Текст книги ""Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

Пятница, 22 апреля 6236 года

Баканар, научный центр Министерства обороны

– Карен, привет! Ты уже здесь!

Всё время, пока старушка «Елизавета» везла обратно Дагласов, их корабли и свиту, Альф себе места не находил. Он порывался разведать, сколько «флэшей» несёт «Дева» – два или три? Если бы их оказалось три, он со свойственной всем льготникам беспардонностью дошёл бы до Джомара, чтобы потребовать: «Дайте мне Карен, я знаю, она где-то тут!» Но охрана не пустила его дальше вентилируемых грузовых отсеков, так что выяснить число «флэшей» не удалось, и гранд-скандал не состоялся.

– Карен доставят раньше вас, – соизволил изречь Джомар.

Торможение, пересадка, спуск. Албан научился безошибочно отличать тяготение гравитора от настоящего. После хамрийских 0,42 g на плечи легли привычные, родные 1,13 g; словно ты витал во сне и проснулся. Не затхлое багровое светило, несоразмерное прозвищу «карлик», а знакомая медаль слепящего золота в голубой вышине.

Новости по TV шли тревожные. Каналы, разрешённые на «Деве», подавали их скупо, туманными словами: «локальная активность преступных групп», «неподчинение властям», «несанкционированные митинги», «агитаторы призывают к погромам». Что за этим кроется, угадать было трудно. В Городе систематически кто-нибудь восстаёт, но в этот раз СМИ уж очень всполошились.

Но Альфу было не до новостей. Он спешил попасть в Даглас-центр – теперь не желторотый птенчик, а космический гонщик, Орёл Федерации. Если Джомар говорит, что юная орлица ждёт своего героя в родовом гнезде, значит, так оно и есть.

И вот долгожданная встреча. Альф ворвался в комнату и увидел её.

– Карен, привет!

– Здравствуй, Альф, – мило улыбнулась девушка, не спеша вставая ему навстречу. Разогнавшийся Альф вдруг сбился с ноги и замер, полусогнутый, неловко оттопырив руки в стороны. Остальных тоже хватил столбняк – где смущённая улыбка, где застенчивая поза? почему Карен так одета?

– Э… Ка… что ты с собой сотворила? – прошептал Орёл Федерации.

– Я сделала дизайн фигуры. – Карен повернулась вправо-влево. – Мне не понравилось тело, я попросила его улучшить. Привет! Вы – Албан и Ирвин, я вас знаю. А ты – Бланш. Здорово, теперь мы вместе!

Без сомнений, это была Карен, и никто другая – но грудь у неё стала больше на два номера, да и в других местах прибавилось плоти, хотя бронекорпус и костяк остались прежними.

– Наверное, она не летала, – вслух подумал Ирвин. – Она кого-то обаяла, если не самого шефа, и он её реконструировал на свой вкус, помясистей.

– Что значит «я вас знаю»? – Албана смутило в её поведении другое.

– Вы мои самые близкие люди, – бесхитростно заявила Карен.

– Господи, кто тебя научил так улыбаться? – пробормотала Бланш. Ненатуральный оскал, сиявший на лице Карен, напоминал гримасы второсортных певиц стиля манки-дэнс или сим-сим. Опять же наряд, которым она решила напугать друзей – цветастая юбка-обмотка и ярко-пёстрая шаль на верхней части туловища, в несколько хитроумных витков образовавшая задорный топ.

– Карен… – лепетал Альф, обходя её кругом. – Когда я говорил, что хочу видеть тебя экстравагантной, я не это имел в виду. Спрячь зубы, спрячь.

– Фыкин тык! – непринуждённо вырвалось у Карен. – Ну я перестаралась. Записала кое-что в себя, теперь проблемы со стиранием. Эта лыба лезет на лицо когда надо и не надо. Я немного запуталась в опциях мимики. Если бы их строили на базе стандартной операционной системы, и забот бы не было.

– Её испортили, – ахнул Альф. – Та команда, что осталась в центре! Ты ходила к ним? Тебе навязали up-great, да? Что-нибудь закачивали в мозг? Сотри немедленно эту ересь! Она попала под дурное влияние. Бланш, ребята! Надо срочно спасать нашу крошку. Все думаем, как ей помочь!

– Сим-сим – плохая музыка, – категорически сказал Албан. – Разрушает резонанс личности с космосом. А манки-дэнс – просто отстой, возвращение в фауну. Карен, ты всегда предпочитала мелодэнс, зачем подалась в манки?

– Зато стала более женственной. – Ирвин отстаивал свои критерии. – В манки есть своя прелесть.

– Перестань! – поморщилась Бланш. – Я даже не представляю, что тут с ней делали, если перевернули девочке мозги на сто восемьдесят градусов.

– Полегче, Бланш, – сердито осадила Карен, так и не сумев согнать с лица улыбку манки. – Мои мозги на месте, а ваши не знаю, в каком миксере крутили. Тык, я надеялась найти у вас понимание моих культурных особенностей, что вы примете мои традиции и всё такое. Альф, ты правда меня любишь? Мне сказали, что ты от меня дико катишься.

– Качусь. Куда-то, – обалдело покивал Альф. – Можно что-нибудь исправить в ней?

– Катишься, фыкин тык, лыба… – Албан нахмурился. – Откуда это?.. Запад Синего Города, по-моему. Карен, ты, кажется, не из тех мест родом?

– Ну, тык, меня предупреждали, – потупилась Карен, – что оно может вылезать, то есть мои корни. Но это не повод указывать мне на жаргон. Другой бы мог тактично промолчать. Вообще ваши намёки меня бесят. Вместо чтоб пенять мне цветом кожи, вы б лучше посочувствовали, потому что эти шутники, – она почти точно указала пальцем на лабораторию Джомара, – унизили меня! Издевательски втолкали в белую модель, когда я – чёрная!

– Опомнись! – с воплем замахал руками Альф, у которого ум зашёл за разум. – Какая чёрная? ты азиатка, из Гейнса! Студентка Высшего лицея метрологии!

– Это вам наврали. – Карен высокомерно подбоченилась. – Я не из тех раскосых, а гораздо лучше. Студентка, скажешь тоже!.. Я из манхла выдралась, я – инженер коммунальных систем. Вела хозяйство целого квартала в Боске. Немного в лифте пострадала, это верно, но попала куда надо – сюда, с повышением. Если вам кажется, что я не догоню вас в пилотаже, то вы крупно заблуждаетесь!

– Это не она, – вырвалось у Албана.

– Другая, – согласно качнул головой Ирвин. – Какая-то чёрная бой-баба в белой упаковке.

– А где Карен? – Бланш растерянно поглядела на них.

– О чём вы говорите?! – возопил Альф. – Какая другая? что значит «где»?!.

– Никакой другой нет, – чуть притопнула ногой Карен. – Есть только я.

За долгие месяцы жизни в Баканаре Джомар отвык от Города и теперь воспринимал Сэнтрал-Сити как фантасмагорию, приснившуюся после пары самокруток с мэйджем. Норр после поездок в клинику Гийома возвращался побледневшим и день-два покашливал, чем в глазах Джомара подтверждал репутацию Города как места нездорового, нечистого и выморочного, вроде той долины сынов Енномовых под Иерусалимом, что увековечилась в культуре как геенна. А что там было? помойка!

Недолгая пробежка по TV-каналам укрепила мнение Мошковица о Городе. Пока «Дева» возила скарб и персонал проекта взад-вперёд по космосу, в величайшем населённом пункте Галактики стало только хуже. Конгресс принял новую редакцию «Закона о жилищно-коммунальном хозяйстве», чем поднял плату за муниципальное жильё всемеро, а треть жилфонда Города была распродана в частные руки. Ожидался прилив в бюджет золотых рек взамен оттока истощающих госрасходов, но случилось не то и не там, где ждали. Левые из Общества Защиты Людей, до хрипоты осуждавшие закон в конгрессе, оказавшись в меньшинстве, перессорились и раскололись; часть «непримиримых» депутатов покинула парламент.

Вернувшиеся с Хамры угодили прямиком в поворотный момент истории: парламентская фракция ОЗЛ двигала идею референдума о жилье, «непримиримые» поднимали профсоюзы, а в левобережье между Рекой и Синим Городом уже начались операции по выселению несостоятельных квартиросъёмщиков. Именно так, «операции», как если бы речь шла о выкуривании сквоттеров или ликвидации террористов.

– Что там У ВАС происходит? – Джомар недовольно взглянул на жену, словно она лично подписывала непопулярные законы и посылала полицейские команды вытряхивать людишек из домов.

У шефа проекта была масса причин для раздражения. Он издёргался на Хамре; его утомило носящееся по небу красное светило и пейзажи дантовского ада, в котором отключили газ, ток и отопление; он глотал кислые живительные порошки и облучался ультрафиолетовой лампой, но витамины сыпались куда-то, не задерживаясь в организме и придавая моче конфетный запах, а лучи кусали кожу, оставляя ощущение ошпаренного тела. Загар лёг, как на курицу в гриле. На родине Джомар застал военно-полицейские приготовления, сумбур, бедлам и ветер с запада, несущий городскую хмарь, а жена явилась на свидание – разжиревшая, неопрятная. Бока обросли салом, выпятился живот, щёки набрякли, на носу пятна, тьфу!

– Откуда я знаю, что там? – взъерепенилась Бина. – Дармоедам дали новые корпуса, просто отличные, в правобережье, где эти… Карточные Домики. И транспорт им дали, чуть не на руках выносят, так они упираются! Все рехнулись, никто ничего не понимает. Я подписалась на дополнительную охрану дома и квартала – вот! нужна твоя подпись.

Джомар тихо зарычал, читая условия охранного договора, но таки начертал своё МШКВЦв рамочке и придавил шифр-паспорт к метке. Пластинка прилипла к пальцу – «Владелец идентифицирован, жив, не находится в алкогольном или наркотическом опьянении» – и оставила на документе невидимый оттиск.

– Джо, где твоя справка?

– На!

Бина схватила и спрятала бланк медслужбы Баканара, удостоверяющий, что Дж. Мошковиц находился в своём уме с 1 января 6236 года по день выдачи справки.

– И вторую.

«…согласно вышеозначенному Приказу постоянно находится по месту службы».

– Так, вот ещё счета, ознакомься.

Нежное интимное свидание. Джомар вперился в суммы и обоснование цен на учёбу детей, на обслуживание гаража, на воду, на энергию, на то, на сё.

– Почему… откуда второй гараж?!

– Я купила машину.

– Это авиационный гараж!

– Эта машина – флаер. Я сдала на права, могу водить. А тебя не надули с надбавкой за работу в космосе и на вредной планете? Ты провёл там три тысячи восемьсот восемьдесят часов, сосчитай точно. Сколько тебе доплатят? Я обновила справки на детей, держи, отдашь в финчасть. С июля вводят новые льготы для детей военнослужащих, не забудь оформить мне сертификаты – каждому ребёнку отдельно! Запомни, а лучше запиши.

На лбу Джомара выступил пот, чего не бывало даже в дни самых тяжких испытаний на Хамре. Он подписывал, подписывал, подписывал. Когда бумажки кончились, а палец опух от нажатий на паспорт, не осталось сил сказать Бине что-нибудь ласковое. Джомар ещё раз мутно оглядел её:

– Ты совсем за собой не следишь. Распустилась, как не знаю кто. Сходила бы на гимнастику, жир растрясла.

– Я беременна, – сдавленным голосом молвила Бина, глядя куда-то в стену.

Миллиарды мужчин слышали от женщин эту фразу. Миллиарды раз они сглатывали слюну, хлопали выпученными глазами, всплёскивали руками, отшатывались, совершали множество других бессмысленных телодвижений и произносили разные фразы вроде: «Да неужели?», «Не может быть!», «Ох!», «Твою мать!», «Как же так?» Иными словами, всем своим видом давали подругам понять, что никак, ни сном ни духом, ни в бреду, ни наяву не ожидали, что постельная акробатика именно этим и кончится. Сильный пол твёрдо считал, что лямур – это классно, а характерный живот у подружки – непредсказуемое бедствие, вроде грома с ясного неба.

Не был исключением и Джомар. Ахнув и присев от неожиданности, он вытаращился на Бину, словно впервые её увидел.

– А ты уверена?!

– Боже! – Свободной рукой Бина взялась за голову, другой прижимая к себе папку со счетами и справками. – Скоро пузо на нос полезет, а ты пристал с дурацкими вопросами.

Ошеломлённого мужчину в Джомаре вытеснил учёный, во всём требующий ясности и основательности. Как рачительная хозяйка ведёт учёт кухонной утвари и припасов, так скрупулёзный мужчина ведёт календарь жёниных месячных и нежных встреч. Джомар полез за электронным блокнотом, где у него всё было записано, но прежде, чем он вывел на экран сетку календаря, Бина остановила его манипуляции тремя словами:

– Не от тебя.

– Как?!

– Как! Как это бывает! Я одна, я в ужасе, ты на другой планете, в Городе волнения! Как!.. В конце концов, чем ты так озабочен? Одним евреем станет больше. Я уже проверилась – это мальчик.

– Бина, ты мне изменила! – Крик Джомара потряс небеса. Учёный улетучился, остался обманутый мужчина.

– Я много раз намекала тебе, что мне не хватает ласки, доброты, мужского внимания. И вот, дождался! Сам виноват.

– А ты здесь ни при чём?

– Что – я? Я слабая, я одинокая… брошенная тобой. Ты вспоминал обо мне, только когда зачешется. Это любовь? это взаимность? Ты потреблял меня, как еду!

– Кто он? с кем ты…

Свистопляска образов пронеслась перед мысленным взором Джомара – бравые уорэнт-офицеры, лощёные менеджеры-сослуживцы, водопроводчики и электрики, мускулистые механики из гаража. Все они перемигивались и посмеивались над рогоносцем.

– Ты действительно хочешь знать?.. сравнивать? А если сравнение будет не в твою пользу?

– Оставь меня. Я не желаю тебя видеть.

«А ведь мне ещё работать сегодня, – в растерянности подумал Джомар. – Распоряжаться. Проводить совещание. Как я явлюсь на это совещание, с каким лицом войду?»

– Нас отрезали от Сети, – сообщил Албан, проверив компьютер.

– С чего ты взял, что всех? – удивился Ирвин.

– Сходи к себе, убедись. Если нам что-то достаётся, то поровну. Эксплорер исправен, но выхода в Сеть нет. И приём телевидения ограничен до первых трёх каналов.

– Невелика потеря, – отмахнулась Бланш, переходя на птичий тональный язык. – А бесплатные нам оставили?

– Посмотрим… да, «Религия», двадцать второй учебный, тридцать первый биологический…

Албан крупно подозревал, что сокращением числа каналов дело не ограничилось. Например, его компьютер был немного сдвинут в ячейке. Для человека незаметно, но глаз киборга разницу улавливал.

В конце концов, TV, кроме кабельного и защищённого кодировкой, можно принимать и на радар. Осталось полностью доступным радиовещание. Однако отрыв от Сети напрочь лишал его возможности обратиться к открытым архивам и выяснить, как повернулось дело о «Римской Фортуне».

Изнывавший в полёте без Карен и любимых игр, Альф теперь забыл о Сети и пропускал все разговоры Дагласов мимо ушей. Его терзала одна-единственная тема.

– Как она могла так извратиться?! Чёрная! коммунальный инженер! из манхла! Или она до сих пор притворялась, а сейчас открылась?.. Люди, вы мне можете ответить?! У неё был дизайн худощавой альтийки, она сказала: «Мне подходит, мои предки – тайцы с Олимпии», – и вот приставила такие буфера! Слушает сим-сим!

– Замена, – не поворачиваясь к нему, бросил Албан.

– Без тебя знаю! Одно вымя сняли, другое подшили, их в продаже тыща вариантов…

– Я не о дизайне. – Албану не хотелось объяснять, но иначе Альф будет неделями всех доводить, чтобы ему разжевали проблему. – Мы собраны на основе серийной модели, у нас всё взаимозаменяемо – руки, ноги, радары…

– И мозг, хочешь сказать? – Ирвин быстро схватывал и развивал подсказки.

– Ну да, субстрат.

– А? – закрутил головой Альф. – Вы о чём?

– Не берусь утверждать, но по-моему, в корпус Карен вставили новые мозги.

– Какие новые? откуда?! – Альфа мало что не затрясло.

– Из той фирмы, где нас закачали в субстраты. Недаром Джомар повторяет, что нам повезло. Выходит, есть те, кому не повезло, они остались за бортом. Не все же дети, например, рождаются живыми, и не все дотянут до школьного возраста. У кого пороки, у кого врождённая сухотка… По себе наверняка знаешь.

Версия буквально подкосила Альфа. Поводив глазами в поисках утешения, он ничего не нашёл и прошептал:

– Вместо Карен? эта хамка? Но тогда… где Карен? Нет, так не бывает! Имя-то прежнее!..

– Это уж какое дали. А чтобы нас не расстраивать, его решили не менять, – предположил Ирвин.

– А куда дели Карен?

– Этот вопрос и меня беспокоит, – признался Албан. Ему противно было думать, что Карен просто отключили. Чем-то похоже на казнь лучеванием – щёлк, и тебя нет. Причём никто, ни одна душа не догадается, что где-то в Баканаре жила личность, записанная на субстрат, а потом вдруг её не стало. Дагласов юридически не существует – есть управляющие модули, а их бытие зависит от качества работы на «флэшах». Почему Карен убрали из проекта? не выполнила нормативы полёта, дала сбой, пошла наперекор Джомару?.. Нет, эта девочка не могла восстать, характер не тот. Значит, у неё возникли неполадки, и Джомар поспешил заменить её. Или утаил поломку от вышестоящего начальства – как был образец V, так и остался.

«Ему никто не помешает точно так же поступить с любым из нас, – возник безотрадный вывод. – Или сослаться на её судьбу, если мы станем упираться. Он, должно быть, ждёт, когда мы спросим: „Где та Карен, которую мы знали?" Тут дядюшка Джо и поведает нам сказочку о своевольной Красной Шапочке, прямиком угодившей в пасть волку. И вас, мол, съедят, если будете неслухами и паршивцами… Натуральная децимация – казнить десятого, чтобы припугнуть остальных. А что? Джомар мужик рациональный, он и потери обратит себе на пользу».

– Но тогда это… убийство. – Бланш едва смогла выговорить последнее слово.

– Убить можно живого, а мы из другой категории, – заметил Албан.

– Куда её дели? – как заведённый повторял Альф, не в силах представить, что прежнюю Карен не вернуть. – Она была моя – а где она теперь?

– А хотя бы и так, как сказал Алби, – с неохотой протянул Ирвин. – Мне жаль её, но… ничего не попишешь, сынок! Есть силы помощнее нас. Ты же когда-то смирился с тем, что сдохнешь? даже сам пошёл на это. Вот и теперь смирись. Тем более, что Карен как член команды – с нами. Да, ей перезарядили мозги! Но тебе какое дело? ты ведь любишь оболочку. А если подходить к делу конкретно, то ею буду заниматься я, а ты постой в сторонке.

– Вот вы где спрятались! – ворвалась Карен в комбезе, вернувшаяся с симулятора. – Я так и поняла, Алби, что клуб собирается у тебя!

– Ты к ней руки не протягивай! – Альф завёлся, словно не замечая появления в комнате тела бывшей подружки. – Запомни, я первый за неё взялся!

– Не ершись, сынок, а слушай, что говорят старшие. Сказано – отвянь, и ты отвянешь.

– Вы о ком? – Карен прислушивалась с интересом, крутя и головой, и радаром.

– Ты-ы-ы! – Вскочив, Альф прыгнул на Ирвина, замахиваясь рукой, как оглоблей.

Нападая, он себя не помнил, так его разобрало. Его почти до крови резануло ощущение того, что Ирвин оскорбил память девушки, которая выпорхнула из тела, а её место заняла напористая чернокожая особа.

Ирвин не ожидал от Альфа такой прыти и немного замешкался, поэтому первый удар – по плечу – пропустил. Но уже в следующий миг он рывком поднялся, и пошла потасовка.

Альф совершенно не умел драться, поэтому опытный и обозлённый Ирвин тотчас зажал его шею в захват и принялся без жалости дубасить кулаком куда попало, благо Альф по дури широко подставлялся. В свою очередь Альф, пару секунд поизвивавшись, понял всю обидную глупость сложившегося положения и во всю мочь замолотил руками и ногами. Драчуны упали и покатились по полу. Затрещала и полетела в разные стороны мебель. Дамы дружно завизжали. Албан проворно сгрёб их и отволок подальше от драки. Самого его совсем не тянуло попадать под удары камнедробильных пестов. Зато он смекнул, что надо использовать службы Даглас-центра, и завыл сиреной так, что потолок завибрировал.

В конце концов, и надзиратели Норра должны на что-то сгодиться! Не век же им впустую протирать штаны, подслушивая и подглядывая за образцами!

Изловчившись, Альф так двинул Ирвина, что у того броня прогнулась – а у Альфа смялся локоть. Отпустив бешеного юнца и встав на ноги, Ирвин в ярости схватил незадачливого противника за комбез, поднял – и швырнул об стену. Затрещав, стена проломилась и частью осыпалась, но Альфа это не охладило – поднявшись, он со своей намертво скрюченной рукой вновь бросился на врага. Его встретил кулак; нижняя челюсть Альфа хрустнула, а лицо слева лопнуло. Удары, которыми обменивались бойцы, предназначались не людям – тех бы насквозь прошибло, – а скорость, с какой они бились, могла изумить лучших мастеров боевых искусств. Но даже неискушённый зритель заметил бы, что Ирвин выглядит ещё ничего, в то время как кожа Альфа во многих местах порвалась, а то и отвисла мокрыми лоскутами, обнажив ячеистую подложку, жилы силовых тяг и элементы скелета. Альф понимал, что в любой миг Ирвин может его свалить и потом примется топтать, но из угла он вырваться не мог – образец IV бил часто, жёстко, метко, так что осталось лишь сжаться в комок и закрыть руками голову. Что Альф и сделал.

Топот в холле возвестил явление слуг Норра. Они походили скорее на помесь скорпионов с богомолами, чем на крабов, при этом были метра два длиной, не считая хвостов, а конечностей имели множество. Вскинутые хвосты хлестнули по драчунам разрядами скотобойных шокеров; затем передние сегменты поднялись и растопырили ловчие руки, а пасти выплюнули сетевые патроны. Сеть Ирвин порвал, но с обхватившими его лапами не справился. Или побоялся портить казённое имущество.

– Что, щенок, схлопотал? – торжествовал он. – Карен, гляди, этот хлипак хотел за тобой приударить!

Когда эти членистоногие полезли из фургона, живой кордон сердито загудел и сгрудился плотнее. Шурша паучьими ногами, дистанты развернулись в цепь, вытянули плоские головы и подняли хвосты. Они раскладывались и видоизменялись, словно детские трансформеры – головы расщепились на независимые ствольные установки, из туловищ поднялись и, согнувшись дугой, воткнулись в затылки голов шлейфы подачи патронов.

– Наше присутствие законно, – внушала Нурита Мошковиц возвышающемуся перед ней человеку в механическом костюме. – Мы имеем право спать на тротуаре или водить хороводы, если захотим.

Безликий собеседник повёл стеклянно-синей гранёной головой; в его движении слышался звук силового привода.

– Отговорки. Санинспекция сказала: дом надо очистить. Там полно дерьма, вонь и грязь. Значит, в доме инфекция, а потом эпидемия. Ну-ка, уходите. Иначе будут приняты меры. Вы мешаете санитарной службе. Сейчас приступим к чистке.

– Вы сами отрезали воду жильцам и не даёте вывозить отходы. У них ни света, ничего.

– За неуплату, всё по правилам.

– Они не могут столько платить.

– Не моё дело. Вы-то, из Политеха, зачем сюда вмешались? Езжайте по домам. У вас нормально, вот и живите себе.

– А вам известно, почему пересмотрели закон? Это туанская империя вмешалась в нашу жизнь. Они нас кредитуют на условии, что мы будем угнетать своих, землян.

– Больно много вы знаете. Зачем тут выстроились, раз такие умные? Кто с головой дружит, тому здесь делать нечего. Манхло прикрываете, а завтра они вас ограбят и зарежут.

– Манхло – те, кто живёт без забот на пособия и даже не думает работать. А тут – честные централы! за двести бассов в месяц вкалывают, семьи кормят.

– Хватит разговоров, нечего идеологию прокачивать. Даю три минуты, чтоб убрали кордон! – Бронечеловек усилил голос мегафоном. – Есть распоряжение освободить дом, оно будет выполнено!

– Если выгнать жильцов, станет больше манхла, – спешила выговориться Нурита, с дрожью предчувствуя, что дистанты вот-вот пойдут в атаку. – Вы хотите этого? Вам нужно хулиганьё на улицах? зачем? Чтобы держать в страхе нормальных людей? запуганными легче править!..

Раздался сигнал. Строй дистантов одновременно пришёл в движение и зубчатой линией вдавился в человеческий заслон, рассекая и дробя его на кучки. Безоружные люди угрюмо расступались перед шагающими механизмами, которые грозно поводили стволами и поблёскивали жалами шокеров на вздыбленных хвостах. Управляемые на расстоянии полуавтоматы уязвимы, если взяться за них как следует, но активисты, выступавшие против кампании выселения, представляли гражданские «группы содействия», а не партизанские союзы.

Вплотную за дистантами к дому двинулись клинья полицейских порядков. Нурита и другие политехи, стоявшие в кордоне, взялись за руки и запели: «Земляне, нельзя быть рабами пришельцев! Земляне, мы вместе, и мы победим!»

– Может, статья шестьсот пятнадцать – ксенофобия? Сцена ареста многих отрезвит, – предложил один из тех, кто управлял акцией. Их автобус с зеркальными стёклами стоял в паре кварталов от места действия. Истинные режиссёры процесса всегда остаются в тени и заботятся о том, чтобы действо было впечатляющим.

Старший заколебался. Сынки и дочки состоятельных родителей… если их помнут, начнутся неприятности. Но с другой стороны – кто их звал сюда защищать дешёвых работяг? Эту блажь надо выбить раз и навсегда, а то некоторые молодые головы вскружило ветром вседозволенности. Мало ли у кого берёт кредит правительство!.. юнцам-то какое до этого дело? Секс, кайф, хорошие отметки и карьерный рост – вот всё, что должно их заботить. От прочих увлечений надо лечить. Массаж сапогами, электрические процедуры, вдыхание газа и отдых в тёмной комнате.

– Эту компашку – взять, взгреть… и поэффектней, позрелищней. За волосы и волоком. Отучим их петь.

Старший имел инструкцию свыше: «Ясно демонстрировать готовность к силовым акциям. Коэффициент устрашения – не ниже 80, средняя агрессивность сотрудников – от 10 до 12 баллов».

Кивнув, сотрудник переключился на канал связи с полицейскими координаторами.

В этот момент парень лет двадцати пяти, замерший высоко над землёй в окне многоэтажки, почти вертикально над автобусом с зеркальными стёклами, сказал кому-то по трэку:

– Начали.

Хмурый и сосредоточенный, он зафиксировал кольцо прицела на крыше автобуса. С нажатием спуска тихую комнату разорвало вспышкой и рёвом; пламенный хвост косо ударил в потолок, а ракета из ствола, лежащего у парня на плече, стремглав ушла вниз. Автобус с офицерами и оборудованием вздулся и лопнул огнём, превратившись в пылающий остов.

Через несколько секунд на другой улице такая же ракета влетела сверху в салон фургона, игравшего роль пункта управления дистантами. Бешеный шар огня, грохот – и во все стороны полетели горящие клочья и обломки.

Лишившись операторов, дистанты замерли, как заколдованные. Певцы из Политеха примолкли. Гудевшая в стороне толпа, на миг задохнувшись страхом и оглохнув от грома, понемногу загомонила, зашевелилась. Полицейские после краткого замешательства отпрянули к машинам, а группа воздушной поддержки с ранцами-«мухами» взмыла и полетела в сторону взрыва – не забираясь высоко, благоразумно прижимаясь к стенам.

– Что это было? – В испуге, но с азартом, известным лишь знатокам острых ощущений, Нурита подпрыгнула раз-другой, стараясь увидеть, откуда валит чёрный дым. – Ребята, подсадите!

Студенты сложили руки в замок. Нурита опёрлась о сомкнутые ладони и вознеслась выше толпы, держась за головы друзей.

Дым восходил над пляшущим оранжевым костром, в котором скрючились гнутые стойки-стебли и мерцал цветок из вскинутых ввысь жёстких лепестков композита и металла.

– Большая машина или киоск, – сообщила Нурита сверху. – Жуть! А какое солнце, смотрите!

Небо над улицей почернело от гари. Солнце стало словно красный щит, тяжёлый и выпуклый; на улицу легла тревожная багровая полутьма.

– Алло, штаб? Говорит Тёмный. Если ваши опять войдут в Аркенд выселять людей, всем им будет крышка. Я приготовил по могиле каждому, кто выгоняет баб и детей из дома. Устрою крематорий прямо на улице, чтоб выселенцы погрелись. Точка!

– Это открытый вызов. – Сочный и сдобный мэр Города повернулся вместе с роскошным кожаным креслом. – Мы не оставим его без ответа. Немедленно отправьте документы по назначению.

Бумаги были заготовлены давно; осталось только подписать их, датировать и присвоить исходящие номера Согласно законам, мэр требовал от командования национальной гвардии и Корпуса Сэйсидов пресечь беспорядки, творимые деструктивными силами. Третью бумагу предстояло завизировать Президенту и председателю Конституционного суда – она приостанавливала действие ряда статей Конституции, как это всегда бывает при введении «режима сэйсидов».

Чем скорее, тем лучше. Власть имущие были втайне благодарны Тёмному, развязавшему им руки для широкомасштабных репрессий. Не будь его, они бы сами что-нибудь устроили. Недаром же давили эту человекомассу, плющили, сжимали: где она лопнет? где обозначится прорыв – не протеста, но огня и крови?..

Наконец-то!

Давно пора приструнить Город! хватит миндальничать с ним и играть в демократию.

Время либерализма истекло. Бомбардировщики – на старт! Сэйсиды – вперёд!

Спасайтесь, граждане!

– Этот чип, – Норр держал двумя пальцами прозрачный пакетик с какой-то песчинкой, – нашли под оболочкой сетевого кабеля, на подземном уровне Даглас-центра.

– Ну и что?

– Чип соединялся нитью с одной из кабельных жил…

– Мистер Норр, зачем вы это мне рассказываете?

– …и что самое занятное, именно этого чипа недостаёт в твоём компьютере.

– Да, в моё отсутствие там кто-то повозился. Сеть отрезали, обойму TV сократили. Займитесь, такие махинации как раз по вашей части. Пока роются в наших компах – полбеды, а ну как заберутся в главный сервер? База рухнет, тайны уплывут…

– Значит, не желаешь признаваться, что передавал данные отсюда в Город.

– Я? Никогда. Вы бы лучше выяснили, кто шарит по комнатам и ковыряется в чужих компьютерах.

– Что же ты мне раньше не доложил?

– Не знаю, как рапорт подписывать. Никакого Албана Дагласа не существует в природе, а киборг номер такой-то – не человек и не личность, чтоб что-то заверять подписью. Вот если б меня кто-нибудь заверил, тогда другое дело. А до тех пор – ни-ни. Я кто? Никто.

Албан почти с приязнью поглядел на Норра.

– Вообще-то я добрый. Людей не бил, кошек не мучил. Но вдруг мне пришло в голову: если я вас сейчас убью, мне ничего не будет. Ни суда, ни наказания. Пустое место не судят. Думаете, не смогу поднять на вас руку?.. Да вы охнуть не успеете, не то что удрать. Я быстрее вас. Один удар, и ваша башка превратится в кашу. А потом спляшу манки-дэнс на трупе. Минуты полторы у меня есть, пока раки прибегут.

– Оригинальная перспектива. – Норр остался спокоен, хотя сознавал, что образец II говорит голую правду. Результаты драки пилотов, особенно ярко заметные на Альфе, не просто потрясали, а ужасали. Норр даже не стал интересоваться у роботехников, насколько питомцы Джомара сильнее людей.

– Меня пожурят, – продолжал фантазировать Албан. – Отстранят от полётов на сколько-нибудь; я буду горевать в карцере… Но конструкторы придут к Мошковицу и спросят: «По какой причине отлынивает образец II? Подумаешь, кого-то затоптал! Погорячился парень, с кем не бывает». Я вернусь на полигон, а вас заменят.

– Почему ты решил, что не заменят тебя?

– Будь это легко, нас изготавливали бы десятками, сотнями. А Мошковиц за два года смастерил всего шесть штук. Интересно, сколько безопасников обучили в Федерации за то же время?

– Знаешь, я не придаю значения словам. То, что ты наплёл об убийстве, останется в категории «Если бы». Ты уравновешенный, не склонен к импульсивным поступкам и не хуже меня понимаешь, что такую потеху тебе не простят и к работе больше не допустят, а для киборга это означает одно: в утиль. Ты всё сказал?