Текст книги "test"

Автор книги: fifti_fifti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 101 страниц)

– Они никогда не доберутся ни до меня, ни до тебя, ни до братьев. Ты делаешь все, что ты можешь, для того чтобы не выдавать себя!

– Они вычисляют нас по глазам, понимаешь? Иногда мне кажется, что за этим стоят выжившие хантеры! Это они направляют группы людей туда, где возникают вспышки магической активности! Не может быть, чтобы простые люди были так успешны в поимке ворлоков!

– Стоп-стоп. Мы уже обсуждали с тобой эту тему. Никаких выживших хантеров не существует в природе! Я бы слышал их мысли! Люди сами горазды вычислять нас. Среди них есть много ученых, военных и просто физически подготовленных…

– Кто тебе сказал, что хантеров больше нет? Подтверждения я что-то не получал. Подумай сам, Дан! Они глотали ворлочью кровь. Где гарантия, что они не проснутся на следующий день с такими же чудесными суперспособностями, как у меня или тебя?

Дан изможденно заскулил. Эмбер снова завел старую пластинку.

– Эм, тебя заклинило! Я тебе уже объяснял. Хантеры хоть и пили кровь ворлоков, но они никогда не шли нашей тропой! Они подавляли свою магию! Именно потому они не меняли цвет глаз. Именно потому к ним переходила лишь малая толика силы, остаточная для поддержания жизни. Они воровали жизненную энергию тех, кто лежал мертвым у их ног. Ну вот и все! Они не смогут очнуться, умерев! Тем более мы разорвали их заклятием. Ты думаешь слишком много!

– Зато вы с Мэлом не думаете вообще ни о чем. Вы только трахаетесь как кролики и радуетесь, что все позади!

– А то ты от нас отстаешь, мистер «Дан, спи сегодня со мной»! Только скажи мне, что ты получаешь от меня мало внимания, и я исправлю это сию минуту!

Эмбер нахмурился. Пожалуй, на отсутствие внимания он не мог пожаловаться, но ведь дело было не в этом!

– Дан, ты несерьезен. Они вновь могут развязать войну, которая едва стихла!

Данте уже не слушал. Он подался вперед и обхватил мальчика, притягивая его к себе.

– Ты успокоишься? Что-то ты сегодня много мурлыкаешь.

– Я не мурлыкаю!

– Значит, мяукаешь!

Борьба одинаковых по силе молодых людей постепенно перешла в горизонтальную возню. Эмбер изо всех сил пытался стряхнуть Данте с себя, чтобы продолжить волнующий его разговор, но тот не сдавался, валяя своего апрентиса по кровати с невероятной настойчивостью. Эмбер задыхался под его весом. Этим вечером они с Данте уже наигрались и выжали друг из друга все лимиты, так что сражаться сейчас было невероятно сложно, но Данте все равно шарил по стройному мальчишескому телу, переходя из игры в откровенные домогательства. Он ткнул парня лицом в подушку, наваливаясь на него сверху и игриво кусая за мохнатые уши.

– Дан... – глухо сопротивлялся Эм, когда Данте накрыл его подушкой. – Ты совсем меня не слушаешь!

– В этом ключ к моему спокойствию и счастью, – отозвался ворлок, переходя на шею и плечи блондина.

Он сильно отвлекся от серьезной военной темы, потому что засмотрелся на игру мышц под светлой кожей объекта издевательств. Занятия спортом, к которым Эм пристрастился в последние годы, давали невероятные результаты. Дан не вытерпел, сказав это вслух:

– Люблю твое тело. Ты такой напряженный, когда борешься. Сражайся лучше со мной, чем с карателями.

Эм проигнорировал его выпад.

– Ты увиливаешь! Давай поговорим про амулеты!

– Поздно разговаривать, малыш. Тебе пора спать! Ты и так засиделся до глубокой ночи. Давай я тебя покачаю...

– Дан…

Данте прижал мальчишку к себе, сильно обхватывая его грудную клетку. Эмбер знал, к чему все это идет. Данте отрабатывал свою обязанность, которую требовало от него тройное соглашение, и он никогда не опускал эту часть, в которой говорилось: «Для тебя, Мэл, я остаюсь твоим лучшим другом или тем, кем ты хочешь меня видеть. И остаюсь наставником и другом для тебя, Эм». Правда, в интерпретации Данте это в первую очередь означало: «Я имею вас обоих поочередно, без тормозов и перерыва на обед».

Возможно, именно поэтому иногда он напоминал отощавшего весеннего волка, еще не набравшего вес после изнурительной зимы.

Дан провел пальцами по новой татуировке Эмбера, той, что парень сделал на плече в знак своего обращения и смирения с новой сущностью, затем прошелся языком по треугольникам на шее, а затем подтянул его бедра к себе.

– Я выбью из тебя все твои плохие мысли…

– Поддержки от тебя, – простонал Эм, впрочем, начиная думать уже совершенно о других проблемах и заботах.

– О, я прекрасно могу тебя поддержать. Я был весьма успешен в том, чтобы выколачивать из тебя дурь все пять лет нашей совместной жизни в роли обычных парней.

– Сам себя не похвалишь… – тяжко выдохнув, Эмбер перевернулся и набросился на своего создателя, опрокидывая его на спину. Впрочем, этого он не мог отрицать: теперь Дан действительно проявлял большое участие в его жизни. Ну, насколько это можно от него ожидать, конечно.

– Ты ненормальный, Дан, – Эм обхватил его двумя руками. – Ты так помрешь от обезвоживания. Нельзя столько…

– Можно… – Данте закрыл его рот поцелуем.

Он не давал Эму и капли дыхания. Мальчишка, кажется, понял, что ругаться сегодня бесполезно, впрочем, у него мелькнула мысль, что это было и к лучшему. Данте ментально вторгся в сознание Эма, где все еще бродили тревоги и опасения, и отключил их ненадолго, чтобы они не мешали им обоим отдаваться процессу. Эм моргнул, внимательно смотря на ворлока. Оторвавшись от него, он с секунду изучал его глаза, припухшие губы. Дыхание обоих становилось прерывистым, оно переходило в хаотичный шепот. Данте трогал и гладил Эма, раздвигая бедрами его гладкие ягодицы. Парню вдруг стало все равно до того, что происходило вокруг. Дан оказался прав: диплом специалиста по антистрессовой терапии уже давно ждал его. В его руках Эмбер забывал о том, что у него были еще какие-то места на теле, кроме тех, где проходился горячий язык Данте.

– Я обещал заботиться о тебе, я так и делаю, – прошептал ворлок, падая в объятия Эма и крепко стискивая его торс.

– Я с этим не спорю, Дан. Тебе бы просто чуть больше ответственности.

– Я ответственен! За твои оргазмы!

В его движения мягко прокрадывалась нежность. В такие моменты Эму было странно осознавать, насколько серьезным и преданным в отношениях мог стать тот, кто не признавал партнерского равноправия раньше.

Дан знал, что Эмбер брыкается для виду, иначе его тело не выгибалось бы так сильно, прося большего. Покрыв всю шею мальчика поцелуями, отчего Эм пришел в необыкновенное возбуждение, Дан нетерпеливо поерзал. Его волчий хвост довольно метался из стороны в сторону. Животная сущность барса в данный момент тоже просилась наружу. Данте погладил ладонью мягкие кошачьи уши мальчишки и сбегающую вдоль спины шерстку. Секунда потребовалась на то, чтобы склониться и найти губы Эма. Дан целовал его горячо и настойчиво, он оттачивал свое мастерство годами, практикуясь на Эмбере любую свободную минуту своего времени. Ему так нравилась безотчетная страсть, с которой Эм отдавался ему. Пускай Марлоу и называл это «сексом молодоженов», Данте все равно знал, что между ним и Эмом всегда будут гораздо более земные и человеческие отношения. Эм был мягким, горячим, как воск, рядом с ним было так легко оставаться живым. Данте любил в нем именно эту мягкость.

Дан вылизал соски мальчишки языком, дожидаясь, как под кожей обозначатся пульсирующие голубые сосуды. Он осторожно обвел пальцем головку его члена, погладил Эма по обнаженным плечам и слегка надавил на вход в его тело.

В следующую секунду Эмбер уже забыл обо всем. Все, что он мог, – лишь только громко стонать и то мысленно, то вслух просить Данте двигаться еще. Он стискивал челюсти, дрожал от возбуждения и напряжения, с удовольствием подаваясь в сжимающий его промежность кулак. Дан перевернул Эма на живот, вторгаясь в его тело уверенными толчками и с каждой минутой вселяя в парня уверенность в том факте, что время наслаждения будет стоить ему возможности ходить. Если бы это могло его остановить. Он поднялся на колени и стал сам толкаться навстречу движениям своего создателя. Ему хотелось показать этому черноволосому парню, что он тоже достаточно силен, чтобы отвечать на пределе своих возможностей. Данте уверенно погружался в темноту. Его зрачки расширились. Он заводился от мыслей Эмбера, которые так любил подслушивать в моменты близости, потому что в своей голове Эм не стеснялся говорить то, что никогда не произнес бы вслух.

«Как хорошо чувствовать его в себе», – была мысль, заставившая живот Данте разойтись сладкими покалываниями.

– Скажи это вслух, Эмбер.

– Ты ведь и так знаешь... – задыхаясь, простонал мальчишка.

– Скажи! – Данте настойчиво сжал кулак на его головке, двигая руку в ритме с собственными толчками.

– Мне нравится, когда ты во мне. Не хочу никого, кроме тебя, – честно выдохнул Эм. Речь его дала сбой.

В голове Данте потемнело от его слов. Он непреднамеренно толкнулся вперед слишком сильно и не сдержался.

– Черт, Эм, прости, – застонал ворлок, совершая инстинктивные толчки. Он хотел извиниться за слишком быстрое окончание, но понял, что по его кулаку уже текут теплые капли удовольствия парня. Он успел.

Эмбер с глухим стоном рухнул на покрывало, проезжаясь животом и грудью по грубой поверхности. Его мышцы сжались, и от этого Данте довольно выгнулся и крепко стиснул зубы.

Эмбер не подавал признаков жизни. Кроме того, он не подавал признаков желания продолжать разговор. Он вообще не дышал. На одну секунду Данте даже показалось, что Эм отключился и ушел в глубокий обморок, однако потом Эм перевернулся и посмотрел на своего создателя. В глазах его стояла смертельная усталость и мягкость.

– Чудовище лохматое, – парень обхватил Данте изо всех сил. – Как я терплю тебя столько лет?

– Ты меня любишь. Не забывай, я читаю все твои мысли и знаю, что у тебя на уме.

Эм не стал отрицать. Он размазал по животу капельки удовлетворения Данте. Он знал, что тот отвечал ему стопроцентной взаимностью, просто по-своему выражал свои чувства. Дан тихонечко рычал от удовольствия в ладонях своего мальчишки, стремительно притягивающего его губы для поцелуя. Теперь, когда изнеможение от нестерпимого желания прошло, он посмотрел на Эмбера из-под полуопущенных ресниц. Синие глаза парня затянулись поволокой, Дан медленно провел пальцем по носу Эма, прочертив контур его бровей, переходя на виски и вернувшиеся в нормальный вид уши. Оба парня тяжело выдохнули.

– Я решил твою проблему? – все-таки уточнил Дан.

– Отчасти, – мысли Эмбера вновь начали возвращаться на свое место. – Знаешь, что меня пугает в этих вспышках амулета больше всего, Дан?

Ворлок обессиленно прикрыл веки. Он не мог поверить в то, что слышал!

– Я сдаюсь. Если тебя и секс не успокаивает...

– То, что в один день это можешь оказаться ты, – перебил создателя Эмбер, разворачивая его лицо к себе. – Обещай мне, что ты будешь очень осторожен, если ходишь один по улице? Они не остановятся. Они нападают группами и делают это весьма неожиданно! Одному ворлоку никогда не отбиться от них.

– Я почти не хожу один по улице. Со мной рядом всегда ты или Марлоу. Из-за заклинания мы почти не можем ходить отдельно, ты забыл?

– Да. Если только не предупредим друг друга о своих намерениях.

– Именно. Я всегда говорю вам, где я и куда иду. Потому прекрати думать о плохом. Даже если я и встречу их, я всегда смогу аппарировать. Я никуда от тебя не денусь.

– Никогда-никогда?

– Конечно никогда. Глупый мальчишка, – Данте снова склонился к нему, чтобы больше не разрывать поцелуев.

– Я не мальчишка, Дан. Мне уже двадцать восемь…

– Для меня ты всегда будешь один. Мое создание.

– Дан... – Эмбер обнял его, как они и лежали до того, как боль в ухе разрушила их идиллию.

Если бы кто-то спросил обоих парней на данном этапе их жизней, были ли они счастливы, и Эм, и Данте, пожалуй, дали бы положительный ответ. По крайней мере они нашли способ, как забыть о старых разногласиях хотя бы немного и прекратить портить друг другу нервы, пустив свои силы на гораздо более приятные вещи. В общем-то, в их существовании не было изменений к худшему, и уже одно это можно было считать невероятным прогрессом…

====== Глава 2. Воскрешение. ======

– Еще один, – дротик полетел в мишень, висящую на стене, и со стуком воткнулся в красный центр. – Если так дальше пойдет, мы будем гораздо успешнее, чем святая инквизиция!

В помещении бара царил довольно плотный сумрак. Потолок был низким и скошенным, а маленькое узкое окно закрывала тяжелая решетка из толстых железных прутьев, поэтому в проникавшем с улицы скудном свете луны и отблесках нескольких фонариков все казалось нереальным и резким, словно выточенным из камня. По всей комнатке перемещались тени. В дальней стене горел камин. Владелец заведения подбросил туда горку сухих поленьев, готовых для растопки. Возле камина высилась грязная барная стойка. Гогот в помещении не смолкал. Это была одна из тех забегаловок на окраине города, куда вряд ли зашли бы случайные прохожие; все посетители были или завсегдатаями, или местными… или заранее бронировали зал ради встречи подальше от глаз любопытных.

Около двадцати человек собрались за одним длинным столом. С громким хохотом они обсуждали охоту и происшествия сегодняшнего дня.

– Мы закончим начатое, в этом я просто на сто процентов уверен, – весело сказал парень с коротким ежиком рыжих волос.

– Мы сегодня потеряли кое-кого. Не забывайте и об этом, – девушка с темными волосами печально смотрела на полулитровую кружку пива, стоящую перед ней.

– В таком деле, как наше, никак не получится без потерь, Рейчел, – отозвался ей третий голос.

Молодой человек отвлекся от игры в дартс. Еще двое грустно поджали губы.

– Нельзя без потерь. Но мы должны гордиться хотя бы тем, что уложили того ворлока!

– Как он кричал, когда я вырезал ему глаза! – хохотнул высокий парень в спортивной куртке. – Они беспомощны перед таким количеством народа! Обыкновенные шавки. Стоит только обезвредить их… Как хорошо, что мы научились определять, кто из них настоящая тварь, а кто просто любитель почитать магические книги!

– Нам всем нужно выпить! За сегодняшнюю победу!

Одобрительный гул голосов раскатился по помещению. Люди закричали и подняли вверх свои кружки. Как раз когда края их со звоном ударились друг о друга, в кафе вдруг открылась дверь. Порыв ворвавшегося ветра колыхнул пламя в камине, отчего оно пошло рябью и едва не затухло. Празднующие разом обернулись.

– На вашем месте я бы не стала радоваться так рано.

Голос вошедшей заставил всех замолкнуть. Бармен, посетители кафе напряженно вгляделись в очертания четырех фигур. Неизвестные сделали несколько шагов вперед и застыли на пороге, словно ожидая приглашения. Они осмотрели грязное, довольно темное помещеньице. Женщина, которая стояла впереди всех, отвела со лба рыжие волосы, открывая всем на обозрение темную кожу и багровые рубцы, глубоко въевшиеся в ее скулы. Прямо за ней стоял высокий молодой человек с запавшими щеками и множеством шрамов. Еще двое и вовсе не напоминали людей. Их кожа была покрыта ссадинами и синяками, ожогами, а губы потрескались, будто незнакомцев мучила жажда. Морщинистая кожа едва ли не лопалась на их лбах, на руках и в области ключиц. Из-под нее выпирали кости и набухли толстые, как веревки, вены. Выглядели все четверо скорее как ожившие мертвецы, нежели как живые люди.

Но самым интересным, что сразу же приковало внимание всех присутствующих, были глаза. Они напоминали стеклянные шарики, внутри которых заточили потусторонний свет. Даже если ничто другое не казалось странным в позе или поведении этих пришельцев, то глаза выдавали их с головой.

Карие зрачки женщины светились, словно бокал виски, на который падало солнце. Бирюзовые глаза мужчины напоминали спокойное море в штормовую погоду. У двоих обожженных зрачки выглядели ненормально: фиолетовые и отливали лиловым отсветом. Собравшиеся сразу же поняли, кто были эти люди.

– Ворлоки! – закричал тот, что до этого мирно играл в дартс. Компания немедленно вскочила со стульев. Каждый из них ощетинился ножами и пистолетами, однако мрачная женщина абсолютно спокойно смотрела на них.

– Люди. Кто бы мог подумать, Риджвуд, что люди, когда-нибудь простые люди станут продолжать наше дело?

Улыбка коснулась обескровленных губ рыжеволосого мужчины, к которому обратилась незнакомка. Он кивнул.

– Разрешите представиться. Меня зовут Катария Монтойя. Это мой друг и соратник – Риджвуд Годой. Это – Сэмюэль Треборн и Тайрел Диккенс. Мы – последние из выживших инквизиторов, предшественников движения уничтожения ведьм.

В баре воцарилась гробовая тишина. Впрочем, висела она совсем недолго.

– Ты врешь! Ведьма! Твои волшебные глаза светятся магией! Охотники никогда не позволили бы себе подобным стать колдунами! – закричал коренастый парень с длинными темными волосами. В руке он сжимал длинную палку для ворошения углей в камине и выглядел так, будто вот-вот был готов броситься в атаку.

– Ах, это, – Катария понимающе коснулась пальцами собственного лица. – Издержки моей новой бессмертной жизни. Пришлось пожертвовать своей человечностью ради того, чтобы снова вернуться в этот мир. Расскажи им, Риджвуд.

Рыжий инквизитор сделал шаг вперед. Люди все еще не верили своим глазам и потому продолжали держать вошедших на прицеле. Их злоба, словно жар из печи, буквально обжигала ночных странников. Все громче раздавался недоверчивый шепоток, и хантеры видели руки, нервно сжимающие оружие, но Риджвуд все же заговорил:

– Все вы собрались здесь, чтобы убивать ворлоков, – он обвел глазами злые лица людей. – Когда-то мы набирали таких, как вы. Сильных, смелых, не жалеющих живота своего ради благой миссии. Пять лет назад. Пять лет назад наше братство насчитывало пару сотен инквизиторов! Мы шли за той, что вела нас через столетия. Имя ей было Скайлер Торквемада.

– Торквемада… – прошептал кто-то в толпе, суеверно прикрывая рот рукой.

– Некоторые из нас были бессмертны и могли бы вечно ходить по этой земле, убивая нечисть. Сейлем сгорал в огне, и мы были так близки к победе… Но потом ворлоки взяли над нами верх. Пришли те, кто оказался достаточно силен, чтобы прочитать разрывающее заклинание. Наших сил оказалось недостаточно. Я был уверен, что единственное наше спасение – отступить в церковь, но Скайлер настояла на продолжении боя. Собрав все резервы, мы побежали в лес. Военные шагали вперед, и мы сражались рука об руку с ними. Далее я ничего не помню. До этого момента Скайлер велела нам принять чуть больше крови ворлока, чем следовало. И все. Я очнулся, растянувшись у ствола дерева. У меня из груди торчал огромный сук. Катария лежала рядом, убитая заклинанием. Крики, вопли… ужасные проклятия… Сначала они звучали откуда-то сверху, а потом стали раздаваться отовсюду, словно толпа чудовищ была рассеяна во все стороны мощным пушечным выстрелом. Мы очнулись, но в нас больше не осталось ни капли привычной жизни. Однако, кем бы мы ни стали, мы поняли, что судьба дает нам второй шанс! Мы уже убили достаточное количество ворлоков и можем сделать это еще раз, потому что в этом наше призвание, наша сущность и наша жизнь!

Голос говорящего возвысился. Голова его, заканчивающая искалеченную шею, дернулась, едва ли не отваливаясь с плеч.

Люди в баре молчали. Охотник закончил свою речь. Они с Катарией ждали реакции.

– Это абсурд. Вы не могли стать ворлоками! Мы знаем все об охотниках! Мы нашли некоторые книги, подняли старые архивы, чтобы знать, с чем мы имеем дело. Инквизиторы всегда были предельно осторожны и не пили слишком много крови! – подал голос недоверчивый молодой человек у столика рядом со стеной.

– В тот день мы выпили больше. Скайлер видела в этом единственный выход!

– Но почему вы выжили, а остальные нет?

– Многих разорвало заклятием. Их душам было просто некуда возвращаться! К тому же кровь одного ворлока может подействовать лишь на одного человека!

– Где Торквемада? Она выжила?

– Мы пять лет искали ее. Ее нигде нет. Мы не нашли даже ее останков.

– Чего вы хотите? Зачем вы пришли к нам?

Вопросы сыпались бесконечно, Катария и Риджвуд едва успевали отвечать на все. Чуть поодаль негромко шуршало пламя, и голоса тонули в нем, перекрикивая друг друга.

– Мы стали ворлоками, – отозвалась охотница, стремясь перекрыть поток людских криков. – Но это не значит, что мы перенимаем их философию и будем есть людей, чтобы поддержать собственную жизнь!

– Но вы умрете, если не будете делать этого! Как вы выживали пять лет?

– Мы пили кровь животных, – обожженный Сэмюэль поморщился от дурных воспоминаний. – Мы никого не убивали. Мы бродили по свету в поисках тех, кто еще мог остаться в живых. И нашли вас. По крайней мере вы оказались достаточно храбры для того, чтобы бросить вызов проклятым тварям!

Уже никто не наставлял на вошедших пистолеты. Страх людей сменило сильнейшее недоверие.

– Мы поможем вам, – Катария вышла на шаг вперед. – У нас все еще есть обнаружители магии, оружие и знания о ворлоках! Наш козырь заключается в том, что мы почти добили всех их. Они даже не догадываются о том, что кто-то из нас уцелел! И если вы поможете нам, то поодиночке мы убьем всех их!

– Где гарантия, что мы можем вам доверять?

– Да! Где гарантия, что вы не сожрете нас, когда на вас нападет приступ бешенства?

– Мы не едим людей! – отчаянно крикнул Сэмюэль. – Как не используем и магию этих чужеродных существ, за исключением обряда вытягивания душ! С вами или без вас, мы все равно будем продолжать охоту! В тот день в Сейлеме погибли лучшие из нас. И мы лишь надеялись, что вы поддержите наше начинание, как вы уже делаете это! Мы чудом выжили. Все это время мы не совершали почти ни одного движения по собственной воле! И посмотрите на нас! – он вытянул вперед сморщенные, покрытые пятнами руки. – Мы выпили исцеляющей крови, но она не смогла вернуть нам прежний облик и силы! Мы питались объедками и теперь напоминаем лишь слабое подобие людей! Вы должны нам помочь, потому что у нас с вами общая цель!

В баре снова наступила тишина. Четверо так и стояли у двери, едва держась на ногах. На охотников глазели абсолютно все, но Катария знала, что им нечего терять. После сожжения деревни весь мир получил секретную информацию, все были в курсе того, что ворлоки и ведьмы все еще существуют в мире. Значит, это был их последний шанс собрать как можно больше народа.

Люди в растерянности смотрели на выживших. Они ведь были уже не люди. Однако они тоже желали смерти всем ворлокам. Какой здесь стоило сделать выбор?

– Помогите нам. Пожалуйста, – в последний раз умоляюще произнесла Катария и свела брови на переносице.

====== продолжение 1 ======

С самого утра Эм глупо улыбался. Его тело было абсолютно разбитым, но внутри, несмотря на физический дискомфорт, порхали легкие бабочки. Причиной его настроения, разумеется, был Дан. Юный ворлок часто ловил себя на мысли, что ему нравились изменения, происходящие с ним самим и его создателем, когда они бывали вместе, ведь с момента обращения они сблизились более чем когда-либо до этого. Теперь в душах ученика и его ворлока не осталось никаких барьеров, отделяющих их друг от друга. Эм успокоился, поняв, что Дан будет рядом с ним всегда, а Дан был счастлив, получив Мэла и Эма в свое полное распоряжение. Его создание и его создатель оставались рядом с ним, что еще ему нужно было для счастья? Бывший преподобный наконец-то прекратил просыпаться по ночам, больше не вскакивал в ледяном поту и перестал срывать злобу на предметах кухонной утвари, а это, в свою очередь, стало поводом для того, чтобы и Эм, и Элай с Дагоном, и даже Марлоу вздохнули с облегчением.

Некоторое время Эмбер бездвижно лежал в тишине утра. Сегодня Данте провел с ним целую ночь, потому что, согласно договоренности, он поделил на две части свое время и каждый следующий день уходил к Мэлу, а потом снова возвращался к Эмберу, распределив таким образом свои обязанности пополам.

Посмотрев на Данте во сне, Эмбер не мог не ощутить прилив теплоты. Тот куда-то бежал, не просыпаясь и поджав руки, словно лапы. Многие звериные привычки причудливым образом сочетались в нем с человечьими. Он немного поскуливал, переговариваясь со своими сновидениями. Ему снился сон, отчего он перебирал руками все быстрее, комкая простынь и сбивая одеяло. Эм поцеловал его в висок, отводя со лба ворлока длинные волосы. Дан вернулся в свой прежний вид, став таким, как раньше, и отпустив волосы длиннее со стороны вещего глаза. Он был такой хороший прямо сейчас.

Это были странные отношения, самые странные, какие Эм только мог себе представить, и в то же время он привык к ним настолько, что не мог и помыслить иной жизни. Продолжая улыбаться, молодой человек осторожно встал, чтобы Дан не проснулся, и двинулся в коридор.

Работу никто не отменял. Решив побыть обычным человеком, Эм снова устроился в ближайший госпиталь. Конечно, для этого пришлось постараться, а Данте – загипнотизировать половину персонала, но Эм справлялся. Он даже успел получить высшее образование, при этом отказавшись пользоваться магией наотрез. Добросовестно просидев над учебниками по обычной, человеческой, медицине целых три года, чтобы получить заветное свидетельство о высшем образовании, Эм довел начатое до конца.

Данте, конечно же, фыркал и говорил, что бумажку об окончании любого института он лично бы мог достать своему ученику в считанные дни, просто внушив нужные мысли ответственным лицам, но Эм на этот раз обошелся без его помощи. Теперь он наконец исполнил обещание, данное Эмили, и к своим двадцати восьми годам мог похвастаться карьерой, которую сделал сам без чьей-либо помощи. Ну почти.

Витая в своих размышлениях, Эмбер позавтракал и вышел за дверь, мягко притворив ее за собой. Он доехал до работы быстро, припарковал свою машину и шагнул в знакомый холл больницы под неразборчивое жужжание утреннего радио с ресепшена.

– Доброе утро, доктор Морриган! – поздоровалась с ним приветливая администратор.

– Доброе утро, Кейт.

– Вы сегодня в хорошем настроении?

Молодой врач понял, что улыбка выдает его, и тут же перестал вести себя непрофессионально.

– Да нет. Анекдот вспомнил. Я буду у себя.

Девушка за стойкой рассеянно кивнула. Магия Данте работала таким образом, что люди тут же забывали все, что говорил им Эмбер, если это касалось его личности. Любопытство окружающих не стоило удовлетворять слишком часто, потому Дан предупредил своего ученика, чтобы тот поменьше рассказывал о себе. Со вздохом Эм взглянул на свои ладони. Конечно, со временем он научился контролировать собственные хвост и усы, чтобы те не показывались в самые неподходящие моменты, однако ему все равно пришлось расстаться с некоторыми частями своей человечности. Около пары лет назад Марлоу (разумеется, по наказу Данте, который настоял на том, что это необходимо) выжег светловолосому ученику своего апрентиса все отпечатки.

– Ты теперь настоящий ворлок, – сказал тогда Марлоу с садистской улыбкой. – Терпи, малыш.

Он не старался делать свой огонь холоднее или исполнять все быстро. Он делал это медленно, наслаждаясь человеческой болью Эма, пока Данте поил того коньяком и держал его руки зафиксированными.

Эм поморщился и сжал кулак. Это воспоминание было не из приятных, однако ему приходилось идти на компромиссы ради той цели, которую он сам себе поставил. Для того чтобы люди не обращали внимание на его слишком яркие глаза, он носил чуть затемненные очки. Эти жертвы помогали ему не выдавать себя вот уже который год успешной работы в одной и той же клинике.

Оглядевшись, молодой врач положил свой телефон и ключи от квартиры на стол в своем кабинете, затем взял с вешалки халат, привычно закатал рукава. Взяв свою пластиковую карточку, он пощелкал ей по ногтю, подумывая, с чего начать работу.

– Знаешь? Если бы у меня был такой хирург, как ты, я бы не спешил выздороветь. Я бы, наоборот, приходил сюда почаще и глазел на тебя, как на портрет в галерее.

От внезапности этого заявления в полной тишине помещения Эм смахнул со стола папки с историями болезней, заботливо сложенные на уголке его стола одной из медсестер. Справившись с собой, молодой человек посмотрел на диван.

Там, вольготно устроившись и закинув ноги на подлокотник, устроился Дагон. Теперь он отрастил небольшую щетину и от этого стал смахивать на лисицу еще сильнее, чем прежде. На носу его тоже красовались пижонские полузатемненные очки, скрывавшие из виду бирюзовые глаза. Признавая важность маскировки в полевых условиях, старший из братьев предпочитал не выдавать себя лишний раз, даже если появлялся там, где заведомо не должно быть много народу.

Эм вздохнул.

– Ты напугал меня. Какого черта ты делаешь у меня на работе?

– У тебя новая стрижка? Ты сегодня очень хорошо выглядишь.

Эму все стало понятно. Своей неумелой лестью Дагон преследовал весьма корыстные цели.

– Я сейчас не пойду в морг, хитрый ты лис. Там наверняка идет вскрытие, не хочу, чтобы меня заметили!

– Но ты же обещал! – лицо светловолосого ворлока вытянулось, как у ребенка, которому не дали конфетку. – Мы с Элаем уже второй день ничего не едим!

Эм взглянул на часы. В его служебном положении определенно были свои бонусы. Например, никто и никогда не спрашивал, зачем он идет в морг, работая хирургом, а не главным патологоанатомом.

– Ты можешь подождать хотя бы полчасика? – все-таки подумав, изрек молодой врач.

– Какая тебе разница, когда ходить в морг! Все равно тебя никто и никогда ни о чем не спрашивает!

– Дагон, мне еще нужно совершить утренний обход.

– Ты же главный хирург, твою мать! Какой смысл быть главным, если ты не позволяешь делать свою работу никому другому?

– Дагон…

– Я есть хочу! – настойчиво потребовал лис.

Эмбер прислонился к столу и тяжко вздохнул. Он начал медленно понимать, что шансы его отвязаться от настойчивого приятеля приравнивались к нулю.

– Не отвяжешься?

– А ты отвязывался, когда мы спали в шесть часов утра, а ты требовал перенести тебя в Гринвуд? А когда ты требовал общаться с Данте, а он дрался бутылками? А когда Элай потерял руку? А когда…

– Все, хорошо, мы идем в морг! – Эм поморщился, лишь бы не слушать настойчивое бормотание. – Я все понял.

Дагон довольно кивнул. По крайней мере он знал особые точки давления на психику Эмбера.

Эм продолжал бурчать что-то под нос. Он взял служебную карточку и выпроводил лиса за дверь. Светлый конский хвост Дагона раскачивался из стороны в сторону по мере того, как ворлок шел знакомым путем по коридору на нижние этажи здания.

В амбулатории больницы полным ходом шел прием больных. Шесть врачей-специалистов консультировали пациентов, распределяя их по отделениям. Эм бегло окинул их взглядом, пока они двигались прочь от входа. Никто сейчас не собирался в сторону морга. Значит, кроме патологоанатомов и лаборантов, там не на кого было наткнуться.