Текст книги ""Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

Соавторы: Александр Белаш,Ольга Кузьмина,Светлана Залата
сообщить о нарушении

Текущая страница: 250 (всего у книги 356 страниц)

Интерлюдия

1

У эссы Евгении слова с делом не расходились. А потому…

Все должно пройти в два этапа.

Этап первый – отсечь пиявицу.

Этап второй – подвести свою кандидатуру.

И с первым этапом она справилась легко и блестяще. Заодно немножко помочь девочке.

Каэтана Кордова может быть той еще заразой, может не быть, но такого супруга, как эс Лиез-младший, не заслуживает никто. Домашнего тирана лучше всего спихнуть… куда?

Идеально – в море. Со скалы. А там с ним пусть уже рыбы разбираются, они за демократию. То есть сколько успел откусить – столько и слопаешь.

Знакомые у эссы Евгении были во всех сферах. И она поговорила со своим приятелем в гильдии ученых. Тот обещал и вызвать эса Кордову, и продержать там сколько понадобится. Между делом обмолвился, что Кордова, конечно, так себе, но такие муравьишки тоже нужны. Один щепочку притащит, второй листик, так и муравейник готов будет. Не всем же летать, кому-то и ползать надо.

На земле живем.

Так что эс Кордова был вызван в гильдию. План пошел…

Пункт второй. Эс Матиас Лиез получил приглашение – поговорить о Каэтане Кордова. От ее отца. И бодро направился в гостиницу.

Постучал в номер – и ему открыли, конечно. Раэша Луна скучала.

Столица…

Прекрасное место для человека с деньгами! А у нее что?! А у нее почти ничего и нет!

Ни жемчужное ожерелье себе не купишь, ни ботиночки новые… ладно-ладно! Купишь!

Но не те, к которым она привыкла! Ей-то хочется из телячьей кожи, с серебряными подковками и золотыми шнурами. Дорого?

И что?! Она этого достойна…

Она столько перенесла в своей нелегкой жизни, столько страдала, столько мучилась… она все заслужила! И это, и то, и что-то еще сверху…

Раэша погладила ладонью атлас дорогой сумочки.

Клатч.

Как красиво звучит название! И сделано так изящно, и эта застежка… маленькая, изящная, как раз для элегантной женщины. И отделка полудрагоценными камнями…

Увы.

Настоящие рубины или изумруды Рауль ей купить не может. Приходится обходиться шпинелью и бериллами… Обидно, конечно.

Свои деньги?

Вы что, смеетесь? Тратить свои деньги, если рядом есть мужчина? Это не для раэши! За годы жизни с Кордова она скопила неплохой капитал, ей должно было хватить надолго. Но трогать его? Нет-нет, ни к чему.

Это ее страховка на черный день, ее крысиная заначка. А платить за все должен мужчина. Ясно же!

Это знает каждая настоящая женщина. Мужчина должен обеспечивать потребности! Даже обязан! А иметь мужчину и его не использовать? То есть когда он имеет вас, а вы его не используете?

Это удел убогих неудачниц! Себя раэша Луна к ним не причисляла. По ее меркам она устроилась в жизни хоть и средне, но устойчиво.

Вот вернется Рауль из своей скучной гильдии, и она его поведет в игорный дом. Говорят, там новая игра сейчас в моде. Называется префь… пьерь… перферанс! Вот!

И кто такие названия придумал?

Стук в дверь отвлек раэшу от важных размышлений. Она пока не знала, то ли спуститься вниз и заказать себе что повкуснее, позавтракать второй раз, то ли прогуляться по магазинам, Рауль ей денег оставил, но их же мало… А может, просто лечь и подремать? Рауль спит беспокойно, еще и храпит, раэша просыпается, а ей, в ее возрасте (ужасная мысль и гадкое слово – возраст!), для хорошего цвета лица необходимо спать часов по десять в сутки. Может, и по двенадцать.

Стук в дверь прекратил размышления, и раэша открыла ее, как и была, в пеньюаре, свято уверенная, что это либо вернулся Рауль – и тогда они будут развлекаться, – либо это служанка с уборкой, и тогда тем более стесняться нечего.

Но на пороге оказался Матиас Лиез.

Красивый, элегантно одетый в куртку и зауженные по последней моде штаны, с букетом роз в руках и бутылкой вина.

– Раэша? А эс Кордова…

План сложился в голове раэши мгновенно.

Эс Лиез…

Если честно, он до крайности взбесил раэшу уже самим своим существованием.

Почему, ПОЧЕМУ вот ЭТО достается Каэтане?! Что такой мужчина мог найти в этой серой скучной плесени?! Она же… она просто никакая! Блеклая, неинтересная, не умеющая себя подать, вечно глаза в пол, вечно что-то блеет невыразительное… мысль, что это раэша Луна ее такой и сделала, тщательно выбивая из девочки любую индивидуальность, она пропускала как несущественную. Зачем о таком думать? Не-не, раэша всегда права.

И вот сейчас раэша могла поквитаться с Каэтаной. Правда, чуточку предварительно.

Как многие женщины, привыкшие рассматривать все с позиций «товар-деньги», она оценила перспективу. Что она может предложить Матиасу?

Многое. К примеру – себя. И он не устоит, она точно знает!

Никто не устоит…

А потом… потом они станут естественными союзниками. Соблазнив сейчас Лиеза, она получает сразу несколько преференций.

Она получает на него компромат, и парень будет к ней прислушиваться. Она получает молодого любовника… что уж там, Рауль ее и раньше-то не очень устраивал, приходилось в столице искать себе развлечений на стороне. А тут и искать не надо, само пришло.

Она крепко напакостит Каэтане… последнее было определяющим.

Шансов спастись у Матиаса не было.

Раэша сверкнула глазами и втянула его внутрь.

Ровно через пять минут служаночка прогулялась по коридору, прислушалась, из-за двери слышалось воркование, попыток уйти никто не предпринимал – можно посылать мальчишку с запиской. Где-то через час клиент дозреет.

* * *

Эс Рауль Кордова участвовал в чрезвычайно интересной научной беседе, когда вмешалась грубая проза жизни. А именно – записка, прочитав которую его знакомый горестно вздохнул.

– Простите, эс Кордова. Срочный вызов… эс, может быть, мы через пару часов снова встретимся и обсудим ваши результаты?

– Они у меня в гостинице. – Рауль действительно не взял их с собой.

– Жаль. Я хотел намекнуть как раз сейчас… – знакомый возвел очи к небу, намекая на вышестоящее начальство.

– Я привезу, – кивнул Рауль.

– Это будет очень кстати. Спросят меня, а я и скажу сразу, мол, и эс Кордова тут, и результаты исследований при нем… Давайте я вам свою карету дам?

– Эм-м-м…

С одной стороны – пользоваться чужой любезностью не хотелось. Кордова не бедняки.

С другой – своей-то кареты у него нет. А пока извозчика найдешь, пока туда-сюда съездишь… да и дорого в столице. Деньги просто горят!

Знакомый понял его колебания.

– Эс Кордова, это и для меня важно.

– Хорошо, эс…

Рауль поблагодарил и отправился в гостиницу.

Эсса Евгения, которая ждала развязки в своей карете, тоже приказала ехать в гостиницу. Интересно же…

Драма?

Если ты не участник, в жизни она гораздо вкуснее, чем на сцене. И эсса собиралась насладиться представлением.

* * *

Может, если бы прелюбодеи заперлись на засов…

Или если бы Рауль постучал… окно было открыто, и путь этот воспет множеством книг и спектаклей. Да и менестрели не отстают…

Куда ж еще любовнику податься? Конечно же в окно! В открытое окно!

Не успел бедняга Матиас. Просто не успел… и Рауль, распахнув дверь в номер, застыл на пороге. Из спальни доносились недвусмысленные звуки…

Шаг, второй… и вот перед ним такое же недвусмысленное зрелище.

Есть моменты, в которые даже в самом робком мужчине вскипает кровь. Он превращается в бешеного быка и рвется забодать обидчика свеженаставленными рогами.

Рауль не оказался исключением, подхватил стул – и помчался на любовников с целью приколотить их обоих друг к другу.

Повезло, что Матиас был снизу. Будь он сверху, он бы увернулся… может быть, а вот по раэше попало. Но он был снизу.

И при виде несущегося на него эса Кордовы – дернулся с кровати. Вместе с раэшей, сидящей на нем. Стул грохнул в изголовье кровати. И тут произошла серьезная трагедия.

И нечего смеяться, господа, спазм мышц от страха – это ОЧЕНЬ серьезно.

Тем более – тех мышц и там.

Матиас взвыл – его зажало в нежном месте.

Раэша Луна завизжала и от страха, и от боли… расцепиться-то они не могли никак. А об кровать она приложилась больно.

– УБЬЮ!!! – взревел эс Кордова.

Но в дверь номера уже заглядывали и слуги, и соседи… Будь это в другом месте, драма могла быть доиграна до конца. А тут…

Советами замучают.

– Мужик, ты их того… кочергой! – посоветовал кто-то.

– Лучше в окно выкинуть и сказать, что сами выпрыгнули.

– Смертоубийство! В моей гостинице?

Советы Рауля не остановили бы, а вот слуги – очень даже. Обхватили поперек тела, удержали…

Эс Кордова взвыл как раненый зверь.

– ВОН ОТСЮДА!!!

Еще двое слуг подхватили прелюбодеев. Матиас покрепче прижал к себе голую раэшу… расцепиться они пока не могли, так что дама обхватила его ногами и так, попой вперед, покинула номер, к громадному удовольствию присутствующих. А к эсу Кордове подкатился хозяин.

– Эс! Счет…

– СЧЕТ?! ЗА ЧТО?!

Вой понесся по гостинице.

– За сломанный стул, испорченное покрывало, опять же, за…

Рауль начал приходить в себя. Более-менее, но смог уже разговаривать членораздельно.

– Пусть любовник этой девки и оплатит. Ясно?!

– Она приехала с вами.

– Передайте ей: еще раз увижу – в окно выкину.

Рауль постепенно успокаивался. И хозяина гостиницы это устраивало. Скажем честно, стул не сильно пострадал. И покрывало не порвалось, только помялось и запачкалось. И…

Надо постояльца привести в чувство, чтобы он тут номер крушить не вздумал. А для этого нет ничего лучше разговоров о деньгах.

– Хорошо, эс. С вашего позволения, служанки соберут вещи раэши. И отдадут ей.

Рауль заторможенно кивнул. Возбуждение улеглось, наступал откат.

– Да…

А что пришедшая через десять минут служанка еще и подносик принесет? Небольшой такой, с выпивкой, с закусочкой… выпивка крепкая, а закуска не слишком обильная. Такое лучше запить – и заспать. Можно с кем-то, но и в одиночестве неплохо. А там…

Проспится – и можно будет эса попросить съехать из гостиницы. Не нужна приличному месту такая слава. Прелюбодеи еще эти…

Лекаря к ним, что ли, звать?

Склещились, паразиты!

* * *

Лекарь действительно потребовался. И через полчаса ожидания и несколько хитрых манипуляций эс Лиез оказался на свободе с изрядно ноющей нижней частью тела.

М-да.

Такого любовного приключения у него давно не случалось. Его смело можно отнести к категории незабываемых.

А что еще родители скажут! То есть отец…

Что по столице пойдет!

Матиас едва за голову не схватился. И ведь наверняка дойдет до Каэтаны… и как в академию возвращаться? Да лучше б его рогами забодали, чем такое!

Позора не оберешься!

Еще и хозяину гостиницы доплачивать пришлось, неплохо так. А стоило Матиасу одеться и развернуться для ухода – у него на шее повисла раэша Луна.

– Эс! Умоляю!!!

Матиас посмотрел на нее зверем, но раэша, которая потеряла за это время хватку, не оценила опасности.

– Эс! Не бросайте меня! Прошу!!!

– Неужели? – прищурился Матиас.

– Я умоляю… я погибну одна… я не смогу…

– Прекрас-с-с-с-сно! – не хуже гадюки прошипел взбешенный Матиас. – С-с-с-сдохни, с-с-с-сука!

И что есть силы оттолкнул от себя женщину.

Та отлетела в угол, охнула и затихла. Эс Лиез хлопнул дверью.

Минут через пять раэша выбралась из угла. Болели руки, болел бок… Лицо не пострадало, но Лиез – сволочь! Еще какая сволочь!

Она тут!

К нему! С самым ценным!

А он не оценил!

Как потом оказалось, с лекарем и трактирщиком Матиас расплатился (без этого его бы просто не выпустили), но гнева раэши это все равно не убавило.

Вот что ей теперь делать прикажете? Попробовать вернуться к Раулю?

Поехать в Кордова?

Поискать себе покровителя в столице?

Хм-м… конечно, первое. Второе она всегда успеет, а третье можно и параллельно. Так что раэша поинтересовалась насчет номера в гостинице.

Увы…

Снова ее ждало серьезное разочарование в мужчинах. Хозяин рявкнул, что у него чистое заведение, не для продажных девок. И пообещал раэше, что, если она хоть раз появится на пороге его постоялого двора, он на нее собак спустит. В буквальном смысле.

Тут раэше не повезло.

Пришлось брать вещи и съезжать. И побыстрее. И подальше, потому что на этой улице все уже были в курсе дела. Эс Лиез и раэша Луна становились главной новостью столицы на ближайшее время.

2

– Недоумок! Кретин! ИДИОТ!!!

Эс Лиез-старший не стеснялся в выражениях и отчитывал сына от всей широкой души. И то…

Мало им одного скандала? Тут еще второй?! Да нашел кого! И когда! И вообще…

Убивать сыночка-паразита мало! А поскольку убить не получится… отправляйся-ка ты, чадо, в академию! И чтобы духу твоего здесь еще год не было!

Содержание урежу вполовину! Нет! Вчетверо!!!

Хорошо хоть дочь все поняла правильно, но и так от насмешек не скроешься… Самому, что ли, куда съездить? К знакомым, здоровье поправить?

Матиас стоял, сопел и молчал. А что тут скажешь?

Оскандалился.

Заговаривать сейчас про Каэтану?! Это на такое нарваться, что костей не соберешь. Тут уж отец действительно остервенеет. Да и эс Кордова…

Вряд ли сватовство будет принято с пониманием.

Хотя… и как так получилось? Матиас и сам ответить не мог.

Вроде бы зашел на секунду, подождать, а потом и вино оказалось в бокалах, и штаны у него расстегнуты, и кровать сама подвернулась.

Как-то оно само.

А что скажет Каэтана?..

Если бы все в тайне осталось, понятно, не страшно. А вот так, с оглаской на всю столицу… брр!

Лучше и правда в академию. Там не достанут. Наверное…

3

Ведьма не помогла.

Эсса Магали с горечью осознавала свое поражение.

Женщина она или нет? Она видит, понимает, сердцем чувствует, что муж думает о другой! О других… сколько баб у него было! Да все, все, на кого только глаз упадет! Любая готова…

Чего она только не делала!

Даже рискнула своей душой, сходила к ведьме, подливала ему это снадобье… волосы стригла, пережигала, подмешивала пепел… вы хоть знаете, как воняют паленые волосы?

Тьфу, гадость!

А она терпела.

И все, ВСЕ бесполезно. Муж о чем-то задумывается, смотрит в стену, не слушает ее, когда она рассказывает ему о самом важном… как тут стерпеть? Поневоле скандал вспыхнет!

И он уходит к своим чешуйчатым тварям! Да будь они все прокляты, эти драконы!!!

А недавно Хави ей вообще предложил поехать к дочери!

Одной!!!

Как же, оставит она мужа одного! Не дождетесь! Когда кругом столько баб, которые только и ждут, чтобы она расслабилась, потеряла бдительность, отвлеклась!

Размечтались!

Никуда она не поедет! И своего мужа никому не отдаст!

Убьет, умрет, но не отдаст! Никогда и ни за что!

Ведьма еще эта… за что ей только деньги платили? Тьфу, шарлатанка паршивая! Может, еще к кому сходить? Говорят, в Эстормахе хорошие жрицы Лелеи и мужа там приворожить легко, но туда еще пока доберись! Муж без своего чудовища никуда не поедет, а она мужа не оставит! Может, его как-то уговорить?

Надо подумать.

Ах, как же тяжело, когда муж постоянно смотрит на других женщин! И как сложно, когда вокруг их столько – и на все вкусы! И Хави всем нравится…

А Магали стареет, она не делается моложе… очень трудно жить.

Глава 6

– Виола, я знаю, что некоторые люди тоже себя в битве теряют. Вам это не мешает?

– Мы таких никогда не выбираем, Каэтана. Подумай сама. Человек должен быть достаточно чувствительным, чтобы услышать кого-то из нас, совпасть с кем-то, если хочешь. И в то же время очень уравновешенным. Иначе не перенесет Выбора.

Ну да.

Это как фундамент у дома. Он должен быть хорошим, иначе стены не построишь. А если потом, после постройки, вдруг решаешь еще один этаж добавить, он все равно должен выдержать.

Дракон – примерно так же. Считай, добавляется еще громадная тяжесть. И чтобы ее выдержать, надо быть устойчивым. К чему?

Да ко всему…

В том числе и к драконьему боевому безумию.

Вот потому, потеряв возможность Выбора, и перестали вылетать драконицы. Разве что рядом и на совсем небольшие атаки. Чтобы им не могли нанести серьезного ущерба.

Раны заживут, а вот гибель дракона… они и так достаточно редко рождаются.

Потому драконам и нужны люди. Это как якорь, который удерживает их от падения в звериное состояние. От одичания, что ли?

Драконы помогают людям, люди держат драконов. А из-за Аласты и Варта возник такой перекос. И в мире, и с рептилиями…

Недаром Даннара мне говорила про равновесие. Действительно, и мир качается, и драконы… если что – толку не будет. Останутся одни самцы, а самки… самки просто станут дикими и хищными. А детеныши как?

Хищная драконица к своему гнезду человека не подпустит, и детеныши вырастут дикими. И драконы одичают.

Это плохо.

И так плохо, и этак плохо, и вообще…

Мы летели к храму Аласты.

После тех вечерних посиделок мы почти не разговаривали о «ночных ведьмах». Разве что Севилла попросила написать ей все слова песен. Я не стала возражать.

И написала, и напела, как помнила.

Она записала для себя слова и музыку и теперь по вечерам перебирала струны гаролы.

Мы слушали.

Драконицам, кстати, тоже нравилось. А я жалела об одном. Спеть бы здесь Высоцкого, с его бессмертным: «Их восемь, нас двое…».

Только как тут объяснишь, что такое мессершмитт, самолет и прочее?

Не надо. Пусть это останется – там… А здесь – лишь бы не было войны! Хотя здесь ее и так быть не должно. Люди грызлись между собой и будут грызться, но против внешнего врага они объединяются просто великолепно. Даже вдохновенно.

А тут внешний враг есть.

Химеры.

Я уже полюбовалась, чуть не стошнило. Спасибо, сыта.

Полагаю, власть имущие это тоже понимают. У тебя могут быть планы, деньги, связи, территории… а химеры просто хотят кушать. И ты вполне годишься на обед или ужин.

А нам все равно придется с ними сражаться. Никуда тут не денешься. И лучше бы второй раз произошел побыстрее. Будет не так страшно.

К концу пятого дня полета на горизонте показался храм Аласты.

* * *

Храм Варта был в низине, в лесу, храм Аласты располагался в горах. И его мы увидели издалека.

Храм Варта поражал скругленными очертаниями. Рядом с ним было уютно и спокойно.

Храм Аласты был иглой, протыкающей небо.

Черной иглой, страшной иглой…

И веяло от него чем-то таким… гадким. Неприятным. Как сквозняк по полу – вроде бы и не такая беда, что горе, но если вовремя не прекратить – ты и пневмонию получишь. Легко. И неудобно, конечно. Не будешь же ты сидеть под сквозняком?

Драконицы опускались поодаль. Девочки морщились, ежились.

– Каэтана, тебе точно надо туда идти?

Мне и самой не очень-то хотелось. Но…

– Выбора нет. Надо.

– Мы тебя опять ждем?

– Ждите. Теперь три дня, – решила я. Взять с запасом, так, на всякий случай. – Если не вернусь – улетайте. Теперь вы сами все знаете, что делать, как быть… а если я не справлюсь, тут и никто не справится.

– Ты на себя не слишком много берешь? – фыркнула Ярина.

Но так… беззлобно.

Она уже не оспаривает мой авторитет, она приняла меня как командира. Но такой уж она человек, поперечный. Всегда будет вставлять шпильки. Оно и хорошо, не расслабишься.

– Мы подождем, – тихо сказала Кайа. Я кивнула ей, хлопнула по плечу Ярину.

– Даром бы оно мне не надо. Только кто-то должен идти и делать. Разве нет?

– Разве да, – сдалась подруга. Да, уже почти подруга. Боевая. – У меня мать постоянно так говорит.

– И делает. Хотя кто-то наверняка считает, что она много на себя берет.

Ярина только фыркнула. Сказать такое эссе Евгении? А у вас окоп есть? А бронежилет? Нет? А зря…

– Ладно. Подождем мы тебя три дня. Поешь хоть?

Я качнула головой.

Есть хотелось, но на некоторые дела лучше идти голодным. Вот, к примеру, когда драконы дерутся. А то всех монстров за… плюешь. Или как сейчас.

Боги народ не слишком толерантный. И выглядят по-разному, и пахнут, и ощущаются, и вообще… Аласта все же богиня мертвых. Это серьезно. Вот Хель вспомнить из сказок викингов? Наполовину гниющий труп, наполовину анатомическое пособие. Так полюбуешься – не обрадуешься. А на сытый желудок… стошнит еще.

Не-не, рисковать не будем. Лучше поголодать чуток.

Но опыт я учла, галету и флягу с водой в карман сунула. Хватит сразу не сдохнуть, а там и позвать смогу.

И направилась к храму.

Если храм Варта живность не обегала стороной, то храм Аласты, кажется, даже змеи обползали.

Почтительно и далеко.

Черная стрела вырастала передо мной, все выше и выше… Я поежилась у входа.

Как так получается? Двери нет, а внутри ничего не видно, словно чернилами все залито. Словно там кальмара за хвост подергали…

Я оглянулась назад.

Они стояли и ждали.

Девочки, драконицы… и все смотрели. И я не могла предать их надежды. Нет, не могла…

И решительно сделала шаг вперед. И сумрак упал на меня, отсекая от мира, как толстое одеяло на голову. Одним движением.

Странно, но в полумраке все было отлично видно.

Вот храм – большое помещение, размером со спортивный зал иной школы.

Вот алтарь посередине – черная чаша и рядом с ней постамент. На него кладутся дары, а в чаше земляное масло. Оно поджигается жрецом.

А вот и статуя Аласты.

Хм… Аласту я понимала. А вот Варта – нет. Если богиня и правда такая – она супер. Изображенная в мраморе красотка заткнула бы за пояс пару дюжин манекенщиц. У нее-то все при всем. И перед, и зад, и улыбка, и лицо, и шевелюра… это вам не вешалки костлявые.

Ладно… это я от страха. А так – чего тянуть?

Я выбила искру в чашу с маслом, подождала, пока она разгорится, – и подняла руку над алтарем.

И сделала еще один порез рядом с первым шрамом.

Я угадала.

Долго ждать не пришлось.

* * *

С Вартом я разговаривала, как будто я снаружи воронки, а он внутри. А тут – тут все было наоборот. Меня словно затянуло куда-то водоворотом, потащило – и поставило пред очи женщины, сидящей на черном троне.

М-да.

Красотка.

И тут статуя не врала. Куда там Мортише Аддамс с ее подчеркнуто готическим стилем?

Тут все натуральное. Идея ужасной красоты, иначе и не скажешь.

Гладкие черные волосы до пола, громадные черные глаза – и мраморно-белая кожа. Алые губы, идеальные черты лица. И в то же время…

Такой от нее жутью веет, что ой-ой-ой. И ожерелье на шее тоже не просто так повешено. Скромное такое, черепа на ниточке. Зверей, птиц, человеческие… кажется, даже драконий череп мелькнул. Белое на белом сливается, а все же черепа темнее ее кожи.

– Человек. Забавно…

– Здравствуйте, – не придумала ничего лучше я.

– Ну, здравствуй. – Аласту я явно позабавила. Черные глаза впились в мое лицо, словно рентген последнего поколения, пронизали ледяными лучами мозг, даже зачесалось все.

– Каэтана Кордова. Служанка Даннары. С отпечатком силы Варта. Забавно. И зачем ты сюда пожаловала?

– Просить, – не стала кочевряжиться я. Ага, можно подумать, меня она насквозь просветила, а зачем я явилась – не знает. Смешно даже. Но хочет – попрошу. Кусок от меня не отломится.

– За этого предателя? А если не прощу?

– Значит, не простите, – вздохнула я. – Чего уж там… я бы тоже не простила.

– Ты и не простила.

– Вот. Поэтому и умолять у меня плохо получается. Просто я теперь с драконами связана. И равновесие опять же. И лет уж сколько прошло…

– Все равно обидно. – Богиня встала с трона. Я подавилась завистливой слюной – фигура у нее была еще лучше, чем лицо. Это и понятно – богиня.

– У меня и другие формы есть. Показать?

– А я от страха не помру?

Аласта фыркнула. Кажется, моя дерзость ее забавляла.

– Не должна. Наверное…

Человеческий скелет меня не поразил – что я, скелетов не видела? А вот нечто синее, склизкое и в струпьях не понравилось. Хотя она богиня, она эти формы может менять, как я – шляпки.

– Все верно, – подтвердила Аласта, превращаясь обратно. – Знаешь… если бы ты сама такое не пережила, я бы с тобой и разговаривать не стала.

– Варт сказал, что он сначала с вами расстался, а уж потом… того… к другой? – рискнула я.

Аласта зло фыркнула.

– Наверняка он ей еще ДО того начал авансы делать!

– Никогда не думала, что у богов это так же…

– Так же, иначе… не важно! Близко к тому, мы же творим людей – и сами созданы людьми. И я не прощу предательство!

Я развела руками.

– Тогда простите за беспокойство. Я правильно понимаю, вы-то свое и так получаете? Люди все равно мрут и животные, и уговаривать вас я не могу – морального права не имею. И предложить мне нечего. Могу только сказать, что нам всем плохо, а дальше уж на вашу ответственность.

Богиня разглядывала меня откровенно ехидно.

– Мою ответственность… хм…

Я опять развела руками. Мол, все понимаю, надавить ничем не могу, жаловаться глупо. Так что вы уж сами решайте.

– А умолять не станешь?

– Да хоть и на коленях. А поможет?

Аласта качнула совершенной прической.

– Не поможет.

Действительно, ну что я могу сказать такого, чего не знает Аласта? Чего ей не говорили? Чего она не видела в этом мире, а то и в других?

Сказать, что жизнь на этом не заканчивается? Ага, мне ли вякать? У меня-то она как раз и закончилась. Если бы не Даннара.

Что все можно пережить, что перемелется и мука́ будет? А вы знаете, сколько такой утешительной чуши говорят психологи? Да вагонами! Только вот слушать их не хочется. Их хочется прибить. А если я предложу богине сходить к психотерапевту, пришибут и меня и его.

– Безусловно.

Кто бы сомневался, богиня была в курсе моих мыслей.

– В моем царстве я владыка.

Я только вздохнула. Она, кто бы спорил. И уговаривать я не могу, я сама те же ошибки делала, и было мне больно, и обладай я ее силой, ползал бы Димусик гусеницей следующие триста лет, а то и вовсе – глистом.

– Вот видишь?

– Вижу, – вздохнула я, уже смиряясь с мыслью о собственной бесполезности. Вот как тут убедишь? Что ни скажи, а лучше промолчать. Разве что уж вовсе для очистки совести поинтересоваться: – И даже шанса не дадите?

Теперь задумалась уже Аласта. И выглядела при этом очень странно. И не хотелось ей, и не моглось, и так выглядят, когда принимают какое-то неприятное для себя решение. Или ставят над собой эксперимент. Тоже неприятный. Но – необходимый.

– Шанс – дам. Наверное.

– Какой? – тут же ухватилась я за оговорку. Хоть какой бы… а уж мы попробуем вылезти! От этого и люди зависят, и драконы, да и Фейервальд жалко. Хороший он мир…

– Вот такой. Тебя тоже предавали, и тебе было больно.

– Да.

– На этом тебя Даннара и подловила.

Я кивнула. Подловила. Да. И что с того?

– Кстати, ты не волнуйся. Боги свое слово нарушить не могут. Так что в том мире у тебя другой все хорошо. Как видела, так и сбудется.

Я выдохнула.

Не то чтобы я сомневалась, но… так, с подтверждением, и надежнее, и приятнее.

– Спасибо.

– Не благодари. А шанс тебе – вот. Если докажешь мне, что все поправимо, – прощу я этого… Варта. И проклятие свое сниму. Слово даю.

– Как доказывать?

– Да уж не математикой, понятно. Тебя тоже обидели и предали. Тебе тоже плохо и больно. Вот и докажи мне, что на том жизнь не кончается.

– Это как? Замуж выйти, что ли?

– Нет. Плевок цена тому замужеству. Ты хоть три раза выходи замуж, а если не любишь…

Я опустила голову.

Димку я любила. Было дело…

И сейчас мне искренне больно. Если бы не другой мир. Не драконы. Не Виола, с которой мы срослись душами. Не дела, которые надо делать…

Я точно знаю, будь я сейчас у себя дома, в Москве, и корчилась бы я от боли, как раздавленная змея. И кусала бы во все стороны, и тошно мне было бы до ужаса.

Потому что ни одно умное и правильное слово неспособно тебя вылечить от душевной боли. На это способны время и ты сама. Но – и только.

А со стороны тебе могут что хочешь говорить – не поможет. Некоторые вещи надо осознавать внутри себя. Не иначе.

– Именно. Вот тебе мое предложение. Если ты сумеешь полюбить – искренне, честно, настолько, что поставишь интересы чужого мужчины выше своих, рискнешь ради него самым дорогим – я поверю, что жизнь не закончена. А не сможешь – не обессудь.

Я потерла кончик носа.

Ага, делать ровно то, от чего зареклась. После Димки я себе честно клялась, что ни один мужчина, никогда, ни за что… А уж чтобы я, обжегшись, да влюбилась… я что – дура?!

– Полагаю, что нет, – со змеиной ухмылкой сообщила богиня.

Я поняла, что попала в классическую вилку. Но…

– А вдруг я через год помру? Тогда точно не успею влюбиться… и что с нашим договором будет?

Аласта задумалась.

– Это проблема. Вы, смертные, очень хрупкие.

Я развела руками. Да, мы такие. На том стоим и тем живем. И умираем тоже.

– Оговорим сроки? – предложила я. – Скажем, сто лет?

Аласта погрозила мне пальцем.

– Нет. Сроки будут такие. Если до твоей смерти ты сумеешь что-то подобное, не важно, через год или через сто лет, я сниму проклятие. Если нет… ладно! Я позабочусь о твоем хорошем посмертии.

– Получается, я в выигрыше и так и этак?

Аласта пожала плечами.

– Ты первая, кто сумел до меня докричаться. По-настоящему. Ты сама это пережила, ты держишься, ты живешь дальше. Не как мои жрецы… Они красиво говорили, а в душах – пустота. Непонимание. Равнодушие… лишь бы я и дальше помогала, лишь бы они получали деньги.

– Нашему тренеру было не все равно. Но мы ему давали прибыль, – честно созналась я. – Лошадь кормят, чистят, ухаживают… и сдают на живодерню, когда она уже не может приносить доход.

– Практически, – согласилась богиня. И улыбнулась почти по-человечески. – Я не стану подталкивать тебя к пропасти, ты сама будешь делать свой выбор и сама идти вперед. Но когда твоя дорога завершится, мы поговорим еще.

Я кивнула.

– Это царские условия. Я согласна, конечно.

– Ты не веришь, что полюбишь.

– Не верю. И вы тоже.

– Не люблю проигрывать, – взмахнула рукой Аласта. – Что ж, договор заключен.

– Если до моей смерти я сумею полюбить – искренне – и пожертвовать ради любимого всем, включая жизнь, вы снимете проклятие.

– Да. Условие – ты никому об этом не говоришь.

– Почему?

– Потому что найдется много мужчин… ты поняла.

– Но речь ведь будет идти не о них, а о моей способности любить?

– Это должны быть искренние чувства. А не обольщение.

Я вздохнула.

Учитывая мой змеючий характер, вряд ли я польщусь на жиголо. Димка меня все же любил – вначале. Это потом он полюбил другую, но какое-то время его чувства были искренними.

Аласта кивнула.

– И это верно. Что ж. Договор заключен, ты хранишь тайну?

– А Виола?

– Драконица? Она ничего не увидит. Ты сама расскажешь то, что захочешь.

– По рукам, – вздохнула я.

И протянула руку вперед. Коснулась стены «водоворота».

Аласта погрозила мне пальцем.

– Не надо. Я сама.

И на ее ладони вспыхнуло что-то черное. Как воронка… и я тоже почувствовала резкую боль в ладони.

– Ай!!!

Глаза я закрыла всего на долю секунды. А открыла уже в храме.

Флягу я высосала до донышка. И галету съела. А потом кое-как выползла из храма и направилась туда, где горел костер.

На дворе стоял вечер, я видела и девочек, и драконов: подруги сидели вокруг костра, а драконицы лежали чуть поодаль.

Им было хорошо. А мне… у меня болела ладонь.

Я посмотрела на нее.

На моей ладони свернулась клубочком черная змея. Очень ядовитая, без сомнений.

Аласта дала мне свой знак. И пари мы заключили.

Интересно, Даннара выбрала именно меня в расчете на наш разговор? Или на что-то еще?

Божественные замыслы, фиг разберешь… я точно не возьмусь. Выжить бы.

Влюбиться?

Лучше девочкам вообще ни о чем не рассказывать. И Виоле. Неприятно лгать, конечно, но что-то мне подсказывает: змея поставлена не просто так. И кусаться она будет по-настоящему.