Текст книги ""Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

На ловца и зверь бежит.

Народная мудрость

– Главное – грамотно раздеть оживляемого, – наставительно сказал Змей. – Иначе большая часть мертвой воды впитается в одежду, и целительный эффект будет меньше.

Горыныч, взявшись за края разорванной кольчуги, резко дернул, и она расползлась от горла до пояса, вместе с кожаным поддоспешинком и рубахой, обнажив окровавленную грудь Ланселота. Змей аккуратно плеснул на грудь рыцаря воду из золотого кубка. Соприкоснувшись с обнаженным мясом и сломанными костями, вода зашипела и, запенившись, бесследно впиталась в плоть. Змей плеснул еще пару раз. Шипения уже почти не было, а часть воды, так и не впитавшись, стекла на живот Ланселота. Зияющая на его груди рана бесследно пропала. Радостно потерев руки, Горыныч поставил золотой кубок на место, взял серебряный, и, набрав полный рот живой воды, обрызгал грудь и лицо рыцаря.

– А? Где?.. – вскочил и завертел головой Ланселот.

Горыныч дунул на него, погрузив рыцаря в сон, и уже потом соизволил ответить уснувшему:

– Не твое дело.

– А, может зря ты его… их… – попыталась вмешаться Алена. – Может, лучше отпустить подобру-поздорову? Ведь Ланселот, все-таки, честно победил тебя в бою. Пусть даже в потешном. Ведь в таких случаях ты обычно…

– Этот случай необычный… – Змей внимательно оглядел всех присутствующих. – Как я понял из рассказа Лебеди, настоящий меч-кладенец находится где-то на пути сюда? Да вы лучше сами мне расскажите всю правду. Я же все равно узнаю.

Девушки переглянулись, вздохнули и начали рассказывать. Когда они замолчали, Змей довольно хмыкнул.

– Превосходно! Наконец-то у меня появилась возможность уничтожить этот проклятый меч-кладенец! Обменяю его у рыцарей на Джиневру и Ланселота, и дело с концом.

– Зачем же его уничтожать? – удивленно подняла бровь Лебедь. – Такой могучий артефакт…

– Вот потому и уничтожить, что могучий. Любой мало-мальски умелый боец может им безнаказанно меня убить! Вот отниму кладенец и спрячу его где-нибудь глубоко под землей, или, еще лучше, сброшу в жерло вулкана.

– Э, нет, Горыныч. Так не пойдет, – покачала головой Лебедь. – Я уже столько сил приложила, что имею законное право на эту половинку папиного кольца. Да если разбираться, то кладенец и возник-то благодаря мне!

– Уж если разбираться до конца, моя дорогая, – нехорошо улыбнулся ей Горыныч, – то Ланселот и Джиневра, на которых вы собирались выменивать у рыцарей кладенец, лежат сейчас спящие в МОЕМ замке. Так что выменивать кладенец буду именно я. А приложенные силы я, уж поверь, найду, чем тебе возместить, чай не нищий.

Алена вздрогнула и вся внутренне напряглась. В первый раз она слышала, чтобы Горыныч спорил с кем-то в таком тоне. Алена осторожно посмотрела на царевну Лебедь.

– Ну хорошо, Змей, – сдалась та, как показалось Алене, подозрительно быстро. – В любом случае, действовать нужно как можно скорее, пока Кощей не разобрался, что к чему.

– Ай да хорошо, ай да здорово! – укоризненно покачал головой Илья Муромец. – Пока вы из-за меча ругаетесь, да кого попало оживляете, где-то тут страдает красна девица, бедная Забава Путятична.

– Отчего это вдруг она бедная? – удивленно глянул на Илью Горыныч.

– Оттого что мы тут про нее чуть не забыли… – богатырь с вызовом посмотрел на Горыныча. – Ну как? Укажешь, где ее спрятал, али мне самому поискать?

Горыныч устало вздохнул.

– Коли тебе, Илья, подраться со мной захотелось, так потерпи немного. Вот разберусь с этими придурками и тогда милости прошу… А Забаву твою я и пальцем не тронул. Голодовку она, между прочим, объявила. И визжит, как недорезанная. Возвращай ее, понимаете-ли к дяде немедленно!.. Так что давай, забирай ее отсюда поскорее, да и дело с концом. Да не забудь показать мою статую в долине. Скажи, мол, зарубил меня, пусть порадуется. Уж очень она невзлюбила меня, за то что я ее учебники из Киева прихватил, а книжки с картинками нет.

– Голодает? Ах ты господи, боже мой! – всплеснул руками Илья и бросился вниз по лестнице.

– Ты мне двери-то все не ломай! В соседней башне она, на самом верху!.. – вслед ему крикнул Горыныч. – Да не забудь захватить ее учебники! – и Змей ехидно улыбнулся. – Верно у вас, у людей, говорят: любовь зла…

* * *

Илья, освободив Забаву, не медля повез ее в Киев. А Лебедь быстро переправила Алену и Змея, несущего в руках спящих Джиневру с Ланселотом, к Длинному озеру. Прямо к тому месту, где из засады наблюдали за проснувшимися рыцарями Алеша с Добрыней.

Добрыня тут же шикнул, призывая вновь прибывших к тишине, а Алеша шепотом спросил у них:

– Ну как, все получилось?.. Мы тут лошадей рыцарских, когда лев задремал, увели… А это кто с вами?

– Это Горыныч, – пожала плечами Лебедь. – Хочет принять в операции личное участие.

– В какой операции? – не понял Добрыня.

– Вот этих, – Змей аккуратно положил Джиневру и Ланселота на траву, – обменяем сейчас на кладенец. Неужели рыцари смогут отказаться?

Добрыня удивленно глянул на Змея.

– Ты что, сдурел что-ли? С ними же подлюка Черномор!

– Да у него силы теперь – кот наплакал. Мне даже отсюда видно.

Рыцари на берегу, не найдя Ланселота, начали звать его по имени. От их криков проснулся Черномор. Недовольно ворча, он отправился к воде – умываться. Вид карлик имел и в самом деле жалкий. Помятый, грязный халат, короткая клочковатая борода, воспаленные от недосыпу глаза.

– Да мы его сейчас быстро заманим и в мешок, – небрежно махнул рукой Алеша.

– А потом я пойду на переговоры, – подхватила Лебедь, лукаво улыбнувшись чему-то. – Горынычу ведь рыцарям на глаза попадаться нельзя… Вдруг они его на честный бой вызовут?

У Алены заныло в груди от нехорошего предчувствия.

«Остановись, Лебедь! – мысленно закричала она. – Неужели ты все-таки собираешься забрать кладенец себе?»

«Да пойми ты – это же просто варварство – уничтожать такую реликвию!.. Ну, хочешь, я поклянусь тебе, что никогда не направлю его против…»

Алена встревожено взглянула на Змея. Тот благодушно улыбался, но смотрел на Лебедь с нехорошим прищуром…

– Вот что, – произнесла Алена вслух. – Если вы сейчас не договоритесь о том, как поделить кладенец, то ничего у нас не получится. Тут надо действовать слаженно. Может, выручать друг друга придется, а вы каждый только о себе думаете.

– Как можно поделить меч? – удивился Змей.

– Ведь можно? – Алена посмотрела в глаза Лебеди. – Ты однажды уже разделила папино колечко пополам? Почему бы и сейчас так не сделать?

– Да. Вы уж объясните нам, сиротам, дорогие наши кудесники, – обратился к Змею и Лебеди Добрыня, – отчего кладенец этот действует, и какая в нем сила великая?

– Ну хорошо, – Лебедь вздохнула. – Колечко берет колдовскую силу извне и направляет в одну сторону по центру кольца, очень узконаправленно. Такое колечко сейчас у папы. Папочка может точку, куда направлена исходящая из кольца сила, корректировать даже усилием воли… – Лебедь гордым взглядом окинула товарищей. – Да он свое имя может выжечь на любой скале в мире, не выходя из дворца!

– А половинка кольца? – спросила Алена. – Ведь именно половинка, прицепленная к мечу, превращает его в кладенец?

– У половинки кольца идет большее рассеяние колдовской силы. Дальность, на которой эта сила действует разрушительно, становится куда меньше. И уже не в одной точке, а в плоскости. Из половинки кольца выходит пучок силы по форме очень похожий на клинок. Когда я, разломив кольцо, увидела это, то сразу подумала, что можно прицепить половинки к мечам…

– А если половинку разломить еще пополам? – предложила Алена. – Так вы можете не ссорясь поделить этот проклятый меч.

– А что? – оживился Змей. – Тогда рассеянье колдовской силы будет еще больше. Уже не в плоскости, а, наверное, широким пучком… Меча-кладенца из четвертушки не сделать. Но вбирать в себя энергию он будет все также. Получится два хороших защитных амулета, да? – он обрадовано глянул на Лебедь.

– Да, – неохотно согласилась она.

– Ну так поделите и не ссорьтесь! – потребовала Алена.

– Только пусть она поклянется, что сразу разломит половину колечка, – кивнул на Лебедь Горыныч. – Пусть на воде поклянется!..

Царевна Лебедь оглядела товарищей, не встретила ни в ком сочувствия, глубоко вздохнула и, положив руку на воду, тихо прошептала:

– Клянусь, – по воде быстро побежали несколько радужных кругов, еле заметных для глаз. – Ну, теперь-то ты, Горыныч, доволен?

– Вполне, – улыбнулся Змей, и зеленые искорки сверкнули в его глазах. – А теперь слушайте внимательно. Обмен – не лучший вариант. Можно сделать все намного проще…

* * *

Спустя полчаса, так и не найдя ни своих коней, на Ланселота, ни его следов, рыцари обратились за помощью к Черномору. Тот долго ворчал, а потом нашел какой-то изогнутый прутик, взял его в руки и принялся ходить по пляжу.

– Триста лет такой ерундой не занимался… Непостижимо! Без инструментов, не зная расположения звезд… Я буду сильно удивлен, если хоть что-нибудь найду, – недовольно бубнил Черомор, однако продолжал ходить.

Добрыня, Алеша и увязавшаяся с ними Алена, тем временем, засели в лесу, в нескольких десятках шагов от стоянки рыцарей.

– Сейчас он найдет какой-нибудь след, – прошептал Алеша, – и углубится в лес… Вот тут мы его и повяжем. Знать бы только, куда его понесет с этой лозой…

– Надо действовать наверняка, – перебил его Добрыня. – Пойдет он, скорее всего, по тропинке. Тропинок в лесу немного. Я сейчас подползу к лагерю с другой стороны, ты карауль с этой. Он сам на кого-нибудь из нас выйдет. Потом в мешок его, и отходим. Встретимся на полянке.

– А я… – попыталась проявить инициативу Алена. Но Добрыня тут же шикнул на нее:

– А ты сиди тихо, и никуда не суйся, а то как бы нам потом тебя спасать не пришлось.

Алена обиженно замолчала.

Некоторое время Черномор бессмысленно расхаживал по пляжу. Лев Ивейна подозрительно поглядывал на колдуна и, каждый раз, когда Черномор проходил мимо него, проявлял свое недовольство, утробно урча и дергая хвостом. Рыцари, первое время толпой ходившие за Черномором, видя, что у него ничего пока не получается, разбрелись по лагерю и принялись готовить завтрак. Вдруг, лоза завертелась у карлика в руке. Он прошептал что-то, и лоза, остановившись, указала ему на воду.

– Та-ак. Очень интересно! – обрадовался Черномор и двинулся к озеру.

«Горыныч! – мысленно обратилась к Змею Алена. – Ты Черномора видишь?»

«Конечно».

«Как думаешь, он может сейчас сообразить, что Ланселот вместе с конем прыгнул в воду?»

«Может. Но это дело поправимое».

Когда Черномор был уже у воды, стрелка лозы неожиданно отклонилась в сторону. Колдун удивленно повел бровью, но двинулся в указанном направлении.

«Змей! Это ты ведешь его?»

«Конечно», – Алена очень ясно представила себе самодовольную улыбку Горыныча.

«А можешь вывести Черномора на нас? На меня?.. Тут Алеша рядом в засаде сидит».

«Вижу. Сейчас сделаю…»

Черномор, замерший было посреди пляжа с нервно рыскавшей то в одну, то в другую сторону лозой, действительно, вскоре двинулся в направлении леса. Лоза повела его по одной из еле заметных тропинок между кустов. Рыцари, похоже, даже не заметили, что карлик скрылся из их поля зрения. Увлеченно бормоча какие-то заклинания себе под нос, Черномор подошел к дереву, за которым притаился Алеша. Богатырь коротко и хлестко ударил колдуна ногой в живот. Тот, захрипев, выронил из рук лозу и схватился за ушибленное место. Алеша одним махом накинул на карлика мешок, и, повалив его наземь, начал обматывать пленника веревкой. Черномор попытался было крикнуть что-то вроде «помогите», но Алеша, несколькими пинками пресек всяческие звуки и шевеления внутри мешка. До берега видимо все же донесся невразумительный сдавленный выкрик. Рыцари стали обеспокоено оглядываться, даже выхватили мечи. Персиваль, указав кладенцом в направлении Алеши с Аленой, неуверенно произнес:

– По-моему оттуда.

– Пора уходить, – прошептала Алена, на что Алеша Попович только кивнул и продолжил деловито обматывать мешок с Черномором веревкой.

– Помогите! – раздалось вдруг с другой стороны леса, и рыцари стремглав бросились туда.

– Молодец, Добрыня, – радостно улыбнулся Алеша и, взвалив мешок на плечо, скомандовал Алене. – Уходим.

Рыцари с воинственными криками, размахивая мечами, бросились в лес. Добравшись до оговоренной поляны, Алеша и Алена увидели там дожидавшегося их Добрыню. Глянув на висящий у Алеши за плечами мешок, из которого торчали только ноги в кожаных сандалиях с загнутыми кверху концами, Добрыня удовлетворенно кивнул.

– Теперь надо пробраться вдоль тропинки к лошадям…

И тут они услышали звук приближающихся шагов.

– Ложись! – прошипел Алеша и все трое резко упали грудью на землю, почти полностью скрывшись в высокой траве.

На опушку выскочил Гавейн. В его левой руке был щит, а в правой – меч. Нервно окинув поляну взглядом, он увидел еще одну тропинку и бросившись по ней бегом, моментально скрылся из виду.

Алена облегченно вздохнула.

– Вот ведь бестолочь британская, – ухмыльнулся Алеша. – С трех шагов нас в траве не углядел.

– Повезло ему, что не углядел, – хмуро заметил Добрыня. И только тут Алена заметила, что в его руках лук, а на луке стрела с острым бронебойным наконечником. – Ну, что стоим? Пошли за ним следом. Нам как раз по той тропинке надо следовать.

Мешок с Черномором пошевелился и жалобно застонал.

– Молчать, – Добрыня пару раз пнул по мешку. Шевеления и стоны прекратились. – Эх, жаль, что он в мою сторону не пошел, – богатырь недобро глянул на мешок. – А теперь нехорошо как-то, над связанным глумится. Сидит, молчит, скотина. Выходит, вроде его и не за что… Ладно, – махнул он рукой, – пошли к лошадям.

Друзья аккуратно обошли стороной гомонящих и то и дело зовущих Черномора и Ланселота рыцарей.

– Они ведь совсем по лесу ходить не умеют, – удивилась Алена.

– А откуда им уметь? – пожал плечами Алеша. – Я читал, что они только верхом, да в чистом поле горазды. А всякую остальную войну считают делом недостойным… Вот, только между собой и сражаются. На этих, как их… турнирах.

На небольшой полянке, где богатыри ожидали увидеть своих коней, было пусто. Зато множество следов говорило за то, что богатырских коней увели случайно наткнувшиеся на них рыцари.

– Да что же это, в самом деле? – возмущенно всплеснул руками Добрыня. – Как мой Бурка-то позволил, а? Ведь он же никого к себе не подпускал!..

– А мой Огонек? – подхватил Алеша и обиженно махнул рукой. – Больше ни одного пряника от меня не получит. Небось, с чужими-то хозяевами поумнеет… А потом, как кладенец отнимем, так и лошадей своих заберем.

* * *

По дороге Добрыня нашел в лесу ямку поглубже, сунул в нее Черномора и, привалив сверху трухлявым стволом, присыпал, для маскировки, ветками и сухой листвой.

– Пусть тут пока поваляется. А когда все решится, заберем его. Запомни, Алеша, где мы его спрятали.

Алеша в ответ лишь рассеянно кивнул.

– А потом привезем его в подарок князю Владимиру, – радостно потер руки Добрыня.

– А ты уверен, что князь такому подарку обрадуется? – с сомнением спросила Алена. Но Добрыня лишь легкомысленно хмыкнул.

– Он князь, он и рассудит. Ему по должности думать положено, что с такими вот делать… Может, на цепь посадит, а может велит голову срубить.

Через четверть часа рыцари, так и не найдя ни Ланселота ни Черномора, вернулись в свой лагерь и начали совещаться. Богатыри смотрели на них с противоположного берега озера. Расстояние в этом месте было небольшим, так что даже долетали некоторые слова из разговора. Добрыня с Алешей притаились с луками в прибрежных кустах. Алене они подыскали «наблюдательный пункт» немного в сторонке, за поваленным деревом, строго наказав не высовываться.

Рыцари круглого стола спорили о том, что дальше делать. А Бурка и Огонек – богатырские кони Добрыни с Алешей, приведенные под узцы Персивалем и Ивейном, послушно стояли в стороне от кострища, перефыркиваясь о чем-то между собой.

– Кабы с нами был Илья Муромец, так без чародейства бы всякого разнесли мы в пух этих рыцарей, – прошептал Алеша Попович. – Ну зачем Огонек их послушался?

Персиваль вдруг оглянулся, словно бы услышав что-то. Отошел от продолжавших спорить рыцарей и направился к озеру.

– Тсс! – прошептал Алеша и довольно улыбнулся. – Сейчас вы увидите, как моя Лебедушка будет его морочить.

– Да, – громко произнес, тем временем, Персиваль. – Да. Я – рыцарь круглого стола. Мое имя – сэр Персиваль, – и он отвесил в сторону озера галантный поклон.

Остальные рыцари, прекратив препираться, удивленно оглянулись на разговаривающего с озером Персиваля. А он, тем временем, продолжал.

– Да… Да… Нет… Конечно… Где он?! – Персиваль обрадованно улыбнулся и отсалютовал рукой. – Привет, Ланселот!.. Да. Я готов… Прямо сейчас? – юноша нахмурился. Но потом решительно кивнул. – Хорошо, – и, вынув из ножен меч-кладенец, перехватил его рукой за лезвие. Затем, подшагнув прямо к воде, Персиваль протянул меч рукоятью к озеру.

К нему тотчас же подскочили встревоженные рыцари.

– Стой!

– Ты что творишь, парень?

– Кому это ты собрался его отдавать?

Персиваль, снисходительно улыбнувшись, глянул на рыцарей.

– Посмотрите в воду… Вон та прекрасная дама в белом – дева Лебедь, владычица озера. Это она помешала тогда взять волшебный меч злобному Заморышу, младшему брату нашего благодетеля, Блэкмара. А потом она помогла сэру Ланселоту похитить у дракона нашу милую королеву Джиневру.

– А вот и Ланселот с королевой! – радостно указал пальцем Гавейн, внимательно вглядевшись в водную гладь.

– Но почему он несет королеву на руках? – поспешил спросить Ивейн.

– Ланселот похитил королеву, но не смог ее разбудить, – принялся объяснять Персиваль. – Наверное, дракон усыпил ее своим колдовством. Ланселот унес ее спящей. Надеюсь великий Мерлин сумеет расколдовать Джиневру…

– Но зачем тогда Ланселоту меч, если он уже спас королеву? – нахмурился Ивейн. – Нет ли здесь новой ловушки Врага? Может, это вовсе не Ланселот? Помнится, злобный волшебник, чтобы обмануть нас, уже принимал вид Блэкмара, и внешне они были ничем неотличимы… И почему ты рассказываешь нам все это, а сами мы ничего не слышим?..

– Лишь избранный, держащий в руках волшебный меч, должен решать, отдать ли его Ланселоту, – разнесся над озером голос царевны Лебедь. – Но если вам так необходимо самим во всем убедиться, то я и во всеуслышанье могу сказать – ужасный дракон узнал о похищении королевы и теперь преследует нас. Дорога каждая минута! В любой момент он нас может настигнуть, и тогда, без помощи магического меча мы погибли!.. Ланселот с Джиневрой сейчас далеко, но я, владычица озера, смогла связать вас соединяющей нитью. Ланселот видит вас в зеркальной глади источника также, как вы видите его в озере. Через эту магическую воду вы можете передать ему один предмет. На большее у меня, увы, не хватит силы… Торопитесь же, благородные воины! От вашего решения сейчас зависит судьба вашей королевы и вашего друга!

Рыцари переглянулись, и ни один из них не возразил Персивалю. Юноша протянул меч перед собой. Ланселот из глубины озерной глади шагнул навстречу Персивалю, протянув свою руку. Кисть руки высунулась из воды. Разбив изображение, по водной глади побежали круги.

Персиваль, сделав еще шаг, и погрузившись в воду до колен, сумел дотянуться до протянутой кисти и вложил в нее рукоять меча-кладенца. Рука отсалютовала рыцарям… И тут в воду, в двух шагах от руки, словно ударила белая молния. Холодный ветер смерчем взвился над озером, поднимая вихрь маленьких льдинок, а вода мгновенно покрылась толстой коркой льда. Рука, сжимающая меч дернулась, по льду пробежали трещины, но новый удар холода по воде замуровал ее окончательно. И в тот же миг на руку с мечом с неба обрушился черный перепончатокрылый ящер.

«Кощей! – мурашки побежали по спине у Алены. – Значит, нам все-таки не удалось его обмануть…»

Старого волка в тенета не загонишь.

Народная мудрость.

На секунду все замерли от ужаса и удивления. Черный птеродактиль вцепившись когтистой лапой в меч-кладенец у перекрестья, попытался вырвать его из руки. Но рука не разжималась, и даже попыталась взмахнуть мечом, стараясь зацепить Кощея. Добрыня, вскочив из-за кустов, пустил в птеродактиля стрелу и пробил ему крыло. Кощей дернулся и в сторону Добрыни полетела горсть острого льда. Богатырь кинулся наземь и всем телом вжался в песчаную почву берега. А ледышки, просвистев пулеметной очередью у него над головой, изорвали в клочья кусты бузины и застряли в стволе раскидистой ивы. На Кощея по оледеневшей воде уже бежал Ивэйн с обнаженным мечом. Гавейн, вскочив на Огонька, пытался его укротить, а Персиваль все не мог выдернуть изо льда свои замурованные ноги. С воинственным криком Ивэйн, подпрыгнув, ударил птеродактилю в голову, но тот увернулся, и рыцарь, плюхнувшись на лед, прокатился по нему почти до противоположного берега. Птеродактиль исступленно замахал крыльями и уперся одной из лап в лед, пытаясь вырвать меч. Изо льда в том месте, где торчала рука, вдруг повалил пар, окутывая Кощея белым туманом.

На птеродактиля, тем временем, кинулся, верхом на Огоньке, с копьем на перевес сэр Гавейн. Богатырский конь прыгнул на лед, заскользил в направлении боя и провалился, проломив истончившуюся ледяную корку. Лед треснул со всех сторон от сжимающей меч руки, и Кощей начал вытягивать вверх того, кто держался за кладенец. Это был Горыныч, с которого уже сползало обличье Ланселота. Вот из-подо льда показалась его голова, плечи. Левой рукой Змей тут же нанес сокрушительный удар под-дых черному ящеру, а затем принялся выламывать ему лапу.

Вырвавшийся из ледяного плена Персиваль метнулся в лагерь за копьем. Гавейн, вцепившись в гриву пытающегося выплыть коня, заорал что-то нецензурное на одном из кельтских наречий, а Ивэйн, забравшись на большую льдину, стал подбираться к Кощею со спины, подгребая левой рукой и мечом. Алеша с Добрыней, высунувшись из кустов с луками наизготовку, растерянно смотрели на свалку в озере.

– Куда стрелять-то, Добрыня? Мы ж этих дурней заденем?!

– Погодь маленько. Оно сейчас взлетит!

Кощей, взвыв от боли, с силой притопил Змея и снова ударил в озеро холодом. Горыныч замер, со всех сторон скованный льдом. Тут по застывшему озеру на Кощея бросился лев Ивейна. Вцепившись зубами и лапами в брюхо ящера зверь зарычал, но рык его тут же перешел в испуганный визг и мяв. Птеродактиль ударом лапы сбросил его с себя и лев покатился прочь, оставляя выпущенными когтями глубокие борозды во льду. Вслед за львом на Кощея бросился сэр Ивейн. Лед вокруг Змея снова стал таять, взмыли вверх клубы пара. Гавейн пешим выскочил на лед и с мечом бросился к Кощею. Огонек, оказавшись на берегу, принялся стряхивать с себя воду.

Черный ящер суматошно забил крыльями, выдергивая из воды Змея. Гавейн успел добежать до Кощея по подтаявшему льду и нанес сокрушительный удар своим мечом по лезвию кладенца. Ржавый клинок разломился почти у самого перекрестья. Плюхнувшись в ледяное крошево лезвие моментально пошло ко дну. Персиваль с берега метнул копье. И тут Кощей окончательно выдернул Змея из воды, и резко поднялся ввысь. Копье пронзило грудь Змея. Алена закричала от ужаса.

– Опять!.. – немыслимая мука отразилась на лице Персиваля. – Проклятье на мою бестолковую голову! – юноша, в ужасе закрыл лицо ладонями. – Будь прокляты все копья на свете! Я хотел спасти, но убил Ланселота…

Алеша с Добрыней выстрелили по птеродактилю, но белая вьюга разметала стрелы в стороны. Кощей взмыл вверх и ударил Змея по голове, а потом сомкнул свои челюсти на запястье руки Горыныча, держащей рукоять меча-кладенца. Змей свободной рукой выдернул из себя копье и снизу вверх ударил им Кощея. Крылья черного ящера подломились и с душераздирающим воплем сцепившиеся в схватке противники рухнули куда-то за лес.

* * *

– Скорее туда! – вскочила с места Алена.

Следом за ней рванулись Алеша с Добрыней.

«Лебедь! Лебедь, ты где?.. – мысленно прокричала Алена – Ты жива?»

Над их головами откуда ни возьмись забила крылами большая белая птица.

«Бегите за мной! Я видела, куда они оба упали».

Через несколько минут сумасшедшего бега через лесную чащу они выскочили на широкую поляну. На траве лежал Горыныч в человеческом облике и стонал. Подлетев, Лебедь помогла ему подняться. Встав на ноги, Змей посмотрел вслед улетающему в даль Кощею и зло прошипел что-то сквозь зубы.

– Змей! Ты жив? – подбежала к нему Алена. – Что случилось?

– Где меч? – тихо спросила Лебедь.

Змей лишь молча указал на все уменьшающуюся черную точку в небе. И только тут Алена заметила, что у Горыныча ниже локтя нет правой руки.

– Что с рукой?.. Что он с тобой сделал?!

– Откусил, – удивился вопросу Горыныч. – Иначе как бы он забрал у меня кладенец?.. Ну ничего, это не надолго… Я ему хорошо крылья подрал, так что сейчас быстренько догоню… – и Змей, высоко подпрыгнув, на лету распахнул руки в перепончатые крылья, а уже через миг драконом взмыл в небо и помчался в погоню.

– Стой! Горыныч, подожди! У него же кладенец!.. – Лебедь замолкла и бессильно опустила руки. Горыныч был уже маленькой зеленой точкой на горизонте. – Вряд ли он теперь меч у дяди отнимет. Лишь бы сам не пропал.

Сзади раздался стук копыт и на поляну вылетели мокрый лев и два мокрых всадника – Ивейн и Гавейн. Оказавшись на поляне они остановились и удивленно уставились на Алену и Алешу с Добрыней.

– Куда они делись? – спросил, наконец, сэр Ивейн.

– Кто они? – хмуро глянул на рыцарей Добрыня.

– Эти двое… Которые дрались из-за меча… – Ивэйн оглядел друзей, подозрительно сощурившись. – Ведь они упали сюда!

В чаще снова раздался треск веток и на поляну выскочил Персиваль с мечом наизготовку. Богатыри шагнули им навстречу, заслоняя Алену. Но тут величественно выступила вперед Лебедь, в ослепительном блеске жемчужного кокошника и шелковых одежд. Рыцари замерли, ошеломленные.

– Мне нужна чаша и чистая вода, – Лебедь повелительно протянула руку.

Рыцари восхищенно поклонились Лебеди, и стали оглядываться в поисках воды и чаши.

– Вода есть вот тут, – Добрыня уверенно подошел к Бурке и отвязал притороченный к седлу бурдюк.

– А для чаши сойдет любой из ваших шлемов, о, благородные воины, – театрально повела рукой Лебедь. – Лучше вот этот. Из него, наверное, вытекать не будет, – и она указала на шлем сэра Персиваля.

Рыцарь растерянно пожал плечами и, сняв свой конический шлем, протянул его царевне Лебедь. Та, приняв его в руки, глянула внутрь и кивнула.

– Пойдет. Лейте воду.

Добрыня наполнил перевернутый шлем до краев, заткнул бурдюк и снова приторочил его к седлу Бурки. Лебедь, держа шлем на полусогнутых руках перед собой, стала что-то шептать над водой. Алена, богатыри, а затем и рыцари сгрудились вокруг нее, наблюдая за тем, что же появится в шлеме. Когда на воде улеглась легкая рябь, они увидели, как разъяренный, пышущий огнем дракон гонится за птеродактилем, сжимающим в одной из лап обломок меча-кладенца. Вот Змей уже почти настиг черного ящера. Попытался ударить его когтем, но тот увернулся, кувыркнувшись через брюхо. И тогда дракон обрушил на ящера мощный поток огня. Однако, пламя, дойдя до Кощея бесследно исчезло, а, секунду спустя, Кощей взмахнул обломком меча и из этого обломка на Горыныча вылилось все его пламя. Неуклюже кувыркнувшись в воздухе, охваченный колдовским пламенем дракон рухнул вниз. Алена ахнула. Горыныч остановил свое падение лишь над самой землей. Зло глянув на удаляющегося черного ящера, Змей плюнул огнем вниз, и, припадая на левое крыло, полетел в противоположную сторону. В том месте, куда попал плевок Грыныча, в небо взвился дым и языки огня – занимался лесной пожар.

– Ну вот и все, – Лебедь выплеснула воду и протянула мокрый шлем сэру Персивалю.

– Теперь заржавеет, – озабоченно поглядел внутрь шлема рыцарь. – Надо бы хоть жиром что-ли смазать…

– За то, что ты, благородный воин, не пожалел своего имущества для общего дела, благословляю твой шлем, и пусть никакой меч теперь не сможет пробить его с первого удара! – торжественно произнесла Лебедь, простерев руку над шлемом.

Удивленно осмотрев шлем, Персиваль довольно улыбнулся и, немедленно одев его на голову, гордо подбоченился.

– Ответь нам, о дева-Лебедь! Что же стало с волшебным мечом? – поклонившись спросил Гавейн.

– И что случилось с Джиневрой и Ланселотом? – встревоженно добавил Ивейн.

Царевна Лебедь, глубоко вздохнув, начала рассказ:

– Коварный дракон прознал про наш план переправить меч-кладенец Ланселоту. Это он приняв облик вашего друга протянул из озера руку и взял меч. Но злой волшебник Кощей, брат Черномора…

– Волшебника Блэкмара? – уточнил Ивейн.

– Да… Тот самый, что один раз уже пытался обманом выманить у вас меч, – кивнула Лебедь. – Он не оставил надежды завладеть кладенцом. В образе черного летающего ящера налетел он на озеро… Кощей думал, что меч держит Ланселот, и рассчитывал легко победить человека, сковав его холодом. Но нарвался на Змея Го… – Лебедь осеклась. – Короче, на дракона.

– Слава Господу нашему! – прошептал Персиваль. – Значит я не убил Ланселота.

– Я позвала себе в помощь этих витязей, – Лебедь указала на Алешу и Добрыню, – И их сестру, фею озера, Алену, я тоже позвала, чтобы помочь Ланселоту выкрасть королеву Джиневру. Но козни ужасного дракона…

– Кхе-кхе, – раздалось у нее за спиной.

Лебедь, вздрогнув, оглянулась.

На краю поляны, нехорошо улыбаясь, стоял Черномор, собственной персоной.

– А меня в мешок засунуть – это тоже козни ужасного дракона? – с вызовом спросил он у Лебеди и выразительно глянул на сапоги Алеши Поповича.

Алеша смущенно потупился, а Лебедь, радостно улыбаясь, бросилась Черномору в объятия.

– Я всегда восхищалась твоей догадливостью, дядя! Как хорошо, что ты сам сумел вырваться из плена!.. А мы как раз хотели обсудить план твоего спасения…

– Крепче надо было связывать, – буркнул Алеше Добрыня.

– Да я вроде крепко… – развел Алеша руками.

– Нет уж, птичка! Давай разберемся!.. – взвизгнул Черномор, вырываясь из навязчивых объятий племянницы. – Кто предупредил о мече Змея?.. Куда вы дели Джиневру и Ланселота?!

– А Змей что, по-твоему, сам не мог обнаружить, что к нему едут эти… благородные рыцари? – вмешалась в спор Алена.

– Уж со Змеем-то, чья бы корова мычала, а твоя бы… – перебил ее Черномор, пренебрежительно махнув рукой.

Но эту руку тут же перехватил и сжал в своих крепких пальцах Добрыня.

– Ты Алену-то не трожь, Черноморище! Не маши руками, не охальничай. А то я твои ручки повыверну, да бородку всю, по волосу, повыдерну!

– Сдается мне, что этот мужлан хочет обидеть нашего благодетеля, волшебника Блэкмора! – недовольно нахмурился сэр Гавейн.

Рыцари, переглянувшись, положили руки на эфесы мечей. Песочного цвета лев, тряхнув еще не высохшей гривой, недобро заворчал и, подойдя к людям поближе, встал по правую руку от Ивейна.