Текст книги "Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 133 страниц)

1975. Апрель

«Желтая подводная лодка» добралась до Москвы. Олег Даль: два года «зашивке». Презенты для советских хоккеистов. Анатолий Карпов – чемпион без борьбы. Наталья Белохвостикова: из роддома – на съемочную площадку. Женился Юрий Николаев. Как едва не погибли советские космонавты. Отморозки из Сасово. «Ах, мамочка»: первый магнитоальбом Аркадия Северного и ансамбля «Братья Жемчужные». Евгения Мартынова хотят забрить в солдаты. Сейшны «Машины времени». Кражу в ГУМе раскрыли по горячим следам. Анатолий Марченко отправлен по этапу. Закат карьеры «железного Шурика». Как Евгения Матвеева назначили играть роль Брежнева. Борис Бабочкин заступается за своих выпускников. Интриги в КГБ. Госкино принимает фильм «Агония». Как Александр Митта не захотел променять Владимира Высоцкого на Гарри Белафонте. Шифровка для советского посла в Америке. Марченко прервал голодовку. Как Михаил Шолохов смотрел экранизацию своей книги. «Приключения Буратино»: заказчик фильма требует заменить исполнителей двух главных ролей. Любовный роман Валерия Харламова. Как в репертуаре Льва Лещенко появилась песня «День Победы». Почему Всеволод Санаев отвернулся от Ролана Быкова. Сахаров и Боннэр грозят голодовкой. Как из телеверсии фильма «А зори здесь тихие…» вырезали сцену в бане. Как студент и шлифовщик помогли задержать маньяка. Съемки «Иронии судьбы» почти закончены. Ирина Роднина и Александр Зайцев поженились. Подарок меломанам: новая пластинка группы «Свит».

Во вторник, 1 апреля, небывалое столпотворение наблюдалось возле столичного кинотеатра «Звездный», что на проспекте Вернадского. Всего лишь год назад двери этого кинозала распахнулись для посетителей (если быть точным – 19 марта), но за это время в нем состоялось уже несколько эпохальных премьер. Однако то, что произошло в начале апреля 75-го, должно было затмить все остальное: в «Звездный» привезли сразу несколько английских мультфильмов, среди которых гигантским айсбергом выделялся один – «Желтая подводная лодка» группы «Битлз». Учитывая, что до этого ни один битловский фильм ни разу не демонстрировался на открытых сеансах в столичных кинотеатрах, ажиотаж это событие вызвало небывалый: люди валили толпами, чтобы стать счастливыми обладателями билетов на этот музыкальный мультик. Те же, кому не повезло, довольствовались просмотром других,

менее известных мультфильмов, привезенных из Великобритании: «Три мушкетера», «Летающий человек», «Матрос и дьявол», «Рождественские мелодии» и др.).

Одним из счастливчиков, сумевшим попасть на «Желтую подводную лодку», был лидер рок-группы «Машина времени» Андрей Макаревич. Много позднее он так опишет свои впечатления от того просмотра: «Мы, конечно, слышали об этом фильме и видели картинки из него в разных журналах, но все равно ну никак не верилось, что покажут его у нас. Гас в зале свет, и я ужасно волновался. И когда с первых секунд стало ясно, что фильм тот, – мы впились в экран, как клещи.

Ребята! Вы видели этот фильм на большом экране? Это, между прочим, даже сейчас выглядит блестяще. А тогда это была волшебная дверца, приоткрывшаяся на час в иной мир. Мы вышли на улицу, шел дождь. Я не мог отделаться от ощущения, что после настоящей жизни мы попали в черно-белый телевизор. Не глядя друг другу в глаза, мы дошли до магазина, купили бутылку какого-то жуткого ликера и, зайдя в первый подъезд, выпили его залпом и в полной тишине. Мы просто спасали себя. Нужно было срочно хоть каким-то способом смягчить силу этого удара. Сегодня «Yellow Submarine» стоит у меня на полке среди прочих хороших фильмов, и я уже знаю его наизусть, и все равно смотрю с удовольствием, и самый для меня большой праздник – если оказывается, что кто-то из моих друзей его до сих пор не видел, и я смотрю его еще раз вместе с ним, и смотрю как бы его глазами. И все равно силу того удара мне уже никогда не ощутить…».

1 апреля стукнуло ровно два года, как актер Олег Даль «зашился» – вшил в себя «торпеду», чтобы не пить спиртное. Поскольку это был тот максимальный срок, после которого «зашитый» мог опять развязать, супруга актера чуть ли не с самого утра находилась в волнении – сбудется или нет предсказание врачей? Ближе к вечеру, когда Даль обычно приходил из театра домой, жена заняла исходную позицию у окна. Вскоре вдали появилась знакомая фигура. Как вспоминает сама Елизавета Даль: «Олег пришел «как стеклышко». Как потом выяснилось, он и не вспомнил даже… А у меня было такое облегчение!.. Я же видела, по походке, по всему: мне не надо было близко подходить и разговаривать. Как только он в подворотню входил и шел к дому, к подъезду – я уже могла сказать, в каком он настроении, в каком состоянии.

И очень хорошо помню этот момент: у него в руках была сетка такая… плетеная «авоська», вся набитая «Явой». Вот столько было сигарет! Он шел веселый, потому что достал сигареты (Олег курил только «Яву», а ее достать было трудно)…».

2 апреля в Киеве советская сборная по футболу играла свой очередной матч отборочного цикла чемпионата Европы. На тот момент из четырех команд в нашей подгруппе лучше всех дела складывались у сборных Ирландии и Турции – у них было по 3 очка. У сборных Швейцарии и Советского Союза было по нулям. В киевском матче нашим спортсменам предстояло сразиться с лидерами подгруппы турками и решить для себя гамлетовский вопрос «быть или не быть». Оказалось, что «быть: наши ребята разгромили гостей со счетом 3:0 (дважды отличился Колотов, один раз Блохин).

В начале апреля другая наша национальная сборная – по хоккею с шайбой – прибыла в Мюнхен, где должен был состояться 42-й чемпионат мира (в его рамках проводился и 53-й чемпионат Европы) по хоккею. В первом матче, который состоялся 3 апреля, жребий свел наших ребят с национальной сборной США, которая в те годы не считалась для нас неудобным соперником. Вот и на этот раз игра получилась малоинтересной. Уже в первом периоде наша сборная вела 5:2, а общий итог игры – 10:5 в нашу пользу.

Интересную деталь подметил на том чемпионате журналист Владимир Пахомов. По его словам: «Я был свидетелем нескольких визитов в сборную СССР представителей знаменитых фирм, сгибавшихся под тяжестью своих подарков. Все доставленное относилось сначала в номер шефа делегации – Валентина Сыча. Всякий раз комплектов приносили столько, сколько людей прибыло в ФРГ из Советского Союза. Иначе говоря, дарителей не интересовало, кто есть кто среди гостей – хоккеист, массажист, переводчик или заместитель руководителя делегации. Подарки распределял своей милостью Сыч – кому дать, а кого лишить. Мне, переводчику, достался всего один спортивный костюм, да и то после того, как я поинтересовался, почему меня обходят стороной…

Мне рассказывали, что подобный принцип дележа существовал до Всеволода Боброва (Бобров был тренером сборной в 1972–1974 годах. – Ф. Р.), который поломал его, но, как оказалось, все вернулось на круги своя…».

3 апреля Международная шахматная федерация (ФИДЕ) провозгласила, что двенадцатым чемпионом мира в истории шахмат стал советский спортсмен Анатолий Карпов. Причем произошло это без матча за высокое звание с одиннадцатым чемпионом, американским гроссмейстером Робертом Фишером. Причина крылась в последнем: Фишер отказался играть этот матч, мотивируя свой отказ тем, что федерация и ее внеочередной конгресс в Берген-ан-Зее (Нидерланды) не согласились поддержать все его требования. Они согласились проводить безлимитный матч, играть до десяти побед одного из участников без учета ничьих, приняли его пожелание о кандидатуре в главные судьи и месте проведения состязаний, но отклонили право на преимущество в два очка, при котором Фишер сохранял свое звание, если счет становился 9:9.

На «Мосфильме» режиссеры Александр Алов и Владимир Наумов с 1 апреля приступили к съемкам фильма «Легенда о Тиле». Съемки начались с натурных объектов под Москвой, где снимали: «дюны», «берег моря», «мельницы» с участием Лембита Ульфсака (Тиль Уленшпигель), Евгения Леонова (Ламме Гудзак), Михаила Ульянова, Анатолия Солоницына. 4 апреля на съемочную площадку впервые вышла исполнительница роли невесты Тиля Неле актриса Наталья Белохвостикова, которая всего лишь три недели назад стала мамой – у нее родилась дочь Наташа. А отцом девочки был один из авторов фильма Владимир Наумов. Как вспоминает сама актриса: «Я прекрасно помню свой первый съемочный день в «Легенде о Тиле». Роль Неле началась с эпизода, когда они с Тилем везут оружие в телеге, изображая свадебный кортеж, и она, разыгрывая ссору, притворно колошматит его…».

5 апреля в Москве женился популярный в будущем телеведущий Юрий Николаев, для которого это был уже второй брак. В первый раз Николаев женился в конце 60-х, когда учился в ГИТИСе. В начале 70-х он развелся и в ближайшем будущем связывать себя узами Гименея вроде бы не собирался. Но судьба распорядилась по-своему. Вот как об этом вспоминает его вторая супруга Елена:

«С Юрой мы познакомились задолго до нашей свадьбы. Мне тогда было одиннадцать лет, а ему семнадцать. Он дружил с моим братом и приходил к нам в гости. По рассказам брата я узнавала, что Юра учится в театральном, снимается в кино, потом женился. Не скажу, что это разбило мое сердце, – к тому времени первая влюбленность прошла, ведь мы совсем не виделись. Но однажды брат сказал, что Юра развелся, и я ужасно обрадовалась. Мне уже исполнилось 18. Я была девушка серьезная, училась на экономиста в Финансово-экономическом институте. И думала, что актеры не могут быть мужьями: слишком легкомысленные Люди. Но случайно мы вновь встретились с Юрой, стали общаться и через два года поженились…».

Николаев в те годы был еще личностью малоизвестной (на ТВ он придет через несколько месяцев), поэтому больших денег за ним не водилось. Вот почему даже достойного для свадьбы костюма в его гардеробе на тот момент не оказалось и ему пришлось занять оный у одного из своих приятелей. Такси он тоже не стал брать по причине безденежья, а благополучно довез невесту до ЗАГСа на… троллейбусе. Но и во Дворце бракосочетания их мытарства продолжились. Как вспоминает сама невеста: «Нам не хватило денег расплатиться за шампанское в загсе. Оказалось, нужно оплатить фотографии и традиционные четыре фужера. И на эти четыре фужера у нас просто не было денег. Благо они оказались у свидетелей, и все обошлось…».

Расписались молодые утром, а уже вечером Николаев оставил молодую жену одну и умчался на спектакль в Театр имени Пушкина, где работал. Поэтому свадьбу в тот день не играли – она состоится только 10 апреля. Но вернемся на несколько дней назад.

5 апреля с космодрома Байконур в космос был запущен очередной космический корабль «Союз» с двумя космонавтами на борту: Василием Лазаревым и Олегом Макаровым (оба – Герои Советского Союза). Старт прошел удачно и ни у кого из присутствующих даже в мыслях не могло появиться, что спустя каких-нибудь пять минут (!) ситуация достигнет масштабов катастрофы.

Шла 261-я секунда полета, когда, по расчету, должно было произойти отделение второй ступени. Как вдруг Лазарев почувствовал тангажную раскачку, проходившую на этот раз гораздо сильнее, чем обычно. Он поднял руку и увидел, что ее водит. Тут же сообщил об этом на Землю. А в следующее мгновение раздался вой сирены и на аварийном табло высветилась надпись: «Авария носителя». Гул двигателей прекратился, после чего началось вращение. А на Байконуре даже не догадывались о происходящем, и информатор продолжал бесстрастный отсчет: «285-я секунда. Полет нормальный!… 290-я – полет нормальный!..».

Через несколько секунд космонавты ощутили резкий толчок. Пиротехника «раскидала» все корабельные блоки, и космонавты остались в спускаемом аппарате. Началось падение. Далее послушаем рассказ очевидца тех событий М. Реброва:

«Через секунду или две после начала падения стала подкрадываться перегрузка. Она быстро нарастала. Темп нарастания был много больше, чем они ожидали. Невидимая чудовищная сила вдавила Василия в кресло и налила веки свинцом. Дышать становилось все труднее. «Олег, попробуй кричать, это поможет, – предупредил товарища. – Сильнее кричи, сильнее!..».

Тяжесть перегрузки ломала, лишала возможности говорить, «съедала» все звуки, оставляя только гортанный храп и сдавленное сопение. Оба всеми силами старались противодействовать перегрузке. Наконец тяжесть стала спадать. Уже потом, когда анализировались записи приборов, было установлено, что после «пика», превысившего 20 g, был второй – на 6 единиц, но они его не почувствовали (замечу: в истории авиации известен случай, когда при 15-кратной перегрузке летчику-испытателю оторвало почку).

«Что же произошло?». Вопрос оставался без ответа. Были предположения. Были попытки их проверить, но все путалось, и они ничего не могли понять. Одно знали: корабль возвращается на Землю в аварийном режиме…

Было обидно и неприятно. Много и долго готовились они к этой работе, и вдруг такое… Да и сам факт «сбоя» малоприятен. Случайный «боб» поставил их на грань жизни и смерти. Впрочем, еще не все кончилось. Они ждали включения двигателей мягкой посадки. Легкий толчок. И вдруг корабль стало тянуть и разворачивать, словно он сел на воду. «Еще один сюрприз?» – мелькнула мысль. Иллюминатор, который был черным от копоти, вдруг просветлел (потом окажется – от трения о снег), и командир увидел ствол могучего дерева. «Нет, это земля!», – подумал с облегчением.

Пальцы уже давно нащупали кнопку отстрела одной из стренг парашютной системы. Нажал! Корабль обрел устойчивость. Наступила тишина, неприятная тишина. «Зачем она? – подумал. – Надо открывать люк». Отстегнулся от привязной системы и высунулся. В лицо ударила прохлада. Он жадно пил ее. Нет, глотал. Жадно, отрывисто, полным ртом. Но утоление не наступало. Осмотрелся: «Черт побери, погода здесь совсем не такая, что провожала нас на Байконуре. Ветер, снег, плотная низкая облачность, температура ниже нуля». Кругом был лес (корабль упал в горах Алтая. – Ф. Р.). Парашют зацепился за деревья, а корабль завис у края пропасти…».

А теперь послушаем рассказ того же М. Реброва о том, что происходило в эти же минуты на Земле, в Центре управления полетом: «После долгих и навязчивых «Двигатели работают устойчиво», «Полет нормальный», «Тангаж и рыскание в норме» резкое «Авария носителя!» было подобно взрыву, встряхнувшему всех, кто был на смотровой площадке. Началась суета. Большое начальство рвалось к телефонам ВЧ-связи, чтобы доложить еще большему о случившемся и тем самым оградить себя от каких-либо упреков. Те, кто рангом пониже, пребывали в растерянности или сновали между группами «технарей», прислушиваясь к разного толка предположениям. Один из членов Госкомиссии, бросив испуганный взгляд на «кучковавшихся» в сторонке журналистов, нервно прошипел: «Немедленно в автобус и – в город. Вам здесь нечего делать!». Тут же сработала служба режима, и «пазик» с табличкой «Пресса» буквально вытолкнули со стоянки.

В Ленинске никакой информации не было. Люди с «площадки» стали возвращаться в гостиницу спустя часа два-три. Новости были печальные: «Погибли». Кто-то из коллег предложил: «Пойдемте, помянем». Достали бутылку водки, разлили. И тут появился запыхавшийся Дима Солодов – телеметрист из ОКБ МЭИ: «Живы! Живы!». Началось ликование. Димку подхватили на руки и стали подбрасывать к потолку. Его черный костюм побелел от мела, а мы продолжали что-то кричать и бросать, бросать… О водке позабыли, а вспомнив, быстро разобрали стаканы: «За экипаж! За Васю и Олега! За «Уралов»!…».

Между тем космонавты, выбравшись из корабля, стали ждать помощи. Вскоре у них над головой послышался гул самолета, а спустя еще несколько минут в небе застрекотал вертолет. Однако видимость была практически нулевая, поэтому обнаружить потерпевших аварию космонавтов спасателям с первого раза не удалось, несмотря на то, что те разожгли пусть маленький, но костер. Когда шум вертолета стих вдалеке, они решили подкрепиться. Открыли аварийный запас: галеты, тубы с соком и банку консервов. В такой ситуации хорошо пошла бы водочка, но ее наличие в «аварийке», к сожалению, предусмотрено не было.

После ужина на какое-то время космонавтам стало теплее. Но затем холод снова взял свое. Чтобы хоть как-то согреться, космонавты сели поближе к костру и плотнее прижались друг к другу. Так прошли еще два часа. Наконец с рассветом в небе опять появился вертолет. На этот раз он заметил космонавтов и завис над соснами. Затем вниз спустили трос. «Пойдешь первым», – приказал Лазарев своему коллеге. Приказ командира – закон для подчиненного.

В тот же день, 6 апреля, настоящий детектив со стрельбой и кровью разворачивался в одном из пригородов города Сасово Рязанской области. Двое великовозрастных оболтусов села Гавриловское Сасовского района – 20-летний Сергей Погодин и 19-летний Валерий Кузьмин (фамилии изменены) – вознамерились стать крутыми гангстерами. Насмотревшись осенью прошлого года по ЦТ документального фильма про банду братьев Толстопятовых, они решили повторить «героические» подвиги братков и создать собственную банду, чтобы потом нападать на кассы магазинов и инкассаторские машины. Однако для этого им необходимо было сначала разжиться оружием. Над проблемой, как его раздобыть, новоявленные гангстеры думали недолго – они решили оружие экспроприировать. 9 марта приятели украли у своего знакомого Панина охотничье ружье, а также сделали из подручных средств кинжал и стилет. Но этого арсенала им показалось мало, и гангстеры решили присовокупить к нему еще и пару милицейских пистолетов. А для того, чтобы их добыть, они разыграли целый спектакль.

Днем 6 апреля бандиты из телефонной будки позвонили в милицию и сообщили, что в таком-то местечке недалеко от города произошло тяжкое преступление. Расчет преступников был прост: когда к месту мнимого преступления примчалась бы патрульная машина, бандиты из укрытия расстреляли бы экипаж и завладели его оружием. Однако операция сорвалась: на вызов приехал не один, а целых два милицейских «уазика», и бандиты струхнули – вступать в бой с одним охотничьим ружьем в руках они посчитали верхом безумия. Провал операции горе-гангстеры решили залить водкой. А после того, как опустошили «поллитру», их вновь потянуло на подвиги. Тем более что им страсть как хотелось опробовать ружье в настоящем деле. И тут как раз подвернулся удобный случай.

Когда преступники шли по пустынной вечерней улице, им на глаза попалась компания из трех человек: один мужчина и две женщины. «Смотри, какие хорошие мишени», – толкнул Кузьмин своего приятеля в бок и тут же извлек из-под пиджака охотничье ружье, переделанное в обрез. Не давая незнакомцам опомниться, Кузьмин подскочил к ним чуть ли не вплотную и хладнокровно разрядил в них два патрона. Мужчина и одна из женщин, обливаясь кровью, рухнули на землю. Еще одна незнакомка, на которую все происшедшее произвело шоковое впечатление, даже не попыталась убежать, пока Кузьмин перезаряжал свое оружие. В итоге и она была сражена выстрелом в упор.

Мужчина, в которого Кузьмин выстрелил первым, оказался только ранен – заряд угодил ему в бок. Прикрывая рану рукой, он стонал и ненавидящими глазами смотрел на убийцу. «Надо же какой живучий», – ухмыльнулся Кузьмин. Он понимал, что мужчину надо обязательно добить, однако сделать это немедленно уже не было времени – в ближайших домах зажглись огни. Тогда бандиты подхватили раненого под руки и чуть ли не волоком потащили его в темноту. Через несколько минут, притащив его на какой-то пустырь, Кузьмин довершил начатое – добил несчастного выстрелом в голову. Тело убитого сбросили в глубокую борозду и забросали землей. И с чувством выполненного долга отправились по домам.

А теперь из Сасово перенесемся в Киев. Там 9 апреля состоялся первый матч футболистов местного «Динамо» с голландским «Эйндховеном» в рамках розыгрыша Кубка обладателей кубков. Стадион, сами понимаете, был битком, поскольку не каждый день киевские болельщики имели счастливую возможность лицезреть кудесников мяча из Страны тюльпанов. Однако в тот день кудесники оказались явно не на высоте, уйдя с поля разгромленными со счетом 0:3 (отличились Колотов, Онищенко, Блохин).

Тем временем в Ленинграде знаменитый блатной бард Аркадий Северный (Звездин) записал свой первый магнитоальбом с ансамблем «Братья Жемчужные». Как мы помним, до этого и бард и ансамбль уже имели опыт магнитофонной записи, но о совместном сотрудничестве даже не мечтали. Инициатором их сведения в один коллектив стал все тот же распространитель магнитоальбомов Сергей Маклаков. Это он раздобыл собственный микшерский пульт (его соорудил ему мастер золотые руки Владимир Мазурин) и тут же решил опробовать его в деле – записать Северного с «Жемчужными». Запись должна была состояться в доме на улице Огнева, на квартире приятеля Маклакова Дмитрия Колетина. Добирались туда от ресторана «Парус» на трех автомашинах-такси: в две поместились люди, в одну погрузили аппаратуру. По дороге горячо обсуждали сегодняшний репертуар – какие песни исполнять, какие нет. Северный в тот день был навеселе, поскольку почти всегда принимал «на грудь» перед записью – так лучше пелось.

Когда приехали к месту назначения, один из таксистов отказался брать деньги и напросился взять натурой – дать ему возможность поприсутствовать на записи. Почему бы и нет, раз человек хороший? Только предупредили, чтобы тот сидел тихо как мышь. Далее послушаем рассказ М. Шелега:

«Атмосфера на записи была свободной – на столе стояла водка, закуска, – каждый мог подойти, пропустить рюмку. Дым коромыслом. В общем, нормальная рабочая обстановка.

Пели тогда все. Ну, может, только таксист не подпевал из скромности. Записали песен двадцать пять, может, и больше. Северный пришелся компании по душе своей доброжелательностью и веселостью нрава. Он напел тогда половину всех песен, вошедших в этот альбом.

Альбом назвали «Ах, мамочка!» – это был первый магнитофонный альбом Аркадия Северного с «Братьями Жемчужными». Расчет Маклакова оправдался – пленка Северного с оркестровым сопровождением быстро расходилась по рукам, принося прибыль Маклакову и популярность Северному…».

Тогда же другого популярного автора и исполнителя песен, правда, не полуподпольного, как Северный, а официального – Евгения Мартынова, – родной военкомат буквально завалил призывными повестками. Дело в том, что в мае Мартынову должен был стукнуть «потолок» – 27 лет, после чего в армию мужчин уже не призывают. Однако кому-то из высоких воинских начальников жуть как хотелось, чтобы популярный, артист обязательно был одет в «хэбэ» и обут в кирзу. Вот военкомат и слал Мартынову повестки, грозя в случае очередной неявки забрать его из дома с милицией. Видимо, понимая, что все это не шутки (помните, я рассказывал о том, как пытались силой забрить в солдаты популярного хоккеиста Александра Якушева), Мартынов обратился за помощью в Министерство культуры. Там пошли навстречу артисту, который мог принести гораздо больше пользы на гражданке, чем в армии (его концерты приносили хорошую кассу), и «отмазали» его от службы в рядах доблестных Вооруженных сил. Главным аргументом при этом было то, что именно Мартынов должен был представлять в начале лета советское искусство на фестивале «Братиславекая лира».

Лидер столичной рок-гругагы «Машина времени» Андрей Макаревич в те дни все еще пребывал под впечатлением просмотра мультика «Желтая подводная лодка». Фильм потряс его настолько, что иногда опускались руки: было ясно, что достичь битловских вершин ему с коллегами все равно не удастся. Самоедство Макаревича было понятным, но справедливым лишь отчасти: для советских слушателей песни «Машины времени» значили не меньше, чем песни «Битлз» для английских подростков. Поэтому все концерты «машинистов» (их в группе было четверо: Андрей Макаревич, Александр Кутиков, Алексей Романов и Сергей Кавагое) проходили при постоянных аншлагах. Как вспоминает А. Макаревич:

«Мы постоянно играли на сейшенах, и известность наша росла. Сейшены происходили по налаженной схеме: кто-то из устроителей звонил мне, сообщалась дата, место и условия оплаты. Платили тогда немного – от ста до двухсот рублей на команду. Часа за два до начала мы собирались на базе – тогда это был клуб швейной фабрики «Красная Роза» – и ловили автобус или рафик. Транспортные услуги обходились в пять – десять рублей. Мы забрасывали наш аппарат в транспортное средство и ехали на место. Помню басовую колонку немыслимых размеров с портретом тогдашнего звукорежиссера Саши Катамахина прямо на фасаде. Она постоянно не влезала в автобусную дверь, и однажды мы в отчаянии отпилили от нее верхнюю часть прямо в процессе погрузки на глазах у изумленного водителя. Сейшены устраивались в институтах, домах культуры, особой любовью пользовалась «Кормушка» – крохотная студенческая кофейня в районе Каширки. Была она очень маленькая, денег там платили совсем ничего, но было там на редкость уютно и надежно: студенты сами заправляли всеми делами, и сейшены у нас практически не срывались. О других местах сказать этого было нельзя.

Итак, мы приезжали на точку и затаскивали аппарат внутрь, продираясь сквозь толпу, – слух о сейшене летел впереди нас, и проворная московская «система» спешила попасть внутрь до того момента, когда дружинники в повязках начнут проверять билеты. Билет являл собой обыкновенную открытку с какой-нибудь новогодней чепухой на лицевой стороне и самодельной печаткой на обратной. Почти всегда находился умник, который накануне изготавливал такую печатку (благо дело было нехитрое), и количество билетов удваивалось…

Вскоре после начала концерта, как правило, в зале появлялась либо насмерть перепуганная администрация заведения, либо милиция, либо товарищи в штатском, и сейшн благополучно заканчивался. Музыка обычно останавливалась поворотом рубильника, и музыкантам предлагали пройти в отделение, то есть в «легавку». Их уводили под восхищенные взгляды фанов. Если сейшн удавалось доиграть до конца и никто не обламывал – это считалось большой удачей… В «легавке» всех рассаживали поодиночке и по очереди уныло пытались выяснить, кто организовал халтуру, продавал билеты и где деньги. Первый раз было страшновато, потом мы привыкли…».

В те апрельские дни в одном из центральных столичных магазинов – ГУМе – произошло дерзкое преступление. Случилось оно аккурат перед закрытием магазина – в 20.50. Кассирша отдела культтоваров должна была сдать дневную выручку, однако проявила беспечность: сложив в чемодан 11 тысяч рублей, она поставила его на прилавок, а сама отвлеклась на реплику какой-то из продавщиц. А когда вновь повернулась к чемодану, того уже и след простыл. Выбежав из-за прилавка, кассирша успела заметить, как впереди, расталкивая толпу покупателей, к выходу метнулся мужчина в синей куртке. Кассирша бросилась к телефону.

Уже спустя минуту после совершения преступления на пульт дежурного 117-го отделения милиции поступил сигнал о происшедшем. Милиционер тут же связался с ближайшими постовыми, дежурившими возле станции метро «Площадь Свердлова» и гостиницей «Метрополь». В те часы там дежурили два тезки – Анатолий Илюшин и Анатолий Гринюк. Дежурный передал им приметы преступника: мужчина в синей куртке с чемоданом в руках.

Первым заметил грабителя Илюшин: тот пытался перебежать на красный свет улицу от гостиницы «Москва» в сторону «Метрополя». Поскольку расстояние до нарушителя было приличным, Илюшин связался по рации с Гринюком и сообщил ему о подозрительном субъекте. Гринюк двинулся навстречу. Когда синекурточник увидел перед собой милиционера, он в первую секунду растерялся. Но затем взял себя в руки и как ни в чем не бывало пошел навстречу. На вопрос «Что в чемодане?» попробовал отшутиться крылатой фразой из популярного фильма: «Золото-бриллианты». Однако когда Гринюк предложил ему пройти с ним в отделение, улыбка тут же сползла с лица незнакомца. А дальше произошло вот что. Переложив чемодан из правой руки в левую, незнакомец сделал неожиданный выпад вперед и попытался достать стража порядка кулаком в челюсть. Но тот сумел среагировать на удар: перехватил руку преступника и, сделав подсечку, опрокинул его на землю. В этот миг к месту происшествия подбежал и напарник Гринюка Илюшин, с которым они на пару и скрутили грабителя. Как выяснилось чуть позже, им оказался 19-летний житель Калинина, причем ранее судимый.

Между тем в ФРГ продолжается чемпионат мира и Европы по хоккею. Начав его с победы над командой США, наша сборная и в следующих играх не сбавляла оборотов, щелкая как орехи всех своих противников. Так, финны были повержены со счетом 8:4, поляки – 13:2, чехи – 5:2, шведы – 4:1. 12 апреля в чемпионате начался второй тур, и наши ребята вновь встретились с американцами. Неожиданностей не произошло и на этот раз – наши победили, да еще с разгромным счетом 13:1! После этого практически ни у кого уже не оставалось сомнений в том, кто именно станет чемпионом мира и Европы.

В тот день, когда наши хоккеисты встречались с американскими, диссидента Анатолия Марченко по приговору суда отправили по этапу в Сибирь (как мы помним, суд дал ему четыре года ссылки). Вот как об этом вспоминал сам А. Марченко:

«12 апреля – День космонавтики, и Калуга, «историческая колыбель космических полетов», отмечает его как свой престольный праздник. С утра на эту тему надрывались все репродукторы, а их полно. Хочу отвлечься и не могу, наверное, от злости. Передают интервью, документы, воспоминания о Гагарине, все прослоено громкоголосой оптимистической музыкой. Вот включают запись с космодрома 12 апреля 1961 года (мне тогда было 23 года, и я сидел на семипалатинской пересылке на пути в Тайшет).

Сквозь шум и треск из космоса слышится голос Гагарина:

– Поехали!

Дверь камеры распахивается, на пороге улыбающийся надзиратель с моей личной карточкой в руке:

– Ну, Марченко, поехали!

Остается собрать свое барахлишко: мыло, пасту, носки, учебник английского языка.

В тюремном блоке меня принимает конвой. Обыскивают, задают вопросы:

– До машины дойти сможете? – значит, знают, что берут голодающего.

– Есть ли возражения против этапирования? Я делаю заявление, что голодаю 45 дней, а

на прочие вопросы не отвечаю.

– Получите этапный паек.

– Не беру…».

А теперь из Калуги перенесемся в Москву. В столичных кинотеатрах демонстрируются новые фильмы: 7-го начали крутить приключенческий фильм Игоря Добролюбова «Потому что люблю» о летчиках-истребителях с участием Геннадия Королькова, Валентины Теличкиной и др.; 14-го – историческую драму Шухрата Аббасова «Абу Райхан Беруни».