Текст книги ""Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

Пар костей не ломит.

Народная мудрость

С рассветом Илья и Алена отправились в княжеские конюшни за конем Ильи. Но главный конюший на вопрос о Чубатом лишь развел руками.

– Лютый зверь, а не конь!.. Мы его отборным сеном, лучшим овсом, пшеницей белоярой кормили. А он даже расседлать себя не дал! Копытами выбил дверь в конюшне и удрал. В один скок перемахнул через княжий забор, в другой – через киевскую стену городскую… Уж прости нас, богатырь, не знаем теперь, где и искать его.

На лице Ильи не отразилось и тени беспокойства. Наоборот, проявилась гордость за Чубатого.

– Ничего-ничего, – похлопал он широкой мозолистой ладонью по плечу конюшего. – Моего коня никто кроме меня еще приручить не смог. А выбитая дверь – это так, ерунда… Вот в Литве я гостил как-то раз, так там Чубатый одному не в меру прыткому конюшему голову разбил.

Конюший, поняв, что его не бить собираются, а утешают, прислонился к стене и облегченно вздохнул. А Илья с Аленой вернулись в пиршественный зал, откуда уже расползались припозднившиеся гости. Муромец разбудил Дюка Степановича, и они «отправились в поход». То есть, посадив мычащего что-то невнятное Дюка на коня, вывезли его с княжьего двора.

– Куда дальше-то? – спросила Илью Алена, после того, как гридни захлопнули за их спинами ворота.

– А пес его знает, – развел руками Илья. Потом, погладив бороду, он хитро улыбнулся и хлопнул холеную Дюкову лошадку по крупу. – Домой. Домой пошла, родимая.

Лошадь фыркнула и двинулась вперед. Шла она неторопливо, чтобы не уронить храпящего в седле Дюка. Попетляв по киевским улочкам, лошадь уткнулась мордой в забор одного из боярских дворов. Втянув носом воздух, она радостно заржала. Проснувшийся и чуть не упавший от этого с седла Дюк Степанович заорал:

– Анфиска!

Ворота немедленно отворились, и толпа слуг заботливо сняла уже снова успевшего задремать Дюка с коня.

Разбитная хитроглазая красавица-ключница Анфиска рассыпалась в благодарностях перед Ильей и Аленой за то, что те не бросили на пиру и проводили до-дома ее хозяина.

– Ты вот что передай ему, когда проспится, – прервал ее Илья. – Завтра пусть едет в Курцево. Там у него имение есть, да?

– Точно так. Есть, – закивала ключница.

– Так вот, пусть едет туда завтра же, и там ждет меня, Илью Муромца. А оттель поедем на войну со Змеем. Понятно?

– Ох, беда пришла, горе горькое! – запричитала Анфиска. – Нашего-то славного барина, Дюка боярского Степаныча, посылает князь на смертушку верну-ю!.. На змею посылает крылату-ю!.. На змею осьмнадцатиглаву-ю!..

– Пошли отсюда, Илья, – заторопилась Алена.

Про себя девушка тоскливо подумала: «Ох, и достанется же мне на орехи от Горыныча. И дня не прошло, а уже слух идет по всему Киеву, что он двенадцати, а то и осьмнадцатиголовый… Ведь ему теперь придется соответствовать…»

– А чего это они все про головы, да про хоботы? – уточнил Илья. – Это точно Горыныч был?

– Да он это, он!.. Просто я для устрашения рассказывала всем, что Змей был о двенадцати головах и о двенадцати хоботах… Ты только ему не сказывай, а то Горыныч обидится.

– Не скажу, – кивнул Илья. – Только неладно получается. Как теперь смотреть в глаза Забавушке?.. Посидел бы лучше я еще в погребе. А потом бы князь все равно остыл, все простил бы, да меня и выпустил. Ну зачем ее вам надо было впутывать?..

– Ты что же, Илья, всерьез думаешь, что Змей Забаву обидит? – Алена с удивлением посмотрела на богатыря. – Ты же не первый год Горыныча знаешь. Он еще ни одной принцессы не съел… Да Забаве, может, у него в замке вольготнее будет, чем во дворце Владимира.

– Змеевы повадки все я ведаю, – озабоченно покачал головой Илья. – Ведь Забава наша девица бойкая, да к тому еще и любопытная. Вот поспорить могу, хоть на всю казну, видом Змей не испугал ее нисколечко. Ну как он к ней в человечьем виде явится? Ну, как девица в него влюбится? Али Змею самому она приглянется? Хоть ребенок она, да уж все при ней. Ох, болит мое сердце за Забавушку. Зря вы эдак вызволять меня затеяли, – Илья тяжко вздохнул. – Хоть бы вы сперва спросили меня, что-ли…

Про себя Алена ахнула: «А ну как и впрямь Горыныч влюбится в эту девчонку? Да нет, не может такого случится. Не явится он перед Забавой в человеческом облике, не станет наш план рассекречивать. Однако, надо будет при случае намекнуть ему, что Забава Илье нравится, не станет же Змей у друга зазнобу отбивать».

До конца успокоить себя у Алены не вышло, она разнервничалась и оттого несправедливо досталось Илье.

– Ну уж извини, что тебя не спросили. Не до того было, – Алена глянула в честные глаза Ильи и сбавила тон. – Я-то думала, что друзей не спросясь из беды выручать бросаются. Горыныч, между прочим, сперва по-другому тебя вызволить хотел. Снесу, говорит, хвостом ту постройку, что над погребом, а потом выну Илью и – поминай как звали.

– Спаси бог от такой помощи, – перекрестился Илья.

– Вот и я так подумала и отговорила его… Выходит зря?

– Нет, не зря… Но неладно как-то получилось, все-таки.

Тем временем они вышли из городских ворот. Илья набрал полные легкие воздуха и лихо засвистел. Потом еще раз. Со стен взметнулись и испуганно закружили над ними птицы. Из-за близлежащего лесочка донеслось конское ржание, и вскоре на дорогу перед Ильей выскочил Чубатый под седлом, с уздечкой в зубах.

– Ну что, Аленушка? Прощай пока. Спасибо тебе за заботу, за дружбу… Поеду я Забаву выручать. А потом уж на заставе встретимся, – и Илья одним прыжком вскочил на Чубатого.

– Стой! Куда! – Алена вцепилась в ногу Ильи.

– Нет уж, с собой я тебя не возьму. И не проси даже. Горыныча тебе видеть вредно. Да и мне без тебя хлопот меньше будет…

– Да послушай! Я сказать хочу, что Горыныч просил не освобождать ее так-то вот сразу. Несолидно это, говорит, получается. Будто бы Илья так легко меня победил. От такой победы и мне и Илье мало чести будет.

– Дитя малое томится в плену, а я тут о его змеиной чести заботиться буду?! – возмутился Илья.

– Да не только в этом дело! Пойми, нельзя тебе сейчас к Змею. Яга, конечно, задержит их, но надолго ли?

– Кого это их? И вообще, при чем тут Яга?.. Ты давай рассказывай, Аленушка. Все, давай, подробно мне рассказывай. Снова каверзу какую-то затеяла?

– Вот что, Илья. Поехали-ка сперва на заставу. Там я разом вам все объясню, чтобы трижды не повторять. А потом… Совет мне ваш нужен и помощь. Одна я, боюсь, не справлюсь.

– Ну и девка! Замутила, запутала… Что ж, поехали. Куда от тебя денешься?

Илья подхватил Алену, посадил перед собой. Потом, придерживая девушку левой рукой, развернул Чубатого на юг и пригрел его плеткой по крупу. Конь оглушительно заржал и с места рванул в богатырский скок.

* * *

Когда они приехали на заставу, их не встретил никто, кроме Полкана.

– Подождем, – пожала плечами Алена и отправилась в инспекцию по дому.

– Подождем, – кивнул Илья и пошел топить баню.

В трапезной все вещи были на местах. Только скатерть самобранка куда-то делась из сундука. Алене послышалось, что в комнате Добрыни кто-то есть. Девушка осторожно заглянула туда и обнаружила Добрыню, сидящего на полу, на подушке. Скатерть-самобранка лежала перед ним, расстеленная на сундуке, а на скатерти стоял кувшин с вином. Добрыня держал в руках пустой серебряный кубок и с интересом изучал его дно.

– Привет, – поздоровалась Алена.

Добрыня в ответ только хмуро кивнул и, потянувшись к кувшину, наполнил кубок вином. Посмотрел на него, глубоко вдохнул, выдохнул и выпил кубок одним махом.

– Что это с тобой, Добрынюшка?..

Богатырь молча наполнил кубок снова. С интересом проследил, как в него упала последняя капля, и поставив кувшин на скатерть-самобранку, хрястнул по ней кулаком.

– Повторить!

Алене показалось, что скатерть испуганно пискнула. Потом пахнуло озоном, и на скатерти, вместо молниеносно исчезнувшего пустого кувшина, появился другой, чуть пониже, до краев наполненный пряно пахнущим вином.

– Да что случилось-то?.. – снова спросила Алена.

– Тризну справляю, – буркнул Добрыня и вновь одним махом опустошил кубок. Тут же потянулся за новой порцией.

Алена присмотрелась к Добрыне и вздрогнула. Вся его рубаха была покрыта бурыми пятнами.

«Наверное, вино на себя пролил», – попыталась уверить себя Алена.

Добрыня глянул на нее темным взглядом, от которого почему-то на душе сделалось совсем нехорошо. Алена торопливо вышла и тихонько прикрыла за собой дверь. За спиной она услышала журчанье вина.

Обойдя весь дом и не обнаружив там больше никого, Алена вышла на крылечко, на солнышко. Села на теплые ступени. «Что он там, в степи, сотворил? – она зябко обхватила себя за плечи. – Ох, братцы вы мои названные, что же вам так с любовью не везет? А ведь Добрыня еще об Алешином сватовстве не знает…»

Из бани вышел Илья, довольный и румяный. В белоснежной, вышитой по вороту красным рубахе.

– А пар-то, пар! – радостно раскинул он руки. – Целый месяц-то я этого пару не видывал, аж соскучился, в погребе сидючи!.. Ты чего сидишь такая хмурая? – подошел он к Алене. – Чем грустить, сходила б лучше, попарилась.

– Спасибо. Что-то не хочется, – покачала головой девушка.

– Что, кто-то приехал?

– Добрыня. У себя в комнате… Пьет.

– Он что, обидел тебя? – нахмурился Илья.

Алена вздохнула.

– Себя он обидел.

– Та-ак, – Илья озабоченно покачал головой и решительной походкой направился внутрь дома.

Некоторое время в тереме стояла оглушительная тишина. Потом послышались голоса. Через пару минут голоса стали громче. Похоже, богатыри о чем-то спорили. Алена, сидя на крылечке, стала прислушиваться.

– … а я говорю, иди попарься! – донесся до нее громовой бас Ильи.

– А я говорю, пошел ты в жо…

Треск дерева. Через пару секунд Илья вышел, неся на плече безжизненно обвисшего Добрыню.

– Вы что это?.. Куда ты его?!.. – вскочила Алена.

– Надобно Добрынюшке попариться. Всю его тоску-печаль повыведут пар хороший, да березовый веничек, – сказал Илья и похлопал безжизненно висящего Добрыню по ляжке. – Да все с ним в порядке. А косяк дверной я починю… потом, – и, виновато покосившись на Алену Илья двинулся к бане.

«Надеюсь, Илья знает, что делает», – пожала плечами Алена и снова уселась на нагретую солнцем ступеньку.

Где-то через час румяный Добрыня, покачиваясь, вышел из бани, поддерживаемый за плечи еще более румяным и довольно улыбающимся Ильей. Алена к тому времени уже развернула на столе в трапезной комнате скатерть-самобранку. Богатырей ждал холодный квас и горячие щи. Хлебнув кваса, они взялись было за ложки, но тут за окном раздался стук копыт.

– Никак Алеша приехал, – улыбнулся Добрыня.

В двери действительно появился Алеша Попович. Натолкнувшись на «приветливую» улыбку Добрыни, он побледнел и потупил взгляд.

– Мы тут баньку натопили. Ха-рошую, – благодушно улыбнулся Илья. – Вон, его спроси, – кивнул он на Добрыню. – Может, попаришься сперва с дороги, а уж потом за стол?

– Отчего ж не попариться?.. – торопливо согласился Алеша. – Сейчас. Доспех вот только скину, да чистую рубашку возьму.

Появившись через минуту из своей комнаты с банными принадлежностями, он уточнил:

– А давно вы парились?..

– Да вот только что. Жар и выйти-то не успел, – ответил Илья.

Кивнув, Алеша вышел во двор.

Поглядев на Илью, Добрыня наполнил две кружки холодным квасом из кувшина. Подхватив кружки встал из-за стола.

– А пойду-ка, угощу кваском Алешеньку. Похлещу его маленько веничком… – заметив встревоженный взгляд Алены он усмехнулся. – Как Илья похлестал меня веничком, так мне сразу вышло облегчение. А Алешу кто похлещет, побалует?

– Веник не забудь! – крикнул ему вслед Илья.

– Ну зачем ты ему рассказал? – упрекнула Илью Алена.

Он, успокаивающе потрепал девушку по плечу и взялся за ложку.

– Думаешь, лучше бы он от кого чужого узнал?.. Пусть-ка там они пока попарятся, а я щей домашних покушаю. Пироги да калачи – дело доброе. Но уж больно я по щам соскучился…

Через час Алешины вопли в бане стихли. А еще через час оба богатыря, по дружески обнявшись за плечи, вошли в дом. И тут на крыльцо приземлилась большая белая птица. Войдя в дверь, Лебедь встревожено посмотрела на Алешу и Добрыню. Увидев, что они мирно разговаривают о чем-то, она облегченно вздохнула и подсела к столу. Для приличия отломила кусочек хлеба и принялась жевать.

– Ну что? Все в сборе? Или ты, Алена, еще кого ждешь? – поинтересовался сгорающий от нетерпения Илья.

Алена, вместо ответа, вытащила из своей сумки книгу и, открыв на первых страницах, принялась читать вслух, время от времени вставляя свои комментарии.

– Да что тут, собственно, рассусоливать? – хлопнула ладонью по столу Лебедь. – Рассказать обо всем Змею, и дело с концом. Он, чай, не маленький. Сам с этими рыцарями управится.

– Да как же вы не поймете?! – всплеснула руками Алена. – Если Змея этим мечом ударят, то он действительно умрет. Совсем умрет… Я еще в прошлом году это от Серого Волка узнала, а Змей мне сам потом подтвердил. А теперь еще Черномор в этом уверен. Да разве бы он отдал рыцарям свой драгоценный кладенец, если бы не знал наверняка, что они со Змеем справятся?

– А кто заставляет Змея подставляться под меч? – пожала плечами Лебедь. – Ведь это же обычные люди. Да их чем угодно пришибить можно. Неужто Горыныч не сообразит?

Алена отрицательно покачала головой.

– Это не обычные люди. Это самые благородные и самые сильные рыцари западного фолькло… мира. А Змей… он как зеркало. Они идут к нему на честный поединок, и он не сможет проявить по отношению к ним коварства.

– И ты, чтобы спасти от риска своего любимого Змея, предлагаешь проявить это коварство нам? – понимающе улыбнулась Лебедь. – Ну, хочешь, я их в речке всех утоплю, как котят?

– Да ты что? Разве можно…

– Нет, могу и в болоте, – развела руками Лебедь. – Или вот, есть такая отрава, что не сразу действует, а через…

– Утопить… отравить… – Алеша скривился. – Солнце мое, что ты все время усложняешь? Уж лучше просто, по честному…

– Из засады их всех, как курей перестрелять, – радостно потер руками Добрыня.

– Никаких засад! Выедем к ним навстречу, и пусть только попробуют, злодеи, отказаться от честного боя! – стукнул кулаком по столу Илья.

– Да подумай ты, Илья! У них же кладенец! – воскликнул Добрыня. – В честном бою они – вжик, и пополам тебя. Сам же с кладенцом дрался! Должен понимать, какая это силища… У них кладенец, у нас засада. По-моему, это справедливо.

– Да подождите вы! Нельзя их убивать! – прервала их Алена.

– Почему? – хором спросили богатыри и Лебедь.

– Да потому что они… – Алена растерянно обвела друзей взглядом. – Они… такие же, как и вы. Только они не русские, а из Британии. Но разве же это повод, чтобы сразу их убивать?..

– То есть, они Горыныча резать едут, а мы не будем их трогать? – уточнил, недобро сощурясь, Илья.

– Ну неужели никак нельзя обойтись без убийства?! – всплеснула руками Алена. – Черномор их обманул. Они просто оказались орудием его интриги!

– Ну ты, Аленушка, и мастерица загадки загадывать, – покачал головой Добрыня. – Убивать их, выходит, нельзя, но и Змея надо спасти. Причем так, чтобы он сам об этом ничего не узнал!

– Тут нужно учесть и еще одну деталь, – нахмурилась Лебедь. – Черномор наверняка за ними следит. Такую сильную вещь, как меч-кладенец, он просто не может оставить без присмотра. Так что надо будет действовать очень быстро, чтобы мой дядя просто не успел среагировать.

– А в этой твоей книжке только то написано, что уже случилось? – уточнил Алеша Попович.

– Угу, – кивнула Алена.

– А если вдруг еще что-то новое случится, то это как-нибудь отразится в книге?

– Должно быть, – Алена стала торопливо листать книгу. – Мы же до конца не досмотрели. Вдруг там что-нибудь еще появилось… Так и есть!

И Алена продолжила читать вслух:

…благородный рыцарь истово молился Господу о своей королеве, и волшебный серебряный пламень временами мерцал на могучем клинке, созданном для того, чтобы избавить мир от дракона.

Рассвет застал сэра Ланселота все в той же коленопреклоненной позе. С первыми лучами солнца он, поднявшись, принялся будить товарищей. Пробудившись ото сна рыцари подкрепились вином, сыром и хлебом, а затем отправились седлать коней.

Вскочив в седла они оглядели деревья в поисках птицы, которой волшебник Блекмар велел указывать им путь к логову дракона. Птица, взлетев с одной из ветвей, полетела на восток. Но не успели рыцари тронуть шпорами бока своих коней, как еще одна, точно такая же птица, с криком взмыв в небо, сделала круг над рыцарями и полетела на юг. Не успели обе эти птицы скрыться из виду, как из ветвей вылетела третья и, пролетев над рыцарями, устремилась на север.

Четверо товарищей замерли в недоумении.

– И каким же путем нам теперь надлежит следовать? – спросил сэр Гавейн.

– Враг пытается сбить нас с истинного пути! – воскликнул сэр Ланселот.

– А может, это просто случайность? – пожал плечами Персиваль. – В этих лесах полно ворон…

– Но тогда та из них, которая послана добрым волшебником, заметив, что мы не двинулись следом за ней, должна вернуться за нами, – резонно заметил сэр Ивейн и лев, утвердительно зарычав, подтвердил его правоту.

Через четверть часа одна из птиц вернулась, но не успела она долететь до путников, как показались и две другие птицы. Все они закружились над рыцарями, отвратительно каркая и стремясь ударить друг друга острыми клювами, а затем снова разлетелись в три разные стороны.

– Пока не появится Блэкмар и не разрешит наших сомнений, я не тронусь с места, – заявил сэр Ивейн.

– Но быть может это знак, говорящий нам о том, что следует разделиться? – предположил сэр Ланселот.

– Быть может, – вздохнул сэр Гавейн.

– А если это ловушка? – промолвил сэр Персиваль и внимательно огляделся. – В этих лесах полно удобных мест для засады. И если одна из птиц – наш провожатый, то две других наверняка приведут нас в засаду.

– Уж не думаешь ли ты, что мы испугаемся какой-то засады? – усмехнулся сэр Гавейн и поправил ножны меча. – Но если нам суждено разделиться, то следует решить, кто из нас поедет с волшебным мечом.

– Я никому не отдам этот меч! – вскричал сэр Ланселот. – Волшебник отдал его мне, а значит, он мой!

– Сомнительное заявление, – заметил сэр Ивейн. – Волшебник дал его всем нам. И то, что ты принял меч в свою руку не дает тебе никаких особых прав.

– Но вы все сомневались в магических свойствах меча, – продолжал настаивать сэр Ланселот. Только я поверил!..

– Ты тоже сперва сомневался, – не уступал сэр Гавейн. – Я имею на этот меч такие же права, как и ты!

– Ну что ж, господа, – развел руками сэр Ивейн. – Если вы не можете прийти к согласию по этому вопросу, то пусть честный бой решит, кто из вас увезет с собой меч.

– Все. На этом текст кончается.

– Так может мы зря волнуемся? – снисходительно улыбнулся Добрыня. – Похоже, они и без нашей помощи друг друга сейчас перебьют.

– Интересно было бы посмотреть, как это произойдет… – Лебедь размяла пальцы. – Как я понимаю, легче всего их найти по мечу-кладенцу… Где у вас тут вода?

Через минуту в кадке с водой появилось изображение. Два одетых в кольчуги бойца на полном скаку неслись навстречу друг другу. Столкновение. Копья с треском разлетелись от удара о щиты, но всадники, удержались в седлах. Лошади разлетелись в стороны. Потом рыцари, обнажив мечи, снова стали съезжаться. В руках у одного их них серебряной молнией сверкнул кладенец.

– Стоять! Прекратить немедленно!!! – истошно заорал знакомый голос, и в метре над дерущимися завис ковер-самолет с Черномором. – Вы что, сдурели? Вас ждет ужасный дракон, а вы тут решили поубивать друг друга?!

– Не вмешивайтесь, сэр Блэкмар, – поднял руку один из двух, со стороны наблюдавших за схваткой, рыцарей, а лев, лежащий у его ног, зарычал на странный, висящий в воздухе ковер. – Это честный поединок.

– Да этот идиот сейчас просто перерубит его одним ударом! У него же меч-кладенец в руках! – не унимался Черномор.

– Верно! Сэр Блэкмар, простите… – Ивейн отвесил Черномору церемонный поклон. – Это наша оплошность. Ланселот!

– Прошу простить мне эту ошибку, господа! – рыцарь поклонился всем и, убрав кладенец в ножны, вынул из притороченного к седлу тюка свой старый меч.

– Вы собираетесь продолжить поединок? – пролепетал Черномор.

– Безусловно! – гаркнули оба рыцаря и, набросились друг на друга с мечами.

Лязг и скрежет. Черномор смотрел на бой, свесив ноги с ковра-самолета и уныло подперев подбородок руками. Разъехавшись на мгновение, рыцари вновь сблизились и обрушили друг на друга сокрушительные удары, большинство из которых приходилось на их глухие горшковидные шлемы. В конце концов один из бойцов, получив особенно сильный удар по голове, покачнулся в седле и рухнул на землю.

Победивший в бою Ланселот, с трудом сняв шлем, победно воздел руки у небу, а затем, чуть отдышавшись, спросил:

– Ну? Еще кто-нибудь сомневается в том, что именно мне принадлежит право нести этот меч до конца пути и убить им дракона?

– Я сомневаюсь, – выступил вперед Персиваль.

А Ивэйн, усмехнувшись, поддержал его:

– Бесспорно, в этом честном поединке ты победил сэра Гавейна. Но чтобы доказать, что ты наиболее достойный из всех нас обладатель меча, ты должен победить всех нас, одного за другим.

– Так вы что, все с ним собираетесь драться? – схватился за голову Черномор.

– Я готов! – Ланселот отсалютовал рыцарям мечом и нова надел свой, уже изрядно помятый, шлем.

– Мальчишки! – взревел Черномор. – Вместо того чтобы освобождать свою королеву вы тут турнир решили устроить?.. Да я… Да вы… – и подлетев к Ланселоту он протянул руку. – А ну верни мне немедленно меч!

Рухнувший с коня рыцарь зашевелился, издал слабый стон и попытался сесть. Ивейн, подбежав к нему, помог бедняге подняться на ноги.

Ланселот снял с себя шлем. Смерил укоряющим взглядом других рыцарей и, глубоко вздохнув, протянул меч-кладенец Черномору.

– Вот и хорошо, – улыбнулся волшебник. Любовно погладив меч, он протянул его самому юному из рыцарей – Персивалю.

– Храни этот меч. Я отдаю его именно тебе, – Персиваль с трепетом взял этот меч, а Черномор продолжил, обращаясь уже ко всем рыцарям: – Любой другой из вас получит волшебный меч, лишь если Персиваль сочтет это необходимым, или если ваш юный товарищ погибнет… Вы должны всячески оберегать и его и магический меч, до тех пор, пока не сразите дракона… Потом меч надлежит вернуть мне. Вам понятно?

Рыцари, вздохнув, утвердительно закивали.

– Вороны отменяются… Вам надо двигаться строго на восток, до длинного озера. А потом берегом озера на юг. Периодически я буду появляться и уточнять ваш маршрут… И не сметь драться между собой! – погрозив рыцарям кулаком Черномор прошептал ковру-самолету какую-то команду и исчез в небесах.