.

– Не думаю, что приму приглашение.

Отказ – это уже кое-что, по крайней мере, в её голосе прозвучала неприкрытая безразличием эмоция. В её голосе прозвучала твёрдость, с которой наёмный убийца вонзает нож в спину ничего не подозревающей жертве. Придётся изобразить жертву.

– Неужели у капитана не найдётся ни одного свободного вечера? – он опустился на корточки перед её стулом и заглянул девушке в глаза. Интересно, какими глазами она будет смотреть на него с ритуальной плиты?

– Хорошо, – видимо, она решила, что отделаться от него легче, чем переубеждать. – Скажи прямо, что тебе от меня нужно?

– Всего лишь один вечер в знак примирения, – Шредер посмотрел на неё взглядом обездоленного пса.

"И где ты научился так лицемерить, принц?"

– Хорошо, сегодня устроит? – она устало опустила плечи и перевела взгляд на окно.

– Вполне, – он даже не думал подниматься. – Поделишься информацией, где ты любишь бывать? Чтобы я не занимал слишком много времени нашего доблестного капитана.

– Дома перед компьютером, – буркнула девушка. – А раз ты на всё готов, то, может, пройдёмся по набережной?

Она улыбнулась, наблюдая за его реакцией. Ух ты, как скромно. Он-то ожидал услышать как минимум название ресторана в центре города.

– Как пожелаешь. Тогда в... – он вопросительно взглянул на собеседницу.

– Восемь вечера, – недолго думая, определила она.

– Около...?

– Около обелиска Матери-птицы.

Пискнуло переговорное устройство, и она дёрнулась к нему так, словно ждала этого вызова всю жизнь. Шредер поднялся на ноги и, махнув ей на прощание рукой, покинул кабинет. Уже из коридора он услышал её голос:

– Приехала? Хорошо, я иду.

Маша перевела дыхание, только когда оказалась рядом с Ником. Она обхватила его за руку и несколько секунд стояла зажмурившись. Ник удивлённо похлопал её по плечу.

– Что-нибудь случилось?

– Нет. – Она оторвалась от его руки и припала к одностороннему окну. За ним, на казённом жёстком стуле сидела испуганная девчушка. Две тонкие косички спускались по её плечам на грудь. К груди она прижимала тряпичную сумку ярко-оранжевого цвета.

– Бедняга, – пожалела её Маша.

Она вошла в комнату для допросов как обычно: многозначительно положила на стол перед собой толстую папку с делом и продемонстрировала девочке удостоверение.

– Капитан Орлова, – она спрятала удостоверение в нагрудный карман и положила локти на стол, одновременно чуть приближаясь к собеседнице. – Я веду дело об убийстве Еванджелины Мирр. Как ваше имя?

Надо же, она произнесла это имя с первого раза и даже не подглядывала на корешок папки.

– Лия Дианова, – она уставилась на свои коленки, затянутые в сетчатые колготки.

– Расскажите, что вы знаете об убитой?

Видимо, Маше не следовало произносить этого слова: Лия вся подобралась и нервно и тяжело сглотнула.

– От ваших слов будет зависеть, найдём ли мы убийцу, или этот недочеловек будет жить среди нас. – Маша поймала затравленный взгляд девушки. – Возможно, ваша подруга – не единственная его жертва.

– Мне нужно рассказать вам всё, – жалобно подала голос Лия. – Понимаете, просто...

Она вздохнула и надолго замолчала. Тонкие пальцы, оранжевый лак на которых смотрелся противоестественно, теребили бахрому на сумке. Маша молчала, давая ей собраться с мыслями.

– Это я уговорила Еву зарегистрироваться на сайте знакомств, – выдохнула Лия наконец. – Я же хотела сделать, как ей лучше. Я же не могу смотреть, как она страдает из-за этого придурка, который уехал заграницу и бросил её.

Она подняла глаза на Машу и рваным движением сбросила со лба тёмную чёлку с оранжевой прядью.

– Я слушаю, – подбодрила её Маша.

– Ну вот, сначала всё было хорошо, и она познакомилась там с несколькими парнями, а потом один из них стал настаивать на встрече. Она очень боялась идти, но я уговорила её, – Лия закусила губу. – Даже договорились говорить её крестной, что она у меня, если она вдруг начнёт звонить. А потом я узнала, что её убили, я поняла, это же я во всём виновата.

Она подвинула свой стул ближе к столу и уронила голову на руки.

– Подождите, вы знаете, с каким парнем она решила встретиться? – Маша не могла спокойно слушать это.

– Нет, она мне ничего не рассказывала, называла только его ник. Искандер. И ещё я знаю, что они должны были встретиться на улице Первого снега. А фотографии у него в анкете не было.

Через минуту Рауль и Лия сидели за принесённым ноутбуком и общими усилиями искали сайт знакомств.

– Получится взломать аккаунт Евы? – переспросила Маша со своего места. Она пригнулась к столу, чтобы заглянуть на экран.

– Да без проблем, – откликнулся Рауль, не отрывая взгляда от бесконечно бегущих по экрану строчек.

– Только я бы на месте Искандера уже давно бы удалилась с этого ресурса, – сама себе сделала замечание Маша. – Ну, если нам повезёт, и он не обладает настолько развитым интеллектом...

Интеллектом убийца обладал, и его учётная запись оказалась удалённой вместе со всеми сообщениями Евы. Рауль со злостью захлопнул ноутбук и удалился к себе, заглушать горе сетевыми играми.

Она пришла на десять минут раньше. Совсем не так должна приходить императрица. За её спиной на пляже шумели дети, закатывалось за серую гладь реки солнце. Его лучи плескались в волнах Совы совсем как те же дети. За её спиной возвышался стального цвета обелиск, на вершине которого распластала крылья по ветру женщина-птица. Пахло рекой – острой, манящей свежестью.

Она смотрела себе под ноги, и от нечего делать поддевала носком кроссовки округлый янтарный камешек. Короткие шорты открывали вполне стройные загорелые ноги. Выражения лица было не разобрать: его полностью скрывала тень от козырька бейсболки.

– Добрый вечер, – Шредер не считал нужным и дальше испытывать её терпение. Он перешёл асфальтовую дорожку, разделяющую их, и едва не споткнулся об пробегающего мимо мальчишку с летучим змеем. – Ты была права, это действительно очень популярное место для вечерних прогулок. Куда пойдём?

В левой стороне простирался городской пляж, вдалеке серебрились в солнечных лучах бока судов. Она кивнула вправо: асфальтовая тропинка змеилась вдоль невысокой резной изгороди. Шредер пожал плечами.

Чем дальше становился детский визг и строгие окрики мамаш, тем тягостнее делалось молчание. Он разглядывал её почти не скрываясь, и узнавал её глаза. Или ему казалось, что узнавал.

– Твои мысли всё равно только о работе? – произнёс Шредер и, поймав взгляд спутницы, вздохнул. – Может тогда и поговорим на эту тему?

– Можно, – согласилась девушка, снова устремляя взгляд к горизонту, пронзённому пиками далёких деревьев. – Моя работа состоит в решении загадок. Их создают разные личности с разной же степенью мастерства. Вот, например, ты, Шредер. Заинтересовался мной явно не из-за того, что я сразила тебя наповал своей красотой и обаянием.

– Ну почему же? – он поправил завернувшийся рукав её футболки.

– Потому что даже не спросил моего имени. Конечно, можно предположить, что знаешь его от кого-то другого, но тогда бы ты не стал постоянно называть меня капитаном, – она не отрывала взгляда от противоположного берега, как будто там разворачивались донельзя интересные события. – А перед тем, как подойти, ты наблюдал за мной из рощи.

– Ну а это ты с чего взяла? – хмыкнул Шредер, не решившись оспаривать первый довод, зато второй... место для наблюдения он выбрал подходящее и не секунды не сомневался в этом.

Маша обернулась и, улыбаясь, вынула из его волос липовый цветок. Они прошли мимо парня и девушки, которые как птицы на жёрдочке сидели на кованой изгороди и беспрестанно целовались.

– Ты совсем недавно приехал в Нью-Питер, – она сделала рукой жест в сторону пляжа. – Для местных фраза "встретимся возле матери-птицы" обычно равносильна "пойдем, искупаемся". Ты, как я заметила, к этому совсем не подготовился.

– Ты опасный... человек, капитан, – заметил Шредер и поддел ногой пустую бутылку от газированной воды. Та приземлилась на газон и замерла там, среди мелких голубых и розовых цветов.

– Маша, – девушка слегка ускорила шаг, ровно настолько, чтобы сравняться с ним.

– Ну, вот всё само и разрешилось.

– Как зовут твоего пса? – она взяла Шредера под руку, задев козырьком бейсболки за его плечо.

– Комиссар, – он даже не стал спрашивать, как она узнала про собаку. – Я думаю, вы бы с ним друг другу понравились.

– Он тоже всё понимает и не выполняет команды, когда ему не хочется? – рассмеялась Маша, даже не делая попыток отстраниться.

– У него тоже умные глаза. А ты можешь сказать, зачем я тебя пригласил? – он сжал её пальцы. На загорелой обнажённой руке не было никаких украшений, не считая чёрных электронных часов.

– Увы, я следователь, а не экстрасенс, – девушка пошевелила пальцами. – Но у меня есть несколько версий. Озвучивать не проси. Понимаешь, выдумывать разные небылицы – это очень интимное дело для меня. Вдруг я окажусь неправа. Но одну вещь я могу сказать точно. Ты много общаешься с магами. Возможно, даже был в их мире.

Шредер посмотрел на Машу, но тень от козырька скрыло выражение её глаз. Красные лучи солнца тухли, поглощённые серой гладью Совы.

– Ты сделал паузу перед словом "человек". Да не смущайся, я тоже грешна. Иной раз назовёшь мага человеком, он смертельно обижается. Индивидуумы, не связанные с этим, обычно не заморачиваются, – она высвободила руку и дружески хлопнула его по плечу. – Ладно, замолкаю. Должен же и ты рассказать, почему решил со мной встретиться в нерабочей обстановке.

Шредер кашлянул. Надо же, а воробышек сверкнул на него взглядом, достойным ястреба. Не слишком ли рано он отпраздновал победу?

– Ты была в мире магов? – спросил он. Мимо них, отчаянно трезвоня, пронёсся велосипедист. Запели кузнечики.

– Нет, ни разу. Нам много рассказывали в институте, но это всё не то. Мне бы хотелось там побывать, – она сунула руки в карманы шортов и снова уставилась на пики леса, мечтательно улыбаясь.

Либо хорошо притворяется, либо и правда ничего не помнит. Ну не может же она и правда забыть, что пришла из другого мира! Шредеру казалось – такое не забывается. Вдруг рядом с ними раздался чуть хриплый мужской голос.

– Император мёртв, да здравствует император!

Шредер резко обернулся назад, и тут же обнаружил, что его спутница из заднего кармана шортов достаёт телефон. Он мысленно припомнил демонов, понимая, что его долгая жизнь в другом мире заметна.

– Да? – произнесла Маша, остановившись. Она облокотилась на кованую ограду. – Хорошо, я сейчас буду.

Она сунула телефон обратно в карман и посмотрела Шредеру в глаза.

– Извини, сегодня нам не удастся поговорить. Произошло убийство, я должна ехать.

Шредер отцепил от пояса ключи от машины и подбросил их на ладони.

– Я тебя подвезу, если покажешь дорогу, – он поймал себя на том, что был рад – с ней уже не приходилось притворяться.

Взгляд, которым Ник наградил Шредера, растолковать можно было как угодно, но ничего хорошего в нем не светилось. Все были немало удивлены, когда из подкатившего чёрного джипа выбралась Маша, а следом и водитель машины. Правда Шредер не проявил к убийству ни малейшего интереса, и сразу же отошёл в сторону.

– Ну что тут у нас? – Маша зашагала по стриженому газону к Нику.

Справа, за деревьями, возвышалось здание кардиологического центра – пятнадцать этажей из стекла и бетона. На высоком крыльце стояли две женщины в цветастых халатах. Ник вздохнул, и ему в ответ зашуршал в ветвях деревьев ветер. Сосны гнали облака по сереющему небу.

– Сейчас сама увидишь, – тоскливо поведал Ник. – Похоже на серию.

Маша поспешила следом за ним. В зарослях кустарника очертились контуры старомодной бревенчатой беседки. Между листвой мелькнул белый халат Провизора.

– Ну и ну, – поражённо выдохнула Маша, когда цель путешествия была достигнута: они остановились возле беседки, входом обращённой к зарослям. На примятой траве лежала мёртвая девушка, а над ней, на бревенчатой стене, красовалась уже знакомая Маше надпись. Ветки калины хлестали по стене беседки, не в силах дотянуться до пяти кровавых букв.

– Как и в прошлый раз, – Провизор поднялся, отряхнул брюки от налипших на них травинок. – Усыпили, зарезали, нож забрали с собой, надпись написали.

– Даже каста та же самая, – подтвердил Ник. – У меня такое впечатление, что убийца неровно дышит к магам-учёным. Уж не знаю, чем они ему успели навредить.

– А у меня впечатление, что он неровно дышит к магам в целом, а учёных убивает только потому, что они не могут оказать особо сильного сопротивления, – Маша присела рядом с трупом. – Надо же, опять блондинка.

Волосы жертвы не отливались перламутром, они были самого заурядного светло-русого цвета. Девушка, без движения лежащая в траве, после смерти красотой не блистала. На коротких светло-зелёных брюках виднелись грязные пятна.

– Как ты думаешь, что это? – она указала на них подошедшему судмедэксперту. Он присел рядом и, сняв очки, принялся протирать их полой халата.

– А, я уже видел. По виду пятен похоже, что её обрызгала машина. Посмотри лучше вот на это, – он протянул ей пакет с малюсеньким предметом на самом дне.

Маша поднесла его к глазам. В полиэтилене удобно устроилась миниатюрная тканевая розочка из тех, которыми украшают шёлковые платки и кофточки. Она перевела взгляд на убитую: на её жёлтой футболке места розовому цветочку не было.

– Цветок потерял убийца? – пробормотала Маша.

– Да уж не думаю, чтобы его сюда занесло ветром, – Провизор, кряхтя, поднялся на ноги.

– Интересно, где она грязь-то нашла, на улице сухо, – Она встала и покрутила головой. – Слушайте, кажется, я знаю, откуда она пришла.

Она повернулась лицом к зданию больницы и махнула рукой вправо.

– Там, да... кажется, там была низина и в ней дорога. Там есть каменная лестница вниз, с такой трубой вместо перилл.

– Ты так хорошо знаешь эту местность? – с удивлением взглянул на неё Ник.

– Да, я была здесь несколько раз. Мы с Мартимером были. Разве ты не знаешь? Подождите меня тут, я сейчас вернуть, – Маша целеустремлённо принялась пробиваться через заросли рябины.

Она не сразу заметила, что Ник молча и упорно шагает следом за ней. Маша обернулась к нему.

– Мартимер здесь рисовал, и я несколько раз ходила вместе с ним. Мне нравится смотреть, как он рисует.

Красное на белом: ягоды калины на снегу, засыпавшем Нью-Питер прошлым вечером. Серое на голубом: бетонное здание больницы на фоне ясного неба. Ребёнок на каменных ступенях, уходящих в небо. Он умел видеть красоту там, где её не видел никто. Я приходила сюда с ним. Иногда читала, иногда просто сидела на поваленном дереве, наблюдая за его руками. Как давно это было... кажется, на четвёртом курсе.

– Ну вот, я же говорила.

Деревья расступились, и Маша замерла на вершине крутого склона. Серые, стёршиеся от времени ступени уходили из-под её ног вниз, а ржавая труба на подпорках, заменяла здесь перилла. Внизу простирались трущобы: двух и пятиэтажные многоквартирные дома, стоящие так близко друг к другу, что из окон можно было здороваться с соседями. Ровно надвое всё это кирпичное великолепие разделяла грунтовая дорога, лужи на которой не высыхали даже в самый солнечный день.

– Нужно сверить её адрес... – пробормотал Ник за её спиной. – Если верить карте, она живёт как раз здесь.

– Пойдём? – Маша преодолела несколько ступенек. – Только позвоню Провизору, чтобы нас не ждал.

На небольшой асфальтовой площадке дети играли в футбол. Воротами служили две стопки кирпичей, между которыми переминался худенький паренёк. Под восторженные галдёж детворы, мяч пролетел у него над головой и шлёпнулся в кусты, как раз рядом с Машей. Она не смогла упустить такого развлечения. От её удара, мяч подлетел метра на два над землёй и спланировал точно в центр импровизированного футбольного поля.

Радостно помахав детворе рукой, она вошла в подъезд следом за Ником. Лестница пахла кошками так сильно, что даже Маша, честно считавшая себя не привередливой, наморщила нос.

– Ну и какой этаж? – спросила она, не переставая морщиться.

– По всей видимости, второй, – Ник оглядел четыре двери, находящиеся здесь и пошёл вверх по лестнице.

За нужной им дверью никого не оказалось. На тревожную канонаду звонков, квартира отвечала могильной тишиной.

– Вообще-то странно, половина десятого, – Маша взглянула на часы. – Пора и домой прийти.

– Ну, кто-то уже не придёт, – Ник извлёк из кармана прозрачный пакет с ключами.

– Почему не придёт? – в ответ на слова Ника и на многообещающий звон ключей, соседняя дверь приоткрылась. Тоненький старческий голосок тут же был дополнен собачьим повизгиванием. Из-за двери выскочила лохматая белая собачонка и тут же поставила передние лапы Маше на колено.

– А вы, бабушка, выходите, – гостеприимно разрешил Ник. – Понятой будете.

...– Так она одна жила, – сообщила бабушка, осторожно переступая порог пустующей квартиры. Она аристократично приподняла полу голубого сарафана. За её спиной возвышалась фигура её дочери. На секунду Маше показалось, что она не пройдёт в двери – косая сажень в плечах.

– Вы случайно не на железной дороге работаете? – поинтересовалась Маша, кое-как отцепив от себя собачку.

– Да, на строительстве, – расплылась в улыбке та.

В квартире было тихо и пусто. Сюда не доносились даже крики детей с улицы: окна оказались не только плотно закрыты, а ещё и зашторены. Отодвинув занавеску, Маша тут же принялась чихать, зато в комнату проникли лучи заходящего солнца.

– Небогато, – пробормотал Ник, потыкав пальцем в отклеившийся угол обоев. Тусклые цветочки на них были почти неразличимы.

– Богатые тут не живут, сынок, – подала голос бабушка, опускаясь на продавленную тахту. Она опомнилась и тут же вскочила на ноги, словно на тахте обнаружился труп. – А девочка и дома очень редко бывала. С самого утра на работу уходит, возвращается только поздно вечером.

– Даже позже чем я, – авторитетно заявила шпалоукладчица.

Самым благоустроенным в квартире оказался угол с компьютером старой модели. На системном блоке даже угнездился маленький кактус.

– Ну что, – Маша вынула из заднего кармана шортов мобильный. – Я звоню Раулю, будем ломать.

Все настороженно притихли.

– Что ломать-то? – осторожно спросил Ник.

– Пароли, – отозвалась Маша, нажимая на кнопки телефона. – Не все же их пишут на жёлтом стикере и приклеивают к монитору, как я.

...– Ну и где вы нашли такой раритет? – Рауль сделал вид, что даже прикасаться к компьютеру боится. – Он не рассыплется?

Маша вздохнула и нажала на большую круглую кнопку на корпусе процессора. Он натужно загудел.

– Я же говорил, что рассыплется, – хмыкнул Рауль.

– Работай. – Она похлопала его по плечу.

Пока Ник, составлял протокол, пристроившись за подоконником, Маша пригласила шпалоукладчицу пройти на кухню. Здесь было так же сиротливо, как и в комнате, и вся обстановка заключалась в залитой жиром плите, обеденном столе и двух животрепещущих табуретках. Тарахтящий холодильник Маша заметила в коридоре. Она осторожно опустилась на одну из табуреток и положила перед собой лист бумаги.

– Ваше имя?

– Запесоцкая Лиза Викторовна, – Лиза Викторовна скептически оглядела табурет и устроилась, оперевшись на подоконник.

– Вы хорошо знали свою соседку, Этту Ленг? – вместо того, чтобы записывать путающиеся в голове имена, Маша чуть было не начала рисовать цветы.

– Ну мы мало общались, так, поговорим иногда за жизнь.

– Она давно уже здесь живёт?

– Лет пять уже точно, здесь раньше один алкаш жил, да он повесился. После него никто заселяться в квартиру не хотел, а она заселилась. Она же маг! – Лиза многозначительно указала пальцем на потолок.

– Она вам не рассказывала, куда собиралась пойти сегодня вечером? – Маша задумчиво постучала карандашом по столу.

– Не, не рассказывала. Только когда мы с ней утром случайно на лестнице столкнулись, я заметила, что она вся такая радостная была. Я спрашиваю, что она такая счастливая. А она говорит, наконец-то от одиночества избавлюсь, мол. Я и не поняла, что она в виду имеет.

– А что, она сильно страдала от одиночества? – Маша обернулась к собеседнице.

– Да без мужа-то тяжело. Помочь по дому. У меня вот муж есть, золотые руки! Всегда гвоздь может забить, – Лиза доверительно наклонилась к Маше. – Этта однажды рассказала мне, что ей с мужчинами не везёт, всю жизнь одна! Она же ещё и сирота.

– Маша! – донёсся из комнаты истошный вопль Рауля. – Маш!

Маша едва не свалилась с табуретки. Она прибежала в комнату, ожидая там увидеть всемирный потоп и землетрясение в одном флаконе. Оказалось, Рауль всего-навсего нашёл и взломал аккаунт убитой на одном из сайтов знакомств.

Он гордо указал Маше на экран. Среди мигающих розовых сердечек располагалась надпись "входящие сообщения". Сообщение было всего одно, да и у того вместо фотографии отправителя висела картинка с весёленьким приведением.

"Встретимся в семь вечера в парке за кардиологическим центром?" – гласило сообщение. Оно было датировано сегодняшним числом, шестью часами утра. Стройное предложение со стройным смыслом. Никаких сердечек и смайликов, словно приглашение адресовано партнёру по бизнесу, а не будущей невесте. И не будущей жертве.

Псевдоним пользователя оказался знаком Маше – Искандер. Можно было начинать рассуждать о мусульманских корнях убийцы-любителя одиноких девушек.

– Я всегда говорила, что пора запрещать эти анонимные знакомства, – буркнула Маша, отбирая у Рауля мышку. Она щёлкнула по привидению.

"Профиль пользователя удалён", – сердито выплюнул ей в ответ сайт.