Текст книги "Императрица и ветер (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 58 страниц)

– Возможно, она права, – непререкаемым тоном произнёс Роланд Валенте, – и среди нас нет настоящего доверенного лица. Он мог не успеть приехать. Или с ним что-нибудь произошло.

– Но отец сам захотел, чтобы при прочтении его завещания в доме не было никого кроме нас, а сам дом был защищён магией... – в замешательстве начал Дик.

– Я знаю, – кивнул полковник. – Но мы все видим, что сейчас ничего решиться не может. Самым лучшим выходом было бы дождаться утра.

– В таком случае, самым разумным было бы разойтись по комнатам, – развёл руками молодой граф.

Разойтись. Маша знала, что в этот раз не сможет отговорить их от такого опрометчивого решения. Страх, вызванный смертью Рудольфа, уже улёгся, а новый его приступ могла вызвать только новая жертва. А Маше очень не хотелось проснуться утром в доме с мертвецами. Хотя тогда конечно круг подозреваемых сузится.

Глава 20. Игра в тени

Голубоватый свет настольной лампы слабо разгонял мрак. Маша сидела на краю кровати, привалившись к её спинке. Минуту она внимательно изучала складки тяжёлых штор, потом потёрла пальцами уголки глаз. Спать не хотелось совсем.

Маша нагнулась к сумке и достала оттуда завёрнутый в ткань кинжал и справочник по рунам. Расшифровывать руны древних магов – дело неблагодарное, эти хитрые личности специально пользовались именно таким языком: непосвящённый ногу сломит в четырёх местах. Но других зацепок у неё не было. Вздохнув, девушка принялась разглядывать рукоять кинжала, не забывая при этом листать книжку.

Картина, которая вырисовывалась перед ней, была просто из рук вон. Значения некоторых символов Маша найти не смогла, но, в общем и целом, надпись гласила следующее.

Уйдут во мрак все, постигшие тайну.

Уходить во мрак Маше определённо не хотелось. Она снова подумала, что расходиться сейчас было верхом легкомыслия. Единственное, на чём ей удалось настоять – это поселить всех в соседних комнатах. Клео оказалась по соседству с полковником и Гербертом, про Мию с Диком и Виолу с Луксором не шло и речи, а сама Маша ночевала точно посередине.

– Замечательная история получается, – пробормотала девушка, падая на кровать, – и концов много, и ни за какой не дёрнешь. Интересно, графа убили этим же кинжалом?

Если было так, история, наконец, начала принимать стройный вид и логичный ход, не хватало только основы, того, от чего можно было бы оттолкнуться. Маша снова посмотрела на кинжал. Сам он был сделан из качественной, дорогой стали, и если бы не руны, она могла бы принять его за сувенирный – такие показывали в некоторых музеях магии. Слишком щёгольские для настоящих ритуалов, слишком дорогие для практикующих магов. Лезвие помутнело от крови, но, тем не менее, Маша видела, что кинжал совсем новый, его успели использовать всего несколько раз. Она покрутила оружие в руках. Определённо, он очень красив, и, взяв его в руки, не хотелось расставаться с эдаким произведением искусства. Но эта фраза на рукояти... Символы отчётливо делились на две группы, странно разрывая пополам одно слово. Маше это совсем не нравилось, она кожей чувствовала, что в перевод закралась какая-то ошибка, но, перелистывая страницы справочника, она. не могла найти подтверждения своим мыслям.

В одном она была уверенна совершенно точно – убийство Рудольфа – хорошо спланированная акция, здесь надо искать причину в прошлом. Что же, придётся вставать и идти за сплетнями, слухами и домыслами. Что ей там ещё может напеть сумасшедшая семейка графа?

Однако идти девушке никуда не пришлось: в дверь негромко постучались. Маша сунула кинжал и справочник в сумку и разрешила:

– Войдите!

...У этой девушки была очень сильная аура. Луксор сразу заметил это. Откуда она появилась здесь, в неприветливом, хотя и богатом поместье, словно фиалка посреди пепелища? Он пытался поймать её взгляд, пытался навсегда запечатлеть в памяти волны её волос, изгиб шеи, осанку. Это – бессмысленное занятие, ведь зачем пытаться запомнить то, что не увидишь больше никогда. Зачем запоминать её волосы, если он не в силах почувствовать их запах. Зачем всматриваться в гибкую фигуру, если нет никакого шанса прикоснуться к ней.

И тогда он ушёл, покинув это паучье гнездо на растерзание самих себя. Ему не было дела до их склок, к чему пачкаться. Он выполнил то, что просили они, и имел полное право уйти. Весь вечер он просидел у себя в комнате над книгой, пока не поймал себя на том, что уже битый час смотрит на одну страницу и не может понять ни строчки. Тогда он захлопнул книгу, выключил свет и стал смотреть в окно на тёмное небо. Глядя на то, как месяц застилается тучами, он думал. Странно, что она появилась здесь поздно вечером. Вышла из темноты, встряхнула волосами цвета меди и расставила всё по своим местам. Как странно, что она появилась в тот самый момент, когда он уже перестал надеяться, когда он почти с головой ушёл в густую темноту и отчаялся увидеть луч света на развалинах своей судьбы. Когда ловушка захлопнулась, а ему не было до этого дела.

Его размышления прервала рыдающая Виола. Она вбежала в его тёмную комнату, задыхаясь от слёз и быстрого бега. Наверное, она подумала, комната пуста, и уже хотела уйти, как он поднялся со своего места навстречу ей.

– Что с тобой?

Она бросилась ему на шею, прижалась всем телом, Луксор погладил её по плечу, успокаивая.

– Они... они...

– Всё, хватит, пошли.

Луксор примерно представлял, что могло произойти. Не иначе, как Дик, упоённый властью, снова решил осадить приёмную дочь своего отца. Он никогда не стеснялся в выражениях по отношению к ней.

– Я не пойду туда, – продолжала рыдать Виола, – он меня ненавидит!...

– Ну так и что же теперь?

Они имеют полное право присутствовать при прочтении завещания, а молодой граф пусть умерит свой пыл. Маг взял девушку за локоть.

– Пошли, не стоит доставлять им такое удовольствие.

– Зачем я только сюда приехала!... – она тряхнула головой, глотая слёзы.

– Пошли, пошли.

Ему всё-таки удалось вытянуть девушку в коридор. Он посмотрел на её смертельно бледное лицо.

– Виола. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Хорошо? Ты спрашиваешь?

– Подожди, – он приподнял её лицо за подбородок, – ты знаешь, что я имею в виду. У тебя не было... приступа?

– Нет, – она мотнула головой, освобождаясь. – Нет, и не могло быть.

– Хорошо, – он отступил, – ты хоть сама понимаешь, как это опасно? Для тебя, я не говорю уже про остальных.

– Пусть, – Виола резко отвернулась. Из её горла вырвался звук, нечто среднее между всхлипом и предсмертным хрипом зверя.

– Тогда пошли, – маг снова взял её за локоть, – но если что-то почувствуешь, немедленно ставь меня в известность. Слышишь?

Девушка присмирела и, кажется, даже успокоилась.

– Ты же знаешь... я всегда говорю...

Они без приключений добрались до хорошо освещённой библиотеки. Там все уже приготовились выслушать завещание, нотариус стоял во главе стола. Луксор быстрым шагом подошёл к ним и, взяв себе стул, сел. Видит Вселенский разум, он не хотел этого. Это его ноги не слушали голоса разума. Это они привели его именно сюда, не дальше и не ближе – к этой самой девушке с волосами цвета меди. Пересаживаться сейчас было бы глупо. Виола опустилась на стул рядом.

Луксор устало положил руки на стол. Будет ли конец сегодняшнему вечеру? Он не удержался и всё-таки посмотрел на неё: на её сосредоточенное лицо, на непослушный локон волос. Кажется, она заметила его взгляд, но не подала виду.

Он вспомнил ночь, шоссе, стрелой уходящее к горизонту. Свежий ветер, несущий с собой запах полевых трав. Вспомнил чёрную машину, летящую прочь от шумного города. Он вспомнил, как в первый раз увидел эту девушку. Зачем она приехала сюда, в это гнездо обмана и подлости?

Он не смог наблюдать за этим, сложив руки. Он должен был попытаться её остановить. Три ха-ха четыре раза! Её бы не остановил и всемирный потоп, приправленный падающим с небес огнём. Она не испугалась фантома и бесславного исчезновения того парня, из случайно проезжающей мимо машины. Она просто сказала, что надо бы этим заняться.

– Ждёт тебя ночь, пепел и пламя...

Она обернулась к нему. В её глазах пылал огонь, на мгновение магу показалось, она бросится сейчас на него, но девушка быстро отвернулась. Он улыбнулся. Сумрак моей души звездой озари.

Покойный граф всегда был большим оригиналом, и в своих последних словах не мог не сыграть шутки. Глядя на побледневшее лицо Дика, Луксор думал, как всё-таки хорошо, что вышло именно так. Правду говорят, судьба справедлива. Он воздаёт каждому то, чего он достоин.

Что же, это единственный красивый выход, это самое элегантное па в жизни Альберта Вороновского. Надо признать, он всех их сделал, как это сейчас принято говорить, а попросту – обставил, обыграл, заставил считаться с собой. Государство очень обрадуется столь щедрому подарку, а вот родственники графа – явно не разделят его восторга, они уже сейчас проклинают находчивого богача, желая ему всяческих мук на том свете, если он есть. Но ему это уже не причинит вреда. Всего то и нужно – несколько строк в завещании. Браво!

Маг и не заметил, когда разговор в библиотеке плавно перетёк на другую тему. Теперь все обсуждали появление некого доверенного лица. Зачем им было так необходимо до него докопаться, Луксор понять не мог. Можно подумать, их бы это спасло. Спор закончился ничем, единственно верное решение принял полковник, и оно состояло в том, чтобы разойтись. Правильно, надо разойтись, пока наследники не начали рвать друг другу глотки.

Он ушёл из библиотеки самым последним, взглянув на тело Рудольфа. Хороших новостей не было, ловушка действительно захлопнулась. Интересно, они вызовут завтра агентов Центра или остановятся на семейном суде? При этой мысли маг хмыкнул. Страха или жалости к самому себе он не чувствовал, была только пустота внутри, которая разрасталась с каждой минутой.

– Вселенский разум, как я устал от этого.

Ему было противно видеть этих людей день за днём, они вертелись, словно разукрашенные марионетки. Они убили сначала графа, а потом и Рудольфа и всё для того, чтобы подставить Луксора. Стоило ли оно того? Возможно, им казалось, что стоило, разбираться в этом Луксору хотелось меньше всего. Все люди дёргаются как куклы, движимые ловкими руками высшего разума. Все.

Так Луксор думал до этого вечера.

Он медленно поднялся по лестнице на второй этаж. Одна дверь была неплотно закрыта, и из-за неё пробивался бледно голубой свет. Какая поразительная беспечность – оставлять дверь открытой, когда по дому бродит кровожадный убийца. Луксор улыбнулся своим мыслям и постучал. В комнате послышался шорох, потом раздался голос:

– Войдите!

Маг не пренебрёг приглашением.

Он увидел, что на кровати в кругу голубоватого света сидит девушка. Она была на четверть оборота от него, когда он вошёл. Луксор остановился в нескольких шагах от неё, не решаясь приблизиться больше. От его взгляда не ускользнуло, что туфли на высоком каблуке она сбросила, как и клетчатый корсет, он покоился на спинке стула.

– Луксор, если не ошибаюсь? – проговорила девушка. Очки она тоже сняла, и теперь выглядела совсем беззащитной.

– Не ошибаетесь. А как ваше имя?

– Маша, – глядя прямо на него, ответила она.

– Значит, Мария.

– Точно. Проходите, что вы в дверях встали. – Она подвинулась, словно освобождая ему место возле себя.

Но маг опустился на стул рядом с письменным столом, он смотрел на её руки – тонкие пальцы, сцепленные в замок на коленях.

– Сегодня был насыщенный вечер, – проговорила Маша, и в её голосе прозвучала сталь.

Луксор вдруг понял, что молча разглядывает её, каждую складку на чёрной кофточке, каждую прядь волос. Он поймал её взгляд и поспешно отвёл глаза: неприличное поведение.

– Да, но я пришёл совсем не из-за него.

Кажется, сработало, девушка несколько расслабилась.

– А из-за чего вы пришли? – ну что она ещё могла сказать.

Он улыбался, совсем открыто, так, что Маша чуть было не поверила ему.

– Простите, если потревожил вас, – покорно склонил голову маг, – но я хотел бы поговорить.

– В таком случае говорите, – вздохнула Маша.

– Как чувствует себя Галактус?...

...Ночь полностью вступила в свои права, и платиновый месяц уже блистал на тёмном небосводе. Это время Виола не любила больше всего. Она ждала утра, как никто другой. И этот вечер, прошедший раскалённым железом по коже, не исчез бесследно. Приступы боли то и дело сдавливали грудь, это было только начало.

Она не помнила, сколько времени лежала в полной темноте, не решаясь подняться, судорожно вцепившись в бархатное покрывало. Ждать помощи было неоткуда, она уже махнула на это рукой. Промучившись весь вечер, Виола могла бы признаться Луксору в том, что дело не только в злобном выпаде Дика. Хотя и в нём тоже. Но не стала. Она пыталась ухватиться за остатки разума, но делать это было так трудно. Ей нужны были силы, много сил. Много чужих эмоций.

Тогда, стоя напротив Луксора, она должна была признаться ему. Сказать, что приступ уже начался.

...Она стойко приняла удар, словно даже не удивилась такому выпаду. А ведь он действовал наобум, отрезая себе все пути для отступления.

– Неплохо, – ответила Маша. Она постаралась, чтобы её улыбка не выглядела звериным оскалом.

Маг и следователь Центра молча мерили друг друга взглядами, словно пытаясь найти слабые места. В голубоватом свете лампы лицо её собеседника, наполовину скрытое тенью от капюшона, выглядело зловеще. Маша как можно незаметнее нашарила меч в складках бархатного покрывала. Его улыбка Маше совсем не нравилась, его слова ей нравились ещё меньше. Девушка спустила ноги на пол, готовая в любую секунду вскочить и дать отпор. Холодная рукоять меча послушно легла в ладонь. А маг по-прежнему находился в довольно расслабленной позе.

– Боюсь, вы меня неправильно поняли, – мягко произнёс он, – я не хочу вам зла. Я видел вас, кажется, прошлой зимой в пункте регистрации, в Центре.

– Замечательно. Тогда зачем это представление? – безрадостно отозвалась Маша.

– Какое? – в его голосе скользило лёгкое удивление.

– С незаметным исчезновением из гостиной и песней в библиотеке. И фантом этот на дороге. Напугать хотели?

Луксор огорчённо развёл руками.

– Простите, я не хотел вас пугать.

– Вы этого и не сделали. Меня вообще испугать не так-то легко, – выдала Маша.

– Но на кое-какие подозрения всё-таки навёл? – насмешка. Она кожей чувствовала, что он смеётся над ней, как над несмышленым ребёнком, который утверждает, что под кроватью завелось чудище.

– Отнюдь, – она безразлично пожала плечами. – А что, вы так старались?

– Всё вышло само собой.

Похоже, их словесная дуэль зашла в тупик.

– А за меч всё-таки хвататься не стоит, – почти ласково произнёс Луксор. – Я не собираюсь с вами сражаться.

Маша подумала, что сражаться она тоже не собиралась, но ведь собраться можно всегда?

– Какой именно магией вы занимаетесь? – она сделала вид, что не расслышала его последних слов. Слишком много чести – играть труса перед таким странным субъектом.

– Магией хаоса, – произнёс он, ни капли не смутившись.

Маша чуть было не подавилась заготовленной наперёд репликой. Ну, вот и приехали. Ещё только нелегального мага хаоса ей здесь и не хватало для полного и абсолютного счастья.

– Вы входите в один из трёх кланов Нью-Питерских магов хаоса? – сдавленно произнесла девушка, хотя и так знала ответ на этот вопрос.

– Нет.

Что же, коротко и ясно, а чего ещё она ожидала от взбалмошной семейки графа? Хорошо хоть честный попался.

– Это точно. Иначе я бы о вас слышала.

– Вы знаете всех местных магов хаоса в лицо? – ничего похожего на доверие в его взгляде не наблюдалось.

– Нет, только по именам, – колкостью на колкость ответила Маша и принялась наблюдать за его реакцией.

Маг откинулся на спинку стула, было похоже, что слова собеседницы не произвели на него никакого впечатления. Несколько секунд он смотрел в окно, потом повернул голову к Маше и скинул капюшон. Он был совсем молод – никак не старше её самой. Она не знала, как воспринимать этот жест: как знак доверия или, наоборот, как вызов к сражению? Как бы то ни было, теперь была её очередь стрелять.

– И поэтому вас так старательно пытаются подставить? – сузила глаза Маша.

Похоже, теперь её слова пришлись Луксору по вкусу. Он одобрительно взглянул на неё.

– Мне остаётся только надеяться, что мечом вы работаете ничуть не хуже, чем головой?

Милая такая привычка постоянно уводить разговор в сторону, переходить на личности и отвечать вопросом на вопрос.

– С чего бы вас это могло волновать? – съязвила Маша. Ей совсем не нравилось то, что она не могла удержать ситуацию в руках. Однако до прямого предложения проверить слова мага она решила не опускаться.

– Почему вы такая недоверчивая? Не переживайте, я никому не расскажу, кто вы на самом деле. Оставь в покое меч.

Луксор больше не смотрел на неё, теперь его взгляд блуждал по широкой кровати. Бархатное покрывало сбилось, а шёлковые подушки были слегка примяты и, наверное, всё ещё хранили запах её волос. На одно мучительное мгновение он представил себе, как бы она лежала, откинув голову, а волосы цвета меди разметались по синему шёлку. Он увидел это так явно, что даже почувствовал её горячее дыхание на своих губах, ощутил прикосновение нежных рук. Мгновенное видение исчезло. Маша по-прежнему выжидательно смотрела на него с безопасного расстояния. Её руки были сложены на коленях.

– Ты пришёл не за этим, – твёрдо произнесла она, замечая опасную дымку в его глазах.

– Если бы я хотел кричать на каждом углу, что знаю твою тайну, я бы не зашёл спрашивать разрешения.

– Тогда что? Шантаж? – нахмурилась девушка.

– Мне ничего от тебя не нужно, – отрицательно качнул головой он, – по крайней мере, того, что можно добиться шантажом.

– Значит, всё-таки что-то нужно, – усмехнулась она, отводя взгляд. Она потянулась к столику возле кровати за очками, но маг перехватил её руку.

– Не стоит. Ты такая красивая без них.

Что-то новенькое, – мысленно возмутилась Маша, освобождая запястье. – Такого мне маги ещё не говорили.

Она никак не могла понять, какой же ещё подвох приготовила ей судьба. Самым простым объяснением было бы то, что Луксор заговаривает ей зубы и тем самым отвлекает от дела. Было бы всё просто, если бы убийцей был он. Но, к сожалению, Маша прекрасно понимала, что это не так.

– Притворюсь, что проглотила эту грубую лесть, – развела руками она.

–А пришёл я за тем, что мы с тобой теперь союзники. Успеешь ли ты распутать этот клубок ненависти до утра? – ей показалось или его улыбка и вправду стала дружелюбнее?

Маша вздохнула и подтянула ноги под себя. Похоже, сражения на сегодня не намечалось. Что же, раз так, разговор вполне можно увести на более отвлечённые темы.

– При определённом стечении обстоятельств успею. Ну, Луксор, и что ты думаешь о сатанинских звёздах?

– Я думаю, тот, кто их изобразил, совсем ничего не понимает в магии.

Вот с этим Маша была полностью согласна.

– И кто, по-твоему, мог такое сделать?

– Кандидатур здесь достаточно, – покачал головой маг, – ты, конечно, заметила, что звёзды вырезаны не простым кухонным ножом?

– Есть немного, – уклончиво ответила девушка и снова подумала про надпись на кинжале. Маги хаоса хорошо разбираются в рунах, что если показать кинжал этому и потребовать объяснений. – Интересно было бы узнать твоё мнение.

– Ритуальным кинжалом, что очень странно.

Так, похоже, про рунный кинжал он ничего не слышал. Ну что же. Девушка нагнулась к сумке и осторожно двумя пальцами вынула из неё оружие.

– Тебе это ничего не напоминает?

Маг взял девушку за запястье, чтобы получше разглядеть вещественное доказательство. Правильно сделал – во-первых, прикасаться к чужим рунным кинжалам для магов опасно, во-вторых, Маша и не позволила бы ему это сделать. Кинжалом против меча, конечно, не особенно повоюешь, но всё-таки, всё-таки...

Несколько секунд он разглядывал надпись на рукояти, потом его губы дрогнули в улыбке.

– Ты знаешь, что здесь написано? – словно невзначай обронил он.

– Догадываюсь, – сухо выдала Маша. – Что-то там про тайну, которая не вполне безопасна.

Он коротко рассмеялся.

– Нет, не про тайну, – Луксор подвинулся ближе к девушке и в свете настольной лампы указал ей на пустое место, разрывающее на две части слово. – Это пустая руна, или мёртвая, как ещё её называют.

Маша запоздало поняла, какую допустила оплошность. А ведь эта самая мёртвая руна частенько ставит смысл фразы с головы на ноги. Так что вполне может быть, что дело совсем и не в зловещей тайне. Она внимательно следила за магом, а он улыбался и слегка качал головой.

– Здесь написано: "На память дорогому сыну".

М-да... предыдущий перевод явно хромал на обе ноги. Что же, хоть теперь что-то выяснилось. Маша перевела взгляд на собеседника. Догадка шевельнулась в его голове.

– Покойный граф хотел подарить этот кинжал тебе?

– Думаю, да.

– Но его им зарезали.

– Ну... по крайней мере, другого ритуального кинжала в округе я не видел, – Луксор покачал головой.

– Значит, графа убили так же, как Рудольфа.

– Да.

– Хоть что-то, – Маша рухнула на кровать и заложила руки за голову. Это упрощает дело. Намного упрощает. Значит, графа и его младшего сына убил один и тот же человек, который к тому же и подставил мага. Возможно, весь сыр бор из-за наследства? Просто кое-кто решил получить всё и избавиться от конкурентов.

– Вот люди, – буркнула она, – готовы из-за денег глотки друг другу перегрызть.

Маша увидела, что маг встал со стула и приблизился к ней.

– Ты не откажешься помочь мне? – проговорила она.

– Сочту за честь, – пожалуй, на этот раз он забыл про свою излюбленную демоническую улыбку, а принял донельзя серьёзный вид.

Он подал ей руку, помогая подняться.

– И в чём будет состоять моя помощь?

– Ты проводишь меня до кабинета графа. – Маша с тоской посмотрела на туфли и решила походить пока без них. А потом окончательно обнаглела и решила не надевать даже корсета. Она подняла с кровати меч. – Пошли.

Луксор внимательно оглядел её, словно проверяя полноту экипировки.

– Идём. Только возьми фонарик.

Уже стоя у двери, Маша оглянулась. Он смеялся – по-доброму, словно знал её давным-давно и снисходительно относился ко всем её выдумкам.

Кабинет по размерам был едва ли меньше, чем гостиная в доме Маши. Благодаря Луксору ей не пришлось плутать по коридорам дома и возиться с замком. Дверь отворилась беззвучно. Она пошарила фонариком по стенам и не обнаружила там ничего интересного: трофейное оружие, голова лося, как и полагается, и стеллажи с книгами. Впрочем, она и не надеялась, что все свои тайны граф развесит в самых видных местах. Возле стены, между двумя окнами, стоял большой письменный стол. Такие описывают только в исторических романах.

– Тут не прибирались со времени его смерти? – в пол голоса спросила она, пробираясь к письменному столу.

– Ещё не успели, – в тон ей проговорил Луксор, он стоял у дверей.

Один за другим, она осмотрела все ящики, всё это время маг молча наблюдал за ней. Аккуратно сложенные бумаги, документы и письменные принадлежности, больше ничего Маше обнаружить не удалось. Даже корзина для бумаг была девственно чиста. Она села на мягкий стул и закинула ногу на ногу. Похоже, убийца оказался не таким уж и дилетантом.

– Что-то случилось? – немного обеспокоено спросил Луксор.

– В том-то и дело, что ничего, – задумчиво произнесла девушка, – в том-то вся и загвоздка. Я думала... впрочем, неважно...

Она медленно поднялась и, обшаривая фонариком свой путь, направилась к выходу. Кабинет был стерильно чистым, словно по нему только что прошлись моющим пылесосом. На стене висела картина, изображающая даму в белом платье. Сзади дамы была великолепная кровать с балдахином. Маша внезапно остановилась. Маг тронул её за руку.

– Что с тобой?

– Идея... в голову пришла. Слушай, этот ваш граф не имел привычки работать допоздна?

Луксор нахмурился, не понимая, к чему клонит его собеседница.

– Я даже не знаю, что тебе сказать...

– Замечательно, значит, не имел. Странно, с чего бы это пришло мне в голову? Ладно, идём.

– Куда на этот раз? – прежняя улыбка вернулась на лицо мага.

– В спальню графа. В его покои, как вы тут говорите.

Они снова оказались в тёмном коридоре. Ни один звук, кроме их шагов, не нарушал тишину. Стараясь ступать как можно беззвучнее, Маша нагнала Луксора. Тишина действовала ей на нервы. Она понимала, что работать нужно быстрее, ведь убийца может совершить новое нападение. Но этот дом диктовал свои правила, он словно не хотел впускать Машу в свою жизнь, словно специально прятал от неё тайны. Они заговорили только после того, как два раза поднялись и опустились по лестницам, прошли через огромные гостевые залы и коридоры, украшенные статуями.

– В этом крыле сейчас никто не живёт, – негромко произнёс Луксор, оглядываясь на девушку. – Раньше здесь была комната Дика, но недавно он предпочёл переехать.

– Интересно, почему? – скептически проговорила Маша. – Боялся призраков?

– Я слышал, на этом настояла Мия. Она уже несколько недель живёт в этом доме.

Маша многозначительно хмыкнула. Она думала, девушки из высшего общества ведут себя более сдержанно. Оказалось, они ведут себя как все остальные.

– Выходит, призраков боялась она?

– Почему бы и нет? – Луксор остановился возле одной из дверей, Маше показалось, будто он прислушивается к звукам за ней. Потом он повернул ручку.

Комната, представшая перед ними, была чистая и удобная – не более того. Кровать, стоящую в середине комнаты, заправили с такой тщательностью, что на покрывале не было ни единой складки.

– Прошу, – повёл рукой Луксор.

Она криво улыбнулась ему, и пушистый шарик света запрыгал по стенам. А вот здесь, в отличие от кабинета, явно убирались. Но не с должной тщательностью – пройдясь по комнате, Маша обнаружила едва затёртые следы крови на дорогом ковре возле мягкого уголка.

– Ты стоишь на том самом месте, где его нашли, – заметил маг, не сходя со своего поста возле дверей. Он словно боялся, что их могут застать. Как будто молодому графу придет в голову бродить по дальнему крылу дома в такой час.

– Я заметила, – с неопределённой интонацией сообщила Маша.

Она посветила фонариком прямо перед собой. Там, возле стены находился небольшой секретер. Личные вещи. Кинжал – эдакий оригинальный подарок сыну – он мог хранить именно там.

– Ты что-то нашла? – не выдержал маг, когда Маша уже минуты две не отрываясь разглядывала что-то на поверхности секретера.

Она ответила не сразу. Она провела пальцем по столешнице, потом опустилась на колени и заглянула в угол. До Луксора донёсся её приглушённый голос:

– Сейчас.

Маша переползла на несколько шагов правее и заглянула за секретер с другой стороны. Луч света стал почти незаметен со стороны – его поглотил мрак, затаившийся в углах. Девушка сунула руку в щель между столом и стеной, но дальше пальцев дело не пошло: расстояние было не такое уж и большое.

Она поднялась на ноги и, повернувшись к магу, попросила:

– Помоги мне.

Вместе они немного отодвинули упрямый секретер, и девушка снова наклонилась. Луксор вдруг увидел, что на бежевом ковре возле самой стены лежит несколько клочков бумаги. Она собрала их все и разложила на столе. Но перед тем как разобраться с ними, она указала магу на то, что так тщательно разглядывала. И вправду, это было очень трудно не заметить – глубокая царапина вероломно портила отполированную поверхность стола.

– Это след от кинжала, – оповестила Маша, проводя по царапине пальцем, – видишь, дерево почернело? Такое может быть только он ритуального оружия. При этом она сделана не специально, а так, словно тот, у кого был кинжал, беспорядочно махал руками. Видишь, здесь ещё одна.

Она указала на ещё одну царапину, гораздо меньше, которая находилась на ящике. Маг с удивлением разглядывал находку.

– Да, ты права. Раньше этого здесь не было, хотя... после смерти графа я в его комнату почти не заходил.

Маша вдруг выпрямилась и посмотрела на противоположную стену, возле которой и стоял мягкий уголок. Она отвела руку в сторону, стараясь представить себя в роли убийцы, занесла воображаемое оружие и прыгнула к дивану. Маг вздрогнул от неожиданности, а Маша поправила брюки и подошла к нему.

– Да, – уверенно проговорила она, – я думаю, это возможно.

– Что именно? – обескуражено нахмурился Луксор.

– Ну, я вдруг увидела, как всё здесь происходило. Они – граф и убийца – стояли и разговаривали возле секретера. Потом убийца схватила нож и замахнулась, возможно, в истерике, не осознавая, что творит. Граф отпрыгнул туда, – Маша махнула рукой в сторону мягкого уголка, – это разозлило убийцу ещё больше, и она бросилась на него.

– Схватила и замахнулась? – переспросил Луксор. – С чего ты взяла, что это была женщина?

– Ну, скажем так, я понимаю женскую логику. Ты видел, чтобы мужчина в истерике размахивал ножом? Нет, для него естественнее драться врукопашную, если это и правда была истерика, а не хорошо продуманная акция. Женщина же вряд ли может победить мужчину просто силой. Она обязательно привлечёт что-нибудь на помощь.

– Да я и женщину с ножом не видел, – пробормотал маг.

– А я видела, – вздохнула его собеседница. – Только одного я понять не могу: как девушка смогла перерезать ему горло? Это ведь какая сила потребовалась.

Луксор осторожно прикоснулся к её локтю, словно хотел повернуть к себе, но не решился.

– А ему не резали горло. Его убили ударом в грудь...

...Тонкие вены проводов за окном дергались от порывов ветра. Было темно, но зрение потеряло всякий смысл. Она чувствовала их запах – запах двоих людей. Один из них – хорошо знакомый и родной до боли, а другой... Вот как раз с ним и предстояло разобраться. Мысли текли плавно и холодно, без ярости и гнева.

Уверено ступая, она шла по пустому коридору. Теперь ей не нужно было скрываться, прошло время страха и отчаяния. Сегодня ночью всё решать будет она, и никто другой.

...Маша замерла на месте и прислушалась. Нет, это не удары её сердца и не стук капель дождя. Это действительно шаги в коридоре. Она оглянулась на Луксора: тот стоял неподвижно, взгляд его был устремлён вперёд, на дверь, так, словно он видел сквозь неё. От девушки не ускользнуло, как маг побледнел. Маша сильнее сжала рукоять меча, но Луксор остановил её.

– Не надо, так будет только хуже. Я всё улажу сам.

Маша не представляла, что здесь можно уладить. Этим вечером она успела достаточно хорошо изучить семейство графа, и поняла, что шаги не принадлежали ни одному из них. Они даже не были человеческими, но и звериными не были тоже. Тяжёлая поступь, так могло бы шагать уверенное в своей силе и непобедимости чудовище. Чудовище на двух ногах.