Текст книги "test"

Автор книги: fifti_fifti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 101 страниц)

Дагон закатил глаза. По его мнению, все это было чересчур. То, что устроили в этом городке Дан и Мэл, – чересчур. То, как Данте вел себя с мальчишкой, – чересчур. То, как оборачивалась со временем, – чересчур. То, что они спалили дом своей ссорой, – чересчур.

Он тихо матерился и все же пошел разгребать обломки в том месте, где кружил Элай.

– Move, – буркнул он, приводя их в движение и откидывая в стороны.

Угли, горы пепла – все это отлетало прочь под воздействием его магии. Увидев неестественно вывернутую руку и клочок косой черной пряди, он узнал Данте, который не подавал признаков жизни.

– Один идиот нашелся, – Дагон зло сплюнул на землю. – Помоги мне, Элай!

Вдвоем они вытащили парня из-под раскаленных головешек и уложили на мерзлую землю поодаль от фундамента. Глаза Дантаниэла приоткрылись слегка, а затем снова закрылись. Он был жив.

– Давай искать Мэла, – Элай закашлялся и снова обратился в птицу.

Он кружил и кружил над выжженной пустошью, но никаких признаков Марлоу обнаружить не удалось. Он словно… обратился в пепел остатков собственной магии.

– Нигде нет… Нигде, – бормотал Элай, бегая вокруг уже в образе человека.

Дагон застыл. Если бы с Мэлом случилось что-то, они бы почувствовали. Парень словно сквозь землю провалился, но оставаться на месте пожарища долго было бы безумством. Скрыться где-нибудь сейчас казалось самым разумным…

– Элай, нам надо отсюда мотать, – предупредил Дагон, оборачиваясь на бездвижного Данте.

Его брат согласился. Вдвоем они подхватили бесчувственного товарища и поспешно исчезли в направлении парка…

Дантаниэл очнулся довольно скоро. Губы его сжались в суровую ниточку, пока братья волокли его в сторону, подальше от глаз любопытных смертных. Они прислонили преподобного к дереву и дали отдышаться.

По крайне злому виду и глубочайшей царапине в виде когтей через всю щеку стало понятно, что про таинственную загадку Мэла лучше не спрашивать: Данте пребывал не в настроении говорить.

Обогнув парк по краю, три колдуна вышли к реке и обнаружили там огромную трубу коллектора, вполне подходящую, чтобы спрятаться в ней. Так они и поступили.

Стены сливной трубы были грязные, и запах стоял, как возле городской свалки, в окружении сточных канав; темнота поглотила три фигуры, скользнувшие в ее недра. Освободившись от помощи друзей, Дантаниэл отсел в сторону.

Фигура его походила на одинокий белеющий труп. Даже при слабом свете с улицы проступали только его очертания: парень злился и зализывал собственные покрытые копотью и сажей раны. Элай с Дагоном не стали лезть к нему. Нужно было дождаться сумрака и уже потом выйти искать Марлоу или тешить себя надеждой, что тот перебесится и вернется сам. Пойти к коттеджу сейчас было все равно, что сдать себя полиции добровольно, ведь в таком маленьком городке пожарище обнаружат очень быстро.

Дантаниэла терзал единственный вопрос: какого хрена вселилось в Марлоу? Словно он, а словно и жестокий демон, вырвавшийся из недр ада, оказался на его месте и вытворял все эти вещи. Перед внутренним взором, как наяву, стояла жуткая картина: глаза, блестящие инфернальным изумрудным блеском, гаденькая улыбочка и когти, готовые бесконечно рвать даже тело самого лучшего друга, отношения с которым в последнее время натянулись похлеще, чем магические нити.

Данте вспоминал. Моменты драки вспыхивали в его памяти рваными клочьями. Мэл выныривал то справа, то слева, со злостью нанося бесконечные удары, легко швыряя друга о стены. Тяжелый хук по ребрам последовал незамедлительно; Данте вспомнил, как он, взбешенный, вцепился в ногу Мэла, твердую, как железо. Марлоу тоже упал, ударился о пол и злобно зарычал. Дальше все смешалось. Они не выпускали друг друга, старались пнуть в живот, бить в глаза, в самые больные места на теле. Наконец, Дан вспомнил, как он вырвался, сильные руки подняли его в воздух. Он прекрасно понимал, что будет дальше: взбешенный Мэл легко отшвырнет его на несколько метров и просто подожжет дом, силы у него хватит.

Избитый и покалеченный, Данте терял сознание и чувствовал запах огня и дыма, наполняющих нос. Взбешенный Мэл уже не первый раз заметал все следы их пребывания, попросту вытирая их с лица земли пламенем разрушительной силы, только раньше он хотя бы предупреждал об этом заранее.

Дантаниэл ничего не понимал. За все триста лет дружбы он впервые видел Марлоу таким отстраненным, замкнутым и разозленным на внешний мир. Раньше к нему легко было найти подход, но сейчас будто закрывалась та дверь, в которую Дан раньше имел привычку входить без стука.

Ворлок обнял себя руками. Без лучшего друга, без крыши над головой и даже без одежды ему вдруг показалось достаточно этой чертовой вечной жизни. В голове всплыли слова Эмбера, брошенные сгоряча: «А у тебя есть? То, ради чего ты живешь? Ты просто пустая, мертвая оболочка, которая не стоит… ничего! Неужели ты никогда не думал, что прожить короткую жизнь рядом с родными и любимыми гораздо лучше?»

В моменты вроде этого подобное доедало изнутри. Данте зло схватил крысу, шнырявшую возле его ноги, и запустил ее в противоположную стену, с хрустом размозжив животному череп.

Возможно, эта жизнь была ничем иным, как проклятием, а постоянный баланс на грани сомнения и правильности лишь быстрее толкал с обрыва.

Невыносимо было даже думать об этом. Дан обхватил голову руками и постарался просто ненадолго забыть…

Комментарий к 19. Дотла Ну вот и продолжение ссоры Данте и Мэла. Доигрались, дети! =) осталось еще около 6 частей до конца.

====== продолжение 1 ======

Минуло еще несколько дней, и Мики провел их в очень глубоких раздумьях. В кармане его лежала заветная карточка, и, как бы он ни хотел забыть о встрече в лесу, все мысли его возвращались лишь к одному: обещание.

Тот подозрительный человек казался надежным, а верить ему было единственным выходом. Мик перебирал, перематывал в голове сказанное им и в итоге пришел к мнению, что ему нужно встретиться с этими людьми.

Нервный Кимбел названивал ему через каждые пять минут с вопросом: «Как дела?», не решаясь, впрочем, пойти к другу домой и проверить лично. Мик уверял его, что все в порядке. Но под конец его нервы сдали.

Он сел на кровать и, немного поколебавшись, набрал номер с карточки. Еще никогда в жизни сомнения не одолевали его настолько сильно.

– ООО, Трибунал священной канцелярии инквизиции «Молот Ведьм», – спокойно ответил на том конце провода женский голос через пару гудков. – Чем я могу вам помочь?

– Я… ээээ… я… – Мики растерял все слова и храбрость.

– Проглотил язык? – насмешливо подсказал голос.

– Вроде того, – выдохнув, парень пытался продолжать. Женщина словно знала заранее, кто будет звонить. – По правде, я и сам не знаю, зачем связался с вами.

– Кто дал тебе этот номер? – в голосе послышалась насмешка.

– Химменс… Луций, – неуверенно припомнил Мик имя нового знакомого.

– Луций, – в голосе прозвучали нотки понимания. – Ясно. И что ты хочешь? У тебя есть информация, которую ты готов сообщить?

– Нет. Я не знаю, черт. Он сказал, вы можете как-то помочь!

На том конце возникла пауза.

– Возможно, – женщина тоже перешла на шепот. – Мне сейчас не очень удобно говорить. Но если Луций обещал тебе помощь, значит, мы готовы помочь. Ночью. У церкви. После того, как луна взойдет.

Трубка пошла короткими гудками быстрее, чем Мик успел сообразить что-то.

Он так и сидел, таращась на динамик и усиленно соображая, был ли этот разговор реальностью или плодом его фантазии.

К ночи его решимость сошла на нет. Необходимость встречи неизвестно с кем, тем более в одиночестве, пугала до смерти. Проблем, конечно, не возникло, ведь родители настолько отрешились от внешнего мира, что даже не заметили, как сын тихо выскользнул за дверь и покинул комнату. И все же неопределенное чувство не оставляло Мики.

На шестьдесят процентов он был бы не против, если бы его кто-то остановил.

Путь до церкви прошел в абсолютном беспамятстве. Мики неуверенно огляделся, чтобы посмотреть, не ходил ли кто вокруг. Окрестности хранили молчание, только деревья стонали в ночи, подобно душам без упокоя.

Ривьера поежился. Сказать, что ему было не по себе, значило ничего не сказать.

– Бу! – внезапно раздался голос над его ухом.

От неожиданности Мики подскочил, как ужаленный. Он оступился и сделал два неловких шага назад, под общий гогот трех внезапно возникших на его пути фигур. Все они были в капюшонах, и та, что в середине – пониже и потоньше остальных, – с явной насмешкой изучала человека из-под прикрытия.

– Луций. Где ты его нашел. Он же юный совсем. И не подготовлен физически.

– Это вопрос чести, Скайлер. Мы дали обещание… – мужчина, который стоял слева, учтиво склонился перед Мики. – Мы уже знакомы. Разреши представить тебе моих друзей, – Луций указал рукой на девушку и молчаливого мужчину рядом с собой. – Наши имена можно найти в любых учебниках истории, если копаешь достаточно глубоко. – Скайлер Торквемада, Конрад Ренье.

– Мики, – тихо шепнул Ривьера, кусая бледную губу.

Вероятно его имя тоже скоро найдут. В местном некрологе.

Безмолвный спутник кивнул. Женщина сняла с головы капюшон, открывая взору свое миловидное, но холодное лицо с несколькими шрамами. Ее зеленые глаза внимательно скользили по новому знакомому.

– Итак. Сразу к делу, – она отвела со лба белые пряди, поблескивающие проседью в ее черной гриве. – По твоему голосу было не очень понятно, что ты отдаешь себе отчет в том, что творишь.

– Так и есть. Я просто не знаю, что еще мне делать… – Мики чувствовал себя абсолютно по-идиотски.

– Попробуем тебя просветить. Я изучила твои материалы. Не больно-то они нам помогли, все это нам было известно и без тебя, – женщина пожала плечами. – Но ладно. Как ты уже мог понять, мы – инквизиторы. Охотники на ведьм и колдунов по всему миру. Эти твари шарятся в его уголках, но именно в вашем городишке их активность особенно усилилась.

Мики хлопал глазами, слушая ее быструю речь.

– Королева Изабелла – моя бабка – и ее духовник, отец Томаззо, были моими наставниками. К сожалению, я не знала их так хорошо, как мне хотелось бы…

Томаззо ( на европейский манер – Томас) Торквемада уже упоминался в предыдущей главе. Себастьян де Ольмедо называет его «молотом еретиков, светом Испании, спасителем своей страны, честью своего ордена». Имя Торквемады стало нарицательным для обозначения жестокого религиозного фанатика. Он решил пойти навстречу Изабелле Португальской и взять на себя ряд обязанностей по воспитанию её дочурки Изабеллы-младшей (в нашей истории– мамы Скайлер). Проявив себя неплохим воспитателем, произвел на ребёнка хорошее впечатление. Рассказывая маленькой Изабелле о милости Бога, чудесах святых отцов, благодати и прочем нравственно-религиозном, с первых дней знакомства начал прививать девочке зачатки религиозности. Оттуда все и пошло!

– Постой… Разве они не в пятнадцатом веке жили? – жалобно выдал Мики единственное познание об этих исторических личностях.

– Совершенно верно. А что тебя тревожит?

– Ну… Примерно то, что это было около шестисот лет назад?

– Да. Все так и есть. У нас есть свои способы поддерживать жизнь. Мы пришли в этот мир, чтобы очищать землю, чинить духовный розыск, вершить суд и расправу над еретиками, очерняющими лицо этой планеты, – слова Скайлер просачивались сквозь зубы с шипением. – Мы должны вечно нести свой крест. «Молот Ведьм» не щадит никого. Каждая тварь, исповедующая противоестественную веру, должна быть уничтожена! – тон девушки становился все горячее, по мере того, как она говорила.

– Но этого просто не может быть! – Мики в удивлении помотал головой, словно отказываясь слушать.

Три фигуры переглянулись. Прохладная улыбка коснулась губ Торквемады, когда она перевела взгляд обратно на мальчика.

– Я думаю, тебе стоит пройти с нами. Для наглядности…

Путь был едва освещен. Странные личности не проронили ни звука все время до входа в церковь и в итоге зашли под каменный свод, молчаливо склоняя головы. Мики не мог отогнать от себя впечатление, что вокруг действительно не двадцать первый век, он словно попал в иную реальность, в древность, безмолвно ступая за новыми знакомыми по каменным плитам. Ему никто не мешал развернуться и уйти, но вместе с тем покинуть это место не представлялось возможным.

Любопытство и желание выполнить обещание, данное самому себе, заставляли молодого человека идти. Не оборачиваясь.

Он поднял глаза и увидел новый вход, подсвеченный смутным пятном. Один из мужчин достал фонарь, освещая себе дорогу, пока силуэты плыли к дальнему нефу.

– Почему у меня такое ощущение, что мы здесь незаконно? – пробормотал Мики себе под нос.

– Нет ничего незаконного в том, чтобы выполнять волю божью, – туманно отозвался Луций.

Пробормотав нечто невнятное, мужчина склонился над люком, ведущим в подвал.

– Сюда.

Вдруг сердце Мики забилось ровней; тревога и страх начали покидать его, утонули в невозмутимом спокойствии, точно обломки кораблекрушения, смытые с берега волной отлива.

– Ты идешь? – Женщина еще раз обернулась.

– Да, – Мики уверенно посмотрел на нее.

Изображения исчезали и таяли, как гаснет картина на сетчатке закрытых глаз. Фигуры принялись плыть вниз по винтовой лестнице. Их движения были хотя и спокойны, но необычайно стремительны, угловаты, как у зомби. Рядом с ними Мик казался сам себе карикатурой на человека. На нижней площадке Луций отворил дверь в стене, за ней начинался еще один темный коридор.

– Охотники, или хантеры, – внезапно заговорила Скайлер, – существовали с древних времен. Ирландия, Европа, Испания – нет почти ни одной страны, которой бы не коснулась чума ведовства. Твари, обратившиеся к магии, подвергались гонениям и массовым сожжениям, начиная с раннего средневековья и позже.

– Но охота же прекратилась, когда люди поняли свою ошибку! – возразил озирающийся по сторонам Мик.

Скайлер слегка обернулась.

– Не было никакой ошибки. Просто все это… ммм… ушло с виду. Охота все еще идет. Эта война никогда не прекратится.

– Но…

– Слушай внимательно. Эти уроды никогда не были безобидны. Они убивали, всегда и везде, чтобы поддерживать собственную жизнь. Они проводили ритуалы, отравляли воду и воздух, насылали эпидемии, грабили и насиловали мирное население… Все наши беды исходили от них и только от них!

Мики заткнулся. Он молча переваривал то, что слышал, и при этом его удивление было невозможно описать словами.

– Мы выжигаем нечисть. Преследуем и делаем так, чтобы их души вечно горели в Аду и не попали даже в чистилище. Они не заслуживают этого, – лицо женщины заострилось, когда она остановилась, чтобы посмотреть на парня. – Мы сейчас зайдем в особую комнату. Если ты действительно хочешь найти тех, кто покалечил души твоих родных, я думаю, мы сможем тебе доверять?

Мики кивнул. Еще никогда он не хотел чего-либо более сильно.

– Хорошо, – Скайлер пронзительно глянула на него. – Но не падай в обморок.

Дверь открылась. Впечатление о том, что время изменило свое течение, будто бы хлестнуло Мики по лицу. Они очутились в громадной темной комнате наподобие бального зала. Не пойми откуда взявшийся подвал был явно древнее, чем здание церкви. Дверь за их спиной захлопнулась, и свет пропал раньше, чем он успел рассмотреть помещение, затем раздался шорох шагов и голос Скайлер, немного гулкий из-за обилия камня:

– Все, что ты сейчас увидишь, – для многих уже история. Но только не для нас. Мы все еще можем изменить этот мир. Ты обещаешь хранить молчание о нашей встрече?

– Обещаю...

Несколько огоньков, вспыхнув, осветили свод. От увиденного Ривьера пошатнулся и вцепился в ближайшую стену.

– Помещение перед тобой – место, куда попадают только охотники. Оно открыто нам из любой церкви мира, где бы мы ни оказались.

– Как это возможно?

– Я объясню все по порядку. Иди, – женщина слегка подтолкнула его ладонью.

Свет фонарика Луция рассеял темноту даже у дальних стен зала, молчавший все это время до этого Конрад высоко поднял свой фонарик и медленно двинулся вперед, обходя помещение по периметру.

В дрожащем, неровном луче вокруг Мики открылся фантастический мир картин в глубоких, мрачных тонах, крючьев, ржавых, металлических предметов, клеток и орудий пыток. Кресло с гвоздями наружу стояло у дальней стены. Железная Дева висела под потолком, таращась на вошедших мертвыми, бездонными глазницами. *

«Желе́зная де́ва» (англ. Iron maiden) – орудие смертной казни или пыток, представлявшее собой сделанный из железа шкаф в виде женщины, одетой в костюм горожанки XVI века. Предполагается, что, поставив туда осуждённого, шкаф закрывали, причём острые длинные гвозди, которыми была усажена внутренняя поверхность груди и рук «железной девы», вонзались в его тело; затем, после смерти жертвы, подвижное дно шкафа опускалось, тело казнённого сбрасывалось в воду и уносилось течением реки.

Мики ошарашенно всмотрелся в ближайшую картину. На ней было изображение казни и сжигания ведьм на костре, выполненное в таком грандиозном масштабе, что казалось, будто бесчисленное множество призрачных персонажей возвышалось над ними в полумраке. С содроганием он взирал на омерзительных, кровожадных палачей, как они сталкивали негодные тела умерших в зловонный ров, тянули за собой телегу, груженную человеческими черепами, обезглавливали трупы, валяющиеся на земле или свисающие с виселиц. В вышине над бескрайним адом безжизненной дымящейся пустыни, над армией уродливых и обезглавленных женщин, спешащих на кровавую бойню, одиноко звонил колокол. Парень отвернулся, не в силах сдержать отвращение, но спутники взяли его под руку и подвели к следующей фреске, изображаюшей падение ангелов. Проклятые существа, сброшенные с божественных высот в пылающую бездну, полную пирующих монстров, казались такими прекрасными и живыми, что Мики невольно поежился. Луций тронул его руку, но парень не шевельнулся, вглядываясь в парящие на недосягаемой высоте фигуры ангелов с трубами. На мгновение чары, окутавшие его, спали, и внутри возникло внезапное чувство восхищения, правда, оно тут же прошло, оставив после себя только смутное сожаление, точно некая призрачная драгоценность выскользнула из рук, прежде чем он успел насладиться обладанием ею.*

сознаюсь сразу, описание взято и адаптировано из одной моей любимой худ. лит. Не удержалась, я люблю этот кусочег! Он сюда так хорошо вписался!

– Занимательно, не правда ли? – холодный голос Скайлер продолжал шипеть в левое ухо. – Падшие существа. Такие же, как демоны и ведьмы...

Мики огляделся по сторонам, ему почудилось, что нарисованные монстры ожили. Это походило на падение в знакомую черную бездну, как случалось в предчувствии обморока. Комната поплыла перед глазами.

– В наши дни ворлоки идут намного дальше. Они не скрываются, убивают людей – невинных детей, женщин, которые могли бы продолжать род и жить долго и счастливо. Они не знают ничего святого.

– Кто это там в углу? – Мики глазел на огромную клетку, в которой сидел дряхлый, одетый в лохмотья старик.

– Это один из них, – тихо отозвался Луций. – Мы не можем существовать вечно без крови ворлока. Также его магия помогла нам открыть входы в церковь. Но это не значит, что мы сами такие же, мы подавляем в себе злые начала. Мы живем лишь для того, чтобы убивать их. *

Все по законам жанра! Мнящие себя выше других охотники в данном тексте страдают паранойей и избыточной религиозностью. Как и положено любым нормальным дяденькам и тетенькам со сдвигом по фазе, они хронически не переваривают колдунов, притом не брезгуют испитием их кровушки святой миссии ради. Да и помещеньице их из любой точки мира доступно явно не просто так. Помимо того, они люто ненавидят любые упоминания о собственной неправоте, ненавидят ворлоков и прочих нарушителей спокойствия.))

Как заколдованный, Ривьера поплыл в сторону пленника. Собственные шаги резонировали в ушах, бухая там кровавым молотом. Луций, Конрад и Скайлер не пытались его остановить – они стояли и наблюдали за парнем, открывающим для себя новые горизонты мироздания.

Мики остановился возле прутьев, зачарованно разглядывая существо внутри клетки. Он рассмотрел слабое сияние волос, белое застывшее лицо. Странное и загадочное, оно слегка развернулось в его сторону. Будто высушенное временем и пытками, оно не казалось ни живым, ни мертвым, и только горящие от боли зеленые глаза оставались в движении. Они спокойно смотрели на мальчишку, губы не шевельнулись, но Мики услышал шепот в голове. Ворлок говорил, что он знает, зачем они здесь, и не нужно ничего объяснять.

– Не смотри на него долго. Он может подавить твою волю, – заметила Скайлер. – Это очень древний экземпляр, сидит в заточении со времен сожжения ведьм, а существует и того дольше. Мы держим его тут, чтобы брать его кровь. Малой капли достаточно, чтобы поддерживать себя в форме.

– Чудовищно, – Мики вышел из транса, потрясая головой. – Как же вы можете охотиться на них и одновременно с тем потреблять их, как продукт?

– Это вынужденные меры. Единственные, которые мы себе позволяем, – отрезала девушка. – Эта тварь вырезала целые деревни, не щадя ни мужчин, ни женщин, ни младенцев, ни скот, – она подошла к клетке. – Придется долго отвечать за свои поступки. Верно, Калеб?

В руках ее откуда ни возьмись появилась раздвоенная на конце железка. Существо в клетке зашипело и оскалилось, когда прут пронзил его кожу. Мики с ужасом понял, что у создания отсутствовал язык, вместо него во рту зияла рваная пустота, открывшаяся взору, когда он оскалился.

Скайлер недолго довольствовалась своим превосходством. Она прокрутила железку пару раз, задумчиво извлекая прут и разглядывая его кончик.

– Если ты раз подсаживаешься на кровь ворлока, ты уже не сможешь слезть с нее. Это почти как умереть – пути назад нет. И все же открывает новые перспективы… – Женщина высунула язык и задумчиво слизнула каплю. От отвращения Мики едва не вывернуло прямо на пол.

– Ну ладно. Все это лирика, – брюнетка со звоном отбросила прут. – Давай поговорим о твоем конкретном случае. Луций почему-то считает, что тебе можно доверять.

Она отошла и встала рядом со своими собратьями. Их фигуры сливались с темнотой и казались ее частью, а Мики не мог проронить ни слова, скованный по рукам и ногам своей неприязнью.

– Твои материалы дали нам понять, кто стоит за всем этим. Речь идет о тварях, за которыми мы охотимся уже не одно столетие, – продолжала девушка.

– Ты знаешь их? – Мик удивленно вскинул голову.

– Приходилось сталкиваться. Это Мэл Марлоу с его компанией головорезов. Нам трудно поймать их, потому что магия стихии прикрывает их. Но мы можем преуспеть, если у тебя есть, что еще рассказать нам… – ее вопросительный тон предполагал продолжение речи.

Ели бы Мики знал, что из этого действительно относится к делу. Он снова нервно глянул на картину с ведьмами, а затем на своих спутников

– Я… не так много знаю, – срывающимся голосом выдал он. – Это все началось с того момента, когда напали на моего лучшего друга...

Он поспешно, перебивая сам себя, принялся тараторить обо всем, что творилось в последнее время. Охотники не встревали в его речь, они изредка переглядывались и обменивались многозначительными взглядами.

– Вот и все, мой друг просто отстранился от меня, я перестал узнавать его, но на этом и все… – закончил Мик, плавно завершая рассказ.

– Похоже, у нас появился реальный шанс обнаружить их, – тихо пробормотал Луций. – Если один из них создал себе апрентиса...

– Значит, будет оставаться рядом с ним первое время, – вполголоса закончила девушка.

Мики быстро переводил взгляд с нее на высоких мужчин и обратно.

– Что это значит? Вы же... Эмбер пострадает?

– Нет нужды волноваться, – Скайлер перевела глаза на мальчика. – По факту, он еще человек. Его можно спасти. Но в свою очередь, он может вывести нас к ним… С этим придется поработать.

Не продолжая эту мысль, девушка задумчиво уставилась на Мики. То же самое сделали и Луций, и Конрад, и ведьмы с огромного полотна, которые словно таращились на человека в ожидании его решения.

– Мы хотим предложить тебе вступить в наши ряды, – решительно выдала Скайлер, делая шаг вперед. – Я думаю, с твоей помощью мы вполне сможем взять их.

– Что? Меня? – поперхнулся Мик. – Но я… Я… Я даже узнал про все это только вчера, а уже сегодня вы требуете, чтобы я стал... – Он панически кинул взгляд на картину.

Дрожащий круг фонарика вырос и окреп, а из полумрака один за другим выступали кошмарные сюжеты. В воображении Мики перещелкивались кадры и все разумные доводы. Вся его жизнь рушилась на глазах... Вырожденцы и уроды с полотна, раздувшиеся в гробах трупы, чудовищные всадники и выходящее за всякие мыслимые пределы грандиозное собрание средневековых гравюр, оккультной символики и барельефов – все это мутилось перед глазами, захватывая в водоворот событий жутких и тем не менее грандиозных во всей своей сути. Помещение давило на него ореолом храма смерти.

– Мы не можем ничего от тебя требовать, – заметила Скайлер, опуская глаза. – Для начала мы просто хотим, чтобы ты подумал обо всем вышесказанном. И принял верное решение...

====== продолжение 2 ======

Мэл все не появлялся. Прошло еще несколько дней, и только тогда Дагон с Элаем решились вылезти из коллектора и сходить на разведку к их уничтоженному месту жительства.

Данте не пошел с ними. Подобно Горлуму, голодному и неодетому, он сидел в углу, отвернувшись к стене, и залечивал свои наружные и внутренние раны. Он не ел и не спал, не считая нужным даже выбираться на свежий воздух. Только раз Элай добился от него сбивчивого ответа «нет» на вопрос: «не надо ли принести чего-нибудь поесть?»

После этого разговор был окончен. Лис и коршун оставили друга, обернулись в животных и отправились к пепелищу посмотреть, не обнаружился ли там их заблудший кошачий товарищ.

Горы только что выпавшего снега присыпали руины. Здесь явно побывали люди: обрывки желтой ленты полоскались на ветру, а свежие следы виднелись под верхним слоем наста, но никаких признаков присутствия Мэла не обнаружилось и в помине.

Дагон узрел под балками какой-то цветной предмет. Потянув за ленточку, он вынул на свет небольшую подарочную коробочку, вероятнее всего, принадлежащую Данте.

Они не стали надолго задерживаться у развалин коттеджа. Простить выходку двух друзей братья все еще находили затруднительным, как и понять то, что нашло на Мэла с Данте в последнее время.

Они молча вернулись к трубе.

– Думаю, это твое, – Дагон бросил коробочку к ногам Дантаниэла. – Она лежала прямо на поверхности.

Тот покосился на молчаливое напоминание о том, кто все это устроил, и снова ничего не сказал. Чертов пацан всегда появлялся не вовремя. Если бы не его явление, Мэла бы удалось сдержать. Да что там говорить, если бы не его явление, вся эта ситуация изначально не слетела бы, как поезд с промасленных рельс.

Чертов блондинчик. И почему же так сильно хотелось дойти именно до него и заглянуть именно в его кристальные глаза, в надежде, что объяснение отыщется там каким-то неведомым образом?

Дан чувствовал, что почти спятил, дозревая до этого шага. Наверное, пора было сделать это. Только бы найти в себе сил попросить Элая настроить душ и достать где-нибудь одежду...

Эм терялся в двойственных чувствах все эти дни. Мысли влетали в его голову как шквал магических искр. Он уже был в курсе того, что произошло с домом миссис Парвуд, и, к своему ужасу, ощутил легкий укол беспокойства; а тот факт, что Дантаниэл не появлялся, пугал его больше, чем доставлял радость. Эм чувствовал себя виноватым в произошедшем и уже в тысячный раз задал себе вопрос, за коим чертом ему приспичило соваться к этим типам, ведь на его памяти это ни разу не принесло ничего хорошего.

Выругав себя на чем свет стоит, Эм не добился от своего разума внятного пояснения. Он глянул на маму, которая смотрела в комнате телевизор. После редакции мозгов от Данте Эмили стала отстраненная и немного замкнутая, словно вместе с её материнскими заботами и тревогами волк частично отнял и ее разум.

– Мам… Мне надо немного голову проветрить. Ты меня отпустишь? – Немного постояв в дверях, Эм решил, что сидеть дома он больше не мог.

Женщина посмотрела на него рассеянным взглядом.

– Ты к Мики? – тихо спросила она.

Эм уже сто раз говорил ей, что они с Мики были в напряженных отношениях. Она снова забыла об этом…

– Да, мам. К Мики, – сын поджал губы.

Миссис Морриган так же отстраненно кивнула и вернулась к просмотру передачи, отвлекавшей ее от мрачных ощущений. Она теперь все время думала о работе, как и велел Дан, и как раз сейчас смотрела репортажную съемку о вскрытии.

Эм передернулся от видов вывернутых наизнанку трупов. Все же у матери были действительно железные нервы.

Зато она не спрашивала о Данте. Это было в разы ценнее.

Я думал, что ты уйдешь из моих мыслей,

И что, наконец я нашел путь,

И научился жить без тебя.

Я думал, что это только вопрос времени,

До тех пор, пока у меня было сто причин

Не думать о тебе.

Но это оказалось совсем не так,

И после всего я все еще не могу отпустить тебя...

( The Cult – Painted on My Heart)

Комментарий к продолжение 2 Маленький кусок вдогонку.

====== продолжение 3 ======

Эм уныло брел по тротуару, объятый холодом, одиночеством и непониманием. Вот к чему они пришли в конце всей этой истории: всего лишь обломки разрушенных жизней, людей и даже ворлоков.

У него в голове было столько информации, что череп вот-вот готовился лопнуть по шву. Взгляд молодого человека скользнул по первой попавшейся машине, припаркованной у дороги. Это оказался старенький мерседес, потрепанный и побитый ржавчиной, которая почти съела его крылья.

В сознании щелкнуло что-то, и вдобавок очень кстати всплыли воспоминания о ночи, когда они с Даном угнали Феррари. Эм вспомнил ветер, врывающийся в открытое окно и треплющий волосы, вспомнил полное отсутствие тревоги…

Вот если бы Дан был рядом, чтобы одним щелчком пальцев отключить все те мысли, что варились в мозгу, как в огромном котле… Нет, все, хватит. Никаких больше воспоминаний о ворлоке. Никаких.

В конце концов, хватит.

Эм надел перчатки и подошел к замку. Если бы знать, как делать это правильно… В итоге оказалось проще разбить стекло.

Какая теперь, к черту, была разница, что подумает полиция?

Эмбер открыл изнутри дверь и сел за руль.

Пробормотав вертящиеся на уме слова, парень завел двигатель с третьего раза. Он легко вырулил на дорогу и выжал газ на полную мощность. И снова полетели мили, деревья и покрытая инеем трасса. Эм открыл окно и высунул руку, наслаждаясь льдом и холодом, цепляющимся за его кожу.

Так и должно быть, ведь он теперь был лишь наполовину человек, значит, надо иногда давать волю своей второй сущности.