Текст книги "Новая философская энциклопедия. Том третий Н—С"

Автор книги: авторов Коллектив

РЕЖИМ ПОЛИТИЧЕСКИЙ – ценностная характеристика той или иной государственности, содержащая позитивное либо негативное представление о данном обществе, стране. Определение, описание, типологизация политических режимов составляли центральную задачу политической философии на протяжении всей истории, и, несмотря на кажущуюся простоту, она была удовлетворительно решена лишь во 2-й пол. 20 в. Первые классификации политических режимов были проведены в Античности на основе анализа политических форм (т. е. государственного строя) и численности высших чинов государства (сколько правителей?: 1, 2, 3... п), которую Платон признавал чрезвычайно важной. Т. о. были выделены следующие режимы: монократия (монархия), поликратия (современный термин Р. Даля – полиархия), правление нескольких или многих (трех спартанских царей или девяти архонтов афинского ареопага), большинства или «всех» (демократия). Однако анализ структуры власти не позволял дать качественную оценку власти (различие вопросов «кто правит?» и «как правит?»). Платон сделал первую попытку дать качественную оценку политических форм, исходя из того, что политический режим воплощает в той или иной степени принципы добродетели. Классификация режимов становилась двойной, количественной и качественной. Так, Платон разделил монархию и тиранию, выделил аристократию («правление лучших») как самый совершенный тип правления и весьма критически отнесся к демократии, выделив пять ее видов, и признал предпочтительным правление большинства, но не «всех», поскольку демос (народ) вообще не может хорошо править, а тем более не могут править хорошо «все». Платон (а за ним и Аристотель) выделил также тимократию – «правление худших» (весьма актуальное в прошедшей и современной истории) – амбициозное домогательство почестей» (Платон. Респ. VIII, 545в), которые «делают деньги и более ценят эту деятельность и менее – добродетель» (Респ. VIII, 545, d-e). Аристотель развил учение о тимократии, выделив два ее вида – демократический и олигархический (Аристотель. Политика, IV, 9,1294в). Аристотель сделал типологию режимов стройнее и проще, решил проблему корреляции формы и содержания, числа и качества. Его типологией широко пользовались до 18 в., и она не утратила своего смысла поныне. Аристотель выделил три правильные («чистые») формы: монархию, аристократию и демократию и четыре неправильные: тиранию, олигархию, тимократию и демагогию. В романо-средневековую эпоху изучение политических режимов продолжалось едва л и не интенсивнее, чем вдревности, но в русле греко-римской традиции, со стремлением передать в наименовании политической формы (государства) присущие ей качественные характеристики и институциональный тип: деспотия,илитирания-монархия,сжесткимнеправовымправ– лением, ее глава – тиран (ср. официальный титул – «тиран Самосский»), а не царь, республика-демократия и т. д. Подобная конкретика объяснялась отсутствием (до 17 в.) введенного Т. Гоббсом (если не считать нескольких опытов Н. Макиавелли) обобщенного понятия «государство» (от лат. status, состояние). Феодальная политическая мозаика внесла в политический язык множество обозначений политических образований: графства, княжества (принципаты), герцогства, королевства и т. п. Средневековые теоретики политики продолжали дробить понятия режима и государства на конкретные исторические формы, но одновременно пытались прийти к новым обобщениям, дополняя моральные оценки государства оценкой

431

РЕЙМАРУС его правовых и социальных качеств. Одно из самых распространенных понятий государственного режима – dominium (лат. собственность) – обладание, владение и господство (наряду с более специфическими понятиями regnum – королевство, imperium – империя и пр.). Одновременно продолжались попытки квалифицировать такое владение, поэтов выделялись dominium publicum и dominium politicum – государства, проявляющие внимание к человеку и живущие в согласии с обществом (в отличие, напр., от деспотического режима – dominium despoticum). Kl 8 в. от этой типологии сохранилась основная оппозиция – монархия и республика. Она воспроизводится у Ш. Монтескье («О духе законов»), но монархия у него сопрягается с возможностью установления деспотизма (правление по закону и без закона), республика же по-прежнему отождествляется с демократией. Он попытался провести этические различия режимов по «образу правления»: республика – это воплощение добродетелей, монархия – чувства чести, деспотия – чувства страха. Новое время связано с появлением новой централизованной политической организации и нового государства, в котором отношения родства и личной преданности заменяются служебными отношениями, служением долгу, формируется бюрократический аппарат управления страной и окончательно складываются две основные стороны политических отношений: крупная объединенная нация и абсолютистская монархия (самодержавная в России). Режим абсолютизма получает свое теоретическое обоснование (Ж. Боден, Р. Филмер, Ж. де Местр, Л. Г. Аде Боналъд). Апология абсолютизма составила одну из линий политико– философского анализа политического режима. Она началась с попытки Макиавелли отделить политику от морали, религии и от самого общества, превратив власть в автономное оружие суверенного властелина. Инструментализм Макиавелли имел продолжение в гоббсовской идее перехода народа из естественного состояния под власть государства, в теориях королевского авторитаризма, в гегелевской апологии государства. Эта линия привела в 20 в. к представлению об особом виде партийного абсолютизма, получившего наименование тоталитаризма. Параллельно этой линии развивалась другая: демократическая —либеральная – радикалистская – социалистическая – реформаторская – марксистская, линия проектирования и создания новых политических режимов. В этом движении постепенно было уточнено понятие «режим». Стройность аристотелевской традиции с соответствиями монархии и тирании, республики и демократии была относительной уже в античную эпоху (демократическая и тираническая монархия Спарты, напр.), сам Аристотель считал возможными «смешанные режимы». Тоталитарные режимы империи Диоклетиана и Женевской республики Кальвина и особенно демократизация современных европейских монархий и возникновение тиранических тоталитарных республик (Германия, некоторые страны Южной Америки, Азии и пр.) свидетельствуют о возможности сочетаний различных по типу политических режимов и государственного строя. Следовательно, режим определяется сложнее, а именно совокупностью таких факторов, как идеология правящих сил страны, селекция политического класса (Mosca G. La classe politica, 1966), т. е. людей, профессионально занимающихся политикой, политического и идеологического руководства страной; разработка принципов такого отбора (партийных, классовых, клановых, кровно-родственныхлибо демократических); отношения государства и общества – самовластные или договорные (конституционные), равноправные либо основанные на господстве и подчинении; стремление режима ставить и решать большие общественные задачи и характер таких задач (война или мирное развитие и т. п.); организация больших общественных мобилизаций либо отказ от них; тип управления – централизованный или децентрализованное управляемое (бинарное) самоуправление; отношения государства и общества к человеку как высшей ценности или потребительское как к материалу политики и истории; институциональная организация общества – жесткая иерархическая либо рассчитанная на самоуправление; единоначалия либо разделения властей и др. факторы, определяющие специфику режима. Градация современных политических режимов достаточно многообразна: либеральная демократия (республиканская и монархическая) – процедурная демократия (с формальными основами, но недостаточно усвоенная) – авторитарная демократия (социалистическая, постсоциалистическая, постколониальная и др.) – авторитаризм – различные виды диктатур, «хунты», «вожди» и пр. – тоталитаризм, в т. ч. т. н. особо жестокие режимы (Бокассы, Самосы, Сиди Амина, Пол Пота и др.). К ним следует добавить временные режимы – оккупационный, чрезвычайный и пр. В истории человечества гуманные и деспотические политические режимы постоянно сосуществовали и чередовались без каких-либо временных и социальных закономерностей, всегдато в одной, то в другой части света появлялись завоеватели. Тем не менее наиболее жестокие террористические режимы возникли в 20 в. в наиболее развитой части света – Европе, на восходящей траектории современной цивилизации. Можно лишь предположить, что цивилизация, которая все– таки устранила эти режимы, сумеет предупредить их появление в будущем. Лит.: Maistre J. de. Considerations sur la France. P, 1796; Treitschke H. Politik. В., 1897; Almond G. A., Powell G. В. Comparative Politics: A Developmental Approach. Boston, 1966; Authoritarian Politics in Modern Society, ed. by S. P. Huntington, C. H. Moore. N. Y., 1970. И. И. Кравченко

РЕЙМАРУС (Reimarus), Герман Самуэль (22 декабря 1694, Гамбург – 1 марта 1768, там же) – немецкий философ, просветитель, виднейший представитель теории естественной религии. В посмертно и анонимно опубликованной Готф– ридом Лессингом в 1774 работе «Апология или оправдание разумного почитателя Бога» подверг резкой критике Библию и позитивную религию, указывая на земной и исторический характер их происхождения, на наличие в них множества противоречий, лжи и даже прямого обмана. Противопоставляя исторической религии естественную, основанную на принципах разума, считал единственным чудом и свидетельством бытия Бога само существование мира, многообразие чувственных вещей природы, ее необходимых причинных и целесообразных связей и отношений, в которых и обнаруживается ее мудрое устройство. В противоположность плоской телеологии X. Вольфа создал продуманную концепцию целесообразности, основанную на наблюдениях органического мира, изучении физиологии и инстинктивного поведения животных и т. д., что позволило ему стать одним из родоначальников зоопсихологии. Критикуя крайний рационализм вольфианской метафизики, принцип предустановленной гармонии и тождества реальных и логических основании, опирался в своей гно-

432

РЕЙНГОЛЬД сеологии и этике на шеи британского эмпиризма, философии морального чувства и здравого смысла. Задачей просвещения считал воспитание и развитие природных способностей человека к познанию истины, добра и красоты, его задатков и склонностей к разумной и целесообразной жизнедеятельности, направленной на достижение счастья, индивидуального и всеобщего блага. Соч.: Abhandlungen von den vornehmsten Wahrheiten der naturlichen Religion. Hamb., 1754; Die VernunftJehre... Hamb., 1756; Apologie oder Schutzschrift fur die vernunftigen Verehrer Gottes, 2 Bde. Fr./M., 1972; Allgemeine Betrachtungen uber die Triebe derThiere. [Hamb.], 1760. Лит.: ГулыгаА. В. Из истории немецкого материализма. М., 1962, с. 35—36; Жучков В. А. Из истории немецкой философии XVIII века. М., 1996, с. 70-7'1; Strauss D. Fr. H. S. Reimarus und seine Schutzschrift. Bonn, 1877; Buttner W. H. S. Reimarus als Metaphysiker. Padernborn, 1909; Kostlin H. Das religiose Erleben bei H. S. Reimarus. Tub., 1919. В. А. Жучков

РЕЙНАЛЬ (Raynal) Гийом-Тома-Франсуа (II апреля 1713, Сен-Женьез-ан-Руерг – 6 марта 1796, Шайо) – французский философ и историк, один из идеологов Просвещения. Получил религиозное образование. В 1748 оставил карьеру священнослужителя и посвятил себя литературно-философской деятельности. Философские взгляды Рейналя близки мировоззрению таких просветителей, как Дидро и Гольбах. Широкую известность ему принесла изданная анонимно в 1770 в Амстердаме шеститомная работа «Философская и политическая история учреждений и торговли европейцев в обеих Индиях» («Histoire philosophique et politique des etablissements et de commerce des europeens dans les deux Indes»), содержавшая критику абсолютизма и обращения колонизаторов с коренным населением колоний. В короткий срок книга выдержала несколько изданий, но была осуждена парижским парламентом в 1781 на сожжение. Рейналь был вынужден эмигрировать. В 1787 он возвратился во Францию. Рейналь критиковал теорию общественного договора, причину возникновения частной собственности и социального неравенства видел в эволюции земледелия, промышленности и торговли. В 1789 был избран депутатом Генеральных Штатов от Марселя, но отказался от мандата из-за преклонного возраста. В 1790 написал «Письма аббата Рейналя Национальному собранию Франции», где подверг критике основные акты конституционного собрания. Соч.: Философская и политическая история о заведениях и коммерции европейцев в обеих Икдиях, ч. 1—6, пер. с франц. М., 1805—11; 1834-35. Лет.: Зельманова Е. Рейналь – историк философии. – «ВФ», 1961, № 5; Плимак Е. Г. Злоключения буржуазной компаративистики (К вопросу о характере политических концепций А. Н. Радищева и Г. Рейналя). – «История СССР», 1968, № 3; Lunet В. Biographie de l'abbe Rayna;. Rodez, 1866; Feugere A. Un precurseur de la Revolution: l'abbe Raynal. Angouleme, 1922. M. M. Федорова

РЕЙНГОЛЬД (Reinhold) Карл Леонард (26 октября 1758, Вена – 10 апреля 1823, Киль) – немецкий философ. В 1786– 87 опубликовал «Письма о кантовской философии» (Briefe uber die Kantische Philosophie), где выступил как ее последователь и популяризатор, усматривая ее заслугу в преодолении догматизма рационалистической метафизики и скептицизма, провозглашении независимости морали от религии, научной строгости и достоверности философского познания и т. д. Признавая «вечную истинность» результатов кантовской критики, вместе с тем считал, что в способе их обоснования имеют место определенные «провалы». Поэтому в своей «элементарной философии» он попытался найти фундамент науки о познании, считая таковым отсутствующую у Канта способность представления (Vbrstellungsvermogen), которая не сводится к чувственному познанию, но составляет основу всех других способностей. Представление имеет двуединую природу, будучи одновременно отличным от представляемого (объекта) и от представляющего (субъекта) и вместе с тем относящимся к ним обоим. То в представлении, что относится к объекту, есть его материя, которая дается субъекту извне, от гипотетического и не известного нам источника, воспринимаемого чувственностью в качестве многообразия эмпирического содержания представления. Формы связи этого содержания, способы приведения его многообразия к единству (пространство, время, категории рассудка) относятся к субъекту, они наличествуют в нем до появления самих представлений, действуют спонтанно и являются предварительными условиями их эмпирического применения. Радикальное отличие «элементарной философии» Рейнгольда от кантовского критицизма состоит в том, что отношение материи и формы, равно как и представляемого к представляющему, трактуется им как внутреннее отношение, или связь объективных и субъективных сторон самого представления. Различение этих моментов внутри представления и их отнесение к объекту и субъекту осуществляется лишь в сознании субъекта, согласно его собственному закону или т. н. основоположению сознания (Satz des Bewu?tseins). Иначе говоря, объект и субъект оказываются несамостоятельными и независимыми друг от друга условиями или предпосылками познания, а фактами сознания, рефлексивно выводимыми им из анализа структуры представления. Тем самым вещь в себе из объективно существующей причины материи представлений превращается в субъективное предположение сознания, требуемое для объяснения содержания восприятий. Поскольку же это содержание дается нам исключительно в субъективных формах представления, то его источник остается непредставимым и для нас непознаваемым. Т. о., кантовский дуализм вещи в себе и души оказался у Рейнгольда не преодоленным, а всего лишь перенесенным внутрь человеческого сознания, обреченного на постоянное отличение представления от представляемого и представляющего. Проблема же соотношения чувственности и рассудка свелась к их абстрактному единству в составе представления. В конечном итоге «элементарная философия» Рейнгольда оказалась одной из первых попыток субъективно-феномено логической интерпретации кантовского критицизма, устранения из него «догматического» понятия вещи в себе. Эти попытки были продолжены С. Беком в его учении о «первоначальном представлении» как способности, продуцирующей объект из самой себя, а также в «Наукоучеши» Фихте, заменившего вещь в себе понятием «не-Я». В дальнейшем и Рейнгольд стал сторонником названных философов, пытаясь совместить их идеи с «философией чувства и веры» Ф. Якоби, после чего как последователь т. н. «рационалистического реализма» Бардили, опубликовал с ним ряд совместных работ. Соч.: Versuch einer neuen Theorie des menschlichen Vorstellungsvermogens. Prag-Jena, 1789 (Darmstadt, 1963); Beitrage zur Berichtigung bisheriger Mi?verstandnisse der Philosophe), Bd. 1—2. Jena. 1790– 94; Ober das Fundament des philosophischen Wissens. Jena, 1791; Ober die Paradoxien der neuesten Philosophie Hamb., 1799; Sendschreiben an J. C. Lavater und 1. G. Fichte uber den Glauben an Gott.

433

РЕИХЕНБАХ Hamb., 1799; С. G. Bardilis und С. L. Reinholds Briefwechel uber das Wesen Philosophie und das Unwesen der Spekulation, 1804. Лит.: Надеждин Ф. Очерк истории философии по Рейнгольду. СПб., 1837; История философии. Запад– Восток– Россия, кн. 2-я. М., 1996, с. 393-398; Reinhold Chr. Е. С. L. Reinhold's Leben und literarisches Wirken. Jena, 1825; Zynda M. von. Kant – Reinhold – Fichte. В., 1910; Adam H. С L. Reinholds philosophischer Systemwechsel. Hdlb., 1930; Pfeifer A. Die Philosophie der Kantperiode K. L. Reiholds. Bonn, 1935; Klemmt A. K. L. Reinholds Elementarphilosophie. Hamb., 1958; Philosophie aus einem Prinzip, hrsg. R. Lauh. Bonn, 1974; Teichner W. Rekonstruktion des Grundes: die Begrundung der Philosophie als Wissenschaft durch Kant und Reinhold. Bonn, 1976. В. А. Жучков

РЕИХЕНБАХ Г. – см. РайхенбахГ. «РЕКОНСТРУКЦИЯ РЕЛИГИОЗНОЙ МЫСЛИ В

ИСЛАМЕ» – лекции Мухаммеда Икбала, впервые опубликованные в 1934 в Оксфорде (позже переведенные на многие языки и регулярно переиздававшиеся), самая значительная философская переинтерпретация мусульманского учения в 20 в. Первые шесть лекций были прочитаны Икбалом в индийских университетах Мадраса, Хайдерабада и Майсора в течение 1928. Седьмая лекция – на заседании 54-й сессии Аристотелевского общества в Лондоне в декабре 1932. По признанию самого Икбала, его попытка реконструировать исламское вероучение была продиктована требованием молодого поколения мусульман выработать «новую ориентацию веры» в связи с пробуждением ислама от многовековой «спячки» и вступлением в период, аналогичный процессу протестантской Реформации в Европе. В лекциях предлагается философское осмысление культурных универсалий (essentials) ислама с учетом достижений современной науки. Об интенциях рефюрматора свидетельствует само название лекций: 1) «Знание и религиозный опыт»; 2) «Философское тестирование откровения религиозного опыта»; 3) «Концепция Бога и значение молитвы»; 4) «Человеческое эго – его свобода и бессмертие»; 5) «Дух мусульманской культуры»; 6) «Принцип развития в структуре ислама»; 7) «Возможна ли религия?» Переосмысливая основоположения исламского вероучения, Икбал широко использует собственное прочтение Корана (из цитируемых им более 70 аятов большинство касается концепции человека, феномена перемен и «коранического эмпиризма»), опирается на авторитет мусульманских мыслителей, преимущественно из числа мистиков-суфиев, и постоянно сопоставляет исламские положения с выводами современного научного знания (цитируя более 30 авторов, в т. ч. А. Эйнштейна, А. С. Эддингтона, А. Н. Уайтхеда, Уил– дона Kappa, A. Бергсона, У. Джеймса, О. Шпенглера). Наибольший интерес представляет его трактовка «конечности пророчества» (см. Ислам), которую, в противоположность традиционалистской интерпретации как свидетельства совершенства ислама и недопустимости человеческого свободомыслия, Икбал интерпретирует как знак того, что «в истории человечества наступил конец любому личному авторитету, претендующему на сверхъестественное происхождение» (с. 101), и указание на могущество разума и опыта человека в его обращении к Природе и Истории как источникам знания. Изд.: Iqbal M. The Reconstruction of Religious Thought in Islam. Lahore, 1996; рус. пер. седьмой лекции в кн.: Степаиянц М. Т. Восточная философия. М., 1997. М. Т. Степанянц

РЕЛ ЕВАНТНАЯ ЛОГИ КА—направление в символической логике (см. Логика символическая), которое возникло и развивалось в качестве альтернативы классической символической логике. В названии «релевантная» (термины «релевантный», «релевантность» представляют собой кальку с английского, и их можно перевести как «уместный», «относящийся, к делу», «уместность») нашло отражение то обстоятельство, что в ней исключаются свойственные классической логике принципы, которые с точки зрения интуиции и, главное, реальной практики рассуждений трактуются как неуместные, не соответствующие этой практике, парадоксальные. Релевантная логика отличается от классической логики в двух основных пунктах. Во-первых, в объектный язык исчислений вводится интенсионально понимаемая импликация (см. Логические свяжи), истинностное значение которой в отличие от экстенсиональной материальной импликации не детерминируется истинностными значениями связываемых высказываний. В одних исчислениях, таких, как R, вводимая импликация близка к обычному условному союзу «Если ..., то...» и часто именуется релевантной импликацией. В других, напр., в известном исчислении Е, импликация вводится в объектный язык как необходимая условная связь (в англоязычной литературе ее именуют entailment), которая также понимается интенсионально и, по замыслу, с чем согласны одни (Войш– вимо Е. К. Философско-методологические аспекты релевантной логики. М., 1988) и не согласны другие (Сидоренко Е. А. Логическое следование и условные высказывания. М., 1983), должна служить формальным аналогом логического следования. Технически для фигурирующих в релевантной логике импликаций интенсиональность означает, что принципов, аналогичных известным парадоксам материальной импликации А-^(В-^А) и А-*(-А-*В), в релевантной логике не имеется. Во-вторых, в релевантной логике, чтобы принять метауг– верждение об отношении логического следования между А и В (символически: А = В), недостаточно того факта, что В – тождественно истинно, или А – тождественно ложно (противоречиво). Соответственно в релевантных исчислениях нет и теорем вида А-^В, где В есть теорема, а А – произвольная формула, или А является отрицанием теоремы, а В – произвольной формулой. Первые попытки преодоления парадоксов следования были предприняты еще в древности (Диодор Кронос) и в основном основаны на предпосылке о модальном (необходимом) характере условной связи. Свое логическое завершение они получили в работах К. Льюиса, предложившего для формализации условной связи так называемую «строгую» импликацию. Однако такой подход не решил проблемы, сохранив принципы, согласно которым необходимое высказывание следует из любого, а невозможное влечет любое. Эти принципы называют парадоксами строгой импликации. В связи с попытками устранить парадоксы следовании надо отметить оригинальные идеи, высказанные нашим соотечественником И. Е. Орловым, построившим «исчисление совместности предложений» (Математический сб., 1928, т. 12, № 4); основу которого составляла неклассическая интенсиональная конъюнкция. При жизни автора на эту работу не было обращено заслуженного внимания, но в 70-е гг. 20 в. выяснилось, что предложенная им система эквивалентна негативно-импликативному фрагменту системы R – одной из центральных систем современной релевантной логики. Однако первым, кто осознанно поставил перед собой задачу экспликации логического следования как связи между вые-

434

РЕЛИГИЕВЕДЕНИЕ казываниями по содержанию и решил ее, построив специальное исчисление, был В. Аккерман (Аскегтап W. Bergundung einer strengen Implikation. – «The Journal of Symbolic Logic», 1956, v. 21). С выходом его работы начинается развитие релевантной логики как полноправной логической теории, хотя сам термин «релевантная логика», предложенный, по-видимому, Д. Правитцем, появился и тем более утвердился значительно позднее. До конца 60-х гг. релевантная логика развивалась как совокупность исчислений, не имеющих адекватной семантики. А. Андерсоном и Н. Белнапом были построены различные системы релевантной логики, среди которых следует отметить четыре наиболее важные. Система Еш – это система релевантного следования первого уровня, формализующая отношение следования между формулами, не содержащими знака импликации. Самая сильная система релевантной логики – это система R, формализующую условную связь. Она удовлетворяет требованию релевантности – наличия в антецеденте и консеквенте по крайней мере одной общей пропозициональной переменной. Система Е– релевантного следования была предназначена для формализации отношения следования, носящего необходимый характер. Она является также модальной системой, в которой оператор необходимости выражается через релевантную импликацию. Наконец, самой слабой из названных является система Т, в которой импликация эксплицирует понятие законоподобной связи, понимаемой как множество разрешенных переходов от одних фактически истинных высказываний к другим. Три последние системы содержат Еш в качестве фрагмента и отличаются друг от друга только импликативными аксиомами. В конце 60-х гг. М. Данном были предложены различные варианты алгебраических семантик для систем ? и R. В начале 70-х Р. Роутли и Р. Майер и независимо от них советский логик Л. Л. Максимова построили возможных миров семантику с трехместным отношением достижимости для системы R. Позднее этот подход был распространен авторами на другие системы релевантной логики. До сих пор ни для одной достаточно богатой системы (включая R, Т, Е) не решена разрешения проблема. Лишь для их фрагментов, полученных исключением аксиом дистрибутивности или сокращения, эта проблема нашла позитивное решение. В последние годы проявился интерес к исследованию слабых разрешимых систем релевантной логики, которые находят применение в компьютерной науке. Символическая релевантная логика ближе к той логике, которая употребляется в обычных рассуждениях. Вместе с тем в ней, по сравнению с классической, возникают серьезные семантические проблемы. Напр., отвергая утверждение -Л, А = В о выводимости произвольного В из противоречия -Л, А, необходимо обосновать отвержение утверждения о логическом следовании —А, А I = В в семантическом смысле (см. Следование логическое), а также иметь семантику, в которой формулы вида -и4А&А-^В, -.(Л—M)—>Д /!->(/?—»#) и т. п., антецеденты которых противоречивы, или консеквенты общезначимы, не были бы семантически истинными. Технические решения, как было отмечено, найти удалось. Однако с содержательной точки зрения предлагаемые семантики выглядят весьма искусственными. В семантику возможных миров пришлось вводить «невозможные возможные миры» и тернарное (вместо обычного бинарного) отношение достижимости одних миров из других. Такого положения удается избежать на пути построения двухуровневой семантики возможных миров {Сидоренко Е. А. Реляционная семантика релевантных исчислении,– В кн.: Логические исследования, вып. 3. М., 1995), позволяющей считать формулу В исчисления семантически истинной, если и только если она верифицируется в тех мирах, где постулирована истинность В->В. При этом семантическая истинность В не влечет семантической истинности A->A Двухуровневая реляционная семантика позволяет избежать парадоксов следования и легко адаптируется ко всем исчислениям релевантной логики и их модальным и кванторным расширениям. Лт.:Донченко В. В. Некоторые вопросы, связанные с проблемой разрешения для исчисления строгой импликации Аккермана. – В кн.: Проблемы логики. М., 1963; Сидоренко Е. А. Релевантная логика. М., 2000; Anderson A. R., Belnap N. D. Entailment. The logic ofrelevance and necessity, v. 1. Princeton, 1975; Anderson A. R., Belnap N. D., Dunn J. M. Entailment. The logic ofrelevance and necessity, v. 2. Princeton, 1995; Dunn J. M. Relevance logic and entailment. – Handbook of philosophical logic, v. III: Alternatives to classical logic. Dordrecht, 1986; Раутлей Р., Мейер Р. Семантика следования. – В кн.: Семантика модальных и интенсиональных логик. М., 1981; Максимова Л. Л. Семантика и теоремы отделения для логических исчислений Ей R. – Алгебра и логика, 1971, т. 10, №4. Д. В. Зайцев, Е. А. Сидоренко

РЕЛИГИЕВЕДЕНИЕ – в широком смысле слова включает все возможные способы осмысления и объяснения религиозного феномена, как «изнутри», так и «извне».

РЕЛИГИОЗНЫЙ ВЗГЛЯД НАрелигию получает теоретическое оформление в теологии. Основы христианской «теологии религии» были заложены Аврелием Августином: религия есть связь человека с Богом, установленная Богом; ее сущность раскрывается человеку только в Откровении Бога, и, следовательно, только человек, исповедующий истинную веру, может составить представление о том, что есть религия, тогда как для внерелигиозного сознания она недоступна. Первоначально в христианском сознании «религия» и «христианская вера» были синонимами, языческие культы лежали за пределами того, что называлось религией, позже они стали рассматриваться как «ложные религии» и еще позже, с 17—18 вв., термин «религия» стал употребляться применительно не только к христианству, т. е. возникло понятие «нехристианских религий». Для христианского сознания, не знавшего других религий, кроме «своей», инаковерие было либо «ересью», либо «безбожием». Признание других религий, кроме христиане кой, обозначило для теологии религии проблему: могут ли разные религии в равной мере рассматриваться как истинные? Сложились два подхода к решению этой проблемы. Первый: разные религии – это разные пути, ведущие к одному и тому же Богу. Второй: к истинному Богу ведет один-единственный истинный путь. В обоих случаях, однако, для теолога степень причастности к истине разных религий не может быть одинаковой и определяется с позиций истинной, т.е. «своей», веры. Для теологии неприемлем объективный подход, ставящий все религии в один ряд и позволяющий исследовать их общие социокультурные характеристики, функции религии и т. д.