Текст книги ""Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

– Ты мог бы не стряхивать пепел мне в аквариум, Леон?

– Но ты же капаешь туда чернила?..

– Я ставлю опыт, а ты мешаешь.

– А вдруг они примут пепел за корм?

– Нет, они прекрасно отличают корм от несъедобных предметов.

– Мийо, покажи, как они выпрыгивают.

– Хорошо; нагнись к воде.

– Мне страшно.

– Чего ты боишься? они такие маленькие…

Старшая, самая большая рыба приоткрыла рот – в луче лампы сверкнули пластины зубов.

– А если вцепится?.. Лучше пусть дерутся друг с другом.

– Рыбка стоит двести сорок пять экю. Ты платишь.

Старшая и стальная принялись перед схваткой ходить вокруг воображаемого центра. Всё быстрей. Остальные отстранились от бойцов. Чернила растворялись, придавая воде синеватый оттенок тайны. Бойцы слились в сверкающее кольцо; даже поверхность воды заволновалась.

– Автосхватка, – объяснил Мийо, нажимая соответствующий сенсор.

Рыбки сцепились в бешеный клубок; на дно стали опадать клочья плавников.

– На кого ставишь?

– На стальную.

Как ни странно, Леон поставил верно. Мелкая стальная оказалась проворнее крупной старшей и смогла вгрызться той между телом и шлемом. Вопрос в том, скоро ли она сможет перекусить проводки.

– Я переоценил возможности старшей, – вздохнул Мийо. – В её паспорте говорилось, что она зверь-рыба, настоящая убийца. А оказалось – немочь бледная. Рохля. Достань её, Леон, она твоя.

Отключенные рыбки потеряли плавучесть и тихо опускались ко дну на ровномкиле. Закатав рукав, Леон погрузил руку в аквариум – и не успел отдёрнуть её, когда стальная ринулась к его пальцам, разинув пасть.

Мийо негромко рассмеялся.

13 плювиоза. Двухтактные дни сомкнулись в колесо. Ночь и проливень – утро и духота – вода и грязь – пиявки и бестиолы – в тине по колени – упал едва не рылом в тину – встали и пошли – верещат крылатки – сиеста и удушье – вверх по дереву – провал сна – подъём и сборы – ноги вязнут в гниющей жиже – зелёная тьма сгущается – опять на дерево? Вода сверху, вода снизу, вода всюду, ручьи по стволу, водопады из листьев-воронок, сопливые сочные стебли бромелий, колючки впиваются в кожу, кусает муравей. Хлещет проливень. Утро. Это вчерашнее утро! Капитан, вы заблудились, мы идём по кругу!..

– Загинем тут… – простонал Джифаренге, обнимая ствол и оползая на колени. – Капитан, гу?..

Капитан – уже совсем нечеловеческого цвета, весь потрескавшийся, как несвежий вздутый труп, на лице мокрые язвы с вывернутыми краями. В язвах, под слоем прозрачно-коричневых бусин, тускло проступают детали черепа, тяги-черви, синеватые жилы.

– Идём, Джифаренге. Трасса рядом.

– Да где ж она, роди её мать поперёк'?!

– Недалеко. Вставай. Пошли.

Форт был уверен – азимут взят верно 333°. Это не кратчайший путь к трассе, но по дороге, идущей прямо от G-120, двигаться опасней. По крайней мере, мортифера или копьехвост просто жрут людей, а не заставляют их работать на руднике. Тем более на таком, который не отмечен на карте и откуда подневольных работяг освобождают только по увечью.

– Надо было остаться, – хрипел Джифаренге. – Четыреста экю. В конце концов… чем вот так подыхать…

Страшный урод с полопавшейся кожей отрицательно покачал головой.

– Знаешь, парень, меня учили, что биндэйю – лютые враги. Что они хорошо умеют драться и бьются до последнего. Но это, наверное, не о тебе. Мне придётся тебя тащить.

– Ннну нет, – Джифаренге зарычал, поднимаясь, – ваш учитель не обманывал. Ещё посмотрим, кто кого потащит.

Ночью Форт опять тайком подменил глот-патроны в маске грузчика своими. Упрёк подстегнул гордость бинджи – он может и не показать, что голова кружится, и будет брести, пока не упадёт. Выдохшиеся патроны Форт прокалил, как советовали бывалые звероловы – нагрев огнём восстанавливает треть ресурса поглощения.

16 плювиоза. Джифаренге впервые за время пути встал на четвереньки. Биндэйю это могут легко, и на ЛаБинде – дома, в сугубо приватной обстановке или по пьяному делу – позволяют себе ходить по-зверски, но не при чужих, никогда! «Четвероногий» – оскорбление, особенно от разумных тварей иных видов. А вот Джифаренге дошёл, потеряв стыд. Куда уж там стыдиться, если ноги не держат. Он двигался слепо, молча, автоматически, забыв про облик цивилизации, который он – отставной, но всё-таки солдат – обязан поддерживать. Не упасть плашмя, не влипнуть в грязь лицом – единственное, что держало его на ходу. Мерные всхлипы шагов капитана были ориентиром. На привале в сиесту Форт втягивал его наверх, прицепив шнур к поясному ремню, а Джифаренге вяло перебирал конечностями.

Форт, поднявшись по стволу повыше, вслушивался. За необъятным шелестом гилея пробивались неясные звуки моторов – голос трассы.

– Идём. Осталось мало.

– Сколько? – Губы Джифаренге обметало белёсым грибным налётом, они болезненно, синюшно отекли. Кажется, и язык затронут грибами. Завтра переползут на горло.

– Километров десять-двенадцать.

Возможно, то была попытка установить рекорд ходьбы на четвереньках по сильно пересечённой местности. Даже Форт изумился – откуда в вымотавшемся до предела бинджи взялось столько прыти? Будто резервный источник питания открылся.

Гилей впереди поредел, и Джифаренге встал на ноги, крича что-то бессмысленное, потом побежал.

От опушки насыпь отделяла полоса зачистки – отравленная, выжженная дефолиантами зона, где не могли прижиться даже самые стойкие сорняки. Пару раз Джифаренге навернулся, растягиваясь навзничь и вздымая фонтаны брызг из луж, подёрнутых радужной плёнкой. Ноги утопали в полужидкой почве, но грузчик стремился к дороге, как влюблённый к предмету своей страсти. Форт догнал его, когда Джифаренге в бешенстве рубил тесаком колючую паутину ограждения.

– Отойди.

– Гу?! чего?

– В сторону, говорю. – Форт взялся и без усилия порвал проволоку руками.

18 плювиоза водители фур и автопоездов, проезжавшие в 37.00 восточной трассой по 492~му километру от Купер-Порта, могли видеть любопытное, но жуткое зрелище.

На обочине бетонки, с той стороны, где параллельно трассе шла железная дорога, плясал на задних ногах горбатый и бесхвостый ящер, вскидывая длинные передние лапы. В экране заднего обзора водилы и сменщики могли разглядеть, как ящер хватает камни с насыпи и бросает им вслед.

Компанию ящеру составлял покойник, утопившийся в грязи, а через неделю выбравшийся на обочину просохнуть. Грязь на мертвеце захрясла неровной коростой. Как и положено умершему, он вёл себя смирно, руками не размахивал, а только глядел и наводил ужас. И что ему не лежалось в сырой земле?..

– Почему они не останавливаются?! – орал Джифаренге, запуская камнем в зад очередной фуре.

– Никто не мечтает о таких попутчиках, – рассудительно промолвил Форт. Сиеста была в разгаре, солнце палило, как открытая топка, над полосой зачистки зыбился жар испарений.

– Капитан, прострелите им колёса!

– Думаешь, это поможет наладить отношения? Вряд ли. Фура сломается – если не под откос слетит, – а у шофёров часто есть оружие. Начнётся перестрелка… потом явятся жандармы и арестуют нас за разбой на большой дороге. Ты этого хочешь?

– Тогда дайте предупредительный в воздух! или по бетону!

– Они только быстрей поедут. И сообщат в город по рации.

– И пусть! хоть жандармы нас вывезут. Ууу, расисты! – запулил он каменюкой в следующий грузовик, что свистнул мимо, обдав их порывом горячих выхлопных газов. – Если я чужой, так значит – пропадай?!

– Шумишь ты много, Джифаренге. Говорю же – пойдём по шпалам до станции. Тут рядом, километров пятьдесят. И путейцы на автомотрисах проезжают – глядишь, подберут.

– А глядишь, и задавят!.. Нет, что за подлые отродья – ни один не тормозит!

– Да мы с тобой – как зомбаки из болота. Не остановятся, кончай руками трепыхать.

Но Джифаренге не смирялся; он горланил и жестикулировал с видом бесноватого. Как ни странно, его упрямство принесло плоды – некий шофёр не робкого десятка придержал бег фуры, и дракон автотрассы со вздохом тормозов замер, не доехав до них несколько метров. Джифаренге кинулся к машине; водитель приоткрыл герметическую дверь, вытаращившись на него:

– Э, парни, вы живые или мне кажется?..

– Возьмёшь двоих до Купер-Порта? – Джифаренге уже вцепился в поручень, не оторвёшь.

– Залезайте, быстренько! Как приедем, уберёте за собой в салоне.

– Договорились, – Джифаренге полез по ступеням, роняя плитки отсохшей грязи. – Капитан, пожалуйста, садитесь!

– Как вы тут очутились? – Шофёр на полную мощность запустил вентиляционную систему и кондиционер, чтобы выветрить из кабины спёртую атмосферу сиесты и излишки углекислоты.

Джифаренге разинул было рот, но поглядел на Форта и промолчал. Пусть легенду озвучит старший по званию.

– Мы туристы, экстремалы. Путешествуем по ПМ пешком и автостопом.

– Как-то оно экстремально за край. Подумал, у меня бред, а оказалось – у вас. Я бы и на спор за сто тысяч экю в лес не подался. Там же грибы сплошные! Нет, что хотите, а на людей вы не похожи.

Форт, долго не видевший себя иначе как в отражениях луж, заглянул в зеркальце на приборной панели. Да… таких хоронят в закрытом гробу. Может, не стоило смотреться, чтобы не расстраиваться?..

– У тебя – ты капитан, да? – голова ненастоящая. Артон, я угадал? Ты точно уверен, что тебе в мозг грибы не проросли?.. А ты бинджа. Смотри, скоро из носа шампиньоны полезут. После вас всё протирать придётся…

– Ты не набивай цену, а лучше дай, чем намазаться.

– Возьми в бардачке, жёлтый пузырёк.

«Для пластиковых, металлических и композитных изделий», – прочитал Джифаренге и, налив чуток на губку, принялся втирать едкое снадобье в физиономию. Теперь ему ничего не было страшно. Минут двадцать спустя он уже спал, закинув голову, под убаюкивающее бормотание шофёра: «Нет, знавал я сумасшедших, но не настолько же…» Остатком жидкости из пузырька воспользовался Форт, хотя быстрого эффекта ждать не приходилось.

К Купер-Порту они подъехали в 44. 10, на закате, когда бушевала гроза и сплошной стеной лил проливень. Густосинюю тьму раскалывали трещины изломанных слепящих молний, пронзительный бело-голубой свет на пару секунд обрисовывал дорогу под кипящим слоем дождевой воды, щиты дорожных знаков, низко клубящиеся сырые тучи, и неожиданным видением вырывался из тьмы силуэт города – Купер-Порт был словно олово, вылитое сверху на лес и застывшее неровной плюхой с выступами башен-сталагмитов. Зеркальная плёнка слитных крыш отражала блеск молний, блики её кривизны вспыхивали всякий раз по-новому, и мерещилось, что город шевелится и ползёт по равнине гигантской амёбой жидкого металла, пытаясь башнями ощупать грохочущее небо.

Вид разыгравшейся стихии – сладкое ощущение в пресной жизни киборга. Форт любовался приближающимся из тьмы городом: Джифаренге дрых, и напрасно было трясти его, чтобы он тоже восхитился великолепием ночного города в грозу.

«Мы дома», – подумал Форт с радостью, предчувствуя долгожданный отдых.

Сначала вымыться как следует. Прямо на автомобильной мойке в шлюзе, где машины, приходящие извне, очищают от налипшей грязи. Потом пропарить одежду в термокамере – и ходом в мастерскую «Роботеха». Абонемент на техобслуживание у Форта был оплачен, волноваться не о чем. Залатать по максимуму кожу, продезинфицировать все язвы, закрыть наклейками – и домой, на улицу Дефиле. В 51.00 все учреждения закроются: значит, к юристам пойдём завтра утром. Нет, всё-таки утро задолго до восхода – это нонсенс.

Фура въехала в шлюз, ураганом завыл воздухообменник; тут-то и начались вариации на тему старинной баллады «Мертвец явился к Марджори и постучал в окно». Форт в полной мере оценил хладнокровие шофёра, который рискнул их подвезти.

Диспетчерша мойки, увидев Форта, ахнула и побледнела. Парень у колонки с автомобильным шампунем открыл рот и перестал моргать. Молодка, что обслуживала термокамеру – та даже взвизгнула, вцепившись ногтями себе в скулы.

– Не пугайтесь, я немного пострадал в аварии.

– Ма-а-ама… не подходите!

– Вот видите, я кладу деньги. Это деньги. Надо дать мне сдачу.

– Сдачу капитану. – В довесок к страхолюдному клиенту над ним громоздко заторчал серый с просинью огромный нелюдь, по пояс голый и лишайный. – Мы кувырнулись в кювет, поняла?

– Да-да, – пугливо закивала термичка. – Прох… ходите… поскорей!

– Может, купите очки? – Джифаренге выкатил решётчатый противень с колёсиками, где дымилась его роба. – Тёмные, побольше.

– И накладную бороду.

– Я серьёзно. А то на вашем фоне даже меня замечать перестали, совсем.

– На, держи; двести экю должно хватить. Если закроется амбулатория, успеешь на пункт первой помощи. Я пойду в «Роботех». Может, починка затянется, тогда я заночую в мастерской, мне разрешено по договору сервиса. А ты где отстоишься?

– Где?! в Штетле, естественно! Не приведи чёрт, чтоб кто-то занял мою койку.

– Кажется, ты сейчас и на полу растянешься, было бы место. Веришь, что дошли?

– Оооо, – покачал башкой Джифаренге. – Точно, здесь бы и упал. Как держусь, сам не пойму. Ног не чую. Но надо в больничку! губы дерёт, язык щиплет, а ноги… смотреть на них боюсь – вдруг там одни кости?

– Нет, кое-что осталось, – утешил Форт. – Утром найди меня; к адвокатам двинем вместе.

– Есть, капитан! – наконец-то на лице бинджи появилась улыбка, от которой Форт успел отвыкнуть.

К мастерской Форт пробирался окольными улочками, по малолюдным в рабочие часы жилым районам, чтобы напугать как можно меньше граждан. Тем не менее кое-кому он бросился в глаза – и шарахались от него, и вскрикивали. Невольно вспомнились туанские обычаи; как пригодились бы ему сейчас маска и олокта с капюшоном!

Сервисный центр «Роботеха» в Купер-Порте был жалкий. На весь город насчитывалось дай бог полсотни киборгов производства федерального консорциума GR-Family BIC – большей частью в домах особых услуг, немного у нуворишей с претензиями на снобизм. Кибертехник Ментон с андроидными куклами не переутомлялся и подрабатывал (лицензия позволяла) наладкой рооо-кошек, мяукающих «Я тебя люблю» и коммутирующих комплексы бытовой техники.

Ренато, юный помощник, ворвался к Ментону как раз, когда шеф тестировал дурную кошку.

– Ментон, там пришло… – Но гость уже шагнул в монтажную по пятам Ренато. – Погляди! – Помощник отпрянул, тыча пальцем в визитёра. – Он меня не слушается!

– Убирайся. Это приказ. – С киборгами надо разговаривать без экивоков. – Придёшь с хозяином; скажи ему, чтобы принёс полицейский протокол о повреждениях, иначе не буду чинить. Взяли моду – битых киберов присылать своим ходом, без сопровождения!..

– Ментон, это я, – мягко, почти по-человечески сказал изуродованный киборг, – Фортунат Кермак. Ты меня не узнаёшь, но я могу назвать имена твоей подружки и той красотки, с которой ты собрался изменить ей. Или уже изменил, пока меня не было?

– Стоп. – Ментон встал. – Где ты пропадал? Что с тобой стряслось?! Тебя что, кислотой облили?!..

– Флаер упал в гилей, я выбирался оттуда четыре недели. То, что ты видишь – от грибов.

– Раздевайся – и на стол, немедленно! На тебе лица нет!

– Процентов шестьдесят есть, – возразил Форт, снимая комбинезон. – Как полагаешь, за неделю дыры зарастут?..

– Ну… не знаю. Я поставлю латки; у меня есть запас живой кожи… Послушай, это не грибы. Ты какой-то коричневый и жёлтый!

– Я пил пропитку для шпал.

– Если ты захотел облезть, пил бы сразу гидратил! – суетился Ментон, перебегая от контейнера, где мокли в растворе куски кожи, к шкафу с инструментами. – Ренато, кожный нож! Набор протравы!

– Я люблю тебя, Изабел, – невпопад пропела кошка с раскрытым черепом.

– О, лихоманка! Ренато, отключи скотину!

– Шеф, уже 48.15. Мне остаться сверхурочно?

Вошла волшебная блондинка с подносом, одетая так тонко, словно на ней ничего не было.

– Чай для господина инженера, как приказывали.

– Ты и с ней Паломе изменяешь?

– Ах, отстань, Фортунато. – Сменив перчатки, Ментон пинцетом взял язву за край. – Мне заказали перепрограммировать её в милую стерву. Чтоб разом была и стервой, и милашкой! Немыслимы пожелания клиентов…

– Проще простого. Отдай её продавщицей в супермаркет – остервенеет за месяц.

– Куда велите поставить чай, господин инженер?

– А я вас узнал, вы пилот, – застенчиво ухмыльнулся Ренато. – Солидно вас изодрало.

Лёжа на монтажном столе, Форт повернул радар на блондинку. В Даглас-центре Альф, самый непокорный из киберпилотов, зачинщик всех скандалов (включая их с Фортом побег), учил коллег взламывать системы. Он умел! пока «болезнь переселенцев» не превратила его в мощи, он только и занимался, что компьютерами – паралитику проблемно заниматься чем-нибудь другим. Чтобы отвлечься от лечебных манипуляций. Форт послал в радар блондинки командное требование, и красавица открылась ему – серия, модель, спецификация, характеристики мозга, личное название.

«Готова к выполнению?»

«Готова».

«Поставить поднос на стол справа».

Кукла подчинилась.

«Не очень сложно. Баловство».

Ментон болтал и болтал. Возможно, он болтал и с киборгами, когда рядом никого не было. Направленный взгляд и человеческое лицо обозначают внимание к тебе, а если кукла ещё и моргает, вздыхает…

– Ты был у врача? он протести… извиняюсь – провёл диагностику мозга?

– Позже. Если я добрался до города и до тебя, значит, контур питания мозга цел.

– Чудо, что у тебя в дыхалке не разрослась плесень!

Ренато с радостью отметил, что законное время 51.00 миновало, а Ментон его не гонит, напротив, нагружает заданиями. Сверхурочные, сверхурочные!

– Звонят! ты не слышишь, Ренато? Взгляни, кого там принесло…

– Ментон! к нам больной бинджи! – отчаянно вскрикнул помощник из приёмной.

– Здесь не клиника!

Но Джифаренге вломился, небрежно отстранив упирающегося Ренато. Вот уж на ком не было лица! Половину его рожи жирными мазками покрывало нечто молочно-красное, словно грузчик без помощи рук ел клубнику со сливками.

– Капитан, у нас трагедия! – горестно забасил он, воздевая лапы. – Скажите этому – пусть выйдет! Не телефонный разговор!

– Фортунато, что такое?.. это твой гуманоид?

– Я не гуманоид! я гражданин Альты!! – Руки-лопаты гиганта замелькали у самого носа Ментона.

– О, конечно, как я сразу не понял… ухожу!

– Джифаренге, ты видишь, я занят. Меня чинят.

– Вааа, нам не о том надо думать! – Джифаренге пригнулся к Форту и громко прошептал: – Капитан, мы умерли.

– Неправда, – твёрдо ответствовал Форт. Мало ли что он раньше умирал!..

– Я что? я побежал в больничку! А там мне заявляют: «Уходите в клинику всех цивилизаций, мы биндэйю не лечим, нет на них лицензии». Я туда! Говорят: «Предъявите ваш полис». Где он – полис! от него в кармане одна слякоть осталась… Я им: «Знаю номер!» – «Вот и назовите». Называю, а они: «Как не стыдно брать номер умершего!» Кого умершего? меня умершего?! Я кулаком, они: «Вызовем полицию». Распечатали и мне показывают – да вот оно! читайте!

Форт в недоумении взял помятый листок.

«Саулъ диль Айкерт, биндэйю, раса – бинджи, возраст – 26 лет Единого Времени, на ПМ с 16 флореаля 205 г.; разнорабочий. Регистрация – Купер-Порт, Штетл, ул. Анфур 70,15. Снят с учёта в связи со смертью. Погиб 2 плювиоза 209 г. при катастрофе флаера «Центурион», рег. № 550864. Причина смерти – падение в гилей».

– Всё аннулировано, – загробным голосом продолжал Джифаренге. – Счёт в банке, страховка, удостоверение, рабочая карточка… всё, всё пропало!

– А тело куда делось? – не в состоянии обнять умом случившееся, машинально спросил Форт.

– Куда?! Гидратил! Пожар! Сгорело! И ваше тоже. Я справлялся. По адресу вы не живёте, там живут другие. Погиб второго плювиоза, буква в букву.

«Компьютерная смерть», – пронзило Форта. Пронзило – и застыло. Стирание личности – когда тебя вычёркивают отовсюду. Тебя нет, ты – никто. Мийо? больше некому!.. Самые подлые отродья обретаются не на трассе, их ищи в казённых учреждениях, по кабинетам…

Следом явилась другая мысль, куда больше и ужасней. Форт вспомнил о завещании, которое он составил впрок, как всякий законопослушный федерал. Текст завещания мигом разархивировался и предстал его внутреннему взору.

Текст жестоко и недвусмысленно означал, что ровно 9 термидора сего года руководитель Даглас-центра Джомар Мошковиц узнает, что один из его беглых пилотов сгинул на планете, принадлежащей Альте. После чего на Планету Монстров инкогнито явится бригада спецназа Министерства обороны, чтобы любой ценой вернуть если не пилота Албана Дагласа, то хоть его останки. Джомар не допустит, чтобы образец киберпилота завтрашнего поколения попал в руки альтийцев.

Насколько Форт знал своего бывшего шефа, тот был фанатиком научного приоритета Федерации. Артон Ф.Кермак исчез? Значит, похищен альтийцами! Отряд федерального флота блокирует Планету Монстров: «Верните нашего артона!» Поднимается космофлот Альты. И – звёздная война.

Побыв военным пилотом, Форт получил представление о боевой готовности флотов. Всего сорок пять лет прошло после войны Федерации с Альтой за пояс кериленовых астероидов; оба сообщества до сих пор наготове. Он не фантазировал – он представлял будущие события с леденящим душу реализмом.

Генералам и командорам дай только повод для заварухи…